§ 1 Внутренние волнения и беспорядки: причины и условия их возникновения

Коллективное поведение людей, в том числе внутренние волнения, давно являются предметом исследования социологии, психологии, правоведения и других наук, занимающихся вопросами устройства и развития общества.

С позиций юриспруденции,внутренние волнения являются формой (легитимной или нелегитимной) защиты населения (его частью) своих прав и свобод.

С точки зрения социологии,внутренние волнения представляют собой одну из форм массового поведения социальных субъектов.

Спектр форм выражения недовольства группами людей, который в научной литературе обозначается понятием «внутренние волнения», достаточно широк: голодовки, забастовки, демонстрации, незаконные митинги, шествия, пикеты, блокады отдельных районов и т.п.^[7], в ряде случаев перерастающие ввооруженные выступления, погромы, мятежи^[8], которые приводят как к острым, так и затяжным кризисным ситуациям.

А.Ф Майдыков, Г.И. Демин и Б.Д. Махаков в своих работах дают четкое определение, что «кризисная ситуация – это возникающая на территории всей страны или в ее отдельных местностях чрезвычайная обстановка вследствие обострения межгосударственных либо внутренних экономических, социальных, национальных, политических и других отношений»^[9].

Понятие «внутренние волнения» часто используется в обществоведческой, в том числе социологической и юридической литературе, а также в обыденном языке публицистике. Но его теоретическое обоснование и сама четко сформулированная дефиниция отсутствуют.

Недостаточный уровень правового регулирования в кризисных ситуациях объясняется, в свою очередь, отсутствием правовых теорий и сложности их построения. Но если заранее не разработать правовой механизм управления кризисными ситуациями, то трудно ожидать четкости действий в условиях реального кризиса.

А.П. Коротков и Ю.Ю. Соковыхпод кризисами и кризисными ситуациями подразумевают чрезвычайные ситуации, угрожающие суверенитету и основам конституционного строя государства, жизни и безопасности его граждан, нормальной деятельности государственных и общественных институтов и требующие принятия от общества и государства энергичных, экстренных, чрезвычайных организационно-правовых мер по их устранению^[10].

Элементами кризисной ситуации являются: наличие угрозы (внутренней или внешней, реальной, потенциальной или неизбежной), круг объектов, находящихся в опасности (жизнь и здоровье людей, их права и свободы, материальные и духовные ценности общества, конституционный строй, суверенитет, территориальная целостность государства), необходимость дополнительных мер (средств, усилий) для предотвращения или уменьшения опасности охраняемым объектам. Степень опасности кризисных ситуаций может характеризоваться как качественными, так и количественными показателями. Кпоследним, в частности, могут относиться: состояние насильственной преступности в регионе, число забастовок и количество участвующих в них лиц; число эвакуированных, пострадавших и погибших людей; размер материального ущерба,масштабы и скорость распространения кризиса. Эти данные нужны для определенияколичества сил и средств, необходимых для предупреждения и пресечения кризиса.Далее определяем наличие людских, финансовых, материальных и временных ресурсов,требуемых для релаксации острой ситуации.

Прикладную значимость для формирования эффективного правового механизма предупреждения и пресечения кризисов имеет их международно-правовая классификация, основанная на четырех Женевских конвенциях 1949 г.

Международно-правовая классификация кризисов осуществляется по степени применяемого к ним насилия и соответствующим ей пределам силового разрешения кризиса государством. Выделяются четыре вида кризисов: 1) внутренние волнения и беспорядки; 2) вооруженный конфликт немеждународного характера (или внутренний вооруженный конфликт) низкой интенсивности; 3) вооруженный конфликт немеждународного характера (или внутренний вооруженный конфликт) высокой интенсивности; 4) международный вооруженный конфликт.

Внутренние волнения ибеспорядки являются, в первую очередь, предметом регулирования норм внутреннего законодательства каждого государства.Международное право выделяет эту стадию для отграничения массовых беспорядков, бунтов и отдельных актов насилия от вооруженных конфликтов, в регулировании которых международно-правовым нормамотводится важная роль.

В трудах А.П.Короткова, Ю.Ю.Соковых подчеркивается, что внутренние волнения и беспорядки характеризуются всплеском конфронтации и насилия в обществе, когда показатели насильственной преступности резко возрастают, государственные органы с трудом удерживают ситуацию под контролем или частично либо полностью утрачивают контроль над ней и не сразу могут его восстановить^[13].

Составляющими понятия «национальная безопасность» являются понятия «внутренняя безопасность» и «внешняя безопасность». Классифицируя типы конфликтов, Т.Н. Кильмашкина справедливо подразделяет их по субъективности сторон конфликта, выделяя внутриличностные, межличностные, личностно-групповые, межгрупповые, межгосударственные, межконфессиональные, расовые (этнические)^[14].

Зарубежные и отечественные исследователи,раскрывая понятие «внутренние волнения»,обычно просто перечисляютсопутствующие им явления или события. Однако такой перечень никогда не бывает исчерпывающим, ибо затушевываются критерии выделения дефиниции, отграничивающие ее от других родственных понятий. Чаще всего подчеркиваются такие признаки данной формы поведения как массовость участия в них людей (субъектов), общность социального положения этих субъектов – широкие слои населения, объединенные профессионально («невоенные» круги) и по иерархическому («неправящие» круги) признаку.Далее отмечаются массовость событий, массовые (внутренние) протесты, гражданские (внутренние) неповиновения, массовые (внутренние) выступления, внутренние беспорядки и др.Понятие употребляется достаточно свободно, без надлежащего более четкого определения дефиниции и анализа.

Специалистыв области управления кризисными ситуациями отмечают, что международно-правовая классификация внутренних волнений делит их на три этапа^[15].

Первый этап. Возникновение напряженности: проявляются недовольства социально-экономической политикой правительства, выражающиеся в актах гражданского неповиновения, дискриминации по отношению к отдельным лицам, в силу их принадлежности к какой-либо социальной, религиозной или этнической группе, доходящие до прямого насилия, или же выражающиеся в публичных заявлениях и уличных демонстрациях на этой почве.

Второй этап. Нарастание напряженности: происходит усиление активности протеста, возрастает количество демонстраций и митингов.

Третий этап. Ужесточение напряженности: позиции сторон непримиримы и демонстрации бурны, руководителей умеренных взглядов сменяют вожаки радикального толка, общение между противостоящими группами ограничивается и затем прерывается полностью, разногласия приобретают эмоциональный характер, в политических заявлениях на первое место выдвигаются различия, а не сходство позиций, раздаются угрозы применить насилие, отдельные угрозы приводятся в исполнения.

Для этих этапов характерно недовольство, возмущение значительной или большей части населения положением дел в стране, возрастание политической активности в весьма пестрых, а то и причудливых формах. Кроме того, правящие элиты уже не могут управлять прежними средствами и методами. Необходимость радикальных перемен в социально-политической сфере выходит на первый план.

Рассмотренным явлениям предшествует формирование социальной напряженности, которую следует считать мобилизационной первой фазой, приводящей в дальнейшем страну к кризисным ситуациям. Она представляет собой «особое состояние общественного сознания и поведения, специфическую ситуацию восприятия и оценки действительности. Общие предпосылки напряженности – это устойчивая и длительное время неразрешимая ситуация рассогласования между потребностями, интересами, социальными ожиданиями массы или значительной части населения и мерой их фактического удовлетворения, приводящая к накоплению недовольства, усилению агрессивности отдельных групп и категорий людей, нарастанию психической усталости и раздражительности большинства»^[16].Например, неудовлетворённость властью А.Акаева, в числе многих причин, имела и недостаточную информированность граждан Кыргызской Республики по характеру демаркации и делимитации границ с КНР, разногласий по территориальным вопросам. По соглашениям 1996 и 1999 гг., граница должна быть отодвинута вглубь территории Кыргызской Республики на 20 км, а ее длина – сократиться на 12 км.

Конституция Кыргызской Республики в ст.3 закрепила неприкосновенность и целостность территории страны в существующих границах. Однако внутренние границы могут быть пересмотрены парламентом самого Кыргызстана. При этом в соответствии со ст.59 Конституции КР, законы об изменении границы должны приниматься большинством не менее чем в 2/3 от общего числа депутатов каждой из палат ЖогоркуКенеша. Это же условие содержится и в Законе «О заключении, ратификации, исполнении и денонсации международных договоров Кыргызской Республики»от 27 мая 1994 г. Это условие, по утверждению кыргызской оппозиции, было нарушено при ратификации 26 декабря 1997 г. Соглашения между КР и КНР о кыргызско-китайской государственной границе от 4 июля 1996 г. В частности, при общем количестве депутатов Законодательного Собрания ЖогоркуКенеша 35 человек для ратификации Соглашения «за» должны были проголосовать минимум 23 человека, а, по данным оппозиции, проголосовал лишь 21 депутат из 26 зарегистрировавшихся в тот день. В составленном позднее протоколе было указано, что присутствовали 28 человек, и все проголосовали единогласно «за». Этот аргумент был использован оппозицией для обоснования незаконности принятого решения о ратификации договора.

Другой довод оппозиции связывался с тем, что, в соответствии с Конституцией КР, изменение границ должно производиться не с помощью международного договора, а путем принятия специального закона. У оппозиции были претензии и к процедуре принятия Дополнительного соглашения между КР и КНР о кыргызско-китайской государственной границе от 26 августа 1999 г. Проект документа не был согласован с комитетами Законодательного Собрания ЖогоркуКенеша. Тем не менее, 2002 г. в парламенте Кыргызской Республики начался с обсуждения этого документа. Он был принят 17 мая 2002 г. большинством в 36 голосов вместо положенных 40, и в одном чтении вместо необходимых по закону двух. Противники перекройки границы отмечали, что не было жесткой необходимости решать вопрос в такой спешке и с такими процедурными нарушениями. Фактически не было особого давления со стороны Китая. В целом, даже сторонники передачи спорных земель Китаю отмечали, что время для обсуждения этих соглашений было не самым удачным. В этих условиях постановка вопроса о пограничных территориях резко обострила ситуацию в Кыргызстане, чем вызвала социальную напряженность в отдельных регионах страны.

Причинами второй фазывозникновения внутренних волнений, прежде всего, являются: низкая неустойчивая экономика страны,неудовлетворенность народа социально-политическими условиями. Например, с 8 января по 14 мая 2002 г. в одном только Бишкеке произошло 35 крупных оппозиционных мероприятий, связанных в основном с проблемами пересмотра границ и т.п. При этом ни одно из проведенныхв Бишкеке мероприятий не было согласовано с властями, однаков Аксыйском районе глава исполнительной местной власти (аким) все-таки разрешил проводить некоторые мероприятия. Впоследствии Государственная комиссия посчитала, что отказ властей разрешить проведение митингов и пикетов «не способствовал нормализации обстановки». Данные явления классифицируются диссертантом как I-II этапы внутренних волнений. В этот период со стороны правоохранительных органов проводились различного родамероприятия по охране общественного порядка и стабилизации обстановки, которая постепенно осложнялась в Аксыйском районе и в целом в Джалал-Абадской области в марте 2002 г.Местное руководство, вместо налаживания диалога с населением, фактически самоустранилось от происходящего. Так, губернатор области С.Урманаев пообещал людям, что приедет 16 марта в Аксыйский район. 15 марта он действительно прибыл в центр Аксыйского района – с.Кербен, однако в ночь на 16 марта вернулся в г.Джалал-Абад. «Мне сообщили, что люди вооружены и хотят меня взять в заложники»,– заявил С.Урманаев позднее^[17].

На тот момент участники несанкционированных митингов ужесточили свои требования, были зафиксированы грубые нарушения общественного порядка. Очевидны стали намерения митингующих любой ценой достичь поставленных целей. Данные явления, по мнению диссертанта, следует классифицировать какIII этап внутренних волнений. Отказ губернатора области от встречи с протестующими был признаком того, что власти решили окончательно перейти от диалога к силовым действиям.

Распоряжением №40 от 16 марта 2002 г. МВД КРпредложилооткомандировать сотрудников МВД КР в распоряжение УВД Джалал-Абадской области с 17 по 19 марта и ввести план-операцию «Тайфун».

Согласно Распоряжению №41 от 16 марта, в связи с дестабилизацией обстановки в Джалал-Абадской области предполагалось создать оперативный штаб по обеспечению общественной безопасности, изучить с личным составом ОВД области план-операцию «Тайфун», выставить блок-посты в городах Ташкумыр, Каракуль, Аксыйском и Токтогульском районах.

Для выполнения плана мероприятий предполагалось мобилизовать силы личного состава милиции Джалал-Абадской области, а также 165 сотрудников других служб МВД. Общий контроль за исполнением распоряжения был возложен на первого заместителя Министра ВД КРгенерал-майора милиции С.Дубанаева. Сам «План действий МВД КР по обеспечению охраны общественного порядка при чрезвычайных ситуациях «Тайфун»»предусматривал создание специального сводного отряда численностью не менее 60% личного состава органов и подразделений МВД КР», т.е. привлечение нескольких тысяч человек^[18].

17 марта 2002 г., по данным МВД КР, были убиты четыре и обратились за медицинской помощью в связи с ранениями пять жителей сел Кара-Жыгач, Кара-Суу и Жерге-Тал. Из сотрудников милиции за медицинской помощью обратились 13 человек, из них один – с предполагаемым огнестрельным ранением, остальные – с ушибами и переломами^[19].

Анализ действий центральных властей. 17 марта 2002 г. у премьер-министра К.С. Бакиева состоялось совещание, принявшее решение №31-23 от 17 марта 2002 г., согласно которому были введены в действие операции «Тайфун» и «Буран». Был также создан оперативный штаб правоохранительных органов и государственных администраций области и района во главе с заместителем Министра ВДК.Садиевым. МВД КР издан приказ №3 от 17 марта 2002 г. «О мерах по пресечению и ликвидации массовых беспорядков в Джалал-Абадской области». В область были откомандированы 1.521 человек – сотрудники органов и подразделений МВД почти со всего Кыргызстана. Они располагали 506 автоматами и 193 пистолетами. В дополнение к следственной группе прокуратуры были созданы и направлены в Аксыйский район шесть следственно-оперативных групп милиции^[20].

Причинами возникновения внутренних волнений послужили социальная, политическая, экономическая нестабильность, коррупция в стране, клановость.Не выполнялись даваемые людям обещания. Низкий уровень жизни и высокий уровень безработицы, запоздалые реагирования на возникшие проблемы в обществе подготовили социальный взрыв, что послужило условием возникновения внутренних волнений.

Большинство экспертов и политиков оценили события 7 апреля 2010 г. как некий стихийный народный бунт, ставший результатом антинародной и репрессивной политики Президента КР К.С.Бакиева и его семьи. С этим, в значительной степени, можно и нужно соглашаться. Однако, при этом отметим, что политики, пришедшие к власти после низложения К.С.Бакиева, являлись его прежними сторонниками, активно работавшими на бывшего президента в разные периоды времени^[21].

В этом отношении, события 7 апреля 2010 г. стали очевидным повтором событий 24 марта 2005 г., имевших ярко выраженный характер криминальных разборок между прежней властью и оппозицией.Главной причиной противостояния власти и оппозиции при К.С. Бакиеве стало невыполнение большинства обещаний, высказанных им своим сторонникам перед и непосредственно после 24 марта 2005 г.^[22].

В конечном итоге, политики перешли в оппозицию, использовав в борьбе против своего оппонента апробированные им ранее методы захвата власти. Об этом свидетельствует анализ ситуации 7 апреля 2010 г., когда в Бишкеке с утра начали формироваться группы агрессивной молодежи, брошенной на штурм Дома Правительства. До этого протестные настроения в обществе нарастали, их всплески происходили стихийно в разных регионах, но не имели отношения к столичной оппозиции.

Известно, что процесс общественной мобилизации выражается в консолидации оппозиционеров с протестными движениями в регионах и столице.Только к началу апреля это явление приобрело более системный и организованный характер. До этого 17 марта 2010 г. оппозиция в Бишкеке провела малочисленный и малорезультативный курултай, после которого связи между оппозиционерами и спонтанными движениями протеста стали усиливаться. Нарастание хаоса определило запрос на политическое лидерство для оппозиции.

Поводом для всеобщего недовольства стали действия самих властей, которые пошли на беспрецедентно резкое повышение тарифов на жилищно-коммунальные услуги и электричество, оплачивать которые население оказалось не в состоянии. В ноябре 2009 г. правительство Кыргызстана во главе с Премьер-министромДанияромУсеновым решило с 1 января 2010 г. увеличить тарифы в два раза, а с июля 2010 г. – в пять раз по сравнению с прежним уровнем. Повышение тарифов вызвало повсеместный рост цен на 5-15% на продукты питания^[23]. Сахар подорожал почти в два раза. Особенно это ударило по уровню жизни в регионах. 24 февраля 2010 года в Нарынской области состоялся митинг протеста против повышения тарифов. По данным оппозиции, в акции приняли участие более 1,5 тысяч жителей Нарына, власти заявляли о 350-400 митингующих. Участники митинга требовали в два раза снизить тарифы на тепло– и электроэнергию, оставить региональную 50-процентную прибавку к зарплате и сохранить лимит бесплатных 110 киловатт/часов для жителей высокогорья. Митинг закончился без происшествий.

По официальным данным Социального фонда Кыргызстана,на конец I квартала 2010 года свыше 55% населения Республики относилось к категории малоимущих, из которых 25% – крайне бедных^[24]. По мнению многих экспертов, эти показатели были сильно занижены, а реальные цифры – выше официальной статистики. Данное обстоятельство создало серьезную угрозу социального взрыва в стране. По национальным стандартам Кыргызстана, на тот момент лица, ежемесячные доходы которых были ниже 963 сомов^[25] (642 руб.), считались проживающими за чертой бедности. К апрелю 2010 г. минимальная заработная плата в стране колебалась в пределах 400 сомов (266 руб.), а минимальный потребительский бюджет на одного человека составлял 4000 сомов (2666 руб.) в месяц. Следовательно, размер минимальной потребительской корзины в стране в 10 раз превышал размер минимальной заработной платы. Согласно данным Госкомитета по миграции и занятости КР, при общей численности населения в 5,35 млн. человек, в том числе экономически активного – более 2,5 млн., общее число безработных составляло 12%, то есть более 300 тысяч человек^[26].

Высокий уровень безработицы в сельской местности, поселках и малых городах, отсутствие социальной инфраструктуры, низкое качество медицинских и образовательных услуг вынуждают жителей отдаленных населенных пунктов покидать постоянное место жительства и перебираться в относительно развитые регионы. Так, согласно официальным данным, почти треть населения периферии находится на заработках за пределами страны. В некоторых районах мигрировало практически все трудоспособное население. Только по официальной статистике, в последние годы «в поисках лучшей жизни» Кыргызстан покинули порядка 350 тысяч граждан республики, тогда как независимые эксперты утверждают, что реальная цифра составляет 45% от общей численности трудоспособного населения, то есть более 1,1 млн. человек. На протяжении 2005-2010 гг. в среднем ежегодно принимали российское гражданство и оставались на ПМЖ в России по 20 тысяч человек^[27].

В Кыргызстане зафиксирован самый высокий среди стран СНГ показатель «детской бедности», то есть малолетних граждан, проживающих в семьях с низким уровнем доходов. В разрезе по регионам этот показатель выглядит следующим образом: в Ошской области средняя численность семьи достигает 7,1 человека, в Джалал-Абадской области – 6,6 человек, в Таласской области – 6,2. В среднем на одного работающего в бедных семьях приходится 3,23 иждивенца. Около 10% детей в возрасте до 11 лет систематически недоедают и страдают истощением. Максимальный показатель недостаточного веса наблюдается среди детей в возрасте пяти лет (10,5%). При этом среди годовалых детей доля истощенных девочек вдвое больше, чем мальчиков.

После повышения тарифов на коммунальные услуги в Кыргызстане с 1 января 2010 г. число проживающих за чертой бедности семей начало стремительно расти. 15 февраля 2010 г. парламентская фракция оппозиционной на эту дату Социал-демократической партии Кыргызстана (СДПК) выдвинула требование ввести мораторий на повышение тарифов. Действия правительства по повышению тарифов, повлекшие за собой рост цен, представители оппозиции расценили как «поспешные и недопустимые». Примерно в те дни представители оппозиции начали проводить работу по установлению связей с регионами. 17 марта 2010 г. оппозиция провела в Бишкеке курултай, на котором потребовала от властей отменить новые тарифы на электричество и тепло, а также вернуть на баланс государства проданные стратегические госпредприятия «Кыргызтелеком», «Северэлектро», «Востокэлектро». На курултае отчетливо прозвучали и политические требования к властям: освободить и оправдать всех политических заключенных и осужденных оппонентов власти, прекратить блокировку ряда новостных интернет-сайтов, снять с официальных должностей братьев президента и ликвидировать возглавляемое его младшим сыном Максимом Бакиевым антиконституционное Центральное агентство по развитию, инвестициям и инновациям, финансовый консультант которого Евгений Гуревич был обвинен римским судом в связях с итальянской «калабрийской мафией Ндрангета»^[28], правыми экстремистскими группировками и спецслужбами Великобритании.

Оппозиция потребовала выполнить свои требования к 24 марта 2010г. угрожая организовать во всех регионах страны местные курултаи, которые установят «народную власть». Стремление властей предотвратить народные курултаи, которые были назначены на 7 апреля 2010 г. спровоцировало последующее развитие событий. Катализатором и важным условием переворота, произошедшего 7 апреля, стал резкий переход официальной власти к силовым методам разрешения этого кризиса. 6 апреля с применением силы правоохранительные органы попытались локализовать происходившее в форме митингов протестное движение в областном центре Таласе. Столкновения сторонников оппозиции с властями начались там 6 апреля во второй половине дня после того, как сотрудники местного ГУВД задержали одного из лидеров оппозиционной партии «Ата-Мекен» БолотбекаШерниязова, прибывшего в город для участия в оппозиционном курултае. Информация об этом усилила радикальные настроения среди оппозиции и в самом Таласе, и в других регионах.

После того, как вечером и к утру 7 апреля были арестованы почти все руководители политической оппозиции, депутат парламента и одна из лидеров оппозиции Роза Отунбаева находилась под домашним арестом и была лишена возможности влиять на развитие событий. Из дееспособных руководителей оппозиции остались только находившиеся в Таласе и Нарыне БолотбекШерниязов и Азимбек Бекназаров. Руководство действиями основной массы протестующих, особенно тех, кто 5-6 апреля прибыли в Бишкек для участия в курултае, оказалось в руках не имеющих политического опыта лидеров из регионов. Информация об аресте основных лидеров оппозиции к утру 7 апреля уже распространилась среди представителей этих движений, усилив радикализм в настроениях, хотя в это время в планах оппозиционеров еще оставалось намерение провести митинг, курултай, который планировалось сделать непрерывными – до выполнения властями всех требований оппозиционеров.

Однако утром, когда курултай только собрался, милиция и подразделения Государственной службы национальной безопасности (ГСНБ) начали силовые действия. Планировалось рассредоточить митингующих на мелкие группы, а затем подавить их по частям, арестовав имеющихся лидеров разного уровня и таким образом не допустить проведения какого-либо пролонгированного протестного движения. Применение силы со стороны митингующей оппозиции стало контрреакцией на действия сил МВД и ГСНБ.

В авангарде апрельских событий 2010 г. выступило маргинальное, в основном, молодое население из регионов, не связанное с разного рода неправительственными организациями, партиями. В это время создается Временное правительство во главе с Розой Отунбаевой. Принимается Декрет Временного Правительства Кыргызской Республики от 7 апреля 2010 г. № 1^[29]. Власть, возглавляемая К.С. Бакиевым, оказалась беспомощна перед активностью оппозиционеров.

Обнаружилось, что состояние организации деятельности органов и подразделенийМВД КРпо предупреждению и пресечению внутренних волнений не соответствует даже минимальным требованиям сохранения стабильности государства, защиты конституционных прав и свобод граждан.

Под внутренними волнениями обычно принято понимать совместные умышленные действия группы лиц, грубо нарушающих общественный порядок и нормы общепринятого поведения, сопряженные с насилием, уничтожением или повреждением имущества и связанных с сопротивлением представителю власти либо иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка и создающих опасность для жизни и здоровья граждан. Они выражаются в совершении группового хулиганства, групповом сопротивлении представителям власти или общественности, охраняющим общественный порядок, и, в соответствии с законом, рассматриваются как преступления, предусмотренные гл. 24 и 32 УК КРст. 234 ч.2 и ч.3,340, 341, 342. Общим признаком всех этих преступлений является то, что они посягают на общественный порядок и на личность представителей власти или граждан, участвующих в охране общественного порядка.

Внутренние волнения представляют повышенную опасность для общества, так как могут причинить значительный ущерб общественному порядку и интересам граждан, способны нарушить нормальную деятельность органов власти и управления, причинить значительный материальный ущерб государству, представителям власти, гражданам. Предупреждение и пресечение внутренних волнений требует значительных усилий органов и подразделений МВД КР. Неправильная их оценка, несвоевременное реагирование и пассивные действия милиции на первоначальном этапе приводят, как правило, к обострению конфликта и перерастанию его в беспорядки.

Внутренние волнения от беспорядков разделяет четкая грань:

1. Внутренние волнения – это несанкционированные митинги, шествия, пикеты, забастовки, за которые организаторы и участники несут административную (или уголовную) ответственность, если такие волнения уже потенциально вызывают дестабилизацию в обществе и могут привести к беспорядкам.

2. Беспорядки (ст. 233 УК КР или ст. 212 УК РФ)– это преступление против общественной безопасности, деяние, сопровождающееся поджогами, погромами, насилием, уничтожением имущества, а также оказанием вооруженного сопротивления правоохранительным органам. Они реально могут привести к дестабилизации обстановки (см. рис 1).

Рис. 1. Схема отличия внутренних волнений от массовых беспорядков.

В ходе диссертационного исследования по данной проблеме диссертантом было проведено анкетирование^[30].При анкетировании сотрудников МВД Кыргызской Республики задавался вопрос: «Как и чем, на Ваш взгляд, отличаются внутренние волнения от массовых беспорядков?». Респонденты считают, что они отличаются^[31]: по целевым установкам толпы и организаторов – 47,67%, по тактике действий толпы – 9,59%, по оперативности действий толпы – 3,48%, помасштабности действий толпы – 4,65%, по направленности действий толпы – 6,1%, по тяжести последствий – 28,48%. Данный результат анкетирования можно увидеть наглядно в виде диаграммы.

Если релаксация внутренних волнений оценивается как невозможная или неэффективная, то они перерастают в беспорядки. Характеризуя их, попытаемсядать некоторые пояснения.

Согласно ст. 1 Конституции Кыргызской Республики, (Кыргызстан) является суверенным, демократическим, правовым, светским,унитарным, социальным государством^[32].Для правового государства свойственны становление гражданского общества, развитие демократических институтов. В таких странах, как Кыргызстан, переживающих переходный период, процесс демократических преобразований для общества становится типичным явлением массового характера, включая проведение различных, в том числе инесанкционированных митингов, демонстраций в поддержку или (при несогласии с трендами развития) противодействие переменам. При таких условиях распространяются, наряду с положительными (массовыми) явлениями и такие, которые имеют негативный оттенок или характер и причиняют ущерб общественному порядку и общественной безопасности в целом.

Осложнения социальной и политической обстановки в Кыргызской Республике неоднократно вызывали беспорядки, повлекшие тяжкие последствия (массовые беспорядки в г. Бишкек в марте 2005 г.; в Талаской области в апреле 2010 г.; в г.Бишкек, 2010 г.; в Джалал-Абадской области, 2010 г.; в Ошской области, 2010 г. и др.). При растущей интенсивности преобразований и возникающих в связи с этим проблемах, решение которых на существующем уровне не всегда возможно, возрастает вероятность массовых беспорядков, которые, по мнению их участников, являются энергичным и наиболее короткимпутем решения любой проблемы.Беспорядки оказывают деструктивное воздействие на социальную и экономическую сферы жизнедеятельности общества. Особую тревогу вызывает то очевидное обстоятельство, что эти преступления, относившиеся в недавнем прошлом к разряду единичных, исключительных явлений, приобретают массовидный характер на территории Кыргызской Республики.

Понятие «внутренние волнения и беспорядки» фигурирует в ст. 1 п. 2Дополнительного протокола к Женевским конвенциям 1977 г. Попытаемся конкретизировать понятие «беспорядки», входящее составной частью в «массовые беспорядки», предусмотренные ст. 233 Уголовного кодекса Кыргызской Республики.

Организации борьбы с массовыми беспорядками в Кыргызской ССР (еще будучи в составе СССР) уделялось мало внимания, ввиду того, что в социалистических странах якобы отсутствовала реальная почва возникновения массовых беспорядков. Тем не менее, несмотря на это, имели место отдельные вспышки массовых беспорядков, которые не предавались официальной огласке.Научного изучения этого и других феноменов не проводилось. В учебной литературе массовым беспорядком уделялось внимание лишь постольку, поскольку в Уголовном кодексереспублики существовала норма, предусматривающая ответственность за массовые беспорядки.

Массовые беспорядки, совершаемые в последние годы в Кыргызстане, выявилисуществующие правовые, организационные, управленческие недостатки в системе правоохранительных органов и силовых структур Кыргызской Республики. По мнению диссертанта, массовые беспорядки – это преступление толпы, порождающее особые условия в деятельности правоохранительных органов, поскольку толпу необходимолокализовать, противоправные действия ее пресечь, а совершенные ею преступления расследовать. В силу своей сущности,беспорядкисопровождаются совершением большого числа преступных действий, выходящих за рамки исследуемого состава. И наоборот, совершение отдельных преступлений нередко перерастает в массовые беспорядки.

Результаты анализа материалов периодической печати, затрагивающих проблемы борьбы с массовыми беспорядками, показали, что в 59% публикаций упоминалось о поджогах, в 10% – об оказании сопротивления органам власти, в 37% – о применении оружия, в 74% – о совершении преступлений против личности (убийства, изнасилования, нанесении телесных повреждений), в 68% – о кражах и грабежах, в 32% – об употреблении участниками массовых беспорядков наркотических веществ и спиртных напитков^[33].

Хотя результаты данного исследования не отражают с должной полнотой распространенности различных видов преступлений в период массовых беспорядков, диссертант полагает, что они указывают на типичную совокупность противоправных деяний и других правонарушений, совершаемых в ходе этого преступления.

В ходе беспорядков совершаются и другие преступления, посягающие на здоровье и жизнь людей, общественный порядок, общественную безопасность, собственность. В связи с этим встает вопрос о разграничении понятия «массовые беспорядки» от других сходных преступлений, имеющих значение в юридической практике. Решение этой проблемы является необходимой предпосылкой квалификации действий виновных. Характерно, что совершение других преступлений в ходе массовых беспорядков становится возможным в силу бездеятельности органов государственной власти, с одной стороны, и овладения ситуативной властью со стороны толпы – с другой. Нельзя исключать подверженности работников правоприменительных органов влиянию факторов политического, национально-психологического характера и других, нередко приводящих к непоследовательности следственной и судебной практики, особенно в тех случаях когда действия участников массовых беспорядков признаются групповыми, нарушающими общественный порядок.

Классифицируя массовые беспорядки по числу их участников, практика сталкивается с проблемой отличия этого преступления, например, от злостного хулиганства. Тогда разграничение данных деликтов, происходит главным образом по объекту преступления, на который они направлены. Отличительный признак беспорядков – это преступная форма проявления недовольства деятельностью (бездеятельностью) органов власти или управления, направленного против этих органов.

Массовые беспорядки в той или иной форме возможны в любом обществе, независимо от его политического устройства. Более того, это одна из форм проявления отношения определенных групп людей к этому обществу, следовательно, причины массовых беспорядков как социально-политического явления надо искать в основе самого общества, государственного устройства, в экономическом положении, во взаимоотношениях различных этнических групп и слоев населения. Например, массовые беспорядки, произошедшие 17 марта 2002 г. в Джалал-Абадской области, 24 марта 2005 г. в Бишкеке, 7 апреля 2010 г. в Талаской области и в Бишкеке носят социально-политический характер. Экономическое положение общества, низкий уровень жизни и высокая безработица вынудили толпу на совершение неконституционной смены власти.

Дефиниция понятия «массовые беспорядки» предполагает предварительные определения составляющих его понятий: «массовые», т.е. совершаемые большим количеством людей^[34], проявляющиеся не в единичных случаях, являющиеся не единичными^[35], и «беспорядок»^[36] – как отсутствие, нарушение порядка. В научной

литературе при исследовании различных аспектов массовых беспорядков большинство авторов^[37] используют определение этого понятия, данное в соответствующей норме уголовного кодекса, предусматривающей ответственность за организацию и активное участие в массовых беспорядках.

По мнению диссертанта, уголовно-правовая характеристика массовых беспорядков – довольно сложная задача, что обусловливается составом данного преступления.

Законом бывшего СССР от 25 декабря 1958 г. «Об уголовной ответственности за государственные преступления» (ст. 16), а затем УК РСФСР 1961 г. (ст. 79 и аналогичные ст. УК бывших союзных республик) уголовно-правовой состав рассматриваемого преступления был определен как «организация массовых беспорядков, сопровождающихся погромами, поджогами, разрушениями и другими подобными действиями, а равно непосредственное совершение их участниками указанных выше преступлений или оказание ими вооруженного сопротивления власти»^[38].

Таким образом, произошло сужение круга противоправных деяний, охватываемых понятием «массовые беспорядки». Законодатель того времени отказался от дифференцированного подхода к оценке действий различных участников массовых беспорядков, что, видимо, не способствовало разграничению на правоприменительном уровне ответственности организаторов, активных участников, подстрекателей и пособников.

В.Н. Григорьев определил массовые беспорядки следующим образом: «Массовые беспорядки – это умышленные действия, совершаемые большой группой людей – толпой, посягающие на основы общественного порядка и безопасности и сопровождающиеся погромами, разрушениями, поджогами и другими подобными действиями или оказанием вооруженного сопротивления власти»^[39].

Массовые беспорядки относятся к числу наиболее опасных, чрезвычайных происшествий, создающих экстремальные условия для деятельности не только органов и подразделений МВД КР, но и иных министерств и ведомств, предприятий и учреждений. По своему характеру, направленности, последствиям они представляют собой серьезную опасность для общества и вызывают большой общественный резонанс.

Под призывами к массовым беспорядкам понимаются публичные обращения к гражданам с целью оказать воздействие на их сознание, волю и поведение; возбудить у них недовольство и агрессивные настроения; вовлечь их в противоправные действия, сопровождающиеся насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества, применением огнестрельного оружия, взрывчатых веществ или взрывных устройств, оказанием вооруженного сопротивления представителям власти. Как правило, призывы к массовым беспорядкам осуществляются по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.

Призывы могут быть в любой форме:

– письменно (путем распространения листовок, изготовления и развешивания на улице плакатов, в виде надписей на стенах и т.п.);

– устно (путем публичного выступления перед толпой на митинге и т.п.);

– с использованием средств массовой информации (выступления по радио, телевидению, через печать, интернет и т.п.)^[40].

Для действий при массовых беспорядках органы и подразделения МВД КР вынуждены создавать новые организационные структуры и систему управления силами и средствами, использовать иные, по сравнению с обычной обстановкой, приемы и методы работы, вводить другой, более жесткий режим функционирования. Содержание их деятельности в данных условиях резко меняется. От личного состава требуется полная самоотдача, напряжение всех физических и моральных сил.

Массовые беспорядки, в соответствии с уголовным законодательством Кыргызской Республики, относятся к иным государственным преступлениям. Ответственность за их совершение предусмотрена ст. 233 УК КР и аналогичными статьями иных нормативно-правовых актов. Она наступает, если массовые беспорядки сопровождались погромами, поджогами, разрушениями и другими подобными действиями (например, самосудом, вооруженным сопротивлением представителям власти).

Массовые беспорядки – преступление умышленное. Лица, их организующие или активно участвующие в них, могут действовать из хулиганских побуждений, корыстных или иных целей. Обычно массовые беспорядки совершаются при большом скоплении людей (толпы). Однако ответственность по ст. 233 несут лишь те, кто организует эти беспорядки либо активно участвует в них (совершает погромы, разрушения).

При решении вопроса об ответственности участников массовых беспорядков следует выделять из их числа организаторов и лиц, совершающих погромы, разрушения, избиения и иные преступные действия, предусмотренные указанной статьей. Организация массовых беспорядков может выражаться в осуществлении мер по сбору толпы или ее подстреканию к совершению преступных действий, к сопротивлению власти и т. д.

В случаях, когда действия виновных (участников толпы) не сопровождаются погромами, разрушениями, поджогами, избиениями и другими подобными проявлениями, присущими массовым беспорядкам, а сопряжены с явным неповиновением законным требованиям представителей власти или грубо нарушают общественный порядок, работу транспорта, государственных, общественных учреждений или предприятий, ответственность наступает по ст. 234 УК КР – за организацию или активное участие в групповых действиях, нарушающих общественный порядок.

Названные преступления по характеру близки друг к другу, между ними есть и логическая последовательность. В практике довольно часто групповые действия, нарушающие общественный порядок, перерастают в массовые беспорядки. Это происходит в случаях, когда несвоевременно принимаются меры по их предупреждению и пресечению.

Характерной чертой массовых беспорядков является то, что они совершаются на фоне буйства и несдержанности толпы, ее стремления к разрушительным действиям. Причем толпа быстро объединяется, разрастается и приобретает свойства организованного целого. За счет постоянного притока любопытствующих, особенно молодежи, толпа за короткий отрезок времени (2–3 ч.) может возрасти от нескольких сотен человек до десятков и даже сотен тысяч, а затем под воздействием зачинщиков и подстрекателей организационно оформиться и превратиться в грозную разрушительную силу, слепую в своей ярости. Массовые беспорядки нетерпимы, поскольку дискредитируют происходящие в нашей республике процессы демократизации и гласности, дают повод политическим авантюристам и разного рода демагогам объяснять эти преступления издержками исторического периода.

Действительно, демократизация и гласность усилили социальную активность населения, его стремление использовать широкий спектр политических и гражданских прав. Это наглядно проявляется в создании различного рода самодеятельных объединений граждан, неправительственных, некоммерческих организаций, в резком увеличении числа санкционированных и несанкционированных митингов и численности их участников, шествий и иных выступлений.

Правда и то, что отмечаются негативные проявления отдельных самодеятельных объединений, формирующихся на антиобщественной платформе, и усилиями лиц, враждебно настроенных, националистических элементов, экстремистских религиозных деятелей различных направлений и толков, лиц,ранее судимых за государственные и другие преступления. Именно их стараниями зачастую провоцируются несанкционированные выступления граждан, создается напряженная обстановка, грозящая выйти из-под контроля.

Борьба с массовыми беспорядками требует четкого уяснения причин и поводов их возникновения. К сожалению, в этом отношении длительное время господствовал упрощенный подход. Считалось, что основной их причиной являются недостатки и упущения в работе органов и подразделений МВД КРи что беспорядки носят только антимилицейский характер. Иные причины практически не исследовались.

Не отрицая того, что неправильные действия милиции могут вызвать массовые беспорядки, следует сказать, что они, как правило, являются поводом, пусковым импульсом, но не их причиной. Последняя лежит глубже. При анализе динамики такого рода конфликтных событий милиция выходит на первый план лишь потому, что первой включается в противодействие провокаторам.

Изучение реальных причин массовых беспорядков требует серьезного научного исследования с привлечением специалистов различных отраслей знания: юристов, социологов, психологов, политологов, демографов, экономистов. На основаниисобственной практики с уверенностью назовем следующие причины:

– экономического характера;

– идеологического и воспитательного характера (упущения в воспитании этнической толерантности, недостатки в работе с молодежью);

– нездоровое развитие страстей болельщиков и зрителей при проведении спортивных и культурно-массовых мероприятий;

– просчеты в работе милиции (увлечение администрированием – карательными мерами в ущерб профилактике, ослабление борьбы с правонарушениями, злоупотребление властью и другие нарушения законности).

Как правило, причины взаимосвязаны. Для иллюстрации некоторых названных причин можно привести следующие факты. Так, массовые беспорядки, имевшие место в 2005 и 2010 гг. в Бишкеке и в Таласкойобласти носили ярко выраженный политический характер, беспорядки в Ошской и Джалал-Абадскойобластях в 2010 г. возникли на почве межэтнической розни и имели еще целый ряд причин, в том числе экономического характера.

К примеру, анализ произошедших событий на юге республики в июне 2010 г. показывает, что отдельные деструктивные группы с националистическими и сепаратистскими взглядами, воспользовавшись неразберихой и растерянностью в политической деятельности новой власти, зная самые уязвимые и проблемные дефекты общества и государственной власти (определенную деморализацию силовых структур, повышенный уровень регионализма, активизацию жаждущих реваншапробакиевских групп и т.д.) стремились реализовать свои сепаратистские цели в отдельных населенных пунктах Ошской и Джалал-Абадской области. Плюс к этому – поддержка, оказываемая со стороны отдельных политиков, желающих завоевать доверие узбекской части электората, особенно во время активных антибакиевских компаний (14.05.2010 г. антибакиевские акции, организованные Б.Асановым в Джалал-Абаде, где в основном участвовали узбеки, сторонники К. Батырова).

Эти силы в течение 1-2 месяцев скрытно (в отдельных случаях открыто) организовывали различные мероприятия по подготовке населения к чрезвычайным событиям. Так, после апрельских событий в г. Ош были зарегистрированы несколько десятков фактов скопления узбекской части населения по тем или иным обстоятельствам, т.е. в случае возникновения каких-то незначительных споров бытового характера, в течение короткого времени (10-15 минут) в местах компактного проживания лиц узбекской национальности образовывались толпы людей, которые действовали коллективно, выдвигали свои требования в интересах узбекской стороны.

Имеется оперативная информация о том, что в середине мая в населенные пункты г. Ош на встречу с узбекским населением приходили незнакомые лица и просили их вооружаться, предупредив о повторении Ошских событий 1990 г.^[41]. в этой ситуации от МВД КРтребовалось проведение профилактических работ среди населения и обеспечения общественного порядка в отдельных регионах страны. Приказом МВД Кыргызской Республики за № 143 от 5 мая 2010 г. весь личный состав работалв усиленном режиме. По Джалал-Абадской и Ошской областям удвоили наряды патрульно-постовой службы, несшие службу на улицах, были выставлены блокпосты на автодорогах. Но предупредить беспорядки на юге страны властям не удалось.

Так, в ночь с 10 на 11 июня 2010 г.в центре г. Ош в 02.00 часа с минарета мечети, расположенной в участке «Шеит-Добо», прозвучал азан^[42], после чего в двух местах был произведен сигнальный салют ярко-красного цвета в воздух^[43]. По мнению религиозных деятелей, азан, кроме призыва к молитве, в историческом прошлом служил также для призыва к джихаду (во время Пророка). После таких сигналов начались быстрые целенаправленные скопления этнических узбеков в населенных пунктах, где компактно проживает узбекская часть населения и одновременно в разных частях города начались массовые беспорядки, сопряженные с поджогами автомашин, избиением исключительно лиц кыргызской национальности и т.п. Начальник УВД г.Ош полковник милиции Б. Нышанов доложил по телефону мэру г. Ош М. Мырзакматову о сложившейся ситуации в городе, приказав всему личному составу явиться в УВД по команде «Тревога» для стабилизации общества и охраны общественного порядка на территории города^[44].Органы местного самоуправления провели экстренное совещание,вступили в переговоры с зачинщиками беспорядков, эвакуировали часть населения в безопасные места.

В связи со столкновениями между группами молодежи, происходящими в г. Ош и Карасуйском районе Ошской области Кыргызской Республики, в интересах безопасности граждан и в целях скорейшей нормализации обстановки, наведения общественного порядка, руководствуясь Декретом Временного Правительства Кыргызской Республики от 7 апреля 2010 г. № 1, Временное Правительство Кыргызской Республики ввело чрезвычайное положение в Оше, Узгене и двух районах Ошской области^[45].В результате беспорядков на юге страны погибло 332 человека.

В ходе проведенного интервьюирования старший инспектор отдела информационного обеспечения УВД Ошской области майор милиции КалыкОсмонов прокомментировал следующее:«привозникновении групповых и массовых нарушений общественного порядка, постепенно переросшего в массовые беспорядки с захватом огнестрельного оружия у сотрудников милиции и войсковых частей, руководство за действиями сотрудников милиции практически не осуществлялось. Руководство области были в растерянности».

Не было четкого руководства личным составом в пресечении массовых столкновений в г. Ош в 2010 г. Личный состав УВД Ошской области, пока не назначили начальником управления полковника милиции Б.У.Исакова, выводил граждан из опасных зон в безопасные, организовывал охрану особо важных объектов и сопровождал людей в аэропорт г.Ош.До прибытия на помощь сотрудников МВД Кыргызской Республики, УВД Таласской, Нарынской и Иссык-Кульской областей (в пределах возможности) обеспечивали вывоз граждан в безопасное место, общественный порядок в г. Ош и охрануОшской областной государственной администрации, УВД. Трудности были в обеспечении личного состава питанием, ведь личный состав в течение нескольких дней оставался без продовольствия^[46].

Ответ респондента командира батальона патрульно-постовой службы милиции УВД г. Ош полковника милиции АлманбетаМыйманбаевана вопрос о действиях правоохранительной системы (ошибки, трудности в обеспечении правопорядка в стране) включал в себя следующие обоснованные им замечания: «Организация охраны общественного порядка возложена на МВДКРв связи с чем разрабатываются различные планы по организации данной работы. В настоящее время существует Закон «Об обеспечении общественного порядка», на основании которого закона при внутренних волнениях и беспорядках руководители районов, городов и областей назначаются в качестве руководителя Объединенного штаба (ОШ), заместителями ОШ начальники ОВД, а членами ОШ являются руководители фискальных органов. Однако далеко не все конкретные задачи по обеспечению правопорядка в стране уже решены при внутренних волнениях и беспорядках. Так, сотрудники милиции незащищены законом на случай особо решительных действий и не хотят брать на себя ответственность за принятие решений. Даже видя, что незаконные митинги, шествия, пикеты явно нарушают закон как административный, так и уголовный, сотрудники милиции не решаются пресекать подобные явления по одной лишь причине:на них на следующий день могут возбудить уголовное дело и привлечь к ответственности за незаконное применение силы или превышение полномочий»^[47].

В связи со столкновениями между группами молодежи, происходившими в г. Ош и Карасуйском районе Ошской области, в интересах безопасности граждан и в целях скорейшей нормализации обстановки, наведения общественного порядка, руководствуясь Декретом Временного Правительства Кыргызской Республики от 7 апреля 2010 г., № 1, Временное Правительство Кыргызской Республики ввело чрезвычайное положение в городах Ош, Узген, и двух районах Ошской области.И сразу стало объектом критики, в том числе, и некоторых международных правозащитных деятелей, зарубежных СМИ и пр. Поводы для массовых беспорядков могут быть самыми различными, начиная от провокационных слухов и кончая грубым обращением работников милиции с задержанными правонарушителями.Зачинщики беспорядков охотно используют в качестве поводовпроизводственные аварии, повлекшие жертвы среди работающих, несвоевременность выплаты зарплаты рабочим и служащим и т.д.

Массовые беспорядки длительное время «вызревают» на почве недостатков и просчетов в системе госуправления, в работе предприятий и учреждений, должностных лиц; они «подогреваются» этими недостатками, а иногда и с их помощью умышленно провоцируются. Обстановка в городе, районе или в целом регионе накаляется до критической точки, и нужна лишь искра (повод), чтобы возник «большой пожар».

А как быть с мнением авторов, которые считают возникновение массовых беспорядков событием случайным и внезапным? Подход к массовым беспорядкам как к случайным и внезапным эксцессам, помимо теоретических просчетов, имеет существенные практические недостатки, поскольку может дезориентировать личный состав, притупить его бдительность, привести к оправданию беспечности и бездеятельности. Внимание кдействительным причинам массовых беспорядков позволяет предвидеть эти события, заблаговременно принимать меры к их недопущению.

В отличие от межгосударственных отношений, в сфере которых, как известно, применение силы и угрозы ее применения запрещены современным межгосударственным правом (п.4 ст.2 Устава ООН), во внутригосударственном праве в той сфере, в какой государство запрещает применение сил для всех, кроме самого себя, преобладает иная ситуация. Другими словами, государство пользуется правом применения своих войск, полиции и т.п. с целью предупреждения или пресечения внутренних волнений и беспорядков^[48].

Между тем, в отличие от ст. 3 Женевской Конвенции о защите жертв войны 1949 г., в Дополнительном Протоколе II проводится различие между немеждународным вооруженным конфликтом и внутренними волнениями и беспорядками Это нашло свое отражение в п 2. ст.1 Дополнительного Протокола II , согласно которому юридические нормы данного документа не применяются «к случаям нарушений внутреннего порядка и возникновения внутренних волнений и беспорядков, отдельных и спорадических актов насилия и иных актованалогичного характера, поскольку таковые не являются вооруженным конфликтом»^[49].

Выборочное изучение уголовных дел о массовых беспорядках и других преступлениях, совершенных в этих условиях (групповое хулиганство, организация или активное участие в групповых действиях, нарушающих общественный порядок) за период с 1986–2014 гг. в Кыргызстане, Казахстане, России, Таджикистане, Узбекистане, выявило определенную криминологическую характеристику субъекта преступления. Абсолютное большинство (97%) составляли лица мужского пола. По возрасту осужденные распределялись следующим образом: 14–17 лет – 17%; 18–25 лет– 47%; 25–30 лет – 6%; 30–40 лет – 7%; свыше 40 лет – 3%. Следовательно, 90% данных лиц находились в возрасте до 30 лет. Значителен удельный вес лиц, совершивших преступление в состоянии алкогольного или наркотического опьянения (57%)^[50].

Массовые беспорядки относятся к числу чрезвычайных обстоятельств и представляют собой большую общественную опасность, так как серьезно нарушают основы государственного управления в вопросах охраны общественного порядкаи общественной безопасности, могут на какое-то время парализовать деятельность местных органов власти и управления, причинить значительный ущерб государственной, общественной и личной собственности граждан, нанестивред представителям власти и отдельным гражданам,вызвать общественный резонанс^[51].

В Кыргызстане глубокие социально-экономические преобразования сопровождаются обострением противоречий между отдельными этническими, конфессиональными общностями, партиями и движениями. В их противостояние в ряде случаев втягиваются и весьма широкие слои населения, не удовлетворенные условиями жизни. Правоохранительные органы в такой ситуации смогут успешно действовать лишь при наличии более совершенного уголовного законодательства, включающего в себя четкие нормы, направленные на борьбу с массовыми беспорядками. Разработка таких норм, безусловно, требует учета как предшествующего отечественного, так и современного зарубежного опыта в правотворчестве. Сегодня, как подтверждает практика, отсутствие ряда совершенно необходимых правовых норм ведет к инертности служб правоохраны. Например, события 7 апреля 2010 г. В Таласской области и в Бишкеке парализовали деятельность органов и подразделений МВД. 6 апреля в г. Талас толпа внезапно силой захватила местную администрацию. Основная часть личного состава МВД Кыргызской Республики откомандировывается в Таласкую область для стабилизации ситуации и обеспечения общественной безопасности. Но в связи с неорганизованностью работы руководителей подразделений, незапланированностью действий, а также отсутствием инструктажа подчиненных, большинство сотрудников не знало своих действий, пострадало в массовых беспорядках из-за своей же инертности в ходе динамичного конфликта (не было четкого руководства, не был организован запасной оперативный штаб командования, не были учтены пути отступления сотрудников при выходе ситуации из-под контроля).

В целях пресечения насильственных действий при проведении массовых мероприятий в ФРГ с 1985 г. установлена уголовная ответственность за невыполнение распоряжений снять вооруженную охрану, за маскировку в толпе лиц, применяющих насилие, а также за повреждение имущества во время демонстрации (§ 125, абзац 2 УК ФРГ).

Актом об охране общественного порядка, действующим в Великобритании с 1 апреля 1986 г., массовые беспорядки определяются следующим образом: «Если 12 или более лиц применяют или угрожают применить насилие в отношении других лиц или собственности общественного пользования таким образом, что человек, обладающий умеренной твердостью духа… будет испытывать страх за собственную безопасность, то каждый применяющий незаконную силу будет обвиняться в организации массовых беспорядков с назначением наказания до десяти лет тюрьмы».

Далее в параграфе указывается, что если трое или более лиц ведут себя так грубо, что человек будет испытывать страх за свою безопасность, то каждый применяющий или угрожающий применить незаконно силу будет виновен в грубом нарушении общественного порядка. Следовательно, английский законодатель включает в состав признаков деяния количественный (формальный) критерий. Это, вероятно, способствует формированию более единообразной и последовательной правоприменительной практики.

Характерным примером формулирования весьма большого количества запретов на частные, удобные для законодательного описания деяния, образующие объективную сторону массовых беспорядков в сочетании с криминализацией их провоцирующих действий, являются Уголовные кодексы Швеции и Австрии.Так, ст. 1 гл. 16 УК Швеции гласит: «Если толпа нарушает общественный порядок, показывает намерение использовать групповое насилие против публичной власти или иным путем принудить к чему–либо, воспрепятствовать применяемым мерам и не расходится, когда власти приказывают это сделать, то подстрекателии руководители должны быть приговорены к тюремному заключению на срок не более четырех лет, а другие участники действий, предпринятых толпой, к уплате штрафа или к тюремному заключению на срок не более двух лет за заговор».

В соответствии с уголовным законодательством Швеции, за насильственный заговор подлежат ответственности подстрекатели и организаторы, а также активные участники предпринятых толпой действий, если она с намерением, указанным в ст. 1, переходит к совершению группового насилия в отношении людей или имущества, независимо от того, делается ли это в присутствии властей или нет (ст.2 УК). Согласно ст. 6 УК, лицо, публично распространяющее ложный слух или другое, не соответствующее истине утверждение, способное создать опасность публичному спокойствию, порядку или безопасности, должно быть приговорено к уплате штрафа или к тюремному заключению на срок не более двух лет.

Параграф 176 УК Австрии «Умышленная социальная опасность» устанавливает ответственность за преступления против жизни и здоровья большого числа людей или против чужого имущества в большом размере в виде лишения свободы на срок от 1 года до 10 лет, за повлекшие смерть одного человека – от 5 до 15 лет, а нескольких людей – от 10 до 20 лет или пожизненное заключение. В § 177, 276, 281, 282 предусмотрена ответственность за создание социальной опасности по небрежности, за распространение слухов, вызывающих беспокойство большого числа людей и нарушающих общественный порядок, за призывы к неподчинению требованиям закона и властей, к совершению преступления.

Примерный Уголовный кодекс США 1962 г. является моделью для законодательства всех штатов государства. В ст. 250 данного УК определено, что виновным в учинении беспорядков признается субъект, участвовавший совместно с двумя или более лицами в действиях, нарушающих общественный порядок. При этом выделяют их цели: а) совершение или способствование совершению преступных актов; б) предотвращение или вынуждение применения представителями государственных органов предоставленных им законом прав. Особо отягчающим обстоятельством выступает сам факт или намерение кого-либо из участников беспорядков использования огнестрельного или иного смертоносного оружия.

Заслуживает внимания позиция Примерного уголовного кодекса США относительно необходимости законодательного регулирования действий должностных лиц по пресечению беспорядков, установлению ответственности за игнорирование их законных требований. В частности, п. 2 ст. 250 названного Кодекса предусматривает, что «наблюдающее за сохранением общественного порядка должностное лицо или иной публичный служащий, призванный к исполнению закона», может приказать участникам беспорядков и прочим находящимся в непосредственной близости лицам разойтись. Если субъект отказывается подчиниться этому приказу или заведомо выражает такие намерения, он признается совершающим преступление. Предупредительный эффект подобной нормы очевиден, поскольку ею устанавливается последний предел первоначальных действий должностных лиц по превенции беспорядков, а участникам массового эксцесса предоставляется возможность прекратить нарушение общественного порядка и покинуть район события.

Во Франции Законом № 92-686 от 22 июля 1992 г. закреплена новая редакция раздела III Уголовного кодекса страны. В нем фигурирует понятие «сборище», т.е. любое способное нарушить общественный порядок скопление людей в тех или иных публичных местах. Сборище может быть рассеяно силами государственных и муниципальных органов после двух безрезультатных приказаний разойтись, отданных уполномоченными на то законом лицами (ст. 431-3 УК). Представители власти правомочны прибегнуть к такой мере, если в отношении них предпринимаются насильственные действия или они не могут иным образом защитить занимаемую ими территорию.

Ответственность индивида за умышленное участие в сборище после приказаний разойтись различается в зависимости от того, был ли он вооружен или нет. Не имевший при себе оружия наказывается лишением свободы на один год и штрафом (ст. 431-4 УК). Участие в сборище с оружием влечет наказание виновного тремя годами лишения свободы и штрафом (ст. 431-5). Если вооруженное лицо продолжало умышленно участвовать в сборище после приказаний разойтись, наказание увеличивается до пяти лет лишения свободы. Французский законодатель наказывает лишением свободы на один год и штрафом такое непосредственное подстрекательство к вооруженному сборищу, которое выразилось в публичных выкриках, афишируемых или распространяемых речах либо в любой другой форме передачи текста, отдельных слов или изображений (ст. 431-6 УК).

Несколько иную позицию при формулировании состава преступления «массовые беспорядки» занимает законодатель Республики Куба. Так, ст. 100 УК именуется «Бунт». Она гласит, что «лица, которые в массовом порядке и при фактическом или подразумеваемом сговоре с применением насилия нарушают общественный порядок, оказывают сопротивление властям, наказываются лишением свободы на срок от десяти до двадцати лет или смертной казнью, если преступление совершается в состоянии войны или обстановки, затрагивающей государственную безопасность». Указанной статьей также предусматривается, что участие в бунте, происшедшем без применения насилия или в невоенное время, наказывается лишением свободы на срок от 10 до 20 лет; во всех остальных случаях – лишением свободы на срок от 1 года до 8 лет.

Диспозиция приведенной нормы отличается чрезмерной расплывчатостью, неконкретностью используемых терминов, неопределенностью границ уголовно–правового состава преступления, именуемого «бунт». Удобная для применения с точки зрения государства и его правоприменительных органов, подобная конструкция нормы может привести к ее расширительному толкованию и, как следствие, к нарушениям законности. Кроме того, нечеткое формулирование диспозиции осложняет понимание ее гражданами, ослабляет обще предупредительный эффект данного уголовно-правового запрета. Основное внимание в этой норме законодатель уделяет проблеме удержания населения от участия в подобного рода противоправных деяниях лишь с помощью сурового уголовного наказания.

Таким образом, под «внутренними волнениями» – понимается состояние недовольства большей части населения внутри определенного государства в целом или в регионах, которое своим открытым поведением (публичные высказывания, митинги, шествия, демонстрации, пикеты) показывает правительству страны неудовлетворенность социальными условиями, приводящими к дестабилизации в обществе. Внутренние волнения могут происходить: а) в рамках закона; б) вне рамок закона, то есть происходит большое количество правонарушении (несанкционированные митинги, несанкционированные шествия, несанкционированные демонстрации и т.д.) допускаются акты вандализма.

– понятие «внутренние волнения» часто используется в международно-правовых нормах, отражено в Женевских конвенциях, в Уставе Международного Комитета Красного Креста, в международном гуманитарном праве и дает четкое определение стадий развития напряженности на определённой территории или в отдельных еечастях.

Следует отметить, что внутренние волнения предшествуют беспорядкам в стране или в ее отдельных областях, которые можно и нужно предупреждать и пресекать в начальныхэтапахих развития. Само это негативное явление вызывает бурную реакцию граждан и порочит репутацию страны в целом. Отсюда остра необходимость закрепления понятия «внутренние волнения» в нормативно-правовых актах Кыргызской Республики и разработать концепцию по их предупреждению и пресечению.

Беспорядки, указанные в Женевских конвенциях и в Дополнительных протоколах к Женевским конвенциям, относятся в разряду массовых беспорядков и представляют собой организованные, умышленно совершаемые массовые групповые нарушения общественного порядка, которые сопровождаются насилием, погромами, поджогами, разрушениями, применением огнестрельного оружия, взрывчатых веществи оказанием вооруженного сопротивления представителям органов власти (ст. 233 УК КР).

Особая опасность массовых беспорядков заключаются в том, что они разрушают устои общества, дестабилизируют обстановку, ведут к совершению тяжких преступлений, подрывают авторитет государства, вызывают недоверие к правомерности действий органов государственного управления. В результате совершения массовых беспорядков в регионе возникает криминогенная обстановка, угроза выхода ситуации из-под контроля.

Проблемыпредупреждения и пресечения внутренних волнений и беспорядков сотрудниками правоохранительных органов остаются актуальными для постсоветского пространства, в том числе, и для Кыргызской Республики.Возникновению беспорядков в Кыргызской Республикепредшествуют внутренние волнения и социальная напряженность, которая приводит кнеконституционной смене власти и кризисным ситуациям в стране.

Избежать столь драматичной череды событий возможно лишь проведением комплекса социально-политических, социально-экономических, и организационно-правовых мер, направленных на предупреждение и пресечениевнутренних волнений и беспорядков.