§ 1. Правовая природа освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности

Нормы, регулирующие освобождение от уголовной ответственности, (ст. ст. 75-78 УК РФ) содержатся в главе 11 Раздела IV Уголовного кодекса Российской Федерации. Вместе они образуют самостоятельный институт освобождения от уголовной ответственности.

Институт освобождения от уголовной ответственности является распространенным объектом научных исследований, активно используется в процессе правоприменения. Данный институт положительно характеризуется с точки зрения его эффективности и отражает гуманистические тенденции развития общества, одновременно являясь элементом борьбы с различными проявлениями преступности^[62].

В науке существуют различные подходы к определению освобождения от уголовной ответственности.

А.И. Коробеев определяет освобождение от уголовной ответственности как «отказ государства в лице компетентных органов от официального

порицания (осуждения) лица, совершившего преступление, выраженного в форме обвинительного приговора суда»^[63].

Наряду с этим, как указывает И.Я. Козаченко, освобождение от уголовной ответственности - это еще и отказ государства в предусмотренных законом случаях не только от порицания лица, но и от его наказания «с их неизбежным правовым последствием - судимостью»^[64].

B. К. Дуюнов высказывает схожую мысль о том, что освобождение лица, совершившего преступление, от уголовной ответственности «представляет собой освобождение указанного лица от ее содержания, т.е. от официального публичного осуждения совершенного преступления и порицания лица, его совершившего, в обвинительном приговоре суда, в связи с чем это лицо освобождается также от судимости и от уголовного наказания, которое не может быть назначено лицу, которое официально не осуждено обвинительным приговором суда»^[65].

C. Г. Келина считает, что освобождение лица от уголовной ответственности - это фактически освобождение от вынесения негативной оценки поведению лица в форме обвинительного приговора^[66].

Как указывает П.В. Коробов, сущность освобождения от уголовной ответственности состоит в снятии с лица государством обязанности подвергнуться осуждению, наказанию и судимости^[67].

Аналогичных подходов придерживаются Н.А. Беляев, А.В. Ендольцева, Ф.Р. Сундуров^[68].

Таким образом, можно утверждать о наличии во всех подходах к определению понятия освобождения от уголовной ответственности единого признака - отсутствие наступления негативных правовых последствий в виде судебного осуждения и наказания.

Л.В. Головко отмечает, что при освобождении от уголовной ответственности государство прибегает к альтернативному способу реакции на преступление, когда реакция проявляется в возложении на лицо определенных обязанностей, не связанных с наказанием как таковым^[69]. Однако само деяние при этом по-прежнему является противоправным, а освобождение отдельного лица от уголовной ответственности по конкретному преступлению не устраняет преступность и наказуемость подобного деяния в целом. Такая характеристика справедлива и для освобождения от наказания или от его отбывания.

На основании этого можно с уверенностью поставить освобождение от уголовной ответственности в один ряд с другими формами смягчения уголовно-правовых обременений и прежде всего - с освобождением от наказания. Вместе с тем институты освобождения от уголовной ответственности и освобождения от наказания отличаются друг от друга.

Нормы об освобождении от наказания сосредоточены в главе 12 Общей части УК РФ. В то же время нормы об освобождении от уголовной ответственности располагаются как в Общей, так и в Особенной части УК РФ, а потому наука уголовного права разделяет основания освобождения от уголовной ответственности на общие и специальные. Общие основания освобождения от уголовной ответственности содержатся в главе 11 Общей части УК РФ и применяются в отношении лиц, совершивших различные виды преступлений, а специальные основания закреплены в примечаниях к конкретным статьям Особенной части УК РФ и применяются в отношении тех преступлений, ответственность за которые предусмотрена именно в этих статьях.

определенную группу составов преступлений, в связи с чем А.А. Князьков относит данную норму к специальным основаниям освобождения от ответственности^[70].

Расположение ст. 76¹ в Общей части УК РФ во многом обусловлено тем, что данная норма устанавливает одинаковые условия освобождения от ответственности по широкому кругу преступлений. Таким образом, с одной стороны, статья относится к общим основаниям освобождения от уголовной ответственности, поскольку расположена в Общей части УК РФ, а с другой стороны данная норма распространяется на ограниченное количество поименованных в ней составов преступлений, что, в свою очередь, указывает на ее специальный характер. В связи с этим было бы правильней говорить о двойственном характере ст. 76¹ УК РФ, не исключая ее при этом из группы общих оснований освобождения от уголовной ответственности.

Раскрывая отличия освобождения от уголовной ответственности и освобождения от наказания, необходимо также отметить, что освобождение от наказания осуществляется только судом посредством вынесения обвинительного приговора. Решение же об освобождении от уголовной ответственности может принять помимо суда также другое лицо, которое осуществляет уголовное преследование на досудебной стадии.

При освобождении от уголовной ответственности, как и при освобождении от наказания, лицо не претерпевает негативных последствий, наступающих за совершенное деяние. В частности, в обоих случаях не наступают ограничения, составляющие содержание наказания, а также не возникает судимости. Иными словами, освобождение от уголовной ответственности одновременно подразумевает и освобождение от наказания. Однако освобождение от наказания не означает освобождения от уголовной ответственности, ведь, как отмечают А.Н. Павлухин и А.А. Чистяков, при

освобождении от наказания имеет место такой обязательный элемент уголовной ответственности, как осуждение лица государством посредством вынесения обвинительного приговора суда^[71].

Имеются различия и в целях освобождения от уголовной ответственности и освобождения от наказания. Как правильно подчеркивает Е.А. Письменский, целью освобождения от уголовной ответственности является «оптимизация правоприменительного процесса в части уменьшения затрат на расследование дела и рассмотрение дела в суде, а также восстановление нарушенных преступлением прав (возмещение вреда, причиненного преступлением). При освобождении от наказания первая из названных целей может реализовываться в другом виде - в виде экономии государственных средств для обеспечения исполнения наказания. Устанавливая условия и порядок освобождения от наказания, законодатель влияет на объем контингента, относительно которого реализуется уголовно-исполнительная политика»^[72].

Юридическая сущность освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности практически не отличается от аналогичных аспектов других видов освобождения, поскольку имеет общую с ними правовую природу, преследует те же цели. Поэтому можно с уверенностью утверждать, что освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности и освобождение от наказания являются взаимосвязанными категориями и имеют определенные общие черты. Однако их содержание не идентично, так как при освобождении от наказания лицо освобождается от применения к нему неблагоприятных мер уголовно-правового характера, заключающихся в ограничении определенных прав и свобод, а при освобождении от уголовной ответственности государство и вовсе отказывается

от официального осуждения лица, в связи с чем вопрос о применении или неприменении каких-либо санкций в отношении лица вообще не ставится.

Довольно широкое распространение получила точка зрения, согласно которой освобождение от уголовной ответственности применимо в тех случаях, когда нецелесообразно привлекать к уголовной ответственности по тем или иным причинам^[73]. Как видно из этой позиции, освобождение от уголовной ответственности обусловливается целесообразностью, то есть достижением целей и задач, поставленных перед уголовным законодательством.

На взгляд А.В. Бриллиантова, «социальное значение института освобождения от уголовной ответственности состоит в том, что государство решает не реализовывать свое право применения к лицу, совершившему преступление, мер, связанных с негативным воздействием на правовой статус виновного, оказывает лицу, совершившему преступление, доверие и рассчитывает на его законопослушное поведение в будущем»^[74].

Характеризуя институт освобождения от уголовной ответственности, стоит упомянуть и такой подход к пониманию его сущности, согласно которому освобождение от ответственности является проявлением некоего мирового соглашения между сторонами, иначе говоря, «уголовно-правовым компромиссом». В частности, как указывает Ю.В. Арсентьева, «посредством нормы об освобождении от уголовной ответственности законодатель рассматривает компромисс в качестве одного из альтернативных вариантов разумного разрешения конфликта криминального характера»^[75]. По мнению А.В. Наумова, «допустимый (в разумных пределах) компромисс между преступником и государством (в лице правоохранительных органов), между

преступником и потерпевшим способен реально повысить как возможность уголовного закона в охране прав и интересов потерпевших от преступления, так и обеспечить достижение общепредупредительных задач»^[76]. Х.Д. Аликперов считает, что «лицу, совершившему преступление, гарантируется освобождение от уголовной ответственности или смягчение наказания в обмен на совершение таким лицом поступков, определенных в законе и обеспечивающих реализацию основных задач уголовно-правовой борьбы с преступностью»^[77].

Уголовно-правовой компромисс как вынужденную меру, носящую характер уголовно-правовой сделки, рассматривает А.П. Фильченко^[78]. При этом ученый полагает, что компромиссная норма об освобождении от уголовной ответственности дает преступнику право требовать данного освобождения. Уголовно-правовой компромисс, по мнению А.И. Терских, представляет собой правоотношение, которое возникает в связи с совершением преступником «позитивных посткриминальных поступков, предусмотренных уголовным законом»^[79].

С точки зрения Г.В. Абшилава, компромисс в уголовном праве связан с принципом целесообразности, который позволяет государству в некоторых ситуациях заключать компромисс с преступником^[80].

Однако представляется, что компромисс между государством, как стороной обвинения, и преступником невозможен, меновые отношения между этими субъектами противоречили бы самим задачам уголовного преследования. Поэтому правильней было бы говорить о компромиссе между преступником и потерпевшим, достигаемом как раз при посредничестве правоохранительных органов, которые, в свою очередь, должны определить, достаточно ли позитивных посткриминальных действий предпринято преступником, чтобы

считать компромисс состоявшимся. При этом государство также может выступать в качестве потерпевшей стороны в лице уполномоченных органов, соответственно, не исключается возможность его участия в уголовно-правовом компромиссе.

Стоит отметить, что в некоторой степени на реализацию концепции уголовно-правового компромисса направлена новая норма об освобождении от уголовной ответственности - ст. 76² УК РФ. Статья предусматривает освобождение судом от уголовно ответственности за совершение преступления небольшой или средней тяжести с назначением судебного штрафа в случае, если лицо, привлекаемое к ответственности, возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред.

Предложение о введении данной нормы было подготовлено Верховным Судом РФ и аргументировалось тем, что практически половина осужденных признаются виновными в совершении преступлений небольшой тяжести, «между тем нередко деяния, квалифицируемые сегодня как преступления небольшой тяжести, либо лица, их совершившие, не обладают достаточной степенью общественной опасности. Негативные последствия от судимости в таких случаях (причем не только для самого осужденного, но и для его близких родственников) не вполне адекватны характеру этих деяний или личности осужденного»^[81]. В итоге новелла была одобрена Государственной Думой с внесением ряда поправок. Трудно не согласиться с такими доводами, однако обоснованность и характеристика подобного вида освобождения от ответственности заслуживают отдельного рассмотрения с учетом будущей практики применения данной нормы.

Заслуживает внимания и такая концепция, как «восстановительное правосудие». Модель восстановительного правосудия (restorative justice),

зародившаяся в системе западноевропейского права, ставит ударение на ущербе, причиненном потерпевшему, тогда как классические подходы предполагают уголовное преследование преступника государством прежде всего в соответствии с публичным интересом. Наиболее ярко эта концепция проявляется в английском уголовном законодательстве, которое было рассмотрено в предыдущей главе.

Модель восстановительного правосудия сосредотачивает свое внимание на тех, кто прямым образом затронут определенным преступным деянием: жертв, преступников и их окружение. При восстановительном правосудии первостепенной целью является восстановление интересов жертвы и возмещение вреда - эмоционального, физического и материального. Правонарушитель же должен понести ответственность прежде всего не перед государством, а перед теми, кому был причинен вред от преступления.

В отечественной доктрине данная модель также нашла своих сторонников. По их мнению, восстановительное правосудие как чистый теоретический тип противостоит карательному подходу к правосудию, а в качестве отличительных признаков восстановительной юстиции от традиционного уголовного правосудия можно выделить следующие: при восстановительном подходе рассматривается прежде всего вред, причиненный преступлением, а не сам факт нарушения закона; в реакции на преступление задействованы не только государство и преступник, а также жертва преступления и их окружение; если при карательном подходе степень наказания является оценкой степени опасности деяния, то при восстановительном подходе справедливость восстановлена тем в большей степени, чем больше вреда удалось загладить или чем больший вред удалось предотвратить^[82].

Цель восстановительного правосудия - восстановление состояния, какое было до совершения преступления.

Н.Д. Сухарева отмечает, что «подход восстановительного правосудия - отнюдь не попустительство и всепрощение, это здравый смысл общества. Здесь не в меньшей, но в гораздо большей степени реализуется принцип ответственности преступника, поскольку освобождение от уголовной ответственности проводится только в том случае, если он признается в совершенном деянии и заглаживает причиненный вред»^[83].

Все указанные подходы к пониманию правовой природы института освобождения от уголовной ответственности позволяют всесторонне рассмотреть данный институт, выявить его сильные стороны и недостатки, сформулировать направления его развития, совершенствования. Однако стоит также обратиться к сформированной по этому вопросу позиции правоприменителя, ибо только практическая реализация конкретных норм позволяет дать более глубокую характеристику института в целом.

27 июня 2013 г. Пленум Верховного Суда РФ принял постановление № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности», согласно п. 1 которого «освобождение от уголовной ответственности является отказом государства от ее реализации в отношении лица, совершившего преступление (в частности, от осуждения и наказания такого лица)»^[84].

При этом в п. 28 постановления отмечено, что сам факт освобождения от ответственности не означает отсутствия в деянии состава преступления, в связи с чем не влечет за собой реабилитацию лица, совершившего преступление.

Аналогичного подхода придерживаются и в науке уголовного права, согласно которому освобождение от уголовной ответственности не устраняет

общественную опасность деяния и не означает невиновность лица, совершившего преступление. Как подчеркивает С.Г. Келина, освобождение от уголовной ответственности означает освобождение лица от обязанности держать ответ за деяние, являющееся преступлением, хотя само деяние продолжает оставаться преступным^[85].

Существует, однако, и такая позиция, согласно которой освобождение от уголовной ответственности по нереабилитирующему основанию не влечет признания лица виновным в совершении преступления. Такой подход нашел свое отражение в постановлении Конституционного Суда РФ от 28 октября 1996 г. № 18-П «По делу о проверке конституционности статьи 6 Уголовно­процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина О.В. Сушкова», в котором суд указал, что решение об освобождении от уголовной ответственности не подменяет собой приговор суда и, следовательно, не является актом, которым устанавливается виновность обвиняемого в том смысле, как это предусмотрено ст. 49 Конституции РФ. Такой подход нашел свое отражение и в определении Конституционного Суда РФ от 15 января 2008 г. № 292-0-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Дьячковой Ольги Геннадьевны на нарушение ее конституционных прав частью восьмой статьи 302 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», согласно которому «отказ в возбуждении уголовного дела или его прекращение в связи с освобождением лица от уголовной ответственности и наказания по нереабилитирующему основанию не влекут признание этого лица виновным или невиновным в совершении преступления»^[86].

Есть также предположение, что освобождение от уголовной ответственности представляет собой судебно-следственную

декриминализацию^[87]. Однако декриминализация деяния не может осуществляться ни судом, ни органами предварительного расследования. Это абсолютная прерогатива законодательных органов.

Существует много мнений касательно того, как решить указанную проблему. Возможно, решить ее в какой-то степени может предоставление права освобождения от уголовной ответственности в исключительное ведение суда. Есть даже предложение просто лишний раз не поднимать данный вопрос и оставить все как есть, аргументируя это тем, что таким образом поступают в иностранных юрисдикциях^[88].

А.Г. Кибальник и АЛ. Попов и вовсе считают, что решение проблемы лежит в конкурировании презумпции вменяемости (каждый человек, достигший возраста уголовной ответственности, предположительно является вменяемым, то есть понимающим фактический характер своих действий и свободно руководящим ими) и презумпции невиновности: «Полагаем, что существование института освобождения от уголовной ответственности юридически возможно в силу производной от презумпции вменяемости презумпции материального правоотношения уголовной ответственности («каждое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности и являющееся вменяемым, может совершить преступное деяние»), С другой стороны, нельзя забывать конституционное положение о том, что никто не может быть признан виновным в преступлении иначе как по вступлении в силу обвинительного приговора суда (презумпция невиновности, ч. 1 ст. 49 Конституции РФ). Конкурирование этих двух фундаментальных презумпций позволяет, не

нарушая основополагающих принципов уголовного права, освободить лицо («предположительного» преступника) от вынесения отрицательной оценки его поведения в форме обвинительного приговора»^[89].

Ранее аналогичную позицию высказывала Н.Д. Сухарева, утверждая, что «именно в плоскости параллельного соблюдения этих презумпций - с одной стороны, материального правоотношения ответственности, а с другой - невиновности лица - возможно существование института освобождения от уголовной ответственности»^[90].

Упомянутое постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19 в этом вопросе также подчеркивает необходимость установления добровольности и осознанности волеизъявления лица, которое дает согласие на прекращение дела по нереабилитирующим основаниям.

Обращает на себя внимание также вопрос о том, кого следует относить к лицам, впервые совершившим преступление в рамках применения ст. ст. 75, 76, 76¹ и 76² УК РФ (п. 2). Это один из наиболее дискуссионных вопросов в науке уголовного права. Не оспариваются только два основания признания преступления совершенным впервые при наличии ранее совершенного преступления - это истечение сроков давности привлечения к ответственности за ранее совершенное преступление и погашение или снятие имевшейся судимости.

Наряду с этим, впервые совершившими преступление, согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19, следует считать: лиц, совершивших одно или несколько преступлений, ни за одно из которых оно ранее не было осуждено; лиц, в отношении которых на момент совершения нового преступления не вступил в законную силу приговор за ранее совершенное преступление; лиц, осужденных за деяния, преступность

которых на момент судебного разбирательства устранена; лиц, ранее освобожденных от уголовной ответственности.

В качестве обоснования такой позиции Верховного Суда в литературе обычно указывают на то, что «отсутствие осуждения или вступившего в законную силу приговора за ранее совершенное преступление прямо корреспондирует с презумпцией невиновности»^[91]. Соответственно, лицо не может считаться совершившим преступление при отсутствии вступившего в силу приговора суда.

Что же касается признания в качестве впервые совершивших преступление лиц, ранее освобожденных от уголовной ответственности, то это лишний раз подчеркивает справедливость утверждения, согласно которому освобождение от ответственности исключает все неблагоприятные последствия совершенного ранее преступления^[92].

Таким образом, можно утверждать, что освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности входит в институт освобождения от уголовной ответственности, что обусловливается общими принципами правового регулирования.

Наряду с общими характеристиками, освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях экономической направленности имеет и свои характерные черты, которые отличают данный вид освобождения от ответственности от других, сосредоточенных в главе 11 УК РФ.

Прежде всего стоит отметить, что основания освобождения от уголовной ответственности могут применяться в отношении всех деяний, предусмотренных Особенной частью УК РФ. Ограничением является лишь степень тяжести совершенного преступления. В то же время ст. 76¹ УК РФ распространяется на ограниченный перечень составов преступлений, прямо

поименованных в указанной статье. В связи с этим некоторые авторы относят данную норму не к общим основаниям освобождения от ответственности, а к специальным^[93].

Первая часть ст. 76¹ УК РФ распространяется на преступления в сфере налогообложения, ответственность за которые предусмотрена ст. ст. 198-199¹ УК РФ, за исключением ст. 199² УК РФ. Вторая часть ст. 76¹ УК РФ охватывает целый перечень составов преступлений из главы 22 УК РФ. При этом, как отмечают некоторые исследователи, критерии отбора преступлений для их внесения в ту или иную часть ст. 76¹ остаются неясными.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что данный вопрос был даже рассмотрен в Конституционном суде. Так, гражданин В.М. Земцов и гражданин А.В. Перфильев обратились в Конституционный Суд РФ с аналогичными жалобами, заявив, что ст. 76¹, примечания 2 к ст. ст. 198 и 199 УК РФ и ч. 3 ст. 28¹ УПК РФ противоречат конституционным нормам. Суть претензий заключалась в том, что ст. ст. 198-199¹ УК РФ охватываются ч. 1 ст. 76¹ УК РФ, в то время как ст. 199² УК РФ, также относящаяся к налоговым преступлениям, включена в ч. 2 ст. 76¹, которая предполагает более строгие условия освобождения от ответственности.

Конституционный Суд РФ отказал в принятии к рассмотрению данных жалоб, указав, что «установление неодинаковых условий для освобождения от уголовного преследования лиц, совершивших разные преступления, направлено на достижение конституционно значимых целей дифференциации уголовной ответственности и наказания, усиления их исправительного воздействия, предупреждения новых преступлений и тем самым - защиты личности, общества и государства от преступных посягательств»^[94].

Немаловажен и тот факт, что рассматриваемый нами вид освобождения от ответственности распространяется в том числе и на тяжкие преступления (ст. ст. 196, 197 УК РФ), а не только на преступления небольшой или средней тяжести, как это предусмотрено при деятельном раскаянии и примирении с потерпевшим.

Третья часть ст. 76¹ УК РФ, введенная в действие Федеральным законом от 8 июня 2015 г. № 140-ФЗ «О добровольном декларировании физическими лицами активов и счетов (вкладов) в банках и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (так называемый закон об «амнистии капиталов»), кроме ограниченного круга составов, на которые она распространяется, имеет ограничения и в отношении времени совершенного преступления, а именно - до 1 января 2015 г. Суть данной нормы состоит в том, что лица, подавшие в установленный законом срок (с 1 июля 2015 г. по 30 июня 2016 г.) специальную декларацию в отношении имущества и счетов (вкладов) в банках за пределами РФ (в том числе оформленных на номинальных владельцев), освобождаются от уголовной ответственности по ряду преступлений в сфере экономической деятельности, совершенных до 1 января 2015 г. и выявленных на основании поданной декларации.

Кроме того, Федеральный закон № 140-ФЗ содержит в себе ряд уголовно­правовых норм, которые уточняют положения ч. 3 ст. 76¹ УК РФ. Данный факт безусловно является существенным аргументом в пользу позиции, согласно которой уголовное законодательство Российской Федерации состоит не только из Уголовного кодекса, но и из других нормативно-правовых актов, вопреки положениям ч. 1 ст. 1 УК РФ.

Освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности также отличается от остальных видов освобождения от ответственности условиями применения.

Более подробно этот вопрос будет освещен в следующем параграфе диссертационного исследования. Здесь же отметим, что ч. 1 и ч. 2 ст. 76¹ УК РФ в качестве основного условия предусматривают возмещение ущерба. Однако «ущерб, причиненный бюджетной системе Российской Федерации», в понимании ч. 1 ст. 76¹ УК РФ не ограничивается лишь суммой недополученных налоговым органом средств, а включает в себя также соответствующие пени и штрафы.

Часть 2 ст. 76¹ УК РФ предусматривает возмещение ущерба (дохода от преступления, суммы убытков, которых удалось избежать в результате совершения преступления или суммы, эквивалентной размеру совершенного деяния) и перечисление в федеральный бюджет денежного возмещения в размере двукратной суммы ущерба. Такое условие, в части возмещения двукратной суммы ущерба, может быть оценено как сделка с государством, своего рода «мировое соглашение»^[95], или даже как штраф, некая альтернатива реальному наказанию. Это, пожалуй, самый существенный (и самый спорный) признак данной нормы, который отличает ее от остальных видов освобождения от уголовной ответственности.

Довольно сложная формулировка ч. 3 ст. 76¹ УК РФ и вовсе предусматривает такие условия, которые выделяются не только на фоне иных общих видов освобождения от ответственности, но и на фоне норм, закрепленных в ч. 1 и ч. 2 ст. 76¹ УК РФ. Во-первых, преступление должно быть совершено до 1 января 2015 г., во-вторых, информация о лице, претендующем на применение в отношении него ч. 3 ст. 76¹, должна содержаться в специальной декларации. И в-третьих, совершенное

преступление должно быть связано с приобретением, использованием либо распоряжением имуществом, и (или) контролируемыми иностранными компаниями, и (или) с открытием, зачислением денежных средств на иностранные счета.

Специальное основание освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях экономической направленности, предусмотренное примечанием 3 к ст. 178 УК РФ (Ограничение конкуренции), предъявляет условия для освобождения, схожие по своей характеристике с условиями ч. 1 ст. 75 УК РФ, несмотря на различие в лексическом описании одних и тех же явлений.

В соответствии с ч. 2 ст. 75 УК РФ «лицо, совершившее преступление иной категории, освобождается от уголовной ответственности только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса».

Из этого следует, что норма примечания 3 к ст. 178 УК РФ представляет собой частный случай реализации нормы ч. 2 ст. 75 УК РФ. Этот тезис справедлив и в отношении норм об освобождении от ответственности, предусмотренных примечаниями к ст. ст. 184, 198, 199, 200¹, 200³ УК РФ.

В доктрине уголовного права существуют различные подходы к классификации специальных оснований освобождения от уголовной

ответственности^[96]. Для настоящего исследования представляется существенным выделение из специальных оснований освобождения от уголовной

ответственности двух групп - основания, связанные с деятельным раскаянием, и, соответственно, не связанные с ним.

И если нормы примечаний к ст. ст. 178, 198, 199, 200¹ и 200³ УК РФ связаны с деятельным раскаянием, то норма примечания к ст. 184 УК РФ может

быть отнесена как к первой, так и ко второй группе, ибо предусматривает два альтернативных условия освобождения от ответственности (одно из которых - наличие вымогательства - несвойственно деятельному раскаянию) и, таким образом, имеет двойственный характер.

Существует предположение, что любое специальное основание освобождения от ответственности может считаться разновидностью деятельного раскаяния^[97]. Такое утверждение было бы справедливо при старой редакции ч. 2 ст. 75 УК РФ, которая для освобождения от ответственности по специальной норме Особенной части УК РФ требовала также выполнение условий, указанных в ч. 1 ст. 75 УК РФ.

Однако в нынешней редакции статьи данное требование отсутствует. Поэтому в настоящее время не совсем оправданно само расположение нормы, дающей основание для применения специальных видов освобождения от ответственности, в статье, посвященной деятельному раскаянию. Ведь в примечаниях к некоторым статьям Особенной части УК имеются такие основания освобождения от ответственности, которые связаны с особым статусом субъекта преступления и не содержат признаков деятельного раскаяния (например, примечания к ст. ст. 308, 316, 322 УК РФ).

К.В. Авсеницкая в этой связи обращает внимание на то, что «деятельное раскаяние при совершении преступлений небольшой и средней тяжести может влечь за собой освобождение от уголовной ответственности литтть при условии одновременной утраты общественной опасности лица, их совершившего (ч. 1 ст. 75 УК РФ), а при совершении более тяжких преступлений, деятельное раскаяние в которых также сопровождается освобождением от уголовной ответственности, такое требование отсутствует (ч. 2 ст. 75 УК РФ)»^[98]. Все это служит основанием для высказываемых предложений об исключении ч. 2 из ст.

75 УК РФ с последующим выделением данной нормы в отдельную статью, не меняя существенно ее содержания".

В целом же можно утверждать, что нормы примечаний к ст. ст. 178, 184, 198, 199, 200¹ и 200³ УК РФ являются формой деятельного раскаяния и в то же время специальными основаниями освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности.

Однако стоит отметить те признаки, которые отличают рассматриваемые специальные основания освобождения от ответственности от деятельного раскаяния в его «общем» виде, предусмотренном ч. 1 ст. 75 УК РФ. Прежде всего в примечаниях к ст. ст. 178, 184, 200¹ и 200³ УК РФ отсутствует условие о совершении преступления впервые. Это также отличает данные нормы и от общих оснований освобождения от ответственности, предусмотренных ст. 76¹ УК РФ. Кроме того, как ранее было показано, рассматриваемые нормы не выдвигают в качестве условия освобождения утрату лицом общественной опасности. Также в качестве отличительного признака можно выделить тот факт, что указанные нормы распространяются не только на преступления небольшой или средней тяжести, но и на тяжкие преступления, предусмотренные ч. ч. 2 и 3 ст. 178, ч. 2 ст. 184, ч. 2 ст. 199, ч. 2 ст. 199¹ УК РФ.

Наконец, нельзя не обратить внимания на то, что примечания к ст. 184

УК РФ (Оказание противоправного влияния на результат официального

спортивного соревнования или зрелищного коммерческого конкурса) и ст. 200¹

УК РФ (Контрабанда наличных денежных средств и (или) денежных

инструментов) содержат довольно «мягкие» условия освобождения от

ответственности, которые выделяют их на фоне иных специальных норм об

освобождении от ответственности. Так, согласно ст. 184 УК РФ, лицо

⁹⁹ См., напр.: Антонов А.Г. Классификация специальных оснований освобождения от уголовной ответственности и их соотношение с основаниями, предусмотренными ст. 75 УК РФ [Электронный ресурс] // Сибирский Юридический Вестник. 2002. № 1. Режим доступа:

http://www.law.edu.ru/doc/document.asp?docID=1115318 (Дата обращения: 22 марта 2017 г.); Рубанова С.Н. Примечание к статьям Уголовного Кодекса Российской Федерации: понятие, значение и виды: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2011. С. 17-18.

освобождается от уголовной ответственности, если оно активно способствовало раскрытию и (или) расследованию преступления и либо в отношении его имело место вымогательство, либо это лицо добровольно сообщило о подкупе. В случае со ст. 200¹ УК РФ требуется добровольная сдача наличных денежных средств и (или) денежных инструментов, которые являлись предметом совершенного преступления. Специфика указанных условий освобождения от уголовной ответственности заключается в том, что они не только выполняют задачу по устранению общественной опасности деяния, но и нейтрализуют общественную опасность взаимосвязанных с этим деянием других преступлений.

Учитывая специфику преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 200³ УК РФ (Привлечение денежных средств граждан в нарушение требований законодательства Российской Федерации об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости), можно также утверждать о весьма либеральном подходе законодателя к условиям освобождения от ответственности, которые предусмотрены примечанием 2 к данной статье, - возмещение ущерба или сдача объекта недвижимости в эксплуатацию.

Таким образом, на основании проведенного в настоящем параграфе анализа института освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности можно сделать следующие выводы.

Рассматриваемому виду освобождения от ответственности характерны все те же признаки, которые присущи самому институту освобождения от уголовной ответственности. Прежде всего, при освобождении от уголовной ответственности не наступают негативные правовые последствия в виде судебного осуждения и наказания. Именно неприменение к лицу одновременно двух этих элементов уголовной ответственности является главным различием между освобождением от уголовной ответственности и освобождением от

наказания. При этом освобождение от уголовной ответственности не подразумевает полную невиновность лица, не является основанием переоценки государством совершенного деяния и признания его общественно неопасным.

Основания освобождения от уголовной ответственности предусмотрены как Общей частью Уголовного кодекса РФ, так и Особенной, соответственно, основания освобождения от ответственности принято делить на общие и специальные.

Целью освобождения от уголовной ответственности являются восстановление нарушенных преступным деянием прав (возмещение ущерба) и оптимизация правоприменительного процесса в части уменьшения затрат на расследование дела и судебное производство. Представляется, что возмещение ущерба, как главный элемент концепции восстановительного правосудия, непосредственно направлено на реализацию принципов справедливости и гуманизма, которые лежат в основе самого института освобождения от уголовной ответственности.

Среди признаков, объединяющих общие виды освобождения от ответственности, необходимо также выделить требование о совершении преступления впервые.

Освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях экономической направленности выделяется на фоне остальных видов освобождения прежде всего кругом преступных деяний, на которые распространяется. Статья 76¹ УК РФ содержит ограниченный перечень составов преступлений, и все они сосредоточены в главе 22 Уголовного кодекса, посвященной преступлениям в сфере экономической деятельности. При этом в отличие от деятельного раскаяния и примирения с потерпевшим рассматриваемый вид освобождения от ответственности распространяется в том числе и на тяжкие преступления, а не только на преступления небольшой или средней тяжести.

Норма ч. З ст. 76^і УК РФ имеет ограничения и в отношении времени совершенного преступления, а также круга лиц, на которых данная норма распространяется. Кроме того, отсылочный характер ч. З ст. 76¹ УК РФ с прямым указанием на конкретный закон, регулирующий узконаправленные правоотношения, также делает указанную норму уникальной не только для института освобождения от уголовной ответственности, но и для всего Уголовного кодекса.

Свою специфику имеют и конкретные условия освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности, что является предметом рассмотрения следующего параграфа настоящей работы.