Диффамация и её юридические последствия в гражданском праве и иных отраслях отечественного права.

Исследование проблем защиты права на деловую репутацию невозможно без подробного рассмотрения юридической категории «диффамация», используемой для обозначения самого распространённого и выразительного варианта умаления этого нематериального блага юрлиц, а также граждан, как являющихся, так и не являющихся предпринимателями.

В российском гражданском праве давно обособился институт защиты от диффамации^[111]; в литературе в последнее время всё чаще встречаются слова «диффамационное право»^[112]. Термин «диффамация» на слуху у юристов и

не только, однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что дать ему однозначную интерпретацию не так-то просто: от официального закрепления термина и его разъяснения отечественный законодатель отказался, а зарубежные легальные определения, а также определения, даваемые учёными прошлого и настоящего, имеют существенно отличающееся друг от друга содержание. Как грамотно расставить точки над «і», стремясь к установлению единообразного понимания юридического термина «диффамация»? Необходимо ли его раскрытие в гражданско-правовых нормах, а если необходимо, то как именно оно должно выглядеть? Ответам на эти и другие вопросы посвящён настоящий параграф.

ГК РФ в актуальной редакции ни разу не воспроизводит термин «диффамация», однако фактически обеспечивает правовым регулированием общественные отношения, связанные с противоправным деянием, обозначаемым этим понятием в соответствии сразу с несколькими вариантами интерпретаций (ложные порочащие сведения, любые ложные сведения). Не считая самых общих норм о защите гражданских прав, правила, так или иначе сопряжённые с категорией диффамации, сосредоточены в главе 8 ГК РФ («Нематериальные блага и их защита»),

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц»^[113] (далее - Постановление ВС РФ от 24 февраля 2005 г.

Приходится констатировать, что в связи с имеющим ныне место бурным развитием отношений по защите нематериальных благ степень разработанности гражданско-правовой наукой понятия «диффамация» нельзя признать достаточной. Несмотря на то, что указанный термин исследовался в российском праве сравнительно долгий период времени, учёный, который поставит цель однозначно расшифровать его, столкнётся со значительными трудностями.

Российская газета. 2005. № 50; Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2005. № 4.

Различное понимание диффамации в законодательстве разных стран и в разные исторические эпохи развития отечественного законодательства отчасти объясняют отсутствие солидарности на этот счёт и у современных правоведов. Так, О.Ш. Аюпов выделяет два вида диффамации: полную и усечённую, понимая под полной распространение не соответствующих действительности сведений порочащего характера, а под усечённой - распространение любых не соответствующих действительности сведений^[114]. А.А. Смирнова определяет диффамацию как нарушение чести, достоинства, репутации, доброго имени, а в отдельных случаях - также личной и (или) семейной тайны лица, путём распространения порочащих сведений, имеющих фактический персональный характер (под последним в данном случае понимается отсутствие в распространённых сведениях содержания, значимого для нормального функционирования общества). Причём ложность распространяемых сведений не рассматривается в качестве обязательного элемента диффамации, которая, по мнению автора, может проявляться как в распространении ложных (в том числе заведомо ложных) сведений, так и в оглашении правдивой информации (например, составляющей личную или семейную тайну лица)^[115].

Даже юристу легко запутаться в подобном семантическом плюрализме. Думается, внесение ясности в этот вопрос на уровне закона, разъяснения высшего судебного органа могло бы сгладить напряжённость доктринальных споров о содержании понятий гражданско-правовой и общеправовой диффамации, а главное, закрепить логичную, много более простую для понимания категориальную систему в сфере защиты прав на честь, достоинство и деловую репутацию, которая будет способствовать единообразию и эффективности правоприменения.

Надо признать, что целый ряд правовых явлений, удостоившихся в последнее время внимания практиков и ученых, описывается с помощью разнообразных комбинаций многочисленных и зачастую лишних слов - для этих явлений просто нет ёмких лаконичных названий ни в законе, ни в доктрине. Поставив задачу определить, в каких терминах и дефинициях нуждаются сегодня отечественные гражданское законодательство и цивилистика, справедливо начать как раз с диффамации.

Анализ конструкций действующего законодательства, позиций Верховного Суда РФ, актов Европейского Суда, а также классических и новейших научных подходов к рассматриваемой категории даёт основание закрепить за сведениями, распространение которых квалифицируется как диффамация, признаки порочности и ложности (их наличие обязательно должно быть одновременным) и сформулировать следующее понятие.

Диффамация в праве - это правонарушение (гражданско-правовой деликт, проступок или преступление), выражающееся в распространении не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина (деловую репутацию юрлица). В настоящей работе диффамация рассматривается как нарушение норм гражданского права (и одновременно субъективного права и охраняемого законом интереса конкретного лица), состоящее в распространении не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина (деловую репутацию юрлица).

Но наряду с гражданско-правовыми, диффамация может иметь уголовно­правовые и административно-правовые последствия^[116].

законодательства^[117]. Главным образом - потому, что в Уголовном кодексе Российской Федерации^[118] (далее - УК РФ), помимо ст. 128.1, предусматривающей ответственность за клевету, понимаемую как распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию, есть ст. 336, устанавливающая санкции за оскорбление одним военнослужащим другого во время исполнения или в связи с исполнением обязанностей военной службы, а в Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях^[119] (далее - КоАП РФ) в дополнение к ст. 5.61, предусматривающей ответственность за собственно оскорбление, толкуемое как унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме, имеется ст. 20.1, содержащая состав мелкого хулиганства, которое определяется как нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся, в частности, нецензурной бранью в общественных местах или оскорбительным приставанием к гражданам^[120].

Стоит отметить «метания» законодателя при закреплении норм о клевете и оскорблении в обозначенных законах. Не так давно оба названных деяния квалифицировались как преступления, затем были декриминализованы, а касающиеся их правила перекочевали в КоАП РФ. В конце концов, оскорбление оставили административным правонарушением, а клевету снова поместили

в сферу ведения УК РФ, введя в него для этого Федеральным законом от 28 июля 2012 г. № 141-ФЗ очередную новую статью. Подробно не вдаваясь в хронологию приведённых поправок, заметим лишь, что такая «непостоянность» законодателя указывает на условность подразделения публично-правовой диффамации на уголовно-правовую и административно-правовую; основания, по которым оно проводится, носят в значительной степени формальный характер. И всё же пристальнее рассмотрим различия между ними, исходя из той схемы, которую предлагает актуальная редакция законодательства.

По каким же критериям разграничивать отраслевые виды диффамации, чтобы сравнение было грамотным? Во-первых, нельзя не обратить внимание на то, что они несколько не совпадают друг с другом уже в объекте. Если при административно-правовой диффамации (оскорблении) нарушитель посягает лишь на честь и достоинство другого лица, то при уголовно-правовой диффамации в форме клеветы может также подрываться репутация потерпевшего; гражданско-правовая диффамация предполагает «очернение» чести, достоинства и - по формулировке закона - именно деловой (относящейся к профессиональной деятельности потерпевшего) репутации.

Второй весьма важный критерий - вина. Клевета в ст. 128.1 УК РФ описывается как распространение заведомо ложных порочащих сведений (недаром иногда она именуется «преднамеренной» или «умышленной» диффамацией), а значит, одним из оснований ответственности нарушителя при диффамации в уголовно-правовом варианте является вина в форме умысла. Нормы КоАП РФ, касающиеся оскорбления, о форме вины ответственного лица умалчивают, но и при административно-правовой диффамации, без сомнения, вина в обязательном порядке должна быть установлена. Что же касается юридической ответственности за гражданско-правовую диффамацию, то она может наступать и независимо от вины лица, распространившего ложную нелицеприятную информацию (это следует из ст. 1100 ГК РФ, предусматривающей компенсацию морального вреда в указанном случае без привязки к вине причинителя такого вреда).

Наконец, третье, естественным образом вытекающее из отраслевой принадлежности соответствующих норм отличие - виды санкций, грозящих нарушителю. Уголовно-правовая ответственность представлена в основном штрафами, а также обязательными работами; в случае с оскорблением военнослужащего, тоже являющимся преступлением, это ограничение по военной службе или содержание в дисциплинарной воинской части. Административно­правовая ответственность также по существу выражается в штрафах, а если говорить о мелком хулиганстве, которое, как было рассмотрено, также вбирает в себя элемент оскорбления, возможен административный арест.

Таким образом, диффамация может проявляться в нарушении норм административного права, состоящем в унижении чести и достоинства другого лица, выраженном в неприличной форме (оскорбление), а также в нарушении норм уголовного права, состоящем в распространении заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию (клевета), а также в оскорблении (унижении чести и достоинства,

выраженном в неприличной форме) одним военнослужащим другого при исполнении обязанностей военной службы.

В п. 6 Постановления ВС РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 выделено: если действия лица, распространившего не соответствующие действительности порочащие сведения, содержат признаки преступления, предусмотренного ст. 129 УК РФ (клевета), потерпевший вправе обратиться в суд с заявлением о привлечении виновного к уголовной ответственности, а также предъявить иск о защите чести и достоинства или деловой репутации в порядке гражданского судопроизводства. При этом отказ в возбуждении уголовного дела пост. 129 УК РФ, прекращение уголовного дела, если оно было возбуждено, а также вынесение приговора не исключают возможности предъявления иска. Таким образом, одни и те же действия, будучи способными нарушить нормы сразу двух отраслей права, могут влечь и уголовно-правовую (административно­правовую), и гражданско-правовую ответственность, образуя состав диффамации в обеих отраслях. Вместе с тем судьба заявления о привлечении к уголовной (административной) ответственности и гражданского иска могут сложиться по- разному, они получают совершенно самостоятельное развитие.

Если же обратить внимание на количественное соотношение дел о клевете, оскорблении и гражданско-правовой диффамации, последние составляют подавляющее большинство. Думается, эта фиксируемая правоприменителями тенденция не случайна. В силу специфики функций гражданско-правовой ответственности в сравнении с тем, что имеет место в отраслях публичного права, ст. 152 ГК РФ предоставляет более привлекательные для потерпевшего от диффамации, более эффективные с точки зрения восстановления его нарушенных субъективных прав способы защиты. Не зря В.А. Тарховым было отмечено, что гражданско-правовая защита чести и достоинства личности была введена отчасти в связи с недостаточностью средств защиты, связанных с наказанием^[122]. Речь не идёт об упразднении составов клеветы и оскорбления за ненадобностью, - здесь следует согласиться с теми авторами, которые полагают, что «гражданско-

Тархов В.А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов. 1973. С. 385.

правовая и уголовно-правовая защита чести, достоинства и деловой репутации вполне удачно дополняют друг друга, а в большинстве случаев могут и сочетаться, что следует учитывать при квалификации правонарушений»^[123]. Однако нельзя не оценить те очевидные преимущества, которые имеет гражданско-правовая защита от диффамации (они также освещены в научных исследованиях)^[124]. Это: 1) первоочередная направленность гражданско-правовой ответственности на максимальное восстановление нарушенных прав потерпевшего с помощью гибкой системы разнообразных правовых средств, рассчитанных на различные обстоятельства совершения диффамации и индивидуальные запросы защищающих свои права лиц; 2) неотвратимость гражданско-правовой ответственности, когда это предусмотрено законом, даже при отсутствии вины распространителя сведений, когда это предусмотрено законом; 3) реакция права на диффамацию в случае неустановления нарушителя (п. 8 ст. 152 ГК РФ допускает в таких обстоятельствах признание

распространённых сведений не соответствующими действительности); 4) нераспространение в силу ст. 208 ГК РФ сроков исковой давности на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ за предусмотренными законом исключениями (это подчёркнуто и в п. 14 Постановления ВС РФ от 24 февраля 2005 г. № 3) - при угрозе истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности; 5) возможность обращения требований к законным представителям нарушителей, не обладающих достаточным для самостоятельной ответственности объёмом дееспособности, - учитывая, что уголовная ответственность при невменяемости или недостижении шестнадцатилетнего возраста не наступает; 6) отсутствие в гражданском праве института амнистии, который может быть применён к клеветникам.

В свете изложенного не оставляет сомнений общеправовая значимость института гражданско-правовой диффамации, его практическая востребованность и необходимость его глубокой теоретической разработки.

1.2.2.