Влияние практики Суда ЕС на правовой режим предоставления страховых услуг в Европейском Союзе
Как отмечалось, решения Суда ЕС являются обязательными и имеют значение прецедента в части толкования норм права ЕС, страхового права ЕС. Национальные судебные органы в своей практике следуют решениям Суда ЕС, который адаптирует, конкретизирует и пересматривает нормы страхового права ЕС, обеспечивая гибкое развитие правового регулирования, адекватное требованиям страхового рынка[184].
Рассматривая дело по спору голландской транспортной фирмы Van Gend and Loos[185] с Управлением финансов Голландии (решение Суда от 5 февраля 1963 г.)[186], Суд ЕС отметил, что целью Договора об учреждении Европейского экономического сообщества было создание общего рынка, функционирование которого предполагает соответствующее поведение каждого его члена. Договор о ЕЭС не только породил взаимные обязательства между различными субъектами права, на которые он распространяется, но и «создал новый правопорядок, согласно которому определяются полномочия, права и обязанности субъектов права и процедуры, необходимые для установления и устранения соответствующих нарушений права»[187].
Субъектами страхового права ЕС являются не только ЕС в целом, институты и органы ЕС, государства - члены ЕС, «но и физические и юридические лица, учрежденные или находящиеся на территории соответствующих стран - участниц ЕС»[188]. Выделим 3 основные группы субъектов страхового права ЕС:
1) институты и органы ЕС (представляющие ЕС как юридические лица);
2) государства - члены ЕС;
3) юридические лица и физические лица, учрежденные или находящиеся на территории соответствующих стран - участниц ЕС, к которым относятся: страховщики, перестраховщики, страховые посредники, а также страхователи (потребители страховых услуг).
Круг субъектов страхового права ЕС можно определить, исходя из содержания нормативно-правовых актов Европейского Союза, прежде всего директив, т.е.
актов, содержащих нормы, специально предназначенные для регулирования страховых отношений. Основное свойство субъекта страхового права ЕС - юридическая способность к самостоятельным правовым действиям, включая право вести страховую деятельность и заключать страховые договоры, нести предусмотренную законодательством ответственность. Субъект страхового права выступает как носитель установленных нормами страхового права прав и обязанностей, следовательно, с понятием субъекта права связана характеристика его правосубъектности.Правосубъектность воплощается в совокупности прав и обязанностей. Права и обязанности субъектов страхового права ЕС неоднородны: права страховщика, например, не совпадают с объемом прав страхового брокера. Различен у субъектов страхового права ЕС и объем правоспособности, основания ее возникновения. Европейским страховым компаниям необходимо обязательно пройти процедуру регистрации, получить лицензию на осуществление деятельности, и только после этого они вправе осуществлять страховую деятельность. В то же время в соответствии с требованиями страховых директив установлены специфические правила для деятельности каждого субъекта страхового права ЕС.
Принцип прямого действия права ЕС, а следовательно, обязанность национальных судебных органов предоставить защиту частным лицам, в случае нарушения их прав по законодательству ЕС, был установлен также в Da Costa Case (1964 г.), деле, ставшем классическим[189].
Одним из наиболее значимых решений Суда ЕС в области регулирования страховой деятельности является решение Суда, вынесенное по делу Centros[190].
Суть дела заключается в следующем: Centros Ltd., зарегистрированная в Великобритании «private limited company» (компания с ограниченной ответственностью), подала заявление на регистрацию своего филиала в Дании. Датским Министерством торговли в регистрации было отказано. Мотив отказа - тот факт, что с момента своей регистрации в Великобритании Centros не осуществляла там хозяйственной деятельности.
По мнению датского надзорного органа, в намерения Centros входило открытие своей штаб-квартиры и осуществление всей своей деятельности в обход датского законодательства об оплате минимального уставного капитала при учреждении компании.В своем решении по делу Суд постановил, что отказ в регистрации филиала по поданной причине противоречит принципу свободы учреждения. Не вдаваясь в анализ решения Суда по делу Centros и его последствий, выделим одну особенность принятого решения. В п. 27 Суд указал: «тот факт, что гражданин государства- члена [Сообщества], который хочет создать компанию, выбирает для этого государство-член [Сообщества], правила корпоративного права которого кажутся ему наименее ограничивающими, и создает филиалы в других государствах-членах [Сообщества], сам по себе не представляет злоупотребления правом на учрежде- ние»[191].
Право учреждать компанию в соответствии с законодательством государства - члена ЕС и создавать филиалы в других государствах - членах ЕС является неотъемлемой частью функционирования единого рынка и реализации принципа свободы учреждения.
Основной смысл решения Суда по делу Centros можно фактически свести к формуле, примененной Судом ранее в делах о свободном перемещении товаров в границах Сообщества: то, что правомочно создано в одном государстве - члене Сообщества, должно признаваться другими государствами-членами192.
Четыре «страховых» дела193 (Commission v. Denmark, Commission v. France, Commission v. Germany; Commission v. Ireland), рассмотренные в 1983 и 1984 гг. Судом ЕС, продемонстрировали возникшие между национальными законодателями и Комиссией противоречия, препятствующие реализации ее амбициозных планов в отношении создания единого рынка и обеспечения свободы предоставления услуг на территории Сообщества.
Оспариванию в Суде подверглись нормы национального права Дании, Франции, Германии и Ирландии, устанавливающие следующее:
а) «ведущая» страховая компания должна быть лицензирована и учреждена в государстве - члене ЕС, в котором находится риск;
б) о рисках, находящихся в государстве - члене ЕС, страховые брокеры могут договариваться только со страховщиками, имеющими лицензию и учрежденными в этом же государстве;
в) сострахование возможно только в случае превышения страховой суммы установленного минимума.
По п. «а» и «б» Суд вынес решение, в соответствии с которым страховая компания, учрежденная и лицензированная в одном государстве - члене ЕС, могла заниматься страхованием в другом государстве - члене ЕС. По п. «в» Суд указал на отсутствие у него каких-либо возражений по поводу установления минимальной страховой суммы. [192] [193] Следует, однако, отметить, что необходимость ограничивать сферу совместного страхования предусмотрена во второй Директиве Совета 88/357/EEC от 22 июня 1988 г.[194], в результате чего только крупные риски могли быть предметом договора совместного страхования[195]. Суд ЕС в 1979 г. подтвердил в своем решении право национального законодателя устанавливать в законе положения о пороговых значениях рисков[196]. Позднее, тем не менее, Суд принял несколько постановлений в направлении либерализации страхового рынка[197], указав, что свобода предоставления услуг, равно как и другие фундаментальные свободы, подлежит непосредственному применению в государствах - членах Сообщества[198]. Кроме того, Суд указал, что «требование о получении постоянной регистрации» не просто ограничивает свободу предоставления услуг, а «отрицает эту свободу», чем подтвердил несовместимость с Договором о ЕС любых национальных правил, предусматривающих такое требование[199]. Однако Суд признал, что в зависимости от индивидуальных особенностей различных видов страхования, в том случае, если защита страхователя обусловлена действительной причиной и связана с общественными интересами и достижением «общего блага»[200], установление требования об обязательной регистрации в национальном законодательстве может быть оправданным[201]. В результате этих решений Европейская комиссия столкнулась с невозможностью создания зоны свободного предоставления страховых услуг и необходимостью внесения изменений в действующие директивы. В связи с необходимостью применения различных методов регулирования для страхования жизни и страхования иного, чем страхование жизни, Европейская комиссия вынуждена была соблюдать «принцип общего блага» при разработке и принятии директив второго поколения, для того чтобы «подготовить почву для реализации принципа свободы предоставления услуг в страховой отрасли»[202]. Принцип свободы учреждения на внутреннем рынке Европейского Союза должен был быть реализован посредством страховых директив первого поколения, принятых в 1970-е гг.[203] В соответствии с положениями этих директив для страховых компаний существовала возможность открывать филиалы во всех государствах - членах ЕС, но только с разрешения национального компетентного органа страны пребывания[204]. Директивы первого поколения вводили требование получения отдельного разрешения в каждом государстве - члене ЕС. В этой связи указанные директивы привели к реализации принципа национального режима, который ограничил свободу учреждения[205]. Свобода учреждения была основана лишь на предоставлении возможности свободного выбора государства - члена ЕС в качестве места ведения деятельности. Страховые директивы третьего поколения значительно либерализовали режим предоставления трансграничных страховых услуг. Результатом принятия директив третьего поколения стала единая лицензия (паспорт ЕС), которая позволяла проводить операции на всей территории ЕС без получения дополнительных разрешений. Помимо норм, содержащихся в страховых директивах трех поколений, при реализации двух свобод страховых компаний (свободы учреждения и свободы предоставления услуг) трансграничное страхование в ЕС сегодня регулируется также положениями страховых директив четвертого поколения, в том числе Директивой 2009/138/EC о платежеспособности страховых компаний (Solvency II)[206]. Однако, как показал анализ, ряд положений данных директив сформулирован нечетко, что может стать причиной проблем терминологического характера[207]. Несмотря на применение основополагающих свобод на внутреннем страховом рынке, имеющем большое значение для развития страхового рынка ЕС в целом, в Директиве 2009/138/EC европейский законодатель установил многочисленные условия, которые должны быть выполнены страховой компанией, которая намерена вести трансграничный бизнес в третьей стране или государстве - члене ЕС. Статья 145.1, п. 2 Директивы 2009/138/EC предусматривает, что любое постоянное присутствие на территории государства-члена должно регулироваться та- ким же образом, как и учреждение филиалов. Это означает, что намерение расширить бизнес на территории другого государства - члена ЕС в любой форме, в том числе в форме представительства, требует соблюдения условия о предварительном уведомлении контролирующего органа государства-участника, если присутствие на территории другого государства-члена является постоянным. В этой связи возникает чисто терминологический вопрос: что значит «постоянное присутствие на территории государства-члена»? Этот вопрос связан с дифференциацией свободы учреждения и свободы предоставления услуг, которые были предметом постоянного интереса Суда ЕС. Отличие свободы учреждения от свободы предоставления услуг Суд ЕС пояснил в решении по делу ARO Lease BV Case C-190/95[208]. Суд в своем решении подчеркнул наличие разницы между свободой учреждения и свободой предоставления услуг. По мнению Суда ЕС, когда хозяйствующий субъект участвует, кроме своего государства происхождения, в экономической жизни любого другого государства-члена на стабильной и постоянной основе[209], даже если он все еще предоставляет услуги, он является учрежденным и подпадает под действие ст. 43, а не ст. 48 Римского договора[210]. В случае использования свободы предоставления услуг присутствие поставщика услуг на территории другого государства-члена имеет только переходный временный характер. Тем не менее в более поздних решениях Суд ЕС несколько изменил подход к квалификации деятельности на основе ее временного характера[211]. Таким образом, чтобы различать свободу предоставления услуг и свободу учреждения, каждый раз необходимо рассматривать конкретные обстоятельства дела в отношении продолжительности деятельности, ее частоты, регулярности и непрерывности[212], а также экономической природы деятельности[213]. По отношению к страховому бизнесу также должны применяться общие исключения из права на свободу учреждения. Так, в деле Kraus Суд ЕС решил, что «воспрепятствовать реализации гарантированных основополагающих свобод или сделать их менее привлекательными для граждан ЕС... возможно только тогда, когда национальное правило преследует правомерную цель, совместимую с Договором о ЕС и оправданную с точки зрения общественных интересов»[214]. В решении Gebhard[215] Суд сформулировал условия, при которых национальные правила все же могут препятствовать реализации свобод или делать их менее привлекательными. Для этого национальные ограничения должны быть оправданы императивными общественными интересами. Элементы этой концепции были включены и в Директиву Solvency II. Ее положения позволяют оценивать деятельность надзорного органа принимающего государства-члена в ходе процедуры уведомления о намерении создать филиал и определенные условия, установленные в интересах общего блага, которые компании должны соблюдать в принимающем государстве. Толкование ст. 43, 48 Римского договора в контексте запрета на ограничения вызвало со стороны некоторых авторов критику. Речь шла о том, что не только создание за границей дочерней компании должно осуществляться по правилам того государства, где она создается, но и осуществление в другом государстве хозяйственной деятельности в случае, когда компания уже обосновалась там, должно подчиняться правилам этого государства. Это подтвердил Суд ЕС в своей более поздней практике, в получившем широкую известность деле Keck[216]. Рассматривая вопрос о влиянии практики Суда ЕС на правовой режим предоставления страховых услуг, нельзя не обратиться к одному из последних страховых дел от 1 марта 2011 г., которое связано с обеспечением в Европейском Союзе принципа недискриминации и равенства полов, гарантированного ст. 2 Маастрихтского 217 договора[217]. Директива 2004/113/EC по обеспечению гендерного равенства, которая распространяет принцип равного обращения к мужчинам и женщинам по поставке товаров и услуг, регулирует основания, согласно которым могут быть установлены премии и льготы в рамках страхового полиса в зависимости от пола страхователя, и не позволяет страховщикам предлагать менее выгодные условия женщинам на основании их беременности или материнства. До принятия Директивы страховщики могли учитывать фактор полового признака при расчете премии, но теперь это незаконно. Пункт 20 преамбулы Директивы гласит: «...менее выгодные условия для женщин по причинам беременности и материнства следует рассматривать как форму прямой дискриминации по половому признаку и потому запретить в страховании и связанных с ним финансовых услугах»[218]. С 5 апреля 2008 г. значительно ужесточились условия применения исключений для некоторых типов страховых полисов, которые позволяли применять дискриминирующий подход. Так, например, до реализации Директивы по обеспечению гендерного равенства в Великобритании применялись положения ст. 45(1) Закона о дискриминации по половому признаку 1975 г. Они позволяли дискриминационное обращение на основании актуарных и иных данных в случаях, когда имело смысл разделять клиентов по половому признаку и применять различные страховые премии. Отсутствовали требования об обязательной публикации или регулярном обновлении данных, а также разъяснения того, что могли включать в себя «иные» данные. Директива по обеспечению гендерного равенства привела к появлению гораздо более строгих требований, чем те, которые изложены в разд. 45(3) Закона о дискриминации по половому признаку 1975 г. Для того чтобы оправдать разницу в размерах страховых премий и льгот между мужчинами и женщинами, должны использоваться точные актуарные и статистические данные, которые, согласно нормам, регулярно публикуются и обновляются в соответствии с инструкциями Министерства финансов Великобритании. В настоящее время понятие источников «иных данных» исключено. Любые конечные различия в страховых премиях и льготах для мужчин и женщин должны быть пропорциональны этим данным. Право отказать в страховом покрытии женщине (или мужчине) по гендерному признаку ограничивается страховыми продуктами, которые предоставляются только членам противоположного пола по отношению к рискам, которым подвергается только этот пол. В марте 2011 г. Суд ЕС постановил, что с 21 декабря 2012 г. использование полового признака как фактора риска страховщиками не должно приводить к индивидуальным различиям в страховых премиях и льготах между мужчинами и женщинами. Постановление Суда по вопросу гендерного признака вступило в силу 21 декабря 2012 г.[219] и оказало значительное влияние на страховую отрасль. Страхование жизни и здоровья, пенсионное страхование, страхование автотранспортных средств и другие области претерпели серьезные изменения. Неизбежным, тем не менее, является увеличение размеров страховых премий для отдельных категорий страхователей. Таким образом, можно сделать вывод о том, что правовое регулирование страховой деятельности в ЕС достигло высокого уровня либерализации. Важную роль в этом процессе, безусловно, играет Суд ЕС, который сдерживает развитие национального страхового законодательства в рамках принципов формирования единого страхового рынка, активно влияя через преюдициальную процедуру на судебную практику. Поскольку страхование является важным сектором для финансового развития и экономики Евросоюза в целом, а также обеспечения благоприятной социальной обстановки в государствах - членах ЕС, правовое регулирование страховых услуг сегодня преследует две цели: развитие страхового рынка ЕС в рамках общей финансовой (экономической) политики и защита прав страхователей. Рассмотрев особенности влияния практики Суда ЕС на правовой режим предоставления страховых услуг в Европейском Союзе, считаем возможным перейти к рассмотрению правового статуса органов Европейского Союза, действующих в сфере регулирования страховых услуг. 2.2