Заключение
Проведенное исследование, выполненное в русле правовой этнологии, является попыткой перейти от теоретических размышлений о степени тождественности/различия права и закона к анализу обычного права как явления национальной культуры.
Этим и обусловлен характер подачи материала, прежде всего, конкретно-исторического характера, основанного на фундаментальной источниковой базе.Обычное право не является чисто юридическим понятием. Оно тесно переплетено с религией и моралью, отражает обыденное сознание, определяет основы общественного самоуправления. Правовой обычай и правосудие как предметы изучения выступают не только проявлением правовой жизни русской деревни, но и выражением правосознания сельского социума, глубинных черт крестьянской ментальности.
Обычное право русских крестьян второй половины XIX - начала XX в. является историческим феноменом, вобравшим в себя многовековой правовой опыт русского народа. Закономерно, что именно «соль земли» - крестьянство - выступало хранителем и носителем обычно-правовых традиций.
«Эпоха Великих реформ» легализовала сферу крестьянских правоотношений, вернув обычному праву статус официально действующих юридических норм. Ряд правовых обычаев жителей русской деревни в сфере имущественных отношений получили легитимную основу. Официальный закон признал институт крестьянского правосудия - волостной суд, дозволив ему руководствоваться обычаем в принятии решений, а община как традиционная форма сельского самоуправления стала субъектом права.
Легализация крестьянских правовых обычаев являлась для власти мерой вынужденной, но объективно необходимой. Изучаемый период в жизни русского села стал временем активного правотворчества, которое шло в направлении сближения обычая и закона, втягивало крестьян в сферу действия официального законодательства и способствовало росту правовой культуры сельских жителей.
Изучение соотношения закона и обычая в правовой жизни русского села приводит к выводу о том, что правовые обычаи выступали основой для решения гражданскоправовых споров, закон - уголовных преступлений.
В крестьянском правосознании не было четкой грани между действиями, караемыми официальным законодательством, и деяниями греховными, осуждаемыми церковью. В оценке преступления жители русского села руководствовались нравственным началом, а не формальными положениями законодательства, которые им, в большинстве своем, и не были известны.
Правовой быт русских крестьян не был свободен от архаики деревенских суеверий. Они продолжали играть существенную роль в розыске преступника, способах доказательства, поведении крестьян на суде, а порой выступали и причиной противоправных действий сельских жителей.
Преступление рассматривалось как нанесение личной обиды, а его значимость определялась степенью нанесенного ущерба. Традиционно преступления оценивались на основе принципов «глядя по человеку и хозяйству», «судя по обстоятельствам». «Прозрачность» сельских отношений позволяла установить объективную картину произошедшего, определить степень вины, избрать наказание, адекватное содеянному преступлению. Любое преступное деяние в селе имело общественный резонанс, поэтому и реакция «мира» носила публичный характер.
В области имущественных отношений правовые обычаи русских крестьян отличались завидным единообразием. Правовая специфика имущества сельской семьи была обусловлена особенностью земледельческого быта и фискальными обязанностями крестьянского двора. Общинный принцип уравнительности обеспечивал равные возможности дворам как основным производственным единицам «мира» и субъектам обычного права. Право на семейную собственность в русской деревне определялось трудовым вкладом в ее формирование.
В вопросах наследования, опеки бытовавшие нормы обычного права были более гуманны и гарантировали большую социальную защищенность, чем положения действующего законодательства.
Сельская община силой своего авторитета обеспечивала контроль за соблюдением интересов «сирых и убогих» деревни.Крестьянское правосудие было представлено общинными судами, отличавшимися многообразием форм и существованием полулегальных судебных расправ. Эти неформальные судебные разбирательства осуществлялись в рамках общинного самоуправления, основывались на нормах обычного права, поддерживались силой общественного мнения и карательными возможностями «мира».
Волостные суды были местом отправления правосудия в русском селе, а также и школой правовой грамотности для русских крестьян. Созданные государством, но представленные своим братом мужиком, они разрешали самые сложные правовые коллизии сельской жизни, основывая свои решения на принципе справедливости, так плохо понимаемом законниками, заседавшими в мировых и коронных судах. Волостная юстиция выступала своеобразной формой юридического просвещения деревни, способствовала развитию правовой культуры жителей русского села.
Современная правовая система, основанная на верховенстве закона, должна быть направлена на достижение в обществе справедливости, социального мира и общественного равновесия, тех принципов, которые и выступали традиционной основой правовых обычаев и правосудия русских крестьян.