Собственность на средства производства
Чтобы достичь оздоровления наших социальных отношений и устранить зависимость огромного большинства людей от поисков работы на чужих людей и на чужих средствах производства или от всякого рода государственных мер по обеспечению и страхованию, чтобы это подавляющее большинство народа опять поставить на собственные ноги и вернуть ему утерянную позицию субъекта в обществе и экономике, при наших нынешних отношениях недостаточно только одного права на проживание и собственное жилище, как бы велико ни было его значение.
Также и право участия работников в принятии решений (mitlestimmung), выдвинутое сегодня на передний край групповых йнтересов и политической борьбы, не позволит решить эту проблему; напротив, так, как сегодня понимается право участия, оно, скорее, обозначает признание и укрепление лишения собственности на средства производства. Применительно к народу, который не может жить только за счет чисто аграрного хозяйства — «План Моргентау»: картофельные поля от Фленсбурга до Констанца, — а испытывает потребность в высокой степени индустриализированной экономике, хотя бы только для того, чтобы обеспечить сельское хозяйство той промышленной продукцией, без которой оно не сможет отвоевывать у земли продукты питания, необходимые для поддержания жизни людей, недостаточно снабдить отдельных людей или семьи собственным жилищем и (или) клочком земли, с тем чтобы достичь выгодного и стабильного распределения собственности. Здоровое распределение права на землю является важным; с необходимыми оговорками можно без сомнения сказать: коренным образом важным. Но это еще не все. Не только земля является средством производства; кроме того, мы нуждаемся в огромном аппарате произведенных средств производства ремесленного и в еще большей степени индустриально-технического характера. И в то время как наличие земли (исключая освоение целинных земель) в основном остается неизменным, производственный аппарат растет с неимоверной быстротой. Возрастает также доля населения, которое посредством работы на этом производственном аппарате вносит опосредованный вклад в пропитание людей, тогда как доля населения, непосредственно участвующего в возделывании земли все более и более уменьшается. Мы не должны останавливаться в развитии права на проживание и собственное жилище, напротив, мы должны делать в этом направлении намного больше, чем раньше. Но мы не должны и ограничиваться этим правом. Наши усилия достичь более справедливого распределения собственности должны быть направлены по всему фронту деятельности.Концентрация собственности на средства производства в руках меньшинства является непрочным состоянием. Принципиальное и всеобщее перенесение этой собственности на «общность», называется ли она обществом, государством или коммуной, означает попасть из огня да в полымя. Следовательно, остается только другой путь: распределить эту собственность как можно шире на всех, у кого есть естественное право стать собственником. Разумеется, недостаточно сделать людей собственниками, особенно тогда, когда эти люди не совсем убеждены в преимуществах и безусловной необходимости собственности; мы должны также принять соответствующие меры для того, чтобы люди — как те, что на данный момент уже являются собственниками, так и те, что только сейчас впервые должны стать ими, — обрели радость от своей собственности. Здесь затрагивается второй серьезный недостаток современных отношений собственности, но на нем не следует в этой связи останавливаться, так как речь здесь идет исключительно о справедливом распределении собственности.
Возможно, небесполезно вспомнить следующую, часто не замечаемую взаимосвязь. Лишение широчайших слоев собственности на средства производства не только отсылает этих людей на путь поисков и обретения средств существования путем использования рабочей силы в сочетании с чужими средствами производства, но одновременно является причиной так называемой классовой монополии и классовой ренты, рассматриваемой как часть эффективного дохода от капитала.
Если бы каждый человек имел собственный участок земли, за счет обработки которого он мог бы существовать, то сельскохозяйственная земельная рента не исчезла бы полностью (дифференциальные ренты продолжали бы существовать, но так называемая абсолютная земельная рента пошла бы существенно на убыль и в конечном итоге могла бы полностью исчезнуть). Аналогично, если бы все люди обладали собственностью на (произведенные) средства производства, то исчезла бы классовая монополия и с ней вместе не весь эффективный доход от капитала, но та часть этого дохода, которая является следствием классовой монополии и, следовательно, обозначается как классовая рента. Чем дальше мы от такого участия трудящихся в собственности на средства производства, тем очевиднее, следовательно, классовая монополия, тем выше доход от капитала, другими словами, тем выгоднее распределение дохода от сотрудничества капитала и труда для капитала, тем неблагоприятнее оно для труда. И наоборот, чем более рассредоточено участие в собственности на средства производства, тем незначительнее классовая рента, которая достается капиталу, и тем выше доля дохода, достающаяся труду. Объяснение очень простое: конкуренция между? предлагающими свой труд тем сильнее, чем сильнее концентрация собственности на средства производства в руках общественной группы или класса; напротив, чем сильнее распыление собственности на средства производства, тем незначительнее это давление конкуренции, тем спокойнее дыхание рабочего, тем дольше он может ждать в случае необходимости, пока ему не будут предложены приемлемые условия. Итак, не совсем верно, когда говорят: мы хотели, чтобы помимо дохода от труда путем участия в собственности на средства производства работники получали еще долю от «дохода от собственности», дохода от капитала. Конечно, мы хотим этого; в действительности же происходит так, что доход от капитала мы в целом уменьшаем, а доход от труда в целом увеличиваем. Работающий человек получает больше; но это «больше» состоит не только в дополнительном доходе от владения имуществом, а складывается из двух составных частей: повышения дохода от труда и дополнительной доли от уменьшившегося дохода от капитала.