ВЫВОДЫ

1. Г осударства, не желающие «иметь дело» с лицами, фактически совершим преступление геноцида, как правило, ссылаются на ст. VI Конвенции 1948 г., согласно которой лица, обвиняемые в его совершении должны быть судимы «компетентным судом того государства, на территории которого было совершено это деяние, или таким международным уголовным судом, который может иметь юрисдикцию в отношении сторон настоящей Конвенции, признавших юрисдикцию такого суда».

Универсальная юрисдикция в отношении серьезных нарушений Женевских конвенций, в том числе преступления геноцида, предусмотрена как Женевским актом 1957 г., так и последующими международными документами. Еще в 1961 г. на процессе по делу Отто Адольфа Эйхмана, бывшего офицера Гестапо, окружной суд Иерусалима (а затем и Верховный суд Израиля) пришел к выводу, что отсутствие универсальной юрисдикции не препятствует рассмотрению дела о геноциде в национальном суде, поскольку такая юрисдикция допускается международным обычным правом. Кроме того, следует иметь в виду решение Международного суда ООН по делу «Barcelona Traction» (1970 г.), которое гласит, что обязательства, которые вытекают из объявления вне закона, в частности, актов геноцида, носят характер erga omnes, то есть являются обязательствами всех государств перед мировым сообществом («по своей природе являются делом всех государств»).

2. Попытки новых иракских властей по привлечению МУС к рассмотрению дела о преступлении геноцида в Ираке или учреждению специального трибунала (по примеру МТБЮ или МТР) были бесполезны по следующим причинам:

а) МУС рассматривает дела о преступлениях, совершенных после 1 июля 2002 г. (то есть с момента вступления в силу Римского статута), тогда как преступление геноцида в Ираке (Курдистане) было осуществлено в 1987-1988 гг.;

б) для создания специальных трибуналов требуется одобрение Совета Безопасности ООН, в котором были противники не только суда над Саддамом Хусейном, но даже его свержения силами внутренней оппозиции или международной коалиции.

Таким образом, новые иракские власти не могли ждать до бесконечности, поскольку затягивание с судом над лицами, виновными в тяжких преступлениях против собственного народа и народов соседних государств, ставило под угрозу безопасность и порядок в стране. 10 декабря 2003 г. для рассмотрения дел о преступлениях против человечности, совершенных в период правления Саддама Хусейна, был учрежден Иракский уголовный суд по преступлениям против человечности или, как его часто называют в литературе, Иракский Специальный Трибунал (ИСТ).

3. На период деятельности Иракского специального Трибунала (ИСТ) было создано уникальное «гибридное» уголовное законодательство, аккумулирующее в себя нормы как международного, так и национального права. При этом последнее было представлено не только Уголовным кодексом 1969 г., но также Багдадским уголовным кодексом 1919 г.

Поскольку учреждение ИСТ предусматривало введение норм о международных преступлений непосредственно в иракское национальное право, отдельные специалисты ставили под сомнение обоснованность учреждения данного Трибунала. Кроме того, оспаривалась легитимность самого Трибунала, поскольку он был создан оккупационной администрацией. Чтобы снять все сомнения относительно независимости и национального характера Иракского Специального Трибунала, последний был переименован в Высший Иракский Уголовный Трибунал (ВИУТ), деятельность которого осуществляется на основании норм международного и национального права:

Конвенции о геноциде 1948 г.;

Статута о Высшем Иракском Уголовном Трибунале (№10 от 2005 г.); Уголовного кодекса Ирака (Закон № 111 от 1969 г.); Уголовно-процессуального кодекса Ирака (Закон № 23 от 1971 г.).

4. ВИУТ состоит из двух Судебных камер (палат) и Апелляционной палаты. К его юрисдикции отнесены преступления, предусмотренные как международным правом, так и национальным правом: преступление геноцида; преступления против человечности; военные преступления;

ряд преступлений, предусмотренных иракскими национальными законами.

7. Наряду с этим, отнесение преступлений, предусмотренных национальным уголовным правом, к юрисдикции Трибунала вызывает большие сомнения. Вместо этого иракским властям следовало дополнить Закон о Трибунале следующими понятиями, имеющимися в Римском статуте о МУС:

«принудительная стерилизация» (как преступление против человечности и военное преступление);

«применение оружия, боеприпасов и техники, а также методов ведения войны ... при условии, что такое оружие, боеприпасы и техника, а также методы

ведения войны являются предметом всеобъемляющего запрещения» (как военное преступление);

«принудительная беременность» как «незаконное лишение свободы женщины, которая стала беременной в принудительном порядке, с целью изменения этнического состава какого-либо населения или совершения иных серьезных нарушений международного права» (как преступления против человечности).

8. Согласно Закону №10 (ст. 24), ВИУТ может назначить только «те наказания, которые предусмотрены Уголовным кодексом Ирака» (согласно ст. 85 УК РИ, основными видами наказания являются: смертная казнь; пожизненное лишение свободы; лишение свободы на определенный срок; каторга; арест; штраф; помещение в учреждение для молодых преступников; помещение в исправительное учреждение). Кроме того, наказания за преступления, которые не имеют аналогов в Уголовном кодексе Ирака (в. т. за геноцид), должны назначаться «с учетом тяжести преступления, а также конкретных обстоятельств, относящихся к осужденному, и соответствующих международных прецедентов».

Таким образом, Закон о ВИУТ допускает применение смертной казни за преступление геноцида и он обязывает при назначении наказания учитывать не только нормы национального законодательства, но и международного права.

9. Согласно ст. 27 Закона №10 от 2005 г., осужденные Трибуналом не могут быть помилованы, и назначенное им наказание не может быть смягчено. Однако данное положение противоречит нормам Конституции Ирака, где право помилования или смягчения наказания предоставлено Президенту Ирака. Кроме того, запрет на помилование или смягчение наказания противоречит Международному пакту о гражданских и политических правах (ст. 32).

10. В литературе недостатком Закона №10 от 2005 г. считается то обстоятельство, что Трибунал наделен юрисдикцией только над гражданами или жителями Ирака. С таким мнением следует согласиться, так как в военных нападениях на курдов принимали участие иранцы из организации «Моджахедине Халк», наемники из Судана, Сирии и других государств, причем иностранцы отличались не меньшей жестокостью, чем иракцы, которые, однако, остаются безнаказанными за совершение преступления геноцида.

11. В августе 2006 г. по обвинению в преступлении геноцида Трибуналу были преданы шесть человек, среди которых был свергнутый президент и лидер партии БААС Ирака Саддам Хусейн аль-Маджид аль-Тикрити (обвинения в геноциде против него были сняты после его казни 30 декабря 2006 г.). Остальные шестеро подсудимых также обвинялись не только в геноциде, но и в совершении военных преступлений и преступлений против человечности.

Обвинения в преступлении геноцида включали совершение неоднократных деяний с намерением уничтожить целиком или частично национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую. Согласно ст. 11 (1) А и С Закона о ВИУТ, подсудимые обвинялись в убийствах членов группы и умышленном создании жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение группы в целом или частично. «Запрет на уничтожение группы людей, в данном случае иракских курдов, - гласило обвинение, - основанный на их групповой идентичности, является одним из основополагающих норм международного права».

12. ВИУТ признал аль Маджида виновным в умышленном убийстве (ч. 1 ст. 406 УК 1969 г.) и совершении преступления геноцида, в заговоре его совершения, в подстрекательстве к его совершению, предусмотренного ст.

13. В российской науке были высказаны «сомнения в объективности решений» Трибунала по делу о геноциде в Ираке, в частности, из-за назначения на должность судей Трибунала арабов - шиитов и курдов, относящихся «враждебно к правящей в Ираке партии БААС». По нашему мнению, ни национальность, ни вероисповедание не имеют значения для отправления правосудия. В противном случае пришлось бы, например, для снятия «сомнения в объективности» решений Нюрнбергского трибунала судьями назначить членов СС, а из числа прокуроров исключить еврея Р. Лемкина.

К кандидатам на должность судей Трибунала в Ираке предъявлялись два основных требования: «ни они, ни члены их семей не должны были пострадать во времена Хусейна, а сами они не должны были входить в партию БААС, являющуюся во времена Хусейна правящей». Представляется, что этих требований (не относящихся к национальной или религиозной принадлежности судей) вполне достаточно для вынесения «объективного решения» Трибунала.

14. О беспристрастности решения Трибунала свидетельствует то обстоятельство, что один из обвиняемых, губернатор провинции Мосул, Тахир Тауфик аль-Ани, был оправдан. Остальные пять обвиняемых 24 июня 2007 г. были осуждены (в том числе за преступление геноцида) к различным видам наказания - от пожизненного заключения до смертной казни. Однако смертной казни был подвергнут только Али Хасан аль-Маджид. Еще один приговоренный к смертной казни - Султан Хашим Ахмад - так и не был казнен.

15. Приговор Трибунала о преступлении геноцида, совершенного в ходе кампании «Анфаль», нельзя считать полным или лишенным противоречивости.

Во-первых, к уголовной ответственности было привлечено крайне малое число лиц, виновных в совершении преступления геноцида. Достаточно вспомнить, что в Руанде национальными судами было рассмотрено 100 тыс. дел о преступлении геноцида.

Во-вторых, по непонятным причинам наказание за преступление геноцида в отношении части осужденных не было приведено в исполнение. Более того, ряд лиц даже было освобождено от отбывания наказания.

В-третьих, не было принято решение об объявлении преступными организаций, принимавших участие в геноциде. Был введен лишь запрет националистической партии БААС Саддама Хусейна.

В-четвертых, не был решен вопрос об ответственности иностранных юридических и физических лиц за участие в совершении преступления геноцида. Наказан был (причем не приговором ВИУТ, а приговором иностранного суда) лишь один гражданин Нидерландов.

16. Кроме дела о преступлении геноцида в ходе кампании «Аль-Анфаль» ВИУТ рассматривал дело также о массовых убийствах и депортации курдов - фейлы. По разным оценкам, погибли от 13 до 20 тыс. фейлы, перемещены (с 1969 по 1990 гг.) 1 миллион фейлы. По данному делу обвинение были предъявлено 16 бывшим руководителям БААС и Ирака, в том числе бывшим министрам иностранных и внутренних дел Тарику Азизу и Садоуну Шакиру Махмуду, а также Али Хасану аль Маджиду.

29 ноября 2010 г. Трибунал квалифицировал преступление, совершенное в отношении курдов-фейлы, как геноцид. Приговором Трибунала три человека были приговорены к смертной казни за преступление геноцида, в том числе Садоун Шакир Махмуд. Тарик Азиз был приговорен к 10 годам тюремного заключения за преступления против человечности.

238

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итог исследованию вопросов ответственности за преступление геноцида и практики применения соответствующего законодательства международными и национальными судами, прежде всего, Высшим Иракским Уголовным Трибуналом, считаем необходимым изложить следующие основные выводы проведенного исследования.

1. Введение мировым сообществом юридической ответственности за преступление геноцида, согласно позиции Организации Объединенных Наций, стало «прямым следствием предпринятой попытки истребления евреев и представителей других национальностей в период Холокоста».

2. В соответствии с Конвенцией о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г., для того, чтобы действие было квалифицировано как геноцид, необходимо установление следующих признаков:

потерпевший - член группы населения, идентифицированной как национальная, этническая, расовая или религиозная группа;

действия - (убийство; причинения серьезных телесных повреждений или умственного расстройства; умышленное создание таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение; принятие мер, рассчитанных на предотвращение деторождения; насильственная передача детей) в отношении вышеназванной группы населения;

намерение (умысел) - уничтожить, полностью или частично, вышеназванную группу;

виновный - лицо, достигшее 18 лет на момент совершения преступления геноцида.

3. В целом, Конвенция 1948 г. содержит более узкое определение преступления геноцида, чем предлагал автор самого термина «геноцид» Р. Лемкин, в частности, из него было исключен «культурный геноцид» или «этноцид». Однако необходимости в его расширении не имеется (что не исключает возможности расширения перечня иных преступлений против человечности, в том числе путем отнесения к ним этноцида или политицида). Геноцид и впредь следует определять как преступление исключительно против национальной, этнической, религиозной или расовой группы.

4. Субъектом преступления геноцида могут быть только физические лица, однако на государства возлагается ответственность за непринятие мер по недопущению и предотвращению преступления геноцида. В этой связи особого внимания заслуживает национальное уголовное законодательство государств об ответственности за совершение преступления геноцида, поскольку как само установление подобной ответственности, так и практическое применение соответствующих уголовно-правовых норм являются важными факторами при оценке деятельности государств по предотвращению и недопущению преступления геноцида.

5. Для введения в силу положений Конвенции 1948 г. государства, ее подписавшие, обязаны провести необходимое законодательство и предусмотреть эффективные меры наказания лиц, виновных в совершении преступления геноцида. Анализ норм уголовного законодательства различных государств, посвященных геноциду, позволяет говорить, в целом, о двух группах государств:

а) государства, в законодательстве которых определение преступления геноцида не отличается от его определения в Конвенции 1948 г.;

б) государства, которые пошли по пути модификации определения преступления геноцида, чаще всего - его расширительного толкования.

6. Заслуживающей поддержки представляется позиция тех государств, которые текстуально воспроизводят определение преступления геноцида, содержащееся в Конвенции 1948 г. Такой способ имплементации имеет принципиальное значение для обеспечения соответствия национальных и международных уголовно-правовых норм о преступлении геноцида. При этом не имеет значения тот факт, как происходит имплементация норм Конвенции о геноциде 1948 г.: в уголовном законе (кодексе), в дополнительном правовом акте или путем ссылки на соответствующие статьи Конвенции 1948 г.

7. Уголовная ответственность за геноцид в национальном законодательстве ряда государств является дифференцированной. Такой подход представляется необходимым, в особенности, когда речь идет о разделении ответственности за преступление геноцида, заключающегося в убийстве, и преступление геноцида, не связанного непосредственно с убийством.

8. Мы согласны с мнением, высказанным в российской юридической науке о том, что в августе 2014 г. на подконтрольных джихадистами из террористической организации «Исламское государство» землях Ирака было совершено преступление геноцида в отношении одной из древнейших религиозных общин мира - езидов. Но мы также считаем, что под угрозой исчезновения находятся и другие религиозные группы Ирака, прежде всего, христиане (халдеи и ассирийцы). Поэтому пока не будет устранена угроза физического уничтожения групп, религиозных и национальных, населяющих Ирак, восстановленное в 2004 г. наказание в виде смертной казни должно быть предусмотрено (безальтернативно) для лиц, виновных в совершении преступления геноцида в форме убийства.

9. С учетом федерального устройства Ирака и на основании анализа норм Конституции Ирака обосновывается правомерность и целесообразность принятия Федеральным Районом Курдистан (субъектом Иракской Федерации) собственного Уголовного кодекса. Однако ответственность за преступление геноцида должна предусматриваться только в федеральном законе - Уголовном Кодексе Республики Ирак. Это необходимо для того, чтобы исключить различия в понимании и применении данной нормы внутри Ирака и, в конченом счете, обеспечить ее соответствие международно-правовому определению преступления геноцида, которое содержится в Конвенции 1948 г.

10. Предлагается в УК Республики Ирак предусмотреть статью такого содержания:

«Преступление геноцида

1. Следующие действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:

a) причинение серьезных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы;

b) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;

c) меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы;

d) насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую, -

наказываются пожизненным лишением свободы.

2. Совершаемое с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую,

убийство, -

наказывается пожизненным лишением свободы или смертной казнью.

Примечание.

Наказуемы также:

заговор с целью совершения преступления геноцида;

прямое и публичное подстрекательство к совершению преступления геноцида;

покушение на совершение преступления геноцида;

соучастие в преступлении геноцида».

11. Судами, правомочными рассматривать дела о преступлении геноцида, являются национальные суды, Международный суд и Международный уголовный суд. Еще одним судом, правомочным рассматривать дела о геноциде, можно считать Европейский Суд по правам человека (ЕСПЧ), куда обращаются лица, оспаривающие решения национальных судов. Однако события последних десятилетий вынудили мировое сообщество создать еще один вид судов, не предусмотренных Конвенцией 1948 г., которым подсудны дела о преступлении геноцида. Речь идет о специальных международных трибуналах по бывшей Югославии (далее - МТБЮ) и Руанде (далее - МТР).

Из всех перечисленных судов именно Международный уголовный суд (МУС), созданный в соответствии с нормами Римского статута (1998 г.), мы считаем наиболее важным звеном в международной уголовной юстиции. При этом необходимо отметить, что МУС не заменяет, а дополняет национальные системы уголовного правосудия.

12. Решения международных трибуналов создают важные прецеденты в практике применения норм о преступлении геноцида. Так, по делу Жана Поля Акайезу Трибунал по Руанде (1998 г.) решил, что систематические изнасилования женщин составляют акт геноцида, «причиняющий серьезные физические или психические повреждения членам группы».

Этот же Трибунал, рассмотрев дела ряда владельцев СМИ и журналистов, установил, что ужасающий масштаб геноцида стал возможен благодаря использованию средств массовой информации. Назначенные виновным в подстрекательстве к геноциду наказания (включая пожизненное лишение свободы) оказались столь же суровыми, что и наказания для лиц, осужденных за совершение геноцида. Документы международных трибуналов свидетельствуют также о том, что степень опасности подстрекательства к совершению геноцида и масштабы самого геноцида увеличиваются, когда субъектом данного преступления выступают лица, наделенные властными полномочиями.

13. В целом, следует признать, что в деятельности ООН предупреждение преступления геноцида занимает важное место. Этому служит и приведенная практика международных трибуналов (судов). Однако ООН предпринимается и иные меры. Так, в 2004 г., в связи с разгулом насилия, приобретшего характер геноцида в Руанде и бывшей Югославии, Генеральный секретарь ООН ввел должность Специального советника по предупреждению геноцида (с 2007 г. - Специального представителя по предупреждению геноцида и массовых зверств). Кроме того, канцелярия Специального советника Генерального секретаря по предупреждению геноцида подготовила документ под названием «Основы для проведения анализа», содержащий категории факторов, которые используются для определения наличия угрозы преступления геноцида.

Наряду с этим, по нашему мнению, представляется важным установление со стороны ООН для государств, подписавших Конвенцию 1948 г. и Римский статут МУС, ряда обязательств, направленных на предупреждение совершения преступления геноцида. Среди них - установление в национальном законодательстве самостоятельной уголовной ответственности за пропаганду преступления геноцида.

14. Саддам Хусейн и лица из его ближайшего окружения, начав военную операцию против иракских курдов, приравняли последних к «неверным», санкционировали совершение преступлений и разграблений, завоевания «добычи и трофеев» в Курдистане. «Анфаль» - это логическое продолжение политики ассимиляции, уничтожения и депортаций курдов. «Анфаль» - это кульминация политики геноцида в отношении курдского населения Ирака.

Результатами кампании стали:

гибель почти 200 000 человек;

помещение 700 000 человек в концентрационные лагеря;

перемещение с мест своего постоянного жительства около 2 000 000 человек;

разрушение 4 000 сел, 1754 школ, 270 больниц, 2450 мечетей и 27 церквей.

15. Главное отличие курдского геноцида состоит в том, что данное преступление было осуществлено с применением отравляющих газов, производство и накопление которых объявлено вне закона международным правом.

Курдов, однако, уничтожали не только отравляющими газами. По отношению к ним проводили политику максимального ограничения территории проживания и, в конечном счете, умышленного создания условий, рассчитанных на их физическое уничтожение. В частности, осуществляя политику «арабизации» курдонаселенных областей Северного Ирака, и поощряя, не только морально, но также материально, арабских жителей юга и центра страны переселиться на север Ирака (особенно интенсивно «арабизации» подвергалась богатая нефтью провинция Киркук).

Кроме того, бывшие иракские лидеры создали тридцати пяти километровые так называемые «запретные зоны» на стыке границ Ирака, Ирана, Турции и Сирии. Границы этих зон соответствовали границам тех областей Северного Ирака, в которых проживали исключительно сельские курды. Пребывание в этих зонах наказывалось смертной казнью или помещением в концентрационные лагеря.

16. Приведенные в работе источники показывают, что иракские высшие руководители имели намерение уничтожить курдское население, в целом или частично, совершив, таким образом, преступление геноцида путем:

а) убийства курдов, в то числе с применением отравляющих веществ;

б) насильственного переселения курдского населения как этнической группы таким образом, который был рассчитан на физическое уничтожение членов этой группы в целом или в части;

в) совершения действий, которые имели результатом нанесение серьезного умственного расстройства членам курдской этнической группы;

г) умышленного создания для курдов как этнической группы жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение ее в целом или в части.

Следует подчеркнуть, что многие иностранные специалисты и организации (включая ООН) едины в квалификации преступления, совершенного в отношении курдов Ирака. В содеянном виновными лицами присутствуют все признаки (элементы) преступления геноцида, названные Конвенцией 1948 г. и Римским Статутом МУС: потерпевшие (объект), действия (объективная сторона), намерение (субъективная сторона). В качестве субъектов преступления геноцида выступают бывшие правители Ирака.

17. В качестве доказательной базой совершения преступления геноцида в отношении курдов служат захваченные в ходе восстания против Саддама Хусейна официальные документы правительственных сил - всего 18 тонн документов и материалов, 5,5 миллионов страниц документов, военных карт, аудио- и видеозаписей, фотографий.

18. Следует согласиться с высказанным в литературе мнением о том, что кампания «Аль-Анфаль» представляет собой не только геноцид, но и гендероцид курдов, поскольку мужчины были главной мишенью действий лиц, руководивших кампанией.

19. Государства, не желающие «иметь дело» с лицами, фактически совершившим преступление геноцида, как правило, ссылаются на ст. VI Конвенции 1948 г., согласно которой лица, обвиняемые в его совершении должны быть судимы «компетентным судом того государства, на территории которого было совершено это деяние, или таким международным уголовным судом, который может иметь юрисдикцию в отношении сторон настоящей Конвенции, признавших юрисдикцию такого суда». Однако подобные ссылки вряд ли можно считать убедительными.

Универсальная юрисдикция в отношении серьезных нарушений Женевских конвенций, в том числе преступления геноцида, предусмотрена как Женевским актом 1957 г., так и последующими международными документами. Кроме того, еще в 1961 г. на процессе по делу Отто Адольфа Эйхмана, бывшего офицера Г естапо, окружной суд Иерусалима (а затем и Верховный суд Израиля) пришел к выводу, что отсутствие универсальной юрисдикции не препятствует рассмотрению дела о геноциде в национальном суде, поскольку такая юрисдикция допускается международным обычным правом. Также следует иметь в виду решение Международного суда ООН по делу «Barcelona Traction» (1970 г.), которое гласит, что обязательства, которые вытекают из объявления вне закона, в частности, актов геноцида, носят характер erga omnes, то есть являются обязательствами всех государств перед мировым сообществом («по своей природе являются делом всех государств»).

20. Учреждение в 2003 г. в Ираке Трибунала для рассмотрения дела о преступлении геноцида является не только правомерной, но и вынужденной мерой. Международный уголовный суд не может его рассматривать в силу того, что Римский статут 1998 г. не имеет обратной силы, а Международный Суд ООН рассматривает дела только с участием государств. Что касается опыта деятельности международных специальных трибуналов (по бывшей Югославии и Руанде) или чрезвычайных палат (в судах Камбоджи), то учреждение подобных органов правосудия возможно лишь при участии Совета Безопасности ООН. Однако по отношению к Ираку в Совете Безопасности ООН согласованной позиции не было.

21. На период деятельности ИСТ в Ираке было создано уникальное «гибридное» уголовное законодательство, аккумулирующее в себя нормы как международного, так и национального права. При этом последнее было представлено не только Уголовным кодексом 1969 г., но также Багдадским уголовным кодексом 1919 г. Однако поскольку учреждение ИСТ предусматривало введение норм о международных преступлений непосредственно в иракское национальное право, отдельные специалисты ставили под сомнение обоснованность учреждения данного Трибунала. Кроме того, оспаривалась легитимность самого Трибунала, поскольку он был создан оккупационной администрацией.

Чтобы снять все сомнения относительно независимости и национального характера Иракского Специального Трибунала, последний был переименован в Высший Иракский Уголовный Трибунал (ВИУТ), деятельность которого осуществляется на основании норм международного и национального права:

Конвенции о геноциде 1948 г.;

Статута о Высшем Иракском Уголовном Трибунале (№10 от 2005 г.);

Уголовного кодекса Ирака (Закон № 111 от 1969 г.);

Уголовно-процессуального кодекса Ирака (Закон № 23 от 1971 г.).

22. ВИУТ состоит из двух Судебных камер (палат) и Апелляционной палаты. К его юрисдикции отнесены преступления, предусмотренные как международным правом, так и национальным правом:

преступление геноцида;

преступления против человечности;

военные преступления;

ряд преступлений, предусмотренных иракскими национальными законами.

Легальное определение в Законе №10 (ст. 11) преступления геноцида совпадает с определением данного преступления в Конвенции 1948 г. и Римском статуте Международного уголовного суда. Данное обстоятельство, тем самым, делает возможным рассмотрение в судебных учреждениях Ирака дел о преступлении геноцида в соответствии с общепризнанным мировым сообществом его юридическим определением.

23. Отнесение преступлений, предусмотренных иракским национальным уголовным правом, к юрисдикции Трибунала вызывает большие сомнения. Вместо этого иракским властям следовало дополнить Закон о Трибунале следующими понятиями, имеющимися в Римском статуте о МУС:

«принудительная стерилизация» (как преступление против человечности и военное преступление);

«применение оружия, боеприпасов и техники, а также методов ведения войны ... при условии, что такое оружие, боеприпасы и техника, а также методы ведения войны являются предметом всеобъемляющего запрещения» (как военное преступление);

«принудительная беременность» как «незаконное лишение свободы женщины, которая стала беременной в принудительном порядке, с целью изменения этнического состава какого-либо населения или совершения иных серьезных нарушений международного права» (как преступление против человечности).

24. Согласно Закону №10 (ст. 24), ВИУТ может назначить только «те наказания, которые предусмотрены Уголовным кодексом Ирака» (согласно ст. 85 УК РИ, основными видами наказания являются: смертная казнь; пожизненное лишение свободы; лишение свободы на определенный срок; каторга; арест; штраф; помещение в учреждение для молодых преступников; помещение в исправительное учреждение). Кроме того, наказания за преступления, которые не имеют аналогов в Уголовном кодексе Ирака (в. т. за геноцид), должны назначаться «с учетом тяжести преступления, а также конкретных обстоятельств, относящихся к осужденному, и соответствующих международных прецедентов».

Таким образом, Закон о ВИУТ допускает применение смертной казни за преступление геноцида и обязывает при назначении наказания учитывать не только нормы национального законодательства, но и международного права.

25. Согласно ст. 27 Закона №10 от 2005 г., осужденные Трибуналом не могут быть помилованы, и назначенное им наказание не может быть смягчено. Однако данное положение противоречит нормам Конституции Ирака, где право помилования или смягчения наказания предоставлено Президенту Ирака. Кроме того, запрет на помилование или смягчение наказания противоречит Международному пакту о гражданских и политических правах (ст. 32).

26. В литературе недостатком Закона №10 от 2005 г. считается то обстоятельство, что Трибунал наделен юрисдикцией только над гражданами или жителями Ирака. С таким мнением следует согласиться, так как в военных нападениях на курдов принимали участие иранцы из организации «Моджахедине Халк», наемники из Судана, Сирии и других государств, причем иностранцы отличались не меньшей жестокостью, чем иракцы, которые, однако, остаются безнаказанными за совершение преступления геноцида.

27. В августе 2006 г. по обвинению в преступлении геноцида Трибуналу были преданы семь человек, среди которых был свергнутый президент и лидер партии БААС Ирака Саддам Хусейн аль-Маджид аль-Тикрити (обвинения в геноциде против него были сняты после его казни 30 декабря 2006 г.). Остальные шестеро подсудимых также обвинялись не только в геноциде, но и в совершении военных преступлений и преступлений против человечности.

Обвинения в преступлении геноцида включали совершение неоднократных деяний с намерением уничтожить целиком или частично национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую. Согласно ст. 11 (1) А и С Закона о ВИУТ, подсудимые обвинялись в убийствах членов группы и умышленном создании жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение группы в целом или частично. «Запрет на уничтожение группы людей, в данном случае иракских курдов, - гласило обвинение, - основанный на их групповой идентичности, является одним из основополагающих норм международного права».

28. ВИУТ признал Али Хасана аль Маджида виновным в умышленном убийстве (ч. 1 ст. 406 УК РИ 1969 г.) и совершении преступления геноцида, в заговоре его совершения, в подстрекательстве к его совершению, предусмотренного ст. 11 Закона №10 от 2005 г. «О Высшем Уголовном Трибунале Ирака». Меры наказания за содеянное, как того и требует ст. 24 Закона №10 от 2005 г., определены в соответствии с нормами УК Ирака 1969 г. С учетом положений ст. ст. 47, 48 и 49, а также ч. 1 ст. 406 УК, аль Маджид 24 июня 2007 г. единогласно был приговорен Трибуналом к смертной казни через повешение. Его апелляция на приговор была отклонена 4 сентября 2007 г., и он был казнен 25 января 2010 г.

29. В российской науке были высказаны «сомнения в объективности решений» Трибунала по делу о геноциде в Ираке, в частности, из-за назначения на должность судей Трибунала арабов - шиитов и курдов, относящихся «враждебно к правящей в Ираке партии БААС». По нашему мнению, ни национальность, ни вероисповедание не имеют значения для отправления правосудия. В противном случае пришлось бы, например, для снятия «сомнения в объективности» решений Нюрнбергского трибунала судьями назначить членов СС, а из числа прокуроров исключить еврея Р. Лемкина.

К кандидатам на должность судей Трибунала в Ираке предъявлялись два основных требования: «ни они, ни члены их семей не должны были пострадать во времена Хусейна, а сами они не должны были входить в партию БААС, являющуюся во времена Хусейна правящей». Представляется, что этих требований (не относящихся к национальной или религиозной принадлежности судей) вполне достаточно для вынесения «объективного решения» Трибунала.

30. О беспристрастности решения Трибунала свидетельствует то обстоятельство, что один из обвиняемых, губернатор провинции Мосул, Тахир

Тауфик аль-Ани, был оправдан. Остальные пять обвиняемых 24 июня 2007 г. были осуждены (в том числе за преступление геноцида) к различным видам наказания - от пожизненного заключения до смертной казни. Смертной казни был подвергнут только Али Хасан аль-Маджид. Еще один приговоренный к смертной казни - Султан Хашим Ахмад - так и не был казнен.

31. Приговор Трибунала о преступлении геноцида, совершенного в ходе кампании «Анфаль», нельзя считать полным или лишенным противоречивости.

Во-первых, к уголовной ответственности было привлечено крайне малое число лиц, виновных в совершении преступления геноцида. Достаточно вспомнить, что в Руанде национальными судами было рассмотрено 100 тыс. дел о преступлении геноцида.

Во-вторых, по непонятным причинам наказание за преступление геноцида в отношении части осужденных не было приведено в исполнение. Более того, ряд лиц даже было освобождено от отбывания наказания.

В-третьих, не было принято решение об объявлении преступными организаций, принимавших участие в геноциде. Был введен лишь запрет националистической партии БААС Саддама Хусейна.

В-четвертых, не был решен вопрос об ответственности иностранных юридических и физических лиц за участие в совершении преступления геноцида. Наказан был (причем не приговором ВИУТ, а приговором иностранного суда) лишь один гражданин Нидерландов.

32. Кроме дела о преступлении геноцида в ходе кампании «Аль-Анфаль» ВИУТ рассмотрел также дело о массовых убийствах и депортации курдов-фейлы. По разным оценкам, погибли от 13 до 20 тыс. фейлы, перемещены (с 1969 по 1990 гг.) 1 миллион фейлы. По данному делу обвинение было предъявлено 16 бывшим руководителям БААС и Ирака, в том числе бывшим министрам иностранных и внутренних дел Тарику Азизу и Садоуну Шакиру Махмуду, а также министру обороны Али Хасану аль Маджиду.

9 ноября 2010 г. Трибунал квалифицировал преступление, совершенное в отношении курдов-фейлы, как геноцид. Приговором Трибунала три человека были приговорены к смертной казни за преступление геноцида, в том числе Садоун Шакир Махмуд. Тарик Азиз был приговорен к 10 годам тюремного заключения за преступления против человечности.