Операция отката: выход Гринспена
Основные нью йоркские крупные финансовые центры давно уже держали в голове отказ от ограничений Конгресса 1933 года – закона Гласса Стигала. И Алан Гринспен в качестве председателя Федеральной резервной системы был их человеком.
Основные крупные банки, возглавляемые влиятельным рокфеллеровскими «Чейз Манхэттен Банк» и «Ситикорп» Санфорда Вэйла, потратили свыше 10 миллиардов долларов на лоббирование, проводя кампанию пожертвований влиятельным конгрессменам, чтобы добиться дерегулирования ограничений на банковское и фондовое страхование.Через два месяца после вступления в должность 6 октября 1987 года, всего за несколько дней до крупного однодневного краха на нью йоркской фондовой бирже, Гринспен сообщил Конгрессу, что банки США, «замороженные» в эпоху новых технологий структурой регулирования, которая была разработана более 50 лет назад, проигрывают свои конкурентные сражения другим финансовым учреждениям и нуждаются в новых полномочиях для восстановления баланса:
«Основные продукты, предоставляемые банками, – оценка кредитов и диверсификации рисков – являются менее конкурентоспособными, чем они были 10 лет назад».
Как отметила газета «Нью Йорк Таймс»:
«Г?н Гринспен уже давно гораздо более благосклонно настроен в отношении дерегулирования банковской системы, чем его предшественник в ФРС Пол А. Волкер». {879}
Первое выступление Гринспена в Конгрессе 6 октября 1987 года в качестве председателя ФРС имеет важное значение для понимания преемственности курса вплоть до революции секьюритизации последних лет, революции Новых финансов. Вновь процитируем рассуждения «Нью Йорк Таймс»:
«Г?н Гринспен, сокрушаясь о потерях банками конкурентных преимуществ, указал, как он выразился, на "слишком жёсткую" нормативную структуру, которая ограничивает доступ к потребителям и эффективному обслуживанию и препятствует конкуренции.
Но затем он указал и на другое развитие событий "особого значения" – достижения в области обработки данных и телекоммуникационных технологий, которые позволили другим узурпировать традиционную роль банков в качестве финансовых посредников. Иными словами, основной банковский экономический вклад – риск своими деньгами в виде кредитов на основе обладания превосходящей информации о кредитоспособности заёмщиков – оказался под угрозой».Газета процитировала Гринспена по поводу вызова в 1987 году современному банковскому делу со стороны технологических перемен:
«По словам Гринспена, обширные он лайн базы данных, мощный потенциал вычислений и телекоммуникационные средства предоставляют кредитную и рыночную информацию почти мгновенно, что позволяет кредитору проводить свой собственный анализ кредитоспособности, разрабатывать и осуществлять комплекс торговых стратегий по хеджированию рисков. Это, добавил он, наносит постоянный урон «конкурентоспособности депозитарных учреждений и в будущем позволит расширить конкурентное преимущество рынков секьюритизированных активов, таких как коммерческие бумаги, перекрестные ипотечные ценные бумаги и даже автомобильные кредиты.
В заключение он говорит, что наш опыт вплоть до этого момента показывает, что эффективнейшее обособление банка от связанной финансовой или коммерческой деятельности достигается через холдинговую структуру». {880}
Однако в банковской холдинговой компании, Федеральном фонде страхования депозитов, портфель вкладов, предназначенный для гарантии банковских депозитов свыше 100 тыс. долларов на каждом счету, будет применяться только к основному банку, а не к различным дочерним компаниям, созданным для участия в экзотических хеджевых фондах или другой деятельности, не входящей в учетные книги банка. В результате этого в кризисных ситуациях, таких как разворачивающийся после 2007 года крах секьюритизации, окончательным кредитором последней инстанции, то есть страхователями банковских рисков становятся американские налогоплательщики.
Все это вызвало серьёзные дебаты в Конгрессе, которые продолжались до окончательной и полной законодательной отмены ограничений Гласса Стигала Клинтоном в 1999 году.
Клинтон передал перо, которым в ноябре 1999 года он подписал этот акт отмены в качестве подарка Санфорду Вэйлу, могущественному главе «Ситикорп», что является, по меньшей мере, любопытным жестом для президента демократа, если не сказать больше. Похоже, Клинтон тоже умел следовать за деньгами.Алан Гринспен сыграл решающую роль в продавливании через Конгресс отмены закона Гласса Стигала. На слушаниях Комитета по банковским и финансовым услугам Палаты представителей 11 февраля 1999 года Гринспен заявил:
«...Мы поддерживаем, как мы уже это делали в течение многих лет, значительный пересмотр... Закона Гласса Стигала и Закона о банковских холдингах, чтобы устранить законодательные барьеры на пути интеграции банковской, страховой и биржевой деятельности. Существует практическое единодушие между всеми заинтересованными сторонами, и частными и государственными, в том, что эти барьеры должны быть сняты. Технологически стимулируемое распространение новых финансовых продуктов, которые позволяют разделение рисков, всё в большей степени соединяет свойства банковского дела, страхования и ценных бумаг в единый финансовый инструмент». {881}
В том же выступлении в 1999 году Гринспен разъяснял, что отмена означает уменьшение, а не увеличение регулирования вновь создаваемых финансовых конгломератов, вступая тем самым на прямую дорогу к нынешнему фиаско:
«Поскольку мы стоим на пороге XXI века, остатки философии банковских проверок XIX века останутся на обочине истории. Банки, конечно, по прежнему нужно будет контролировать и регулировать, в немалой степени потому, что они подпадают под действие сети гарантий. Моя позиция в том, однако, что характер и масштабы этой деятельности должны прийти в большее соответствие с рыночными реалиями. Кроме того, к связанным с банками компаниям не нужно – на самом деле, нельзя – применять регулирование, подобное банковскому». {882} (выделено автором)
Именно дробление банковских холдингов с присущим им конфликтом интересов, в результате чего десятки миллионов американцев оказались безработными и бездомными в течение депрессии 1930?х годов, стало именной той первоочередной причиной, по которой Конгресс принял закон Гласса Стигала.