Признание и исполнение иностранных судебных решений как институт международного частного права
Место института признания и исполнения иностранных судебных решений в системе международного частного права не является столь однозначным. Правовая природа процессуальных отношений как предмета регулирования международного частного права является дискуссионной.
Известно, что институт права представляет собой сравнительно небольшую, устойчивую группу правовых норм, регулирующих
определенную разновидность общественных отношений[4]. Применительно к признанию и исполнению иностранных судебных решений необходимо определить, является ли данная совокупность правовых норм, регулирующих основания для признания и исполнения решения суда иностранного государства, а также отказа в признании и исполнении, предметом международного частного права или предметом гражданского процессуального права.
Вопрос причисления проблем международного гражданского процесса к сфере науки и учебной дисциплины «Международное частное право» не вызывает сомнений. Поэтому большинство ученых, специализирующихся в вопросах международного частного права, включают в свои труды главу о международном гражданском процессе.
Большие споры вызывает проблема отнесения международного гражданского процесса к подотрасли международного частного права. Вопрос о самостоятельности международного частного права как отрасли уже не вызывает особых дискуссий. Поэтому следует определиться с местом международного гражданского процесса и института признания и исполнения иностранных судебных решений в системе международного частного права.
Известно, что предметом регулирования международного гражданского процесса являются цельные по составу вопросы международной подсудности, процессуального положения иностранцев, оказания правовой помощи, исполнения иностранных поручений, признание и исполнение иностранных судебных решений, которые регламентируют особую сферу отношений в пределах более широкого комплекса отношений, урегулированных отраслью международного частного права.
В науке появилось несколько точек зрения о месте международного гражданского процесса.
На данный момент можно говорить о двух направлениях определения места международных гражданских правоотношений. Первая позиция базируется на отнесении гражданских процессуальных отношений при наличии «иностранного элемента» к предмету регулирования
международного частного права. Вторая точка зрения обосновывает рассмотрение международных гражданских процессуальных отношений в рамках гражданского процессуального права.
Большинство специалистов по частноправовым отношениям
международного характера считают, что процессуальные отношения являются предметом гражданского процессуального права. В частности, Л.А. Лунц, Н.И. Марышева, Г.К. Дмитриева.
Л.А. Лунц и Н.И. Марышева в совместной работе отнесли «проблемы международного гражданского процесса к гражданскому процессу как отрасли права, регулирующей деятельность органов юстиции по гражданским делам»[5]. В поздних трудах Н.М. Марышева отмечала, что хотя отношения с иностранным элементом юридически связаны с различными правопорядками, трудно отделить от средств защиты соответствующих прав, по существу, последние являются особой частью гражданского процессуального права, регулирующего деятельность органов юстиции по рассмотрению гражданских (в том числе семейных) дел. Она относит проблемы международного гражданского процесса к гражданскому процессуальному праву как отрасли права и к международному частному праву как отрасли правоведения[6] [7]. Г.К.Дмитриева придерживается таких же взглядов и отмечает, что процессуальные отношения не могут быть включены в нормативный состав международного частного права, так как не отвечают объективным критериям, характеризующим это право . В то же время она отмечает, что трудовые отношения являются частными отношениями и могут быть отнесены к предмету международного частного права[8]. Г.К. Дмитриева считает, что «под международным гражданским процессом в науке международного частного права традиционно понимается совокупность норм процессуального характера, связанных с защитой иностранцев и иностранных юридических лиц в суде и арбитраже[9]». Другие авторы, М.М. Богуславский и Ш. Менглиев, несмотря на то, что считают международное частное право частным правом, все-таки придерживаются широкого рассмотрения вопроса о данной отрасли права. Так, М.М. Богуславский считает, что международное частное право составляют нормы не только коллизионного но и материально-правового характера, призванные регулировать гражданско-правовые отношения с иностранной составляющей, которые возникают в областях международного экономического, научно-технического и культурного сотрудничества, а также нормы, определяющие гражданские, трудовые и процессуальные права иностранцев»[10]. Он четко отмечает, что придерживается широкой концепции международного частного права и включает в его состав как отрасли права и международное гражданское процессуальное право[11]. Ш.Менглиев считает, что «предметом международного частного права являются имущественные и личные неимущественные отношения, осложненные «иностранным элементом» в широком смысле. В предметном содержании имущественные отношения с иностранным элементом включают в свой состав и отношения процессуального характера, обусловленные предоставлением равных процессуальных прав иностранным гражданам и юридическим лицам с аналогичными субъектами в собственной стране»[12] [13] [14]. Терминологически последовательную позицию занимает М.К. Сулейменов, который, несмотря на то, что относит международный гражданский процесс к публичному праву, считая, что «не может быть признана правильной возможность включения его в состав международного частного права», в то же время отмечает, что «в сфере правоведения в силу наличия очевидной общности международного частного права и международного гражданского процесса как регулирующих отношения, осложненные иностранным элементом, изучение и преподавание международного гражданского процесса должно проводиться в рамках науки и учебного курса «Международное частное право» . Кроме того, он предлагает «признать объединенные международное частное право и международный гражданский процесс комплексной отраслью, включающей в себя частноправовые нормы международного частного права и публичноправовые нормы международного гражданского процесса. На наш взгляд, приемлемой является точка зрения Л.П. Ануфриевой, которая рассматривает вопросы международного гражданского процесса как отрасли международного частного права[15], при условии признания термина «международное частное право» условным. Она отмечает, что на современном этапе развития международное частное право как объективное право, основу которого составляют отношения цивилистического характера, юридически связанные с различными правопорядками, невозможно оторвать от средств защиты соответствующих прав и обязанностей, которыми наделяются гражданско-правовые субъекты во всех государствах в процессе осуществления подобного рода отношений[16] [17]. Безусловно, вопросы по определению подсудности, процедуры судебного разбирательства относятся к процессуальным правоотношениям. Никто не ставит под сомнение, что гражданское процессуальное право в правовой системе каждого государства относится к публичному праву, поскольку отношения между субъектами строятся по вертикали: между судебной властью и гражданином, однако при рассмотрении гражданско-правового, семейного или трудового спора с иностранной составляющей «деятельность суда основывается не только на процессуальных, но и на материальных нормах права и прежде всего - нормах международного частного права ». Например, установление содержания норм иностранного права содержится в ст.1193 Гражданского кодекса РТ и в ст. 176 Семейного кодекса РТ. Но не следует забывать о субъектах этих правоотношений - это иностранцы, лица без гражданства, юридические лица, учрежденные на территории иностранного государства. Их статус получает правовое регулирование в рамках международного частного права. Кроме того, суды при наличии выбора должны применять положения иностранного законодательства, что опять же связано с использованием норм международного частного права. Следует добавить, что проблема разрешения спора с участием иностранцев в суде любой страны связана, прежде всего, с определением подсудности. Нельзя отделить процессуальные отношения, осложненные «иностранным элементом», от частных материально-правовых отношений, поскольку именно их сочетание позволяет достичь оптимального правового регулирования. Процессуальные отношения с международной составляющей намного ближе к международному частному праву, чем гражданскому процессуальному праву страны. В связи с этим можно вспомнить слова М.И. Бруна, который справедливо указал на особенность данной отрасли: «Международное частное право не есть частное право; но это не только потому, что его нормы имеют иное содержание, но и потому еще, что они суть нормы публичного права» . Мы можем дополнить высказывание, отметив, что международное частное право - это условное понятие, которое объединяет комплекс правовых норм (коллизионных, материально-правовых, процессуальных) с иностранным элементом. Отношения, регулируемые данной отраслью, можно объединить именно наличием иностранного элемента. Наличие последнего признака является системообразующим фактором, который объединяет нормы различной правовой природы. При этом надо помнить, что иностранный элемент, проявляясь в частноправовых отношениях, требует разрешения иногда и с помощью процессуальных норм. Многие ученые указывали на условность слова «международный» в термине «международное частное право»[18] [19]. Мы хотели бы указать на условность термина «частный» в данной дефиниции, поскольку предметом международного частного права являются не только частные, но и процессуальные отношения, направленные на урегулирование частных интересов. Мы исходим из того, что частное правопредставляет собой собирательное понятие, означающее отрасли права, регулирующие частные интересы граждан, независимость и инициативу индивидуальных собственников и объединений. направленные на обеспечение общественного интереса, в частности, иностранное право не применяется и основанные на нем права не признаются судами или иными органами страны, если такое применение закона или признание права противоречат публичному порядку государства. Причем данная норма имеет место как в ст.1197 ГК РТ, ст.177 СК РТ. Поэтому говорить, что международное частное право только частное право в чистом виде, не приходится. Итак, можно резюмировать, что характерным признаком международного частного права как комплексной отрасли права является наличие иностранного элемента. При возникновении спора с иностранной составляющей эти отношения должны регулироваться данной отраслью вплоть до разрешения конфликтной ситуации. Поэтому делить эти отношения, которые представляют собой единое целое, относя их то к гражданско-правовым, то к гражданско- процессуальным, на наш взгляд, нецелесообразно. В связи с этим напрашивается вывод о том, что международное частное право - комплексная отрасль права, включающая в себя как материально-правовые, так и процессуальные правоотношения. Поэтому целесообразным видится принятие в Республике Таджикистан отдельного Закона «О международном частном праве», включающего в себя гражданско-правовые, трудовые, семейные и процессуальные отношения с «иностранным элементом». Законы с такой формулировкой уже существуют в ряде стран зарубежья. Так, Федеральный закон Швейцарии «О международном частном праве» в ст. 1 указывает на сферу действия, к которому относятся следующие вопросы: а) компетенция швейцарских судебных и административных органов; b) применимое право; с) условия признания и приведения в исполнение иностранных решений; d) несостоятельность и мировое соглашение в конкурсном производстве; е) арбитраж. Такое же содержание наблюдается в Указе Венгрии 1979 г. «О международном частном праве». Следует отметить, что национальные Законы, принятые в последние годы, также содержат положения о правовом регулировании отношений с «иностранным элементом», причем в них включаются и вопросы процессуального характера. Так, Закон Чехии «О международном частном праве» 2012 г., кроме чисто частноправовых отношений, содержит положения о правовом статусе иностранцев и иностранных юридических лиц в частноправовых отношениях, юрисдикции, процедуре судов и других органов власти; вопросы признания и исполнения иностранных судебных решений, правовой помощи в отношениях с зарубежными странами, вопросы, связанные с банкротством, с арбитражным разбирательством, включая признание и приведение в исполнение иностранных арбитражных решений. Следует отметить, что «рассеянность» частноправовых отношений с иностранным элементом в различных законах усложняет их применение. Поэтому объединение норм, регулируемых международным частным правом, в одном законе облегчит уяснение, толкование и использование правовых норм. Как справедливо указывает Л.П. Ануфриева, деятельность применителя норм международного частного права обладает специфическими чертами, «последние проявляются в обращении к нормам международных договоров, а иногда (пусть и не столь часто) и к иностранному праву, причем именно процессуальному, не говоря уже о применении норм иностранного материального права, их толковании, 22 установлении содержания и т.п.» . Что касается признания и исполнения иностранных судебных решений, то мы считаем его институтом международного частного права. Ведь и международные трудовые отношения, и семейные отношения, осложненные «иностранным элементом», относятся к трудовому и семейному праву, но вопрос о причастности их к международному частному праву не вызывает особых дискуссий, как, например, вопросы процессуального характера. При рассмотрении проблемы признания и исполнения иностранных судебных решений используются категории, которые относятся к предмету общей части международного частного права: взаимность, международная вежливость, оговорка о публичном порядке, домицилий, международный договор и другие. Кроме того, в данном вопросе велика роль именно международных договоров, отсутствие которых может явиться основанием для отказа в принудительном исполнении иностранного судебного решения. Нормы о признании и исполнении иностранных судебных решений содержатся не только в законах о международном частном праве иностранных государств, но и в международных договорах. Например, Кодекс Бустаманте (Кодекс международного частного права) в разделе 10 содержит главу, которая называется «Исполнение решений, вынесенных иностранными судами». Следует также добавить, что процедуре вынесения решения за границей часто предшествует решение коллизионной проблемы о выборе применимого к семейному спору законодательства. Разрешение коллизионного вопроса позволяет суду вынести решение по конкретному семейно-правовому спору. Здесь уже судья, вынося подобное решение, предусматривает, что в отношениях присутствует «иностранный элемент». Нельзя разорвать процесс определения применимого права, проведение [22] гражданского процесса и вынесение решения, которое впоследствии должно быть признано и исполнено в иностранном государстве. По нашему мнению, это уже является аргументом в пользу признания и исполнения иностранных судебных решений по семейным делам институтом международного частного права. Следует отметить, что вопросы признания и принудительного исполнения судебных решений по семейным делам относятся к исполнительному производству, которое является частью международного гражданского процесса, представляющего собой подотрасль международного частного права. В науке последних лет высказано кардинальное мнение о том, что исполнительное производство следует рассматривать как самостоятельную процессуальную отрасль права - исполнительное процессуальное право, которое регулирует систему гарантий, последовательного порядка принудительного исполнения судебных актов судов общей юрисдикции, а также актов других органов, которым при осуществлении установленных законом правомочий предоставлено право возлагать на граждан и других субъектов денежных средств, имущества, либо совершения в их пользу определенных действий (воздержание от них) . Вряд ли можно согласиться с такой позицией, поскольку отрасль права воплощает в себе специфический режим правового регулирования, характеризуемый особыми приемами регулятивного воздействия: свой порядок возникновения прав и обязанностей субъектов права, их обеспечения и охраны, специфика мер государственного принуждения при нарушении норм соответствующей отрасли, особые принципы, общие положения, пронизывающие содержание ее норм[23] [24]. Такими признаками исполнительное процессуальное право не обладает. Поэтому считаем целесообразным рассмотрение данных институтов в рамках науки и комплексной отрасли международного частного права, а точнее - международного гражданского процесса как его подотрасли. Мы не отрицаем наличие специфики исполнительного производства, но она не позволяет выделить ее в качестве самостоятельной отрасли права. Следует отметить, что особенность регулируемых институтом исполнительного производства отношений ярко проявляется именно при исполнении трансграничных судебных решений. Сложная процедура приведения в исполнение судебных решений еще более усложняется наличием «иностранного элемента», «столкновением» правопорядков различных стран. Безусловно, термин «международный» в понятии как международного гражданского процесса, как и международного исполнительного права условный, поскольку речь идет о национальном праве конкретного государства. Но, тем не менее, признание или принудительное исполнение иностранных судебных решений указывает на то, что отношения по приданию юридической силы судебному решению выходят за пределы данного государства и исполняются на территории другого государства, кроме того, чаще всего на основании международного договора, поэтому нет более подходящего термина, чем «международный». В связи с этим следует согласиться с М.М. Богуславским, который пишет, что «не следует игнорировать то обстоятельство, что в процессуальных отношениях существенное значение приобретают и отношения по горизонтали: между сторонами в имущественном, хозяйственном, семейном, трудовом и ином споре[25]». Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что международный гражданский процесс является подотраслью, а признание и исполнение иностранных судебных решений - институтом международного частного права. 1.2.