Анализ отдельных нарушений авторских прав при регистрации товарных знаков, содержащих объекты авторского права

Судебная практика, складывающаяся с 1992 года по делам о нарушении прав авторов обладателями товарных знаков, достаточно обширна. Дела данной категории разрешаются в Палате по патентным спорам (ППС) Роспатента и арбитражных судах.

могут рассматривать дела, выступая как первой инстанцией, так и второй, если ранее дело рассматривалось в ППС.

Так, например, товарный знак «Винни» был зарегистрирован на имя ООО «НПО Альтернатива». Патентный орган признал указанную регистрацию полностью недействительной, исходя из того,

что оспариваемый товарный знак полностью воспроизводит название персонажа «Винни» из известного на территории Российской Федерации произведения литературы «Винни-Пух и все-все-все».

Данное решение патентного органа было обжаловано в арбитражный суд г. Москвы, который удовлетворил требования владельца товарного знака и отменил решение патентного органа. При этом судом было указано, что слово «Винни» нельзя признать результатом творческого труда автора, поскольку, в соответствии с правилами перевода с английского языка, принятыми на момент написания книги, оно является русской транскрипцией (переводом) весьма распространенного англоязычного имени «Winnie». Таким образом, суд сделал вывод о том, что слово «Винни» нет оснований рассматривать в качестве персонажа как элемента формы произведения в смысле пункта 3 статьи 7 Закона о товарных знаках.

Данное решение было обжаловано в Девятый арбитражный апелляционный суд, постановлением которого решение суда первой инстанции было оставлено в силе.

Постановлением Федерального арбитражного суда Московского округа от 19.06.2003 № КА-А40/3146-03 решение арбитражных судов первой и апелляционной инстанции отменено. По мнению суда кассационной инстанции, персонаж Б.

Суд указал, что в названии произведения автора А. Милна - «Winnie- the-Pooh and The House at Pooh Comer», имя персонажа «Winnie» переводится на русский язык как «Уинни», что отличается как по написанию, так и по произношению от персонажа автора Б. Заходера «Винни» в его произведении «Винни-Пух и все-все-все». Вывод Арбитражного суда г. Москвы о переводе английского слова «Winnie» как «Винни» признан несостоятельным по той причине, что до 1960 года подобной русской транскрипции этого слова не существовало и этот перевод введен в лексику русского языка Б. Заходером.

Кроме того, в разных местах текста сказки Б. Заходера он именуется различным образом (Винни, Винни-Пух, Пух), однако каждое из этих имен указывает на вполне определенный персонаж - медвежонка. Описанный в произведении персонаж - медвежонок Винни-Пух (Вини), ориентирован на восприятие именно русскоязычного читателя, обладает рядом характерных особенностей поведения, и тем самым, он наделен автором конкретными, хорошо узнаваемыми, оригинальными характеристиками. Персонаж под именем «Винни» получил настолько широкую известность у жителей России, что именно такое наименование медвежонка сразу же, автоматически вызывает в сознании российской зрительской аудитории, причем совершенно разного возраста, непосредственные ассоциации с персонажем сказки Б. Заходера.

Тем самым установлено, что регистрация товарного знака «Винни» была произведена с нарушением требований пункта 2 части 3 статьи 7 Закона о товарных знаках.

При этом доводы о том, что слово «Винни» используется в качестве имени в разных литературных произведениях (в пьесе С. Беккета «Счастливые дни», в художественном фильме «Мой кузен Винни»), не были приняты во внимание, поскольку установленный нормой пункта 2 части 3 статьи 7 Закона о товарных знаках запрет в отношении регистрации в качестве товарных знаков обозначений касается известных именно в Российской Федерации произведений науки, литературы и искусства, персонажей из них или цитат.

В делах подобной категории следует учитывать, насколько перечисленные в данном пункте элементы подпадают под охрану авторского права.

Например, не были признаны нарушением исключительных прав Олева Н.М. и Дунаевского М.И., авторов песни «33 коровы», регистрация и использование третьим лицом товарного знака «33 коровы».

В постановлении Федерального арбитражного суда Московского округа от 29 июля 2002 г. №КА-А40/4933-02 было указано, что использование словосочетания «33 коровы» не нарушает авторских прав Олева Н.М., поскольку не подпадает под действие пунктов 1, 3 статьи 6 Закона об авторском праве. Так как согласно экспертному заключению словосочетание «33 коровы» и слово «коровы» было признано общеупотребительным, то их соединение подпадает под признаки обособленного литературно - художественного образа, такого самобытного наименования, которое присуще лишь творчеству какого-либо одного конкретного автора. В тексте песни сочетание слов «33 коровы» употреблено в привычных для русского языка значениях без привнесения в него оригинального содержания или формы.

Изолированное от контекста словосочетание «33 коровы» (в том числе в качестве названия) детерминировано стереотипами народного творчества, построено на модели фольклора и не содержит признаков, отражающих творческую самобытность речи какого-либо индивида.

Интересен спор относительно регистрации персонажа и одноименного названия произведения И.А. Гончарова «Обломов» в качестве товарного знака.^[75] В 2001 г. Апелляционная палата, а затем Высшая апелляционная палата Роспатента осуществляли рассмотрение жалобы Антона Табакова - владельца ресторана «Обломов на Пресне» о прекращении предоставления правовой охраны товарному знаку «Обломов», владельцем которого являлось ЗАО «ИБГ компании», которому принадлежал ресторан «Обломов» на ул.

В 2002 году ЗАО «ИБГ компании» обжаловало указанное решение в Арбитражный суд города Москвы, который признал решение Высшей апелляционной палаты Роспатента не соответствующим Закону о товарных знаках.

По результатам анализа текста судебного решения можно предположить, что ЗАО «ИБГ компании» получило согласие Минкультуры России на регистрацию названия известного произведения и фамилии главного героя этого произведения «Обломов» в качестве товарного знака и что позднее в ходе рассмотрения Роспатентом жалобы данное согласие было отозвано.

Суд проанализировал доводы, свидетельствующие о невозможности регистрации обозначения «Обломов» в качестве товарного знака и пришел к заключению, что в решении Высшей апелляционной палаты не содержится убедительных доводов и правового обоснования прекращения предоставления данному товарному знаку правовой охраны. Так, в решении не содержится доказательств того, что использование обозначения «Обломов» противоречит общественным интересам. Таковым, например, может быть признано обозначение, которое содержит клевету на общество, конкретных людей, не соответствует сложившимся представлениям об обществе и т.п.

Также суд исследовал и тот факт, что «Обломов» представляет собой название широко известного романа, а также фамилию главного героя. Вместе с тем, так как произведения авторов XIX века уже поступили в общественное достояние и могут свободно использоваться любым лицом без выплаты авторского вознаграждения, суд указал на то, что «на широко известное произведение, в том числе фамилию главного персонажа романа И. А. Гончарова, истек срок авторского права».^[76]

Тем самым, сделав такой вывод, суд косвенно признал, что в пределах срока действия авторского права на произведение, правовая охрана предоставляется имени (фамилии) персонажа, а также названию литературного произведения.

Интересен спор, связанный с товарным знаком «Львиное сердце», рассмотренный в 2001 году Апелляционной палатой Роспатента. Общество с ограниченной ответственностью «Ресторан «Львиное Сердце», обратилось в Роспатент, желая доказать, что ООО «Камилор» неправомерно владеет товарным знаком «Паб Львиное Сердце». Аргумент был один: «Львиное Сердце»- общеизвестное прозвище английского короля Ричарда Первого, прославившегося своей храбростью, к тому же, настаивали инициаторы процесса, для российского потребителя это не просто историческое лицо, но и персонаж широко известных произведений - романа Вальтера Скотта «Айвенго» и художественного фильма «Ричард Львиное Сердце», снятого в 1993 году. И если принять во внимание факт известности, то регистрацию надо отменить, после чего использовать «Львиные Сердца» в качестве товарных знаков сможет любой. Еще до этого ООО «Ресторан «Львиное Сердце» потерпело промежуточное поражение: Арбитражный суд Москвы, а затем и апелляционная инстанция, вынесли решение о неправомерном использовании ими знака, обязали изменить этот знак и сменить вывеску. Суд установил, что словесное обозначение «Львиное Сердце», используемое заведением на Мичуринском проспекте, сходно до степени смешения с охраняемой частью зарегистрированного ранее знака, принадлежащего ООО «Камилор». Что же касается апелляционной палаты Роспатента, то она вынесла на первый взгляд несколько странное решение - обозначение «Львиное сердце» ассоциативно не связано напрямую с королем Ричардом. Единственным основанием, с которым возможно обращаться в Роспатент и требовать отмены регистрации товарного знака, является статья закона о названиях известных в Российской Федерации произведений науки, литературы и искусства, персонажах из них или цитатах. Но просто сочетание слов «львиное сердце», сочли в Роспатенте, - не произведение, не цитата и не персонаж. Ведь персонажа звали именно Ричард Львиное Сердце.

В подобных спорах, где речь идет о названиях произведений или персонажах из них, рассчитывать на успех можно только имея на руках очень весомые доказательства известности.

Общеизвестность - это некий апофеоз известности. Статус общеизвестности присваивается Роспатентом после долгой экспертизы. В России этим статусом наделены только три знака, причем ни один из них не имеет никакого отношения к произведениям искусства, культуры или науки - «Известия», «Уралмаш» и «Ява». Многие эксперты считают, что взятые за основу нормы Парижской конвенции для установления статуса общеизвестности трактуются в России со слишком высоким порогом - в Европе речь идет не об общеизвестном, а о «хорошо известном товарном знаке». Известность должна определяться субъективно, на основании данных, предоставляемых заинтересованной стороной. Это невозможно урегулировать. В США, где решение принимается на основании прецедентного права, судьи устанавливают общие критерии, впрочем, окончательное решение и там остается на усмотрение суда.

Переход произведения авторского права в публичное достояние не означает, что название этого произведения или имя персонажа нельзя использовать в качестве товарного знака для конкретного товара, как, например, «Кафе «Пушкин», «Ресторан «Суворов» или «Ресторан «Ходжа Насреддин в Хиве». Приобретение исключительного права на товарный знак не делает ничтожным сам принцип перехода произведения в публичное достояние, означающее, что все желающие могут использовать название произведения или имена его персонажей для цитирования, перепечатывания и т. п.

На сегодня неких единых правил или рецептов для установления факта известности персонажа, реального и вымышленного, или произведения в России не существует. И Роспатент, руководствуясь субъективными оценками его экспертов, может принимать на первый взгляд

взаимоисключающие решения. Тем более, что российская система права не является прецедентной. Изменить ситуацию и упорядочить использование «известных имен» в качестве товарных знаков может только внесение в нормы ГК РФ четких критериев: какие исследования и каким образом могут определить степени известности того или иного объекта интеллектуальной собственности.

Еще одним примером спора, связанного с использованием исключительных прав на название произведения выступает коллизия прав авторов произведения под наименованием «Энциклопедия для детей» с издательством, разработавшим энциклопедию с таким же названием. Истец, полагая, что ему принадлежит исключительное право на указанное название: «Энциклопедия для детей», обратился в суд с требованием

о запрете использования практически аналогичного, с его точки зрения, названия - «Энциклопедия для детей и юношества» - в отношении другого подобного произведения.

Арбитражный суд в удовлетворении требований отказал, и его отказ был мотивирован указанием на то обстоятельство, что название «Энциклопедия для детей», указывающее на характер и назначение произведения, не может быть признано оригинальным. Отказав автору данного произведения в иске, суд, по сути, зафиксировал тот факт, что у истца отсутствует исключительное право на название произведения как таковое. Такой подход к разрешению вопросов об исключительном праве автора произведения нельзя считать универсальным, поскольку, применяя указанный подход в каждом конкретном случае, необходимо проведение экспертной оценки того или иного названия произведения на предмет признания его соответствующим критерию оригинальности. Поскольку, как известно, законодательно установленных критериев этого понятия в отношении объектов авторского права в отечественном законодательстве не существует, и кроме того, разработка подобных критериев ставит под сомнение достоинство всего произведения в целом или отдельных его частей, то для эффективного решения поставленной задачи возможно использование и другого подхода.

В связи с этим представляется целесообразным обращение к статье 1259 ГК РФ, в соответствии с которой название произведения может являться самостоятельным объектом авторского права, подлежащим правовой охране, только в том случае, если это название может быть, в силу своих характеристик, использовано самостоятельно, то есть отдельно от произведения. В приведенном случае это вряд ли возможно, поскольку название «Энциклопедия для детей» однозначно указывает на конкретное произведение и его содержание.

Однако заслуживающим внимание фактором в подобного рода спорах выступает предоставление доказательств того факта, что использование ответчиком тождественного названия осуществлялось намеренно, в целях получения незаслуженной выгоды, которую повлекла или могла повлечь широкая популярность произведения истца, получившего известность под данным названием. То есть истцу необходимо доказать взаимосвязь между популярностью и известностью произведения и его названием, а затем связь этого названия с последующим самостоятельным использованием, но уже вне зависимости от произведения.

Таким образом, видно, что судебная практика по данной категории дел сложилась и, несмотря на запрет регистрации в качестве товарных знаков в отношении объектов авторского права, не все такие объекты могут быть запрещены к регистрации. Потому как они должны отвечать требованиям оригинальности, самобытности и вызывать прочные ассоциации с произведением литературы или искусства. Оригинальность определяется путем проведения экспертизы, результаты которой и принимаются во внимание судом при вынесении судебных актов.

В настоящее время авторские права художников и писателей, скульпторов и композиторов при регистрации товарных знаков нарушаются, что является поводом для подачи исковых заявлений в суд с требованием защиты нарушенных прав и отмены регистрации товарных знаков. Но не в каждом случае суд непременно встанет на защиту прав авторов. Неурегулированных вопросов в области столкновения авторских прав и прав на товарный знак остается очень много, и во время судебного разбирательства важное место будет занимать не буква закона, которая фактически отсутствует, а субъективный взгляд конкретного судьи на разрешаемый спор.

В связи с этим полагаем целесообразным использовать, помимо судебного порядка, также административный порядок защиты нарушенных субъективных гражданских прав. Применить его позволяет, в частности, подпункт 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, который затрагивает сферу защиты конкуренции, возникающую при пересечении правовых режимов товарных знаков и объектов авторского права. Особые нормы о борьбе с недобросовестной конкуренцией, содержащиеся в пунктах 6 и 7 статьи 1252 ГК РФ, позволяют определить сферу наложения друг на друга норм авторского права, норм о товарных знаках и о защите конкуренции. Вместе с тем необходимо учитывать тот факт, что деятельность Федеральной антимонопольной службы по пресечению недобросовестной конкуренции следует относить не к средствам охраны, а к средствам защиты прав. В связи с изложенным актами данной службы невозможно регулировать указанные правоотношения, действия Федеральной антимонопольной службы по пресечению незаконного использования объектов авторского права в целях регистрации товарных знаков путем отнесения их к актам недобросовестной конкуренции следует квалифицировать как способ защиты исключительного права.

Указанным образом могут защищаться права на такие товарные знаки, которые одновременно являются объектами авторского права, например, рифмованные строки или рисунок. Следует, однако, иметь в виду, что недобросовестная конкуренция возможна только между хозяйствующими субъектами, авторы же являются физическими лицами, соответственно, в данном контексте можно будет рассматривать только те объекты авторского права, исключительные права на которые принадлежат юридическому лицу.