§ 4. Учение о контракте Лабеона в свете проблем контрактной типичности. Иск agere praescriptis verbis

Дальнейшая оценка учения о контракте Лабеона предполагет анализ проблематики типичности контрактов, как центральной характеристики римского договорного права. Под типичностью при этом понимается такое состояние правовой системы, при котором правовым признанием и судебной защитой пользуются лишь определенные типы договоров, отвечающие установленным правопорядком содержательным или формальным характеристикам.

Учение о контракте Лабеона было направлено на решение проблем, вызванных контрактной типичностью. Квалифицируя взаимное обязательство в качестве контракта, он допускал его защиту на основе особого разработанного им иска agere praescriptis verbis в ситуации, когда типичные иски были недоступны. Перед тем как обратиться к его исследованию, необходимо подробнее остановиться на проблематике типа в праве. Понятие тип в праве заключает в себе два противоположных значения. С одной стороны, тип выражает идею неповторимости, особенности явления, с другой, повторяемость, «воспроизводимость». Сосуществование в «типе» идей общего, повторяемого и уникального, отличают его от понятия род, для которого объединение противоположных идей не свойственно^[651]. Под типом в праве

можно понимать юридическую квалификацию того или иного правового института, определенный аспект социального феномена, требующий правового регулирования^[652], структуру определенного юридического факта, снабженную самостоятельным юридическим значением. Общим для всех этих дефиниций является акцент на обусловленности типизации определенного социального явления и его признания в качестве правового, имеющего правовое измерение. В связи с этим можно утверждать, что становление права как нормативной системы предполагает выделение в тех или иных фактических ситуациях некоторых структур, имеющих универсальное значение, и получающих выражение в правовых типах^[653].

действительность через типизацию становится частью правопорядка и получает правовое воплощение посредством правовых понятий и правовых институтов^[654]. Сказанное справедливо и для развития системы контрактом. Именно поэтому М. Таламанка рассматривает становление контракта в римском праве прежде всего как процесс оформления договорной, или контрактной типичности^[655].

Понятие тип контракта в римском праве указывало либо 1) на определенную признанную форму соглашения, соблюдение которой приводит к возникновению обязательства для торжественных сделок (gesta per aes et libram) и вербальных контрактов, либо 2) на особое типизированное основание сделки (causa), которое могло быть манифестировано как в соглашении для консенсуальных, так и в передаче вещи или соблюдении письменной формы для реальных и литеральных договоров^[656].

Таким образом, в римском праве процесс типизации контрактов проходил в двух направлениях - через типизацию абстрактных торжественных сделок по признаку правовой формы и через типизацию сделок, заключенных в свободной форме, по характеру их содержания. Начиная с законов XII таблиц, господствовала типизация согласно правовой форме, при которой содержание сделки «снималось» в типичном моменте формы^[657]. Примером такой сделки являлась стипуляция (stipulatio). Поскольку для нее отсутствовали требования к содержанию, она могла оформлять широкую гамму правоотношений^[658]. В предклассический период происходит также типизация соглашений, заключенных в свободной форме. Основанием типизации последних становится соответствие их содержания объективным имущественным интересам, образующим правовое основание (causae), а также признание принципа добросовестности в качестве нормативной основы таких договоров в особом судебном процессе по доброй совести (iudicia bonae fidei). Оформление договорных типов договоров приводит к тому, что смешение, изменение, а также расширение за счет волеизъявления сторон исключены^[659].

Цели типизации для торжественных абстрактных и каузальных сделок (causae) были разными. Типизация для абстрактных сделок по моменту формы обеспечивала свободу содержания^[660]. Типизация правовых оснований (causae) в соглашениях, заключенных в свободной форме, выявляла наиболее важные социальные и имущественные интересы, подчиняя им произвол частных лиц.

С типичностью контрактов неразрывно связана типичность исков в формулярном процессе. Нередко они отождествляются^[661]. Типичность исков означала, что только те контракты обеспечивались исковой защитой, для которых в эдикте городского претора были названы соответствующие иски^[662]. По справедливому замечанию Р. Фьори договорная, или контрактная типичность является следствием типичности исков^[663].

В литературе о контрактной типичности говорят также как о проявлении принципа поименованности (Nominatsprinzip)^[664]. Признание соглашения в качестве контракта сопровождалось присвоением особого типообразующего имени, которое описывало не только правовое основание, но и заключало в себе наименование соответствующего иска^[665].

Типичность контрактов и исков нашла отражение в системе эдикта городского претора. Он содержал формулы исков для определенных договоров, сгруппированные в самостоятельные рубрики^[666]. Договор был типичным, или поименованным (nomen contractus) при условии, что для него существовал иск в эдикте претора. Типичность исков создавала препятствия в договорной практике. Можно выделить два их вида. Во-первых, когда договор хотя и был типичным, т.е. для него был предусмотрен иск в эдикте, выбор конкретной модели в рамках договора был затруднен. Здесь следует вспомнить про договор найма (locatio-conductio), который имел три подтипа (locatio rei, locatio operis, locatio operae), что могло повлечь конфликт квалификаций между ними и в итоге проигрыш процесса^[667] (D.19.5.1.1). Во-вторых, типичность исков приводила к тому, что непоименованные атипичные контракты вообще могли остаться без цивильной исковой защиты.

Лабеон искал способы преодоления проблем, связанных с договорной типичностью^[668]. С его именем связано появление особого способа искового производства agere praescriptis verbis. После кодификации Юлиана agere praescriptis verbis приобретает характер самостоятельного иска^[669]. До нее agere praescriptis verbis оставался иском по факту (actio in factum) и выступал разновидностью преторского декретального иска (actio honoraria).

4.1.