Банковские кризисы и банковские циклы
Гостя с Марса, который просмотрел бы последние годы банковской истории, можно было бы простить за вывод, что она состояла из периодических кризисов, перемежающихся относительно непродолжительными периодами спокойствия.
В Великобритании за последние 30 лет было три основных кризиса: кризис второстепенных банков и рынка недвижимости в середине 1970-х гг.; кризис латиноамериканского долга в 1980-х гг. (в основном это была международная проблема); кризис в сфере недвижимости и кредитования мелкого бизнеса в начале 1990-х гг.Кризис второстепенных банков мы уже затрагивали. Кризис долга в Латинской Америке, или, в более широком смысле, долговой кризис в странах «третьего мира», имел свои корни в 1970-х гг., когда ведущие коммерческие банки, особенно в Соединенных Штатах, расходовали депозиты нефтедобывающих стран, которые получили большие доходы в результате роста цен на нефть в том десятилетии. Большинство этих денег были предоставлены в кредит странам «третьего мира» — слаборазвитым странам (less developed countries, LDC) на общепринятом банковском языке, что в те времена представлялось хорошим бизнесом. Общий долг «третьего мира» к середине 1980-х составлял более $1000 млрд. В результате множества причин — включая высокие процентные ставки и низкие цены на основные биржевые товары — многие из этих заемщиков обнаружили, что они не в состоянии обслуживать свои кредиты (платить проценты и погашать основную сумму долга).
Результат был превосходной иллюстрацией старой банковской поговорки, что вы находитесь во власти банкира, когда вы должны ему ?5, а он находится в вашей власти, когда вы должны ему ?5 млн. Последовала своеобразная игра в покер — только на огромные суммы. Если бы банки признали, что они не получат обратно свои деньги, и списали бы эти кредиты, то они оказались бы неплатежеспособными или, по крайней мере, не прошли проверку по показателю достаточности капитала.
Поэтому банки старались поддерживать впечатление, что кредиты были доброкачественными. Для этого они часто проводили пересмотр сроков погашения (rescheduling) первоначальных займов. В лучшем случае такой пересмотр означал удлинение сроков кредита, чтобы дать странам-должникам больше времени для оплаты своих долгов. В худшем случае это означало, что странам-должникам придется ссудить еще больше денег (которые они вряд ли вернут обратно), чтобы те выполняли свои обязательства по выплате процентов и основного долга (которые они не смогли бы заплатить в противном случае) по первоначальным кредитам. Без пересмотра сроков погашения страны-должники были бы вынуждены объявить дефолт по своим долгам (неспособность соблюдать условия кредита), а банки-кредиторы после этого были бы вынуждены классифицировать указанные займы как недействующие (non-performing).Страны-должники, в свою очередь, стояли перед трудным выбором. Если бы они просто отказались платить по своим долгам, то столкнулись бы с трудностями при следующих заимствованиях на международных рынках капитала. Угроза дефолта была их сильным оружием в переговорах с банками-кредиторами.
Игра воображения, которая сделала возможным пересмотр сроков погашения долгов, была отчасти нарушена в мае 1987 г., когда Citicorp, один из главных американских кредиторов, объявил о создании резервов (provision, reserves) в сумме $3 млрд по долгам стран «третьего мира». Это означало, что он не списывал сумму отдель-
ных долгов, но фактически признавал, что пойдет на верную потерю по крайней мере $3 млрд по своим кредитам «третьему миру». Citicorp мог позволить себе создать резервы, но создал проблему другим кредиторам, обладающим меньшим капиталом. Однако они были вынуждены признать реальность в результате действий Citicorp. Ведущие британские банки должным образом создали аналогичные резервы. Банковские императоры не остались совершенно без одежды, но им было явно холодно в нижнем белье.
Эта история углубила наше понимание природы банковского дела.
Во-первых, банки не всегда сразу списывают долги, как только подозревают, что деньги потеряны. Хотя органы банковского регулирования требуют от банков своевременно и в достаточном количестве создавать резервы против убытков. Обозреватель мог бы сделать вывод, что они иногда приукрашивают реальность, пока не накопят достаточно резервов, чтобы быть в состоянии позволить себе списание плохих долгов. Банковское дело — это не только вопрос доверия. Элемент притворства тоже часто играет здесь важную роль.Во-вторых, «прибыль» в банковском бизнесе является чем-то большим, чем обычное расплывчатое понятие. Банк объявляет о хороших прибылях в те годы, когда он выдает кредиты, которые в конечном итоге принесут ему серьезные убытки. В-третьих, плохие долги иногда могут быть проданы за какую-то цену. В годы после латиноамериканского долгового кризиса появился вторичный рынок банковской задолженности (secondary market of bank debt). Он действовал следующим образом: банк с зависшими долгами Республики Эрихон мог бы решить, что он согласится со своими убытками и прекращает все свои дела. При этом он продает свои ссуды, скажем, по 50 пенсов за ?1 какому-то другому финансовому институту, который готов их приобрести на ту сумму, которую он может покрыть из своих резервов. Цены, по которым торгуются долги различных стран на этом вторичном рынке, дают вполне честный взгляд на оценки банкирами вероятности возвращения долгов.
Еще не прошли последствия латиноамериканского долгового кризиса, как банки в международном масштабе снова начали вести очень активное кредитование строительства и покупки недвижимости (см. главу 20). В Великобритании значительное кредитование коммерческой недвижимости обострялось большим расширением кредитования малого бизнеса. Во время жестокой рецессии начала 1990-х гг. в Великобритании стоимость недвижимости камнем упала вниз, а множество малых предприятий разорилось. Только английские торговые банки должны были списать кредиты на многие миллионы фунтов стерлингов.