Объём «проникающей ответственности»
Множественность лиц на стороне должника. Множественность должников в исследуемом охранительном обязательстве имеет своим источником два обстоятельства. Во-первых, вред может быть причинен посредством использования номинальных лиц, а во-вторых, имущественный ущерб может возникнуть из факта совместного причинения вреда несколькими контролирующими лицами.
Эти ситуации следует различать между собой по причинам, изложенным ниже.Пассивная множественность в обязательстве бывает разных типов — долевая, солидарная, корреальная, субсидиарная и др. Во многих странах солидаритет характерен для случаев, когда вред причинен несколькими лицами совместно[75]. Отечественный законодатель помимо этого посчитал, что солидарность уместна в качестве общего правила и для предпринимательских отношений (п. 2 ст. 322 ГК РФ). По праву Франции солидаритет также презюмируется для торговых отношений[76]. Однако в нашем случае солдидаритет уместен скорее не потому, что отношения связаны с предпринимательскими, т.к. вопрос причинения вреда и характеристики отношений участия в корпорации как предпринимательских является дискуссионным, а потому, что бремя установления размеров долей каждого из должников усложняет и без того непростое положение истца-кредитора, не искушенного в распределении ролей во внутрикорпоративных отношениях ответчика и «личном вкладе» каждого из них в общий имущественный ущерб.
Корреальное обязательство[77] в современном праве — это скорее юридическая экзотика, т.к. освобождение одного из содолжников из-за случайного фактора (выбор кредитора) требует фундаментального обоснования. Солидарная и солидарно-субсидиарная модели в большей мере соответствуют юридической природе «внешней» корпоративной ответственности. Субсидиарность хотя и создает для кредиторов дополнительный барьер, но вполне совместима с привлечением доминирующего участника к ответу, ведь во многих случаях к такой ответственности уместно привлекать по факту установления отсутствия или недостаточности имущества у «основного» должника — зависимой корпорации.
При явном обмане кредитора в случаях, не терпящих отлагательств (основной должник скрывает активы, проявляет неуважение к суду), по мнению автора, допустимо привлечение участника к «прямой» солидарной ответственности (такое возможно, например, во многих штатах США и в Нидерландах).Пассивный солидаритет в обязательстве устанавливается в интересах кредиторов и существенно повышает возможности удовлетворения их требований[78]. Обратная сторона этого подхода заключается в серьезном ухудшении положения должников, любой из которых независимо от оснований и реального размера своего участия в солидарном обязательстве может быть обязан к его полному возмещению[79]. Такая ситуация способствует уравновешиванию интересов предпринимателя (участника корпорации) и кредитора корпорации, т.к. положение кредитора выравнивается, поскольку изначально он занимал слабую позицию, будучи «аутсайдером» корпоративных отношений своего должника и претерпев определенные неудобства в виде понесенных убытков и издержек по защите своего права[80]. Кредитор правомочен обратить взыскание на имущество любого из должников in solido без соблюдения правил об очередности и объяснения причин выбора конкретного должника, что позволяет ему обращаться в первую очередь не к неплатежеспособным должникам, а к более состоятельным лицам, коими часто являются контролирующие участники, а не сама зависимая корпорация.
Между тем при множественности лиц, внесших свой «вклад» в несостоятельность компании-должника, следует различать случаи, когда вред причиняется совместно, т.е. когда действия делинквентов согласованы, и когда правонарушения совершаются несогласованно. К лицам, являющимся «номинальными» участниками или директорами, которые выполняют указания своего «хозяина» (бенефициара), либо к субъектам, которые сообща контролируя должника, причиняют имущественный вред, следует применять правила о совместном возмещении причиненных убытков. Другой случай сопричинения связан с переходом корпоративного контроля над корпорацией от одного лица к другому (продажа бизнеса).
Каждый из контролирующих участников, как предшествующий, так и последующий, могли не сговариваясь допускать существенные корпоративные правонарушения и злоупотребления «корпоративной формой». При таких обстоятельствах нельзя говорить о совместном причинении вреда, а значит, по мнению автора, уместно поставить вопрос о долевой ответственности. Это не препятствует сохранению солидаритета для сопричинителей в пределах каждой установленной судом доли в возмещении ущерба. Таким образом, характер пассивного обязательства должен быть солидарно-долевой. При этом для облегчения бремени доказывания общее правило должно заключаться в том, что должники привлекаются к солидарной ответственности, если только кто-то из них не докажет, что его собственный «вклад» в несостоятельность подконтрольного лица оказался менее других, либо его участие не охватывалось общим намерением сопричинителей вреда, а потому в отношении него суду следует установить долевую ответственность. Другой случай, когда уместно привлечение к долевой, а не солидарной ответственности, связан с сотрудничеством номинального участника с кредиторами. Если такой участник оказывает кредиторам решающую поддержку, предоставляя доказательства в отношении реального бенефициара, то размер ответственности сотрудничающего лица целесообразно частично или полностью уменьшить (п. 9 ст. 61.11 Закона о банкротстве).Такую солидарно-долевую ответственность следует отличать от ассиметричного смешанного солидарно-долевого обязательства[81], при котором на стороне должников возникает солидарное обязательство, а кредиторы имеют долевые требования. В качестве примера такой ситуации можно привести случай, когда несколько кредиторов по разным обязательствам обращаются с групповым иском о привлечении к «проникающей ответственности» контролирующих должника лиц, которые своими собственными действиями совершили корпоративные правонарушения.
В различных правопорядках вопрос о том, какой тип пассивной множественности следует применить к контролировавшим корпорацию лицам, решается по-разному.
Часть штатов США отдают предпочтение долевой ответственности (several liability), другие — солидарной (joint liability). В Нидерландах руководители, в т.ч. фактические, а также контролирующие лица вРоссии, привлекаются к солидарной ответственности в рамках процедуры банкротства подконтрольной корпорации. Во Франции вопрос о том, какой из двух типов применить, отнесен на усмотрение суда. Однако отправной точкой при совместном причинении вреда в большинстве исследуемых стран является солидарная ответственность.
Размер ответственности. Определение максимального размера ответственности контролирующих участников обычно не является большой проблемой, т.к. верхняя граница возмещения должна быть эквивалента размеру причиненных кредитору убытков. В таком случае отношение основного должника и кредитора будет определяющим. Иначе обстоит дело с проблемой частичной виновности контролирующего лица в несостоятельности своей подконтрольной компании, т.е. должника, в связи со сменой контролирующего участника или в связи с тем, что имущественный ущерб частично зависел от случая или непреодолимой силы. Должен ли судья при таких обстоятельствах ограничить объем ответственности контролирующего лица размером причиненного имущественного ущерба и его денежного выражения — убытка[82] подконтрольному юридическому лицу? Это довольно сложный вопрос и от ответа на него будет зависеть в т.ч. квалификация отношений, возникающих между доминирующим участником и кредитором подконтрольной корпорации.
Если допустить ограничение ответственности участника размером фактически причиненных им корпорации убытков, например, суммой ущерба от выведенных этим лицом активов, то ответственность можно определить как ex suo facto (за свою вину); все, что будет взыскано сверх доказанного размера ущерба, причиненного подконтрольному лицу, будет квалифицироваться как ответственность ex alieno (за чужую вину) или как своего рода штраф. Например, если убыток кредитора подконтрольной организации будет равен 100 у.е.[83], а доказанный размер ущерба подконтрольной корпорации 60 у.е., то в случае взыскания с контролирующего участника всех 100 у.е., за оставшиеся 40 у.е.
он понесет ответственность ex alieno, как своего рода поручитель[84].Главной ошибкой в такой ситуации было бы считать, что контролирующее лицо не должно присуждаться к выплате 40 у.е., поскольку не доказана его вина либо причинная связь с его действиями[85]. Здесь должны иметь значение доказанность самого факта корпоративного правонарушения и наличие факта корпоративного контроля. Таким образом, акцент должен быть смещен с установления размера причиненных убытков на определение существенности правонарушения. Если корпоративное нарушение достаточно значительно, то иск кредитора должен быть удовлетворён в полном размере дефицита средств[86]. Вопрос о том, какие факторы существенны для указанных целей (т.н. «факторы проникновения»), а какие нет, будет рассмотрен в следующей главе.
Существует точка зрения, согласно которой участники юридического лица могут отвечать сверх размера внесенных ими вкладов только в случае недостаточного финансирования. При этом размер ответственности не должен превышать разницы между действительным и необходимым размером собственного капитала[87]. Вместе с тем вопрос о том, какой размер финансирования является достаточным для того или иного вида деятельности, как будет показано далее, не может стать надежным критерием и вообще не является правовым.
В исторической ретроспективе были распространены и другие формы ответственности участников. Так, например, праву некоторых штатов США в XIX в. была известна конструкция двойной и даже тройной по отношению к размеру вклада в уставный капитал ответственности; кроме того, было распространено и пропорциональное по отношению к доле в уставном капитале возмещение вреда[88] [89]. В первом случае ответственность представляет собой скорее некий суррогат уставного капитала (limited by guarantee). История показала, что такие виды «механистической» ответственности губительным образом сказываются на предпринимательской инициативе. При большом количестве участников в 89 уставном капитале сохранение контроля у всех в принципе невозможно Следовательно, при автоматической ответственности некоторые участники несли бы обескураживающую безвиновную ответственность. Обратное требование. Должник, исполнивший солидарное обязательство, получает регрессное (в некоторых странах — суброгационное)[90] требование к неисправному сопричинителю вреда. Если в качестве содолжников выступают лица, скрывающиеся за «корпоративной вуалью», например, несколько участников или номинальный участник и бенефициар, то регрессные обязательства между ними не вызывают особых сложностей, поскольку во внутренних отношениях их доли признаются равными, если они не определены судом согласно степени вины каждого либо размеру причиненного ущерба, и уплативший кредитору более своей доли вправе требовать от других причинителей-регрессатов выплаты соответствующей части. Сложности могут возникнуть, если корпорация выступает в качестве солидарного содолжника наряду с лицами, ее контролировавшими. Если регредиентом окажется сама корпорация-солидарный ответчик[91], то тот факт, что она получает регрессный иск против своего доминирующего участника, не нарушит баланса интересов сторон, т.к. цель ответственности в том, чтобы привлечь конкретных лиц, принимавших решения, причинившие вред. Если же долг погашает доминирующий участник-должник, то приобретение им права требования к своей корпорации-регрессату на первый взгляд также не скажется на равновесии интересов, особенно учитывая то, что в некоторых юрисдикциях, в частности, во многих штатах США, такой долг перед участником будет субординирован при банкротстве корпорации по отношению к старшим по очереди требованиям неаффилированных третьих лиц. Вместе с тем факт получения участниками обратного требования к своему зависимому юридическому лицу будет свидетельствовать о субститутивной природе такой ответственности. Получается, что в обязательстве появляется основной должник, а, значит, субсидиарные должники-участники возмещают вред ex alieno. Такой подход ведет к отождествлению участников юридического лица с работодателями, а в конечно итоге влечет в некоторых случаях неограниченную ответственность участников (см. § 2.3.3), что совершенно неприемлемо. Критикуемая точка зрения обоснованно не поддерживается некоторыми учеными[92]. Таким образом, если контролирующие должника лица привлекаются к «проникающей ответственности», то она должна носить солидарно-долевой характер, хотя в некоторых случаях допустим и субсидиарный элемент. Объем такой ответственности должен быть эквивалентен, по общему правилу, либо понесенным кредитором убыткам, либо разнице между заявленными требованиями кредиторов и их удовлетворённой частью, если нарушение существенно (в случае с банкротством зависимого юридического лица). Контролирующие корпорацию лица, погасившие долг, должны иметь право на обратное требование только к другим содолжникам, но не к самой зависимой корпорации. 1.2.