§ 3. Конструирование признака «мотив» субъективной стороны состава преступления[471]

Правильная юридическая оценка совершенного деяния невозможна без учета наряду с эмоциональным состоянием лица во время совершения им преступления, мотива преступления^[472], образующего самостоятельный признак субъективной стороны преступления и подлежащего доказыванию в процессе предварительного расследования и судебного разбирательства (ст.

В нормах УК РФ мотив как признак субъективной стороны преступления, в том числе как обстоятельство, смягчающее/отягчающее наказание, упоминается более 30 раз, исключая такие формулировки, как «из корыстной или иной личной заинтересованности...», «в личных интересах...», (они указывают на наличие цели, а не мотива преступления). Объясняется это тем, что «интерес» и «заинтересованность» являются однокоренными словами, и первое из них предполагает наличие пользы (выгоды). Выгода же говорит об определенном положительном для виновного результате^[475]. Исходя из этого, «интерес» и «заинтересованность» указывают не на мотив, а на цель преступления, понимаемую как конкретный результат, к которому стремится лицо при совершении деяния. Законодатель в действующем УК РФ не разграничивает такие субъективные признаки состава, как мотив и цель преступления, используя для их конструирования примерно одинаковые формулировки^[476].

Заметим, что в действующем УК РФ отсутствует единообразие при

конструировании в диспозициях норм Особенной части мотива

474

преступления, что представляется нам неверным .

Так, в некоторых нормах термин употребляется в единственном числе

(например, п. «е¹» ч. 2 ст. 105 УК РФ - убийство по мотиву (выд. авт.), а в других предписаниях - во множественном (например, п.

допустил при использовании филологического инструментария при

475

конструировании цели преступления .

Никаких пояснений на этот счет в уголовном законе не содержится, а

по правилам языкового толкования, которое предшествует применению других способов толкования, идентичным формулировкам в рамках одного и того же акта нельзя придавать разные значения, если из этого акта не следует другого^{[477] [478] [479]; недопустимо толкование значения нормы права, при котором ее}

Г 477

отдельные слова и выражения трактовались бы как излишние ; словам и

выражениям закона следует придавать смысл, в котором они употреблены

478

законодателем в момент его издания ; значение сложных выражении следует устанавливать в соответствии с синтаксическими правилами языка, на котором сформулирована интерпретируемая норма^{[480] [481] [482]. Следовательно, если в норме указана категория «мотив преступления» во множественном числе, значит, законодатель говорит о наличии не одного, а, как минимум, двух (выд. авт.) мотивов, что противоречит самой конструкции субъективной стороны состава преступления, где мотив упоминается в единственном числе и только один мотив может явиться криминообразующим[483] [484]. Не удается при таком подходе избежать и правоприменительных ошибок.}

Исследование материалов дела об обвинении Ч., Б. и Т., совершивших убийство по найму и из корыстных побуждений, показало, что Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ изменила приговор, отметила при этом, что убийство по найму по своей сути является убийством

из корыстных побуждений, поэтому убийство из корыстных побуждений

481

представляется излишним и подлежит исключению из приговора .

Суда РФ по делу Ч. приняла аналогичное решение, отметив в определении, что, поскольку разбой относится к корыстным преступлениям, поэтому при квалификации убийства, сопряженного с разбоем, квалифицирующий признак дополнительно указывать не требуется, как совершение убийства из корыстных побуждений^[486].

Считаем, необходимо скорректировать нормы Общей и Особенной частей УК РФ в плане закрепления мотива преступления лишь в единственном числе, соблюдая при этом общие методологические правила, используемые в процессе правотворческой деятельности^[487].

В достаточном количестве случаев при обозначении мотива преступления в диспозициях норм Особенной части УК РФ законодатель употребляет существительное «мотив», но есть и ситуации использования иных формулировок - так, в ряде предписаний им применено другое определение - «побуждение» (например, и. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ - убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом; и. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ - убийство из хулиганских побуждений; п. «д» ч. 2 ст. 111 УК РФ - умышленное причинение тяжкого вреда здоровью из хулиганских побуждений; п. «д» ч. 2 ст. 112 УК РФ - умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью из хулиганских побуждений; п. «а» ч. 2 ст. 115 УК РФ - умышленное причинение легкого вреда здоровью из хулиганских побуждений; п. «а» ч. 2 ст. 116 УК РФ - нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, из хулиганских побуждений; п. «з» ч. 2 ст. 126 - похищение человека, совершенное из корыстных

побуждений; ст. 153 УК РФ - подмена ребенка, совершенная из корыстных или иных низменных побуждений).

В соответствии с означенными уже общими правилами языкового толкования нельзя придавать без достаточного основания разным терминам одно и то же значение, поэтому необходимо во всех случаях, где в тексте закона есть указание на мотив преступления, употреблять одинаковые формулировки (только слово «мотив», если речь идет о мотиве преступления), и использовать идентичные конструкции одного и того же мотива в разных составах. Это позволит избежать погрешностей при толковании и реализации уголовно-правовых норм, которые не являются редкостью.

Примером ошибочной практики может служить вынесенный приговор Останкинским межмуниципальным судом г. Москвы по делу С., осужденного по ч. 3 ст. 213 УК РФ, который, находясь ночью в кафе, из хулиганских побуждений произвел три выстрела из огнестрельного оружия в охранника кафе, причинив ему средней тяжести вред здоровью. В

резолютивной части приговора отсутствовало указание на мотив совершения преступления, что послужило основанием Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ признать такую квалификацию ошибочной. Исходя из материалов дела, видно, что С. произвел выстрелы в ноги потерпевшего не из хулиганских побуждений, а в связи с отказом впустить его в кафе для поиска утерянной во время ссоры с другим посетителем золотой цепочки. В ответ на его просьбу охранники применили специальные средства (резиновые дубинки) и прогнали его.

Вместе с тем, исходя из изложенного, заметим, что в числе квалифицирующих обстоятельств в ч.ч. 2, 3 ст. 111 УК РФ отсутствует такое, как совершение преступления из корыстных побуждений, закрепленное в ч. 2 ст. 105 УК РФ наряду с совершением деяния по найму, которое с точки зрения правоприменителя уже предполагает наличие корыстного мотива, как и совершение преступления, сопряженного с разбоем, вымогательством или бандитизмом. В случае умышленного причинения тяжкого вреда здоровью с корыстным мотивом последний повышает степень общественной опасности деяния, но не может быть учтен по правилам Общей части УК РФ как обстоятельство, отягчающее наказание.

Поэтому предлагаем: изложить и. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФип. «г» ч. 2 ст. 111 УК РФ в следующей редакции: «с корыстным мотивом».

Классификация мотивов преступлений, позволяющая всесторонне юридически оценить данный факультативный признак субъективной стороны состава преступления, отсутствует не только в УК РФ, но, как было

выяснено, и в уголовно-правовой науке, поэтому автор анализирует с точки зрения конструирования лишь виды мотивов, закрепленные в УК РФ.

В диспозициях норм Особенной части действующего уголовного закона встречаются следующие формулировки мотивов (автору представляется оправданным перечислить мотивы в том порядке, в котором они приведены законодателем):

1) мотив кровной мести (и. «е¹» ч. 2 ст. 105 УК РФ);

2) корыстные побуждения (и. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ; и. «з» ч. 2 ст. 126 УК РФ; ст. 154 УК РФ «Незаконное усыновление (удочерение)»; ст. 215² УК РФ «Приведение в негодность объектов жизнеобеспечения»; ст.

3) хулиганские побуждения (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ; п. «д» ч. 2 ст. 111 УК РФ; п. «д» ч. 2 ст. 112 УК РФ; п. «а» ч. 2 ст. 115 УК РФ; п. «а» ч. 2 ст. 116 УК РФ; ст. 215² УК РФ; ст. 215³ УК РФ; ст. 245 УК РФ);

4) мотивы политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (и. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ; и. «е» ч. 2 ст. 111 УК РФ; и. «е» ч. 2 ст. 112 УК РФ; и. «б» ч. 2 ст. 115 УК РФ; и. «б» ч. 2 ст. 116 УК РФ; и. «з» ч. 2 ст. 117 УК РФ «Истязание»; ч. 2 ст. 119 УК РФ «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью»; и. «б» ч. 2 ст. 213 УК РФ «Хулиганство»; ч. 2 ст. 214 УК РФ «Вандализм»; и. «б» ч. 2 ст. 244 УК РФ «Надругательство над телами умерших и местами их захоронения»);

5) мотивы беременности и иные мотивы (ст. 145 УК РФ «Необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет»);

6) корыстные или иные низменные побуждения (ст. 153 УК РФ «Подмена ребенка»; ст. 155 УК РФ «Разглашение тайны усыновления (удочерения)»).

Нетрудно заметить, что формулирование признака субъективной стороны «мотив преступления» неодинаково, присутствуют многочисленные повторения, неточности, которые необходимо устранить. Так, корыстные побуждения названы низменными в двух из норм наряду с иными низменными побуждениями, перечень которых остается неизвестным (и определение побуждений в целом и низменных побуждений, в частности, отсутствует). По нашему мнению, корыстные побуждения считать низменными не представляется возможным, поскольку мотив преступления является производным по отношению к мотиву поведения; вместе с тем, осознание побуждения предполагает наличие цели, а человек не может стремиться к невыгодному для него результату. Таким образом, если законодатель употребляет указанную дефиницию, то необходимо ее официальное закрепление (мотивов, которые можно отнести к числу низменных, и, соответственно, напротив, мотивов, лишенных низменного содержания).

Стоит также обратить внимание на то, что диспозиции смежных составов преступлений сконструированы по-разному: в одном случае мотив входит в конструкцию, а в другом - нет^{[491] [492] (например, ст.ст. 116, 117 УК РФ - мотивы политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы).}

Требуют переосмысления и те уголовно-правовые предписания, в

489

диспозициях которых мотив преступления не называется , но подразумевается (в некоторых случаях - цель преступления). Речь идет о преступлениях против собственности, преступлениях в сфере экономической

деятельности, преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях и др.

Полагаем также, что в некоторых случаях мотив преступления включен законодателем в диспозицию уголовно-правового правила, а в этом нет необходимости, поскольку такое включение усложняет саму процедуру привлечения лица к уголовной ответственности и может быть препятствием такого привлечения^[493]. Например, правило ст. 153 УК РФ гласит: «Подмена ребенка, совершенная из корыстных или иных низменных побуждений, - наказывается...». В свою очередь ст. 154 УК РФ закрепляет: «Незаконные действия по усыновлению (удочерению) детей, передаче их под опеку (попечительство), на воспитание в приемные семьи, совершенные неоднократно или из корыстных побуждений, - наказываются...». Вместе с тем, ст. 155 УК РФ регламентирует: «Разглашение тайны усыновления (удочерения) вопреки воле усыновителя, совершенное лицом, обязанным хранить факт усыновления (удочерения) как служебную или профессиональную тайну, либо иным лицом из корыстных или иных низменных побуждений, - наказывается...».

Здесь не только по-разному сконструирован один и тот же признак субъективной стороны деяния, но и наказания распределены весьма неравномерно: за подмену ребенка следует лишение свободы (до пяти лет), в то время как незаконное усыновление (удочерение), совершенное неоднократно и предполагающее корыстный мотив, такого наказания не предусматривает (максимально - арест на срок до шести месяцев). Считаем, что иные низменные побуждения для правоприменителя практически не

установимы. Принимая во внимание изложенное, предлагаем мотив преступления в ст.ст. 153, 154, 155 УК РФ упразднить и изложить соответствующие правила в следующей редакции: «Подмена ребенка, - наказывается...» (ст. 153 УК РФ); «Незаконные действия по усыновлению (удочерению) детей, передаче их под опеку (попечительство), на воспитание в приемные семьи, - наказываются...» (ст. 154 УК РФ); «Разглашение тайны усыновления (удочерения) вопреки воле усыновителя, - наказывается...» (ст. 155 УК РФ).

Выводы:

1. Законодатель в действующем УК РФ не разграничивает такие субъективные признаки состава, как мотив и цель преступления, используя для их конструирования примерно одинаковые формулировки.

2. Предлагается скорректировать нормы Общей и Особенной частей УК РФ в плане закрепления мотива преступления лишь в единственном числе, соблюдая при этом общие методологические правила, используемые в процессе правотворческой деятельности. Кроме того, необходимо во всех случаях, где в тексте закона есть указание на мотив преступления, употреблять одинаковые формулировки (только слово «мотив»), и использовать идентичные конструкции одного и того же мотива в разных

составах.

3. В числе квалифицирующих обстоятельств в ч.ч. 2, 3 ст. 111 УК РФ отсутствует такое, как совершение преступления из корыстных побуждений, закрепленное в ч. 2 ст. 105 УК РФ наряду с совершением деяния по найму, которое с точки зрения правоприменителя уже предполагает наличие корыстного мотива, как и совершение преступления, сопряженного с разбоем, вымогательством или бандитизмом. В случае умышленного причинения тяжкого вреда здоровью с корыстным мотивом последний повышает степень общественной опасности деяния, но не может быть учтен по правилам Общей части УК РФ как обстоятельство, отягчающее наказание

. Поэтому предлагаем: изложить и. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ и и. «г» ч. 2 ст. 111 УК РФ в следующей редакции: «с корыстным мотивом».

4. Полагаем также, что в некоторых случаях мотив преступления включен законодателем в диспозицию уголовно-правового правила, а в этом нет необходимости, поскольку такое включение усложняет саму процедуру привлечения лица к уголовной ответственности и может быть препятствием такого привлечения. Принимая во внимание изложенное, предлагаем мотив преступления в ст.ст. 153, 154, 155 УК РФ упразднить и изложить соответствующие правила в следующей редакции: «Подмена ребенка, - наказывается...» (ст. 153 УК РФ); «Незаконные действия по усыновлению (удочерению) детей, передаче их под опеку (попечительство), на воспитание в приемные семьи, - наказываются...» (ст. 154 УК РФ); «Разглашение тайны усыновления (удочерения) вопреки воле усыновителя, - наказывается...» (ст. 155 УК РФ).