§ 2. Признаки производного объекта интеллектуальных прав

С.А. Судариков употребляет понятие «производный объект смежных прав» и определяет его как «объект, который создан в результате переработки других объектов смежных прав»⁶³. Широкое распространение производных объектов смежных прав белорусский ученый связывает с появлением цифровой формы, что технически облегчает внесение изменений в охраняемые объекты.

К.В. Всеволожский использует термин «производный» применительно к разновидности селекционных достижений, правовая охрана которых регулируется и. 5 ст. 14 Международной конвенции по охране селекционных достижений, заключенной 2 декабря 1961 г. в Женеве, и п. 4 ст. 1421 ГК РФ. К.В. Всеволожский дает следующее определение: «Сорт признается производным, если он, хотя и обладает отличимостью, преобладающим образом следует исходному сорту, т.е. практически совпадает с ним в сохраненной новым сортом выраженности всех сущностных признаков,

определяемых генотипом исходного сорта (являющихся следствием генотипа, выражающих генотип в фенотипе), а его отличимость от исходного сорта связана с наличием только таких признаков, которые являются результатом самого воздействия, направленного на отклонение от исходного сорта»^[66]. Это определение отражает биологические признаки производного сорта. Юридически значимая особенность производных селекционных достижений состоит в том, что исключительное право на исходное селекционное достижение распространяется на производные сорта и породы^[67].

В некоторых работах предлагаются более общие понятия. Г.В. Фокин употребляет понятие «производной интеллектуальной собственности», однако в рамках рассматриваемой им темы о стандартизации и паспортизации в области интеллектуальной собственности не приводит ясного определения, а лишь разделяет изменения, которые может претерпевать интеллектуальная собственность, на адаптации и модификации. По мнению Г.В. Фокина, адаптации не приводят к появлению нового объекта, а модификации влекут за собой создание производной интеллектуальной собственности^[68]. Следует заметить, что различие между модификацией и адаптацией в российском праве проводится только в отношении переработок программ для ЭВМ и баз данных. Из контекста статьи нельзя сделать однозначный вывод, распространяет ли автор это отличие на другие объекты интеллектуальных прав, и что понимать под адаптацией и модификацией других объектов, например, товарных знаков или изобретений.

М.В. Лабзин предлагает оперировать понятием «зависимый объект интеллектуальной собственности» для обозначения объектов, которые включают чужие, более ранние охраняемые объекты интеллектуальной

собственности третьих лиц или отдельные значимые их элементы^[69]. Как утверждает автор, «исключительное право на объект интеллектуальной собственности включает в сферу своего воздействия не только данный конкретный объект, но и неопределенный, неограниченный перечень сходных объектов»^[70]. Такие сходные объекты являются зависимыми. Если разложить определение на отдельные признаки, то их перечень выглядит следующим образом. Во-первых, наличие охраняемого объекта, исключительное право на который подчиняет себе ряд сходных объектов. Во-вторых, признание такого объекта более ранним по отношению к зависимому. В-третьих, наличие в зависимом объекте элементов более раннего охраняемого объекта. Далее автор последовательно рассматривает примеры зависимых объектов на основе норм действующего законодательства и относит к ним зависимые объекты патентного права, переводы, переработки, составные произведения, исполнения и фонограммы, некоторые промышленные образцы и товарные знаки.

Таким образом, российское законодательство употребляет понятия производных и зависимых объектов только в отношении объектов авторского и патентного права. В институтах авторского и патентного права оба понятия являются достаточно определенными, и по поводу их толкования в доктрине не возникает серьезных разногласий. Между тем легальные дефиниции производных произведений и зависимых объектов патентного права построены по разным принципам: в основу первого положено общекультурное представление о переработках произведений науки, литературы и искусства, а признаки понятия относятся к фактическим действиям по созданию объекта; в основу второго положена правовая квалификация соответствующих общественных отношений, а решающее значение приобретает содержание патентных прав на более ранний объект.

В научной литературе производные произведения иногда характеризуют как зависимые, но в этих случаях слово «зависимый» используется в обыденном смысле, а не в качестве специального юридического термина. Вместе с тем область применения терминов «зависимый» и «производный» в юридической литературе выходит за пределы авторского и патентного права. Предложены определения производной фонограммы, производных объектов смежных прав, производного селекционного достижения, а также общие понятия «производная интеллектуальная собственность» и «зависимый объект интеллектуальной собственности». С одной стороны, это свидетельствует о том, что перечень производных объектов интеллектуальных прав не ограничен переводами и переработками. С другой стороны, необходимо констатировать, что такое понятие по настоящее время в доктрине не разработано, поэтому использование терминов «производный» и «зависимый» за пределами авторского и патентного права нередко носит неопределенный, либо узкоспециальный характер.

Выделение общих признаков производных объектов, на наш взгляд, должно основываться на следующих методологических установках.

Во-первых, должны быть выделены юридические признаки рассматриваемых объектов, то есть отличительные признаки гражданско- правового режимапроизводных объектов, как это было сделано в легальной дефиниции зависимых объектов патентного права. Иной подход, который был использован законодателем при формулировке определения производных произведений или К.В. Всеволожским при выведении понятия производного селекционного достижения, не может быть применен вследствие существенных различий между фактическими действиями, приводящими к созданию новых результатов интеллектуальной деятельности на основе уже существующих. Фактические действия по созданию производного селекционного достижения, несомненно, отличаются от перевода произведения или действий по получению

патента на промышленный образец, производный от произведения декоративно-прикладного искусства.

Во-вторых, ориентиром могут служить признаки зависимого объекта патентного права. Зависимые объекты патентного права представляют частный случай производных объектов интеллектуальных прав, а видовое понятие всегда включает все существенные признаки родового понятия.

В-третьих, признаки зависимого объекта патентного права должны быть пересмотрены на предмет соответствия им других производных объектов. Это предполагает либо исключение некоторых частных признаков зависимых объектов патентного права, либо их пересмотр путем обобщения с тем, чтобы ими охватывался более широкий круг явлений.

С учетом сказанного следует выделить три признака, наличие которых в совокупности позволяет квалифицировать объект в качестве производного.

Первый признак состоит в том, что производный объект должен использовать другой (первоначальный) объект интеллектуальных прав. В контексте рассматриваемого вопроса использование можно понимать в двух смыслах: как использование для создания нового объекта и как использование нового объекта, при котором используется первоначальный объект.

В первом значении использование - это создание производного объекта путем совершения действий, которые охватываются содержанием исключительного права на первоначальный объект. Например, при создании фонограммы одновременно имеет место использование другого охраняемого объекта - исполнения. Этот вывод следует из пп.4 п.2 ст. 1317 ГК РФ, согласно которому использованием исполнения считается запись исполнения, то есть фиксация звуков и (или) изображения или их отображений с помощью технических средств в какой-либо материальной форме, позволяющей осуществлять их неоднократное восприятие, воспроизведение или сообщение. Если при этом исполняется охраняемое авторским правом произведение, то создание фонограммы сопряжено с использованием объекта авторских прав

путем его воспроизведения, то есть изготовления экземпляра в материальной форме. Однако само по себе создание производного объекта не во всех случаях признается использованием. Например, создание технического решения, воплощающего все существенные признаки изобретения, а также получение патента на такое техническое решение по смыслу п.2, 3 ст. 1358 ГК РФ не считается использованием первоначального изобретения и не охватывается исключительным правом на него. Поэтому во втором значении использование первоначального объекта - это действия по использованию нового объекта, если такие действия охватываются содержанием исключительного права на первоначальный объект. Здесь наиболее показательным примером являются зависимые объекты патентного права. Использованием первоначального объекта патентного права в техническом и хозяйственном смыслах будет признано лишь дальнейшее использование зависимого объекта^[71].

В некоторых случаях однозначно отнести производный объект к первому или второму значениям использования затруднительно. Например, по поводу переработок мнения в доктрине разделились. Большинство исследователей считают, что исключительное право на оригинал охватывает только использование, но не создание переработки^[72]. Согласно другой точке зрения, для правомерного создания производного произведения необходимо разрешение правообладателя оригинала^[73]. Встречается мнение, что разрешение должно быть предоставлено как для создания переработки, так и для её дальнейшего использования^[74]. Более того, в ряде случаев факт использования объекта, как при создании, так и при дальнейшем использовании производного объекта, не вызывает никаких сомнений. Так, создание фонограммы, фиксирующей исполнение музыкального произведения, является

воспроизведением музыкального произведения, а дальнейшее использование фонограммы путем публичного исполнения, доведения до всеобщего сведения и прочими способами будет приводить к одновременному использованию соответствующего музыкального произведения.

Таким образом, действия по созданию и (или) дальнейшему использованию производного объекта интеллектуальных прав всегда охватываются исключительным правом на первоначальный объект. Если такие действия выходят за пределы исключительного права, то объект не может быть квалифицирован в качестве производного, но можно ставить вопрос о необходимости и возможности внесения в законодательство изменений, расширяющих содержание исключительного права на первоначальный объект с целью придания более широкому кругу объектов статуса производных.

Признак использования первоначального объекта в производном позволяет выделить среди различных связей между объектами интеллектуальных прав юридически значимые, что можно пояснить на следующем примере. Широкую известность приобрел фильм «Дьявол носит «Prada» (“The Devil Wears Prada”), снятый в 2006 году режиссером Дэвидом Фрэнкелом по одноименному роману американской писательницы Лорен Вайсбергер, который написан в 2003 году. В названии произведения использовано фирменное наименование компании по производству одежды, основанной в 1913 году итальянцем Марио Прадо. На данный момент более чем в 40 странах, включая Россию, в отношении товаров 14, 16, 18 и 25 классов МЕСТУ действует словесный товарный знак «PRADA» по международной регистрации №439174 от 8 июля 1978 г., исключительное право на который принадлежит люксембургской компании с фирменным наименованием PRADA S.A. Культурно значимая связь между Марио Прадо, названием известной компании и её товарным знаком, названием и сюжетом книги и фильма, несомненно, существует. Несмотря на это роман Л. Вайсбергер нельзя признать производными объектом интеллектуальных прав по отношению к фирменному наименованию и товарному знаку «PRADA»,

поскольку использование словесного обозначения в названии и содержании литературного произведения не охватывается исключительным правом на фирменное наименование и товарный знак. В то же время экранизация является производным объектом по отношению к роману, так как исключительное право на литературные произведения включает право на их переработку.

Второй признак заключается в обособленности первоначального и производного объектов. Это предполагает, что первоначальный объект и производный объект относятся к каким-либо охраняемым результатам интеллектуальной деятельности или средствам индивидуализации, в отношении которых действуют интеллектуальные права, и то, что объекты соотносятся между собой как самостоятельные, обособленные друг от друга.

Конкретный способ обособления объектов определяется особенностями соответствующих видов объектов интеллектуальных прав.

Во-первых, обособление может происходить посредством создания нового охраняемого результата интеллектуальной деятельности. Например, перевод литературного произведения является новым охраняемым результатом творческой деятельности, форма которого отличается от формы оригинала. Аналогично к новым охраняемым результатам интеллектуальной деятельности относится зависимое изобретение, отличительные существенные признаки которого отвечают критериям новизны и изобретательского уровня.

Во-вторых, производный объект может быть обособлен через изменение юридически значимых элементов первоначального объекта. Наиболее показателен пример с произведениями декоративно-прикладного искусства и промышленными образцами. Один результат творческой деятельности первоначально охраняется авторским правом, но при соответствии условиям патентноспособности промышленного образца может получить патентно­правовую охрану. Патент не создает новый охраняемый результат интеллектуальной деятельности, но приводит к возникновению нового объекта интеллектуальных прав.

Значение признака обособленности первоначального и производного объектов проявляется в трёх аспектах.

Во-первых, признак обособленности позволяет разграничить производные объекты и объекты, состоящие из нескольких охраняемых частей, которые самостоятельными объектами интеллектуальных прав не являются. В частности, производным объектом не будет созданное в соавторстве произведение, даже если соавторство раздельное и отдельные части произведения на основании п.2 ст. 1258 ГК РФ охраняются авторским правом^[75]. Производными не являются отдельные части одного произведения по отношению друг к другу и к произведению в целом, независимо от того, что создание частей и их выражение в объективной форме предшествует завершению произведения в окончательном виде. В силу требования единства изобретения и полезной модели (п.1 ст. 1375, п.1 ст. 1376 ГК РФ) не являются самостоятельными объектами технические решения, зафиксированные в разных пунктах формулы, поэтому нельзя признать производными изобретения и полезные модели, существенные признаки которых выражены в зависимых пунктах формулы^[76]. Это же относится к вариантам промышленного образца в силу требования единства промышленного образца (п.1 ст. 1377 ГК РФ).

Несмотря на ясность признака обособленности объектов интеллектуальных прав, на практике он нередко вызывает трудности. В подтверждение можно привести Постановление Суда по интеллектуальным правам от 25 ноября 2014 г. по делу №А40-153029/2013. Основанием направления дела на новое рассмотрение послужила судебная ошибка, состоящая в том, что нижестоящие суды надлежащим образом не провели разграничение фонограмм как самостоятельных объектов смежных прав и как

частей аудиовизуального произведения: «При рассмотрении настоящего спора суд обязан был установить, являются ли спорные фонограммы самостоятельным объектом смежных прав либо спорные звуковые записи исполнений являются составной частью аудиовизуального произведения». От этого обстоятельства зависел ответ на вопрос, кто является правообладателем использованного объекта и, следовательно, обладает ли истец - организация по коллективному управлению - правом на иск.

Во-вторых, если признак использования первоначального объекта обуславливает зависимость производного объекта от первоначального, то рассматриваемый признак определяет пределы такой зависимости. Правообладатель первоначального объекта не приобретает каких-либо прав на использование производного объекта, даже если последний создан с нарушением исключительного права. В отношении каждого из объектов действует самостоятельное исключительное право. М.В. Лабзин выразил этот тезис в следующей формуле: «Мой объект (исходный или зависимый) всегда будет находиться в моей власти в том смысле, что его никто не вправе использовать без моего согласия... Действия одного не приводят к присваиванию результатов труда другого»^[77]. Это общее положение позволяет решить целый ряд проблем, связанных с охраной производных объектов.

Судебная практика показывает, что не всегда последствия создания обособленного объекта интеллектуальных прав с нарушением прав на другой объект корректно интерпретируются участниками гражданско-правовых отношений. Так, ООО «Карат» (ответчик) опубликовало в периодическом издании схему «Маршруты общественного транспорта», которая была создана путем переработки графического произведения «Схемы города Кирова», исключительное право на которое принадлежало ООО «Издательство «Экспресс» (истец). Истец просил признать за собой авторские права на произведение, созданное неправомерной переработкой. Арбитражный суд

Кировской области установил факт неправомерной переработки произведения истца, но обоснованно не нашел оснований для признания за правообладателем оригинального произведения прав на производный объект. Законность решения суда была подтверждена вышестоящими инстанциями, в том числе Судом по интеллектуальным правам^[78]. Неправильное применение норм о производных объектах привело к выбору истцом ненадлежащего способа защиты.

В-третьих, признак обособленности позволяет отграничить производные объекты интеллектуальных прав от многочисленных ситуаций, когда связь между результатами интеллектуальной деятельности не трансформировалась в связь между двумя охраняемыми объектами. Например, если подана заявка на выдачу патента на изобретение, но экспертиза противопоставила ей более ранние изобретения, порочащие новизну или изобретательский уровень, имеет место лишь спор о соответствии критериям патентоспособности. Патентная заявка не может считаться производным объектом, т.к. она ещё не воплотилась в охраняемом патентом изобретении и, следовательно, отсутствуют раскрытые ранее особенности общественных отношений, складывающихся по поводу производных объектов. Аналогичным образом обстоят дела с заявленными на регистрацию в качестве товарного знака обозначениями, которым противопоставлены товарные знаки с более ранним приоритетом, где возникает лишь спор о соответствии обозначения условиям регистрации.

Другими словами, производный объект интеллектуальных прав возникает в момент возникновения интеллектуальных прав на него, не раньше и не позже. В подтверждение данного тезиса можно привести слова И.А. Зенина: «Категория интеллектуальной собственности применима только к реально охраняемому результату интеллектуальной деятельности или средству индивидуализации, на которое у конкретного субъекта имеются определенные права»^[79]. Только с момента предоставления правовой охраны в полной мере проявляется юридически значимая связь между первоначальным и

производным объектами, которая обладает описанными в первом параграфе настоящей главы особенностями. То же относится к первоначальному объекту, которым не может быть притязание на предоставление правовой охраны, не трансформировавшееся в обособленный объект интеллектуальных прав.

Третий признак рассматриваемого понятия состоит в том, что первоначальный объект интеллектуальных прав должен предшествовать во времени производному объекту. С точки зрения семантики слова «производный», оно подразумевает последовательность, образование нового от уже существующего. Поэтому для квалификации объекта в качестве производного требуется указание на более ранний первоначальный объект.

Применение этого признака сопряжено со следующей проблемой. Правовая охрана результатам интеллектуальной деятельности и средствам индивидуализации предоставляется на основе различных юридических фактов, в связи с чем выделяют две системы - созидательскую и регистрационную^[80]. По созидательской системе правовая охрана возникает с момента объективации охраноспособного результата интеллектуальной деятельности, по регистрационной системе - с момента признания объекта охраноспособным по результатам формальной процедуры. Поскольку производным может быть объект иного вида, нежели первоначальный, требуется установить универсальный критерий сопоставления объектов разных видов во времени.

Момент создания применим только к объектам авторских и смежных прав, топологиям интегральных микросхем, но не к изобретениям, полезным моделям, промышленным образцам, селекционным достижениям, товарным знакам, поэтому не может служить универсальным критерием. Понятие приоритета, как справедливо замечает О.А. Городов, применяется только в патентном законодательстве и законодательстве о средствах индивидуализации, но не имеет значения в авторском праве^[81]. Следовательно, дата приоритета также не может выступать универсальным критерием сопоставления объектов

интеллектуальных прав во времени. Момент возникновения исключительного права применим ко всем объектам, но тоже непригоден как универсальный критерий. Это с очевидностью демонстрирует пример зависимых изобретений. Исключительное право на изобретение возникает только в момент выдачи патента, но срок экспертизы патентной заявки в силу различных обстоятельств может варьироваться. В результате исключительное право на изобретение, признаваемое зависимым на основании п.1 ст. 1358.1 ГК РФ, может возникнуть раньше, чем исключительное право на первоначальное изобретение.

С учетом изложенного следует руководствоваться более гибким критерием, который учитывал бы особенности правовой охраны разных видов объектов. Этим критерием служит момент первого выражения объекта в юридически значимой форме. Для объектов авторского права им будет момент выражения произведения в объективной форме, который совпадает с моментом возникновения исключительного права. Предоставление охраны объектам смежных прав также происходит по созидательской системе, но к некоторым объектам предъявляются специальные требования к объективной форме выражения. Например, исполнение для получения правовой охраны должно быть выражено в форме, которая допускает воспроизведение и распространение с помощью технических средств (пп.1 п.1 ст. 1304 ГК РФ). Для объектов патентных прав, товарных знаков, наименований мест происхождения товара и селекционных достижений моментом первого выражения в юридически значимой форме является дата приоритета. Для фирменного наименования - момент регистрации коммерческого юридического лица, совпадающий с моментом возникновения исключительного права.

Следует отметить, что в усеченном виде предлагаемый гибкий подход к определению старшинства объектов интеллектуальных прав закреплен в и. 6 ст. 1252 ГК РФ в редакции Федерального закона от 12 марта 2014 г. №35-Ф3. Законодатель урегулировал вопросы, связанные с коллизиями между средствами индивидуализации и промышленными образцами таким образом,

что в зависимости от объекта играет роль либо момент возникновения исключительного права, либо дата приоритета. До внесения изменений применялся только один критерий - момент возникновения исключительного права, который не учитывал временной интервал между датой приоритета и моментом возникновения исключительного права^[82].

Таким образом, в настоящей работе под первоначальным объектом интеллектуальных прав понимается объект, который первым выражен в юридически значимой форме. Следуя традиции, сложившейся в отечественной юридической литературе, интеллектуальные права на первоначальный объект также могут обозначаться как «старшие права».

На основе раскрытых выше признаков можно сформулировать следующее определение. Производный объект интеллектуальных прав - это охраняемый результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, создание или использование которого сопряжено с использованием другого обособленного от него и предшествующего по времени объекта интеллектуальных прав.

Поскольку использование нового понятия целесообразно лишь при условии недостаточности существующего категориального аппарата, необходимо рассмотреть соотношение понятия производного объекта интеллектуальных прав со сходными и смежными понятиями.

Первоначальные и производные объекты интеллектуальных прав нельзя смешивать с первоначальными и производными интеллектуальными правами. Д.А. Нагоева определяет производные права с общетеоретических позиций, как «права, которые образуются из первоначальных (основных) прав, не имеют самостоятельного значения, являются вторичными по отношению к ним, но

имеют непосредственную (прямую) связь с первичными (основными) правами»^[83]. По сравнению с приведенной формулировкой в институте авторского права сформировалось узкоспециальное понятие первоначальных и производных прав, которое встречается в работах Г.Ф. Шершеневича, В.И. Серебровского, И.А. Зенина, В.А. Дозорцева, и других правоведов. Как пишет И.А. Зенин, «в сфере интеллектуальной собственности, по аналогии с вещными правами, можно оперировать категорией «приобретение исключительного права» и различать его первоначальные (без преемства прав и обязанностей) и производные (с преемством прав и обязанностей) формы»^[84]. Таким образом, деление интеллектуальных прав на первоначальные и производные проводится по критерию правопреемства. Критерий деления на первоначальные и производные объекты принципиально иной. В момент создания производного объекта интеллектуальных прав на него всегда возникают первоначальные интеллектуальные права, а отчуждение исключительного права на объект приводит к изменению субъекта исключительного права, но не правового режима объекта.

В законодательстве и доктрине используется понятие сложного объекта. И.Н. Никифорова выделяет три признака сложных объектов: «1) наличие лица, организовавшего создание сложного объекта; 2) включение в состав сложного объекта нескольких результатов интеллектуальной деятельности; 3) невозможность использования сложного объекта в соответствии с целями, для которых он создавался, без внесения в него изменений в случае запрета использования включенного в него результата интеллектуальной деятельности»^[85]. В.А. Дозорцев описывал сложный объект как многослойный и отмечал: «Многослойный интеллектуальный продукт существует в целом, включает все составляющие, без любого из них его объективно нет, хотя

многие элементы могут быть использованы и обособленно, отдельно»^[86]. По мнению Е.С. Котенко, «права на мультимедийный продукт (и на другие сложные объекты) должны определяться в рамках двухуровневой модели. Так, на первом уровне права возникают у авторов произведений, вошедших в данный объект в качестве составных частей... Второй уровень составляют права на мультимедийный продукт в целом»^[87]. При этом на каждом уровне существуют свои субъекты интеллектуальных прав.

Поскольку правомерность использования производного и сложного объекта зависит от правообладателя использованного объекта, эти объекты сближает то, что в обоих случаях актуальна проблема поиска справедливого баланса между интересами правообладателя использованного объекта (первоначального объекта или элемента сложного объекта), правообладателя полученного объекта (производного или сложного) и третьих лиц- пользователей. Однако объем сравниваемых понятий различается.

Во-первых, любой сложный объект включает несколько других результатов интеллектуальной деятельности и при этом в своей целостности качественно отличается от них. Производный объект не обязательно включает несколько объектов, а может быть получен в результате изменения юридически значимых элементов одного охраняемого результата интеллектуальной деятельности. Во-вторых, сложный объект относится к разновидностям произведений, а в качестве элементов включает только объекты авторского права или смежных прав. Понятие производного объекта выходит за рамки институтов авторского права и смежных прав и применяется также к объектам патентного права, средствам индивидуализации и иным объектам интеллектуальных прав. Это предопределяет разнообразие вариантов правовой охраны производных объектов по сравнению со сложными объектами. Например, сложный объект охраняется независимо от правомерности использования в нем отдельных элементов, тогда как возникновение

интеллектуальных прав на производный объект может зависеть от воли правообладателя первоначального объекта.

Таким образом, понятие сложного объекта не способно заменить понятие производного объекта. Вместе с тем особенности гражданско-правовой охраны сложных объектов могут учитываться при правовом регулировании общественных отношений, складывающихся по поводу производных объектов, так как эти особенности обусловлены похожими причинами.

В российской и зарубежной доктрине используется понятие произведения с множественностью авторов. И.Н. Никифорова рассматривает в качестве произведений с множественностью авторов произведения, созданные в соавторстве, составные и производные произведения и приходит к выводу, что характер таких произведений «позволяет говорить о наличии общности между произведениями с множественностью авторов и сложными объектами»^[88]. Основное внимание при сопоставлении сложных объектов и произведений с множественностью авторов уделяется проблемам, связанным с совместным использованием объекта и распоряжением исключительным правом, которое принадлежит двум и более лицам, в контексте п.З ст. 1229 и ст. 1258 ГК РФ^[89]. Вместе с тем эти проблемы не столь актуальны в отношении производных произведений и иных производных объектов, т.к. множественность субъектов- обладателей исключительного права на такие объекты отсутствует.

С.С. Сидоркин делит гражданские правоотношения со множественностью лиц на вещные, интеллектуальные и обязательственные и выделяет три юридических факта, которые приводят к возникновению проблемы принадлежности исключительных прав нескольким лицам: соавторство, подача заявки на регистрацию объекта с указанием нескольких заявителей и приобретение прав несколькими лицами в силу закона^[90]. Таким образом, особенности правовой охраны многих производных объектов оказываются за

рамками диссертационного исследования автора. Например, вопросы совместного осуществления исключительного права сводятся к соотношению принципов индивидуального использования и коллективного использования^[91].

Французский правовед Р. Дюма выделял четыре вида произведений с множественностью авторов. Во-первых, совместные произведения, именуемые в российском авторском праве произведениями, созданными в соавторстве. Во- вторых, коллективные произведения, квалифицирующим признаком которых является наличие физического или юридического лица, организовавшего создание произведения, состоящего из творческого вклада нескольких лиц (энциклопедии, словари, периодические издания)^[92]. В-третьих, составные произведения, которые «являются результатом гармоничного наслоения одного или нескольких совершенно независимых друг от друга произведений»^[93]. В- четвертых, производные произведения, хотя данное понятие Р. Дюма характеризует как «искусственно созданное теоретиками», т.к. производные произведения «глубоко отличаются друг от друга как по своей внутренней структуре, так и по правовому режиму»^[94].

Произведения с множественностью авторов объединены тем, что они создаются в результате интеллектуального труда двух и более лиц. В случае с совместными произведениями ими являются соавторы, с коллективными произведениями - авторы элементов и организатор создания произведения, составными произведениями - авторы материалов и автор творческого подбора и расположения этих материалов, производными произведениями - автор оригинала и автор переработки. Вместе с тем особенности гражданско- правовой охраны разных видов произведений с множественностью авторов значительно отличаются. Применительно к совместным произведениям основная задача состоит в том, чтобы урегулировать отношения между соавторами по поводу использования созданного ими произведения. Здесь

соавторов и третьих лиц связывает абсолютное правоотношение, осложненное множественностью субъектов на стороне управомоченного лица. Применительно к производным и составным произведениям основная задача состоит в том, чтобы обеспечить использование нового произведения с соблюдением авторских прав на использованные в нем объекты. При этом третьи лица связаны абсолютными правоотношениями как с автором использованного произведения, так и с автором производного (составного), но множественность на стороне управомоченного лица не возникает, так как эти правоотношения существуют параллельно.

Таким образом, понятие произведения с множественностью авторов в действительности охватывает достаточно разнородный круг результатов интеллектуальной деятельности. Сравнительный анализ данного понятия и понятия производного объекта показывает, что они значительно отличаются по объему и целям использования. С одной стороны, не все произведения с множественностью авторов являются производными объектами, что наиболее ярко демонстрирует пример совместных произведений (произведений, созданных в соавторстве). Совместное произведение создается в результате творческого сотрудничества нескольких лиц, но не основано на каком-либо первоначальном произведении. С другой стороны, не все производные объекты являются произведениями с множественностью авторов. Автором промышленного образца, патентные права на который возникают в результате регистрации произведения декоративно-прикладного искусства, является автор самого произведения, поэтому множественности авторов здесь не возникает (в отличие от множественности объектов). Кроме того, производными являются некоторые товарные знаки и изобретения, которые к произведениям - объектам авторского права - ни в России, ни в зарубежных странах не относятся.

С учетом сказанного следует заключить, что понятие произведения с множественностью авторов не является ни родовым, ни видовым, ни тождественным в сравнении с понятием производного объекта. Объем этих

понятий частично пересекается, но каждое из них основано на разных квалифицирующих признаках и предназначено выполнять различные задачи. По этой причине понятие произведения с множественностью авторов не способно заменить в науке понятие производного объекта.

Соотношение понятий производного объекта и зависимого объекта носит дискуссионный характер, предопределенный отсутствием их единообразного толкования в позитивном праве и доктрине. Вследствие этой неопределенности корректней ставить вопрос о выборе более удачного термина.

Термин «производный» отражает нетождественность, обособленность первоначального и производного объектов, наличие связи между ними и хронологию появления объектов, то есть включает признаки рассматриваемых объектов интеллектуальных прав. При этом нельзя не согласиться с М.В. Лабзиным в той части, что термин «зависимый» более явно показывает подчиненность исключительному праву другого лица^[95]. Но, на наш взгляд, зависимость от исключительного права на первоначальный объект является следствием производности от этого объекта. Кроме того, характер зависимости производных объектов существенно отличается. Возникновение и осуществление интеллектуальных прав на производный объект возможно по зависимой и независимой моделям. Права на производный объект могут возникать по независимой модели, а осуществляться по зависимой модели, поэтому использование термина «зависимый объект» способно привести к смешению свойств объекта со свойствами субъективных прав на этот объект.

С учетом сказанного термин «производный объект» представляется более удачным для обозначения круга рассматриваемых в настоящей работе объектов интеллектуальных прав. Зависимость характеризует действие прав на производный объект, причем производность объекта сама по себе не свидетельствует о зависимости возникновения и осуществления прав на него.

Завершая вопрос о терминологии, требуется сделать оговорку о выборе между терминами «производный объект интеллектуальных прав» и «производный объект интеллектуальной собственности». Термин «интеллектуальные права» появился в отечественном законодательстве с принятием четвертой части ГК РФ, в ходе разработки которой был предложен В.А. Дозорцевым, хотя первоначально его упоминание связывают с именем бельгийского юриста Эдмонда Пикара^[96]. В части четвертой ГК РФ понятие «интеллектуальная собственность» стало обозначать объекты гражданских прав. Далеко не все специалисты одобрили указанные терминологические поправки. М.А. Рожкова, признавая условность понятия «интеллектуальная собственность», замечает, что на сегодняшний день в мире сложилось четкое представление о том, что оно означает, и отступление от сложившегося подхода не может не вызывать удивления^[97]. В.И. Еременко признает отождествление интеллектуальной собственности с результатами интеллектуальной деятельности и средствами индивидуализации «явной концептуальной ошибкой» и аргументирует свое утверждение ссылкой на международный договоры и право зарубежных стран^[98]. А.П. Сергеев также обращает внимание на то, что подход российского законодателя к понятию интеллектуальной собственности расходится с общемировым и противоречит Конвенции об учреждении Всемирной организации интеллектуальной собственности. Кроме того, по мнению профессора, «интеллектуальные права оказываются избыточным понятием... С его введением произошло лишь удвоение терминов»^[99]. А.П. Сергеев приходит к выводу об ошибочности законодательного решения о введении понятия интеллектуальных прав и предлагает под интеллектуальной собственностью понимать совокупность

личных и имущественных прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации^[100].

Выбор между терминами «производный объект интеллектуальной собственности» и «производный объект интеллектуальных прав» сводится к разрешению общего спора о понятии интеллектуальной собственности. Если согласиться с аргументами противников отождествления интеллектуальной собственности с охраняемыми результатами интеллектуальной деятельности и средствами индивидуализации, то корректным является термин «производные объекты интеллектуальной собственности». Поскольку под интеллектуальной собственностью в этом случае понимают гражданские права на нематериальные объекты - результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, категория интеллектуальных прав становится излишней.

Однако спор о содержании понятий «интеллектуальная собственность» и «интеллектуальные права» выходит за рамки диссертационного исследования. В работе мы придерживаемся термина «производный объект интеллектуальных прав» как соответствующего терминологии, принятой в действующем российском гражданском законодательстве, которое все же разделяет понятие интеллектуальной собственности, обозначающее охраняемые объекты, и понятие интеллектуальных прав на данные объекты^[101].

Таким образом, российское законодательство не использует понятие производного объекта интеллектуальных прав. В юридической литературе понятие производного объекта и сходное с ним понятие зависимого объекта употребляются без достаточной конкретизации и без выделения чётких признаков, что не соответствует требованию однозначности и определенности научной терминологии.

Легальное определение зависимых объектов патентных прав, сформулированное в гражданском законодательстве на основе признака правовой зависимости между объектами, дает ориентиры для выведения общего понятия производных объектов интеллектуальных прав. Легальное определение производных произведений не подходит для этой цели, так как построено на признаках фактической деятельности по созданию переработок и носит узкоспециальный характер.

Производные объекты интеллектуальных прав характеризуются тремя признаками: предшествование первоначального объекта производному во времени, использование первоначального объекта при создании или использовании производного объекта и обособленность первоначального и производного объектов.

Квалифицирующие признаки сложных объектов и произведений с множественностью авторов отличаются от признаков производных объектов интеллектуальных прав. Объем, теоретическое и практическое значение данных понятий не совпадают, что не позволяет исследовать особенности гражданско- правового режима рассматриваемых в диссертации объектов на основе существующего категориального аппарата и является причиной введения в научный оборот нового понятия.

Термин «производный объект» в большей степени подходит для обозначения рассматриваемых в диссертационном исследовании объектов интеллектуальных прав, чем термин «зависимый объект». Свойство зависимости предлагается в дальнейшем использовать для описания особенностей возникновения и осуществления интеллектуальных прав на производные объекты, а не в качестве характеристики самого объекта.