Эпилог. Экономический порядок как экологический порядок

Перейдем, наконец, к главному современному фактору, который не только модифицирует два указанных момента экономического порядка, материалистический и идеалистический,

но, синтезируя, ставит вопрос об их снятии.

факторе экологии.

В первой половине XX в. представлялось, что все основные проблемы человеческого выживания могут быть разрешены с помощью прогресса естественных наук, техники и производительных сил. До 60-х годов по существу господствовали классические идеи новоевропейской цивилизации.[32] Если одни народы богаты, а другие бедны, то дело в том, что первые гарантировали себе благосостояние напряженным дисциплинированным трудом в рамках рационального экономического порядка. Если другие народы бедны, то дело в том, что они не приобщились к этому порядку. Поэтому тогда и представлялось, что материалистический взгляд на экономический порядок наиболее адекватен. Когда Юг пойдет по стопам Севера, то наступит всеобщее глобальное экономическое благоденствие.

Однако во второй половине XX в. на авансцену выступила экологическая проблема. Экономический порядок все в большей мере начинает мыслиться сквозь призму экологического порядка.[33] Арабские эмираты не потому так богаты, что их население как-то особенно хорошо трудится. Они богаты по причине своих ресурсов. Прогресс естественных наук, техники и производительных сил не только не разрешает глобальных проблем, но обостряет их. Возникает и становится господствующим мнение, что экономический подъем после второй мировой войны связан не с новыми технологиями, не с западным экономическим порядком, а с возможностью распоряжаться богатейшими ресурсами на Ближнем и Среднем Востоке. Не труд в рамках западного экономического порядка, а нефть, легкодоступная, дешевая, с малым уровнем загрязнения, вот «то, что вознесло индустриализацию на ее нынешнюю высоту».[34] Соответственно неминуемое истощение ресурсов приведет к краху промышленного развития, никакой экономический порядок здесь не поможет.

В глазах многих западный экономический порядок предстает не способом победы над природой, а, напротив, хищнической формой насилия над ней, прикрытием насилия богатых народов над бедными.[35]

Прогресс производительных сил оказывается не обнаружением рационального начала человечества, а проявлением одной из стихийных сил природы, которая «использует» человечество как своего агента: «...человечество все больше попадает во власть могучему и стихийному геологическому процессу — техногенезу».[36]

Известные нам формы базирующегося на галилеевой науке технического развития — военно-ориентированные — подрывают веру в рациональность западного экономического порядка. Выясняется, что техническое развитие не способно экономить человеческий труд. Техника может аккумулировать, перераспределять труд, но не может его заменить. В общей форме это показал 3. Стайков.[37] К таким же по существу выводам на конкретном материале пришел и В. В. Кочерыгин. В 1971-75 гг. за счет повышения производительности труда в целом по народному хозяйству СССР была обеспечена экономия труда 20 млн. чел. В то же время на прирост основных производственных фондов, обеспечивающих расширение производства и повышение производительности труда, был затрачен труд примерно 36 млн. чел.[38] Дело вовсе не в том, что именно плановая экономика в те годы была неэффективной. Данные по США демонстрируют в другой форме ту же тенденцию: несмотря на автоматизацию и роботизацию, в значительной мере благодаря им, в США в 1974-84 гг. было создано 18 млн. дополнительных рабочих мест.[39] Новые виды техники и технологии создают больше рабочих мест, чем уничтожают.[40]

Все это весьма существенно в связи с тем, что западный экономический порядок, в котором доминирует материалистический момент, теряет свою сотериологическую роль. Его принятие, как теперь представляется, вовсе не гарантирует не только благосостояния, но и выживания. Легитимной оказывается не та власть, которая ориентируется на прогресс производительных сил, а та, которая способна защитить (а, может быть, и захватить) убывающие природные ресурсы.

Как в этом случае обнаруживает себя межнациональная солидарность, одна из составляющих экономического порядка? Попытаемся сформулировать в заключение существенную альтернативу для мирового развития. Является ли национальный эгоизм наиболее адекватной стратегией для национального выживания или, напротив, экономическая (и экологическая) солидарность внутри нации недостаточна? Можно предположить, что именно национальное выживание требует мирового экономического порядка, который будет и мировым экологическим порядком. В частности, это относится и к экономическому порядку в бинарной системе «Россия—Германия». Задача теоретиков состоит в том, чтобы разработать конструктивную программу преодоления национального эгоизма.

М. Е. Штрайт