Уголовное право в правовой системе Российской Федерации

сформировались и функционируют на базе соответствующих профилирующих (фундаментальных) отраслей: конституционное право, административное право, гражданское право и уголовное право. Хотя все отрасли права взаимосвязаны и проникнуты органическим единством, они не равнозначны по своему значению, объему, роли в процессе воздействия на общественные отношения, что позволило С. С. Алексееву подразделить основные отрасли права на профилирующие и иные специальные . Профилирующие отрасли права составляют ведущую часть национальной правовой системы, ее ядро. Они предопределяют основные, типовые особенности юридического инструментария, применяемого в процессе регулирования определенного рода общественных отношений нормами отраслей права, принадлежащими одноименной семье.

Однако, прежде чем перейти к характеристике специфических черт уголовного права как профилирующей отрасли права, необходимо проанализировать общее понятие отрасли права и выявить характерные свойства данного элемента правовой системы. По мнению ведущих теоретиков права, отрасль права - это совокупность обособленных юридических норм и правовых институтов, регулирующих определенные сферы (род) общественных отношений, которые в свою очередь требуют обособленного, юридически своеобразного регулирования .

Уголовное право РФ является одной из профилирующих отраслей в национальной правовой системе. Данная отрасль права как профилирующая (фундаментальная) в семье отраслей уголовно-правового цикла регулирует такие виды общественных отношений, которые по своему глубинному содержанию требуют качественного своеобразного, исходного по специфике правового регулирования; она юридически первична, т. е. содержит исходный правовой ^[38] материал, который затем так или иначе используется при формировании правовых режимов других отраслей и вследствие этого выступает в качестве главной части семьи отраслей уголовно-правового цикла. Так, состав преступления, закрепленный той или иной уголовно-правовой нормой, определяет направление и содержание доказательственной деятельности в ходе уголовного судопроизводства; во время всех стадий уголовного процесса правоприменитель осуществляет квалификацию содеянного, обращаясь к уголовному праву.

Как и любая иная отрасль права, уголовное право имеет собственный предмет и метод правового регулирования. В специальной литературе высказывались самые разнообразные точки зрения относительно предмета уголовно-правового регулирования: от полного его отсутствия для данной

40

отрасли до признания наличия его существования в трех разновидностях ^{[39] [40] (охранительные, регулятивные и предупредительные уголовные правоотношения)[41]. Очевидно, что уголовное право не может не иметь отраслевого предмета правового регулирования, в противном случае следует признать его неспособным выполнять свое социальное предназначение и не выделять его в правовой системе РФ в качестве самостоятельной отрасли права. По-нашему мнению, следует различать четыре вида уголовно-правовых отношений, которые в своей совокупности и образуют предмет отраслевого регулирования: это охранительные, патерналистские, предупредительные и регулятивные правоотношения. Охранительные уголовные правоотношения - это общественные отношения, возникающие с момента совершения преступления, между государством в лице его компетентных органов и лицом, совершившим преступление.}

В специальной литературе высказываются мнения о необходимости дополнительного выделения в предмете данной отрасли права не только предмета уголовно-правового регулирования, но и предмета уголовно-правовой охраны. В последний предлагается включать систему наиболее важных и ценных общественных отношений, поставленных под защиту уголовного закона, т. н. общественные отношения «базисного характера» . Эта позиция вызывает сомнения как минимум по двум обстоятельствам. Во-первых, отношения «базисного характера» охраняются не только нормами уголовного права, но и нормами иной отраслевой принадлежности (гражданско-правовыми, административно-правовыми, налоговыми и пр.). Во-вторых, включение в предмет уголовного права охраняемых отношений неоправданно расширяет сферу уголовно-правового регулирования, по существу лишая соответствующую отрасль права своего специфичного отраслевого предмета. Очевидно, что в этом случае теряется и один из важнейших критериев выделения соответствующего структурного элемента в российской правовой системе, т. е. подвергается сомнению самостоятельный характер отрасли уголовного права. В этом смысле нельзя не согласиться с А. В. Наумовым, который, отстаивая идею о самостоятельной природе уголовного права, подчеркнул: «Уголовное право регулирует общественные отношения, направленные на охрану личности, ее прав и свобод, общества и государства от преступных посягательств. Как всякое право, оно может выполнить свою задачу только путем регулирования соответствующих отношений. В уголовном праве регулятивная функция есть проявление его охранительной функции, есть форма и способ осуществления последней»^{[42] [43].}

Представляется, что своеобразие уголовного права заключается в том, что оно охраняет вышеупомянутые «базисные» общественные отношения от наиболее опасных посягательств своими специфическими средствами, поэтому особого внимания заслуживает исследование вопроса о методах уголовно-правового регулирования, тем более что последние также признаются теоретиками права существенным критерием выделения отраслей права в отечественной правовой системе . Под методом правового регулирования принято понимать совокупность специфических отраслевых способов и средств юридического воздействия на общественные отношения. Вопрос о данной правовой категории - один из сложных и малоразработанных в науке уголовного права: исследователи придерживаются самых различных позиций - от отрицания наличия специфического уголовно-правового метода регулирования общественных отношений^{[44] [45]} до признания множественности его разновидностей^{[46] [47] [48]}. По мнению М. П. Журавлева, методом уголовного права является запрет совершать деяния определенного рода . Данное утверждение представляется верным лишь относительно правового регулирования предупредительных уголовно-правовых отношений; что касается охранительных отношений - их соответствующим методом урегулировать невозможно, поскольку в случае их возникновения уголовно-правовой запрет уже нарушен и требуется применить какие-либо иные способы и средства юридического воздействия на эти отношения. М. И. Ковалев пишет, что методом регулирования уголовно-правовых отношений следует признать угрозу применения наказания, содержащуюся в уголовно-правовых

48

санкциях, и его применение в случае совершения уголовно наказуемого деяния . Данная точка зрения более соответствует научным представлениям о существовании нескольких видов уголовно-правовых отношений: так, для охранительных отношений весьма актуален метод применения уголовного наказания; для предупредительных - метод угрозы его применения. По мнению Ю. В. Голика, принуждение и поощрение следует признать двумя основными методами правового регулирования в сфере действия уголовного закона. Принуждение применяется к лицам, преступившим грань дозволенного. Оно выражается в лишении человека неких благ (от имущества до свободы и даже жизни). Поощрение - к лицам, совершившим преступление, но испытывающим раскаяние, стремящимся вернуться к честной, законопослушной жизни и предпринимающим в этом направлении конкретные, одобряемые обществом шаги. Выражается оно в освобождении от обременений, налагаемых (или могущих быть наложенных) на лицо в связи с совершенным деянием^[49]. По мнению теоретиков права, принуждение является универсальным методом государственного управления, применяемым во всех отраслях и сферах, на всех уровнях управления, а во многих случаях определяющим содержание и конкретное проявление отраслевых методов правового регулирования; оно всегда реализуется в рамках охранительных правоотношений в процессе правоприменительной деятельности и выражается, помимо всего прочего, и в разных видах юридической ответственности, в том числе и уголовной^[50]. Таким образом, представляется некорректным признавать государственное принуждение методом уголовно-правового регулирования общественных отношений в силу его универсального характера и востребованности в самых разных сферах социальной действительности; однако конкретная разновидность государственного принуждения в виде реализации уголовной ответственности в отношении лица, совершившего преступление, вполне может быть признана регулятором охранительных уголовно-правовых отношений.

Относительно сущности и значения поощрений в праве в специальной литературе высказаны различные точки зрения: их признают разновидностью юридических стимулов^[51], юридических средств социального контроля^[52] и даже комплексным межотраслевым функциональным институтом в системе российского права . Но особый интерес вызывают исследования тех ученых, которые разделяют точку зрения Ю. В. Голика и признают поощрение самостоятельным методом правового регулирования^{52 [53] [54]. Так, по мнению И. А. Тарханова, «уголовно-правовое поощрение представляет собой специфический метод уголовно-правового регулирования, заключающийся в активном стимулировании (призыв) предусмотренного законом позитивного (социально одобряемого) посткриминального поведения лица посредством официального обещания и фактического предоставления ему уполномоченным на то государственным органом (или должностным лицом) специального правового блага (награды) в виде устранения или смягчения потенциальных (возможных) или реально претерпеваемых уголовно-правовых обременений за совершение поступка, признаки которого содержатся в соответствующей уголовно-правовой норме»[55]. Представляется целесообразным признать поощрение дополнительным методом уголовно-правового регулирования охранительных правоотношений, подлежащим субсидиарному применению наряду с индивидуализацией уголовной ответственности в отношении лица, совершившего преступление. Так, по мнению ряда теоретиков права, поощрение и наказание не просто существуют рядом друг с другом, один возле другого, а именно «встречаются», «стыкуются», находятся между собой в сложных диалектических связях единства и взаимодействия при определенной их качественно-количественной неравноценности, доминировании одного из них на конкретных этапах правоотношения и обусловленности этим пределов другого[56] [57]. В связи с этим рядом исследователей предприняты попытки уточнения диалектической теории наказания Г егеля и изложения ее современной трактовки в юридической литературе: т. н. «отрицание» преступления происходит не за счет простого применения уголовного наказания, оно лишь готовит почву, создает условия для этого, а посредством последующего правомерного постпреступного поведения лица, совершившего преступление - через применение соответствующих мер поощрения может быть осуществлено «снятие» наказания частично или полностью, а значит и «снятие» совершенного преступления, и восстановление нарушенной им справедливости и законности, т. е. восстановление правопорядка . Речь при этом идет о том, что в случае возложения уголовной ответственности на лицо, совершившее уголовно наказуемое деяние, им может быть оказана помощь в раскрытии и расследовании преступления, возмещен причиненный потерпевшему ущерб, заглажен нанесенный вред, достигнуто примирение с потерпевшим либо перечислено в федеральный бюджет соответствующее денежное возмещение (ст. 761 УК РФ) и пр., т. е. хотя бы частично могут быть нейтрализованы вредные последствия совершенного преступления и обеспечено достаточно эффективное выполнение стоящей перед уголовным правом охранительной задачи.}

Однако при характеристике метода уголовно-правового регулирования не стоит забывать о том, что его отраслевая специфика определяется в первую очередь предметом правового регулирования, поэтому целесообразно отдельно проанализировать методы регулирования охранительных, патерналистских, предупредительных и регулятивных уголовно-правовых отношений. Так, А. В. Наумов пишет, что охранительные уголовно-правовые отношения регламентируются следующими методами: 1) применение санкций уголовноправовых норм (уголовного наказания); 2) освобождение от уголовной ответственности и наказания (включая применение принудительных мер

воспитательного воздействия к несовершеннолетним, совершившим преступления); 3) конфискация имущества как разновидность иных мер уголовно - правового характера (ст. 104^х-104³ УК РФ); 4) применение принудительных мер медицинского характера к лицам, в состоянии невменяемости совершившим общественно опасные деяния, запрещенные уголовным законом, и к лицам, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания; к лицам, совершившим преступления и страдающим психическими расстройствами, не исключающими вменяемости . С данным мнением следует согласиться лишь частично: представляется, что вышеуказанные первые два метода уголовноправового регулирования охранительных отношений следует признать основными, в совокупности с которыми могут субсидиарно действовать дополнительные методы: поощрения, конфискации и применения

принудительных мер медицинского характера к лицам, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания, а также к лицам, совершившим преступления и страдающим психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, и к лицам, совершившим в возрасте старше восемнадцати лет преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего, не достигшего четырнадцатилетнего возраста, и страдающим расстройством сексуального предпочтения (педофилией), не исключающим вменяемости. Представляется, что метод применения принудительных мер медицинского характера к лицам, совершившим в состоянии невменяемости общественно опасные деяния, запрещенные уголовным законом, характерен для патерналистских правоотношений, а не для охранительных уголовно-правовых отношений, по той причине, что для возникновения последних необходим юридический факт в виде совершения преступления. Общепризнанно, что лицо в состоянии невменяемости не может совершить преступление (ст. 21 УК РФ). Как отмечает Н. Г. Иванов, в ст. 21 УК РФ речь идет ^[58] именно об отсутствии субъекта преступления, способного в то же время являться объектом карательно-воспитательного воздействия государства^[59].

Представляется, что принудительные меры медицинского характера применяются к невменяемому лицу не только в связи с совершением им общественно опасного деяния, но и в связи с его определенным болезненным состоянием. Н. М. Кропачев верно указывает, что основанием применения принудительных мер в данном случае является сложный юридический состав, предполагающий: а) расстройство психики человека; б) возможность причинения этим лицом иного серьезного вреда либо опасность для себя или других лиц (ч. 2 ст. 97 УК)^[60]. Мы со своей стороны добавим в содержание этого юридического состава и обязательное совершение соответствующим лицом общественно опасного деяния, предусмотренного той или иной статьей Особенной части УК РФ. Таким образом, юридический состав в данном случае представляет собой сложную систему связанных между собой юридических фактов. В том случае, если невменяемым совершено деяние, предусмотренное статьями Особенной части УК РФ, принудительные меры медицинского характера могут быть применены лишь тогда, когда характер психического заболевания соответствующего лица свидетельствует о возможности причинения им иного серьезного вреда либо о наличии опасности для него или других лиц.

Также для регулирования патерналистских правоотношений весьма актуален метод применения принудительных мер воспитательного воздействия к лицам, не достигшим возраста уголовной ответственности, но совершившим общественно опасные деяния, запрещенные уголовным законом. Отметим, что методологический инструментарий в данном случае закреплен в иноотраслевом законодательстве^[61], введенным в правовую систему РФ совсем с другими целями, отличными от целей уголовно-правового регулирования общественных отношений. Поэтому, согласно нашей концепции (см. подробнее первый параграф третьей главы настоящей работы), соответствующий законодательный акт не может быть отнесен к числу формально-юридических источников российского уголовного права, хотя фактически регулирует отдельные уголовно-правовые отношения (патерналистские). Подтверждает отраслевую принадлежность данных правоотношений тот факт, что 74 % опрошенных нами специалистов в области уголовного права высказались за то, чтобы текст УК РФ дополнить положениями о применении принудительных мер воспитательного воздействия по отношению к лицам, не достигшим возраста уголовной ответственности (см. приложения 1, 2). То есть респонденты тем самым признают данные общественные отношения подлежащими уголовно-правовому регулированию, уголовно-правовыми по своей отраслевой характеристике (см. более подробно об этом третий параграф второй главы настоящей работы).

Таким образом, основными методами уголовно-правового регулирования охранительных отношений следует признать: применение санкций уголовно - правовых норм (уголовного наказания) и освобождение от уголовной ответственности и наказания; дополнительными методами - поощрение, конфискация и применение принудительных мер медицинского характера к лицам, обладающим признаками субъекта преступления.

Методом уголовно-правового регулирования патерналистских отношений является применение принудительных мер медицинского характера или воспитательного воздействия к лицам, не обладающим признаками субъекта преступления (неделиктоспособным лицам), но совершившим общественно опасные деяния, запрещенные уголовным законом.

Относительно методов правового регулирования предупредительных и регулятивных отношений можно сделать следующие выводы: общественные отношения, возникающие из уголовно-правового запрета, регулируются путем установления этого запрета, т. е. доведения до сведения населения содержания угрозы применения уголовных наказаний за совершение предусмотренных уголовным законодательством общественно опасных деяний. Для регулятивных уголовно-правовых отношений характерен метод дозволения, который, в свою очередь, связан с осуществлением регулятивной функции отраслью уголовного права, с установлением границ отрасли, с наделением граждан правами на активную защиту от общественно опасных деяний и предупреждение общественно опасных последствий. Метод дозволения, как правило, выражается через управомочивающие правовые нормы (например, нормы о необходимой обороне, о задержании лица, совершившего преступление, об обоснованном риске и т. д.) и относится к межотраслевым методам правового регулирования, однако в данном случае он получил ярко выраженное уголовно-правовое содержание: например, в уголовном законе регламентируются не только основания возникновения и условия правомерной реализации соответствующих прав граждан, но и обязательное исключение уголовной ответственности при этом (в отличие от гражданского права); кроме того, в рамках регулятивных уголовноправовых отношений допускается причинение самых тяжких последствий (вплоть до причинения смерти другим лицам), что не характерно для иных отраслей права. Таким образом, говоря о методах уголовно-правового регулирования предупредительных и регулятивных отношений можно утверждать, что его образуют относительно самостоятельные, но неотделимые друг от друга методы - уголовно-правовой запрет и уголовно-правовое дозволение.

Российское уголовное право обладает и иными отличительными чертами, однако именно в предмете, методах и режиме отраслевого регулирования выражаются первостепенные сущностные характеристики данной отрасли. Так, в основе содержания данной отрасли находятся собственные отраслевые принципы, отражающие ее своеобразие и представляющие собой исходные начала для отраслевой правотворческой и правоприменительной деятельности государства. Так, Ю. Е. Пудовочкин пишет, что в уголовно-правовых принципах концентрируется и формулируется содержательная сторона права, его сущность; соответствующие идеи-принципы возникают и развиваются задолго до появления собственно уголовно-правовых норм, более того, они во многом определяют содержание последних^[62]. Бесспорно, что вышеуказанные руководящие идеи определяют как архитектонику отрасли уголовного права, так и реализацию уголовно-правовых норм, однако их роль нам видится в том, что они являются одним из элементов системосохраняющего механизма (этот механизм характерен практически для любого социального системного образования, см. подробнее об этом в четвертой главе настоящей работы). С помощью данного механизма в отрасли права происходят процессы саморегуляции, обеспечивается надлежащее функционирование и взаимодействие уголовно-правовых норм, субинститутов, институтов уголовного права и уголовно-правовых отношений в ходе как законотворческого, так и правоприменительного процессов. Очевидна существенная организующая роль принципов уголовного права в построении и функционировании отрасли уголовного права, в происходящих в ней процессах и изменениях. Ибо принципы уголовного права определяют смысл и реализацию каждой уголовно-правовой нормы, субинститута и института, направляют их применение, определяют содержание и развитие уголовно-правовых отношений, обеспечивают их внутриотраслевое единство и согласованность, тем самым обеспечивая отраслевую целостность.

По мнению М. И. Ковалева, «принцип - это фундамент права»^[63], однако если признавать принципы уголовного права элементом системосохраняющего механизма соответствующей отрасли, то это скорее «цементный раствор», соединяющий между собой «кирпичики» и «блоки», из которых построено целостное здание уголовного права. Или, приводя более современное сравнение, это своеобразное программное обеспечение («прошивка»), благодаря которому техническое устройство, состоящее из разных деталей и запчастей, может функционировать как единое целое и успешно выполнять свои функции. Подтверждение данному выводу можно обнаружить и в научных трудах современных теоретиков уголовного права: так, Б. В. Яцеленко пишет, что «вобрав в себя нравственно-этические ценности, уголовно-правовые принципы оказывают ценностно-ориентационное и регулятивное воздействие на сознание граждан, что позволяет рассматривать их, вне зависимости от способов опосредования в уголовном законе, в качестве сущностных, глубинных свойств уголовно-правовой материи, принизывающих структуру уголовного права, превращая образующие ее относительно самостоятельные элементы (нормы и институты) в целостное системное образование, именуемое уголовным правом»^[64].

Все вышеизложенное позволяет заключить, что принципы уголовного права, являясь элементом его системосохраняющего механизма, в то же время выступают одним из существенных признаков данной отрасли права, максимально отражая в своем содержании ее специфику.

К характерным свойствам любой отрасли права относится также наличие собственных формально-юридических источников, внешних форм выражения позитивного права, необходимых для его практического применения. Не исключение в данном случае и отрасль российского уголовного права. Уголовный кодекс РФ является основным формально-юридическим источником отечественного уголовного права, тем самым также подтверждая его существование в качестве самостоятельной отрасли правовой системы РФ. Являясь далеко не единственным формально-юридическим источником отрасли российского уголовного права, УК РФ вместе с иными писаными формами выражения государственной воли в сфере борьбы с преступностью содержит уголовно-правовые нормы и (или) нормативно-правовые предписания уголовноправового характера, которые изначально с момента своего создания функционально предназначены для регулирования уголовно-правовых отношений. Данные источники являются на наш взгляд, основой

функционирования отрасли уголовного права как некого целостного и единого образования (вопрос об источниках российского уголовного права будет рассмотрен в третьей главе настоящей работы).

Каждая отрасль права существует и функционирует для выполнения определенных задач и целей. Задачи уголовного права определены в ч. 1 ст. 2

Уголовного кодекса РФ (охранительная - охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественно порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя РФ от преступных посягательств; миротворческая - обеспечение мира и безопасности человечества; профилактическая - предупреждение преступлений, при этом в специальной литературе отмечается, что из последней задачи непосредственно вытекает еще одна - воспитательная^[65]).

В отличие от задач цели уголовного права не закреплены нормативно, поэтому представляется целесообразным проанализировать толкование данного термина в словарях русского языка, в философской и психологической науках, в том числе и через его соотношение с термином «задача». Так, согласно словарю русского языка, цель - «это предмет стремления, то, что надо, желательно осуществить», а задача - «это то, что требует исполнения, разрешения»^[66]. В философском энциклопедическом словаре «цель» определяется одним из элементов поведения и сознательной деятельности человека, который характеризует предвосхищение в мышлении результата деятельности и пути его реализации с помощью определенных средств^[67]. В современных философских словарях приводится аналогичное понимание исследуемой категории^[68]. В психологии термин «цель» используется, по сути, в том же понимании, лишь немного уточненном, учитывая предмет данной науки. Так, согласно определениям, данным в ряде психологических словарей, как советского периода, так и современных, «цель - осознанный образ предвосхищаемого результата, на достижение которого направлено действие человека», а «задача» - это данная в определенных условиях (например, в проблемной ситуации) цель деятельности, которая должна быть достигнута преобразованием этих условий согласно

определенной процедуре»^{[69] [70] [71]. Таким образом, в отечественной психологической теории деятельности представления о соотношении понятий «цель» и «задача» заключаются в следующем: деятельность может быть описана как система сменяющих друг друга действий; при реализации деятельности ее цель «как бы разворачивается в систему частных задач, каждая из которых реализуется путем выполнения отдельного действия» . Цель при осуществлении деятельности конкретизируется в задачу, т. е. «задача - это и есть цель, данная в определенных условиях» . Применительно к правовой действительности можно сделать вывод о том, что цель отрасли права - это мыслимый результат определенной юридической и иной деятельности в определенной сфере, ожидаемый результат функционирования соответствующей отрасли, реализации ее норм. Достижение цели предполагает последовательное решение ряда взаимосвязанных задач, стоящих пред отраслью права - проблем, требующих разрешения; задачи, таким образом, выступают в качестве промежуточных целей отраслей права. Вопрос об отраслевых целях отнюдь не теоретический, лишенный прикладного значения: представляется, что именно цели и задачи российского уголовного права должны определять содержание и тенденции уголовной политики государства, пронизывать деятельность отечественных законодательных, судебных, правоохранительных и правозащитных органов, задавать характер и}

направленность функционирования системосохраняющего механизма, являясь при этом его структурными элементами.

Без определения общих целей все конкретные решения и мероприятия, проводимые на государственном уровне в сфере противодействия преступности, могут оказаться малоэффективными и подрывать целостность правовой системы РФ. Отметим, что с конца XX века в кибернетике термином «цель» обозначается такое состояние системы, которое достигается путем обратной связи как специфической формы взаимодействия, позволяющей обнаружить определенную направленность процессов, их обусловленность конечными результатами,

-72

предстающими в качестве целей .

В специальной литературе относительно целей уголовного права можно встретить следующие мнения: так, по мнению видного немецкого юриста Рудольфа фон Иеринга, цель уголовного права ничем не отличается от цели любой иной отрасли права - это обеспечение жизненных условий общества, но достигается она особым правовым средством - применением уголовных наказаний . С ним солидарны и современные ученые: Ю. В. Голик цель отрасли уголовного права видит в ее предназначении «во взаимодействии с другими отраслями права и другими социально-нормативными системами регулирования человеческого поведения способствовать прогрессивному, поступательному развитию государства, общества и человека» . С подобными воззрениями трудно не согласиться, однако в таком случае следует заключить, что уголовное право не имеет специфичных отраслевых целей; а общеправовые цели, сформулированные излишне абстрактно, лишены инструментального значения в плане реального воздействия на существующие общественные отношения.

В юридической литературе последних лет характеризуется

множественность целей уголовного права: так, С. В. Максимов выделяет четыре разновидности отраслевых целей: цели Уголовного кодекса РФ, цели уголовной ответственности, цели наказания и цели иных мер уголовно-правового характера . Представляется некорректным сводить цели отрасли к целям отдельных уголовно-правовых институтов, даже имеющих генеральное значение. Уголовное право, как и иные отрасли права, является интегративной, органично целостной системой, т. е. обладает некоторыми особыми свойствами и ^{[72] [73] [74] [75] предназначением по сравнению с входящими в него элементами, такими свойствами и предназначением, которые характеризуют именно систему как целое, а не ее отдельные части.}

По мнению С. Ю. Тимохина, главная цель уголовного права России на современном этапе состоит в уголовно-правовом обеспечении конституционно установленной обязанности государства, сформулированной в ст. 2 Конституции Российской Федерации, в том объеме, который предустановлен предметом уголовного права. На содержание подчиненных целей отрасли наибольшее влияние оказывают: а) факторы, обусловливающие состояние преступности; б) общее состояние законодательства Российской Федерации и в) обязательства Российской Федерации как субъекта международных отношений^[76]. Однако при анализе данной точки зрения опять напрашиваются выводы либо об отсутствии у уголовного права собственных отраслевых целей, либо об их чрезмерной абстрактности.

В зарубежной литературе в качестве целей уголовного права называются: 1) запрещение и предупреждение непозволительного и непростительного поведения, которое причиняет или угрожает причинением вреда частным или общественным интересам; 2) подчинение общественному контролю лица, поведение которого позволяет рассматривать его как склонного к преступному поведению; 3) защиту от осуждения и приговора невиновного поведения;

4) предупреждение о сущности поведения, объявленного преступным;

5) дифференциацию серьезных и незначительных правонарушений^[77]. Возражение вызывает лишь выделение третьей цели в силу того, что она характерна скорее для уголовно-процессуального права, нежели чем для материального. Подтверждение этому можно обнаружить в ч. 1 ст. 6 УПК РФ, где закреплено, что уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Таким образом, цель отрасли права - это мыслимый результат определенной юридической и иной деятельности в сфере соответствующих общественных отношений, результат функционирования правовых норм и иных правовых явлений, объединенных, как правило, общей отраслевой

принадлежностью. Достижение отраслевых целей предполагает последовательное решение ряда взаимосвязанных задач, стоящих пред отраслью права - социальных запросов, требующих разрешения, это результат выполнения функций соответствующей отраслью права.

По мнению опрошенных нами специалистов в области уголовно права, 46 % из них считают, что главной целью российского уголовного права следует признать обеспечение уголовно-правовыми средствами безопасного сосуществования людей в обществе; 37,5 % - поддержание правопорядка в стране; а еще 14 % респондентов полагают, что обе вышеуказанные цели в равной степени характерны для исследуемой отрасли права. 7,5 % опрошенных специалистов определяют главную отраслевую цель как разрешение социальных конфликтов, и 2 % респондентов приводят иные варианты - предупреждение преступлений; исправление осужденных; восстановление социальной справедливости и прав потерпевших; охрана общественных отношений; регулирование общественных отношений; соблюдение прав и законных интересов человека и гражданина; поддержание целостности государства; укрепление авторитета государственной власти; объединение государства и гражданского общества в борьбе с преступностью и пр. (см. приложения 1, 2). Представляется, что, называя иные варианты отраслевых целей, респонденты, как правило, отождествляли понятия целей, задач и функций российского уголовного права либо сводили цели отрасли к общей обязанности государства по соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина либо к целям уголовного наказания и иных уголовно-правовых институтов, что представляется некорректным. Поэтому мы признаем главными отраслевыми целями российского уголовного права лишь два социальных запроса - обеспечение уголовно-правовыми средствами безопасного сосуществования людей в обществе, а также поддержание правопорядка в стране.

Являясь существенными характеристиками российского уголовного права, отраслевые цели и задачи в то же время следует признать важными конструктивными элементами системосохраняющего механизма, благодаря которому обеспечивается системный характер и целостность права как на отраслевом, так и на межотраслевом уровнях, сохраняется его внутренняя прочность, устойчивость и достаточно высокая степень согласованности всех его составляющих (смотрите подробнее об этом в главе четвертой настоящей работы).

Своеобразие отрасли российского уголовного права обнаруживается и через исследование «комплекта» отраслевых функций, стабильно выполняемых и имеющих отраслеобразующий характер. Термин «функция» происходит от лат. слова functio, в переводе означающего исполнение, осуществление; в русском языке под ней понимают деятельность, обязанность, работу, а также внешнее проявление свойств какого-либо объекта в данной системе отношений или назначение, роль . В теории права под функциями права принято понимать обусловленные социальным назначением права основные направления правового воздействия на общественные отношения, выражающие роль права в их упорядочении . Исследование функций отрасли уголовного права помогает познать предназначение данной отрасли права, специфику реализации уголовно- правовых норм. По мнению Ю. С. Жарикова, в законодательной материи они находят свое воплощение в виде норм, в которых сформулированы цели и задачи конкретного закона . Действительно, между отраслевыми целями, задачами и функциями существует тесная связь, однако это не тождественные понятия, их разграничение имеет принципиальное значение как для правотворчества, так и для правоприменения. В специальной литературе отмечено, что функция - это ^{[78] [79] [80] роль, которую играет само право, содержание роли определяется задачами права; и наоборот - функции уголовного права обусловливают выбор отраслевых задач; осуществление поставленных обществом перед отраслью права задач есть одновременно реализация ее функций, в то время как реализация функций отрасли права предполагает решение поставленных перед ней задач[81] [82]. Таким образом, без реализации функций уголовного права не может решаться ни одна из задач, стоящих перед данной отраслью; с другой стороны, сами задачи нередко непосредственно обусловливают существование и реализацию отраслевых функций, определяют их содержание и предопределяют конкретные направления правового воздействия на соответствующие общественные отношения.}

Традиционно считается, что, реализуя свое социальное предназначение (свою социальную роль), уголовное право выполняет регулятивную, охранительную, предупредительную и воспитательную функции . Однако из этих функций собственно юридическими признаются лишь две: регулятивная и охранительная, все остальные причисляют к т. н. социальным функциям. Исторически первой отраслевой функцией следует признать охранительную функцию, ибо уголовное право возникло, выделилось в системе права именно в связи с надобностью охраны общества, защиты конкретных благ и социальных ценностей от наиболее опасных посягательств. Как писал В. Г. Смирнов, если все иные отрасли создаются в целях организации определенного порядка каких-либо отношений, который затем в этих же целях и обеспечивается соответственными методами правового воздействия, то уголовное законодательство, напротив, создается в целях охраны, обеспечения нормального порядка общественных отношений и в этих же целях устанавливает порядок организации отношений, возникающих вследствие совершения особо тяжких правонарушений -

преступлений . Представляется, что наличие данной функции уголовного права обусловлено системными свойствами права, ибо для нее характерно общеправовое значение, обусловленное тем, что именно уголовное право защищает от наиболее серьезных нарушений нормы всех остальных отраслей права (конституционного, гражданского, административного, трудового и пр.).

Однако в последнее время основной функцией уголовного права все чаще признают регулятивную функцию, заключающуюся в регламентации, упорядочении отношений, возникающих между государством и лицом, совершившим преступление. Соответствующие перемены можно объяснить изменением традиционных представлений о сущности уголовного права: она заключается не в установлении запретов, которые граждане обязаны соблюдать под угрозой применения наказания, а в определении оснований, пределов, содержания и целей применения государственного принуждения к лицам, совершившим преступления. Основным адресатом уголовного права выступают в данном случае не только и не столько граждане, сколько само государство, которое должно быть связано уголовным правом в сфере борьбы с преступностью . Представляется, что такое понимание в большей степени соответствует современным тенденциям развития российского уголовного права в частности и правовой системы РФ в целом.

В современной специальной литературе рядом исследователей сделан вывод о том, что к юридическим функциям права примыкает и т. н. карательная функция, признаваемая относительно самостоятельной, постоянной и основной функцией права, отраслей права или отдельных правовых норм и институтов; применение уголовного закона в большинстве случаев связано с реализацией не только охранительной, но и карательной функции уголовно-правовых норм . ^{[83] [84] [85]}

Представляется, что особенность уголовного права заключается не в наличии особой отраслевой карательной функции, а в том, что оно осуществляет свои юридические (регулятивную и охранительную) функции специфическим набором правовых средств и способов их реализации, в том числе карательного характера. Превентивные, карательные и восстановительные средства и способы в своей совокупности образуют содержание регулятивной и охранительной функций уголовного права. Все вышеизложенное подтверждает неактуальность самостоятельного выделения карательной функции.

К социальным функциям уголовного права теоретики уголовного права относят: предупредительную (социально-превентивную) функцию,

воспитательную функцию, аксиологическую (ценностно-ориентирующую) функцию, социально-интегративную функцию, функцию поддержания (обеспечения) справедливости, функцию укрепления государственной власти, восстановительную функцию, экономическую функцию^[86] и др. Относительно существования у отрасли уголовного права восстановительной функции укажем на следующее: особенность уголовного права заключается в том, что оно осуществляет свои юридические функции специфическим набором правовых средств и способов их реализации, в том числе восстановительного характера. Восстановительные средства и способы в совокупности с другими правовыми средствами и способами образуют содержание регулятивной и охранительной функций уголовного права. Весьма спорно также и причисление к социальным функциям уголовного права функции поддержания (обеспечения) справедливости. По нашему мнению, право неотделимо от справедливости: она есть сердцевина права, их невозможно противопоставлять друг другу.

Справедливость как основной общеправовой принцип внутренне присуща праву, которое является не столько внешней принудительной силой, сколько предписанием действовать по справедливости. Не случайно слова «правильное», «правда», «справедливость» и «право» имеют один корень; отсюда же и тождество древнеримских понятий “jus” (право) и “justitia” (справедливость). Право появилось на свет и существует из-за справедливости, которая имманентна ему. В социальной философии отмечено, что, с одной стороны, справедливость наполняет систему правовых норм, с другой - право является ничем иным как практической реализацией справедливости^[87]. Таким образом, признавая справедливость одним из общеправовых принципов, руководящих начал, основополагающих идей, пронизывающих российскую правовую систему в целом и все ее элементы (включая уголовное право) в частности, представляется некорректным делать вывод о том, что к функциям уголовного права относится и поддержание (обеспечение) справедливости, в противном случае придется выделять и такие отраслевые функции, как поддержание законности, обеспечение равенства граждан перед законом, обеспечение реализации гуманизма и т. д.

Таким образом, уголовное право выполняет две юридических функции (регулятивную и охранительную) и ряд социальных функций. Так, предупредительная (социально-превентивная) функция российского уголовного права заключается в том, что даже фактом своего существования данная отрасль воздействует на сознание граждан, удерживая их от совершения преступлений. В качестве убедительного аргумента в пользу данного положения приведем результаты социологического опроса специалистов в области уголовного права (539 сотрудников правоохранительных и судебных органов, а также представителей научной общественности), согласно которым 351 из опрошенных (65,1 %), т. е. практически две трети респондентов, указали на выполнение предупредительной функции в качестве социального предназначения российского уголовного права (см. приложения 1, 2). На втором месте в иерархии социальных ролей исследуемой отрасли права, по мнению опрошенных, находится т. н. воспитательная функция, заключающаяся в формировании у субъектов права уважительного отношения к человеку, обществу, государству и уголовному закону, стимулирование их правопослушного поведения. Более одной трети опрошенных - 197 специалистов (36,5 %) - отдали предпочтение именно этой функции. Эмпирически подтвердить присутствие и предупредительной, и воспитательной функций в характеристике отрасли вполне возможно через анализ задач уголовного законодательства (ст. 2 УК РФ) и целей уголовного наказания (ч. 2 ст. 43 УК РФ).

На третьем месте в иерархии социальных ролей отрасли уголовного права находится функция укрепления государственной власти (по мнению 116 опрошенных специалистов или 21,5 %), которая подразумевает наличие уголовно-правовых гарантий существования самого государства, государственных институтов и результатов их деятельности; обеспечение с помощью уголовно-правовых средств выполнения требований законов и иных нормативно-правовых актов с целью недопущения отклонений от установленных государством норм и правил, поддержание авторитета государственной власти. Так, Федеральным законом от 28.12.2013 № 433-ФЗ УК РФ был дополнен ст. 280.1 «Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации», тем самым укреплена российская государственность, усилены уголовно-правовые гарантии территориального верховенства и целостности Российской Федерации как важнейших основ государственной власти. Значение территории для любого государства определяется тем, что это не просто пространство национальной юрисдикции, а среда обитания и материальная база его существования, первичный (базисный) признак каждого государства на текущей стадии социального развития. Современное государство немыслимо без собственной территории, ибо предполагает такой способ организации общества, структура которого основана на территориальном объединении. Именно на своей территории государство осуществляет территориальное верховенство как высшую и единственную власть по отношению ко всем лицам и организациям, находящимся на этой территории, что является одним из неотъемлемых характеристик государственности. То есть, защищая свою территориальную целостность, государство тем самым укрепляет собственную власть в пределах соответствующего пространства.

Ярким примером выполнения отраслью уголовного права социальной функции укрепления государственной власти следует признать также дополнение в 2015 году уголовного законодательства ст. 284.1 «Осуществление деятельности на территории Российской Федерации иностранной или международной неправительственной организации, в отношении которой принято решение о признании нежелательной на территории Российской Федерации ее деятельности» и ряд других изменений, коснувшихся в том числе и сферы

89

уголовно-правового регулирования .

На четвертом месте в иерархии социальных ролей отрасли уголовного права находится аксиологическая (ценностно-ориентирующая) функция, которая подразумевает указание с помощью отраслевых средств особой ценности и значимости тех или иных государственных, правовых или социальных явлений в целях обоснования их необходимости и значимости для общественной жизни; надлежащую оценку явлений окружающего мира с точки зрения принципов и ценностных ориентаций уголовного права и права вообще. Отметим, что 82 из опрошенных специалистов (15,2 %) указали выполнение аксиологической функции в качестве одного из социальных предназначений российского уголовного права (см. приложения 1, 2). На наш взгляд, данная функция тесно связана с регулятивной и воспитательной функциями отрасли уголовного права, ибо одобряемые ценностные ориентации должны входить в мотивационную ^{[88] [89] сферу личности, в механизмы регуляции поведения людей, в то же время ценностные ориентации могут быть сформированы или получить развитие в процессе воспитания, а сами компоненты ценностного ориентирования в}

90

педагогике признаются частным видом воспитательной деятельности .

Наиболее наглядно выполнение отраслью российского уголовного права аксиологической функции можно проследить на примере криминализации таких деяний, как реабилитация нацизма (ст. 354.1 УК РФ), публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих (ч. 1-2 ст. 148 УК РФ) и т. п. Первый пример криминализации демонстрирует особую ценность и значимость для современной России деятельности СССР в годы Второй мировой войны, акцентирует необходимость уважения к дням воинской славы и памятным датам России, связанным с защитой Отечества, а равно к символам воинской славы России, ориентирует на надлежащую отрицательную оценку восхвалениям фашистскому нацизму с точки зрения принципов и ценностных ориентаций уголовного права. Во втором случае уголовное право ориентирует людей на необходимость уважения религиозных чувств верующих и мест религиозного поклонения независимо от их конфессиональной принадлежности, на недопустимость религиозного кощунства и осквернения мест, специально предназначенных для проведения богослужений, других религиозных обрядов и церемоний.

На последнем месте в иерархии социальных ролей отрасли уголовного права респонденты указали социально-интегративную функцию (27 опрошенных специалистов или 5 %), значение которой традиционно понимается как развитие с помощью уголовно-правовых средств социальной солидарности, способствование достижению социального согласия между различными слоями общества. Незначительное количество собранных голосов в пользу этой функции российского уголовного права свидетельствует о том, что в современных условиях исследуемая отрасль не справляется с соответствующим социальным ^[90] предназначением, фактически не выполняет его. Так, несмотря на наличие в системе российского уголовного права запретительных норм об экстремистских преступлениях, противодействующих возбуждению социальной, расовой, национальной, религиозной, политической и идеологической розни и способствующих достижению национально-общественной солидарности и консолидации гражданского общества, анализ эффективности уголовно-правовой борьбы с преступлениями экстремистской направленности с помощью статистических данных свидетельствует о ежегодном приросте количества соответствующих зарегистрированных преступлений (2012 г. + 11,9 %; 2013 г. + 28,7 %; 2014 г. + 14,3 %; 2015 г. + 27,7 %: 2016 г. + 7,8 %) и количестве

91

невыявленных лиц, их совершивших , то есть о ненадлежащем выполнении заявленного социального предназначения российского уголовного права.

Помимо вышеуказанного набора отраслевых функций российское уголовное право характеризуется также свойственными ему юридическими понятиями, терминами и конструкциями. Специальные юридические термины - это выраженные непосредственно в тексте правовых актов словесные обозначения определенных юридических понятий, выражающих правовую природу нормативных предписаний, отраслевую типизацию правовых норм. Юридические термины служат исходным материалом для формулирования нормативно-правовых предписаний, их общностей, правовых норм. Таким образом, уголовно-правовая терминология - это сформулированные непосредственно в тексте уголовного закона словесные обозначения определенных юридических понятий, выражающих уголовно-правовую природу соответствующих нормативных предписаний, отраслевую типизацию уголовно- правовых норм (например, термины «преступление», «уголовная ответственность», «условное осуждение», «судимость» и т. д.). Ряд юридических терминов в силу своей неоднозначности нуждается в расшифровке непосредственно в тексте нормативно-правового акта. Так, в Уголовном кодексе ^[91]

РФ расшифровки уголовно-правовых терминов содержатся в дефинитивных нормативно-правовых предписаниях (например, понятие объективного вменения дано в ч. 2 ст. 5 УК РФ), в описательных диспозициях уголовно-правовых норм (так, понятие торговли людьми дано в ч. 1 ст. 127¹ УК РФ) в примечаниях к статьям Особенной части УК РФ (понятия «хищение», «значительный ущерб гражданину», «крупный размер», «особо крупный размер» - в примечаниях 1, 2, 4 к ст. 158 УК РФ и т. д.). В правовой науке сформулирован свод правил

92

рационального использования специальных юридических терминов , весьма актуальный и для отрасли уголовного права.

Анализ результатов социологического опроса специалистов в области уголовного права свидетельствует о том, что большинство опрошенных правоприменителей и научно-педагогических работников (265 человек или 49,1 %) считают необходимым дополнить Общую часть УК РФ отдельной статьей, в которой были бы разъяснены основные понятия, используемые в уголовном законодательстве (по примеру ст. 5 «Основные понятия, используемые в настоящем Кодексе» УПК РФ, ст. 3 «Разъяснение некоторых понятий, содержащихся в настоящем Кодексе» УК Республики Казахстан, ст. 4 «Разъяснение отдельных терминов Уголовного кодекса» УК Республики Беларусь и т. д.). Данный подход широко практикуется и в странах дальнего зарубежья - статьи соответствующего содержания можно обнаружить в УК Германии, УК Канады, УК Турции и УК штата Юта (США). Поэтому представляется весьма целесообразным дополнить действующее уголовное законодательство ст. 8.1 «Основные понятия, используемые в настоящем Кодексе» соответствующего содержания (смотрите приложение 2 - проект данной статьи), а саму главу 1 переименовать в «Задачи, принципы и понятия Уголовного кодекса РФ».

В общей теории права отмечено, что в каждой отрасли права существуют не только специфические отраслевые термины, но и устоявшиеся юридические ^[92] конструкции, выраженные главным образом в кодифицированных нормативных актах^[93]. Исследователи определяют юридические конструкции как комплексы правовых средств, которые образуют типизированные модели^[94]; как средство законодательной техники, представляющее собой структурную модель однородных правовых явлений, определенную комбинацию элементов которой законодатель наполняет юридически значимой информацией, регламентируя тем самым в законодательстве разновидность данных явлений^[95]; как некую абстракцию, разновидность нормативной модели, призванной придавать праву внутреннюю форму, строение^[96]; как средство построения нормативного материала, помогающее приобрести праву логически завершенный характер^{[97] [98]. Сущность уголовно-правовых конструкций видится в том, что они являются отражением, некой общей моделью сложных по структуре социальных явлений и необходимы для регламентации данных явлений в тексте уголовного законодательства. Для уголовного права юридические конструкции - это в первую очередь типичные схемы (модели) составов преступлений, в том числе общие и специальные. В специальной литературе выделяют и иные виды уголовно-правовых конструкций: 1) деяние, совершенное при обстоятельствах, исключающих его преступность; 2) наказание; 3) освобождение от уголовной ответственности; 4) освобождение от наказания . Отметим, что в теории права различают не только отраслевые, но и межотраслевые юридические конструкции[99], благодаря которым в правовой системе осуществляются взаимосвязи нормативных предписаний различной отраслевой принадлежности, их скоординированное и гармоничное взаимодействие. Примером такой межотраслевой юридической конструкции следует признать конструкцию правонарушения, которая чрезвычайно актуальна при решении таких практически значимых вопросов, как квалификация преступлений с административной преюдицией, разграничение преступлений и административных правонарушений, гражданско-правовых деликтов и т. д.}

Таким образом, отраслевые и межотраслевые юридические конструкции придают уголовно-правовым предписаниям логическую стройность, последовательность, ясность их изложения, предопределяют связи между собой и с правовыми предписаниями иной отраслевой принадлежности, способствуют полному, беспробельному и четкому урегулированию соответствующих общественных отношений. Отметим, что в настоящее время состав и разработанность уголовно-правовых конструкций является одним из показателей технико-юридического уровня развития одноименной отрасли права, степени развития в ней нормативных обобщений, их отработанности.

Все отмеченные черты отрасли уголовного права, а также некоторые характеристики ее действия позволяют говорить о наличии своеобразного для данной отрасли механизма уголовно-правового регулирования, который обеспечивает соответствующий юридический режим воздействия на уголовноправовые отношения. Ведущий теоретик права С. С. Алексеев в публикациях последнего времени отмечает, что ни в чем ином, кроме как в особых режимах регулирования, юридическая специфика отрасли права и других структурных подразделений права выражаться не может, указание же на предмет правового регулирования является ограниченным и примитивным . То есть для каждой отрасли права характерно то, что она обеспечивает собственный специфический юридический режим правового регулирования, благодаря чему и происходит ее выделение в национальной правовой системе. Наиболее показательными характеристиками отраслевого юридического режима признаются специфические методы и механизм правового регулирования соответствующей отрасли, именно ^[100] они являются наиболее важными показателями того, что перед нами реально существующее подразделение в правовой системе, самостоятельная отрасль права.

Соответствующие выводы были сделаны и в теории уголовного права: «выделение каждой конкретной отрасли связано, как правило, не с существованием определенного вида общественных отношений, а лишь с какой- то одной или несколькими сторонами, проявлениями системы общественных отношений или ее отдельных элементов. Поэтому отрасли права отличаются именно по правовым признакам, методу регулирования, принципам и функциям права, механизму правового регулирования - т. е. отраслевым юридическим режимом^[101]. Представляется, что под уголовно-правовым режимом следует понимать особую, целостную систему регулятивного воздействия, которая характеризуется специфическими уголовно-правовыми приемами регулирования - особым порядком возникновения и формирования субъективных прав и юридических обязанностей, их осуществления и содержания, спецификой санкций, способов их реализации, а также действием единых уголовно-правовых принципов, общих положений, распространяющихся на данную отрасль права.

Если проанализировать этимологию термина «режим», то в дословном переводе с латинского языка он означает «управление, руководство, командование, руль»^[102]. То есть это нечто, направляющее усилия кого-либо или чего-либо на достижение поставленных целей, выполнение общих задач. Следовательно, режим российского уголовного права отражает направленность отраслевой системы на реализацию целей и задач уголовного права с использованием уголовно-правовых норм, субинститутов и институтов, а также особого сочетания методов и средств правового воздействия. Отметим, что в этом сочетании преобладают такие методы уголовно-правового регулирования, как уголовно-правовой запрет и применение уголовного наказания, и специфические отраслевые средства репрессивного (карательного) характера. Как только возникают уголовно-правовые отношения, мобилизуется весь комплекс регулятивных, охранительных, карательных и восстановительных процедур, осуществляется подбор способов и средств правового воздействия, максимально эффективных для достижения целей и задач российского уголовного права. То есть по своей сути отраслевой режим отражает то влияние, которое оказывает российское уголовное право на регулируемые им общественные отношения. По своей характеристике этот режим является императивным, основанным на преимущественном использовании запретов и обязываний, исходящих от государства по отношению к гражданам, что не исключает при этом проявлений

103

диспозитивности в отрасли уголовного права .

Отраслевой режим уголовного права в рамках соответствующего участка правовой действительности пронизывает все частицы правовой материи, все уголовно-правовые нормы, субинституты, институты и правоотношения, весь комплекс свойственного данной правовой общности юридического инструментария. Таким образом, юридический режим уголовного права включает в себя особую комбинацию специфических средств уголовно-правового воздействия в виде уголовно-правовых запретов, уголовно-правовых дозволений, применения уголовного наказания или его альтернатив, иных мер уголовноправового характера, восстановительных и превентивно-защитных способов правового регулирования, принципов уголовного права и иных составляющих, характерных для данной отрасли права и пр. Все основные параметры юридического режима отрасли уголовного права прописаны в действующем уголовном законодательстве (второстепенные характеристики могут быть закреплены и в иных формально-юридических источниках отрасли) и обеспечены принудительной силой государства.

Именно благодаря наличию собственного юридического режима каждая отрасль права (в том числе уголовное право) может выполнить стоящие перед ней цели и задачи. Естественно, что характеристики отраслевого режима зависят в ^[103] первую очередь от содержания регулируемых отношений, а также от ряда других условий, поэтому разумный учет реалий социальных и правовых процессов, достижений юридической науки и исторического опыта приведет к совершенствованию юридического режима уголовного права, сделает уголовноправовое регулирование более эффективным, целесообразным, обеспечивающим максимально безопасное сосуществование людей в обществе, способствующим социальному прогрессу и воплощению в жизнь гуманистических идеалов правового общества.

Подытоживая все вышеизложенное, необходимо сделать следующие выводы.

1. Российское уголовное право - это относительно обособленная часть правовой системы Российской Федерации, представляющая собой логически завершенную единую подсистему уголовно-правовых норм, субинститутов, институтов и уголовно-правовых отношений, функционирующая ради достижения целей поддержания правопорядка и обеспечения особыми (отраслевыми) средствами безопасного сосуществования людей в обществе, путем выполнения охранительной, профилактической, воспитательной и миротворческой задач, при наличии собственного специфического режима правового регулирования. Отметим, что скрепляет все составляющие отраслевой системы в процессе ее функционирования, обеспечивает их согласованное взаимодействие и отраслевую целостность т. н. «системосохраняющий механизм», действующий не только на межотраслевом, но и на отраслевом уровне.

2. Российское уголовное право имеет собственные предмет, методы и режим отраслевого регулирования, в которых выражаются первостепенные сущностные характеристики данной отрасли. Так, четыре вида уголовноправовых отношений в совокупности образуют предмет уголовно-правового регулирования: это охранительные, патерналистские, предупредительные и регулятивные правоотношения. Охранительные правоотношения - это общественные отношения, возникающие с момента совершения преступления, между государством в лице его компетентных органов и лицом, совершившим преступление. Патерналистские правоотношения - это общественные отношения, возникающие с момента совершения общественного опасного деяния, предусмотренного Уголовным кодексом РФ, между государством в лице его компетентных органов и неделиктоспособным лицом, его совершившим. Предупредительные правоотношения - это общественные отношения, возникающие с момента введения в действие запрещающих норм уголовного права и связанные с удержанием лиц от совершения преступлений посредством угрозы уголовного наказания. Четвертая разновидность уголовно-правовых отношений возникают в момент реализации ряда управомочивающих уголовноправовых норм, наделяющих граждан правами на причинение вреда при наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, между лицами, реализующими данные права, и государством.

Методы уголовно-правового регулирования весьма разнообразны и различаются у каждого вида уголовно-правовых отношений. Так, основными методами уголовно-правового регулирования охранительных отношений следует признать: применение санкций уголовно-правовых норм (уголовного наказания) и освобождение от уголовной ответственности и наказания; дополнительными методами - поощрение, конфискация и применение принудительных мер медицинского характера к лицам, обладающих признаками субъекта преступления. Методом уголовно-правового регулирования патерналистских отношений является применение принудительных мер медицинского характера или воспитательного воздействия к лицам, не обладающим признаками субъекта преступления (неделиктоспособным лицам), но совершившим общественно опасные деяния, запрещенные уголовным законом. Методы уголовно-правового регулирования предупредительных и регулятивных отношений сводятся к уголовно-правовому запрету и уголовно-правовому дозволению.

3. Российское уголовное право имеет свое специфическое содержание, воплощенное в уголовно-правовых нормах, субинститах, институтах и уголовноправовых отношениях, скрепленное отраслевыми принципами, в которых по своей сути сконцентрированы все основополагающие идеи и ценностные установки исследуемой отрасли права.

4. Еще одной существенной характеристикой российского уголовного права выступает совокупность отраслевых функций, стабильно выполняемых и имеющих отраслеобразующий характер. Представляется, что отрасль уголовного права постоянно выполняет две юридических функции (регулятивную и охранительную) и ряд социальных функций (предупредительную (социальнопревентивную), воспитательную, аксиологическую (ценностно-ориентирующую), социально-интегративную функции и функцию укрепления государственной власти. Именно выполняемыми отраслевыми функциями обусловлены свойственные уголовному праву специфические юридические понятия, термины, конструкции.

5. Все отмеченные черты отрасли уголовного права, а также некоторые специфические свойства и компоненты реализации уголовно-правовых норм позволяют говорить о наличии своеобразного юридического режима воздействия на регулируемые общественные отношения. Данный режим характеризуется императивностью, преимущественным использованием запретов и обязываний, исходящих от государства по отношению к гражданам, что не исключает при этом проявлений диспозитивности в отрасли уголовного права. Юридический режим уголовного права отражает направленность отраслевой системы на реализацию целей и задач уголовного права с использованием уголовно-правовых норм, субинститутов и институтов, а также особого сочетания методов и средств правового воздействия, среди которых преобладают уголовно-правовой запрет, применение уголовного наказания и специфические отраслевые средства репрессивного (карательного) характера.

6. Уголовное право - это не конгломерат отдельных структур, не агрегат рационально соединенных элементов, приводимый в движение законодателем или правоприменителем, это открытая динамическая система, обладающая качествами единства и целостности, причем активно взаимодействующая с внешней средой (и правовой, и социальной). Поэтому при проведении отраслевых научных исследований необходимо учитывать существующие зависимости рассматриваемой системы не только от правотворчества, но и от юридической практики, правовой доктрины, национальной правовой системы, международного правопорядка, политических, социально-экономических и иных условий, сложившихся на определенном этапе исторического развития российского государства. Знание того факта, что уголовное право функционирует именно как система, позволяет определить границы данной отрасли права, познать ее целостность, понять, почему оно имеет именно такую структуру, прогнозировать будущие изменения системы уголовного права.

Российское уголовное право следует признать не только нормативной организацией, не только совокупностью уголовно-правовых норм, субинститутов и институтов (это его абстрактное нормативное понимание), а более широким по своему объему правовым явлением, включающим в себя современное практическое существование данной отрасли, соответствующие правоприменительные процессы в сфере борьбы с преступностью, результаты отраслевой правотворческой и интерпретационной деятельности. Предлагаемое понимание уголовного права помогает осознать значение данной отрасли права для современного социального развития. Все это обусловливает то обстоятельство, что в настоящем параграфе анализируются место и роль, значение и функции уголовного права именно в правовой системе РФ, а не в системе права РФ. Знание отраслевых свойств уголовного права, специфики уголовно-правовых отношений, понимание своеобразия методов и режима уголовно-правового регулирования, самобытности содержания уголовноправовых норм в их единстве и взаимодействии, значения отраслевых принципов, целей и задач данной отрасли, а также ее функционального предназначения - это важное условие эффективной и грамотной практики правотворчества и правореализации в сфере уголовной юстиции. Эффективность развития и реализации российского уголовного права зависит от того, насколько согласованной, внутренне и внешне непротиворечивой является его отраслевая система как одна из важнейших составляющих национальной правовой системы Российской Федерации.

1.3.