Введение

Актуальность темы диссертационного исследования. Исследованию преступлений против правосудия традиционно уделяется гораздо меньше внимания, чем изучению более распространенных посягательств против жизни и здоровья, собственности, общественной безопасности и т.д.

Общественная опасность деяний, предусмотренных ст. 306 и 307 УК РФ, состоит не только в том, что они посягают на нормальную деятельность органов правосудия, препятствуя установлению истины по делу, защите и восстановлению нарушенных прав пострадавшей стороны, но и в том, что заведомо ложный донос и лжесвидетельство при определенных обстоятельствах могут повлечь за собой крайне негативные последствия в виде осуждения невиновного лица, необоснованных имущественных и финансовых потерь граждан и организаций, которые, в свою очередь, могут привести к возникновению кризисных явлений в экономике, и т.д.

Таким образом, масштаб возможных негативных последствий довольно внушителен. Нельзя также забывать и о подрыве авторитета органов правосудия в глазах населения в случае принятия несправедливых решений, основанных на недостоверных доказательствах, что, в конечном счете, не способствует реализации задач уголовного, гражданского и иного исследованного автором законодательства.

Серьезным препятствием для эффективного противодействия рассматриваемым преступным деяниям являются, прежде всего, проблемы правоприменения, связанные с правильной квалификацией и отграничением заведомо ложного доноса и лжесвидетельства от смежных составов преступлений, а также несовершенством их законодательной регламентации.

Так, до настоящего времени остаются дискуссионными вопросы об ответственности за анонимные заведомо ложные доносы, об адресате названного преступления, об ответственности за заведомо ложный донос, совершенный обвиняемым по уголовному делу, а также ряд других вопросов применения ст. 306 УК РФ.

Актуальна и проблематика, связанная с видами правоотношений и, соответственно, конкретных процессуальных действий в сфере судопроизводства, в ходе которых может иметь место лжесвидетельство; с особенностями проявления объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 307 УК РФ, в частности, с возможностью совершения рассматриваемого посягательства путем бездействия, с моментом окончания данного преступления, с соучастием в нем; с установлением уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения специалистом; с применением норм, содержащихся в примечании к ст. 307 УК РФ.

Учитывая вышеизложенное, актуальность темы диссертационного исследования определяется необходимостью теоретического обоснования решения проблем применения ст. 306 и 307 УК РФ, выработки рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства и правоприменительной практики, квалификации и разграничению смежных составов преступлений на основе изучения доктрины науки уголовного права, судебной практики и анализа уголовного законодательства Российской Федерации и зарубежных стран в рассматриваемой сфере.

Степень научной разработанности темы исследования.

В юридической литературе уделяется значительное внимание исследованию уголовно-правовых проблем, касающихся как преступлений против правосудия в целом, так и преступлений, посягающих на порядок получения доказательств.

Отдельные вопросы, имеющие отношение к теме диссертационного исследования, нашли отражение в научных публикациях Т.К. Агузарова,

О.Я. Баева, В.А. Блинникова, А.В. Бриллиантова, М.А. Гараниной, М.А. Гончарова, В.Н. Додонова, Л.Г. Дубинина, Е.Н. Карабановой,

Н.С. Косяковой, С.С. Кузьминой, Н.Э. Мартыненко, В.В. Намнясевой, М.Н. Николаева, В.А. Новикова, А.Д. Прошлякова, В.В. Сверчкова,

С.В. Смолина, А.В. Тесленко, В.С. Устинова, Д.О. Хан-Магомедова, Е.А. Худякова, Ю.А. Цветкова, С.М. Юдушкина и других авторов.

Однако большинство перечисленных авторов либо исследуют вопросы уголовной ответственности за преступления против правосудия в целом, либо обращаются к частным вопросам этой проблемы. Вместе с тем, до сих пор практически не написано работ, которые бы в комплексе охватывали ряд вопросов установления и реализации уголовной ответственности за преступления, посягающие на получение доказательств. Нуждается в осмыслении и более чем двадцатилетняя практика применения соответствующих уголовно-правовых норм, закрепленных в УК РФ 1996 г., в условиях реформирования административной и судебной системы.

Цель и задачи исследования. Целью настоящего исследования является, во-первых, выявление и теоретическое обоснование решения проблем правоприменения ст. 306 и 307 УК РФ; во-вторых, разработка на данной основе рекомендаций по квалификации рассматриваемых преступлений и их отграничению от смежных посягательств, по совершенствованию уголовного законодательства и практики его применения в названной сфере.

Для достижения указанной цели ставятся следующее задачи.

- проанализировать социальную обусловленность установления уголовно-правовых запретов на совершение заведомо ложного доноса и лжесвидетельства;

- изучить историю развития законодательства об уголовной ответственности за заведомо ложный донос и лжесвидетельство;

- исследовать зарубежный опыт регламентации ответственности за заведомо ложный донос и лжесвидетельство;

- определить место заведомо ложного доноса и лжесвидетельства в системе преступлений против правосудия;

- дать уголовно-правовую характеристику заведомо ложного доноса и лжесвидетельства;

- проанализировать проблемы квалификации и законодательной регламентации заведомо ложного доноса и лжесвидетельства;

- на основе изучения выявленных проблемных ситуаций выработать рекомендации по совершенствованию уголовного законодательства и практики его применения в названной сфере.

Объект и предмет исследования. Объектом настоящего диссертационного исследования являются правоотношения в сфере установления и реализации уголовной ответственности за заведомо ложный донос и лжесвидетельство.

В предмет исследования входят:

- нормы уголовного законодательства России, предусматривающие ответственность за заведомо ложный донос и лжесвидетельство;

- исторический и зарубежный опыт установления уголовной ответственности за рассматриваемые преступления;

- признаки составов и проблемы квалификации преступлений, предусмотренных ст. 306 и 307 УК РФ;

- судебная практика в сфере реализации уголовной ответственности за заведомо ложный донос и лжесвидетельство.

Методология и методика исследования. При решении поставленных задач использована совокупность общенаучных и специальных методов познания правовой действительности, разработанных наукой и апробированных практикой: диалектический метод как всеобщий метод научного познания и - на его основе - общенаучные методы (логический, исторический, сравнительно-правовой, статистический, грамматический, систематический, конкретно-исторический и др.).

Эмпирическая база исследования представлена материалами судебной практики, обобщениями и обзорами Верховного Суда Российской Федерации, Верховного Суда СССР, Верховного Суда РСФСР.

Кроме того, осуществлялось изучение материалов уголовной статистики по рассматриваемым преступлениям за период 2011-2016 гг. (сведения о количестве зарегистрированных преступлений и количестве лиц, осужденных за их совершение); изучение материалов 107 уголовных дел, направленных в 2010-2016 гг. для рассмотрения по существу в суды г. Москвы, Московской области, г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области¹.

Помимо этого, опрошены в качестве экспертов 103 прокурорских работника^{[2] [3], проведен контент-анализ публикаций в средствах массовой информации.}

Теоретическую основу составили труды по философии, логике, теории права, уголовному и уголовно-процессуальному праву, в частности таких ученых, как Н.С.

С.А. Маркунцов, А.В. Наумов, К.В. Ображиев, Н.И. Пикуров,

А.А. Пионтковский, Б.Т. Разгильдиев, А.И. Рарог, А.Р. Ратинов, А.Н. Трайнин, А.Г. Халиулин, М.Д. Шаргородский, С.П. Щерба и многие другие.

Нормативной базой работы являются Конституция РФ, УК РФ, УПК РФ, иные законодательные акты, относящиеся к сфере посягательств на установленный порядок получения доказательств, Модельный уголовный кодекс СНГ, уголовное законодательство государств-участников СНГ и ряда других зарубежных стран.

Научная новизна диссертационного исследования обусловлена тем, что оно представляет собой исследование, рассматривающее не преступления против правосудия в целом и не частные вопросы уголовной ответственности за совершение какого-либо конкретного преступления против правосудия, а предполагает комплексное

изучение проблем уголовной ответственности за взаимосвязанные преступления, посягающие на порядок получения доказательств, - заведомо ложный донос и лжесвидетельство.

В работе проанализирована социальная обусловленность установления исследуемых уголовно-правовых запретов, определены проблемные ситуации, существующие в рассматриваемой сфере, и предложены пути их решения, уточнены некоторые теоретические положения, относящиеся к характеристике объективных и субъективных признаков анализируемых составов преступлений.

Далее на основе исторического опыта и сравнительного анализа уголовного законодательства Российской Федерации, стран СНГ и других зарубежных государств выработаны практические рекомендации, которые могут быть использованы российским законодателем для дальнейшего совершенствования законодательства в сфере уголовной ответственности за заведомо ложный донос и лжесвидетельство, а также для квалификации указанных посягательств и отграничения их от других преступлений. При этом в настоящей работе автором использован комплексный подход, учитывающий проблемы квалификации и законодательной регламентации рассматриваемых деяний, который позволил достичь поставленной цели и решить задачи диссертационного исследования.

Научная новизна работы конкретизируется в основных положениях, выносимых на защиту.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Среди преступлений против правосудия выделяются деяния, тесно связанные между собой не только общим видовым объектом, но и механизмом причинения вреда дополнительному объекту. К их числу следует отнести преступления, предусмотренные ст. 306 и 307 УК РФ. Практика показывает, что в значительном числе случаев лжесвидетельство по уголовному делу выступает формой реализации заведомо ложного доноса, что объединяет их правовую природу, которая, в свою очередь, обусловливает целесообразность исследования проблем уголовной ответственности за названные посягательства в их единстве.

2. Характер и степень общественной опасности, а также масштабность возможных негативных последствий совершения заведомо ложного доноса и лжесвидетельства с необходимостью определяют исключительно уголовноправовую форму реакции государства на рассматриваемые деяния. Санкции правовых норм иных отраслей права не могут обеспечить должную защиту интересов правосудия, прав и законных интересов личности, непосредственно страдающих от преступлений этого вида.

3. При формулировании составов заведомо ложного доноса и лжесвидетельства одинаково опасны как излишняя казуистичность, так и чрезмерная лаконичность изложения диспозиций уголовноправовых норм. Анализ зарубежного уголовного законодательства показывает, что детальная регламентация ответственности за указанные преступления (например, в УК ФРГ и Швейцарии) позволяет достаточно успешно решать многие проблемы правоприменения, но в то же время может привести к безнаказанности лиц, чьи общественно опасные действия не подпадают под действие такого запрета. Простая же диспозиция уголовно-правовой нормы, как это имеет место, к примеру, в Японии (ст. 169 УК Японии не раскрывает подробно признаки преступления), зачастую вызывает трудности при квалификации содеянного. С учетом недостатков и преимуществ названных подходов предпочтительным для российского уголовного закона представляется краткий (простой) вариант изложения диспозиций анализируемых составов преступлений. Возникающие в связи с этим проблемы правоприменения могут быть успешно разрешены путем судебного, доктринального и иного толкования соответствующих уголовно-правовых норм.

4. В диссертации обосновывается ошибочность позиции, согласно которой заведомо ложный донос и лжесвидетельство относят к разным классификационным группам, основываясь только на признаке объекта посягательства. На наш взгляд, в природе деяний, предусмотренных ст. 306 и 307 УК РФ, больше сходства, чем различия: названные преступления зачастую совершаются лицами, выступающими в качестве источника получения доказательств по делу, либо содействующими последним (потерпевшими, свидетелями, экспертами, специалистами, переводчиками; в ряде случаев - подозреваемыми и обвиняемыми).

Указанные преступления объединяет также и то, что они посягают на интересы правосудия в части формирования достоверных доказательств, поступающих в распоряжение органов предварительного расследования и суда, что обеспечивает их нормальную деятельность. При этом заведомо ложный донос и лжесвидетельство в своем взаимодействии усиливают общественную опасность друг друга.

5. Квалификация таких преступлений, как заведомо ложный донос (ст. 306 УК РФ) и лжесвидетельство (ст. 307 УК РФ), имеет особенности, обусловленные, прежде всего, проявлениями объективной стороны и спецификой субъекта преступления. Важнейшим первоначальным этапом квалификации является отграничение указанных посягательств от смежных преступных деяний, а впоследствии - решение частных вопросов квалификации заведомо ложного доноса и лжесвидетельства, в том числе связанных с уголовно-правовой оценкой момента окончания названных преступлений, сконструированных по типу формальных составов, наличия признаков единичного преступления и множественности преступных деяний при их совершении, а также других проблемных ситуаций.

6. При квалификации рассматриваемых преступлений следует отличать заведомо ложные показания, за которые обвиняемый не несет уголовной ответственности, и его показания, в которых содержится заведомо ложный донос, связанный с обвинением заведомо невиновного лица в совершении преступления. В последнем случае действия обвиняемого подлежат квалификации по ст. 306 УК РФ на общих основаниях, что отвечает положению ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации, согласно которому осуществление прав и свобод человека и гражданина (в данном случае права на защиту) не должно нарушать права и свободы других лиц.

7. Обобщение проблем законодательного регулирования ст. 306 УК РФ позволяет внести следующие предложения об изменении рассматриваемой статьи.

7.1. С целью дифференциации уголовной ответственности установить в ч. 2 ст. 306 УК РФ повышенную ответственность за заведомо ложный донос, совершенный в отношении заведомо невиновного лица. Ответственность за деяния, предусмотренные ч. 2 и 3 действующей редакции названной статьи, следуя логике законодателя и принципам конструирования составов преступлений, необходимо закрепить в ч. 3 и 4 предлагаемой редакции ст. 306 УК РФ, а действие ч. 1 ст. 306 УК РФ - распространить на случаи совершения заведомо ложного доноса о преступлении, не связанного с обвинением конкретного лица.

7.2. Дополнить ч. 3 предлагаемой редакции ст. 306 УК РФ квалифицирующими признаками «с использованием средств массовой информации» и «повлекшие тяжкие последствия».

7.3. Дополнить ст. 306 УК РФ примечанием, содержащим специальное основание освобождения от уголовной ответственности, ограничив его применение стадией проверки сообщения о преступлении в порядке ст. 144 - 145 УПК РФ, то есть до принятия процессуального решения о возбуждении уголовного дела, с одновременным закреплением обязательного характера освобождения от ответственности.

8. Анализ проблем законодательной регламентации ответственности за лжесвидетельство дает достаточные основания для внесения следующих изменений и дополнений в ст. 307 УК РФ.

8.1. Лжесвидетельство объединяет в себе различные по своему характеру и содержанию деяния, которые дифференцируются по степени общественной опасности, несмотря на то, что процессуальное законодательство наделяет все виды доказательств одинаковой юридической силой. Вместе с тем дача заведомо ложного заключения и заведомо неправильный перевод, с одной стороны, и дача свидетелем или потерпевшим заведомо ложных показаний, с другой стороны, отличаются не только степенью общественной опасности, но и зачастую обладают неодинаковой значимостью для разрешения по существу уголовных дел.

В связи с этим целесообразно выделить дачу заведомо ложного заключения эксперта и заведомо неправильный перевод, а также дачу заведомо ложных показаний экспертом и специалистом в отдельную часть ст. 307 УК РФ - часть 1 с одновременным установлением в ней уголовной ответственности и за заведомо ложное заключение специалиста, установив в части 2 предлагаемой редакции ст. 307 УК РФ ответственность за заведомо ложные показания свидетеля или потерпевшего в суде либо при производстве предварительного расследования.

8.2. Дополнить ч. 3 предлагаемой редакции ст. 307 УК РФ

квалифицирующими признаками «совершенные группой лиц по предварительному сговору», «совершенные из корыстной или иной личной заинтересованности» и «повлекшие тяжкие последствия».

8.3. Дополнить ч. 4 предлагаемой редакции ст. 307 УК РФ

квалифицирующим признаком «соединенные с искусственным созданием доказательств обвинения».

8.4. Дополнить примечание к ст. 307 УК РФ еще одним условием для освобождения от ответственности - обязанностью дать правдивые показания, достоверное заключение или правильный перевод.

Теоретическая значимость исследования. Проведенное диссертационное исследование является комплексным исследованием вопросов социальной обусловленности, законодательной регламентации и квалификации уголовно-правовых норм об ответственности за заведомо ложный донос и лжесвидетельство, в котором обобщены и углублены соответствующие положения доктрины науки уголовного права. Полученные выводы расширяют теоретические подходы к рассматриваемым вопросам и способствуют дальнейшему развитию науки уголовного права.

Работа может быть использована в образовательном процессе по дисциплине «Уголовное право Российской Федерации (Особенная часть)», в рамках специальных курсов, в частности, по проблемам квалификации преступлений против правосудия, и при проведении дальнейших научных исследований.

Практическая значимость исследования. Сформулированные выводы и предложения могут быть использованы в деятельности правоохранительных органов и суда по расследованию и рассмотрению уголовных дел о заведомо ложном доносе и лжесвидетельстве.

Результаты диссертационного исследования также могут быть учтены в законотворческой деятельности и практике Пленума Верховного Суда Российской Федерации, прежде всего, при разработке постановлений по делам соответствующей категории.

Апробация и внедрение результатов исследования. Отдельные положения проведенного диссертационного исследования отражены в десяти научных публикациях автора общим объемом 3,3 п.л., четыре из которых опубликованы в ведущих рецензируемых журналах и изданиях, указанных в перечне Высшей аттестационной комиссии при Министерстве образования и науки Российской Федерации.

Кроме того, материалы исследования докладывались на всероссийских и международных научно-практических конференциях, в том числе на VII научно-практической конференции молодых ученых Академии Г енеральной прокуратуры Российской Федерации «Актуальные проблемы юридической науки и практики: взгляд молодых ученых» (г. Москва, 19 июня 2015 г.); XIII Международной научно-практической конференции «Уголовное право: стратегия развития в XXI веке» (28-29 января 2016 г., г. Москва, Университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА); IX научно-практической конференции молодых ученых Академии Генеральной прокуратуры Российской

Федерации «Актуальные проблемы юридической науки и практики: взгляд молодых ученых» (г. Москва, 26 мая 2017 г.); XV Международной научнопрактической конференции «Уголовное право: стратегия развития в XXI веке» (25-26 января 2018 г., г. Москва, Университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА).

Результаты диссертационного исследования используются в работе организационно-аналитического управления Следственного департамента МВД России, а также в учебном процессе кафедры уголовно-правовых дисциплин Университета прокуратуры Российской Федерации в рамках преподавания курса уголовного права.

Структура диссертации определяется объектом, предметом, целью и задачами исследования. Работа выполнена в соответствии с требованиями Высшей аттестационной комиссии при Министерстве образования и науки Российской Федерации и состоит из введения, трех глав, включающих девять параграфов, заключения, библиографического списка и приложений.