§ 3. Сущность и содержание понятий «терроризм» и «международный терроризм»
Представляется важным провести исследование проблемы определения содержания понятий «терроризм» и «международный терроризм», и следует отметить, что терроризм - крайне неоднозначное явление по своей природе, которое может происходить из множества источников, начиная от национально - освободительных идей и религиозного экстремизма, заканчивая нездоровой психикой террориста-одиночки.
Любая идея, даже самая возвышенная, такая как идея свободы и независимости может быть очернена избранием человеконенавистнических методов, вызывающих осуждение и неприятие у всего цивилизованного мира. Многообразие истоков идей терроризма приводит к необходимости борьбы с ним как на внутригосударственном, так и на международном уровнях. В данном параграфе предлагается рассмотреть принципиальные различия терроризма и международного терроризма, а также наиболее сильные и наиболее слабые стороны государственного и международного контроля.Начать рассуждение на предложенную тему будет интересно с примера того, как при наличии должной поддержки со стороны органов защиты правопорядка и средств массовой информации, умелыми действиями заинтересованных лиц, в том числе политических деятелей, борьба с терроризмом, к сожалению, может использоваться для достижения целей, далеких от укрепления государственной и международной безопасности.
На фоне множества громких дел о терроризме особняком располагается так называемое «дело Молли Магуайерс[32]». События, связанные с этой организацией, произошли в США в XIX веке. Свое название рабочее движение шахтеров штата Пенсильвания, занимавшихся добычей угля, получило благодаря прессе. Этот факт является весьма интересным примером того, как зачастую легко манипулировать общественным мнением и оказывать непосредственное влияние на восприятие обществом тех или иных событий, искусственно придавая им любой оттенок. Само название уже работало против рабочих, поскольку ассоциировалось, прежде всего, с террористами-убийцами.
Борьба рабочего класса в США, в частности, выступления шахтеров против шахтовладельцев, носила весьма жесткий характер, примером тому может служить «Долгая Стачка» 1874-1875 годов, когда шахтеров при помощи армии вынудили согласиться со снижением заработной платы на 10-20%, а так же была ликвидирована Ассоциация шахтерской взаимопомощи. Организация «Молли Магуайерс» существовала с 1854 года по 1877 год и практически являясь профессиональным союзом шахтеров ирландского происхождения. Не редки были столкновения с сотрудниками охранных предприятий и штрейкбрехерами[33], которых нанимали владельцы шахт для усиления собственного влияния и ослабления единства рабочих. В результате нескольких судебных процессов над руководителями и активистами движения, 19 человек были казнены через повешение. Существует два прямо противоположных мнения о природе этой организации.
Согласно первому взгляду, который, собственно, и был представлен широкой общественности как истинный и обосновывавший расправу над лидерами рабочего движения, «Молли Магуайерс» являлась тайной террористической организацией, сеявшей ужас и творившей зверства. Именно эту версию подхватила пресса, сформировав общественное мнение, тем более что доказательства были предоставлены небезызвестным сыскным агентством
Пинкертона, внедрившим в среду шахтеров множество агентов, занимавшихся провокацией насилия.
Другого взгляда придерживаются либеральные историки США[34]. Согласно этой позиции, никакой террористической организации на самом деле не существовало, и подобные провокации были необходимы шахтовладельцам для того, чтобы задушить рабочее движение. Организовать подобную провокацию стало возможно благодаря средствам массовой информации, которые всегда имели решающее влияние на мнение простых американцев, а также хорошо оплаченная и прекрасно выполненная работа сотрудников упомянутого сыскного агентства Пинкертона. Действительно, скорый суд и показательная расправа над лидерами рабочего движения во многом смогла затормозить борьбу рабочего класса за свои права.
Таким образом, можно сделать вывод, что террористическая угроза вполне может быть лишь умелой манипуляцией общественным мнением в чьих-либо корыстных интересах. Государства не имеют права допускать подобные ситуации. Любые злоупотребления в использовании термина «терроризм», а равно и оправдание деяний, которые носят явно террористическую направленность, непременно умаляют значение и компрометируют международное сотрудничество в данном направлении в целом. «Подобное отношение к терроризму и сепаратизму, применение в этом вопросе двойных стандартов неминуемо приведет и, к сожалению, уже привело к эскалации вооруженного насилия в мировом масштабе. Как этому противостоять? Выход один - все без исключения государства мира должны не на словах, а на деле проявить единодушную нетерпимость к терроризму как явлению и совместно, последовательно выступить единым, сплоченным фронтом против любых его проявлений, полностью отказавшись от возможности использования тех или иных кризисных ситуаций в своих политических, экономических и геополитических интересах»[35].
Вышеописанное дело служит наглядной иллюстрацией того, как важна правильная квалификация каждого конкретного преступного деяния. Отличия преступлений террористической направленности от других общеуголовных преступлений достаточно очевидны, поскольку терроризм достаточно детально определяется в международных конвенциях, а также в национальных законах государств. Другой принципиальный вопрос, - какие особенные признаки можно выделить именно у международного терроризма? Представляется верным провести аналогию с другими отраслями права и исходить в данном вопросе из общего понимания «международности» или трансграничности.
Например, в тех случаях, когда речь идет о международном частном праве, то подразумеваются такие правоотношения, которые возможно регулировать внутригосударственным правом, но при этом они «отягощены» иностранным элементом. Например, когда в гражданских правоотношениях присутствует иностранный субъект, либо объект, либо юридический факт.
Соответственно, в таком случае лишь внутригосударственного права будет не всегда достаточно для разрешения возможных юридических споров.В соответствии с вышеизложенным, в том числе и для того, чтобы отделить международный терроризм от внутригосударственного можно сформулировать подобные признаки. Признаки международного терроризма заключаются в следующем:
- цели, которые преследуют террористы, затрагивают несколько стран;
- преступление или подготовка к нему начинается в одной стране, а заканчивается в другой;
- средства, на которые существует та или иная террористическая группа, происходят из другой страны;
- жертвами террористических актов становятся граждане различных стран и участники мероприятий, проводимых международными организациями, либо лица, пользующиеся международной защитой;
- нанесенный ущерб затрагивает несколько стран или международных организаций.
Перечисленные признаки действительно можно охарактеризовать в определенном смысле как «отягощение» террористического преступления с точки зрения внутригосударственного права, поскольку придают ему международный характер. Однако, помимо перечисленных элементов, нельзя оставить без внимания тот факт, что террористические преступления перечислены в соответствующих международных договорах, и, следовательно, являются преступлениями международного характера. Что означает, относительную схожесть понимания государств-участников международных соглашений, какие именно преступления следует считать террористическими с точки зрения национального законодательства.
Преступления международного характера - это деяния, которые запрещены международным сообществом как преступные. Этот примитивный подход просто определяет преступление по источнику его криминализации (воля государства, выраженная в соглашении, или посредствам участия в международной организации), но он не объясняет, в связи с чем, международное сообщество желает заклеймить поведение, которое заслуживает международного уголовного запрета и наказания.
Часто не ясны и политические причины криминализации, в связи с чем, быстро расширяющаяся материальная база уголовного закона не была дополнена общим обсуждением и согласованием некоторых практических моментов уголовного преследования, таких как принципы доказывания или ограничения уголовной ответственности в зависимости от обстоятельств и нанесенного ущерба. В связи с чем, опять следует вернуться к мысли о том, что для борьбы терроризмом недостаточно отдельно действующих норм внутригосударственного и международного права. Таким образом принятие материальных норм в изоляции от создания соответствующей процессуальной и идеологической базы может явиться причиной лишних разногласий и может оказаться в конечном итоге тратой времени.На сегодняшний день очевидно, что одни лишь внутригосударственные меры не способны эффективно противодействовать терроризму, в особенности терроризму. Правоохранительные органы каждого отдельно взятого государства в своей деятельности ограничены определенными международными обязательствами, границами, соглашениями о взаимопомощи по уголовным делам и о выдаче преступников. Наиболее существенные недостатки заключаются в следующем:
- недостаток информации, напрямую зависящий от степени участия государств в международных программах обмена данными, а также основанной на политических или иных причинах изоляции страны на международной арене;
- недостаток экономических, технологических и человеческих ресурсов для ведения эффективной борьбы с терроризмом;
- ограничение свободы действий в борьбе с международным терроризмом за пределами государственной юрисдикции, что бывает крайне необходимо;
- являющееся следствием применения двойных стандартов (например, признание террористов движением за независимость со стороны иностранного государства и оказание им различного рода поддержки), неправомерное вмешательство со стороны других государств.
Недостаток информации, отсутствие обмена данными о деятельности террористов - одна из основных проблем в борьбе с терроризмом.
Зачастую это связано с тем, что подобная информация получается специальными службами государства и сразу же получает гриф секретности, не дающий возможности предоставить её иностранным партнерам. Именно для упрощения процесса обмене разведданными в 2005 году Директором Национальной разведки США была введена возможность использования нового грифа для разведывательных документов: RELIDO (Releasable by Information Disclosure Official). Как пояснил директор DNI Джон Негропонте, RELIDO был введен в целях облегчения обмена информацией путем ускорения процедуры раскрытия сведений, ограниченных к распространению. RELIDO дает чиновникам возможность выпускать документы, не консультируясь с их создателями, в тех случае если это необходимо.Другим важным моментом является тот факт, что методы ведения разведывательных операций и слежки за террористами и их коммуникацией за пределами государственной юрисдикции весьма ограничены. С такими же сложностями сопряжено проведение специальных операций на территории иностранного государства, что является важнейшим стимулом для расширения международного сотрудничества в данной сфере. Успех подобных мероприятий ставится под сомнение, поскольку оперативная ситуация может кардинально измениться за то время, которое было потрачено на согласование действий и получение разрешений. Все вышесказанное обуславливает необходимость создания правового режима и механизма для проведения специальных (в том числе силовых) операций против террористических организаций, схожего с порядком применения сил и средств миротворческого контингента ООН, но при этом он должен быть гораздо более оперативным и мобильным. Примером нарушения существующих норм международного права в данном контексте является операция «Копье Нептуна», проведенная США для уничтожения Усамы бен Ладена. Незаконность данной операции не вызывает сомнения, поскольку руководство Пакистана до самого её завершения не было проинформировано руководством США ни о вторжении вертолетов американского спецназа в воздушное пространство Пакистана, ни о действиях американских
военнослужащих на его территории.
Интересы борьбы с терроризмом часто приносятся в жертву политическим и экономическим интересам некоторых стран, что порождает факты неправомерного вмешательства во внутренние дела суверенных государств. Примером является незаконная поддержка (военная, политическая,
экономическая), которая оказывается со стороны США, а также некоторых европейских и арабских государств различным группировкам вооруженной сирийской оппозиции. При этом многие из данных группировок являются террористическими организациями, либо тесно с ними связанными, даже в соответствии с официальной позицией США и ЕС, а не только в соответствии с законодательством Сирийской Арабской Республики.
Приходится констатировать, что меры, которые предпринимаются на международном уровне, без должного сочетания с мерами внутригосударственными, будут являться недостаточными. Прежде всего, это связано с необходимостью считаться с суверенными правами государств, и с уважением общепризнанных принципов международного права, в частности, принципа невмешательства во внутренние дела. Однако, вполне вероятна ситуация, когда государство не будет иметь возможности защитить себя от внутренней террористической угрозы самостоятельно, но при этом оно по различным причинам не обращается к мировому сообществу за соответствующей помощью (например, в связи с наличие санкций со стороны иностранных государств, либо опасаясь за сохранность суверенных прав над своей территорией после возможного международного вмешательства,). Для существования и развития подобной ситуации вероятны два принципиально различных сценария: в первом случае, террористическая угроза не выходит за пределы границ данного государства, в другом же случае, такая угроза приобретает трансграничный , международный характер.
Анализируя современные тенденции развития международного права, можно сделать вывод, что такое вмешательство может быть оправдано только в случае, когда мировое сообщество сочтет это необходимым ввиду массовости и тяжести нарушений прав человека вмешательство во внутренние дела государства, которое не способно самостоятельно эффективно бороться с внутренним терроризмом. Но даже в таком случает указанное вмешательство все равно порождает ряд вопросов, в частности, не ясны пределы такого вмешательства в случае отсутствия явно выраженного согласия на него со стороны государства.
Во втором случае следует исходить из права пострадавшего иностранного государства защитить себя и своих граждан от преступных посягательств, когда внутригосударственный терроризм выходит за границы отдельной страны. Тем не менее, даже в этом случае нарушение суверенитета других государств недопустимо. Осуществление контртеррористических и специальных операции на территории другого государства без его согласия, даже в случае, когда это представляется необходимым, должно следовать только после принятия соответствующего решения международным сообществом. В данном вопросе принципиально важно исходить из нерушимости основополагающих принципов международного права. Случаи, когда неспособность или нежелание конкретного государства решать внутренние проблемы несет в себе угрозу общемировым ценностям и интересам порождают необходимость создания специального механизма реагирования на террористические угрозы, возникающие в ситуациях, описанных выше.
Ранее в работе упоминалось мнение Л. Пащенко и Р. Пащенко относительно признаков терроризма. Исходя из данных признаков, можно сделать вывод, что именно в силу того, что в данном деянии можно выделить три стороны (а именно, преступник, непосредственная жертва или жертвы, а также объект психологического воздействия) терроризм следует внести за рамки понимания «обычных» уголовных преступлений и военных действий. Отличием же терроризма от деятельности национально-освободительных движений, революционных и подобных процессов следует считать низкую степень привлечения масс, а также то, что зачастую радикальные методы не находят поддержки даже в том социуме, от имени или в «защиту» интересов которого могут действовать террористические организации.
Исходя из смысла международных соглашений и существующей практики, можно обозначить некоторые цели террористической деятельности:
- во-первых, это насильственное изменение существующего общественнополитического государственного строя. Таким образом, это объединяет цели как
«Терроризм: история и современность»//Электронный журнал URL:http://www.irex.ru/press/pub/polemika/10/ (дата обращения:
и свобода»
17
18
политических объединений, вставших на путь терроризма, так и радикальные религиозные организации;
- нарушение работы и взаимодействия силовых ведомств государств и аппарата управления в целом, дестабилизация ситуации внутри государства путем снижения уровня доверия к власти;
- снижение уровня защищенности государства, как от внутренних, так и от внешних угроз, тем более, что в последнее время практика международного вмешательства во внутренние дела государства указывает на то, что сугубо внутренние проблемы могут вызывать опасения и соответствующую реакцию международного сообщества;
- снижение взаимного доверия между участниками международного общения. Эта цель представляется наиболее опасной для международного мира и сотрудничества, поскольку там, где нет доверия, не будет согласия, соответственно, никакие попытки выработать совместные решения не принесут позитивных результатов.
Ввиду указанных особенностей в субъектах, методах и целях, а также других характерных чертах международного терроризма необходимо упомянуть, принятую в 2006 г. Глобальную контртеррористическую стратегию (The UN Global Counter-Terrorism Strategy). План действий, принятый в соответствии с этой резолюцией - это достаточно уникальный в своем роде документ. Как сказано на официальном сайте ООН: «впервые все государства-члены согласились с общим стратегическим подходом к борьбе с терроризмом, не только послав четкий сигнал о том, что терроризм неприемлем во всех его формах и проявлениях, но и выразив решимость предпринять практические шаги, как в индивидуальном, так и в коллективном плане, по предотвращению терроризма и борьбы с ним»36.
Прежде всего, данная стратегия называет терроризм в числе самых серьезных угроз международному миру и безопасности, а также безоговорочно и решительно осуждает его во всех формах и проявлениях. А также призывает к осуществлению всех резолюций, касающихся ликвидации международного терроризма, защиты прав человека в условиях борьбы с терроризмом, сотрудничества со вспомогательными контртеррористическими органами Совета Безопасности в выполнении их задач, признавая, что многие государства по - прежнему нуждаются в помощи для осуществления этих резолюций. Однако при этом признается, что «международное сотрудничество и любые меры, которые будут приняты для предотвращения терроризма, должны обеспечивать соблюдение всех обязательств по международному праву, в том числе по Уставу Организации Объединенных Наций и соответствующим международным конвенциям и протоколам, в частности в области прав человека, беженского права и международного гуманитарного права».
Документ также предусматривает ряд мер, которые необходимо предпринять для эффективной борьбы с терроризмом, которые более подробно будут рассмотрены в следующих главах исследования:
- меры по устранению условий, способствующих распространению терроризма;
- меры по предотвращению терроризма и борьбе с ним;
- меры по укреплению потенциала государств по предотвращению терроризма и борьбе с ним и укреплению роли системы Организации Объединенных Наций в этой области;
- меры по обеспечению всеобщего уважения прав человека и верховенства права в качестве фундаментальной основы для борьбы с терроризмом. 37
Итак, можно сделать вывод, что данный документ направлен на консолидацию общих усилий в устранении условий, которые создают благоприятную среду для появления и существования террористических, в том числе международных организаций. Прежде всего, к таким условиям, согласно стратегии, следует относить неурегулированные конфликты, систематические
нарушения прав человека, а также дискриминации по различным основаниям, как то национальные, религиозные и этнические. Помимо указанных основных условий также выделяются политическая изоляция, социально-экономическая маргинализация и отсутствие надлежащего государственного управления, но уже в числе «подпитывающих» международный терроризм.
Таким образом, следует подвести итог, резюмируя, что в настоящее время граница между понятиями «терроризм» и «международный терроризм» крайне расплывчата, что связано объективными причинами, такими как развитие информационного пространства, глобализации и другими, а также указать на необходимость сочетания государственных и международных мер в борьбе с терроризмом.
Всесторонний анализ методологических и теоретических аспектов международно-правового определения понятия терроризм, рассмотрение историко-правовых аспектов его развития, современного понимания терроризма и его международно-правовой криминализации, а также сущности и содержания понятий терроризм и международный терроризм позволили сделать ряд выводов, необходимых для проведения более глубокого и актуального исследования международно-правового определения терроризма. История столкновения цивилизаций с феноменом терроризма указывает на необходимость бороться с этим явлением, опираясь на исторический опыт, важно также понимать различие между понятиями «террор» и «терроризм». Исследование современного понимания терроризма выявило неоднородность самого понятия, и, как следствие, множественность подходов и классификаций, в частности, касающихся вопроса его международно-правовой криминализации, например, классификация по субъекту дает возможность разграничить деятельность террористических организаций и схожую по методам деятельность государственных или властных структур, которые нельзя квалифицировать одинаково. Помимо этого, сегодня очевиден тот факт, что внутригосударственный терроризм все чаще приобретает черты, присущие международному терроризму, в связи с чем, даже максимально изолированные государства не имеют возможности полностью обезопасить себя от этой угрозы. Данный тезис подчеркивает актуальной выбранной темы исследования, поскольку очередной раз указывает на необходимость вести более интенсивное международное антитеррористическое сотрудничество.