2Л Объект халатности: проблема установления его содержания
При рассмотрении содержания объекта халатности следует придерживаться классической структуры вертикальной и горизонтальной градации объекта преступления, принятой в отечественной уголовно-правовой доктрине и законодательстве.
Подразделение объекта преступлений на родовой, видовой и непосредственный позволяет четко структурировать охраняемые общественные отношения, что в свою очередь дает возможность раскрыть его в полном объеме, показать специфику и отличие от иных составов преступлений.В отечественной доктрине родовой объект должностных преступлений понимается достаточно унифицировано и его трактовка особых споров не вызывает. Между тем, в монографических источниках указывается на парадоксальную однобокость уголовно-правовой защиты государственной власти в РФ.
Так, на взгляд Н.А. Егоровой, к условиям защиты государственной власти в уголовно-правовом порядке в правовом государстве относятся: 1) легальность по основаниям и формам реализации, 2) юридическая значимость по последствиям, 3) возможность определения ее как юридической категории[138]. Несмотря на неразрывную связь власти и управления, уголовное право России охраняет преимущественно то одну, то другую сторону этого двуединого явления[139]. Обращает на себя внимание и отсутствие указания в ст. 2 УК РФ на то, что в круг задач Уголовного кодекса РФ не включена охрана государственной власти и государственного управления. В этой связи следует поддержать предложение Н.А. Егоровой о необходимости уточнения круга названных задач.
Родовым объектом должностных преступлений является часть общего объекта, охраняемая нормами гл. 30 Особенной части УК РФ[140]. Последняя, именуемая как «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления», включена в раздел X «Преступления против государственной власти».
Исходя из этого, родовой объект данных преступлений определятся в литературе как интересы государственной власти в целом, а видовой - более узкая их сфера - как интересы государственной власти, государственной службы и службы в органах местного самоуправления[141].В специальной литературе отмечается, что при формулировании понятия объекта посредством использования категории «общественные отношения» родовым объектом преступлений, размещенных в разделе X УК РФ «Преступления против государственной власти», понимаются общественные отношения, обеспечивающие нормальное функционирование государственной власти и органов местного самоуправления[142]. В Особенной части УК РФ наблюдается значительное преобладание преступлений, посягающих именно на отношения по осуществлению власти или управления.
Некоторые авторы необоснованно отождествляют видовой и непосредственный объекты должностных преступлений, предусмотренных нормами, объединенными в главе 30 УК РФ. Так, по мнению Д.Н. Гавриленко, это общественные отношения, которые обеспечивают интересы государственной власти, равно как и государственной службы и службы в органах местного самоуправления[143]. Они состоят в осуществлении должностными лицами своей служебной
деятельности в точном соответствии с законами и (или) иными нормативными правовыми актами[144].
Думается, такой подход не вполне приемлем, поскольку родовой объект априори имеет более широкое содержание, нежели видовой. Применительно к разделу X и гл. 30 УК РФ это соотношение сохраняется в полном объеме. Уголовно-правовую защиту государственной власти следует рассматривать в широком и узком смыслах. Именно такой подход позволяет разграничивать родовой и видовой объекты должностных преступлений в целом и состава халатность (ст. 293 УК РФ) в частности.
В литературе отмечается, что содержание уголовного закона и объективная реальность свидетельствуют об охране уголовно-правовыми средствами следующих аспектов власти: 1) формирование власти, 2) осуществление власти (его основание и порядок (процесс)), 3) безопасность власти, 4) стабильность власти[145].
Власть представляет собой реализацию функции по практическому упорядочиванию определенной сферы деятельности. Ее объективным выражением выступает управление. Государственная власть объективируется через осуществление функций по урегулированию различных сфер жизнедеятельности общества, представляя собой специфический инструмент управления, используемый для достижения поставленных целей[146]. Власть - это возможность оказывать воздействие на что-то и на кого-то. Она тесно связана с господством и авторитетом[147].
Власть в своем внешнем проявлении выражается в объеме реализуемых полномочий. Так, Н.А. Егорова в их круг включает: 1) участие в подготовке управленческого решения, создание необходимые предпосылок для этого; 2)
принятие управленческих решений, обязательных для других субъектов; 3) требование, обращенное к другим лицам, о выполнении этого решения в установленных правом формах, в том числе принуждение к этому; 4) контроль за выполнением такого решения; 5) надзор за выполнением этого решения, 6) возложение юридической ответственности на лиц, не выполняющих это решение или осуществляющих исполнение ненадлежащим образом[148]. Реализация любого из перечисленных полномочий и есть осуществление власти, т.е. управление как правовая категория и как объект уголовно-правовой охраны[149].
На наш взгляд, государственная власть в ракурсе ее рассмотрения в качестве родового объекта так называемых должностных преступлений (гл. 30 УК РФ) представляет собой совокупность общественных отношений в сфере надлежащей реализации возложенных на специальных субъектов от имени российского народа полномочий (прав и обязанностей) при осуществлении законодательной, исполнительной и судебной функций государства. Именно в такой трактовке власть составляет содержание названного объекта рассматриваемых преступлений.
В отечественной уголовно-правовой доктрине не наблюдается единодушия и при анализе видового объекта должностных преступлений.
Видовым объектом является часть отношений, образующих родовой объект, охватывающий все ветви власти[150].Так, Т.Б. Басова ограничивает рамки видового объекта преступлений, предусмотренных гл. 30 УК РФ, лишь нормальной, регламентированной законом и отвечающей интересам развития общества деятельностью аппарата публичной власти, который олицетворяют государственные органы законодательной, исполнительной и судебной власти, органы местного самоуправления, а также органы управления в Вооруженных Силах, других войсках и воинских
формированиях Российской Федерации[151].
На взгляд авторов одного из учебников уголовного права, видовым объектом должностного преступления следует признать нарушение правильной деятельности в определенной ветви государственной власти (законодательной, исполнительной или судебной) или в сфере органов местного самоуправления[152].
Таким образом, в данном случае, с одной стороны, границы видового объекта понимаются весьма широко и охватывают все сферы деятельности государственной власти, с другой - упущено из виду функционирование органов местного самоуправления.
В свою очередь Е.В. Царев указывает, что видовым объектом преступлений, включенных в гл. 30 УК РФ, выступают общественные отношения, обеспечивающие охрану государственной власти, а также интересов государственной и муниципальной службы[153].
В данном определении рассматриваемый объект должностных преступлений понимается необоснованно широко, поскольку в него включены и отношения по охране государственной власти и интересы государственной и муниципальной службы.
И.Г. Минакова вообще выступает против выделения видового объекта в пользу категории «интегрированного объекта», раскрывая его содержание для должностных преступлений как «... нормальное функционирование государственной власти, как в целом, так и отдельных ее органов»[154].
Думается, виной всему небезупречная конструкция названия гл. 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы
и службы в органах местного самоуправления».
Такое название главы выглядит громоздким, стилистически не совершенным, изобилуя дублирующимися категориями, что делает его толкование затруднительным и неоднозначным. Как ни странно, истоки указанной проблемы лежат в Основном законе РФ - Конституции. Именно в ней содержатся положения, согласно которым власть в РФ подразделяется на государственную и муниципальную. При этом органы местного самоуправления в структуру государственной власти не включены. Тем не менее, Конституция четко определяет, что народ РФ осуществляет свою власть непосредственно, а также через государственные и муниципальные органы. В этой связи справедливо утверждение С.Ю. Мелихова о том, что природа обоих видов власти в РФ идентична - народ, то есть она носит публичный характер[155]. Таким образом, категория «публичная власть» вбирает в себя как государственную власть, так и власть органов местного самоуправления. Единственный источник власти согласно принципу народовластия - народ[156] [157].Наиболее удачным из рассмотренных подходов представляется следующее толкование видового объекта должностных преступлений: «Видовым объектом преступлений, предусмотренных гл. 30 УК, выступают общественные отношения в сфере реализации интересов государственной власти, государственной службы и службы в органах местного самоуправления»1.
На наш взгляд, видовой объект должностных преступлений представляет собой совокупность общественных отношений в сфере обеспечения должного функционирования аппарата управления и осуществления службы в органах государственной власти и управления, равно как и в органах местного самоуправления, а также управления в государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, государственных компаниях, государственных и муниципальных унитарных предприятиях, акционерных обществах,
контрольный пакет акций которых принадлежит РФ, субъектам РФ или муниципальным образованиям, а также в Вооруженных силах РФ.
Аналогичные аргументы подвигли целый ряд отечественных авторов высказать вполне обоснованную идею об оптимизации наименования рассматриваемой главы. Так, Т.Б. Басова, опираясь на единство государственной власти и и местного самоуправления как форм публичной власти, предложила изменить название раздела X УК РФ на «Преступления против публичной власти»[158], а название гл. 30 - на «Преступления против аппарата публичной власти»[159] [160]. По мнению Н.А. Егоровой, на основе изучения действующего уголовного законодательства об ответственности лиц, наделенных управленческими полномочиями, за преступления, посягающие на осуществление власти, представляется возможным раздел X УК «Преступления против государственной власти» переименовать в «Преступления против публичной власти» и оставить в данном разделе две главы - о преступлениях против правосудия и против порядка управления3. Однако, на наш взгляд, названные в гл. 30 деяния посягают не на всю публичную власть, а на порядок несения службы в органах публичной власти. В этой связи считаем более верным следующее название указанной главы - «Преступления против службы в органах публичной власти». Халатность является многообъектным преступлением. Вопрос о непосредственном объекте должностного преступления в теории уголовного права также является дискуссионным. Обоснованным представляется определение непосредственного объекта должностного преступления через отдельные компоненты видового объекта, отражающие сферы деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления. Исходя из этого, непосредственным объектом данных преступлений является совокупность общественных отношений в сфере реализации установленного порядка исполнения должностными лицами органов публичной власти полномочий, входящих в их служебную компетенцию, реализуемую в определенных сферах (звене) государственного и муниципального управления. Многие авторы, говоря об объекте халатности, указывают на его сложное, интегрированное содержание. Так, по мнению М.А. Тыняной, «объект халатности является комплексным, сложным образованием и состоит из ряда взаимосвязанных между собой общественных отношений, возникающих между должностным лицом и государством по поводу исполнения обязанностей по должности, а также между служащим и гражданами, организациями и обществом в целом»[161]. Вместе с тем нельзя согласиться с М.А. Тыняной, выступающей против подразделения объекта халатности на основной[162] и дополнительный[163]. Аргументируя свои выводы, автор указывает, что подобный подход приведет к узкому пониманию основного объекта. Признание в качестве основного объекта халатности только интересов органов государственной власти и органов местного самоуправления нивелирует значимость прав и законных интересы отдельных граждан и организаций, общества, что идет вразрез с Конституцией РФ[164]. Однако, по нашему мнению, при таком подходе допускается слишком широкая трактовка основного непосредственного объекта халатности и отождествление его с видовым объектом должностных преступлений, а также основными непосредственными объектами иных посягательств, чего допустить нельзя. Непосредственный объект - это то непосредственное (конкретное) общественное отношение, которое поставлено законодателем под охрану определенного уголовного закона (в узком смысле слова) от деяния, содержащего признаки конкретного состава преступления[165]. По мнению Р.Р. Галиакбарова, «это конкретное общественное отношение, на которое посягает преступление)»[166]. Но основной объект ни в коей мере не совпадает с дополнительным. Дополнительным непосредственным объектом признаются те общественные отношения, которые наряду с основным объектом характеризуют определенный состав преступления, нередко даже в качестве криминообразующих признаков, но играют вспомогательную роль, определяя не столько характер, сколько степень общественной опасности преступного деяния[167]. В исследованиях современных отечественных авторов представлены различные позиции относительно содержания непосредственного объекта халатности. Так, Е.В. Царев понимает под ним общественные отношения, обеспечивающие надлежащее исполнение должностными лицами своих служебных обязанностей[168] [169]. В данном случае наблюдается необоснованное отождествление видового и непосредственного объектов. В свою очередь Д.Н. Гавриленко считает, что непосредственным объектом преступлений против службы в органах местного самоуправления является совокупность охраняемых уголовным правом общественных отношений, обеспечивающих деятельность органов и должностных лиц местного самоуправления, осуществляемую в соответствии с Конституцией Российской Федерации, федеральными законами и законами субъектов Федерации3. С подобным толкованием согласиться нельзя, поскольку общественные отношения, сами по себе, не могут обеспечивать деятельность органов и должностных лиц органов местного самоуправления. B. И. Динека полагает, что отношения, обеспечивающие каждое существующее благо, интерес в отдельности и возникающие в сфере государственно-служебных и государственно-властных правоотношений, следует рассматривать непосредственным объектом определенного должностного преступления[170]. Думается, что в этом определении допущено необоснованное расширение непосредственного объекта халатности, поскольку в него включаются помимо благ и интересов, возникающих в сфере государственно-служебных и государственно-властных правоотношений, еще и каждое существующее благо и интерес в отдельности. Заслуживает внимания вывод С.П. Слава о том, что авторитет государственной власти в целом и ее органов, являясь элементом правосознания, не порождает общественных отношений и ими не создается, поэтому авторитет государственной власти и ее отдельных органов не может рассматриваться как объект посягательства в должностных преступлениях[171]. Итак, на наш взгляд, основным непосредственным объектом халатности выступает совокупность общественных отношений в сфере реализации установленного порядка исполнения должностными лицами органов публичной власти полномочий, входящих в их служебную компетенцию, реализуемую в определенных сферах (звене) государственного и муниципального управления. В составе халатности выделяются и дополнительные объекты. На взгляд Е.В. Царева, в качестве таковых могут выступать имущественные или иные законные интересы граждан, организаций, общества и государства (ч. 1), общественные отношения в сфере обеспечения здоровья (ч. 2) и жизни человека (ч. 2, З)[172]. В данной трактовке перечень дополнительных объектов халатности отличается неполнотой, поскольку монографическое исследование было осуществлено авторы до изменений, внесенных в ст. 293 УК РФ в 2015 г. C. Ю. Мелихов указывает, что общественные отношения в сфере обеспе чения неприкосновенности собственности, жизни и здоровья, общественной безопасности и других благ выступают дополнительными объектами, которым халатными деяниями управленцев одновременно с основным неизбежно причиняется вред. В случае существенности такового виновный должен привлекаться к уголовной ответственности[173]. Подобная точка зрения представляется справедливой и обоснованной и находит поддержку в трудах многих отечественных авторов. Так, более полный и точный перечень дополнительных объектов состава халатности определяет М.А. Тыняная. По ее мнению, это права и законные интересы граждан или организаций либо охраняемые законом интересы общества и государства, в том числе имущественные права (ч. 1 ст. 293); жизнь и здоровье человека (ч. 2 ст. 293); жизнь двух или более лиц (ч. 2 ст. 293 УК РФ)[174]. Большинство авторов считает, что халатность - беспредметный состав преступления. Однако, как полагает М.А. Тыняная, нельзя говорить о существовании беспредметных преступлений[175]. На ее взгляд, предметом халатности могут быть материальные (имущество) и нематериальные (личная свобода человека, общественная безопасность, порядок деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления) блага[176] [177]. Думается, такой подход ведет к необоснованному отождествлению объекта и предмета халатности, что вряд ли допустимо. В уголовно-правовой теории отмечается, что следует четко разграничивать предмет охраняемого общественного отношения, предмет преступления и предмет преступного воздействия3. В одном случае предмет выступает структурным элементом общественного отношения; в другом - факультативным признаком состава преступления, индивидуализирующим объект преступления[178]. На наш взгляд, халатность следует признать беспредметно-предметным составом преступления. В тех случаях, когда последствия халатности выразились в «неопредмеченном» существенном нарушении прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, причинении вреда жизни или здоровью граждан, предмет преступления отсутствует. Если же в результате халатности было, например, повреждено или уничтожено имущество, ее состав в качестве обязательного признака включает предмет преступления. Подводя итог рассмотрению проблемы установления объекта халатности, отметим следующее: 1) Родовой объект халатности образуют общественные отношения в сфере обеспечения нормального и эффективного функционирования публичной власти, т.е. в области надлежащей реализации возложенных на специальных субъектов от имени российского народа полномочий (прав и обязанностей) по осуществлению законодательной, исполнительной и судебной функций государства. 2) Заслуживает поддержки высказанное в специальной литературе предложение о необходимости включения в ст. 2 УК РФ в систему задач Уголовного кодекса РФ охрану публичной власти и государственного управления. 3) Видовой объект должностных преступлений представляет собой совокупность общественных отношений в сфере обеспечения должного функционирования аппарата управления и осуществления службы в органах государственной власти и управления, равно как и в органах местного самоуправления, а также управления в государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, государственных компаниях, государственных и муниципальных унитарных предприятиях, акционерных обществах, контрольный пакет акций которых принадлежит РФ, субъектам РФ или муниципальным образованиям, а также в Вооруженных силах РФ. 4) Содержание видового объекта позволяет оптимизировать недостаточно корректное название гл. 30 УК РФ, которое в новой редакции предлага ется сформулировать следующим образом: «Преступления против службы в органах публичной власти». 5) Халатность является многообъектным преступлением. Основным непосредственным объектом халатности является совокупность общественных отношений в сфере реализации установленного порядка исполнения должностными лицами органов публичной власти полномочий, входящих в их служебную компетенцию, реализуемую в определенных сферах (звене) государственного и муниципального управления. Непосредственными дополнительными объектами халатности могут выступать имущественные или иные законные интересы граждан, организаций, общества и государства (ч. 1 ст. 293 УК РФ), общественные отношения в сфере обеспечения безопасности здоровья (ч. 2) и жизни личности (ч. 2, 3 ст. 293 УК РФ). 6) Халатность - беспредметно-предметный состав преступления. 2.2