§ 2 Общепризнанные принципы международного права в сфере труда и источники их закрепления
Одну из ведущих ролей в установлении международных трудовых стандартов в современном международном трудовом праве играют общепризнанные принципы международного права в этой сфере.
В теории международного публичного права более распространены термины «основные принципы международного права», «императивные нормы-принципы международного права» (jus cogens) и «общие принципы права цивилизованных наций», соотношение которых с общепризнанными принципами международного права до конца не выяснено и требует отдельного рассмотрения. При некоторой словесной схожести основные и общепризнанные принципы международного права не тождественны. Полагаем, что, поскольку все основные принципы международного права к настоящему моменту общепризнанны (зафиксированы в Уставе ООН и ряде деклараций), можно констатировать, что они являются видом общепризнанных принципов международного права. Последние охватывают больший круг руководящих правовых идей, включая и общепризнанные принципы международного права в сфере труда.
По вопросу о соотношении общепризнанных принципов международного права и jus cogens мы в основном разделяем мнение Г. И. Тункина, который отмечает: «К императивным принципам следует отнести, по существу, все основные общепризнанные принципы современного международного права ...»[789] К выводу об отнесении общепризнанных принципов международного права к нормам jus cogens приходит и В.Л. Толстых, хотя и допускает их существование в форме правовых обычаев[790]. На наш взгляд, этот вывод с учетом складывающей международно-правовой практики можно распространить не только на основные принципы международного права, но и на общепризнанные принципы международного трудового права. Во всяком случае МОТ считает принципы, относящиеся к основополагающим правам в сфере труда, а также вытекающие из ее Устава, как обязательные для государств-членов независимо от факта ратификации ими восьми фундаментальных конвенций МОТ.
Общепризнанные принципы международного права имеют сходство и с так называемыми общими принципами права цивилизованных наций, которые упоминаются в п. 1 ст. 38 Статута Международного Суда ООН. Отличие общих принципов права от общепризнанных принципов международного права как раз и состоит в том, что первые носят межсистемный и общецивилизационный характер («никто не может быть судьей в собственном деле» и т.п.), тогда как вторые - «продукт» международного права, который, однако, может оказывать то или иное влияние и на национальную правовую систему.
Нормативной базой для определения значения общепризнанных принципов международного права для национальной правовой системы, как правило, выступают конституционные нормы. Согласно ст. 8 Конституции Беларуси данное государство признает приоритет общепризнанных принципов международного права и обеспечивает соответствие им законодательства[791]. Определяющее значение этой конституционной нормы емко выразил Г. А. Василевич как «вектор развития всей правовой системы»[792].
Обратим внимание, что в отличие от ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и ч. 3 ст. 6 Конституции Кыргызстана, где в общепризнанные принципы и нормы международного права названы составной частью их правовой системы, в ст. 8 Основного Закона Беларуси признается приоритет не норм, а только общепризнанных принципов международного права. Для сравнения в ст. 9 Конституции Казахстана содержится более обтекаемая формулировка об уважении принципов и норм международного права, а согласно ч. 2 ст. 3 Конституции Армении государство обеспечивает защиту основных прав и свобод человека и гражданина в соответствии с принципами и нормами международного права.
Легального определения общепризнанных принципов международного права ни в источниках международного права, ни в законодательстве государств - членов ЕАЭС нет. Кратко рассмотрим взгляды современных специалистов в международном и в трудовом праве на данную правовую категорию.
Российский исследователь Е.
Ю. Зарубаева относит эти принципы к «разновидности общих принципов права», «исходным императивным началам»[793], О. Е. Лапина отмечает их международно-правовую природу, но в то же время уточняет, что «их универсальность позволяет распространять сферу действия и во внутреннюю правовую систему»[794]. По мнению А. Г. Тиковенко, статус общепризнанных принципов международного права придается «наиболее общим и важным, обычным нормам международного права, официально признанным всеми или почти всеми государствами в качестве обязательных»[795]. Общепризнанные принципы международного права - это продукт не национальной, а общемировой культуры в широком смысле слова. С позиции же различения естественного и позитивного права есть основания для отнесения их к естественному праву, вобравшему в себя признаваемые в глобальном масштабе общечеловеческие ценности (свободы, справедливости, равенства и гуманизма).Российский ученый И. К. Дмитриева не без основания отмечает, что взаимодействие международных трудовых норм и принципов, лежащих в их основе, проявляется в том, что «они могут действовать не только в рамках собственной правовой системы, но и в правовой системе РФ»[796]. Этот вывод актуален и для других государств - членов ЕАЭС.
Применительно к взаимодействию международной и национальных (внутригосударственных) правовых систем общепризнанные принципы и права формируются, как правило, вначале в рамках международного права (в форме правовых обычаев, норм-принципов в учредительных документах, декларациях, развиваются в международных договорах) и затем имплементируются в законодательство.
По мнению авторитетного белорусского ученого-юриста Г.А. Василевича, «для принципов международного права характерна высшая степень нормативной обобщенности, то есть общепризнанные принципы являются такими нормами международного права, которые разделяются мировым сообществом, обладают высшей степенью обобщенности и нормативности, что означает предопределение ими содержания других норм международного права»[797].
К схожему выводу пришла и М. В. Лушникова, которая обобщила следующие признаки данных принципов: «1) легальное закрепление в международно-правовых источниках; 2) признание международным сообществом в целом;3) императивность (обязательность) и обеспеченность международно-правовыми гарантиями»[798]. Отмечая плодотворность и научную ценность вышеприведенного обобщения, заметим, что данный автор сконцентрировал внимание только на формальных признаках этих правовых принципов, не затронув сущностные. Рассмотрим далее вышеуказанные признаки, а также выделим дополнительные черты данного явления.
Общепризнанные принципы международного права изначально формировались в виде международных обычаев, затем фиксировались в учредительных документах, декларациях и некоторых других документах универсальных международных организаций (ООН и МОТ)[799], а в дальнейшем детализировались в международных договорах (пактах, конвенциях и др.).
По мнению Е. А. Ершовой, «общепризнанные принципы международного права прежде всего отражают устойчивые, устоявшиеся и длительное время применяемые в правоприменительной практике основные, исходные правовые положения, общие основополагающие начала, вырабатываемые и признаваемые международным сообществом государств, отклонение от которых в правоприменительной практике недопустимо»[800]. В предложенном понимании общепризнанных принципов международного права вызывает возражение такой признак, как «длительное время применяемые в правоприменительной практике». Возникает закономерный вопрос: какая может быть правоприменительная практика по отношению к общепризнанным принципам, касающимся основополагающих прав в сфере труда, если в системе МОТ вообще нет правоприменительных органов, а лишь нормотворческие, контрольные и информационноаналитические? Длительной и обширной внутригосударственной правоприменительной практики по применению данных принципов в государствах - членах ЕАЭС также не наблюдается, хотя их приоритет закреплен в некоторых конституциях.
Как пишет С. И. Кобзева, «система общепризнанных принципов международного права может быть выстроена по разным критериям, например, по сфере действия (универсальные, межотраслевые, отраслевые), сущностной направленности (государства, права человека) и др.»[801] Продолжая эту мысль, можно говорить об общепризнанных принципах международного права в сфере труда, социального обеспечения и т. д.
А. И. Семешко предложила следующую легальную дефиницию для включения в ч. 1 ст. 10 ТК РФ: «Общепризнанные принципы и нормы международного права в сфере труда есть основополагающие императивные нормы, регулирующие фундаментальные вопросы трудовых и иных непосредственно связанных с ними отношений, выражающие согласованную волю субъектов международного права, зафиксированные в Уставе ООН, Уставе МОТ и Декларации МОТ об основополагающих принципах и правах в сфере труда»[802]. Отмечая плодотворность попытки сформулировать легальное определение исследуемого понятия, укажем на несколько его недостатков. Во-первых, неясно, что имеет в виду автор под фундаментальными вопросами: неурегулированные области общественных отношений или что-то другое. Во-вторых, общепризнанные принципы и нормы международного права напрямую не регулируют трудовые и непосредственно связанные с ними отношения, а лишь выражают фундаментальные, основополагающие начала, составляющие базис международных стандартов труда. В-третьих, важен факт признания этих принципов (согласования воли) не просто «субъектами международного права», а мировым сообществом, т. е. подавляющим большинством государств. Под «общепризнанностью» норм в международном праве понимается признание этих норм «всеми или почти всеми государствами независимо от их социального строя»[803].
Общепризнанные принципы международного права в сфере труда, представляя собой правовой фундамент международного трудового права, одновременно призваны определять вектор развития национального нормотворчества в области трудовых и непосредственно связанных с ними отношений.
Как уже отмечалось, по своему содержанию, а отчасти и по форме закрепления, данные принципы следует относить к идеям и нормам естественного трудового права, хотя они могут также «позитивироваться» (становиться и нормами позитивного права) в результате восприятия национальными конституциями и законами, посредством их имплементации в национальную правовую систему, например, путем прямого восприятия, присоединения к универсальным международным договорам, развивающим эти принципы.Обязательность для государств общепризнанных принципов международного права обусловлена не столько добровольно принятыми на себя договорными обязательствами, сколько общепризнанностью этих принципов, их поддержкой со стороны международной общественности, высоким статусом и авторитетом международных организаций, причастных к их формулированию, членством государства в этих организациях. Таким высоким статусом и авторитетом в международном сообществе применительно к правам человека и международным стандартам труда, несомненно, обладают ООН и МОТ, о чем свидетельствует и количество государств-членов этих универсальных международных организаций (в МОТ в настоящее время входят 187 стран, в ООН - 193 государства).
Некоторые общие принципы международного права закреплены в Уставе ООН (п. 2 ст. 2 - Pacta Sunt Servanda и др.)[804]. Общепризнанные принципы международного права содержатся также во Всеобщей декларации прав человека, принятой и провозглашенной Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 10.12.1948 № 217 A(III), в соответствии с которой каждый человек имеет право равного доступа к государственной службе (п. 2 ст. 21), гарантируются право на труд, свобода труда, справедливая оплата труда (ст. 23), содержится ряд других трудовых стандартов[805]. Об общепризнанности, приоритетности норм-принципов, провозглашенных в данной декларации писали многие ученые-юристы:
Э. М. Аметистов, А. М. Куренной, В. Д. Зорькин, Р. А. Каламкарян[806]. Согласимся с мнением А. И. Зыбайло и Е. В. Сярговец, что многие положения указанной Декларации сегодня действительно отражают нормы обычного международного права[807].
Доказательством общепризнанности принципов международного права, провозглашенных во Всеобщей декларации прав человека, служит тот факт, что многие из ее положений во второй половине ХХ в. были перенесены в основные законы десятков государств и тем самым признаны со стороны мирового сообщества в качестве международно-правового обычая. При этом данные положения указанной Декларации стали обязательными в силу авторитета ООН и закрепления принципов права, разделяемых мировым сообществом.
В России, в отличие от других государств - членов ЕАЭС, имеется специальное постановление Пленума Верховного Суда, в котором судам разъясняются вопросы, связанные с применением как общепризнанных принципов и норм международного права, так и международно-правовых договоров и обычаев. Так, в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» дается определение общепризнанных принципов международного права, под которыми предложено понимать «основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо». К общепризнанным принципам международного права Пленум Верховного Суда России, в частности, отнес «принцип всеобщего уважения прав человека и принцип добросовестного выполнения международных обязательств»[808].
Как верно подметил Н. Л. Лютов, Верховный Суд РФ в вышеуказанном разъяснении по существу отождествил общепризнанные принципы международного права с императивными нормами общего международного права (jus cogens)[809]. В связи с этим напомним, что согласно ст. 53 Конвенции ООН о праве международных договоров 1969 г. императивная норма общего международного права является нормой, которая принимается и признается международным сообществом государств в целом как норма, отклонение от которой недопустимо и которая может быть изменена только последующей нормой общего международного права, носящей такой же характер[810]; такое же определение закреплено и в ст. 53 Конвенции ООН о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями 1986 г.[811] (далее - Венские конвенции).
Итак, сформулируем признаки, которыми должны обладать нормы международного права для признания их общепризнанными принципами международного права:
1) их суть составляют исходные, основополагающие правовые начала, определяющие вектор развития других норм международного права и влияющие на национальные правовые системы;
2) универсальность действия, т. е. признание со стороны мирового сообщества;
3) первоначальная фиксация и (или) последующее подтверждение в концентрированном виде в уставных документах и (или) декларациях универсальных международных организаций;
4) императивность, т. е. обязательность в качестве норм jus cogens в силу членства государств в международных организациях;
5) гарантированность их соблюдения при помощи международно-правовых средств реагирования на их несоблюдение.
Вышеуказанные признаки общепризнанных принципов международного права в преломлении к сфере труда должны учитывать отраслевую специфику (главенствующую роль МОТ в их формулировании, распространении и контроле за соблюдением государствами-членами; нацеленность на предметную область трудового права).
Общепризнанные принципы международного права в сфере труда - это разделяемые мировым сообществом императивные основополагающие трудоправовые начала, выраженные в концентрированном виде в учредительных документах и (или) декларациях универсальных международных организаций, обязательные для соблюдения всеми государствами-членами этих организаций, гарантированные международноправовыми средствами реагирования в случае их несоблюдения, определяющие направление развития норм международного трудового права, влияющие на национальную трудоправовую политику, системы трудового права и законодательства.
Разновидностями общепризнанных принципов международного права выступают основополагающие принципы и права в сфере труда, которые закреплялись и развивались в международно-правовых документах МОТ. В концентрированном виде они сформулированы в учредительных документах и декларациях МОТ: в Преамбуле к У ставу МОТ[812], в Декларации о целях и задачах Международной организации труда, принятой 10.05.1944 на 26-й Генеральной конференции МОТ, которая является составной частью Устава МОТ (приложением к нему), в Декларации МОТ об основополагающих принципах и правах в сфере труда, принятой 18.06.1998 на 86-й Генеральной конференции МОТ (далее - Женевская декларация 1998 г.)[813], в Декларации МОТ о социальной справедливости в целях справедливой глобализации, принятой 10.06.2008 на 97-й Генеральной конференции МОТ[814]. Оговоримся, что Трехсторонняя декларация МОТ, касающаяся многонациональных корпораций и социальной политики 1977 г.[815], была принята на Административном совете, в котором участвуют представители лишь некоторых государств - членов МОТ, а, следовательно, она не фиксирует общепризнанных принципов международного права. Поскольку данная декларация не обсуждалась и не принималась на Генеральной конференции, она может быть отнесена к «мягкому праву». Как видно, отдельные положения, провозглашенные в декларациях ООН и МОТ, становятся со временем общепризнанными принципами международного права, переходя из категорий soft law или конвенционных норм в разряд норм jus cogens. С учетом вышеизложенного, сложно согласиться с теми авторами, которые относят нормы- принципы Женевской декларации 1998 г. МОТ об основополагающих принципах и правах в сфере труда к «мягкому праву»[816].
Проблема определения перечня общепризнанных принципов международного права (в том числе в сфере труда) является сложной и дискуссионной, на что обращал внимание известный российский ученый-компаративист И. Я. Киселев[817].
Из систематического толкования преамбулы Устава МОТ, Филадельфийской декларации МОТ как приложения к Уставу МОТ и Женевской декларации 2008 г. вытекают следующие общепризнанные принципы международного права в сфере труда:
1) принцип социальной справедливости (абз. 1 преамбулы Устава МОТ, абз. 1 ст. II Филадельфийской декларации МОТ; Женевская декларация 2008 г. в целом);
2) принцип равной оплаты за равный труд (абз. 2 преамбулы Устава МОТ);
3) свобода слова и 4) свобода объединения, которые «являются необходимым условием постоянного прогресса» (п. «Ь» ст. I Филадельфийской декларации МОТ; абз. 2 преамбулы Устава МОТ);
5) принцип человечности (гуманизма) в сфере труда («нищета в любом месте является угрозой для общего благосостояния», «борьба с нуждой должна вестись с неослабевающей энергией», отмеченные в п. «с» и «d» ст. I Филадельфийской декларации МОТ; абз. 4 преамбулы Устава МОТ);
6) «труд свободен и не является товаром» (п. «а» ст. I Филадельфийской декларации МОТ).
До принятия Женевской декларации 1998 г. к основным правам, относящимся к компетенции МОТ, эксперты МОТ обычно относили три группы прав: свобода ассоциации, отмена принудительного труда и защита от дискриминации в области труда[818]. К принципам, касающимся основополагающих прав в сфере труда, Женевская декларация 1998 г. прямо отнесла следующие идеи, которые развили и дополнили перечень общепризнанных принципов международного права в сфере труда:
1) свобода объединения и действенное признание права на ведение коллективных переговоров;
2) упразднение всех форм принудительного или обязательного труда;
3) действенное запрещение детского труда;
4) недопущение дискриминации в области труда и занятий[819].
В литературе предлагался иной набор основополагающих (общепризнанных) принципов международного трудового права. Так, Е. А. Ершова указывает среди них верховенство международного трудового права над национальными правовыми актами, регулирующими трудовые отношения[820]. Ранее нами было показано, что по вопросу о соотношении международного и национального права в науке международного права, конституционных нормах тех или иных государств существуют различные подходы и концепции (так, суды Англии или США иначе, чем в Беларуси и России, подходят к вопросу применения норм международного права и его соотношения с национальным законодательством[821]), поэтому верховенство первых над вторыми не может быть общепризнанным принципом. Спорным является также отнесение к общепризнанным принципам международного трудового права таких идей, как равные права на судебную защиту и добросовестное выполнение международных обязательств, поскольку эти руководящие правовые идеи имеют общеправовое значение, так как касаются любых отраслей права, а не только трудового права. Интересно, что в другой работе тот же автор акцентировал внимание только на четырех группах основополагающих принципов, закрепленных в Женевской декларации 1998 г.[822]
К. Д. Крылов верно отмечает, что «принятие нового российского трудового законодательства способствует признанию и повышению роли основополагающих международно-правовых принципов»[823], в которых и отражены четыре основополагающих права в сфере труда, направляющие и правовую политику государств - членов МОТ.
Важно подчеркнуть, что еще до провозглашения со стороны МОТ принципов, касающихся основополагающих прав в сфере труда, большинство из них нашло отражение в семи фундаментальных конвенциях МОТ, к которым на рубеже столетий добавилась еще и восьмая - № 182 1999 г. о наихудших формах детского труда.
В науке международного и трудового права ведутся дискуссии относительно обязательности общепризнанных принципов международного права. Довольно распространена в литературе точка зрения о том, что обязательны к применению государствами лишь те общепризнанные принципы, которые закреплены в уставных документах международных организаций, исходя из факта членства в них либо развиты в заключенных с их участием международных договорах, а те, что отражены в декларациях - необязательны. Н. Л. Лютов считает, что «исходя из соображений примата государственного суверенитета для определения факта обязательности для России той или иной правовой нормы или принципа, не ратифицированных Российской Федерацией, необходимо наличие двух условий: а) общепризнанности данной нормы или принципа; б) согласия России с тем, что данная норма является общепризнанной, в том числе в отношении России»[824]. На наш взгляд, данный подход, основанный на необходимости двух условий обязательности общепризнанных принципов международного права, не в полной мере соответствует ч. 4 ст. 15 Конституции России. Данное противоречие также подметила Е.А. Ершова, полемизируя с В. А. Толстиком и отмечая, что при таком подходе «можно сделать достаточно странный вывод о необходимости применения только «нами признанных», а не «общепризнанных» норм международного права»[825]. Если каждое государство будет для себя определять, считает ли оно тот или иной общепризнанный принцип международного права обязательным для себя, тогда теряется смысл в их общепризнанности, общеобязательности и императивности. Например, Мьянма может посчитать не общепризнанным для себя принцип запрещения принудительного или обязательного труда и продолжать нарушать основополагающие права трудящихся. Следуя логике В.А. Толстика, для Мьянмы данный принцип, общепризнанный мировым сообществом, но не признанный таковым самой Мьянмой, не обязателен к соблюдению. Полагаем, что механизм действия этих принципов несколько иной. К тому же Россия, указав на включение общепризнанных принципов международного права в правовую систему, а Беларусь, признав их приоритет, на конституционном уровне добровольно ограничили свой государственный суверенитет в пользу этой части международного права.
Помимо общепризнанных принципов международного права в сфере труда важнейшее значение в деле установления обязательных для государств международных трудовых стандартов и норм играют международные договоры в сфере труда.