ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Квалификация преступлений есть один из важнейших процессов в правоприменительной деятельности судебно- ше дет венных органов и их должностных лиц, поскольку точная юридическая оценка совершенного посягательства, являясь ключевым этапом привлечения виновного к уголовной ответственности, служит гарантией обеспечения режима законности при реализации государством своей правоохранительной функции.

При этом, несмотря на регулярную работу соответствующих участников уголовного судопроизводства с уголовным законом на предмет установления в действиях лица признаков конкретного состава преступления, квалификация криминальных посягательств таит в себе известные трудности и проблемы и справедливо считается одним из сложнейших институтов теории уголовного права.

Особую сложность представляет собой вопрос отграничения единичных преступлений от их множественности, где грань между указанными правовыми явлениями крайне тонка, в том числе и по причине невысокого качества законодательной техники. Речь идет и о соотношении общего и специального составов преступлений, и о способе выполнения основного посягательства, когда он выделен законодателем в отдельный состав преступления, и о последствиях деяния в случае, если их наступление рассматривается как самостоятельное преступление.

Сказанное в полной мере касается и продолжаемых преступлений, которые все же стоят особняком в этом ряду дискуссионных аспектов теории квалификации. Их уникальность проявляется не столько в усложненной конструкции тех или иных составов уголовно наказуемых деяний, но обусловлено психологическим механизмом совершения посягательства, когда для установления его единства требуется подвергнуть сложнейшему анализу именно субъективную сторону содеянного.

Таким образом, наличие в действиях лица признаков продолжаемого преступления определяется прежде всего внутренним содержанием воли злоумышленника, нежели самим процессом ее объективирования в конкретный криминальный акт.

характер н в меньшей степени связан с юридическим оформлением общественно опасных деяний в статьях уголовного закона.

Однако исследование продолжаемого преступления не сводится лишь к теоретическим выкладкам, оно также имеет и прикладное значение. Особенно это касается сферы применения к виновному мер уголовной ответственности, поскольку при решении вопросов назначения наказания, освобождения от него либо от ответственности суду необходимо учитывать личностные особенности осужденного, степень его "криминальной запущенности", определяемой в том числе количеством совершенных им престугшений, а также легкостью, с которой в его сознании возникает решимость пойти на новое преступное посягательство.

Наконец, достоверный вывод правоприменителя о совершении подсудимым продолжаемого преступления имеет решающее значение при определении сугубо юридических аспектов дела, позволяя правильно разрешить вопросы о подсудности, действии уголовного закона во времени и пространстве, истечении сроков давности уголовного преследования

Несмотря на всю значимость указанного юридического феномена для надлежащего правоприменения, однозначного понимания существа продолжаемого посягательства в отечественной науке так и не сложилось. Регулярно становясь предметом исследований криминалистов еще с середины позапрошлого века, анализируемому институту уделялось минимальное внимание: обычно его вскользь затрагивали при рассмотрении вопросов множественности деяний либо сложных преступлений, при этом акцент делался исключительно на продолжаемых хищениях.

В связи с отсутствием в теории строгих критериев разграничения продолжаемых преступлений и совокупности деяний законодатель не стал даже упоминать эту разновидность единичных посягательств в Уголовном кодексе, отдав указанный вопрос целиком на откуп правоприменителю. Судебная практика по тем же самым причинам также не сумела выработать четких ориентиров разграничения продолжаемых деяний и совокупности криминальных актов: несколько постановлений Пленума Верховного Суда РФ, хотя и содержит отдельные пункты, касающиеся роли единого умысла в определении единства деяния, все же картину существенно не проясняют, поскольку представленные в этих документах соображения отличаются казуистично стью и непослед ов ательно стью.

Как следствие, дознавателям, следователям, прокурорам и судьям при решении спорных вопросов в рассматриваемой сфере приходится опираться лишь

на собственную интуицию, что, конечно, не может положительно сказываться на единстве и стабильности правоприменения.

Указанные факторы и обуславливают востребованность и актуальность работ, посвященных разработке стройной и непротиворечивой теории, которая бы отвечала на вопросы о сущности и критериях продолжаемого преступления.

Степень разработанности темы исследования. Вопросом уголовно­правовой характеристики продолжаемого преступления активно занимались как известные дореволюционные ученые, так и правоведы советского и постсоветского периодов.

Так, в частности, отдельные аспекты указанного вопроса затрагиваются в монографиях, публикациях и других научных работах П. С. Белогриц- Котляревского, С. Будзинского, СВ. Познышева, В.С. Саблера, Н.Д. Сергеевского, Н.С. Таганцева, А. Фон-Резона (дореволюционный период), М.И. Блума, В. Квашиса, Г.А. Кригера, А.М., Магомедова, А.М. Ораздурдыева, В.П. Малкова, М.Х. Хабибуллина, А.М. .Яковлева (советский период), Е.В. Благова, Б. В. Волженкина, Д. А. Гарбатовича, Б. В. Здравомыслова, А.П. Козлова, Н.Ф. Кузнецовой, П.Ю. Предеина, А.И. Рарога, Н.К. Семерневой, Т.Г. Черненко (постсоветский период) и других.

Признавая значительный вклад перечисленных криминалистов в развитие теории продолжаемого посягательства, стоит все же отметить фрагментарность их подхода к указанной теме, на которой останавливались лишь попутно, обычно в рамках анализа сложного преступления либо проблем разграничения единичных и множественных деяний, а также хищений.

Неисследованными остались вопросы правовой природы продолжаемого посягательства, проблемы взаимосвязи институтов Общей части уголовного закона с исследуемым правовым явлением; не давалась уголовно-правовая характеристика ряду общественно опасных деяний, которые зачастую совершаются в несколько этапов, что обуславливает сложность их квалификации в контексте анализируемого института; критерии разграничения продолжаемых и множественных деяний не приведены в строгую систему.

Все это заставляет вновь обратиться к тематике продолжаемого преступления, переосмыслить с учетом накопленного за прошедший период опьпа и эмпирического материала сложившиеся стереотипы относительно этой категории посягательств.

Объектом настоящего исследования выступают общественные отношения, возникающие в сфере уголовно-правового противодействия совершению продолжаемых преступлений.

Предметом исследования являются конкретное общественно опасное поведение индивида, характеризующее состав продолжаемого преступления, уголовное законодательство, предусматривающее ответственность за него, правоприменительная практика квалификации подобного рода посягательств, а также теоретические воззрения на исследуемый вопрос.

Цели и задачи исследования. Целью исследования является определение юридической природы и социальной сущности продолжаемого преступления, выработка общего понятия о нем и последующее формулирование научно обоснованных предложений по совершенствованию законодательства о продолжаемом преступлении и практики его применения

Цели исследования предопределили постановку следующих задач:

1) изучить в исторической перспективе развитие представлений о продолжаемом преступлении;

2) рассмотреть методологические подходы к определению понятая продолжаемого преступления;

3) определить содержание юридической конструкции продолжаемого преступления, а также установить систему признаков, характеризующих определенное деяние как продолжаемое;

4) дать авторское определение исследуемого вида преступлений для более полного уяснения его содержания;

5) определить место расположения норм о продолжаемом преступлении в рамках Общей часта Уголовного кодекса Российской Федерации;

6) проанализировать соотношение и критерии разграничения продолжаемых преступлений и множественности преступлений;

7) проанализировать вопросы квалификации продолжаемых преступлений, а также охарактеризовать с уголовно-правовых позиций отдельные виды продолжаемых преступлений;

8) установить имеющиеся пробелы в законодательном регулировании и несовершенство правоприменительной практики по исследуемому вопросу;

9) разработать научно обоснованные предложения по совершенствованию уголовного законодательства в часта регулирования института продолжаемого преступления и практики его применения

Научная новизна исследования заключается в разработке комплексной уголовно-правовой характеристики продолжаемого преступления с целью выявления правовой природы данного юридического феномена.

Разработана система критериев, позволяющих отграничить продолжаемые деяния от множественности преступлений. Автором разрешаются спорные вопросы квалификации неоконченных продолжаемых преступлений и продолжаемых преступлений, совершенных в соучастии; демонстрируется механизм действия уголовно-правовых норм во времени и пространстве применительно к исследуемой категории деяний. На основе разработанной концепции продолжаемого преступления даны рекомендации по юридической оценке некоторых преступных посягательств, совершаемых в форме неоднократных тождественных действий, в том числе и тех, которые ранее в указанном контексте не исследовались (преступления в сфере незаконного оборота наркотиков и изнасилования).

Предложены варианты закрепления правовых норм о продолжаемом преступлении в тексте Уголовного кодекса РФ, а также в разъяснениях высшей судебной инстанции.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Настоящая работа, являясь комплексным обобщенным уголовно-правовым исследованием института продолжаемого преступления, систематизирует уже имеющиеся знания о предмете, значительно углубляет и расширяет их, обозначает проблемы и развивает направления для дальнейших научных разработок в области квалификации указанного вида единичных сложных посягательств.

В теории уголовного права выводы и положения диссертации могут быть использованы в исследовании общего понятая продолжаемого преступления, при изучении отдельных его видов, в разработке вопросов отграничения сложных деяний от их множественности, в научно-практических комментариях действующего законодательства. Многие теоретические положения, разработанные автором, носят дискуссионный характер, поэтому создают основу для дальнейшего их теоретического осмысления.

Практическая значимость исследования состоит в выработке предложений и рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства, его

толкования н практики применения, что позволит снизить риск вынесения неправосудных решений, улучшить законодательную технику и обеспечить высокий уровень эффективности уголовного закона. Положения настоящей диссертационной работы целесообразно применять в процессе изучения курса уголовного права и теории квалификации преступлений, а также в рамках дополнительного профессионального образования

Методология и методы исследования. Методологической основой диссертационного исследования послужили основополагающие законы и категории материалистической диалектики и теории познания, общенаучный диалекгаческий метод изучения социальных явлений.

Для обеспечения достоверности и теоретико-практической обоснованности работы использовались общенаучные методы: анализ, синтез, дедукция, индукция, системный и структурный подходы. Применялись диссертантом и частно-научные исследовательские методы: сравнительно-исторический,

фавнительно-правовой, социологаческий, формально-логический, метод моделирования, эмпирического познания, методы экстраполяции и юридического толкования норм права.

Положения, выносимые на защиту:

1. Продолжаемое преступление представляет собой единичное преступное деяние, складывающееся из нескольких (двух и более) имеющих тождественную социальную сущность (аналогичных) противоправных действий (бездействий), объединенных единым умыслом (умышленное продолжаемое преступление) или единой ошибкой восприятия (неосторожное продолжаемое преступление).

2. Продолжаемые преступления могут совершаться как умышленно (возможен как прямой, так и косвенный умысел; умысел может носить определенный либо неопределенный характер), так и по неосторожности (в форме легкомыслия или небрежности).

В основе умышленных продолжаемых посягательств лежит единый умысел, который представляет собой ассоциацию многократных действий с общим намерением; в основе неосторожных продолжаемых преступлений - единая ошибка восприятия, которую можно определить как определенное (общее) заблуждение, в результате которого виновный совершает многократные действия, каждое из которых влечет преступное последствие.

3. Предлагается дополнить статью 17 УК РФ частью 4 следующего содержания: «Если два и более аналогичных противоправных действия (бездействия) совершены с единым умыслом (умышленное продолжаемое

преступление) нлн при единой ошибке восприятия (неосторожное продолжаемое преступление), совокупность преступлений отсутствует, и уголовная ответственность наступает по норме о преступлении, признаки состава которого имеются в каждом из действий (бездействий). В случае, если какое-либо из действий (бездействий) продолжаемого преступления содержит дополнительный (по сравнению с иными актами) признак состава преступления, предусмотренный статьей (частью статьи) Особенной части настоящего Кодекса в качестве обстоятельства, влекущего более строгое наказание, то все уголовно наказуемое деяние квалифицируется по статье (части статьи) с соответствующим отягчающим обстоятельством».

4. Обвинительный приговор, вынесенный по уголовному делу о продолжаемом преступлении имеет законную силу и в отношении еще не раскрытых, но являющихся частью такого посягательства, отдельных преступных деяний, которые были совершены перед провозглашением вступившего в силу приговора.

Таким образом, лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности за действия (бездействия), входящие в объективную сторону продолжаемого преступления, если такое преступное посягательство уже получило отрицательную оценку в судебном акте.

Исключение составляют случаи, когда противоправные действия (бездействия), составляющие единое продолжаемое деяние, совершаются и после постановления обвинительного приговора (или иного нереабилитирующего судебного решения). В таком случае такая криминальная активность должна рассматриваться как самостоятельное преступление со всеми вытекающими правовыми и процессуальными последствиями.

5. Дня продолжаемых преступлений характерно, что составляющие их действия (бездействия) посягают на единый объект уголовно-правовой охраны. Вместе с тем, если уголовно наказуемое деяние посягает одновременно на несколько объектов (является полиобъектным), тот факт, что отдельные действия (бездействия) посягают лишь на один, основной, объект не исключает возможность квалификации их совокупности как единого продолжаемого преступления

Наличие нескольких потерпевших от неоднократных действий (бездействий) виновного, так же как и множественность предметов преступления не является безусловным основанием для квалификации таких действий (бездействий) по правилам о совокупности преступлений.

Но в случае, если благо, на которое совершено посягательство, неразрывно связано с личностью пострадавшего (жизнь, здоровье, неприкосновенность и т.п.), множественность на стороне потерпевшего исключает возможность оценки такого деяния продолжаемым.

Однако если названные блага охраняются уголовно-правовой нормой наряду с другими общественными отношениями, выступающими основным объектом посягательства, то при установлении других обстоятельств, свидетельствующих о единстве намерения, дискретные акты, посягающие на них, могут оцениваться как единое продолжаемое деяние.

6. Местом совершения продолжаемого преступления применительно к правилам определения территориальной подсудности должно считаться территория осуществления последнего из действий (бездействий), составляющих указанное посягательство.

Если последний акт продолжаемого деяния совершен на территории иностранного государства, необходимо применять аналогию процессуального закона (ст.ст. 32, 35 УПК РФ): в таких случаях возможно изменить

территориальную подсудность уголовного дела по ходатайству стороны либо по инициативе председателя суда, в который поступило уголовное дело, причем компетентным должен признаваться суд, юрисдикция которого распространяется на то место, где совершено большинство составляющих продолжаемое преступление действий (бездействий) или наиболее тяжкое из них.

7. Пока речь идет об одном преступлении, установленное деяние не может содержать признаки приготовления и покушения или приготовления и оконченного преступления либо покушения и оконченного состава: деяние, при совершении которого лицо, не сумев в первый раз довести преступное намерение до конца по не зависящим от него обстоятельствам, в продолжение ранее возникшего умысла предпринимает новую попытку, не выходит за пределы единичного деяния; содеянное при таких условиях подлежит квалификации только по результатам последней попытки как единичное преступление; то, что посягательств было фактически два, следует учитывать уже при назначении наказания.

8. При совершении продолжаемого преступления в соучастии каждый из соучастников отвечает лишь за те действия (бездействия), которые охватывались его умыслом (эксцесс исполнителя).

Пособник, способствовавший совершению лишь одного из дискретных актов, слагающих продолжаемое преступление, несет ответственность за все деяние в целом при наличии в совокупности двух условий:

- значимость криминального акта, в котором он задействован для всего посягательства в целом (объективный критерий);

осведомленность пособника о вышеуказанном обстоятельстве (субъективный критерий).

Пособничество (подстрекательство, организаторство) в совершении совокупности преступлений не исключает квалификации действий такого соучастника как продолжаемого посягательства в случае, если установлено, что он действовал с единым умыслом

Так же как пособничество (подстрекательство, организаторство) нескольким действиям (бездействиям), входящим в объективную сторону продолжаемого деяния, при наличии доказательств самостоятельности умысла может быть оценено как множественность преступлений.

В случае, если сговор на посягательство между соисполнителями имел место в процессе продолжаемого преступления, но до начала хотя бы одного из действий, заключающего в себе полный состав объективной стороны преступления, то такая договоренность должна оцениваться как предварительная применительно к ч. 2 ст. 35 УК РФ.

9. При отграничении продолжаемого сбьпа наркотических средств от совокупности преступлений указанной категории судам следует устанавливать направленность умысла виновного при реализации запрещенных веществ.

Так, если лицо занимается сбытом наркотических веществ на систематической основе, то каждый акт сбыта следует квалифицировать как самостоятельное преступление, за исключением случаев, когда продажа наркотика происходит в рамках одной договоренности.

Если же умысел виновного направлен на сбыт конкретной массы наркотического средетва, то его реализация в несколько приемов даже нескольким лицам представляет собой единое продолжаемое деяние.

10. Ключевым признаком, объединяющим несколько половых актов в единое изнасилование, является состояние потерпевшей (состояние подавленности), которое в силу примененного ранее насилия позволяло беспрепятственно совершать с ней действия сексуального характера.

Совершение с потерпевшей нескольких половых актов при непрерывном применении насилия (независимо от того, носит ли оно психический или

физический характер, в том числе и при такой разновидности физического насилия, как лишение свободы) квалифицируется как продолжаемое преступление, предусмотренное ст. 131 УК РФ.

Степень достоверности и апробация результатов исследования. Теоретическую основу диссертационного исследования составляют работы ведущих ученых и мыслителей прошлого и современности по общей теории права, теории уголовного права и теории квалификации преступлений.

В исследовании, в частности, использовались учения о преступлении, его видах, составе преступления, множественности преступлений, конкуренции уголовно-правовых норм. Задействованы труды представителей зарубежного уголовного права.

В работе над диссертацией автор опирался на Конституцию Российской Федерации, международные правовые акты, Уголовный кодекс РФ, законодательные и иные нормативные акты в сфере административного, гражданского, уголовно-процессуального и других отраслей права, постановления Пленума Верховного Суда России, СССР и РСФСР, Конституционного Суда РФ.

Эмпирическую базу исследования составили:

- постановления и определения Пленумов и Президиумов Верховных судов СССР, РСФСР и РФ, президиумов и судебных коллегий по уголовным делам республиканских и равных им судов, содержание которых затрагивает вопросы применения уголовного закона при совершении различных видов продолжаемых преступлений;

- результаты экспертного опроса 50 судей Верховного суда Республики Башкортостан и 30 сотрудников прокуратуры, принимающих участие в апелляционном рассмотрении уголовных дел в названном суде;

- опубликованная и неопубликованная практика, а также обобщения, обзоры, письма и справки Верховного Суда РФ, Республики Башкортостан, районных судов указанного субъекта РФ по избранной теме исследования за период 1999-2015 годы,

-данные, содержащиеся в справочно-поисковых системах и Интернет- ресурсах, имеющие отношение к объекту исследования.

Теоретические положения, рекомендации и выводы, полученные соискателем, имеют высокую степень научной обоснованности и достоверности, которая обеспечивается методологией, методикой, теоретической и эмпирической базой исследования. Последняя отвечает требованию репрезентативности.

Теоретической основой исследования послужили научные труды в области уголовного права и криминологии.

Наряду с этим в диссертации задействованы эмпирические данные, полученные в результате криминологических и уголовно-правовых исследований, проводимых другими учеными, что отражает научную преемственность в исследованиях автора диссертации.

Материалы диссертации в достаточной степени апробированы, а выводы и положения исследования излагались диссертантом на международных, всероссийских и региональных научно-практических конференциях.

Выводы и положения диссертационного исследования излагались диссертантом на международных, всероссийских и региональных научно- практических конференциях: «Совершенствование деятельности

правоохранительных органов по борьбе с преступностью в современных условиях» (Тюменская государственная академия мировой экономики, управления и права, 2-3 ноября 2012 г., 1-2 ноября 2013 г.); «Правовая система и вызовы современности» (Багггкирский государственный университет, 3-7 декабря 2012 г., 5-7 декабря 2013 г., 3-5 декабря 2015 г.); «Модернизация юридического образования: проблемы и перспективы» (Башюгосюш государственный

университет, 5-6 ноября 2014 г.); «Актуальные проблемы юридических наук: теория и практика» (г. Москва, 28-29 ноября 2014 г.).

Основные положения настоящей работы изложены в четырех научных статьях, опубликованных в журналах, рекомендованных ВАК РФ для опубликования основных положений диссертационных исследований.

Структура диссертации определяется целями и задачами исследования и включает в себя введение, три главы, объединяющие десять параграфов, заключение, список использованной литературы и приложения