ДИГЕСТЫ ЮСТИНИАНА КНИГИ I-IV

Император Юстиниан I с архиепископом Максимианом и свитой (мозаика из собора Сан-Витале, Равенна, 547 г.н.э.)

DIGESTA IUSTINIANI

DE CONCERTIONE DIGESTORUM

I. DEO AUCTORE

IMPERATOR CAESAR FLAVIUS IUSTINIANUS PIUS FELIX INCLUTUS VICTOR AC TRIUMPHATOR SEMPER AUGUSTUS TRIBONIANO QUAESTORI SUO SALUTEM.

Deo auctore nostrum gubernantes imperium, quod nobis a caelesti maiestate traditum est, et bella feliciter peragimus et pacem decoramus et statum rei publicae sustentamus: et ita nostros animos ad dei omnipotentis erigimus adiutorium, ut neque armis confidamus neque nostris militibus neque bellorum ducibus vel nostro ingenio, sed omnem spem ad solam referamus summae providentiam trinitatis: unde et mundi totius elementa processerunt et eorum dispositio in orbem terrarum producta est.

1. Cum itaque nihil tam studiosum in omnibus rebus invenitur quam legum auctoritas, quae et divinas et humanas res bene disponit et omnem iniquitatem expellit, repperimus autem omnem legum tramitem, qui ab urbe Roma condita et Romuleis descendit temporibus, ita esse confusum, ut in infinitum extendatur et nullius humanae naturae capacitate concludatur: primum nobis fuit studium a sacratissimis retro principibus initium sumere et eorum constitutiones emendare et viae dilucidae tradere, quatenus in unum codicem congregatae et omni supervacua similitudine et iniquissima discordia absolutae universis hominibus promptum suae sinceritatis praebeant praesidium.

2. Hocque opere consummato et in uno volumine nostro nomine praefulgente coadunato, cum ex paucis et tenuioribus relevati ad summam et plenissimam iuris emendationem pervenire properaremus et omnem Romanam sanctionem et colligere et emendare et tot auctorum dispersa volumina uno codice indita ostendere, quod nemo neque sperare neque optare ausus est, res quidem nobis difficillima, immo magis impossibilis videbatur, sed manibus ad caelum erectis et aeterno auxilio invocato eam quoque curam nostris reposuimus animis, deo freti, qui et res penitus desperatas donare et consummare suae virtutis magnitudine potest.

ДИГЕСТЫ ЮСТИНИАНА

О СОСТАВЛЕНИИ ДИГЕСТ

1.

ИМПЕРАТОР ЦЕЗАРЬ ФЛАВИЙ ЮСТИНИАН БЛАГОЧЕС­ТИВЫЙ. СЧАСТЛИВЫЙ. СЛАВНЫЙ. ПОБЕДИТЕЛЬ И ПОСТО­ЯННЫЙ ТРИУМФАТОР АВГУСТ ПРИВЕТСТВУЕТ СВОЕГО КВЕ­СТОРА ТРИБОНИАНА.

Властью Бога нашего управляя Империей, которая передана Нам небесным величием. Мы и войны счастливо преодолели, и мир украшаем, и устои государства поддерживаем; и таким образом воз­лагаем чаяния Наши на помощь Бога всемогущего, чтобы полагались Мы не на оружие, не на Наших воинов, не на военных предводителей или на Наш гений, но всю надежду обращаем только к высшему про­видению Троицы, от коей произошли сами первоосновы всего мира и установлено их распределение в земном кругу.

1. Тогда как среди всех дел нельзя найти ничего столь важного, как власть законов, которая должным образом приводит в порядок божественные и человеческие дела и изгоняет всяческую несправедли­вость, Мы. однако, обнаружили, что все отрасли законов, созданные от основания города Рима и идущие от Ромуловых времен, находятся в таком смешении, что они распространяются беспредельно и не могут быть объяты никакими способност ями человеческой природы. Нашей первой заботой было начать с живших прежде священных принцепсов, исправить их конституции и сделать их ясными; мы их собрали в один кодекс и освободили от излишних повторений и несправедливых про­тиворечий, дабы их искренность давала всем людям быструю помощь^{[13] [14].}

2. Труд этот был совершен и обьсдинен в одном томе, украшенном Нашим именем, когда, освободившись от малых и незначительных (дел), мы приступили к общему и полнейшему исправлению права, чтобы со­брать и исправить все незыблемые римские узаконения и включить в одну книгу многочисленные разрозненные тома авторов. И этот труд, на который никто не осмеливался возлагать надежды и которого никто не осмеливался желать, казался нам труднейшим делом и даже невозмож­ным. Но, воздев руки к небу и призвав вечную помощь, мы озаботились этим делом, положившись на Бога, ко торый может и одарить совершен­но безнадежными делами, и завершить его могуществом всей силы.

3.

4. Iubemus igitur vobis antiquorum prudentium, quibus auctoritatem conscribendarum interpretandarumque legum sacratissimi principes praebuerunt, libros ad ius Romanum pertinentes et legere et elimare, ut ex his omnis materia colligatur, nulla (secundum quod possibile est) neque similitudine neque discordia derelicta, sed ex his hoc colligi quod unum pro omnibus sufficiat, quia autem et alii libros ad ius pertinentes scripserunt, quorum scripturae a nullis auctoribus receptae nec usitatae sunt, neque nos eorum volumina nostram inquietare dignamur sanctionem.

5. Cumque haec materia summa numinis liberalitate collecta fuerit, oportet eam pulcherrimo opere extruere et quasi proprium et sanctissimum templum iustitiae consecrare et in libros quinquaginta et certos titulos totum ius digerere, tam secundum nostri constitutionum codicis quam edicti perpetui imitationem, prout hoc vobis commodius esse patuerit, ut nihil extra memoratam consummationem possit esse derelictum, sed his quinquaginta libris totum ius antiquum, per millesimum et quadringentesimum paene annum confusum et a nobis purgatum, quasi quodam muro vallatum nihil extra se habeat: omnibus auctoribus iuris aequa dignitate pollentibus et nemini quadam praerogativa servanda, quia non omnes in omnia, sed certi per certa vel meliores vel deteriores inveniuntur.

6. Sed neque ex multitudine auctorum quod melius et aequius est iudicatote, cum possit unius forsitan et deterioris sententia et multos et maiores in aliqua parte superare, et ideo ea, quae antea in notis Aemilii Papiniani ex Ulpiano et Paulo nec non Marciano adscripta sunt, quae antea nullam vim optinebant propter honorem splendidissimi Papiniani, non statim respuere, sed, si quid ex his ad repletionem summi ingenii Papiniani laborum vel interpretationem necessarium esse perspexeritis, et hoc ponere legis vicem optinens non moremini: ut omnes qui relati fuerint

3.

4. Поэтому Мы приказываем вам собрать и отделить относящие­ся к римскому праву книги древних мудрецов, которым священные принцепсы предоставляли власть составления и толкования законов, дабы в собранном из всех них материале не было оставлено никаких по возможности повторений и противоречий, но чтобы из всех книг была составлена одна, достаточная вместо всех. Но так как и другие лица писали относящиеся к праву книги и их писания не восприняты авторитетами и не используются, Мы не даем соизволения, чтобы тома (произведений) этих лиц смешивались.

5. Так как этот материал будет собран по божественной милости, то нужно составить его в виде прекраснейшего труда и как бы освятить особый и святейший храм Юстиции; расположить все право в 50 кни­гах и определенных титулах по образцу как нашего Кодекса конститу­ций, так и Постоянного эдикта сообразно с тем, как вам представится более удобным, чтобы, однако, ничто не было оставлено за пределами этого замечательного собрания, но чтобы в этих 50 книгах все древнее право, запутанное на протяжении почти 1500 лет, было нами расчище­но так, чтобы, как бы окруженное стеной, ничего вне его не находи­лось. Всем авторитетам в области права следует оказывать одинаковое уважение, и никому из них не должно быть дано каких-либо преиму­ществ, так как никто из них не является лучшим или худшим по срав­нению с другими во всех вопросах, но некоторые (лучше или хуже) в определенных вопросах.

6. И не судите о том, что является лучшим и более справедливым, по большинству авторитетов: ибо мнение одного и худшего может превосходить в каком-либо вопросе (мнения) многих и более высоких (авторитетов), и поэтому то, что раньше в записях Эмилия Папиниана было добавлено из Ульпиана, Павла и даже Марциана, но прежде из уважения к блистательному Папиниану не имело никакой силы, (ныне) не отвергайте тотчас, но если обнаружите, что что-либо из них необхо­димо для восполнения трудов высшего гения Папиниана или для их ин­терпретации, то, сохранив, не мешкайте придать этому силу закона. И

in hunc codicem prudentissimi viri habeant auctoritatem tam, quasi et eorum studia ex principalibus constitutionibus profecta et a nostro divino fuerant ore profusa, omnia enim merito nostra facimus, quia ex nobis omnis eis impertietur auctoritas, nam qui non suptiliter factum emendat, laudabilior est eo qui primus invenit.

7. Sed et hoc studiosum vobis esse volumus, ut, si quid in veteribus non bene positum libris inveniatis vel aliquod superfluum vel minus perfectum, super vacua longitudine semota et quod imperfectum est repleatis et omne opus moderatum et quam pulcherimum ostendatis, hoc etiam nihilo minus observando, ut, si aliquid in veteribus legibus vel constitutionibus, quas antiqui in suis libris posuerunt, non recte scriptum inveniatis, et hoc reformetis et ordini moderato tradatis: ut hoc videatur esse verum et optimum et quasi ab initio scriptum, quod a vobis electum et ibi positum fuerit, et nemo ex comparatione veteris voluminis quasi vitiosam scripturam arguere audeat, cum enim lege antiqua, quae regia nuncupabatur, omne ius omnisque potestas populi Romani in inperatoriam translata sunt potestatem, nos vero sanctionem omnem non dividimus in alias et alias conditorum partes, sed totam nostram esse volumus, quid possit antiquitas nostris legibus abrogare? et in tantum volumus eadem omnia, cum reposita sunt, optinere, ut et si aliter fuerant apud veteres conscripta, in contrarium autem in compositione inveniantur, nullum crimen scripturae imputetur, sed nostrae electioni hoc adscribatur.

8. Nulla itaque in omnibus praedicti codicis membris antinomia (sic enim a vetustate Graeco vocabulo nuncupatur) aliquem sibi vindicet locum, sed sit una concordia, una consequentia, adversario nemine constituto.

9. Sed et similitudinem (secundum quod dictum est) ab huiusmodi consummatione volumus exulare: et ea, quae sacratissimis constitutionibus quas in codicem nostrum redegimus cauta sunt, iterum poni ex vetere iure non concedimus, cum divalium constitutionum sanctio sufficit ad eorum auctoritatem: nisi forte vel propter divisionem vel propter repletionem vel propter pleniorem indaginem hoc contigerit: et hoc tamen perraro, ne ex continuatione huiusmodi lapsus oriatur aliquid in tali prato spinosum.

10. Sed et si quae leges in veteribus libris positae iam in desuetudinem abierunt, nullo modo vobis easdem ponere permittimus, cum haec tantummodo optinere volumus, quae vel iudiciorum

пусть все мудрейшие мужи, которые будут внесены в эту книгу, имеют авторитет таким образом, чтобы как бы и их учения из числа глав­ных установлений приносили пользу и из Наших божественных уст щедро изливались (установления). Ведь всякое Наше деяние Мы вер­шим по справедливости, так как (этим юристам) передается от Нас весь авторитет. Ибо тот, кто улучшает неточно сделанное, более дос­тоин похвалы, чем тот, кто первым создал.

7. Но Мы хотим, чтобы вы стремились к устранению излишних длиннот, если вы найдете в старых книгах что-либо нехорошо поме­щенное или что-либо лишнее или недостаточно совершенное, и чтобы вы восполнили то, что является несовершенным, и чтобы вы предста­вили труд достаточный и прекраснейший. Не менее нужно соблюдать следующее: если вы найдете в старых законах или конституциях, поме­щенных древними в их книгах, что-либо неправильно написанное, то вы должны исправить и привести в порядок; что вы изберете и помес­тите, то и будет считаться истинным и хорошим и как бы написанным с самого начала, и никто не должен осмеливаться на основании сравне­ний со старыми томами доказывать порочность (вашего) писания. Ведь с тех пор, как по древнему закону, который назывался царским, все право и вся власть римского народа были перенесены на император­скую власть, Мы не разделяем весь нерушимый закон на те или другие части по их создателям, но хотим, чтобы весь он был нашим. Так что же древность может отнять у наших законов? Мы хотим сохранить все то, что включено, таким образом, чтобы даже если что у древних было бы записано иначе и находится в противоречии с композицией, то это не засчитывалось бы в вину записи, но приписывалось нашему выбору.

8. Таким образом, во всех частях вышеупомянутой книги не бу­дет места никакой антиномии (так ведь это с древности называется по-гречески), но будет одно согласие, одна последовательность, без установления противоречий.

9. Однако Мы хотим, чтобы такого рода соединения (разных текстов) избежали повтора (второе из того, что сказано); и то, что установлено в священнейших конституциях, которые Мы собрали в нашем Кодексе, Мы не позволяем вторично использовать из старого права, так как нерушимого закона императорских конституций уже достаточно для их юридической силы. Разве что это (повторение) произойдет случайно из-за разделения или из-за восполнения (тек­стов) либо из-за полноты (их) исследования, однако случается это очень редко, разве только что-нибудь произрастет в таком поле (дея­тельности) из-за постоянного повторения одной и той же ошибки.

10. Но если законы, которые находятся в древних книгах, уже вы­шли из употребления, то Мы разрешаем вам никаким образом их не использовать. Ведь Мы хотим обладать только тем, что использует усерднейшее сословие судей, либо (тем, что) поддерживается долгим

frequentissimus ordo exercuit vel longa consuetudo huius almae urbis comprobavit, secundum Salvii Iuliani scripturam, quae indicat debere omnes civitates consuetudinem Romae sequi, quae caput est orbis terrarum, non ipsam alias civitates. Romam autem intellegendum est non solum veterem, sed etiam regiam nostram, quae deo propitio cum melioribus condita est auguriis.

11. Ideoque iubemus duobus istis codicibus omnia gubernari, uno constitutionum, altero iuris enucleati et in futurum codicem compositi: vel si quid aliud a nobis fuerit promulgatum institutionum vicem optinens, ut rudis animus studiosi simplicibus enutritus facilius ad altioris prudentiae redigatur scientiam.

12. Nostram autem consummationem, quae a vobis deo adnuente componetur, digestorum vel pandectarum nomen habere sancimus, nullis iuris peritis in posterum audentibus commentarios illi applicare et verbositate sua supra dicti codicis compendium confundere. quemadmodum et in antiquioribus temporibus factum est, cum per contrarias interpretantium sententias totum ius paene conturbatum est: sed sufficiat per indices tantummodo et titulorum suptilitatem quaedam admonitoria eius facere, nullo ex interpretatione eorum vitio oriundo.

13. Ne autem per scripturam aliqua fiat in posterum dubitatio, iubemus non per siglorum captiones et compendiosa aenigmata, quae multas per se et per suum vitium antinomias induxerunt, eiusdem codicis textum conscribi: etiam si numerus librorum significatur aut aliud quicquam: nec haec etenim per specialia sigla numerorum manifestari, sed per litterarum consequentiam explanari concedimus.

14. Haec igitur omnia deo placido facere tua prudentia una cum aliis facundissimis viris studeat et tam suptili quam celerrimo fini tradere, ut codex consummatus et in quinquaginta libros digestus nobis offeratur in maximam et aeternam rei memoriam deique omnipotentis providentiae argumentum nostrique imperii vestrique ministeri gloriam. Data octavo decimo calendas Ianuarias Constantinopoli Lampadio et Oreste viris clarissimis consulibus.

обычаем этого благодетельного города в соответствии с предписани­ем Сальвия Юлиана, в котором отмечено, что все общины должны следовать обычаю Рима, который является главой земного круга, а не он сам - (обычаям) других общин. Однако не только древний Рим, но и наша Столица воспринимается как город, милостью Божьей осно­ванный при наилучших знамениях.

11. А посему приказываем, чтобы все управлялось на основании этих двух книг: первой - книги конституций, второй - книги, которая приводит в порядок право и будет составлена в будущем, или же, если что другое будет нами обнародовано, выполняющее роль инсти­туций, дабы неискусная душа студента, выпестованная простыми примерами, легче достигала более высокой мудрости знания.

12. Мы утверждаем за нашим собранием, которое будет состав­лено вами с соизволения Бога, название Дигест, или Пандект; в даль­нейшем никто из юристов не должен осмеливаться прилагать к нему комментариев и своим многословием запутывать краткость этого Кодекса. Точно так же делалось и в более древние времена, когда из- за противоположных мнений толкователей почти все право было приведено в беспорядок; но предупреждение этого (беспорядка) дос­таточно делать только посредством заглавий и ясности титулов, дабы никакой дефект не возникал из-за их интерпретации.

13. И дабы в последующем не возникало никаких сомнений из-за записи, приказываем, чтобы текст этого сборника не записывался с употреблением аббревиатур или неясных сокращений, которые как сами по себе, так и своими дефектами вносят множество противоре­чий. Даже если обозначается номер книги или что другое, то Мы не разрешаем выражать это через специальные аббревиатуры чисел, но дозволяем передавать (его) лишь последовательностью слов.

14. Итак, с Божьим послушанием пусть одна твоя мудрость вме­сте с другими деятельнейшими мужами стремится совершить все это и достичь как тщательного, так и скорейшего завершения (труда), дабы сборник был завершен и предложен Нам в 50 книгах Дигест на вели­чайшую и вечную память об этом деянии, как довод провидения все­могущего Бога, на славу Нашего империя^[16] и вашего служения. Дано за 18 дней до январских календ в Константинополе, в консульство знатнейших мужей Лампадия и Ореста^[17].

II. OMNEM

IMPERATOR CAESAR FLAVIUS IUSTINIANUS ALAMANNICUS GOTTHICUS FRANCICUS GERMANICUS ANTICUS ALANICUS VANDALICUS AFRICANUS PIUS FELIX INCLUTUS VIC TOR AC TRIUMPHATOR SEMPER AUGUSTUS THEOPHILO, DOROTHEO, THEODORO, ISIDORO ET ANATOLIO ET THALELAEO ET CRATINO VIRIS ILLUSTRIBUS ANTECESSORIBUS ET SALAMINIO VIRO DISSERTISSIMO ANTECESSORI SALUTEM.

Omnem rei publicae nostrae sanctionem iam esse purgatam et compositam tam in quattuor libris institutionum seu elementorum quam in quinquaginta digestorum seu pandectarum nec non in duodecim imperialium constitutionum quis amplius quam vos cognoscit? ct omnia quidem, quae oportuerat et ab initio mandare et post omnium consummationem, factum libenter admittentes, definire, iam per nostras orationes tam Graeca lingua quam Romanorum, quas aeternas fieri optamus, explicita sunt, sed cum vos professores legitimae scientiae constitutos etiam hoc oportuerat scire, quid et in quibus temporibus tradi necessarium studiosis credimus, ut ex hoc optimi atque eruditissimi efficiantur: ideo praesentem divinam orationem ad vos praecipue faciendam existimamus, quatenus tam prudentia vestra quam ceteri antecessores, qui eandem artem in omne aevum exercere maluerint, nostris regulis observatis inclutam viam eruditionis legitimae possint ambulare, itaque dubio procul quidem est necesse esse institutiones in omnibus studiis primum sibi vindicare locum, utpote prima vestigia cuiusque scientiae mediocriter tradentes, ex libris autem quinquaginta nostrorum digestorum sex et triginta tantummodo sufficere tam ad vestram expositionem quam ad iuventutis eruditionem iudicamus. sed ordinem eorum et tramites per quos ambulandum est manifestare tempestivum nobis esse videtur, et vos in memoriam quidem eorum, quae antea tradebatis, redigere, ostendere autem novellae nostrae compositionis tam utilitatem quam tempora, ut nihil huiusmodi artis relinquatur incognitum.

1. Et antea quidem, quemadmodum et vestra scit prudentia, ex tanta legum multitudine, quae in librorum quidem duo milia, versuum autem

II. КОНСТИТУЦИЯ «OMNEM»^[18]

ИМПЕРАТОР ЦЕЗАРЬ ФЛАВИЙ ЮСТИНИАН АЛАМАН- СКИЙ, ГОТСКИЙ, ФРАНКСКИЙ, ГЕРМАНСКИЙ, АНТСКИЙ, АЛАНСКИЙ, ВАНДАЛЬСКИЙ, АФРИКАНСКИЙ БЛАГОЧЕСТИ­ВЫЙ, СЧАСТЛИВЫЙ, СЛАВНЫЙ, ПОБЕДИТЕЛЬ И ПОСТОЯН­НЫЙ ТРИУМФАТОР АВГУСТ ПРИВЕТСТВУЕТ МУЖЕЙ ТЕОФИ- ЛА, ДОРОФЕЯ, ТЕОДОРА, ИСИДОРА И АНАТОЛИЯ И ФАЛАЛЕЯ И КРАТИНА, ЗНАМЕНИТЫХ ПРЕПОДАВАТЕЛЕЙ И МУЖА СА- ЛАМИНИЯ, УЧЕНЕЙШЕГО ПРЕІЮДАВАТЕЛЯ ПРАВА.

Весь нерушимый закон нашего государства, как вы прекрасно знаете, уже приведен в ясность и включен как в четыре книги Инсти­туций, или Оснований, так и в 50 книг Дигест, или Пандект, а также в 12 книг императорских конституций. И все (постановления), которые следовало как с самого начала вручить, так и после составления все­го, охотно приняв, определить как сделанное, раскрыты, как на гре­ческом языке, так и на языке римлян, уже в Наших речах, которым Мы желаем, чтобы они стали вечными. Но нам с вами, избранные профессора юридической науки, надлежит, как Мы полагаем, знать то, что (именно) и в какие сроки должно быть передано учащимся, чтобы они сделались самыми лучшими и самыми образованными. Поэтому Мы считаем, что настоящая божественная речь должна быть обраще­на прежде всего к вам, поскольку мудрость ваша подобно (мудрости) всех прочих предшественников, которые во все века стремились уп­ражняться в том же искусстве, соблюдая наши правила, может пройти славный путь юридического образования. Так прочь же сомнения в том, что Институции во всяком обучении должны занять себе первое место, так как первые шаги всякой науки преподаются умеренно. Из 50 же книг наших Дигест приказываем как для вашего изложения, так и для образования студентов давать только 36. Но нам представляет­ся, что уместно продемонстрировать (студентам) их порядок и те ответвления, которые следует пройти, и повторять также из тех (книг), которые преподавали раньше. Также (уместно) продемонст­рировать им как полезность, так и положения системы наших Но­велл, дабы ничто из этого рода науки не осталось ими непознанным.

1. И раньше, как это знает и ваша премудрость, из множества зако­нов, которые занимали две тысячи книг и 30 раз по 100 тысяч строк^[19], изу­чающие воспринимали с голоса учителя лишь шесть книг, и то спутанных и редко содержавших в себе (изложение) полезных правил, прочие же

tricies centena extendebatur, nihil aliud nisi sex tantummodo libros et ipsos confusos et iura utilia in se perraro habentes a voce magistra studiosi accipiebant, ceteris iam desuetis, iam omnibus inviis. in his autem sex libris Gaii nostri institutiones et libri singulares quattuor, primus de illa vetere re uxoria, secundus de tutelis et tertius nec non quartus de testamentis et legatis connumerabantur: quos nec totos per consequentias accipiebant, sed multas partes eorum quasi supervacuas praeteribant. et primi anni hoc opus legentibus tradebatur non secundum edicti perpetui ordinationem, sed passim et quasi per saturam collectum et utile cum inutilibus mixtum, maxima parte inutilibus deputata. in secundo autem anno praepostera ordinatione habita prima pars legum eis tradebatur, quibusdam certis titulis ab ea exceptis: cum erat enorme post institutiones aliquod legere, quam quod in legibus et primum positum est et istam nuncupationem meruerit. post eorum vero lectionem (neque illam continuam, sed particularem et ex magna parte inutilem constitutam) tituli alii eis tradebantur tam ex illa parte legum, quae de iudiciis nuncupatur (et ipsis non continuam, sed raram utilium recitationem praebentibus, quasi cetero toto volumine inutili constituto) quam ex illa quae de rebus appellatur, septem libris (semotis et in his multis partibus legentibus inviis, utpote non idoneis neque aptissimis ad eruditionem constitutis). in tertio autem anno quod ex utroque volumine, id est de rebus vel de iudiciis, in secundo anno non erat traditum, accipiebant secundum vicissitudinem utriusque voluminis: et ad sublimissimum Papinianum eiusque responsa iter eis aperiebatur: et ex praedicta responsorum consummatione, quae decimo et nono libro concludebatur, octo tantummodo libros accipiebant, nec eorum totum corpus eis tradebatur, sed pauca ex multis et brevissima ex amplissimis, ut adhuc sitientes ab eis recederent. his igitur solis a professoribus traditis Pauliana responsa per semet ipsos recitabant, neque haec in solidum, sed per inperfectum et iam quodammodo male consuetum inconsequentiae cursum. et is erat in quartum annum omnis antiquae prudentiae finis: quis ea quae recitabant enumerare malet, computatione habita inveniet ex tam immensa legum multitudine vix versuum sexaginta milia eos suae notionis perlegere, omnibus aliis deviis et incognitis constitutis et tunc tantummodo ex aliqua minima parte recitandis, quotiens vel iudiciorum

вышли из употребления и были недоступны всем. В эти же шесть книг включались Институции нашего Гая и четыре отдельные книги^[20]: пер­вая - о тех старых положениях о женитьбе, вторая - об опеке, третья вместе с четвертой - о завещаниях и легатах. Но (учащиеся) и их не усваивали целиком в последовательности изложения, но многие их части пропускали как ненужные. И этот курс первого года препода­вался учащимся не в соответствии с порядком Постоянного эдикта, но вперемешку, составленный почти без плана, смешав полезное с бесполезным, где большая часть была отдана бесполезному. На вто­ром году (обучения) им преподавалась первая часть законов, (также) наделенная бестолковым порядком. Ведь из нее были исключены некоторые отдельные титулы, да и неправильно изучать после Ин­ституций что-либо иное как не то, что в законах и расположено на первом месте, и самим названием этого заслуживает. После же курса этих лекций (не систематического, но сделанного дробным и по большей части бесполезным) им преподавались другие титулы как из той части законов, которая называется «О судах» (преподавание и самих (этих титулов) давалось не систематически, но почти без поль­зы, да и почти весь остальной том был составлен бесполезно), так и из той части, которая называется «О вещах», в семи книгах (разде­ленных и во многих своих частях недоступных для учащихся, так как были составлены неудобно и совершенно непригодно для изучения). На третьем году (обучения) учащиеся в соответствии с чередованием двух томов изучали то, что из обоих томов, т.е. из тома «О вещах» и тома «О судах», не было дано на втором году обучения. Здесь им открывался путь к величественнейшему Папиниану и его «Отве­там». Но из вышеуказанного собрания «Ответов», которые заклю­чались в 19 книгах, они изучали только восемь книг, весь корпус им не преподавался, но давалось лишь немногое из множества и крат­чайшее из обширнейшего, чтобы еще жаждущие (знаний оконча­тельно) уклонялись от них. Итак, сразу после того как профессора преподавали это, (учащиеся) самостоятельно между собой зачиты­вали «Ответы» Павла, но не все целиком, а неполный курс, к тому же довольно плохо усваиваемый из-за (своей) непоследовательно­сти. А на четвертом году (обучения) завершение всей древней муд­рости было таково: тот, кто стремился перечислить то, что прочи­тали учащиеся, сбивался со счета из-за столь немыслимого множе­ства законов, что (только) ради своего ознакомления (с ними)

usus hoc fieri coegerit vel ipsi magistri legum aliquid ex his perlegere festinabatis, ut sit vobis aliquid amplius discipulorum peritia, et haec quidem fuerant antiquae eruditionis monumenta, secundum quod et vestro testimonio confirmatur.

2. Nos vero tantam penuriam legum invenientes et hoc miserrimum iudicantes legitimos thensauros volentibus aperimus, quibus per vestram prudentiam quodammodo erogatis ditissimi legum oratores efficiantur discipuli, et primo quidem anno nostras hauriant institutiones ex omni paene veterum institutionum corpore elimatas et ab omnibus turbidis fontibus in unum liquidum stagnum conrivatas tam per Tribonianum virum magnificum magistrum et ex quaestore sacri palatii nostri et ex consule quam duos e vobis, id est Theophilum et Dorotheum facundissimos antecessores, in reliquam vero anni partem secundum optimam consequentiam primam legum partem eis tradi sancimus, quae Graeco vocabulo ттрйта nuncupatur, qua nihil est anterius, quia quod primum est aliud ante se habere non potest, et haec eis exordium et finem eruditionis primi anni esse decernimus, cuius auditores non volumus vetere tam frivolo quam ridiculo cognomine dupondios appellari, sed Iustinianos novos nuncupari, et hoc in omne futurum aevum optinere censemus, ut hi, qui rudes adhuc legitimae scientiae adspirent et scita prioris anni accipere maluerint, nostrum nomen mereant, quia ilico tradendum eis est primum volumen, quod nobis emanavit auctoribus, antea enim dignum antiqua confusione legum cognomen habebant: cum autem leges iam clare et dilucide prostent animis eorum facile tradendae, visum est necesse eos et cognomine mutato fulgere.

3. In secundo autem anno, per quem ex edicto eis nomen antea positum et a nobis probatur, vel de iudiciis libros septem vel de rebus octo accipere eos sancimus, secundum quod temporis vicissitudo indulserit, quam intactam observari praecipimus, sed eosdem libros de iudiciis vel de rebus totos et per suam consequentiam accipiant, nullo penitus ex his derelicto: quia omnia nova pulchritudine sunt decorata, nullo inutili, nullo desueto in his penitus inveniendo, alterutri autem eorundem volumini, id est de iudiciis vel de rebus, adiungi in secundi anni audientiam volumus quattuor libros singulares, quos ex omni compositione quattuordecim

прочитывал 60 тысяч строк. В то же время многие другие (законы), только теперь прочитанные в какой-либо наименьшей их части, так и оставались непройденными и неузнанными. Сколько раз или практи­ка судей заставляла их делать это, или сами вы, наставники законов, торопили их что-либо перечитать из этих (постановлений), чтобы знания ваших учеников были несколько шире. А ведь это были па­мятники древнего образования в соответствии с тем, что подтвержда­ется и вашими свидетельствами.

2. Мы же, обнаружив такой недостаток в законах и признавая это несчастьем, открыли желающим сокровищницу законов, по­средством которой через вашу мудрость ученики становятся бога­тейшими провозвестниками законов. И в первый год (обучения) они воспринимают ваши Институции, извлеченные из совокупности почти всех древних институций и слитые из всех загрязненных ис­точников в единое чистое озеро Трибонианом, мужем великолеп­ным, магистром и бывшим квестором священного дворца и консу­лом, и двумя из вас, Феофилом и Дорофеем, красноречивейшими юристами. В остальную часть года мы предписываем изучать пер­вую часть законов, которая называется греческим словом «прота», что означает не что иное, как то, что является первым и не может иметь перед собой ничего другого. И Мы определили, чтобы это было для них введением и завершением образования первого года. И Мы не хотим, чтобы слушатели этого (года) назывались старым нелепым и достойным осмеяния именем дупондиев^[21], но пусть они именуются «новыми Юстинианами». И Мы постановляем, чтобы это сохранялось во все последующие века, и те юнцы, которые от­ныне устремятся к юридической науке и захотят получить место на первом году обучения, будут достойны Нашего имени, так как сра­зу же им будет преподаваться первый том, который известен под Нашим авторством. Ведь раньше из-за запутанности законов (сту­денты) имели и подобающее старое название, когда же законы, бу­дучи ясны и понятны, легко проникают в души учащихся, то оче­видно, что они должны отличаться и переменой названия.

3. На второй же год (обучения), название для которого было взято (для учащихся) из эдикта и Нами одобрено, Мы предписываем, чтобы учащиеся усваивали либо семь книг «О судах», либо восемь книг «О ве­щах» в соответствии с тем, чему благоприятствует чередование времени (года), что Мы советуем соблюдать в целости. Но пусть те же книги «О судах» или «О вещах» они изучают целиком и в последовательности их (изложения), не оставляя без внимания ничего из их содержания, так как все здесь украшено новой красотой и ничего бесполезного, ничего

librorum excerpsimus: ex collectione quidem tripertiti voluminis, quod pro dotibus composuimus, uno libro excerpto: ex duobus autem de tutelis et curationibus uno: et ex gemino volumine de testamentis uno: et ex septem libris de legatis et fideicommissis et quae circa ea sunt simili modo uno tantum libro, hos igitur quattuor libros, qui in primordiis singularum memoratarum compositionum positi sunt, tantummodo a vobis eis tradi sancimus, ceteris decem oportuno tempori conservandis: quia neque possibile est neque anni secundi tempus sufficit ad istorum quattuordecim librorum magistra voce eis tradendorum recitationem.

4. Tertii insuper anni doctrina talem ordinem sortiatur, ut, sive libros de iudiciis sive de rebus secundum vices legere eis sors tulerit, concurrat eis tripertita legum singularium dispositio: et in primis liber singularis ad hypothecariam formulam, quem oportuno loco in quo de hypothecis loquimur posuimus, ut, cum aemula sit pigneraticiis actionibus, quae in libris de rebus positae sunt, non abhorreat eorum vicinitatem, cum circa easdem res ambabus paene idem studium est. et post eundem librum singularem alius liber similiter eis aperiatur, quem ad edictum aedilium et de redhibitoria actione et de evictionibus nec non duplae stipulatione composuimus: cum enim, quae pro emptionibus et venditionibus legibus cauta sunt, in libris de rebus praefulgent, hae autem omnes quas diximus definitiones in ultima parte prioris edicti fuerant positae, necessario eas in anteriorem locum transtulimus, ne a venditionibus, quarum quasi ministrae sunt, vicinitate ulterius devagentur. et hos tres libros cum acutissimi Papiniani lectione tradendos posuimus, quorum volumina in tertio anno studiosi recitabant, non ex omni eorum corpore, sed sparsim pauca ex multis et in hac parte accipientes: vobis autem ipse pulcherrimus Papinianus non solum ex responsis, quae in decem et novem libros composita fuerant, sed etiam ex libris septem et triginta quaestionum et gemino volumine definitionum nec non de adulteris et paene omni eius expositione in omni nostrorum digestorum ordinatione praefulgens propriis partibus praeclarus sui recitationem praebebit, ne autem tertii anni auditores, quos Papinianistas vocant, nomen et festivitatem eius amittere videantur, ipse iterum in tertium annum per bellissimam

вышедшего из употребления в их содержание не внесено. Мы желаем, однако, чтобы к одному из этих двух томов, т.е. к тому «О судах» или тому «О вещах», на слушаниях второго года (обучения) были добавле­ны отдельные четыре книги. Мы извлекли их из общего состава 14 книг: из собрания в трех томах, в котором Мы написали о дарениях, извлечена одна книга, еще одна - из двух книг «Об опеке и попечитель­стве», одна книга - из двухтомника «О завещаниях» и только одна книга - из семи книг «О легатах и фидеикомиссах» и из примыкающих к ним книг подобного же рода содержания. Итак, Мы постановляем, чтобы только эти четыре книги, которые расположены в начале упо­мянутых отдельных собраний, преподавались вами учащимся, осталь­ные же 10 должны быть сохранены для подходящего времени, так как это и невозможно, да и времени на втором году обучения недостаточно для зачитывания с голоса наставника этих преподаваемых 14 книг.

4. Вдобавок обучение третьего года пусть распределяется в таком порядке, чтобы, независимо от того, будет ли им жребий читать согласно чередованию книги «О судах» или «О вещах», им сопутствовало тройное установление отдельных законов. Во-первых, это отдельная книга к ипо­течной формуле, которую Мы поставили в том же месте, где разместили (книгу) «Об ипотеках», чтобы, поскольку есть соответствие расположен­ным в книге «О вещах» залоговым искам, она не различалась в сходстве с ними, так как относительно одних и тех же вещей в обеих (частях) изуча­ется почти одно и то же. После же этой отдельной книги пусть тем же образом им открывается другая книга, которую Мы составили к эдиль- скому эдикту, об иске по поводу возврата купленной вещи, об эвикциях, а также о двойной стипуляции. Ведь поскольку те (нормы), которые определены в законах о купле-продаже, выделяются в книгах «О ве­щах», а все те (нормы), которые Мы называем дефинициями, были расположены в последней части первого эдикта, то Мы по необходи­мости переносим их на первое место, дабы соседством с последующими нормами они не уклонялись в сторону от (норм) о продажах, почти слугами которых они являются. И мы устанавливаем, чтобы те три книги с текстом остроумнейшего Папиниана, тома которых (раньше) учащиеся заучивали на третьем году, усваивая (знания) не из всего их корпуса, но отовсюду лишь понемногу из многих, (ныне) преподава­лись так, чтобы вам сам прекраснейший Папиниан как бы зачитывал вслух свои (труды) не только из «Ответов», которые были составлены в 19 книгах, но также из 37 книг «Вопросов» и из двухтомника «Дефини­ций», а также из (книги) «О прелюбодеях» и почти из любого его изло­жения, (где он) блистает во всей системе наших Дигест своими собст­венными знаменитыми частями. А чтобы не казалось, что слушатели третьего года, которых называют папинианцами, оставляют имя и жизнерадостность его, сам он снова введен в третий год (обучения) с помощью прекраснейшего устройства: ведь в курсе Мы сделали книгу

machinationem introductus est: librum enim hypothecariae ex primordiis plenum eiusdem maximi Papiniani fecimus lectione, ut et nomen ex eo habeant et Papinianistae vocentur et eius reminiscentes et laetificentur et festum diem, quem, cum primum leges eius accipiebant, celebrare solebant, peragant, et maneat viri sublimissimi praefectorii Papiniani et per hoc in aeternum memoria hocque termine tertii anni doctrina concludatur.

5. Sed quia solitum est anni quarti studiosos Graeco et consueto quodam vocabulo Хитас appellari, habeant quidem, si maluerint, hoc cognomen: pro responsis autem prudentissimi Pauli, quae antea ex libris viginti tribus vix in decem et octo recitabant, per iam expositam confusionem eos legentes, decem libros singulares, qui ex quattuordecim quos antea enumeravimus supersunt, studeant lectitare: multo maioris et amplioris prudentiae ex eis thensaurum consecuturi, quam quem ex Paulianis habebant responsis, et ita omnis ordo librorum singularium a nobis compositus et in decem et septem libros partitus eorum animis inponetur (quem in duabus digestorum partibus posuimus, id est quarta et quinta, secundum septem partium distributionem) et quod iam primis verbis orationis nostrae posuimus, verum inveniatur, ut ex triginta sex librorum recitatione fiant iuvenes perfecti et ad omne opus legitimum instructi et nostro tempore non indigni: duabus aliis partibus, id est sexta et septima nostrorum digestorum, quae in quattuordecim libros compositae sunt, eis depositis, ut possint postea eos et legere et in iudiciis ostendere, quibus si bene sese imbuerint et in quinti anni, quo prolytae nuncupantur, metas constitutionum codicem tam legere quam suptiliter intellegere studeant, nihil eis legitimae scientiae deerit, sed omnem ab initio usque ad finem suis animis anplectantur, et (quod paene in alia nulla evenit arte, cum etsi vilissimae sint, omnes tamen infinitae sunt) haec sola scientia habeat finem mirabilem, in praesenti tempore a nobis sortita.

6. Discipuli igitur omnibus eis legitimis arcanis reseratis nihil habeant absconditum, sed omnibus perlectis, quae nobis per Triboniani viri excelsi ministerium ceterorumque composita sunt, et oratores maximi et iustitiae

об ипотеке того же великого Папиниана из первоначал полной, что­бы учащиеся от нее имели и название и звались папинианцами и что­бы, вспоминая о нем, (учащиеся) радовались и проводили празднич­ный день, отмечать который вошло у них в обыкновение тогда, когда впервые они получили его законы. (Это сделано для того), чтобы обучение третьего года осталось за величайшим мужем экс-префек­том Папинианом, почему этот (год обучения) и обрел вечную память под таким названием.

5. Но поскольку студентов четвертого года обучения принято называть по-гречески, неким привычным словом «лютас»^[22] , то пусть они это прозвище и имеют, если хотят. Вместо же «Ответов» мудрей­шего Павла, которые раньше заучивали почти в 18 книгах из 23, пусть (учащиеся) ввиду упомянутой ранее запутанности при их чте­нии стараются зачитывать вслух (только) 10 отдельных книг, остав­шихся из тех 14, которые Мы ранее перечислили: из них они постиг­нут сокровищницу гораздо более значительной и широкой мудрости, чем ту, которую они имели из «Ответов» Павла. И пусть таким обра­зом в их души вкладывается весь ряд отдельных книг, составленных нами и разделенных на 17 книг (этот ряд согласно разделению семи частей Мы поместили в двух частях Дигест, то есть в четвертой и пятой). И пусть истина, как Мы сказали еще в первых словах нашей речи, открывается им так, чтобы юноши совершенствовались чтени­ем из 36 книг и становились подготовленными ко всякой юридиче­ской деятельности и достойными нашего времени. Другие же две час­ти наших Дигест, т.е. шестую и седьмую, которые составлены в 14 книгах, пусть будут отданы им на хранение, чтобы впоследствии они могли их и прочитать, и использовать в судебных процессах. Если кто из них сам себя хорошо обучит этому и на пятый год, когда учащиеся называются «пролитами»^[23], постарается кодекс конститу­ций не только прочитать до конца, но и до тонкости понять, то таким (учащимся) уже ничего из юридической науки не будет недоставать, но своими душами они овладеют всем (знанием) от начала и до само­го конца, и (что почти никогда не случается ни в какой другой науке, так как, пусть даже они будут самыми ничтожными, однако все они бесконечны) только эта наука имеет удивительный конец, в настоя­щее время доставшийся нам в удел.

6. Итак, когда все юридические тайны открыты, уже ничто не скрыто от учеников, но когда все то, что составлено благодаря слу­жению замечательнейшего мужа Трибониана и других, прочитано, то

satellites inveniantur et iudiciorum optimi tam athletae quam gubernatores in omni loco aevoque felices.

7. Haec autem tria volumina a nobis composita tradi eis tam in regiis urbibus quam in Berytiensium pulcherrima civitate, quam et legum nutricem bene quis appellet, tantummodo volumus, quod iam et a retro principibus constitutum est, et non in aliis locis quae a maioribus tale non meruerint privilegium: quia audivimus etiam in Alexandrina splendidissima civitate et in Caesariensium et in aliis quosdam imperitos homines devagare et doctrinam discipulis adulterinam tradere: quos sub hac interminatione ab hoc conamine repellimus, ut, si ausi fuerint in posterum hoc perpetrare et extra urbes regias et Berytiensium metropolim hoc facere, denarum librarum auri poena plectantur et reiciantur ab ea civitate, in qua non leges docent, sed in leges committunt.

8. Illud autem, quod iam cum ab initio hoc opus mandantes in nostra oratione et post completum in alia nostri numinis constitutione scripsimus, et nunc utiliter ponimus, ut nemo audeat eorum qui libros conscribunt sigla in his ponere et per compendium ipsi legum interpretationi vel compositioni maximum adferre discrimen: scituris omnibus librariis, qui hoc in posterum commiserint, quod post criminalem poenam etiam aestimationem libri in duplum domino eius, si nescienti dederint, inferre compellentur: cum et ipse, qui talem librum comparaverit, pro nihilo eum habebit, nemine iudice ex tali libro fieri recitationem concedente, sed pro non scripto eum haberi disponente.

9. Illud vero satis necessarium constitutum cum summa interminatione edicimus, ut nemo audeat neque in hac splendidissima civitate neque in Berytiensium pulcherrimo oppido ex his, qui legitima peragunt studia, indignos et pessimos, immo magis serviles et quorum effectus iniuria est ludos exercere et aha crimina vel in ipsos professores vel in socios suos et maxime in eos, qui rudes ad recitationem legum perveniunt, perpetrare, quis enim ludos appellet eos, ex quibus crimina oriuntur? hoc etenim fieri nullo patimur modo, sed optimo ordini in nostris temporibus et hanc partem tradimus et toto postero transmittimus saeculo, cum oportet prius animas et postea linguas fieri eruditos.

пусть появятся на свет и великие ораторы, и служители юстиции^[24], и наи­лучшие из судей как атлеты, так и правители, счастливые во всяком месте и во все времена.

7. Мы только желаем, чтобы эти составленные нами три тома пре­подавались (учащимся) как в царских городах, так и в прекраснейшей Беритской общине, которую кто-то хорошо назвал кормилицей законов, что уже и предыдущими принцепсами было установлено, а не в других местах, которые не заслужили у предков такой привилегии. Ведь Мы слышали, что даже в прекраснейшей Александрийской общине, и в Цеза­рейской, и в других некоторые невежественные люди уклоняются в сто­рону и преподают ученикам поддельную науку. От такого рода попыток Мы их отклоняем под той угрозой, что если кто в будущем дерзнет со­вершить это и вне царских городов и Беритской метрополии^[25] сделает это, то такие караются штрафом в 10 фунтов золота и высылаются из той общины, в которой они не преподают законы, а нарушают их.

8. Однако то, что уже тогда, когда Мы в самом начале поручили этот труд, Мы написали в Нашей речи^[26] и что затем, после его заверше­ния, Мы записали в другом установлении Нашей воли^[27], и теперь с выго­дой используем, дабы не дерзнул никто из тех, кто составляет книги, помещать в них аббревиатуры, вносить существенные различия посред­ством сокращения самого толкования законов или связующих их нитей. Когда все переписчики будут извещены об этом, то те, кто в последующем это совершат, пусть за совершенное правонарушение принуждаются к уплате цены книги в двойном размере ее хозяину, если они отдали ее не знающему об этом. Что же касается самого того, кто такую книгу приобре­тет, то он будет иметь ее зазря, так как никакому судье не позволено цити­ровать тексты из такой книги, но установлено считать ее за ненаписанную.

9. Однако это весьма необходимое постановление Мы издаем с ве­личайшей угрозой, дабы ни в этой прекраснейшей общине, ни в Берит- ском красивейшем городе никто из тех, кто занимается юридической наукой, не дерзнул совершать недостойные и злейшие, даже скорее раб­ские шутки, результатом которых является несправедливость. И другие преступления (подобного рода пусть никто) не дерзнет совершить ни среди профессоров, ни среди их помощников, ни особенно среди тех, кто, будучи несведущими, (только) начинают заучивание законов. Ведь кто будет произносить такие шутки, из которых рождаются преступления? Ибо Мы никоим образом не потерпим совершение этого, но передаем эту часть в наилучшем порядке нашему времени и пересылаем всем последующим поколениям, так как прежде следует стать просвещен­ным душой, а затем уже языками.

10. Et haec omnia in hac quidem florentissima civitate vir excelsus praefectus huius almae urbis tam observare quam vindicare, prout delicti tam iuvenum quam scriptorum qualitas exegerit, curae habebit: in Berytiensium autem civitate tam vir clarissimus praeses Poenicae maritimae quam beatissimus eiusdem civitatis episcopus et legum professores.

11. Incipite igitur legum doctrinam eis dei gubernatione tradere et viam aperire quam nos invenimus, quatenus fiant optimi iustitiae et rei publicae ministri et vos maximum decus in omne saeculum sequatur: quia vestris temporibus talis legum inventa est permutatio, qualem et apud Homerum patrem omnis virtutis Glaucus et Diomedes inter se faciunt dissimilia permutantes:

cruvsea calkeivwn, eJkatovnboia ejnneaboivwn.

quae omnia optinere sancimus in omne aevum, ab omnibus tam

professoribus quam legum auditoribus et librariis et ipsis et iudicibus observanda. Data septimo decimo kalendas Ianuarias Constantinopoli domino nostro Iustiniano perpetuo Augusto ter consule.

10. И пусть в той же, самой процветающей гражданской общине замечательнейший муж, префект этого благодетельного города, сде­лает своей заботой как соблюдение всего этого, так и наказание (за нарушение этого) в зависимости от того, какое свойство правонару­шения как юношей, так и переписчиков он будет изгонять; в Берит- ской же общине пусть это (будет заботой) как светлейшего наместни­ка морской Финикии, так и блаженнейшего епископа той же общины и профессоров права.

11. Итак, с Божьей помощью начинайте преподавать им науку законов и открывать им путь, который Мы отыскали, пока они не станут лучшими слугами юстиции и государства и пока не последует за вами великая слава на все времена, потому что в ваше время слу­чилось такое изменение законов, которое у отца всякой добродетели Гомера совершают между собой Главк и Диомед, разменивая несход­ное:

«(Доспех) золотой свой на медный, оцененный в сотню быков на стоящий девять»^[28].

И Мы предписываем сохранять все это во все века, дабы соблю­далось это всеми и профессорами, и слушателями (курса) законов, и переписчиками, и Нами самими, и судьями. Дано в Константинополе за 17 дней до январских календ господином нашим Юстинианом, вечным Августом, трижды консулом^[29].

III. TANTA

DE CONFIRMATIONE DIGESTORUM

INNOMINE DOMINI DEI NOSTRI IHESU CHRISTI IMPERATOR CAESAR FLAVIUS IUSTINIANUS ALAMANNICUS GOTTHICUS FRANCICUS GERMANICUS ANTICUS ALANICUS VANDALICUS AFRICANUS PIUS FELIX INCLUTUS VICTOR AC TRIUMPHATOR SEMPER AUGUSTUS AD SENATUM ET OMNES POPULOS.

Tanta circa nos divinae humanitatis est providentia, ut semper aeternis liberalitatibus nos sustentare dignetur, post bella enim Parthica aeterna pace sopita postque Vandalicam gentem ereptam et Carthaginem, immo magis omnem Libyam Romano imperio iterum sociatam et leges antiquas iam senio praegravatas per nostram vigilantiam praebuit in novam pulchritudinem et moderatum pervenire compendium: quod nemo ante nostrum imperium umquam speravit neque humano ingenio possibile esse penitus existimavit, erat enim mirabile Romanam sanctionem ab urbe condita usque ad nostri imperii tempora, quae paene in mille et quadringentos annos concurrunt, intestinis proeliis vacillantem hocque et in imperiales constitutiones extendentem in unam reducere consonantiam, ut nihil neque contrarium neque idem neque simile in ea inveniatur et ne geminae leges pro rebus singulis positae usquam appareant, namque hoc caelestis quidem providentiae peculiare fuit, humanae vero inbecillitati nullo modo possibile, nos itaque more solito ad immortalitatis respeximus praesidium, et summo numine invocato deum auctorem et totius operis praesulem fieri optavimus, et omne studium Triboniano viro excelso magistro officiorum et ex quaestore sacri nostri palatii et ex consule credidimus eique omne ministerium huiuscemodi ordinationis imposuimus, ut ipse una cum aliis illustribus et prudentissimis viris nostrum desiderium adimpleret, nostra quoque maiestas semper investigando et perscrutando ea quae ab his componebantur, quidquid dubium et incertum inveniebatur, hoc numine caelesti erecta emendabat et in competentem fonnam redigebat, omnia igitur confecta sunt domino et deo nostro Ihesu Christo possibilitatem tam nobis quam nostris in hoc satellitibus praestante.

1. Et principales quidem constitutiones duodecim libris digestas iam ante in codicem nostro nomine praefulgentem contulimus, postea vero maximum

III. КОНСТИТУЦИЯ «IANTA» ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ДИГЕСТ

ИМЕНЕМ ГОСПОДА БОГА НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА ИМПЕРАТОР ЦЕЗАРЬ ФЛАВИЙ ЮСТИНИАН АЛАМАНСКИЙ, ГОТСКИЙ, ФРАНКСКИЙ, ГЕРМАНСКИЙ. АНТСКИЙ, АЛАН­СКИЙ, ВАНДАЛЬСКИЙ, АФРИКАНСКИЙ. БЛАГОЧЕСТИВЫЙ, СЧАСТЛИВЫЙ, СЛАВНЫЙ, ПОБЕДИТЕЛЬ И ПОСТОЯННЫЙ ТРИУМФАТОР АВГУСТ К СЕНАТУ И ВСЕМ НАРОДАМ.

Столь велико по отношению к Нам провидение божественного че­ловеколюбия, что оно всегда, с постоянным милосердием соизволяет поддерживать Нас. Ведь после успокоения Парфянских войн вечным миром и после того как были уничтожены вандальский народ и Карфа­ген и более того - вся Ливия была вновь подчинена римской власти, (Господь) позволил нам привести к новой красоте и умеренному со­кращению и древние законы, уже отягощенные (своей) старостью. До Нашего правления никто даже в глубине души никогда не надеялся, что это по силам человеческому гению. Ведь удивительным было то, что римские узаконения, накапливавшиеся от (эпохи) основания Рима вплоть до времени нашей власти в течении почти 1400 лет, расшаты­вавшиеся междоусобными войнами и дополненные императорскими конституциями, (вдруг) возродились в едином созвучии настолько, что (теперь) в них нельзя найти ничего ни противоречивого, ни повторяю­щегося, ни (прочего) подобного рода, и нет среди них двух одинаковых законов об одном и том же предмете. Ведь это было некоей особенно­стью небесного Провидения, ибо ничто из подобного рода (деяний) не под силу человеческой немощи. Итак, Мы по обыкновению надеемся на поддержку бессмертия и молим, всей своей душой призывая, чтобы Бог стал создателем и главой всего этого дела, Мы же доверили все это дело Трибониану, мужу выдающемуся, магистру Нашего двора, быв­шему квестору Нашего священного дворца и бывшему консулу, и пере­дали ему все управление этим предприятием, чтобы он сам вместе с другими светлейшими и мудрейшими мужами осуществил Наше жела­ние. Также и Наше величество постоянным исследованием и изучением того, что ими составлялось, выискивало все сомнительное и неясное и, движимое небесными силами, исправляло и приводило в соответст­вующую форму. Итак, (с помощью) Господа Бога Нашего Иисуса Хри­ста Нами в меру Наших возможностей и Нашими помощниками в этом деле все это было превосходным образом завершено.

1. Императорские же конституции Мы еще до Дигест составили в 12 книгах в Кодексе, засверкавшем Нашим именем. Затем, приступая к великому делу, Мы поручили тому же выдающемуся мужу не только собрать ученейшие труды древности, находящиеся уже почти в полном

opus adgredientes ipsa vetustatis studiosissima opera iam paene confusa et dissoluta eidem viro excelso permisimus tam colligere quam certo moderamini tradere, sed cum omnia percontabamur, a praefato viro excelso suggestum est duo paene milia librorum esse conscripta et plus quam trecenties decem milia versuum a veteribus effusa, quae necesse esset omnia et legere et perscrutari et ex his si quid optimum fuisset eligere, quod caelesti fulgore et summae trinitatis favore confectum est secundum nostra mandata, quae ab initio ad memoratum virum excelsum fecimus, et in quinquaginta libros omne quod utilissimum erat collectum est et omnes ambiguitates decisae nullo seditioso relicto, nomenque libris inposuimus digestorum seu pandectarum, quia omnes disputationes et decisiones in se habent legitimas et quod undique fuit collectum, hoc in sinus suos receperunt, in centum quinquaginta paene milia versuum totum opus consummantes, et in septem partes eos digessimus, non perperam neque sine ratione, sed in numerorum naturam et artem respicientes et consentaneam eis divisionem partium conficientes.

2. Igitur prima quidem pars totius contextus, quae Graeco vocabulo тгрыта nuncupatur, in quattuor libros seposita est.

3. Secundus autem articulus septem libros habet, qui de iudiciis appellantur.

4. In tertia vero congregatione omnia quae de rebus nominantur contulimus, octo libris eis deputatis.

5. Quartus autem locus, qui et totius compositionis quasi quoddam invenitur umbilicum, octo libros suscepit. In quibus omnia quae ad hypothecam pertinent reposita sunt, ut non pigneraticia actione in libris de rebus posita multum distarent: alio libro eodem inserto volumine, qui aedilicium edictum et redhibitoriam actionem et duplae stipulationem, quae de evictionibus proposita est, continet, quia haec omnia titulis emptionum et venditionum consentanea sunt et praedictae actiones quasi pedisequae illarum ab initio processerunt, in vetustioris quidem edicti ordinatione in loca devia et multo distantia devagantes, per nostram autem providentiam his congregatae, cum oportuerat ea quae de eodem paene loquuntur in confinio ponere, alius itaque liber post duo primos nobis excogitatus est de usuris et traiecticiis pecuniis et de instrumentis et testibus et probationibus nec non praesumptionibus, et memorati tres singulares libri iuxta compositionem de rebus positi sunt, post hos si qua de sponsalibus vel nuptiis vel dotibus legibus dicta sunt reposuimus, tribus librorum voluminibus ea concludentes, de tutelis

беспорядке и сумбуре, но и придать им определенный порядок. Но когда Мы попросили все это выяснить, то вышеупомянутый выдаю­щийся муж доложил, что написана почти тысяча книг и древними издано более чем 310 тысяч строк (только) из тех (книг), которые необходимо и прочитать, и изучить, и выбрать из них то, что есть в них наилучшего. С помощью Славы Небесной и благосклонности Святой Троицы все это было совершено в соответствии с Нашими поручениями, которые Мы с самого начала дали упомянутому вы­дающемуся мужу. И вот в 50 книгах было собрано все наиболее по­лезное, а все двусмысленности были отброшены без какого бы то ни было несогласующегося остатка. Мы дали этим книгам название Дигест, или Пандект, потому что они содержат в себе все юридиче­ские споры и решения и вобрали в себя то, что было собрано отовсю­ду, весь труд сведя воедино почти в 150 тысячах строк. Мы же разде­лили эти книги на семь частей, и (сделали это) не по недосмотру или недоразумению, но учитывая искусство и природу чисел и создавая соответствующее им разделение частей.

2. Итак, первая часть всего содержания, которая называется гре­ческим словом «прота», помещена в четырех книгах.

3. Вторая же часть имеет семь книг и называется она «О судах».

4. А в третью часть Мы поместили все то, что называется «О ве­щах», предоставив ей восемь книг.

5. Четвертая же часть, которая находится как бы в середине всей композиции, вобрала в себя восемь книг. В них помещено все, что относится к ипотеке, чтобы этот (институт) не отстоял слишком да­леко от залогового иска, помещенного в книгах «О вещах». В другой размещенной в том же томе книге содержатся эдильский эдикт, иск о возврате забракованного предмета и двойная стипуляция, которая устанавливается по поводу эвикции, так как все это соответствует титулам о купле-продаже и вышеназванные иски с самого начала следуют (за этими титулами) как бы в качестве их слуг. В системе более старых эдиктов они размещены в отдаленных местах на боль­шом расстоянии (друг от друга); Нашей же предусмотрительностью они соединены вместе, так как целесообразно держать поблизости то, что касается почти одного и того же. Далее, еще одна книга после двух первых задумана Нами о процентах, о морских заемных деньгах, о публично-правовых документах, свидетелях и доказательствах, а также о презумпциях. И эти три упомянутые книги расположены рядом с разделом «О вещах». После них Мы поместили то, что в за­конах сказано об обручениях, браках и дарениях, расположив их в трех томах книг. Об опеке же и попечительстве Мы написали в двух книгах. (Итак), восемь книг Мы разместили в середине всего труда в упомянутом порядке, включив отовсюду все не только наиболее по­лезные, но и наиболее красивые правовые нормы.

autem et curationibus geminos libros conscripsimus, et memoratam ordinationem octo librorum mediam totius operis reposuimus, omnia undique tam utilissima quam pulcherrima iura continentem.

6. Quintus autem exoritur nobis digestorum articulus, in quem de testamentis et codicillis tam privatorum quam militum omne, quidquid antiquis dictum est, inveniat quis depositum: qui de testamentis appellatur, de legatis autem et fideicommissis quinque librorum numerus adgregatus est.

6a. Cumque nihil tam peculiare fuerat, quam ut legatis quidem legis Falcidiae narratio, fideicommissis autem senatus consulti Trebelliam, singulis libris utrique eorum applicatis tota pars quinta in novem libros coadunata est. solum autem senatus consultum Trebellianum ponendum esse existimavimus: captiosas etenim et ipsis veteribus odiosas Pegasiani senatus consulti ambages et utriusque senatus consulti ad se tam supervacuas quam scrupulosas diversitates respuentes totum ius super his positum Trebelliano senatus consulto adiudicavimus.

6b. Sed in his nihil de caducis a nobis memoratum est, ne causa, quae in rebus non prospere gestis et tristibus temporibus Romanis increbuit calamitatibus, bello coalescens civili, nostris remaneat temporibus, quae favor caelestis et pacis vigore firmavit et super omnes gentes in bellicis periculis posuit, ne luctuosum monumentum laeta saecula inumbrare concedatur.

7. Sexta deinde pars digestorum exoritur, in quibus omnes bonorum possessiones positae sunt, quae ad ingenuos, quae ad libertinos respiciunt: ut et ius omne, quod de gradibus et adfinitatibus descendit, legitimaeque hereditates et omnis ab intestato successio et Tertullianum et Orfitianum senatus consultum, ex quibus mater et filii invicem sibi heredes existunt, in geminos libros contulimus bonorum possessionis multitudinem in compendiosum et manifestissimum ordinem concludentes.

7a. Post haec ea, quae de operis novi nuntiationibus damnique infecti et pro aedificiis dirutis et eorum insidiis et quae de aqua pluvia arcenda veteribus auctoribus placita sunt, nec non de publicanis et donationibus tam inter vivos quam mortis causa conficiendis cauta legibus invenimus, in librum singularem deduximus.

6. Начинается восхождение^[30] пятой части наших Дигест, в ко­торой расположено все, что сказано древними о завещаниях и до­полнениях к завещаниям как частных лиц, так и военных: часть эта называется «О завещаниях». Пять книг добавлено о легатах и фи- деикомиссах.

6а. Поскольку ничего особенного (в них) не было, кроме как описания легатов в законе Фальцидия и фидеикомиссов в сенатускон- сульте Требеллиана, то по добавлении еще по одной книге к этим двум вся пятая часть объединила в себе девять книг. Мы полагали, что Требеллианов сенатусконсульт должен быть помещен отдельно. Ведь Мы решили, отбросив коварные и ненавистные самим древним двусмысленности, а также не только бессмысленные, но и слишком мелочные расхождения, все права относительно этих (институтов) разместить в Требеллиановом сенатусконсульте.

6Ь. Но здесь Мы не упоминаем ничего о выморочных (наследст­вах) не с той целью, чтобы обстоятельства, возникшие при несчаст­ливом ведении дел и при печальных временах поражений римлян в соединении с гражданской войной, не достигли нашего времени, так как благодеяние небес посредством крепкого мира уже укрепило (го­сударство) и распространило (мир) на все находившиеся в состоянии военной опасности народы, а с целью не допустить, чтобы печальная память затемнила процветающие века.

7. Затем восходит^[31] шестая часть Дигест, где размещены все доб­росовестные владения, как те, которые касаются свободнорожден­ных, так и те, что относятся к вольноотпущенникам, а также и все то право, которое ведет речь относительно степеней родства и свойства. (Здесь же размещены) и законное наследство, и всякое наследование без завещания, и Тертуллианов и Орфитианов сенатусконсульты, по которым наследуют друг другу мать и сыновья. (Все это) Мы объеди­нили в двух книгах, заключив все множество добросовестных владе­ний в сжатую и весьма легко распознаваемую группу.

7а. После этого Мы свели в отдельную книгу то, что нашли пре­дусмотренным в законах о запретах на возведение нового сооруже­ния, об угрозе ущерба, а также о разрушенных зданиях и их обитате­лях и о том, что древними авторами дозволялось относительно удер­жания дождевой воды, а также о публиканах и о дарениях, как со­вершенных среди живых, так и заключенных на случай смерти.

7b. De manumissionibus autem et de liberali causa alius liber respondit:

7c. Quemadmodum et de adquisitione tam dominii quam possessionis et titulis qui eam inducunt multae et variae lectiones uni sunt insertae volumini:

7d. Alio libro deputato his, qui iudicati vel in iure confessi sunt, et de bonorum detentionibus et venditionibus et ut ne quid in fraudem creditorum fiat.

7e. Postque haec omnia interdicta glomerata sunt: et deinceps ex­ceptiones et de temporum prolixitatibus et de obligationibus et actionibus liber iterum singularis extenditur: ut praefata sexta pars totius digestorum voluminis octo libris definiatur.

8. Septimus autem et novissimus articulus digestorum sex libris formatus est. quo de stipulationibus seu verborum obligationibus et fideiussoribus et mandatoribus, nec non novationibus et solutionibus et acceptilationibus et de praetoriis stipulationibus omne quod ius invenitur gemino volumine inscriptum est, quod in libris antiquis nec numerari possibile fuit.

8a. Et post hoc duo terribiles libri positi sunt pro delictis privatis et extraordinariis nec non publicis criminibus, qui omnem continent severitatem poenarumque atrocitatem, quibus permixta sunt et ea quae de audacibus hominibus cauta sunt, qui se celare conantur et contumaces existunt: et de poenis, quae condemnatis infliguntur vel conceduntur, nec non de eorum substantiis.

8b. Liber autem singularis pro appellationibus nobis excogitatus est contra sententias tam civiles quam criminales causas finientes.

8c. Cetera autem omnia, quae ad municipales vel de decurionibus et muneribus vel publicis operibus vel nundinis et pollicitationibus et diversis cognitionibus et censibus vel significatione verborum veteribus inventa sunt quaeque regulariter definita, in sese recepit quinquagensimus, totius consummationis perfectus.

9. Quae omnia confecta sunt per virum excelsum nec non prudentissimum magistrum ex quaestore et ex consule Tribonianum, qui similiter eloquentiae et legitimae scientiae artibus decoratus et in ipsis rerum experimentis emicuit nihilque maius nec carius nostris unquam iussionibus duxit: nec non per alios viros magnificos et studiosissimos perfecta sunt, id est Constantinum virum illustrem comitem sacrarum largitionum et magistrum scrinii libellorum sacrarumque cognitionum, qui semper nobis ex bona

7Ь. Другая же книга повествует о манумиссиях и об основании отпуска кого-либо на волю.

7с. Точно так же в одном томе помещены различные и много­численные тексты о приобретении как собственности, так и владения и о титулах, которые его вводят.

7d. Еще одна книга посвящена тому, что признано присужден­ным или уступленным по суду, (в ней говорится) также о бонитарных держаниях, о продажах и о том, чтобы ничто не совершалось в обман кредиторов.

7е. После этого собраны воедино все интердикты, а затем, снова в одной книге, говорится об эксцепциях и о большой продолжительности времени, и об обязательствах, и об исках. Таким образом, вышеописан­ная шестая часть всех томов Дигест ограничивается восемью книгами.

8. Седьмая же, новейшая часть Дигест составлена из шести книг. В ней же в двух томах о стипуляциях или словесных обязательствах, о фидеюссорах и поручителях, о новациях и о погашениях (обяза­тельств), об акцептиляциях и преторских стипуляциях расписано все то право, которое (только) было (нами) найдено и которое в древних книгах нельзя было (даже) и перечислить.

8а. А после этого располагаются две ужасные книги о частных правонарушениях и экстраординарных, а также о государственных преступлениях, которые содержат все суровые и жестокие наказания. К ним присоединено все то, что установлено о тех дерзких людях, которые пытаются скрываться и живут вне закона; (есть здесь) и то, что (относится) к наказаниям, которые налагаются на осужденных и прощаются им, а кроме того, (говорится и) об их имуществе.

8Ь. Также нами придумана отдельная книга об апелляциях по при­говорам, установленным как по гражданским, так и по уголовным делам.

8с. Все прочее: о жителях муниципий, о декурионах, о повинно­стях или общественных работах, или о торговых днях, или об обеща­ниях, о различных разбирательствах, о цензе или о значении слов, которые были в употреблении древних, - также размещено по поряд­ку и включено в 50-ю книгу, завершившую все это перечисление.

9. Вся эта (работа) совершена выдающимся мужем, а также муд­рейшим из магистров, бывшим квестором и бывшим консулом Трибо­нианом. (Муж этот), прославленный в равной степени искусством красноречия и юридическими знаниями, блеснул и в деловой практике, и никто никогда не исполнил ни одного из Наших приказов усерднее и лучше, чем он. Работали над этим также и другие великие и ученейшие мужи, а именно: сиятельный муж Константин - глава священного им­ператорского фонда наград и магистр хранилища писем и священных расследований, который всегда давал Нам советы, исходя из своей доброй репутации и славы; также сиятельный муж Теофил - магистр и знаток права, славно продолжающий в этой прекрасной гражданской

opinione et gloria sese commendavit: nec non Theophilum virum illustrem magistrum iurisque peritum in hac splendidissima civitate laudabiliter optimam legum gubernationem extendentem: et Dorotheum virum illustrem et facundissimum quaestorium, quem in Berytiensium splendidissima civitate leges discipulis tradentem propter eius optimam opinionem et gloriam ad nos deduximus participemque huius operis fecimus: sed et Anatolium virum illustrem magistrum, qui et ipse apud Berytienses iuris interpres constitutus ad hoc opus allectus est, vir ab antiqua stirpe legitima procedens, cum et pater eius Leontius et avus Eudoxius optimam sui memoriam in legibus reliquerunt: nec non Cratinum virum illustrem et comitem sacrarum largitionum et optimum antecessorem huius almae urbis constitutum: qui omnes ad praedictum opus electi sunt una cum Stephano, Mena, Prosdocio, Eutolmio, Timotheo, Leonide, Leontio, Platone, lacobo, Constantino, Iohanne, viris prudentissimis, qui patroni quidem sunt causarum apud maximam sedem praefecturae, quae orientalibus praetoriis praesidet, omne autem suae virtutis testimonium undique accipientes et a nobis ad tanti operis consummationem electi sunt, et cum omnes in unum convenerunt gubernatione Triboniani viri excelsi, ut tantum opus nobis auctoribus possint conficere, deo propitio in praedictos quinquaginta libros opus consummatum est.

10. Tanta autem nobis antiquitati habita est reverentia, ut nomina prudentium taciturnitati tradere nullo patiamur modo: sed unusquisque eorum, qui auctor legis fuit, nostris digestis inscriptus est: hoc tantummodo a nobis effecto, ut, si quid in legibus eorum vel supervacuum vel inperfectum vel minus idoneum visum est, vel adiectionem vel deminutionem necessariam accipiat et rectissimis tradatur regulis, et in multis similibus vel contrariis quod rectius habere apparebat, hoc pro aliis omnibus positum est unaque omnibus auctoritate indulta, ut quidquid ibi scriptum est, hoc nostrum appareat et ex nostra voluntate compositum: nemine audente comparare ea quae antiquitas habebat et quae nostra auctoritas introduxit, quia multa et maxima sunt, quae propter utilitatem rerum transformata sunt, adeo ut et si principalis constitutio fuerat in veteribus libris relata, neque ei pepercimus, sed et hoc corrigendum esse putavimus et in melius restaurandum, nominibus etenim veteribus relictis, quidquid legum veritati decorum et necessarium fuerat, hoc nostris emendationibus servavimus, et propter hanc causam et si quid inter eos dubitabatur, hoc iam in tutissimam pervenit quietem, nullo titubante relicto.

общине благородно руководить законами; это и красноречивейший из квесторов, сиятельный муж Дорофей, которого, преподающего ученикам законы в прекрасной гражданской общине Берите^[32], за его наилучшую репутацию и славу Мы привлекли к нам и сделали его участником этого труда. Но также и сиятельный муж, магистр Ана­толий был привлечен к этому труду, будучи и сам у граждан Берита комментатором права, (еще) и происходит из древнего рода юристов, так как и отец его Леонтий, и дед Евдоксий оставили о себе в законах замечательную память. Также (нами был привлечен) и сиятельный муж Кратин - комит священного императорского фонда наград, ставший в своем родном городе наилучшим преподавателем права. Все они были избраны для вышеназванного дела вместе с мудрейши­ми мужами Стефаном, Меной, Просдоцием, Евтолмием, Тимофеем, Леонидом, Леонтием, Платоном, Яковом, Константином и Иоанном, которые являются судебными защитниками в тяжбах при главном трибунале префектуры, который руководит восточными преторами. Приняв отовсюду всяческие свидетельства, Мы и избрали их для со­ставления стольких трудов. И когда все они были собраны под руко­водством выдающегося мужа Трибониана, дабы под Нашим руково­дством мог быть завершен весь труд, и (вот) с Божьей милостью в упомянутых 50 книгах работа была завершена.

10. Наше уважение к древности столь велико, что Мы никоим обра­зом не потерпим, чтобы замалчивались имена мудрецов, но каждый из них, кто был автором закона, записан Нами в Дигестах. И сделано это Нами только ради того, чтобы если что в их законах представляется или излишним, или неполным, или не вполне пригодным, то такая часть при­нимала необходимое дополнение или усечение и в ней оставлялись (лишь) самые правильные нормы. И когда во многих сходных или про­тиворечащих (друг другу местах) выявлялось то, что является более вер­ным, то именно это и помещалось вместо всех других. И (только) эта единственная из всех прочих норма поддерживалась Нашим авторите­том, чтобы все, что там написано, считалось Нашим и размещенным по Нашей воле. И да не дерзнет никто сравнивать то (прочее), что было у древних, с тем, что введено Нашим авторитетом, потому что многочис­ленны и значительны те отрывки, которые ради пользы дела были изме­нены. Поэтому, если даже императорская конституция прежде и была внесена в древние книги, а Мы этого не пожалели, значит сочли, что и это должно быть исправлено и переделано на лучшее. Ведь раз имена древних сохранены, то и все то из законов, что было украшением и необ­ходимостью для истины, Мы в наших исправлениях сохраняли. И по этой причине, в случае если что между ними самими подвергалось сомне­нию, без всякого колебания приводится (нами) в надежное равновесие.

11. Sed cum prospeximus, quod ad portandam tantae sapientiae molem non sunt idonei homines rudes et qui in primis legum vestibulis stantes intrare ad arcana eorum properant, et aliam mediocrem emendationem praeparandam esse censuimus, ut sub ea colorati et quasi primitiis omnium inbuti possint ad penetralia eorum intrare et formam legum pulcherrimam non coniventibus oculis accipere, et ideo Triboniano viro excelso, qui ad totius operis gubernationem electus est, nec non Theophilo et Dorotheo viris illustribus et facundissimis antecessoribus accersitis mandavimus, quatenus libris, quos veteres composuerunt, qui prima legum argumenta continebant et institutiones vocabantur, separatim collectis, quidquid ex his utile et aptissimum et undique sit elimatum et rebus, quae in praesenti aevo in usu vertuntur, consentaneum invenitur, hoc et capere studeant et quattuor libris reponere et totius eruditionis prima fundamenta atque elementa ponere, quibus iuvenes suffulti possint graviora et perfectiora legum scita sustentare, admonuimus autem eos, ut memores etiam nostrarum fiant constitutionum, quas pro emendatione iuris promulgavimus, et in confectione institutionum etiam eadem emendatione ponere non morentur: ut sit manifestum et quid antea vacillabat et quid postea in stabilitatem redactum est. quod opus ab his perfectum ut nobis oblatum et relectum est, et prono suscepimus animo et nostris sensibus non indignum esse iudicavimus et praedictos libros constitutionum vicem habere iussimus: quod et in oratione nostra, quam eisdem libris praeposuimus, apertius declaratur.

12. Omni igitur Romani iuris dispositione composita et in tribus voluminibus, id est institutionum et digestorum seu pandectarum nec non constitutionum, perfecta et in tribus annis consummata, quae ut primum separari coepit, neque in totum decennium compleri sperabatur: omnipotenti deo et hanc operam ad hominum sustentationem piis optulimus animis uberesque gratias maximae deitati reddidimus, quae nobis praestitit et bella feliciter agere et honesta pace perpotiri et non tantum nostro, sed etiam omni aevo tam instanti quam posteriori leges optimas ponere. (13) omnibus itaque hominibus eandem sanctionem manifestam facere necessarium perspeximus, ut sit eis cognitum, quanta confusione et infinitate absoluti in quam moderationem et legitimam veritatem pervenerunt: legesque in posterum habeant tam directas quam compendiosas omnibusque in promptu positas et ad possidendi libros earum facilitatem idoneas: ut non mole divitiarum

11. Но когда Мы заметили, что для несения такой глыбы мудрости непригодны люди неискусные и те, кто, находясь на первых подступах к законам, еще только стремятся вникнуть в их тайны, то решили, что следует приготовить еще одно незначительное улучшение, чтобы (лю­ди) эти, приукрашенные им и как бы пропитанные началами всего (права), смогли проникнуть в его глубины и недремлющим оком при­нять наипрекраснейшую форму законов. А для этого (улучшения) Мы поручили выдающемуся мужу Трибониану, а также светлейшим мужам Теофилу и Дорофею, проявившим себя деятельнейшими преподавате­лями права, чтобы они все те книги, которые составили древние и ко­торые содержали в себе введение в законы и назывались институциями, собрали отдельно и чтобы все из них, что было полезного, пригодного и во всех отношениях обработанного, а также из (юридических) инсти­тутов, которые в настоящее время находятся в употреблении, они по­старались извлечь и разместить в четырех книгах и (тем самым) зало­жить первоосновы и начала всего образования. Опираясь на эти (пер­воосновы), юношество смогло бы справиться и с более тяжелыми и совершенными местами законов. Мы также указали им, чтобы они учитывали Наши конституции, которые Мы обнародовали ради улуч­шения права, и чтобы они не забывали руководствоваться тем (мето­дом) улучшения при составлении Институций, благодаря которому станет ясным то, что ранее было зыбким, а затем и будет упрочено. Труд этот был ими завершен так, как нами и было поручено. Мы про­чли его и приняли благосклонно, и сочли, что этот (труд) не противо­речит нашим мыслям, и приказали, чтобы вышеупомянутые книги имели силу конституций, о чем еще более открыто декларируется в той Нашей речи, которую Мы поставили в начале этих книг.

12. Итак, приведение в порядок всего римского права совершено в трех томах, то есть составлено в Институциях, в Дигестах, или Пандек­тах, и в Конституциях, и в три года завершено, что, как по началу дума­ли, и за целое десятилетие не было надежды завершить. Но вместе с все­могущим Богом и с благочестивыми душами Мы предложили это в пользование людям и воздаем глубокую благодарность великому боже­ственному вдохновению, которое помогало Нам и войны вести счастли­во, и добиться достойного мира, и не только для Нас самих, а навечно ус­тановить наилучшие законы как для современников, так и для потомков.

13. Таким образом, Мы постигли, что этот нерушимый закон не­обходимо сделать понятным для всех людей, чтобы им стало ясно, от сколь значительной путаницы и абсолютной неопределенности к какой умеренности и согласной с законами истине они пришли. И на будущее они имеют законы не только прямого действия, но и сокращенные и доступные для всех, в книгах, удобных благодаря их легкости для поль­зования, чтобы люди могли не посредством траты огромных богатств приобретать тома с излишним множеством законов, а чтобы за самые

expensa possint homines supervacuae legum multitudinis adipisci volumina, sed vilissima pecunia facilis eorum comparatio pateat tam ditioribus quam tenuioribus, minimo pretio magna prudentia reparanda.

13 (14). Si quid autem in tanta legum compositione, quae ab immenso librorum numero collecta est, simile forsitan raro inveniatur, nemo hoc vituperandum existimet, sed primum quidem inbecillitati humanae, quae naturaliter inest, hoc inscribat, quia omnium habere memoriam et penitus in nullo peccare divinitatis magis quam mortalitatis est: quod et a maioribus dictum est. deinde sciat, quod similitudo in quibusdam et his brevissimis adsumpta non inutilis est, et nec citra nostrum propositum hoc subsecutum: aut enim ita lex necessaria erat, ut diversis titulis propter rerum cognationem applicari eam oporteat, aut, cum fuerat aliis diversis permixta, impossibile erat eam per partes detrahi, ne totum confundatur, et in his partibus, in quibus perfectissimae visiones expositae veterum fuerant, quod particulatim in eas fuerat sparsum, hoc dividere ac separare penitus erat incivile, ne tam sensus quam aures legentium ex hoc perturbentur.

14. Similique modo si quid principalibus constitutionibus cautum est, hoc in digestorum volumine poni nullo concessimus modo, quasi constitutionum recitatione sufficiente: nisi et hoc raro ex isdem causis, quibus similitudo adsumpta est.

15. Contrarium autem aliquid in hoc codice positum nullum sibi locum vindicabit nec invenitur, si quis suptili animo diversitatis rationes excutiet: sed est aliquid novum inventum vel occulte positum, quod dissonantiae querellam dissolvit et aliam naturam inducit discordiae fines effugientem.

16. Sed et si quid forsitan praetermissum est, quod in tantis milibus quasi in profundo positum latitabat, et, cum idoneum fuerat poni, obscuritate involutum necessario derelictum est: quis hoc adprehendere recto animo possit? primo quidem propter ingenii mortalis exiguitatem: deinde propter ipsius rei vitium, quod multis inutilibus permixtum nullam sui ad eruendum praebuit copiam: dein quod multo utilius est pauca idonea effugere, quam multis inutilibus homines praegravari.

17. Mirabile autem aliquid ex his libris emersit, quod multitudo antiqua praesente brevitate paucior invenitur, homines etenim, qui antea lites agebant, licet multae leges fuerant positae, tamen ex paucis lites

малые деньги облегченное собрание этих книг стало доступным как богачам, так и беднякам, дабы великая мудрость приобреталась по минимальной цене.

13 (14). Если же в таком собрании законов, которое составлено из огромного числа книг, что-либо окажется как будто бы редко употребляющимся, то пусть никто не хулит этого, но сначала припи­шет это человеческой немощи, которая естественна, так как хранить все в памяти и совершенно ни в чем не ошибаться свойственно скорее Божеству, нежели смертному; так и предками говорилось. Затем пусть (такой человек) знает, что сходство, имеющееся даже в этих кратчайших (законах), отнюдь не бесполезно, но и это сделано не без нашего замысла: ведь либо закон был настолько необходим, что ради познания его сути надлежало разместить его в различных титулах, либо, поскольку он был смешан с другими различными законами, невозможно было ни разделить его по частям, ни собрать целиком. И в тех частях, где были изложены наиболее совершенные взгляды древних, которые рассеяны у них порознь (по всему тексту), было бы совершенно несправедливо разбивать и вычленять их, ибо это смуща­ет не столько сознание, сколько слух читающих.

14. Подобным образом, если что уже определено в император­ских конституциях, то Мы решили ни в коем случае не помещать этого в томе Дигест, тем самым как бы повторяя конституции. Ис­ключение делается лишь для тех редких случаев и по тем же самым причинам, по которым оставлялись сходные места.

15. Что же касается каких-либо противоречий, то ни одно из них не нашло себе места в этом кодексе и не откроется в нем даже в том случае, если кто с изощренной душой будет искать доказательств противоречий. Однако есть кое-какие скрытно расположенные ново­введения, которые уничтожают недуг диссонанса и вводят иную при­роду, позволяющую выйти из рамок противоречий.

16. Но если даже что-либо (нужное) и пропущено из того, что укрылось в стольких тысячах (строк), размещенное как бы в глубине, и поскольку, размещенное столь удачно и погруженное во тьму, оно по необходимости остается в пренебрежении, то кто же (из людей) в здравом рассудке будет принимать это во внимание? Во-первых, при незначительности способностей (простого) смертного, кто же (этот человек)? Во-вторых, при незначительности самой вещи, смешанной со многими бесполезными (вещами), нет никаких средств ее извлечь. Наконец, гораздо лучше пренебречь немногим нужным, чем обреме­нять людей многочисленными ненужными (вещами).

17. С другой стороны, нечто удивительное вытекает из этих книг, (а именно) то, что древнее множество (произведений) благодаря настоящей краткости кажется (нам теперь) более малым. Ведь люди, которые вели прежде судебные разбирательства, хотя и существовали

perferebant vel propter inopiam librorum, quos conparare eis inpossibile erat, vel propter ipsam inscientiam, et voluntate iudicum magis quam legitima auctoritate lites dirimebantur. in praesenti autem consumma­tione nostrorum digestorum e tantis leges collectae sunt voluminibus, quorum et nomina antiquiores homines non dicimus nesciebant, sed nec umquam audiebant. quae omnia collecta sunt substantia amplissima congregata, ut egena quidem antiqua multitudo inveniatur, opulen­tissima autem brevitas nostra efficiatur. antiquae autem sapientiae librorum copiam maxime Tribonianus vir excellentissimus praebuit, in quibus multi fuerant et ipsis eruditissimis hominibus incogniti, quibus omnibus perlectis, quidquid ex his pulcherrimum erat, hoc semotum in optimam nostram compositionem pervenit. sed huius operis conditores non solum ea volumina perlegerunt, ex quibus leges positae sunt, sed etiam alia multa, quae, nihil vel utile vel novum in eis invenientes, quod exceptum nostris digestis applicarent, optimo animo respuerunt.

18. Sed quia divinae quidem res perfectissimae sunt, humani vero iuris condicio semper in infinitum decurrit et nihil est in ea, quod stare perpetuo possit (multas etenim formas edere natura novas deproperat), non desperamus quaedam postea emergi negotia, quae adhuc legum laqueis non sunt innodata. si quid igitur tale contigerit, Augustum imploretur remedium, quia ideo imperialem fortunam rebus humanis deus praeposuit, ut possit omnia quae noviter contingunt et emendare et componere et modis et regulis competentibus tradere. et hoc non primum a nobis dictum est, sed ab antiqua descendit prosapia: cum et ipse Iulianus legum et edicti perpetui suptilissimus conditor in suis libris hoc rettulit, ut, si quid inperfectum inveniatur, ab imperiali sanctione hoc repleatur. et non ipse solus, sed et divus Hadrianus in compositione edicti et senatus consulto, quod eam secutum est, hoc apertissime definivit, ut, si quid in edicto positum non invenitur, hoc ad eius regulas eiusque coniecturas et imitationes possit nova instruere auctoritas.

многочисленные законы, использовали в судах лишь немногие из них либо из-за отсутствия книг, которые они не могли приобрести, либо из-за самого незнания их, так что судебные дела разбирались более волею судей, нежели авторитетом закона. В настоящем же собрании наших Дигест законы собраны из стольких томов, что не говоря уже о том, что древние не знали и самих их названий, они даже никогда о них и не слышали. Все собранное соединено в широчайшую субстан­цию, чтобы (одновременно) и раскрывалось необходимое древнее множество, и соблюдалась наша драгоценнейшая краткость. Запасы же мудрости древних книг предоставил (нам) главным образом заме­чательнейший муж Трибониан. Среди этих (книг) многие были неиз­вестны даже самым знающим людям. Когда все они были прочитаны, все то, что в них было наилучшего, будучи выделено, перешло в наше замечательное собрание. Но создатели этого творения перечитали не только те тома, из которых взяты законы, но также и многие другие из тех (томов), которые они, не найдя в них ничего полезного или нового, что по извлечении стоило бы добавить к нашим Дигестам, из наилучших соображений отвергли.

18. Но поскольку только Божественные дела являются наиболее совершенными, а состояние человеческого права всегда стремится к незавершенности, и нет в нем ничего, что может быть вечным (ведь природа спешит создавать многочисленные новые формы), то Мы не теряем надежды на то, что в последующем выйдут на свет некоторые из тех дел, которые ныне не стянуты путами законов. Итак, если что такого рода и имело место, то пусть со слезами призывается средство Августа^[33], так как для того Бог предначертал счастливую судьбу им­ператора в человеческих делах, чтобы он смог все, что касается ново­го, и улучшить, и передать в соответствующих формах и правилах. И это не Нами первыми сказано, но идет от древнего поколения, когда и сам Юлиан - остроумнейший основатель законов и Постоянного эдикта - высказался в своих книгах таким образом, что если что-то будет найдено несовершенным, то будет восполнено императорским нерушимым законом. И не только он сам, но и божественный Адриан в собрании Эдикта^[34] и в постановлении сената, которое его сопрово­ждало, в высшей степени открыто определил, что если что-то не на­шло отражения в Эдикте, то он своей властью сможет (впоследствии) восполнить это в нормах, толкованиях и копиях.

19. Haec igitur omnia scientes, patres conscripti et omnes orbis terrarum homines, gratias quidem amplissimas agite summae divinitati, quae vestris temporibus tam saluberrimum opus servavit: quo enim antiquitas digna divino non est visa iudicio, hoc vestris temporibus indultum est. hasce itaque leges et adorate et observate omnibus antiquioribus quiescentibus: nemoque vestrum audeat vel comparare eas prioribus vel, si quid dissonans in utroque est, requirere, quia omne quod hic positum est hoc unicum et solum observari censemus, nec in iudicio nec in alio certamine, ubi leges necessariae sunt, ex aliis libris, nisi ab iisdem institutionibus nostrisque digestis et constitutionibus a nobis compositis vel promulgatis aliquid vel recitare vel ostendere conetur, nisi temerator velit falsitatis crimini subiectus una cum iudice, qui eorum audientiam patiatur, poenis gravissimis laborare.

20. Ne autem incognitum vobis fiat, ex quibus veterum libris haec consummatio ordinata est, iussimus et hoc in primordiis digestorum nostrorum inscribi, ut manifestissimum sit, ex quibus legislatoribus quibusque libris eorum et quot milibus hoc iustitiae Romanae templum aedificatum est.

20a. Legislatores autem vel commentatores eos elegimus, qui digni tanto opere fuerant et quos et anteriores piissimi principes admittere non sunt indignati, omnibus uno dignitatis apice inpertito nec sibi quodam aliquam praerogativam vindicante, cum enim constitutionum vicem et has leges optinere censuimus quasi ex nobis promulgatas, quid amplius aut minus in quibusdam esse intellegatur, cum una dignitas, una potestas omnibus est indulta?

21. Hoc autem, quod et ab initio nobis visum est, cum hoc opus fieri deo adnuente mandabamus, tempestivum nobis videtur et in praesenti sancire, ut nemo neque eorum, qui in praesenti iuris peritiam habent, nec qui postea fuerint audeat commentarios isdem legibus adnectere: nisi tantum si velit eas in Graecam vocem transformare sub eodem ordine eaque consequentia, sub qua et voces Romanae positae sunt (hoc quod Graeci ката тт68а dicunt), et si qui forsitan per titulorum suptilitatem adnotare maluerint et ea quae ттаратітХа nuncupantur componere, alias autem legum interpretationes, immo magis perversiones eos iactare non concedimus, ne verbositas eorum aliquid legibus nostris adferat ex

19. Узнав все это, сенаторы и люди всей земли, воздайте благо­дарность высшему Божеству, которое в ваши времена даровало столь спасительное дело, ведь не достойная древность является свидетелем этого божественного решения, а (наоборот), это она снизошла до вашего времени. Преклонитесь перед этими законами и соблюдайте их, оставив в покое все предыдущие. И да не осмелится кто-либо из вас сравнивать их с прежними или искать разноречий между прежни­ми и новыми; ибо все, что здесь установлено, мы признаем в качестве единственного и единого, что должно быть соблюдаемо. И ни в суде, ни в ином споре, где законы необходимы, никто не должен ссылаться или указывать на другие книги, кроме как на составленные и обнаро­дованные Нами Институции, Дигесты и Конституции. Нарушитель будет подлежать строжайшей ответственности за подлог вместе с судьей, который допустит рассмотрение дела по старым законам.

20. И дабы вам стало небезызвестно, из каких книг древних (юристов) состоит это собрание, Мы приказали записать это во всту­плении к Нашим Дигестам, чтобы было совершенно очевидно, каки­ми законодателями, из каких их книг и из скольких тысяч (строк) сооружен этот храм римской Юстиции.

20а. Законодатели или комментаторы их законов избраны нами из тех, кто были известны своими трудами и которых (также) и преж­ние благочестивейшие принцепсы не считали недостойным возвы­шать, так как все они были наделены одним головным убором (выс­шего) достоинства^[35], обозначающим отнюдь не только какое-то пре­имущественное право для самого себя. Ведь раз Мы распорядились, чтобы наравне с конституциями соблюдались и эти законы, как если бы они были изданы Нами, то почему кто-то из (древних юристов) должен восприниматься как более или менее важный, если всем им предоставлено одно достоинство, одна власть?

21. Однако то, что было Нами отмечено еще в начале, когда Мы (еще только) поручили, чтобы с Божьим благословением это творение было совершено, ныне Нам кажется своевременным санкционировать, дабы никто ни из тех, кто в настоящее время обладает знанием права, ни из тех, кто будет (обладать им) впоследствии, не дерзнул добавлять к этим законам комментарии, разве если он захочет передать их на греческом языке в том же порядке и в той же последовательности, в которых они размещены и в римских выражениях (то, что греки назы­вают подстрочником). (Это допускается и в том случае), если кто, быть может, вознамерится отметить что-либо для ясности титулов и соста­вить то, что называется паратитлами. Других же толкований законов, вернее, их переложения, Мы не позволяем предпринимать, чтобы

confusione dedecus, quod et in antiquis edicti perpetui commentatoribus factum est, qui opus moderate confectum huc atque illuc in diversas sententias producentes in infinitum detraxerunt, ut paene omnem Romanam sanctionem esse confusam, quos si passi non sumus, quemadmodum posteritatis admittatur vana discordia? si quid autem tale facere ausi fuerint, ipsi quidem falsitatis rei constituantur, volumina autem eorum omnimodo corrumpentur, si quid vero, ut supra dictum est, ambiguum fuerit visum, hoc ad imperiale culmen per iudices referatur et ex auctoritate Augusta manifestetur, cui soli concessum est leges et condere et inerpretari.

22. Eandem autem poenam falsitatis constituimus et adversus eos, qui in posterum leges nostras per siglorum obscuritates ausi fuerint conscribere, omnia enim, id est et nomina prudentium et titulos et librorum numeros, per consequentias litterarum volumus, non per sigla manifestari, ita ut, qui talem librum sibi paraverit, in quo sigla posita sunt in qualemcumque locum libri vel voluminis, sciat inutilis se esse codicis dominum: neque enim licentiam aperimus ex tali codice in iudicium aliquid recitare, qui in quacumque sua parte siglorum habet malitias, ipse autem librarius, qui eas inscribere ausus fuerit, non solum criminali poena (secundum quod dictum est) plectetur, sed etiam libri aestimationem in duplum domino reddat, si et ipse dominus ignorans talem librum vel comparaverit vel confici curaverit quod et antea a nobis dispositum est et in Latina constitutione et in Graeca, quam ad legum professores dimisimus.

23. Leges autem nostras, quae in his codicibus, id est institutionum seu elementorum et digestorum vel pandectarum posuimus, suum optinere robur ex tertio nostro felicissimo sancimus consulatu, praesentis duodecimae indictionis tertio calendas lanuarias, in omne aevum valituras et una cum nostris constitutionibus pollentes et suum vigorem in iudiciis ostendentes in omnibus causis, sive quae postea emerserint sive in iudiciis adhuc pendent nec eas iudicialis vel amicalis forma compescuit, quae enim iam vel iudiciali sententia finita sunt vel amicali pacto sopita, haec resuscitari nullo volumus modo, bene autem properavimus in

многословие толкований из-за путаницы не прибавило бы (к собра­нию) какое-либо позорное пятно. Ведь в древности так было сделано комментаторами Постоянного эдикта, которые, растащив умеренно составленный труд в разные стороны, привели его в негодность, так что почти все римское законодательство было ими запутано. А раз Мы не намерены этого терпеть (по отношению к прошлому), то как это может быть допущено в будущем? Если все же какие-то лица от­важатся сделать нечто подобное, то пусть сами они будут обвинены в подлоге вещи, а книги их всеми возможными средствами пусть будут уничтожены. Если, однако, случится, как это сказано выше, что поя­вится двусмысленное мнение, то пусть это будет передано судьям в дом императора и прояснено властью Августа, которому (единственному) только и позволено и создавать законы, и интерпретировать их.

22. То же самое наказание за подлог Мы устанавливаем и против тех, кто в будущем дерзнет записывать наши законы непонятно, с помо­щью сокращений. Ведь Мы желаем, чтобы все, т.е. и имена мудрецов, и названия, и номера книг, выражалось не через сокращения, а целыми словами, так, чтобы тот, кто приготовит себе такую книгу, в которой в каком-либо месте книги или тома размещены сокращения, знал, что бес­полезно быть хозяином такого кодекса, так как Мы не даем разрешения что-либо цитировать в суде из такого кодекса, который в какой-либо части имеет порок сокращений. Сам же переписчик, который дерзнет записать эти (сокращения), будет (в соответствии с тем, что сказано) подвергнут уголовному наказанию, да еще вернет хозяину двойную цену книги, если сам хозяин приобрел такую книгу по незнанию либо купил для того, чтобы уничтожить ее. Это и ранее нами было установлено и помещено как в латинскую конституцию, так и в греческую, после того как Мы разослали это (постановление) преподавателям законов.

23. Законы же наши, которые Мы поместили в этих книгах, то есть в Институциях, или Началах, а также в Дигестах, или Пандектах, Мы санкционируем имеющими силу от третьего Нашего счастливейшего консульства, в настоящий двенадцатый (по счету) податной пятнадцати­летний период за три дня до январских календ^[36], дабы они навечно имели силу, действуя вместе с Нашими конституциями и демонстрируя их силу в судах во всех судебных делах, как в тех, которые будут возбуждены впоследствии, так и в тех, которые ныне разбираются в судах, чтобы их не удерживали ни судейское, ни дружеское обличье. Те же судебные дела, которые либо уже завершены по вынесении судебного приговора, либо успокоены дружеским соглашением, Мы никоим образом не хотим возоб­новлять. Однако в третье наше консульство Нам удалось успешно издать эти законы по той причине, что нашему государству было даровано счаст­ливейшее содействие великого Господа Бога Нашего Иисуса Христа,

tertium nostrum consulatum et has leges edere, quia maximi dei et domini nostri Ihesu Christi auxilium felicissimum eum nostrae rei publicae donavit: cum in hunc et bella Parthica abolita sunt et quieti perpetuae tradita, et tertia pars mundi nobis adcrevit (post Europam enim et Asiam et tota Libya nostro imperio adiuncta est), et tanto operi legum caput impositum est, omnia caelestia dona nostro tertio consulatui indulta.

24. Omnes itaque iudices nostri pro sua iurisdictione easdem leges suscipiant et tam in suis iudiciis quam in hac regia urbe habeant et proponant, et praecipue vir excelsus huius almae urbis praefectus, curae autem erit tribus excelsis praefectis praetoriis tam orientalibus quam Illyricis nec non Libycis per suas auctoritates omnibus, qui suae iurisdictioni suppositi sunt, eas manifestare. Data septimo decimo calendas Ianuarias Iustiniano domino nostro ter consule.

так как во время него и Парфянские войны замирены и сведены к вечному миру, и третья часть мира к нам присоединилась (ведь после Европы и Азии нашей власти подчинилась вся Ливия), и дано завер­шение такому творению законов, (так что) все небесные дары предос­тавлены нам в Наше третье консульство.

24. Итак, пусть все судьи наши вводят эти законы в свою юрис­дикцию, и пусть имеют их на руках и выставляют как в своих судах, так и в этом царском городе, и прежде всего (пусть это сделает) вы­дающийся муж - префект этого благодетельного города. И пусть заботой трех выдающихся префектов претория, как Восточного, так и Иллирийского, а также Ливийского, будет своей властью ознако­мить с этими законами всех тех, кто обладает своей юрисдикцией. Дано за 17 дней до январских календ, в третье консульство господина нашего Юстиниана^[37].

ES OXEN APXAIEN KAI TEN YTT AYTEN TENOMENEN BIBAIEN XYNKEITAI TO TTAPON TEN DIGESTON HTOI TOT TTANAEKTOT TOT EYSEBEXTA ТОГ BAXIAEEX IOYXTINIANOY XYNTAYMA

ИЗ КАКИХ ДРЕВНИХ АВТОРОВ И ИЗ КАКИХ КНИГ, ИМИ САМИМИ НАПИСАННЫХ,

СОСТОИТ НА СТОЯЩИЙ КОРПУС ДИГЕСТ, ИЛИ ПАНДЕКТ, БЛАГО ЧЕСТИВЕЙШЕГО ИМПЕРА ТОРА ЮСТИНИАНА

¹ centumviralibus scr.

24. «О цензах» две книги.

О том же одна книга.

25. «О наказаниях сельчан».

26. «О наказаниях воинов».

27. «О наказаниях по всем законам».

28. «О процентах».

29. «О степенях и свойствах (родства)».

30. «О праве добавлений к завещаниям».

31. «Об освобождениях от опеки».

32. «Комментарии к Катоновым правилам».

33. «Комментарии к Орфитианову сенатускон- сульту».

34. «Комментарии к Тертуллианову сенатускон- сульту».

35. «Комментарии к Силанианову сенатускон- сульту».

36. «Комментарии к Веллейанову сенатускон- сульту».

37. «Комментарии к Либонианову или Клавдиеву сенатусконсульту».

38. «Об обязанностях префекта ночной стражи».

39. «Об обязанностях префекта Города».

40. «Об обязанностях опекунского префекта».

41. «Об экстраординарных преступлениях».

42. «Об ипотеке».

43. «(Комментарии) к муниципальному (закону)».

44. «О государственных судебных процессах».

45. «О невыполненном завещании».

46. «О центумвиральных²⁶ судах».

47. «О праве отдельных (лиц)».

48. «О вторичном завещании».

49. «(Комментарии) к речи божественного Севера».

50. «(Комментарии) к речи божественного Марка».

51. «(Комментарии) к закону Веллейя».

52. «(Комментарии) к закону Цинция».

53. «(Комментарии) к закону Фальцидия».

54. «О молчаливом фидеикомиссе».

55. «О долях, которые следуют детям осужден­ных».

²⁶ В рукописи написано «в септемвиральных», однако в издании Т. Моммзена предло­жено справедливое исправление на «центумвиральных».

[Ecousi stivc(wn) o{l(a") [muriavda" triakosiva"]

Всего (извлечения из сочинений этих авторов) содержат 130 тысяч строк.

²⁷ Так называлась вводная часть исковой формулы.

DOMINI NOSTRI SACRATISSIMI PRINCIPIS IUSTINIANI

IURIS ENUCLEATI EX OMNI VETERE IURE COLLECTI

DIGESTORUM SEU PANDECTARUM

LIBER PRIMUS

L DE IUSTITIA ET IURE

1 Ulpianus libro primo institutionum Iuri operam daturum prius nosse oportet, unde nomen iuris descendat. Est autem a iustitia appellatum: nam, ut eleganter Celsus definit, ius est ars boni et aequi.

1. Cuius merito quis nos sacerdotes appellet: iustitiam namque colimus et boni et aequi notitiam profitemur, aequum ab iniquo separantes, licitum ab illicito discernentes, bonos non solum metu poenarum, verum etiam praemiorum quoque exhortatione efficere cupientes, veram nisi fallor philosophiam, non simulatam affectantes. 2. Huius studii duae sunt positiones, publicum et privatum. Publicum ius est quod ad statum rei Romanae spectat, privatum quod ad singulorum utilitatem: sunt enim quaedam publice utilia, quaedam privatim. Publicum ius in sacris, in sacerdotibus, in magistratibus constitit. Privatum ius tripertitum est: collectum etenim est ex naturalibus praeceptis aut gentium aut civilibus. 3. Ius naturale est, quod natura omnia animalia docuit: nam ius istud non humani generis proprium, sed omnium animalium, quae in terra, quae in mari nascuntur, avium quoque commune est. Hinc descendit maris atque feminae coniunctio, quam nos matrimonium appellamus, hinc liberorum procreatio, hinc educatio: videmus etenim cetera quoque animalia, feras etiam istius iuris peritia censeri. 4. Ius gentium est, quo gentes humanae utuntur. Quod a naturali recedere facile intellegere licet, quia illud omnibus animalibus, hoc solis hominibus inter se commune sit.