ДИАГНОСТИКА СЛЕДСТВЕННОЙ СИТУАЦИИ

Конфликты следователя при расследовании преступления ^к форма развертывания и разрешения диалектических противоречий представляют собой процессы, развивающиеся во времени и пространстве.

^кания»1.

.55

Среди ученых, занимающихся проблемами конфликтов нет единого мнения о количестве стадий, которые проход^ конфликт в своем развитии, и о содержании каждой ^ них. Сложность изучения этого вопроса усугубляется и раз. личиями в понятийном аппарате, используемом при иссде, дованиях динамики конфликта. Например, Л. А. Петров. екая вычленяет четыре стадии процесса конфликта: а) воз. никновение объективной конфликтной ситуации; б) осозна. ние объективной конфликтной ситуации; в) переход к кон- фликтному поведению; г) разрешение конфликта².

А. Д. Глоточкин и В. Ф. Пирожков также выделяют четыре, но уже несколько иных этапа развития конфликта. «Каждый конфликт в своем развитии, — пишут они, — может проходить четыре стадии: 1) начальная стадия, ха- рактеризующаяся возникновением отрицательных чувств, столкновением интересов, противоречивых мнений, вкусов;

2) вторая стадия, характеризующаяся формированием кон- фликтных отношений; 3) апогей — открытое столкновение конфликтующих сторон; 4) заключительная стадия — раз- решение возникших противоречий» ³.

Э. А. Орлова и Л. Б. Филонов выделяют три фазы, ста- дии или этапа, определяющих развитие отношений в кон- фликтной ситуации. "

1) Определение, осознание участниками ситуации как конфликтной. 2) Выбор «стратегии», структурирую- щей ход взаимодействия в конфликтной ситуации

3) Выбор действия в рамках общей «стратегии» взаимодей- ствия» ⁴.

Наиболее распространенным в литературе является раз- деление процесса конфликта на четыре последовательно сме- няющих друг друга структурных элемента: 1. Осознание участниками (или одним из них) ситуации как конфликтной. 2. Принятие решения об участии в конфликте. 3. Выбор общей стратегии поведения в конфликтной ситуации. 4. Вы- бор и осуществление действий в рамках общей стратегии общения вплоть до разрешения конфликта.

Не ставя перед собой задачи критического анализа при- веденных выше и других известных нам описаний динамики конфликта, заметим, что специфика деятельности следовате- ля в уголовном судопроизводстве и предмета следственных конфликтов обусловливает выделение двух необходимых для создания концептуальной модели этапов (фаз, стадий) про- цесса конфликтных взаимодействий следователя. Так, соци

5^

ьная роль следователя, его процессуальная функция не ^ал „оставляют ему альтернативы в принятии решения об "частии в конфликте. Сказанное не противоречит имеюще- му принципиальное методологическое значение положению

том, ^что «принятие решения является центральным процес- сом на всех уровнях переработки информации человеком,

„рудпами людей, системами «человек — машина» ⁵.

Дело в том, что в условиях житейских, бытовых, про- изводственных конфликтов при равноправии сторон, а так- же когда эти конфликты не требуют обязательного разре- шения в связи с должностными обязанностями взаимодей- ствующих лиц (или одного из них);; перед лицом, осознав- шим для себя ситуацию конфликтной, в первую очередь воз- никает альтернатива, связанная с принятием решения об. участии в конфликте. Лицо может принять решение либо участвовать в конфликте, либо уйти от необходимости его разрешения. В последнем случае лицо выходит из системы складывающихся конфликтных отношений и «конфликтная ситуация будет элиминирована за счет распада системы»". В этих условиях «уход от конфликта» (как обозначается принятие этого решения в теории конфликта) сам по себе.

его разрешения.

Однако в деятельности следователя возможность по- добного «ухода от конфликта» существенно ограничена его функциональными обязанностями. Если «уход от конфлик- та» возможен на определенном этапе разрешения следова- телем внешних конфликтов с взаимодействующими лицами в тактическом плане (например, при допросе), то внутрен- ний конфликт требует непременного разрешения и социаль- ная роль следователя не. допускает «ухода» от него. Приме- ром может служить обязанность следователя однозначно разрешить внутренний конфликт, связанный с рассмотрением заявления или сообщения о совершенном преступлении. Возможность «ухода» следователя от необходимости разре- шения подобных конфликтов весьма ограничена, если не сказать — исключена, в силу его процессуальных обязан- ностей. Думается, возможность принятия такого решения («ухода от конфликта») связана лишь с прекращением им своей профессиональной деятельности либо в целом, либо ио конкретному делу в связи с передачей его для произ йодства расследования другому следователю. Следователь °бязан принять то или иное законное и обоснованное ре

VT

шение — возбудить уголовное дело по признакам преступ. ления, предусмотренного определенной статьей Особенно} части уголовного кодекса, либо отказать в возбуждении уго^ ло.вного дела также по законным и достаточным на то ос- нованиям.

Решив тем или иным способом обязательный для себя внутренний конфликт, приняв соответствующее решение, сле- дователь тем самым логически становится перед необхо- димостью участвовать, в разрешении возможных внешних конфликтов: возбудив уголовное дело, разрешать внешние конфликты с лицами, заинтересованными в благоприятном с их точки зрения их исходе (подозревамым, обвиняемым, потерпевшим и т. п.), отказав в возбуждении уголовного дела, — разрешать внешние конфликты с лицами, не согласа ными с этим решением (заявителем, пострадавшим от дед ния и т. п.). |

Специфика следственной деятельности и неукоснителв| ное подчинение ее решению задач, стоящих перед следова- телем по достижению целей уголовного судопроизводства, однозначно определяет и «общую стратегию» следователя по разрешению конфликта.

Таким образом, в связи со специфическими особен- ностями следственной деятельности представляется доста- точным выделить две фазы (стадии, этапа) процесса раз- вития конфликтной ситуации: 1) осознание следователем ситуации как конфликтной и 2) выбор процессуальных и криминалистических средств разрешения следователем кон- фликтов и их реализация. В настоящей главе рассмотрим первый .из названных этапов.

58

Осознание следователем ситуации как конфликтной по ществу является диагностическим процессом. Следователь „ основании определенных признаков должен установить, находится ли взаимодействующее с ним лицо в состоянии конфликта относительно элементов, составляющих предмет следственных конфликтов (или отдельных из этих элемен- тов так как, повторим, предмет конфликта не представляет собой строгой системы элементов). Иными словами, следо- ватель на основании отдельных признаков должен поставить диагноз наличия конфликта между ним и взаимодействую- щим лицом (далее для краткости будем именовать взаимо- действующее со следователем лицо субъектом) относитель- но фактов, обстоятельств и других элементов, входящих в предмет следственных конфликтов. Именно верная диагнос- тика того,, является или представляется ситуация общения для следователя конфликтной или бесконфликтной, предоп- ределяет тактику общения следователя с субъектом, выбор им процессуальных и криминалистических средств выясне- ния обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовно- му делу.

Известно, что ситуация не будет носить характера кон- фликтной до тех пор, пока хотя бы один из ее участников не осознает, не определит, не воспримет ее именно в этом качестве⁷. К этому приводит осознанное различие в цели, поставленной ,перед собой каждым участником взаимодей- ствия, либо в способах достижения единой цели, либо раз- личие в целях и способах их достижения. Нельзя не учиты- вать и того, что ситуация может быть воспринята или ин- терпретирована как конфликтная в зависимости от личных качеств отдельных субъектов и в связи со сложившимися отношениями .между участниками взаимодействия.

Вопросы адекватности восприятия ситуации как кон- фликтной или бесконфликтной в настоящее время привле- кают к себе повышенное внимание. Это вполне естественно, ибо «чем адекватнее осознание конфликта его действительно "У содержанию, тем более объективным и точным будет вы ^ од субъектов из состояния конфликта»⁸..

Неадекватность восприятия ситуации связана с возмож- ными искажениями в субъективных, чаще всего идеальных Мысленных) моделях реальной ситуации, создаваемых для ^бя каждым участником предстоящего или происходящего

г г»

взаимодействия. Без такого «предвосхищающего» моделиро- вания человеческая деятельность, как известно, в принципе невозможна. Именно создание моделей реальных следствен- ных ситуаций, справедливо подчеркивает Л. Я. Драпкин, «дает возможность перейти от их пассивного созерцания к активному исследованию и формированию оптимальных тактических и организационных решений. При этом следо- ватель непосредственно исходит не из реальной ситуации по делу, а из ее информационной модели, с той или иной степенью адекватности отраженной в его сознании»⁹.

Модели реальных следственных ситуаций в условиях конфликтного взаимодействия строятся по многим парамет- рам. В частности, они включают в себя: осознание предмета конфликта, оценку его значимости для автора модели, имею- щиеся возможности для удовлетворительного со своих по- зиций его разрешения, правовую и нравственную допусти- мость способов реализации этих возможностей, мотивы учас- тия во взаимодействии, рефлексивные представления об этих же параметрах применительно к противостоящей в общении стороне и т.

Л. А. Петровская, исследовавшая этот вопрос, пришла к выводу, что неадекватность восприятия может привести к трем ситуациям: 1. Объективная конфликтная ситуация существует, но она не воспринимается, не осознается ее участниками. 2. Объективная конфликтная ситуация сущест- вует и стороны воспринимают ситуацию как конфликтную, од- нако с теми или иными существенным отклонениями от дей- ствительности. 3. Объективная конфликтная ситуация от- сутствует, но тем не менее отношения сторон ошибочно вос- принимаются ими как конфликтные¹⁰.

Следователь стремится обычно к адекватной оценке ре- альной ситуации и полагает, что так же она оценивается и взаимодействующим с ним субъектом. А поскольку предмет взаимодействий следователя и предмет возможных или дей- ствительных его конфликтов — это в большинстве своем знания, информация о фактах и обстоятельствах, подлежа- щих доказыванию по уголовному делу или имеющих зна-

60

чение для установления истины, то модели ситуации в пред- стоящем общении., следователя являются в сущности своей информационными и касаются преимущественно информа- ционного состояния субъекта. В самом общем виде с пози- ций следователя строящиеся им модели можно представить следующим образом: 1. Взаимодействующая со следовате- лем сторона (субъект) обладает искомой следователем ин- формацией о фактах или (и) обстоятельствах и желает и может передать ее следователю без искажения. 2. Субъект не обладает искомой следователем информацией. 3. Субъект обладает информацией, желает передать ее следователю, но мог воспринять или воспроизводит ее с непреднамеренными искажениями. 4. Субъект обладает искомой следователем ин- формацией, но умышленно искажает или скрывает ее.

Построение таких моделей и оценка степени их вероят- ности дает возможность следователю решить, какой характер .будет носить предстоящее общение, будет ли оно происхо- дить на контактном или конфликтном уровне. Как видим, первые две из них — это модели бесконфликтных ситуаций, третья и четвертая — модели конфликтных ситуаций без строгого и со строгим соперничеством. Адекватная оценка -этих моделей предопределяет выбор следователем тактики .предстоящего общения. В. этом случае система фактических данных реальной ситуации, на основании которой оценено информационное состояние субъекта (а по сути дела назван- ные модели являются не чем иным, как моделями инфор- мационых состояний субъектов), выступает уже в качестве адекватного ее образа и, соответственно, теряет функции мо- дели ^н. ••

Тем не менее, действуя в ряде случаев, а на первона- чальном этапе\'расследования чаще всего, в условиях остро- го дефицита и неопределенности информации, следователь всегда должен учитывать свои возможные ошибки в восприя- тии ситуации и вытекающие из этого ошибки в оценке сте- пени вероятности построенных им информационных моделей ситуации (информационного состояния субъекта). Эти ошиб- ки могут касаться каждой из приведенных выше моделей

Е" \'-""i: объективных, так и субъективных параметров их по- ния. К объективному параметру здесь мы относим об- ще субъекта информацией, имеющей отношение к рас- емому событию и в этом качестве входящей в предмет таенного конфликта. Неадекватность восприятия следо- ем в этом отношении приводит к тому, что он может

61

принять лицо, объективно не располагающее искомой информацией, за владеющее ею. Субъективным параметр ^1] является отношение субъекта к имеющейся у него инфощ^ ции: желание передать ее следователю или (и) адекватной ее восприятия субъектом. Искажения в моделях следоватед¹ по этому параметру могут привести, в частности, к тому, q следователь примет лицо, искажающее информацию „ умышленно, за имеющее на то направленный умысел, и ц, оборот.

Неадекватность восприятия следователем реальной св. туации может, естественно, привести его к построению и дру, гих искаженных ее моделей. Например, таких, когда следо. ватель принимает субъекта, обладающего искомой им инфоп, м.ацией, за ее не имеющее (ошибка по объективному пара. метру),, а лицо, скрывающее или искажающее информа. цию, —за дающее правдивые показания (ошибка по субъ. ективному параметру). В таких случаях на определенном этапе взаимодействия объективно существующая конфликт- ная ситуация не воспринимается и не осознается в таком своем качестве следователем, что и предопределяет харак- тер общения.

Для облегчения диагностики конфликтов в деятельности следователя с учетом возможных, ошибок в адекватности восприятия им информационного состояния субъекта можно предложить таблицу.

Таким образом, адекватное восприятие следователем информационного состояния субъекта приводит к возникно- вению одной из четырех названных следственных ситуаций, из которых две бесконфликтные, а две конфликтные, одна со строгим, вторая — без строгого соперничества. Перебор же возможных ошибок в восприятии следователем информа- ционного состояния субъекта, как видим, влечет за собой необходимость создания восьми моделей ситуаций, которые могут обусловить характер общения. Из них пять представ- ляются следователю реально или потенциально конфликтны- ми, причем три из них — со строгим соперничеством. Отме- тим также, что при этом объективно бесконфликтные ситуа- ции могут представляться следователю конфликтными и, на- против, объективно конфликтная ситуация со строгим со- перничеством — бесконфликтной или конфликтной, но без строгого соперничества. ,

^Сказанное обусловливает необходимость повышенной ос- торожности и объективности при оценке следователем ий

^2

Таблица

формационного состояния субъекта и построении им моде. лей следственных ситуаций, возникновение которых теорети- чески возможно в предстоящем общении. Как недооценка следователем «конфликтное™» реального информационного состояния субъекта, так и ее переоценка и связанные с этим ошибки в осознании ситуации неукоснительно влекут за со- бой ошибочность в позиции, занимаемой следователем в об- щении и в выборе процессуальных, а главным образом, так- тических средств удовлетворительного разрешения объектив- ной ситуации и установления истины по расследуемому делу.

Последствия таких ошибок различны. Недооценка кон- фликтное™ информационного состояния субъекта чревата серьезными ошибками и осложнениями в расследовании. Переоценка же конфликтное™ информационного состояния субъекта может привести к возникновению объективно неоправданного напряжения, конфликтности самих от- ношений сторон . в общении. Последнее не может не затруднить достижение следователем целей уго- ловного судопроизводства. Признаки, по которым следова- тель может судить об истинном информационном состоянии субъекта, выражаются в действиях последнего до и во вре- мя общения со следователем. В литературе выделяются два вида противодействия следователю субъекта — пассивное и активное. Формами пассивного сопротивления, противодей- ствия следователю со стороны субъекта могут быть: отказ от дачи показаний, немотивируемое отрицание известных фактов, умолчание о фактах или несообщение запрашивае- мых сведений, неявка по вызову следователя или невыпол- нение требуемых действий и отказ от участия в следственных действиях. Активное противодействие субъекта следователю может проявляться в формах: умышленной дезинформации, сокрытия и уничтожения предметов, подстрекательства к да- че ложных показаний, прямого . сопротивления , следовате- лю ¹². . . .

Разумеется, реально еще до общения с субъектом сле- дователь располагает некими данными (доказательствами, сведениями), увеличивающими или уменьшающими вероят- ность нахождения субъекта в том или ином состоянии от- носительно искомой информации. Так, ставшее следователю известным воздействие субъекта на других лиц с целью изменения ими показаний (или, напротив, такое же воздей- ствие на субъекта, оказываемое со стороны других лиц) или

6.4

попыта такого воздействия, сокрытие или уничтожение субъ- ектом доказательств, продолжение преступной деятельности, уклонение ©т явки к следователю и т. п. достаточно оче ^дно свидетельствуют об информационном его состоянии. Зазванные и другие аналогичные симптомы, думается, яв- ляются достаточными для диагностики ситуации предстоя- щего эбщения как конфликтной. ,,

Однако истинное информационное состояние субъекта следователю, как правило, достоверно не известно и уж во всякое случае должно представляться ему неизвестным во избедание ошибок в .предстоящем общении. В этой связи на первый план выдвигается проблема верной диагностики следователем информационного состояния субъекта, адекват- ности осознания им складывающейся ситуации общения как конфликтной или бесконфликтной.

Вопросы диагностики наиболее глубоко изучены в ме дицше, имеющей многовековую историю. В последнее время они жтивно исследуются и в технической кибернетике в пла- нах создания систем автоматической диагностики неисправ- ностей ЭВМ, диагностики ошибок ,в системах типа «че ловег.— машина» ¹³. Диагностику здесь рассматривают в трех оснощых взаимосвязанных аспектах: а) логический — мыш- ление в процессе установления диагноза; б) технический — применение различных методов обследования субъекта (в тех- нике и объекта) и выявление симптомов; в) семиотичес- кий — оценка диагностического значения отдельных призна- ков i их сочетаний.

3 этих позиций первый этап диагностики следова- телей наличия (или отсутствия) конфликта заключается, на наш взгляд, в следующем. Следователь должен на основе именщейся у него в данное время информации по рассле Дуеьому делу (о фактах и обстоятельствах, составляющих предмет возможного конфликта, о личности субъекта и т. п.) рассмотреть, оценить, проанализировать каждую из приве Деншх в таблице моделей следственных ситуаций, создан- ных с учетом возможных ошибок следователя в восприятии "нсрзрмационного состояния субъекта. Если такая проверка приведет следователя к заключению, что данные модели в ^HiperaoM случае не соответствуют истинному положению вещей, налицо ситуация, адекватно отражающая информа ^ци o iHoe состояние стороны, которая противостоит следова ^ ло в общении. .

Однако специфика предлагаемых; моделей следственной

⁵ О. Я. Баев 65

ситуации как раз. и заключается в том, что они динамичны и | вероятностны; вероятность их адекватности ситуации или ошибочности уменьшается или увеличивается прямо пропор- ционально тому, насколько точно они отражают информа- ционное состояние субъекта. Последнее же можно выяснить лишь при- прямом контакте с субъектом в ходе общения с ним. Иными словами, вторым этапом диагностики кон- фликта является анализ моделей, созданных с учетом воз- можных ошибок в восприятии информационного состояния субъекта, уже в процессе общения с субъектом. В сущнос- ти, на этом этапе диагностики конфликта вся деятельность следователя сводится к установлению признаков отношения субъекта к искомой следователем информации, признаков противодействия субъекта следователю. А если говорить еще конкретнее, то чаще всего — к выявлению факта лжесви- детельства, факта сокрытия или искажения субъектом инфор- мации (или отсутствия такового). Заметим, что в данном случае «лжесвидетельство» мы понимаем в широком смыс- ле этого слова — как сообщение лицом ложных сведений безотносительно к его процессуальному положению и на- правленности умысла.

Изучение литературы и следственной практики позволи- ло выделить некоторые типовые симптомы лжесвидетельства и способы их установления следователем. Их знание, дума- ется, поможет следователю адекватно оценивать информа- ционное состояние субъекта своего общения. Сразу же ого- воримся, что мы не ставим перед собой задачи рассматри- вать социально-психологическую природу лжесвидетельства и механизм установки на дачу ложных показаний. Эти во- просы достаточно подробно освещены в работах Г. Г. Дос- пулова, Н. И. Порубова, А. Р. Ратинова и Ю. П. Адамова, \'Л. Б. Филонова и других криминалистов и психологов...

В качестве отправного момента к выявлению симптомов лжесвидетельства следует принять общепризнанное положе- ние о том, что лицо, давая ложные показания, может дей- ствовать двояким способом: говорить: неправду или не го- ворить правды (а также в различных пропорциях комбини- ровать неправду с умолчанием правды),

Состояние субъекта относительно имеющейся у него и искомой следователем информации внешне проявляется в мимике, пантомимике и главным образом в речи. Статисти- ческая закономерность внешнего проявления симптомов да- чи ложных показаний, а значит и наличия следственного кон-в

66

Аликта, в одной из названных форм (мимика и т. д.) обус- ловлена тем, что субъект, скрывая свое информационное состояние, излагая для этого легенду, искажая или умал- чивая информацию, вынужден постоянно и напряженно кон- тролировать, а в необходимых случаях (на его взгляд) и .корректировать «на ходу» свой рассказ. В этой связи си- туация общения со следователем для такого субъекта всег- да стрессовая, что, в соответствии с теорией стресса, как правило, находит внешнее проявление в эмоциональном со» стоянии субъекта, и прежде всего в сфере устной речи. :

Данная особенность, наряду с некоторыми другими, мо- жет быть использована для диагностики следственной ситуа- ции. В ходе проведенного нами опроса, следователи, назы- вая симптомы, свидетельствующие о возможности конфликт- ности ситуации, выделили не только названные выше, но и такие, как психофизилогические реакции допрашиваемого на отдельные вопросы (48,9% респондентов); противоречия в показаниях допрашиваемого (45,8%); эмоциональная окрас- ка показаний (28\'%); искусственность формально-логичес- кой структуры показаний (16,3%) и, наконец, излишнюю ос- ведомленность допрашиваемого (14,3%). Рассмотрим сущ- ность названных и ряда других симптомов конфликтное™ следственной ситуации на предварительном следствии.

Психофизиологические реакции субъек- та на отдельны евопросы. \'.К ним относятся реакции человека на внешние раздражители, в качестве которых вы- ступают задаваемые следователем вопросы или сам факт допроса в целом. Эти реакции могут выражаться в бледнос- ти лица, потливости, заикании, паузах при ответе, заминках в речи, треморе и т. п. Данные симптомы истинного состоя- ния субъекта относительно искомой следователем информа- ции выделяются следователем в ходе личного наблюдения за допрашиваемым. Сразу же необходимо оговориться, что вы- делить на модельном уровне причины тех или иных психо- физиологических реакций субъекта в процессе общения на современном этапе развития физиологических и психологи- ческих наук (а может быть, и принципиально) невозможно. Поэтому ни в коем случае нельзя переоценивать симптома- тическую значимость названных реакций человека. Следует согласиться с А. Н. Васильевым, что «весьма важно заме- тить не столько эти реакции, сколько перемену состояний допрашиваемого, смену настроения, одного комплекса при- знаков поведения другим комплексом» ^н.

5*