§ 1. История развития уголовного законодательства, устанавливающего ответственность за незаконное приобретение, хранение либо сбыт наркотических средств
Наркомания имеет глубокие исторические корни. Первые сведения о ее распространении относятся еще к 2-3 тыс. лет до нашей эры. Употребление наркотических средств обуславливалось тем, что человек с древнейших времен искал и ищет возможность доставить себе удовольствие, облегчить свои страдания, либо иным образом спрятаться от, нередко, суровой действительности.
Первые упоминания о проблеме употребления наркотиков на территории Древней Руси известны нам из текстов различных вариантов Русской Правды, Княжеских Уставов и Грамот, принятых с VIII по XI в.в. Следует отметить, что контроль за оборотом наркотиков в Древней Руси осуществлялся задолго до установления христианства идеологическим органом родоплеменной княжеской власти - языческими жрецами, известными на Руси как волхвы или ведуны. Сущность контроля над оборотом наркотиков со стороны института волхвов заключалась в том, чтобы в общинах люди не злоупотребляли этими средствами, а использовали их строго в лечебных целях под надзором ведунов.
По оценкам профессора Б.Н. Головкина — ученого из ВНИИ МВД России - таких препаратов, получаемых из различных трав, мхов, ягод, грибов и т.п. естественных продуктов, волхвами и ведунами было известно свыше ста наименований. Вплоть до конца XVIII — начала XIX вв. они именовались обобщающим понятием — зелье.
C приходом на Русь христианства урегулирование этой проблемы взяли на себя церковные власти в лице митрополитов. Уже в Уставе князя Владимира Мономаха «О десятинах, судах и людях церковных» (XI - XII вв.) лица, нарушавшие правила обращения с зельем, подвергались жестокому преследованию, вплоть до лишения жизни.
Несколько позднее функции по контролю над оборотом наркотиков переходят от Православной Церкви к воеводам, подчиненным Разбойному и Земскому Приказам.
В 1581 г. в Москве организовывается первая царская аптека с английским аптекарем Джеймсом Френчем, привезшим с собой среди прочих и одно из самых широко практикуемых в то время в Европе лекарство — опиум.
Впоследствии русские цари закупали его непременно у англичан, а позднее — на Востоке[2].C Крещением Руси (938-939 г.г.) функция контроля над зельем переходит от жрецов к Церкви. Священнослужители, наделенные полномочиями розыска, изобличения и поимки лиц, незаконно занимавшихся оборотом наркотиков в формах «ведьства», «зелиничства», «потворов», «чародеяния», «волхования», стали преследовать жрецов, волхвов и других представителей язычества.
Нарушителей правил обращения с зельем по Уставу князя Владимира Мономаха «О десятинах, судах и людях церковных» (ХІ-ХІІ вв.) предписывалось подвергать жестокому преследованию вплоть до лишения жизни[3].
Борьба церкви с представителями язычества продолжалась до XV века. Церковной и монашеской администрации значительно облегчили борьбу с незаконным оборотом наркотиков принятые во второй половине XV в. Судебники 1497, 1550 гг. и Стоглав 1550 г., которые собрали воедино разрозненные «антинаркотические» нормы древнерусского права.
Позднее, с принятием Соборного Уложения 1649 г., полицейские функции в области государственной монополии по охране медицинского обслуживания населения, в том числе и наркосодержащими лекарствами передаются от церкви к воеводам, подчиненным Земскому приказу (в пределах г. Москвы) и Разбойному приказу (в пределах Московского уезда). Примечательно, что согласно положениям Соборного Уложения 1649 г. к числу наркотиков был причислен табак, курение которого строжайше преследовалось.
C 1672 г. на территории Руси повсеместно открываются аптеки, называемые в народе «кухнями ведьм». Это привело к частичной передаче контроля за использованием наркотикосодержащих лекарств аптекарям и лекарям.
Петр I Артикулами Воинскими 1715 г. ввел незаконное врачевание в разряд политических преступлений «против веры».
В дальнейшем, законом от 23 апреля 1733 г. «Об учреждении полиции в городах», «Уставом благочиния» и «Полицейским уставом» от 8 апреля 1782 г. чинам полиции было предоставлено право пресекать незаконные действия с наркотиками, наркотикосодержащими растениями и лекарствами, а также осуществлять наказание виновных лиц.
Однако в полой мере российское общество осознало опасность наркотических средств лишь примерно к середине XIX века: когда наркотики получили широкое распространение на территории Российской Империи. Традиционными источниками их поступления являлись области в Средней Азии и южных областях Казахстана, в которых возделывался макгГ для у изготовления опия, а также наркотического отвара (кокнара)[4]. Царские власти были осведомлены о росте наркотизма в Средней Азии. Об этом свидетельствовали официальные доклады правительству генерал-губернатора Туркестана. В одном из них, в частности, было высказано опасение, что если не будут приняты энергичные меры борьбы с гашишизмом в Туркестане, то вскоре придется открывать гашише курильни в Петербурге и Москве. О широком распространении гашишизма и терьякешества (один из способов злоупотребления опием-сырцом) до революции в Таджикистане, Узбекистане, Туркменистане указывалось в работах таких исследователей, как А.К.Стрелюхина, Е.В. Маслова, А.Л. Камаева и др[5].
Не менее опасный очаг наркотизма находился на окраине Российской Империи - в Приморье. После освоения Россией территорий Амурской области и Приморского края Российское правительство неожиданно столкнулось с проблемой массового курения опиума. Масштабы контрабанды и употребления наркотиков в Приморье не уступали среднеазиатским.
Обеспокоенность Правительства Российской Империи распространением наркомании выразилась в издании специальных указов о запрещении курения гашиша и опия, а также уничтожении посевов мака и конопли. В данных указах меры ответственности предусматривались только за посев наркотикосодержащих растений, вывоз наркотиков за границу Российской Империи и их потребление. Этим обстоятельством не преминули воспользоваться некоторые другие государства (прежде всего Китай, Персия, Турция и Египет), быстро наладив производство и широкие поставки наркотиков в Россию[6].
В начале второй половины XIX в. основная масса контрабандного гашиша поступала в Россию из китайского Туркестана.
Контрабандный ввоз наркотиков через российско-китайскую границу постоянно увеличивался. Политика борьбы с распространением опия и гашиша, проводимая китайским государством, отличалась от российской. Дело в том, что в Китае производить и распространять наркотики запрещалось лишь иностранцам, но не местным жителям. В то же время российские власти своими репрессивными мерами в отношении собственных граждан, производящих наркотики, создавали объективные предпосылки для увеличения производства наркотиков за рубежом, с целью их последующей контрабанды в Россию. Предпринятые внешнеполитические шаги позволили заключить Ливадийский договор 1881 г., существенно ограничивающий возможности производства наркотиков[7].К сожалению, в дореволюционный период статистический учет незаконного перемещения наркотиков в Россию через китайскую границу не велся, да и китайское правительство не регистрировало перевозку наркотиков на Дальний Восток. Что касается персидской границы, то здесь имеются определенные сведения о контрабандном ввозе наркотиков в Россию. По данным того времени, только в течение 1904 года из Персии контрабандным путем в Россию был завезен 26881 пуд опиума на сумму почти 2,5 миллиона рублей. В 1905 году объем ввоза увеличился в 20 раз. Даже Китай и Турция, эти главные рынки персидского опиума, получали наркотиков меньше чем Россия[8].
Таким образом, начиная с середины XIX века, наряду с ростом потребления наркотиков в России, ее территория все более активно использовалась для целей трансконтинентального незаконного оборота наркотических средств. Этому способствовало то обстоятельство, что контрабанда наркотиков на Дальнем Востоке запрещалась только в одном направлении — из Китая в Россию. В то же время на западном и кавказском направлениях перевозка наркотиков допускалась.
Дав анализ статистическим данным за период 1911 — 1916, 1919 — 1921 гг. о состоянии и динамике преступности, связанной с наркотиками, выдающийся криминолог М.Н. Гернет пришел к глубокому выводу, что в России “наркотизм глубоко врос своими корнями в общественную среду, переплетаясь этими корнями с разнообразными и многочисленными условиями: пресыщенностью и праздностью одних, недоеданием и тяжелым
трудом - других, непреодолимыми привычками — третьих и т.п.”[9].
Захлестнувшая Россию волна распространения наркомании побудила Николая II утвердить 7 июня 1915 г. первый в истории России специализированный антинаркотический нормативный акт — Указ “О мерах по борьбе с опиумом”, в соответствии с которым устанавливалась уголовная ответственность за деяния, связанные с незаконным оборотом наркотиков. Однако его пространственное распространение касалось только Приамурского генерал-губернаторства и Забайкальской области Иркутского генерал- губернаторства[10]. В то же время достоинством указанного правового акта являлось то, что в нем впервые введены в обращение такие понятия, как “хранение, приобретение и перевозка наркотиков”[11].
Надо отметить, что возрастающее потребление наркотических веществ в конце XIX в. - первой трети XX в. вызвало озабоченность многих государств и всего мирового сообщества, осознавшего необходимость решительных мер, направленных на пресечение наркомании. Результатом этого явилось принятие на международном уровне ряда соглашений и конвенций, направленных на запрещение употребления, производства и распространения наркотических средств и веществ, используемых в немедицинских целях[12].
После Октябрьской революции 1917 года Правительство Советской России уже в первые месяцы своего существования вплотную столкнулось с проблемой наркотизма в стране.
Одним из первых нормативных документов новой власти было Постановление Совета Народных Комиссаров (CHK) от 28 февраля 1918 г. (без номера) “О борьбе со спекуляцией” . Положения данного Постановления позволяли конфисковать все имущество и предать суду Революционного трибунала лицо, виновное в спекуляции любыми товарами. В качестве таковых рассматривались и наркотики.
Первым специализированным нормативным актом, направленным на борьбу с наркотизмом, являлось Предписание CHK от 31 июля 1918 г. № 7206- 7212 “О борьбе со спекуляцией кокаином”[13] [14]. В Уголовном кодексе РСФСР 1922 года не содержалось конкретных составов преступлений, устанавливающих ответственность за незаконные действия с наркотиками. Поскольку УК РСФСР 1922 г. допускал аналогию закона, указанный пробел некоторое время восполнялся применением аналогии: для оценки деяний, связанных с незаконным оборотом наркотиков, использовались так называемые общие нормы, прямо не содержащие запрета на совершение указанных деяний, но запрещающие сходные по своему содержанию деяния. Например, применялась ст.215 УК РСФСР, в которой предусматривался запрет на приготовление ядовитых и сильнодействующих веществ лицами, не имеющими на то права под угрозой применения штрафа до 300 руб. золотом либо принудительных работ. В качестве очередной вехи борьбы с незаконным оборотом наркотиков отметим постановление CHK Туркестанской АССР 24 апреля 1924 года «О государственной монополии на опий», в соответствии с которым посевы опия предписывалось уничтожать. Поскольку в Туркестанской АССР отсутствовал республиканский уголовный кодекс, виновных в указанных действиях надлежало привлекать к ответственности по ст. 215 УК РСФСР[15]. Несколько позднее вышло постановление CHK от 6 ноября 1924 г. “О мерах регулирования торговли наркотическими веществами”[16]. Постановлением запрещалось свободное (в пределах РСФСР) обращение всех сильнодействующих средств, разрушающих народное здоровье (кокаин и его соли, опий и его производные: морфий, героин и др.). Наркотики, доставляемые из-за границы и с внутреннего рынка, должны были поступать исключительно в Народный Комиссариат Здравоохранения и распределяться им, его местными органами при строгом учете и контроле. Нарушение установленных предписаний каралось, по правилам аналогии, общими статьями УК РСФСР 1922 г. В этих случаях предусматривалась уголовная ответственность за нарушение положений, регулирующих проведение в жизнь государственных монополий (ст. 136 УК РСФСР), и за нарушение правил торговли теми и другими продуктами или изделиями в случаях, когда в них установлена ответственность по суду (ст. 141 УК РСФСР). Названные деяния карались лишением свободы или принудительными работами на срок не ниже шести месяцев или штрафом до 500 руб. золотом. Статья 223 раздела «Б» “Росписи товаров, запрещенных к ввозу” Таможенным тарифом по европейской торговле, относила к таким предметам “опий всякий, гашиш, а также трубки и другие приспособления для курения опия” . В примечании к вышеуказанной статье говорилось: «Опий, предназначенный для медицинских целей и для фабричного производства морфия и других алкалоидов — по правилам, установленным Таможенно- Тарифным Комитетом». Согласно Декрета ВЦИК и CHK от 27 июля 1922 г., лица, виновные в хранении, покупке и продаже опия, трубок и других приспособлений для его курения не в виде промысла, в предоставлении помещения для курения опия подвергались административному штрафу и принудительным работам от 1 до 3 месяцев, Указанные нормативно-правовые акты не отвечали реалиям того времени и наркоситуации в стране, в которой на волне набиравшей силу новой экономической политики, активизировались криминальные силы, в частности, [17] занятые в сфере наркобизнеса. Сказанное обусловило принятие ВЦИКа и CHK РСФСР 15 декабря 1924 года постановления «О дополнении УК РСФСР 1922 г. статьей 140-д»[18]. СтЛ 40-д УК РСФСР 1922 г. предусматривала две части. В первой части была установлена ответственность за изготовление и хранение с целью сбыта и самый сбыт кокаина, опия, морфия, эфира и других одурманивающих веществ, без надлежащего разрешения. За содеянное было предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 3 лет с конфискацией части имущества или без таковой конфискации, с воспрещением проживания в определенных местах на срок до трех лет. Список таких мест (Москва, Ленинград, пограничная полоса, портовые города и др.) устанавливался по соглашению Народного Комиссариата Внутренних Дел и Народного Комиссариата Юстиции. Часть вторая этой же статьи предусматривала ответственность за то же преступление, совершенное в виде промысла, а равно содержание притонов, в которых совершался сбыт или потребление кокаина, опия, морфия и других одурманивающих веществ. Санкция по этой части была строже: лишение свободы на срок не ниже 3 лет со строгой изоляцией, конфискацией всего имущества, поражением в правах и с воспрещением проживания, по отбытии наказания, в пограничной полосе и в поименованных выше городах на срок до 3 лет[19]. Несомненным достоинством ст. 140-д явилось то, что эта норма карала не потребителя, а производителя и торговца наркотическими средствами (веществами), а недостатком - то, что изготовление для собственного лишь употребления, как и хранение для себя без цели сбыта не было наказуемо. Введение квалифицированных составов, в свою очередь, свидетельствовало не только об усилении уголовной ответственности за преступления C наркотическими средствами, но и наметившейся ее дифференциации. Следует отметить и ст.46-47 УК РСФСР 1922 г., в которых содержались нормы социальной защиты в виде мер принудительного лечения наркоманов, совершивших преступление. Таких лиц врачи и суд определяли «морально дефективными». Последующее развитие антинаркотического законодательства было обусловлено экономическими и социальными процессами, протекающими в российском обществе, характеризующиеся экономической, политической и социальной нестабильностью, безработицей, разрухой, повальной неграмотностью, низким культурным уровнем населения и т. д. Так, в данный период времени отмечен резкий скачок количества потребителей наркотиков среди несовершеннолетних правонарушителей, оставшихся беспризорными вследствие первой мировой и гражданской войн, последующих экономической разрухи и голода. По исследованиям указанного периода, проведенных К.Аркиной, «число жертв кокаина» среди несовершеннолетних насчитывалось тысячами . Данные Института детской дефективности, показывали, что в 1924 году из 102 опрошенных детей улицы только двое не употребляли наркотики. При этом 47% всех обследованных детей и подростков употребляли одновременно табак, алкоголь и кокаин; 40% - какие-либо два из перечисленных средств и 13% - лишь одно упомянутое[20] [21]. В 1925 году CHK РСФСР внес во ВЦИК проект нового УК РСФСР, разработанный НКЮ РСФСР. 22 ноября 1926 года этот законопроект был утвержден постановлением ВЦИК и второй по счету УК РСФСР вступил в силу с 1 января 1927 года[22]. В этом уголовном кодексе, также как и в УК РСФСР 1922 года, содержались нормы о принудительном лечении наркоманов, совершивших преступления (ст.24). Что касается уголовной ответственности, то УК РСФСР 1926 г. предусматривал лишь одну норму, направленную против наркотизма (ст. 104), которая с незначительными редакционными изменениями воспроизводила ст. 140-д УК РСФСР 1922. СтЛ 04 УК РСФСР 1926 г. была определена в главе второй Особенной части «Иные преступления против порядка управления» и имела две части. В первой ее части была установлена ответственность за изготовление и хранение с целью сбыта и самый сбыт кокаина, опия, морфия, эфира и других одурманивающих веществ без надлежащего разрешения, что каралось лишением свободы или исправительно-трудовыми работами на срок до 1 года. Вторая часть предусматривала ответственность за те же действия, совершенные в виде промысла, а равно за содержание притонов, в которых производился сбыт или потребление перечисленных в настоящей статье веществ. Виновные подлежали наказанию в виде лишения свободы на срок до трех лет со строгой изоляцией [23]. 1 декабря 1934 г. в УК РСФСР 1926 г. вводится вторая норма (ст.179-а), направленная на противодействие незаконному обороту наркотиков. Она была помещена в главу VIII «Нарушение правил, охраняющих народное здоровье, общественную безопасность и порядок». В статье, предусматривающей одну часть, определялась ответственность за производство посевов опийного мака и индийской конопли без соответствующего разрешения. Ею предусматривалось наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет или исправительные работы сроком до одного года с обязательной конфискацией посевов[24]. На наш взгляд, следует отметить значительные отличия санкций вышеперечисленных статей в УК РСФСР 1922 и 1926гг. По сравнению с УК РСФСР 1922 года, в УК РСФСР 1926 года санкции на преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков гораздо менее жесткие. Так, например, верхний уровень санкции ст. 140 УК РСФСР 1922 г. был в три раза выше по сравнению с санкцией ст. 104 УК РСФСР 1926 г. Мы объясняем это обстоятельство тем, что оно является следствием государственной политики в культурной, социальной и других сферах общества, проведения специальных профилактических мер по противодействию распространению наркомании в России, которые привели к спаду наркотизации населения. В то же время, начиная с середины 20-х годов, по идеологическим причинам истинное положение в стране с распространением наркомании скрывается. Так, исследователи указанного периода делают заключение, что «После всплеска наркотизма в 20-х гг. его динамика в течение последующих пятидесяти лет почти не прослеживается, так как статистика была засекречена и искажена, а каждый отдельный случай заболевания наркоманией рассматривался как исключительный»[25]. Развитие отечественного уголовного законодательства в сфере незаконного оборота наркотиков, в последующие годы, неразрывно связано с принятием ряда международных договоров, конвенций и соглашений. В частности, Единая конвенция о наркотических средствах была подписана СССР 31 июля 1961 г. и ратифицирована 14 декабря 1963 г.[26] В связи с этим наша страна присоединилась к остальным государствам, подписавшим Конвенцию. И с этого момента проблема борьбы с незаконным оборотом наркотиков и наркоманией превратилась для СССР из национальной в международную. Основные положения Конвенции нашли свое отражение при разработке уголовно-правовых норм, выраженном в принятии третьего УК РСФСР. В своей первоначальной редакции УК РСФСР 1960 г. содержал три статьи об ответственности за преступления, связанные с наркотиками: 224, 225 и 226. Статья 224 «Изготовление или сбыт наркотических и других сильнодействующих и ядовитых веществ» состояла из трех частей. В первой части была установлена уголовная ответственность за изготовление, сбыт, а равно хранение с целью сбыта или приобретение с той же целью наркотических веществ без специального на то разрешения. В части второй — за такие же действия, предметом которых являлись другие сильнодействующие или ядовитые вещества, не относящиеся к наркотическим. Третья часть статьи определяла ответственность за нарушение установленных правил производства, хранения, отпуска, учета, перевозки, пересылки наркотических и других сильнодействующих и ядовитых веществ. Примечательно, что уголовный запрет на действия с наркотиками без цели сбыта длительное время отсутствовал, и это вызывало объяснимое недоумение ряда практиков и ученых, порождало дискуссии в ученом мире. Так, некоторые ученые отстаивали точку зрения, согласно которой изготовление наркотиков должно быть наказуемым и без цели сбыта: достаточно установления самого факта такого деяния . Напротив, иные исследователи доказывали правомерность изготовления наркотиков «для ЛО себя» , в личных целях. Спор был разрешен в пользу первой точки зрения только в семидесятых годах, рядом внесенных изменений в УК РСФСР 1960 г., о которых речь пойдет далее. Следующие две статьи 225 и 226 УК РСФСР 1960 г. содержали каждая по одной части. Ст.225 предусматривалась ответственность за посев опийного мака или индийской конопли без надлежащего разрешения, а по ст. 226 УК наказывалось содержание притонов разврата, сводничество с корыстной целью, а равно содержание притонов для потребления наркотиков либо содержание игорных притонов. Важное значение в деле преодоления наркооборота имело постановление Президиума Верховного Совета СССР «3274-VI от 27 января 1965 г. «Об усилении борьбы с незаконным изготовлением и распространением наркотических веществ». В свете требования постановления, указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 3 июля 1965 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР» ст.225 УК РСФСР 1960 г. была дополнена частью второй, установившей ответственность за посев южной маньчжурской или южной чуйской конопли. Было изменено и само [27] [28] название статьи: в новой ее редакции она обозначалась как «Посев опийного V, ~ „ 29 мака, индиискои, южной маньчжурской или южной чуискои конопли» . Перечисленные нормы существенным образом отличались от норм УК РСФСР 1926 г. Так, изменился предмет преступления, который указывался в ст. 104 УК РСФСР 1926 г. и ст.ст. 224 и 225 УК РСФСР 1960 г. В первом случае речь шла о кокаине, опии, морфии, эфире и других одурманивающих веществах. В указанных статьях УК РСФСР 1960 года предмет преступления составляли, соответственно, наркотические вещества и наркотики. В 70-90 годы прошлого столетия в стране обозначилась устойчивая тенденция к росту наркомании, что обусловило значительное расширение и усиление уголовной ответственности в сфере незаконного оборота наркотиков. Так, в этот период существенные изменения и дополнения в УК РСФСР 1960 г. были внесены Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 15 июля 1974 г. “О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РСФСР” . Данный нормативный акт был принят в связи с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 апреля 1974 г. “Об усилении борьбы с наркоманией”[29] [30] [31]. В соответствии с этими правовыми актами, нормы, касающиеся ответственности за незаконное изготовление, приобретение, хранение или сбыт сильнодействующих и ядовитых веществ, были из ст. 224 УК исключены и помещены во вновь введенную ст. 2262 УК РСФСР 1960 г., в которой устанавливалась ответственность за перечисленные деяния, а также за перевозку или пересылку названных веществ. В ст.224 УК РСФСР 1960 г. предусматривалась ответственность за незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозку, пересылку или сбыт только наркотических веществ. В ее части 1 была определена ответственность за незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозку или пересылку с целью сбыта, а равно незаконный сбыт наркотических веществ. Виновному могло быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок до десяти лет с конфискацией имущества или без таковой. Часть 2 предусматривала уголовную ответственность за те же действия, совершенные повторно, по предварительному сговору группой лиц, лицом, ранее совершившим одно из преступлений, предусмотренных статьями 224,224,225 и 226 настоящего Кодекса, либо особо опасным рецидивистом, а равно, если предметом этих действий были наркотические вещества в крупных размерах, с наказанием в виде лишения свободы на срок от шести до пятнадцати лет с конфискацией имущества. Часть 3 ст. 224 УК РСФСР 1960 г. устанавливала ответственность за незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозку или пересылку наркотических веществ без цели сбыта и наказывалось лишением свободы на срок до трех лет или исправительными работами на срок до одного года. В части 4 ст.224 УК определялась ответственность за те же действия, совершенные повторно или лицом, ранее совершившим одно из преступлений, предусмотренных частями первой и второй настоящей статьи, статьями 2241, 2242, 225 и 2261. По сравнению с ч.З, наказание было увеличено до пяти лет лишения свободы. Часть 5 ст.225 УК РСФСР устанавливала уголовную ответственность за нарушение установленных правил производства, приобретения, хранения, учета, отпуска, перевозки или пересылки наркотических веществ. Наказание определялось в виде лишения свободы на срок до трех лет или исправительные работы на срок до одного года, с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью или без такового. Можно сделать вывод об усилении ответственности за незаконный оборот наркотиков в исследуемый период[32]. Так, на основании ч. 2 ст. Iх УК РСФСР хищение наркотических веществ с целью сбыта и хищение их при отягчающих обстоятельствах было отнесено к категории тяжких преступлений; в соответствии с ч. 2 ст. 10 УК уголовная ответственность за хищение наркотических веществ устанавливалась с четырнадцатилетнего возраста; согласно п. 3 ст. 531 УК запрещалось применение условно-досрочного освобождения от наказания и замены наказания более мягким к лицу, осужденному за незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозку или пересылку с целью сбыта или сбыт наркотических веществ при отягчающих обстоятельствах либо за хищение наркотических веществ при отягчающих обстоятельствах. Кроме того, рассматриваемым Указом от 15 июля 1974 г. предусматривалась не только уголовная, но и административная ответственность за потребление наркотических средств без назначения врача. Эта норма вошла в Кодекс об административных правонарушениях . Проведенный анализ уголовного законодательства 60-х г.г. позволяет выделить следующие тенденции: Во-первых, при формировании антинаркотического законодательства, законодатель более полно, чем в прошлые времена, учитывал международные нормативные правовые акты в рассматриваемой сфере. Во-вторых, был значительно расширен круг уголовно-наказуемых деяний, противодействующих распространению наркотизма. В-третьих, существенно была ужесточена уголовная ответственность за наркопреступления. В-четвертых, в УК закреплялось применение принудительных мер медицинского характера к наркоманам (принудительное лечение наркоманов получило широкое распространение с принятием закона РСФСР от 29 июля 1971 г. «О здравоохранении»[33] [34]). Важно отметить, что практика применения законодательства, рассматриваемого периода выявило ряд новых проблем, требовавших правового регулирования. Так, если потребление и распространение наркотических средств действительно находятся в тесной связи друг с другом, то преступная деятельность по изготовлению, хранению, транспортировки с целью сбыта наркотических средств и сам их сбыту, характеризуются более высокой общественной опасностью. Указанное обстоятельство требовало законодательного отражения в уголовном законе. Кроме того, ст. 224 УК РСФСР необоснованно носила суммарный характер (незаконные операции с наркотиками с целью сбыта и без таковой). Данное обстоятельство мешало выявить точное количество преступлений, совершенных на почве наркомании и связанных с незаконным оборотом наркотических средств. Так, уголовные дела к концу 80-х годов возбуждались на 80 % в отношении потребителей (но не за потребление, а за незаконные действия с наркотиками — приобретение, хранение) и только 20 % - в отношении распространителей[35]. В результате, с одной стороны, создавались возможности для почти беспрецедентного распространения наркотических средств, так как уголовноправовая борьба с наркоманией была ориентирована на менее важную цель. C другой стороны — само применение наказаний противоречило логике закона: несмотря на то, что за потребление наркотических средств была установлена административная ответственность, этих лиц осуждали за приобретение и хранение наркотиков, предусматривающие уголовную ответственность, независимо от того, имелась ли цель сбыта (ст. 224 УК РСФСР). Отмеченное порождало парадоксальную ситуацию, при которой за приобретение и хранение наркотических средств без цели сбыта, для личного потребления (неоконченная деятельность), ответственность наступала более суровая, чем за их потребление (оконченная деятельность). Нежелательными социальным последствиям указанной ситуации явилось то, что 70 % тех, кого еще можно было вернуть к нормальной жизни без наркотиков, направлялись в места лишения свободы, то есть в зоны повышенного потребления наркотических средств[36] [37]. Некоторые ученые и практики, того периода (Джанашия Д.П., Колесов Д. и др.) оценивали юридическую природу потребления наркотических средств и незаконных действий по изготовлению, приобретению, хранению, перевозке или пересылки без цели сбыта исключительно как преступную и поддерживали позицию действовавшего уголовного закона. В то же время большинство ученых полагало необходимым исключать преступный характер незаконного потребления наркотических средств и действий с ними без цели сбыта и вносила предложения по их декриминализации (Габиани А.А., Колесник О.В. и др.)[38]. Обозначенные научные споры и послужили одним из оснований принятия последующих изменений, направленных на усиление борьбы с преступлениями в сфере незаконного оборота наркотиков. Речь идет об Указах Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1987 г. «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты СССР»[39] и от 29 июня 1987 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР, Кодекс об административных нарушениях и другие законодательные акты РСФСР»[40]. Так, был значительно расширен круг административнонаказуемых деяний, связанных с незаконным оборотом наркотиков, а в Уголовный кодекс внесены существенные изменения: — установлена уголовная ответственность (ст. 2251 УК РСФСР) за незаконный посев или выращивание масличного мака и других видов конопли, не указанных в ст. 225 УК; — в ст. 225 УК РСФСР ужесточена санкция за возделывание указанных наркотикосодержащих культур; — установлена уголовная ответственность за приобретение или хранение в небольших размерах наркотических средств, а также потребление их без назначения врача (ст. 224 УК РСФСР) при условии наличия административной преюдиции за эти же деяния; — статья 224 УК РСФСР дополнена поощрительной нормой (примечание к статье), предусматривающей основания для освобождения от уголовной ответственности за незаконные операции с наркотиками. Впервые в истории уголовно-правовой борьбы с наркоманией, лица, добровольно сдавшие наркотические средства, освобождались от уголовной и административной ответственности за приобретение этих средств, в том числе и за их хранение и пересылку; — в статьях 224, 2241, 2242 и 2261 УК РСФСР 1960 г. слово «вещества» с атрибутом «наркотические» было заменено термином «средства» с тем же атрибутом; л — в ст. 210 УК РСФСР 1960 г. установлена ответственность за «вовлечение несовершеннолетних в немедицинское потребление лекарственных и других средств, не являющихся наркотическими, влекущих одурманивание». В то же время следует признать, что ни ужесточение уголовной ответственности и введение поощрительной нормы не привели к ожидаемому спаду наркопреступности в указанный период. Так, по данным С.И. Гусева, число осужденных за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, увеличилось в 1976-1985 гг. с 6.989 до 25.627 человек[41]. В зо последующие годы к уголовной ответственности, за преступления рассматриваемой категории, ежегодно привлекалось около 30.000 человек. Значительные перемены в экономической, политической и идеологической сферах жизни общества, начавшиеся в середине 80-х годов прошлого века, переход к гласности и демократии, вызвали пересмотр ряда позиций уголовной политики в сфере борьбы с наркотиками. В частности, в этот период было обращено внимание на необходимость установления соответствия действующего уголовного законодательства с международной конвенцией «О правах человека». Результатом указанных изменений явился Закон РСФСР от 5 декабря 1991 г. “О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР, в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях”[42], послуживший основанием для декриминализации такого общественно опасного деяния, как потребление наркотических веществ без назначения врача. C его принятием і были внесены соответствующие изменения в ст. 224 и ч. 2 примечания ст. 224 УК РСФСР 1960 г. По нашему мнению, указанное законодательное решение является дискуссионным. Нельзя не отметить и то, что 9 октября 1990 г. Верховный Совет СССР ратифицировал Конвенцию ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г.[43]. В порядке правопреемства данная ратификация подтверждена Российской Федерацией. Положения данной Конвенции были учтены в подготавливаемых проектах УК Российской Федерации при решении вопросов об ответственности за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, и в связи с этим был сделан акцент на усиление борьбы со сбытом наркотических средств, с вовлечением в их потребление, с организованной преступностью на почве наркомании. В целом можно сделать вывод, что к началу 90-х годов в России была создана и действовала достаточно полная правовая база, составлявшая основу для борьбы с преступлениями в сфере незаконного оборота наркотиков. 24 мая 1996 года Государственной Думой был принят Уголовный кодекс Российской Федерации, вступивший в силу с 1 января 1997 года[44]. В нем была установлена уголовная ответственность за преступления, связанные не только с наркотическими средствами, но и с психотропными веществами: ст. 228 УК — за незаконные изготовление, приобретение, хранение, перевозку, пересылку или сбыт наркотических средств или психотропных веществ; ст. 229 УК — за хищение или вымогательство наркотических средств или психотропных веществ; ст. 230 УК — за склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ; ст. 231 УК - за незаконное культивирование запрещенных к возделыванию растений, содержащих наркотические вещества; ст. 232 УК — за организацию либо содержание притонов для потребления наркотических средств или психотропных веществ; ст. 233 УК — за незаконную выдачу либо подделку рецептов или иных документов, дающих право на получение наркотических средств или психотропных веществ, и ст. 151 УК - за вовлечение несовершеннолетних в систематическое употребление, в частности, одурманивающих веществ. Новеллы уголовно-правового регулирования ответственности за исследуемые преступления состояли в следующем: — в качестве предмета преступного посягательства обозначены не только наркотические средства, но и психотропные вещества, а также прекурсоры для изготовления этих средств или веществ; — исключена уголовная ответственность за незаконные приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств в небольших размерах; -в новом уголовном законе законодатель отказался от административной преюдиции, т.е. уголовной ответственности за незаконный посев или выращивание масличного мака и конопли в случае повторного нарушения в течение года после наложения административного взыскания; - такие квалифицирующие признаки, как «организованная группа» и «особо крупный размер наркотических средств и психотропных веществ» обоснованно были включены в соответствующие уголовно-правовые нормы, поскольку указанные признаки существенно повышают общественную опасность преступлений обозначенной сферы; - была установлена уголовная ответственность не только за хищения, но и за вымогательство наркотических средств и психотропных веществ; -подверглась изменению редакция поощрительной нормы, определяющей условия освобождения от уголовной ответственности при добровольной выдаче наркотических средств и психотропных веществ; - криминализированы действия, связанные с незаконной выдачей рецептов и иных документов, дающих право на получение наркотических средств и психотропных веществ. Неуклонный рост преступлений, связанных с незаконным потреблением (с 9,1 тыс. в 1989 г. до 111,2 тыс. в 1998 г.) и незаконным оборотом (с 4,3 тыс. в 1989 г. до 78,9 тыс. в 1998 г.) наркотических средств или психотропных веществ, обоснованно вызвал необходимость усиления ответственности за незаконное потребление наркотиков и закрепления правовых основ государственной политики в сфере законного оборота наркотических средств, психотропных веществ, а также в области противодействия их незаконному обороту в целях охраны здоровья граждан, государственной и общественной безопасности. Отмеченные обстоятельства послужили почвой для разработки Федерального закона РФ «О наркотических средствах и психотропных веществах»[45], основными целями принятия которого явились: установление строгого контроля за оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, постепенное сокращение числа больных наркоманией, а также сокращение количества преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ. Характеристике и рассмотрению данного закона, а также и других нормативных актов, составляющих правовую базу борьбы с обозначенными преступлениями, посвящен следующий параграф. 21 ноября 2003 года Принят Государственной Думой и 8 декабря 2003 года подписан Президентом РФ Федеральный закон № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации»[46]. Принятие этого нормативного акта было обусловлено состоянием, динамикой преступлений, в том числе и в сфере незаконного оборота наркотиков, прогнозирование дальнейшего роста количественно-качественных показателей и изменение иных характеристик этого явления в негативную сторону. Подробному рассмотрению особенностей конструирования составов преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, посвящены следующие положения работы. Укажем лишь отдельные новые изменения ответственности за преступления в исследуемой сфере: — в отдельные составы выделены преступные деяния в сфере незаконного оборота наркотиков в крупном размере для личных целей, включающие приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку, а также совершение этих действий в особо крупном размере (ст. 228 УК РФ в новой редакции); деяния, направленные на производство и распространение наркотиков (ст. 2281 УК РФ) и нарушение правил оборота наркотических средств и психотропных веществ (ст. 2282 УК РФ); — в качестве предмета преступного посягательства дополнительно названы и аналоги наркотических средств и психотропных веществ; — в исследуемые уголовно-правовые нормы включены такие особо квалифицирующие признаки как совершение деяний лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста, в отношении заведомо несовершеннолетнего; лицом с использованием своего служебного положения; в отношении лица, заведомо не достигшего четырнадцатилетнего возраста; - изменилась редакция поощрительной нормы, устанавливающей условия освобождения от уголовной ответственности при добровольной выдаче наркотических средств и психотропных веществ, а также крупный и особо крупный размер наркотических средств, имеющих определяющий характер для уголовной ответственности; - новым является и дополнение санкции таким видом смешанного наказания как штраф, и отмена конфискации имущества; - неоднократность, как квалифицирующий признак, утратил силу, в том числе и в нормах, устанавливающих ответственность за незаконный оборот наркотиков. История развития и становления норм, устанавливающих ответственность за незаконный оборот наркотиков и их потребление в немедицинских целях, показала особенности формирования системы норм уголовно-правового и административно-правового характера. Со временем расширялся перечень наркотических средств, форм преступного поведения, карательный потенциал санкции также претерпевал изменения. Сравнивая уголовные кодексы РСФСР (1922, 1926, 1960 г.г.) можно сказать об адекватном и закономерном реагировании законодателя на осложнение количественно-качественных показателей наркотизма и наркомании в стране, посредством постепенного усиления наказания за незаконный оборот наркотических средств. Однако Уголовный кодекс РФ 1996 года эту тенденцию не продолжил, что выразилось в снижении пределов наказания по основным составам преступлении. При условии, что данное негативное социальное явление принимает угрожающие масштабы и характеризуется быстрыми темпами прироста позиция законодателя в этой части представляется не всегда оправданной. Исходя из подробно рассмотренного исторического и сравнительноправового анализа развития российского уголовного законодательства об ответственности за преступления, связанные с наркотиками, за последние сто лет, можно смело сделать вывод о постепенном расширении круга указанных преступных деяний, характеризующих наступательность российского государства на проблему наркотизма и стремление к совершенствованию национальной системы противодействия его распространению. Всплеск развития российского уголовного законодательства, направленного на борьбу с наркотизмом, приходился на 70 — 90-е годы. В этот период отмечается более активное использование уголовно-правовых средств в борьбе с этим негативным явлением посредством расширения и ужесточения наказуемости исследуемых преступных деяний. Ретроспективный анализ развития российского законодательства, устанавливающего ответственность за незаконный оборот наркотических средств, позволил сформулировать следующие выводы: !.Употребление наркотических средств имело место с самого начала зарождения российской государственности. C этого времени устанавливаются и правовые меры контроля в отношении использования и распространения наркотиков. 2. В первые века существования Российского государства такие меры не носили последовательного и системного характера. Лишь во второй половине XIX века относительно широкое распространение наркомании на территории Российской империи вынудило власть к принятию более решительных мер, направленных на пресечение наркооборота. Вместе с тем в указанный период такие меры продолжали характеризоваться фрагментарностью. Об этом свидетельствует, даже, то обстоятельство, что запрет на наркооборот распространялся лишь на отдельные территории страны. Так, контрабанда наркотиков на Дальнем Востоке запрещалась только из России в Китай, а на западном и кавказском направлениях перевоз наркотиков допускался. По нашему мнению, такой подход во многом благоприятствовал последующему распространению наркотизации страны. 3. Советский период характеризуется постепенным формированием системы антинаркотического законодательства: от отдельных правовых актов 20-х годов в указанной сфере до их системного блока, сформированного в 70- 80-х годах прошлого века. Отметим, что в указанный период борьба с наркотизмом имела неоднозначный характер. C одной стороны, условия тоталитарного государства, отсутствие демократических прав и свобод создавали благоприятные условия для преодоления незаконного оборота наркотических средств. C другой стороны, не проводились широкомасштабные исследования по выявлению феномена наркотизма, действительное положение вещей в указанной сфере замалчивалось из идеологических соображений. 4. Начало постсоветского периода совпало с началом бурного роста наркотизации населения страны. Последующий распад СССР привел к тому, что Россия стала превращаться в транзитное государство в международном обороте наркотиков. Все это требовало совершенствования антинаркотических мер.