§ 4. Право, применимое к алиментным обязательствам в соответствии с международными соглашениями Российской Федерации

Конвенция о правах ребёнка, принятая Резолюцией 4425 Генеральной Ассамблеи от 20 ноября 1989 г.⁷⁶ в лице государств-участников, в ст. 27 признаёт право каждого ребенка на уровень жизни, необходимый для физического, умственного, духовного, нравственного и социального развития ребенка (п.

Ответственность за обеспечение этого уровня жизни несут родители и (или) другие лица, воспитывающие ребёнка. При этом ответственность родителей рассматривается как основная. Однако она осуществляется родителями в пределах своих способностей и финансовых возможностей (п. 2).

Государства-участники принимают необходимые меры по оказанию помощи родителям и другим лицам, воспитывающим детей, и в случае необходимости оказывают материальную помощь и поддерживают программы, особенно в отношении обеспечения питанием, одеждой и жильем (п. 3).

Государства берут на себя обязанность принять все необходимые меры для обеспечения восстановления содержания ребенка родителями или другими лицами, несущими финансовую ответственность за ребенка, как внутри государства-участника, так и из-за рубежа. В частности, если лицо, несущее финансовую ответственность за ребенка, и ребенок проживают в разных государствах, государства-участники способствуют присоединению к международным соглашениям или заключению таких соглашений, а также достижению других соответствующих договоренностей (п. 4 ст. 27).

Россия присоединилась к этой Конвенции, но до сих пор не присоединилась к международным конвенциям, регулирующим алиментные правоотношения.

Конвенция о праве, применимом к алиментным обязательствам в отношении детей, (Гаага, 24 октября 1956 г.) вступила в силу 1 января 1961 г. Россия в Конвенции не участвует. Сфера действия документа затрагивает только алиментные отношения родителей в отношении ребёнка, которым Конвенция считает лицо, не достигшее возраста 21 года и не состоящее в браке.

Конвенция 1956 г. определяет алиментный статут (им является закон места обычного проживания ребёнка) и сферу применения этого статута. При изменении места обычного проживания ребенка применяется право нового обычного проживания ребенка с момента, когда произошло изменение. Очевидно, что термин «место обычного проживания», используемый в Конвенции, и термин «место постоянного проживания», используемый в российском законодательстве, следует понимать как синонимы.

В сферу действия алиментного статута включаются такие вопросы, как: может ли ребенок претендовать на получение алиментов, в каком размере и от кого; кто полномочен предъявить иск об алиментах и в течение какого времени.

В качестве субсидиарного статута к алиментным обязательствам родителей в отношении детей может быть применено право Договаривающегося Государства, если оно заявит о применении его собственного права (ст. 2). Однако такое заявление государство может сделать при трёх условиях:

(a) иск предъявлен в пределах юрисдикции этого государства;

(b) лицо, от которого потребуются алименты, и ребенок имеют гражданство этого государства;

(c) лицо, от которого истребуются алименты, в этом государстве имеет место своего обычного проживания.

Статья 3 Конвенции основана на принципе наиболее благоприятного права, защищая ребёнка как слабую сторону в правоотношении, а именно, если право обычного места пребывания ребёнка не предоставляет ему права на алименты, то применимое право определяется с помощью коллизионных норм страны суда.

Конвенция позволяет суду, в котором предъявлен иск, применить оговорку о публичном порядке: право, указанное настоящей Конвенцией в качестве применимого, может быть исключено только в том случае, если его применение очевидно не совместимо с публичным порядком государства, в котором предъявлен иск (ст. 4).

Любое Договаривающееся Государство может при подписании, ратификации или присоединении к настоящей Конвенции сделать оговорку о неприменении ее к усыновленным детям. Это правило Конвенции лишний раз доказывает правильность нашей мысли, высказанной несколько ранее, о том, что право, применимое к алиментным обязательствам усыновителей и усыновлённых, должно быть установлено специальной коллизионной нормой (или во всяком случае об этих субъектах алиментных обязательств должна быть сделана оговорка в коллизионной норме, регулирующей алиментные обязательства родителей и детей).

Гаагскую конвенцию о праве, применимом к алиментным обязательствам, от

₇₇

2 октября 1973 г. ратифицировали Германия, Греция, Испания, Италия, Люксембург, Нидерланды, Португалия, Турция, Франция, Швейцария, Япония и

др.

В отношениях между участниками данная Конвенция 1973 г. заменяет Конвенцию о праве, применимом к алиментным обязательствам в отношении детей, от 24 октября 1956 г.

Россия не участвует ни в этой Конвенции, ни в других «алиментных» конвенциях, что нельзя признать правильным даже в силу тех международных обязательств, которые она взяла на себя как участница Нью-Йоркской конвенции о правах ребенка от 20 ноября 1989 г.

Положения Конвенция 1973 г. применяются к алиментным обязательствам, возникающим из семейных отношений, отцовства или материнства, брака или свойства, включая алиментные обязательства в отношении внебрачного ребенка (ст. 1). Документом охватывается круг практически всех возможных субъектов алиментных обязательств.

Конвенция исходит из единого коллизионного принципа выбора применимого права к алиментным обязательствам независимо от их субъектного состава - применимым является внутреннее право обычного проживания кредитора, получающего алименты (ст. 4). Представляется, что такое решение вопроса наиболее удачно, так как, хотя эта коллизионная привязка не всегда указывает на право, с которым алиментное правоотношение наиболее тесно связано, она учитывает принцип наиболее благоприятного права (принцип защиты слабой стороны).

В соответствии со ст. 7 Конвенции в случае алиментного обязательства между лицами, связанными родством по боковой линии или свойством, должник может оспаривать ходатайство кредитора на том основании, что такого обязательства не существует по праву их общего гражданства или при отсутствии общего гражданства по внутреннему праву обычного проживания должника.

Представляется, что это положение продиктовано также принципом наиболее благоприятного права, но этот принцип здесь защищает интересы должника, а не взыскателя алиментов. Принцип продиктован также законом наиболее тесной связи, ведь именно закон общего гражданства так же, как и место жительства должника, характеризует более всего тесную связь правоотношения с правопорядком конкретного государства.

В некоторых странах законодательство ограничивает круг субъектов алиментных обязательств, не включая в них родственников по боковой линии и лиц, связанных отношениями свойства.

Конвенция 1973 г. особо выделяет алиментные обязательства между разведёнными супругами (по терминологии российского семейного

законодательства «бывшими супругами»), предусматривая применение к ним права, применимого к расторжению брака.

Как мы уже говорили, российское право не выделяет бывших супругов в коллизионных нормах, регулирующих алиментные обязательства. Это вызывает затруднения в толковании. Значит ли это, что они должны рассматриваться в одном ряду с супругами или их следует отнести к другим членам семьи. Но вполне логично и другое толкование. Выбор применимого права к этим лицам вовсе не регулируется российским правом. Выбор применимого права здесь возможен по аналогии закона либо в соответствии с п. 2 ст. 1186 ГК: если в соответствии с п.1 невозможно определить право, подлежащее применению, применяется право страны, с которой гражданско-правовое отношение, осложнённое иностранным элементом, наиболее тесно связано. Однако для применения этой статьи нам опять-таки потребуется прибегнуть к институту аналогии закона.

Аналогия здесь возможна, так как в Семейном кодексе РФ (гл.

Следует обратить внимание на формулировки. Представляется более удачной формулировка Конвенции - «разведённые супруги». Бывшими могут быть и супруги в связи со смертью второго супруга, в таком случае, естественно, речь вовсе не идёт об алиментах.

Конвенция 1973 г. предусматривает среди прочего ряд вопросов, входящих в сферу действия применимого права (ст. 10). Законодательство, применимое к

78

алиментным обязательствам, определяет interalia :

1) может ли, в какой степени и от кого кредитор требовать алименты;

2) кто имеет право возбуждать дело об алиментах и назначать срок исковой давности для возбуждения дела;

3) размер обязательства должника, выплачивающего алименты, когда государственный орган добивается возмещения пособий, выплаченных кредитору.

Очевидно, что здесь дан не исчерпывающий перечень вопросов, о чём свидетельствует оговорка interalia.

Конвенция 1973 г. устанавливает императивное правило о том, что в применении права, определенного Конвенцией, может быть отказано, только если оно явно не совместимо с публичным порядком, а также императивное правило о том, что потребности кредитора и средства должника должны приниматься во внимание при определении суммы алиментов, даже если применимое право предусматривает иное (ст. 11).

Последняя норма материального содержания сформулирована как особая императивная норма, применяемая независимо от содержания применимого права. При этом Конвенция не делает исключения для алиментных обязательств родителей и их несовершеннолетних детей. Эта норма применяется во всех алиментных обязательствах, независимо от их субъектного состава.

Учитывая различное понимание категорий «потребностей» и «средств» в разных странах, такое правило толкуется в них по-разному, что может привести к несправедливым решениям с точки зрения интересов кредитора.

79

Н.М. Мирошиной .

Российская гражданка подала иск о взыскании алиментов от имени ребенка в Семейный суд Германии по месту проживания отца (компетентный суд). Несмотря на весьма длительное судебное разбирательство, немецкий суд вынес решение о невозможности взыскания алиментов, так как в силу параграфа 1603

Гражданского кодекса Германии не обязано предоставлять содержание лицо, которое с учетом иных своих обязательств не в состоянии предоставить содержание без ущерба своему собственному соответствующему содержанию. Как было установлено судом, среднемесячный доход должника составлял в чистом виде около 2 000 евро.

Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Минск, 22 января 1993 г.) и Протокол от 28

80

марта 1997 г. (далее - Минская конвенция)⁸⁰. В ней наряду с другими вопросами решаются вопросы применимого права по семейным делам (раздел II, часть III, ст. 26-37).

Эту Конвенцию призвана заменить Кишинёвская конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от

81

7 октября 2002 г.⁸¹ Минская конвенция в настоящее время действует в отношении стран, не участвующих в Кишинёвской конвенции, которая вступила в силу 27 апреля 2004 г. Её участниками (на 2011 г.) являются Белоруссия, Азербайджан и Казахстан (с 27 апреля 2004 г.); Киргизия (с 1 октября 2004 г.); Армения (с 19 февраля 2005 г.); Таджикистан (с 17 мая 2005 г.). Россия, хотя и подписала Кишинёвскую конвенцию, пока её не ратифицировала. По вопросам, рассматриваемым далее, никаких разночтений в обеих Конвенциях нет.

Минская конвенция содержит термины «обязательства по содержанию» и «алиментные обязательства» (как синонимичные) только в ст. 32 «Правоотношения

82

родителей и детей» (соответственно ст. 35 Кишинёвской конвенции»⁸²).

Обязательства родителей по содержанию детей определяются законодательством Договаривающегося Государства, на территории которого находится их совместное место жительства. Таким образом, в качестве генеральной коллизионной привязки к этим отношениям применяется закон постоянного совместного места жительства родителей и ребёнка. Субсидиарная привязка к законодательству государства, гражданство которого имеет ребёнок, применяется в случае, если родители и дети не имеют совместного места жительства. Наконец, по требованию истца к алиментным обязательствам может быть применено законодательство Договаривающегося Государства, на территории которого постоянно проживает ребёнок.

Договаривающиеся Стороны оказывают друг другу помощь в розыске ответчика по делам о взыскании алиментов, когда есть основание полагать, что ответчик находится на территории другой Договаривающейся Стороны, и судом вынесено определение об объявлении его розыска (п. 5 ст. 32 (35) Конвенции).

Содержание п. 2 ст. 32 выходит за рамки содержания, обозначенного в заголовке статьи «Правоотношения родителей и детей». В нём также урегулированы алиментные обязательства совершеннолетних детей в отношении их родителей и алиментные обязательства других членов семьи.

Генеральной привязкой в этих отношениях также является законодательство Договаривающейся Стороны, на территории которой они имели совместное место жительства. В качестве субсидиарной привязки применяется при отсутствии совместного места жительства законодательство Договаривающейся Стороны, гражданином которой является истец.

Минская конвенция не имеет специальной коллизионной нормы относительно алиментных обязательств между супругами, но определяет применимое право к любым личным и имущественным правоотношениям супругов - ст. 27 (ст. 30). Как и в отношении формулировок ст. 161 СК РФ, здесь могут быть высказаны сомнения и различные толкования относительно того, применяется эта статья к алиментным обязательствам или она касается лишь отношений супругов по поводу имущества. Эти сомнения тем более весомы, что в Конвенции нет нормы, аналогичной п. 2 ст. 161, в котором есть прямое упоминание об алиментных обязательствах и отсылка к п. 1 ст. 161 СК РФ.

Статья 27 (30) Конвенции содержит целый каскад коллизионных привязок в зависимости от того, имеют супруги совместное место жительства или общее гражданство. Генеральной привязкой в правоотношениях супругов является законодательство Договаривающейся Стороны, на территории которой супруги имеют совместное местожительство (п. 1).

Если же супруги проживают на территории разных Договаривающихся Сторон, но при этом оба супруга имеют одно и то же гражданство, их личные и имущественные правоотношения определяются по законодательству той Договаривающейся Стороны, гражданами которой они являются (п. 2).

Если супруги имеют гражданство разных Договаривающихся Сторон, и проживают на территории разных Договаривающихся Сторон, то их личные и имущественные правоотношения определяются по законодательству Договаривающейся Стороны, на территории которой они имели своё последнее совместное местожительство (п. 4).

Если супруги не имели совместного места жительства на территориях Договаривающихся Сторон, применяется законодательство Договаривающейся Стороны, учреждение которой рассматривает дело (п. 4).

Таким образом, к правоотношениям супругов в зависимости от условий, названных в Конвенции, могут применяться различные коллизионные привязки: закон совместного места жительства, закон общего гражданства, закон последнего совместного места жительства, закон суда.

Обращает на себя внимание тот факт, что, хотя Минская конвенция не учитывает современных тенденций развития правового регулирования частноправовых отношений и в частности, семейно-брачных отношений (отсутствие таких коллизионных принципов, как закон тесной связи, принцип наиболее благоприятного права, свобода волеизъявления в семейно-брачных отношениях), Кишинёвская конвенция буквально дублирует в этом отношении текст Минской конвенции. Это по меньшей мере вызывает недоумение. Если Договаривающиеся государства ставили перед собой задачу дополнить международное регулирование по уголовным делам (именно в этой части есть существенные различия с Минской конвенцией), то такая задача могла быть выполнена принятием соответствующего Протокола к Минской конвенции.

Коллизионное регулирование семейных правоотношений с иностранным элементом, в том числе алиментных обязательств как имущественных семейных правоотношений осуществляется и с помощью двусторонних договоров о правовой помощи. Не все договоры данного вида содержат коллизионные нормы. В большинстве этих договоров объект и цель - правовая помощь по гражданским делам (куда включаются и семейные дела) и признание и исполнение судебных

83

решений .

Коллизионное регулирование семейных правоотношений содержится в двусторонних договорах РФ со странами СНГ. Российская Федерация заключила Договоры о правовой помощи и правовых отношениях с Азербайджанской Республикой от 22 декабря 1992 г., Республикой Кыргызстан от 14 сентября 1992 г., Республикой Молдова от 25 февраля 1993 г. Все три договора были заключены до вступления в силу Минской конвенции. После заключения Минской конвенции двусторонние договоры о правовой помощи со странами СНГ Россия больше не заключала⁸⁴.

Все три Договора имеют, в принципе, одинаковое коллизионное регулирование алиментных обязательств. В них не выделяются алиментные обязательства, но регулируются в целом имущественные отношения между супругами, родителями и детьми. Коллизионные привязки соответствуют тем, которые применяются в Минской конвенции.

В отличие от Минской конвенции Договоры содержат норму, отсутствующую в Конвенции о правоотношениях между внебрачным ребёнком и его матерью и отцом. Они определяются законодательством Договаривающейся Стороны, гражданином которой является ребенок.

Эту норму следует признать излишней. Вряд ли можно признать её удачной и необходимой. Во-первых, она противоречит одному из краеугольных

принципов российского семейного права - принципу равенства детей, рождённых в браке и вне брака. Во-вторых, как показывает практика, в настоящее время многие семьи живут в так называемом гражданском браке, то есть без регистрации брака, а потому имеют общее совместное жительство. Все ситуации укладываются в формулировку одной статьи, регулирующей применимое право к правоотношениям между родителями и детьми без указания на наличие брака между родителями. Как видим, эти Договоры имеют даже больше недостатков в коллизионном регулировании алиментных отношений, чем Минская конвенция. В частности, в них нет правила, внесённого Протоколом 1997 г., о праве, применимом к алиментным обязательствам других членов семьи.

Россия заключила Договоры о правовой помощи с Латвией⁸⁵, Литвой⁸⁶,

₈₇

Эстонией . В них вопросы применимого права к имущественным правоотношениям, осложнённым иностранным элементом, между супругами, родителями и детьми решаются так же, как и в Договорах о правовой помощи со странами СНГ.

Эти же вопросы решаются в целом ряде, но не во всех, Договорах о правовой помощи. В качестве примера рассмотрим Договоры РФ с Венгрией и Польшей.

Договор между Союзом Советских Социалистических республик и Венгерской Народной Республикой об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам был заключен 15 июля 1958 г. (в редакции Протокола от 19 октября 1971 г.). В нем достаточно подробно регулируется выбор применимого права по семейным делам, в частности, имущественные отношения между супругами, родителями и детьми, куда следует отнести и алиментные обязательства между этими лицами, хотя термин «алиментные обязательства» в Договоре не упоминается.

Следует думать, что алиментные обязательства между супругами как их имущественные отношения урегулированы ст. 25/B (в ред. Протокола). Содержание её совпадает со ст. 27 Минской конвенции, кроме одного момента: в Договоре отсутствует коллизионное регулирование ситуации, при которой супруги, имея различное гражданство и проживая на территории разных стран, не имели совместного места жительства.

Имущественные отношения между родителями и детьми определяются законодательством той Договаривающейся Стороны, на территории которой они имеют совместное местожительство.

Если местожительство родителей или одного из них находится на территории одной Договаривающейся Стороны, а местожительство ребенка - на территории другой Договаривающейся Стороны, то правовые отношения между ними определяются законодательством Договаривающейся Стороны, гражданином которой является ребенок.

В силу ст. 28/B, если ребенок является гражданином одной Договаривающейся Стороны, а проживает на территории другой Договаривающейся Стороны и законодательство этой Стороны более благоприятно для ребенка, то применяется законодательство этой Договаривающейся Стороны. Таким образом, в этом Договоре в отличие от других применяется принцип более благоприятного права, защищающий слабую сторону в правоотношении, какой, несомненно, является ребёнок.

Договор содержит статью 28/A, регулирующую право, применимое к правоотношениям между ребенком, родившимся от лиц, не состоящих в зарегистрированном браке, и его матерью или отцом. Эти отношения определяются законодательством Договаривающейся Стороны, гражданином которой является ребенок.

Договор между Российской Федерацией и Республикой Польша о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и уголовным делам от 16 сентября 1996 г. содержит унификацию коллизионных норм на двустороннем уровне, регулирующих семейные правоотношения. Алиментные обязательства не выделяются. Вопрос о них решается в отношении всех имущественных отношений супругов, а также родителей и детей.

Личные и имущественные отношения супругов в зависимости от ряда условий определяются законодательством Договаривающейся Стороны, на территории которой супруги имеют местожительство, гражданством супругов, законом суда (ст. 25).

Правоотношения между родителями и детьми определяются законодательством той Договаривающейся Стороны, на территории которой они имеют совместное местожительство (ст. 28).

Если местожительство кого-либо из родителей и детей находится на территории другой Договаривающейся Стороны, то правоотношения между ними определяются законодательством Договаривающейся Стороны, гражданином которой является ребенок (ст. 28).

Договор содержит статью, отсутствующую в договорах, заключённых ранее. Статья 29 предусматривает «другие случаи взыскания алиментов». В других случаях взыскания алиментов применяется законодательство Договаривающейся Стороны, на территории которой проживает лицо, претендующее на получение алиментов. Именно это законодательство должно ответить на вопрос, может ли истец претендовать на получение алиментов, если да, то с кого и в каком размере.

Нельзя признать чёткость формулировок этого Договора, ведь ранее речь шла о личных и имущественных отношениях. Термин «алименты» нигде не упоминался. Не ясно, как понимать «другие случаи взыскания алиментов». О каких случаях здесь идёт речь: о совершеннолетних детях, разведённых супругах, других членах семьи? На наш взгляд, коллизионному регулированию алиментных обязательств должно быть уделено большее внимание, а коллизионные нормы требуют более конкретных и чётких формулировок, тем более что есть универсальная Гаагская конвенция о праве, применимом к алиментным обязательствам, 1973 г., рассмотренная нами ранее, которая гораздо удачнее решает все эти вопросы.

Анализ международных соглашений, в том числе двусторонних договоров РФ, позволяет сделать вывод, что Россия не уделяет должного внимания международному сотрудничеству в сфере алиментных обязательств. Это накладывает отпечаток и на национальное коллизионное законодательство, в котором не учитываются новые тенденции в международном частном праве по вопросам выбора применимого права и применения иностранного законодательства в отношении алиментных обязательств.