Этика и религия как формы повышения экономической рациональности и координации
Расширения собственного интереса до заинтересованности в далеко идущем включении внешнего мира в самость, следующую своему собственному интересу, являются расширениями формальной рациональности и координации, а не материальной рациональности и координации, которые ориентируются на заданные, материальные цели.
Рыночная координация осуществляет посредническую функцию между субъективными стратегиями участников рынка, которые принимаются в расчет и координируются не в материальном аспекте, а лишь в аспекте совместимости с предпочтениями и стратегиями всех других участников. Этическая координация на основе принципа всеобщности стремится координировать собственные предпочтения через посредство всеобщности и избирать те предпочтения и действия, которые, если они будут обобщены и приняты всеми другими субъектами как максимы, могут сосуществовать. Наконец, религиозная координация стремится к координации действий в целях максимальной реализации ценностей в совокупной действительности и предписывает избирать глобально максимизирующие стратегии.На всех трех описанных здесь ступенях координации — в рыночной экономике, в этике всеобщности и в религиозной этике максимальной реализации ценностей — существует приоритет формального над материальным, хотя третья ступень не может рассматриваться как полностью формальная. Формализм закона, определяющий ценовое регулирование и рыночный процесс в экономике, повторяется в формализме всеобщности максимы, в кантовском «нравственном законе» и в ограниченном формализме максимальной реализации ценностей тотальности. Это совпадение в типе экономики и этики не случайно. Формализм экономики и этики тесно связан с принципом свободы и субъективностью эпохи модерна. Свободная от принуждения координация возможна на уровне внешних социальных систем принятия решений лишь в том случае, если она имеет формальный и целерациональный характер.
Формальная, целерациональная координация воспринимает индивидуальные волеизъявления такими, какие они есть, и не пытается сформировать их в духе определенных материальных ценностей. Форма координации на внешнем общественном уровне имеет приоритет перед материей (содержанием) координации, а форма максимы в этике — перед материей (содержанием) максимы, что не означает того, что этический формализм — это вся этика.Формальная этика и осуществляемая ею предкоординация по принципу всеобщности соответствует формализму и субъективности рынка. Формальная этика, как и рыночная координация, занимается определяющими волеизъявление факторами не с точки зрения их содержания, а с точки зрения их всеобщности. Максима определяющей самое себя воли не обязана соответствовать материальным критериям нравственного, а должна подчиняться по своей форме нравственному закону, т. е. быть способной принимать форму всеобщего закона.
Соотношение ступеней повышения рациональности и координации от экономики через этику к религии также поддается формальному определению. Их разница заключается в различных степенях охвата, в учете возрастающего числа вовлеченных индивидов при принятии формально рационального решения. В данном анализе мы применяем термин «рациональность» как обобщающее понятие, обозначающее как экономический принцип как таковой, так и типы ступеней рациональности. Субъективистская концепция рациональности как приспособления к ситуации, какой мы ее видим, и концепция рациональности как априорного экономического принципа не только совместимы, но и тесно взаимосвязаны. Априорность принципа рациональности состоит в расчете максимума/минимума для максимальной степени достижения цели данными средствами или заданной цели минимальными средствами. Этот принцип находит применение в каждом осмысленном решении, какое бы содержание ни имели цели действующего субъекта. Содержание индивидуальных целей не предопределено концепцией рациональности. Содержание рациональности следует из индивидуальных перспектив, которые могут быть экономическими, этическими и религиозными.
Применительно к формальной этике нравственной свободы форма экономически рационального действия сама становится содержанием более высокой ступени этической рациональности. Формальный принцип экономической рациональности и координации, заключающийся в оптимальном координировании движимой собственным интересом экономически рациональной деятельности, становится содержанием этической координации во внутреннем мире действующего индивида. Индивид, действующий этически рационально, делает формальный принцип экономической координируемости содержанием и материей своей собственной воли, если он сам желает осуществления категорического императива и тем самым — максимальной координируемости действий как своей собственной цели, а не только как внешнего принципа общественной координации и признает обеспеченное этикой повышение координации как свою собственную цель. Форма обобщения максимы становится «содержанием» его собственного, этически рационального решения.
Субъективистское понятие рациональности, в отличие от объективистских понятий полезности или рациональности, позволяет расширить понятие экономической рациональности на этическую и религиозную рациональность. Этическая и религиозная рациональность в рамках субъективистской концепции рациональности означают расширение индивидуальной целеустановки. Входящие в нее этические и религиозные цели могут «экономизиро- иаться» и рационально осуществляться с помощью априорного экономического принципа. Расширение предмета максимизации а рамках индивидуальной этико-религиозной стратегии углубляет и облегчает внутреннюю и внешнюю координацию общества и повышает степень охвата и интернализации побочных воздействий мри субъективном рациональном расчете. По Платону, превосходящей формой знания является та, которая содержит в себе другие формы знания и способна выражать их. То же можно сказать и о ступенях рациональности. Превосходящей является та форма рациональности, которая может рассматриваться как расширение расположенной ниже ступени и содержит ее в себе.
Расширение максимизации до регионально и глобально максимизирующей стратегии, расширение степени охвата и интернализации в направлении тотальности, что заметно при усилении экономической координации предкоординацией этической, позволяют видеть в этической рациональности более высокую ступень экономической рациональности.Эта оценка форм рациональности соответствует выводу, который делает Гэри Беккер74 из своего экономического анализа человеческого поведения, а именно, что альтруист и с экономической точки зрения действительно может получить больше выгоды, чем эгоист. Позитивные внешние эффекты от действий других людей могут перевесить для него непосредственные потери, которые он несет, будучи альтруистом. В рамках расширенного рационального расчета и регионально максимизирующей стратегии альтруист достигает лучших результатов, чем эгоист, локально максимизирующий свою узко понятую полезность. Более высокая ступень включения других людей в процесс собственной целерациональной деятельности означает также более высокую ступень позитивного взаимодействия между «я* и другими индивидами и умножение источников индивидуальной полезности, которая возникает из интерсубъективности и взаимозависимости функций полезности.