§ 1.3. Классификация задач криминалистического исследования нарезного огнестрельного оружия по следам на пулях
В судебной экспертизе проблема классификации экспертных задач до настоящего времени остается дискуссионной.
Разделение экспертных задач на группы было вызвано необходимостью решения в практической экспертной деятельности вопросов не только по установлению наличия или отсутствию тождества, но и целого комплекса других вопросов, что позволило вести речь о целом ряде задач, первоначально получивших название неидентификационных[34].
Изначально предполагалось, что этого вполне достаточно для определения направленности исследования и вполне конкретно характеризует вид экспертизы. Проблемам неидентификационных исследований были посвящены только отдельные работы, содержащие некоторые методические и теоретические аспекты отдельных видов криминалистических экспертиз[35].К середине ХХ века криминалистическая теория идентификации уже являлась одним из базовых учений криминалистики. Использование положений криминалистической идентификации в экспертной практике оказалось настолько успешным, что некоторые ученые сводили всю криминалистическую экспертизу только к решению идентификационных задач[36]. Е.Р. Россинская справедливо замечает по этому поводу, что «...в истории криминалистики было много попыток найти универсальный метод - панацею. Например, таким методом одно время считалась идентификация. Обычно впоследствии эйфория от нового метода проходит, и он занимает свое место в системе методов»[37] [38]. Анализ практической экспертной деятельности привел многих авторов к выводу, что реальное содержание криминалистической экспертизы все же значительно шире. Например, Н.В. Терзиев отмечает, что идентификация часто является предметом криминалистической экспертизы, но далеко не единственным . По этому поводу автору следует возразить и отметить, что идентификация может выступать в качестве метода, но не являться предметом экспертизы. А.Р. Шляхов предметно определяет понятие неидентификационных экспертиз посредством задачи установления факта[39]. Р.С. Белкин и А.И. Винберг по этому случаю отмечают, что «криминалистическая экспертиза всегда есть установление и объяснение факта. Такими фактами могут быть тождество объекта, наличие произведенных в нем изменений, пригодность служить для каких-либо действий и т.п.»[40]. Следовательно, попытка связать неидентификационные экспертизы с исследованием факта явилась не состоятельной. Предпринимались попытки выделения неидентификационных экспертиз на основе применения или не применения метода сравнения[41]. В.Я. Колдин совершенно справедливо замечает, что «сравнительное исследование является идентификацией лишь при наличии известной или предположительной связи сравниваемых объектов с событием преступления и конечной цели в виде установления или исключения их тождества»[42] [43], тем самым отматив ошибочность указанного подхода. В.А. Снетков в поисках содержания особенностей неидентификационных экспертиз вне их связи с идентификацией впервые употребил понятие «диагностические экспертизы», что послужило толчком 3 к стремительному развитию теории диагностики . Новое понятие было неоднозначно воспринято научным сообществом криминалистов. Большинство ученых поддержали новацию[44], но некоторые восприняли весьма негативно[45]. При этом многие авторы, сторонники нового понятия, полностью отказались от категории «неидентификационных задач». Например, экспертные задачи, ранее именовавшиеся «неидентификационными», А.Р. Шляхов и В.Ф. Орлова разделяют на классификационные, диагностические, ситуалогические[46], а Ю.К. Орлов дополняет указанную классификацию атрибутивными, казуальными и нормативистскими задачами[47] [48]. -э A. И. Винберг выделяет только диагностические и ситуационные экспертизы , B. Ю.Г. Корухов пришел к справедливому выводу о бесперспективности деления экспертизы на виды. Он пишет: «Криминалистическая экспертиза едина, различаются лишь категории задач, решаемых этой экспертизой. Поэтому речь должна идти не о делении криминалистической экспертизы на идентификационную и противоположную ей - неидентификационную, а о содержании задач идентификационных, диагностических, классификационных, возможно, и иных, с четким определением их сущности и специфики»[51]. Одновременно он отмечает, что «рассматривать диагностику лишь как этап на пути к идентификации, значит лишать самостоятельности особый познавательный процесс»[52]. Рассматривая соотношение диагностики с установлением групповой принадлежности, классификацией и идентификацией приходится констатировать тот факт, что до настоящего времени не существует общепринятого понимания сущности диагностики и лежащих в ее основе закономерностей. Объединяющим началом идентификации и диагностики является общая цель - установление информации о произошедшем событии. Если цель идентификации заключается в установлении индивидуальности объекта исследования, то цель диагностики должна определяться через предмет ее применения. Но определение содержания предмета криминалистической диагностики относится к разряду дискуссионных вопросов и не входит в задачи нашего исследования. Поэтому мы соглашаемся с позицией Ю.Г. Корухова, определяющего предмет криминалистической диагностики как «познание изменений, происшедших в результате совершения преступления, причин и условий этих изменений на основе избирательного изучения свойств и состояния взаимодействовавших объектов с целью определения механизма преступного события в целом или отдельных его фрагментов»[53]. Из сказанного следует, что предметом диагностики является сущность диагностируемого объекта, заключающаяся в совокупности его свойств, имеющих значение для решения поставленной задачи и это может быть любая информация о преступлении, содействующая познанию этого события. Возвращаясь к вопросу о соотношении процессов диагностики и идентификации, отметим, что в гносеологическом аспекте между ними можно проследить как совпадения, так и различия. По мнению В.А. Снеткова, «объединяет диагностику и идентификацию наличие в этих процессах сравнительного исследования. Основным содержанием процесса криминалистической диагностики является изучение признаков подлежащего диагностированию неизвестного по природе или состоянию объекта и сравнение их с признаками группы (вида, рода, класса и т.д.) ранее изученных и классифицированных объектов»[54], а основные различия этих процессов «заключаются в их предмете и содержании... Предметом диагностического процесса является сущность, состояние объекта, различные обстоятельства событий и т.д., содержанием - процесс их установления; предметом идентификационного процесса является наличие или отсутствие тождества, содержанием - процесс установления тождества или его отсутствия»[55]. Экспертная практика показывает, что диагностические и идентификационные задачи часто чередуются, что прослеживается в любом процессе идентификации объекта. В акте идентификации объекта по отобразившимся в его следе признакам нельзя не учитывать условий их отображения, то есть должен быть восстановлен механизм образования следа, диагностированы обстоятельства его возникновения. В контексте темы этого параграфа полагаем необходимым уделить некоторое внимание понятиям «классификация» и «установление групповой принадлежности», а также их соотношению. Многие авторы отождествляют классификационные задачи и задачи по установлению групповой принадлежности, либо включают установление групповой принадлежности в классификационные задачи. Полагаем, что принципиальное различие классификационных исследований от определения групповой принадлежности заключается в следующем. Во-первых, при установлении групповой принадлежности могут изучаться как объект, так и его отображение. В процессе проведения классификации исследованию подлежит непосредственно только объект, а задачи характеристики объекта по его отображениям исключаются, то есть отсутствует важный аспект идентификации по определению связи между отобразившимися свойствами объекта и им самим. Во-вторых, при классификации исследуемый объект относят к общеизвестному классу, а при решении задачи по определению групповой принадлежности группа может быть выделена абсолютно по любым признакам, свойствам и т.п. с целью достижения максимального сужения среди однородных объектов. В этом заключается сущность различий между двумя указанными задачами: объединенные целью они различаются по способу ее достижения и объему исследований. Полагаем, что имеются все основания для выделения классификационных задач в самостоятельную категорию экспертных задач. Однако некоторые авторы считают, что нет необходимости выделять классификационные задачи, так как они решаются в процессе идентификационных или диагностических исследований[58]. Они утверждают, что классификационные задачи представляют собой разновидность диагностических задач и поэтому не требуют выделения их в самостоятельный класс. По нашему мнению, классификационные задачи обладают чертами как диагностических, так и идентификационных задач, занимая по этой причине промежуточное положение между ними. С диагностическими задачами классификационные роднит то, что при изучении объекта происходит познание его свойств, а затем полученная информация используется для отнесения объекта к определенному классу. Выделение классификационных задач в самостоятельную категорию является вполне логичным. Ю.Г. Корухов в этой связи отмечает, что такое выделение «...призвано показать их промежуточное положение, так и элементы взаимосвязи (взаимопроникновения) между идентификацией и классификацией, с одной стороны, и классификацией и диагностикой, с другой стороны»[59]. Таким образом, полагаем, что деление экспертных задач следует осуществлять по трем категориям: идентификационные, диагностические и классификационные. Рассматривая диагностические задачи в рамках темы исследования, отметим, что мы солидарны с концепцией Ю. Г. Корухова относительно предмета обозначенных задач. В соответствии с этим предмет диагностических задач разделяется на четыре составляющие, каждая из которых имеет соответствующие цели: исследование отображений объекта; исследование свойств и состояния объекта; исследование результатов действия (явления); исследование соотношений фактов (событий, явлений) или объектов[60]. Экстраполируя эту концепцию на некоторые вопросы диагностического характера криминалистического исследования нарезного огнестрельного оружия по следам на пулях, то есть распределяя их по предмету исследования, получаем следующие типы экспертных задач: 1. Изучение отображений объекта: исследование воздействия свойств материала пуль на механизм следообразования. Цель - выявление следов канала ствола оружия на пуле и установление состояния канала ствола по отобразившимся следам[61]; 2. Исследования свойств и состояния объекта, а так же его отображений: изучение влияния свойств заряда пороха на процесс следообразования на пулях. Цель - выявление, определение причин и условий изменения характера следов канала ствола оружия на пуле, установление параметров и состояния канала ствола[62] [63]; 3. Исследования отображений объекта, его свойств и состояния, а так же соотношений фактов или объектов: диагностирование выстрела из оружия с самодельным стволом по характеру следов канала ствола на выстреленной пуле. Цель - выявление следов канала ствола оружия, сравнение их характеристик с параметрами следов на пулях, выстреленных из оружия промышленного изготовления, определение отклонений от данных 4 параметров, выяснение причин и условий изменения характера следов ; 4. Исследования отображений объекта, результатов действия, соотношений фактов или объектов: дифференциация следов канала ствола оружия и иных объектов (глушителя звука выстрела, преград). Цель - определение наличия на поверхности пули следов, обусловленных производством стрельбы с глушителем звука выстрела или прохождения ее сквозь преграду, решение вопроса о механизме их образования[64]. В заключении хотелось бы отметить, что проблема криминалистической диагностики в контексте темы нашего исследования носит комплексный характер, который обусловлен ее сущностью, методологией задач и методик их решений. В целом, по мере разрешения проблем криминалистическая диагностика должна оформиться как частная криминалистическая теория, подобно тому, как это произошло с идентификацией.