§ 2. Ингердиктная защита владения

Как всякое правоотношение, владение -конституируется не про­извольным н односторонним намерением, а (формализованной в соответствии с социальной потребностью волей всех участников отношения, включая публичную власть, которая обеспечивает его защиту

Административный характер защиты владения выявляет пуб­личную значимость этого вида принадлежности, акцентируя ма­териальную сторону отношения.

Certis igitur ex causis praetor aut proconsul principaliter auc- toritatem suam finiendis cont- roxersiis interponit. quod turn maxime facit, cum de posses­sione aut quasi possessione in­ter aliquos contenditur; et in summa aut iubet aliquid fieri aut fieri probibet: formulae autem et verborum conceptio­n's quibus in ea re utitur, inter­dicta decre- taque.

Итак, в определенных случаях претор или проконсул приме­няет свою власть для прекра­щения споров. Это происходит 'большей частью тогда, когда спор между сторонами каса­ется владения нлн как бы вла­дения; и в общем (претор) или приказывает что-либо сде­лать, или запрещает; формулы же и выражения, которые ис­пользуются в этих случаях, интердиктами или и декретами.

140. Vocantur autem decreta, cum fieri aliquid iubet, velut cum praecipit, ut aliquid exhi- beatur aut restituatur: interdic­ta vero, cum prohibet fieri, ve­lut cum praecipit,, ne sine vi- tio possidenti vis fiat, neve in loco sacro aliquid fiat' unde omnia interdicta aut restituto- ria aut exhibitoria aut prohibi- toria vocantur.

140. Декретами же они на­зываются, когда (претор) при­казывает что-либо сделать, например когда он предписы­вает, чтобы что-либо было выдано или возвращено; ин­тердиктами — когда он за­прещает (что-либо) делать, например когда он предписы­вает, чтобы (кто-либо) не при­менял силу против непорончо владеющего или воздержался от деятельности в священном месте: отчего все интердикты именуются или восстанови­тельными, или предъявитель- ными, «ли запретительными.

Интердикта а я защита владения, как и всякая экстраординар­ная защита, основана на распорядительной власти (auctontas) судебного магистрата. Эта защита, как показывает охрана свя­щенных объектов, имеет целью поддержание административного порядка, составляющей которого предстают и отношения но вла­дению^[38]. Такая классификация средств защиты владения назы­вает собственно интердиктами^[39] лишь запретительные интердикты (что соответствует значению слова «interdico» — «запрещаю»). Возможные конфликты сводятся к нарушению непосредственнос­ти связи лица с вещью. Иитердиктная защита полагает субъектов владения отдельными индивидами и демонстрирует исторически обусловленное восприятие субъектов стороны отношения при­надлежности

Секст Педий, современник Юлиана, относит к интердиктам также цриказы претора о восстановлении владения, а не только запретительные интердикты (D. 43, 17, 1, 4- Ulp., 69 ad ed.)-

Et, ut Pedius ait, omnis de pos- sessione controversia aut eo pertinet, ut quod non posside­mus nobis restituatur, aut ad hoc, ut retinere nobis liceat quod possidemus. restitutae possessionis ordo aut interdicto expeditur aut per actionem: re- 14, как говорит Педий, все опоры о владении 'Относятся либо к тому, чтобы нам верну­ли то, чем мы не владеем, либо к тому, чтобы нам не препят­ствовали удерживать то, чем мы владеем. Порядок восста­новления владения обеспечи­вается либо посредством ин- tinendae itaque possessions duplex via est, aut exceptio aut inter dictum.

тердикта, либо посредством иска; для удержания владения также существует двоякий путь: или исковое возраже­ние, или интердикт.

Это лишь кажущееся противоречие с классификацией Гая; вла­дельческие интердикты (интердикты в тесном смысле слова) име­ли двойную функцию в соответствии с типом опора о владении: или владение нарушено и подлежит восстановлению, или оно по­тревожено и подлежит ограждению от вмешательства со стороны. Примечательно, что, описывая эти ситуации, Педий и Ульпиан оба раза употребляют глагол «possideo» в настоящем (времени вла­дение не утрачивается, несмотря на переход держания к другому

лицу.

Учение Педия позволяет распространить на владение понятие вещного права Представление о владении как о фактическом от­ношении может быть аргументировано только предполагаемой утратой владения вместе с переходом держания к другому лицу: прибегая к интердикту, прежний владелец восстанавливает владе­ние, чего не происходит с вещным правом, сохранение которого и определяет активное управомочение лица, утратившего вещь, на средство защиты — вещный иск (actio in rem). Управомочение владельца на восстановительные интердикты, применимые имен,но в случае утраты фактического обладания вещью (держания)¹⁰, выставляет владельца субъектом правового, а не просто фактиче­ского отношения. Более того, текст Педия показывает, что квали­фикация владельца связана именно с правом уепешно добиваться (восстановления владения.

Это обстоятельство объединяет обе гипотезы спора о владении: всякий раз владельцем признается одно и то же лицо — то, кото­рое осуществляло владение до его нарушения и активно управо­мочено на поссессоріньїй интердикт. Вариативность положения вла­дельца отражена в конструкции основных и древнейших владель­ческих интердиктов, которые Гай (4, 158—160) относит к запрети­тельным (prohibitoria) и амбивалентным (duplicia — обоюдным).

Эти интердикты (interdicta retinendae ipossessionis) — «uti pos­sidetis» (как вы владеете) и «utrubi» (у кого из вас двоих) — применялись не только для удержания начатого владения (недви­жимыми и движимыми вещами соответственно), но и для воссга- 'ВДвления утраченного владения на стороне інаилучшіим образом управомоченного лица Так, интердикт «utrubi» отдавал преимуще­ство в споре тому, кто непорочно провладел вещью большую часть Того года, когда слушалось дело, с зачетом срока владения пред­шественника титульного владельца. Оба интердикта содержали возражение о порочном владении (exceptio vitiosae possessions): «пес vi пес clam пес precario alter ab altero possedetis» (если вы ^[40]

владеете не силой, не тайно, не прекарно один от другого), т.

Запрещаю применять силу для того, чтобы владеть этими зда­ниями, о которых идет спор, иначе, чем так, как вы владее­те: не силой, не тайно, не ире- карно по отношению друг к другу.

«Uti possidetis»:

Uti eas aedes, quibus de agitur, nec vi пес clam nec precario al­ter ab altero possidexis, quo mi­nus possideatis, vim fieri veto.

«Utrubi»:

Utrubi vestrum hie homo, quo de agitur, nec vi nec clam nec precario ab altero fuit, apud quem maiore parte huiusce anni fuit, quo minus is eum ducat, vim fieri veto.

Запрещаю применять силу ра­ди того, чтобы помещать тому из вас увести с собой этого ра­ба, о -котором идет спор, у ко­го (из вас) этот раб находился большую часть этого года, не силой, не тайно и не ирекарно в отношении другого.

Формулы этих интердиктов приведены в классической редак­ции^[41]. -Пороки владения имеют значение только в отношении противника. Амбивалентность обоих интердиктов, которая выра­жена із формулировке «alter ab altero» в интердикте «uti possi­detis» и в формулировке «at rub І vestrum» в интердикте «utrubi», представлена также в конструкции интердиктното разбирательст­ва, где каждая из сторон одновременно выполняет роль и истца, и ответчика, доказывая не абсолютное право, а относительно луз- шую позицию во владении.

Gai., 4. 160:

Обоюдными являются, напри­мер, интердикт «как вы вла­деете» и «у кого из вас дво­их». Называются же они обо­юдными потому, что каждый из тяжущихся находится в равном положении и кто-то из них не считается преимущест­венно ответчиком или истцам, но каждый исполняет роль как ответчика, так и истца; ведь претор обращ-ается с одина­ковым высказыванием к обоим

Duplicia sunt veluti «uti possi­detis» interdictum et «utrubi».

Ideo autem duplicia vocantur, quod par utriusque litigatoris in his condicio est, ncc quisqu- am praecipue reus vel actor in- tellegitur, sed unusquisque tam rei quam actoris partes susti- net; quippe praetor pari sermo- ne cum utroque loquitur.

Здесь Гай приводит общую формулу («summa conceptio») этих интердактов: «Uti nunc possidetis, quo minus ita possideatis, vim fberi veto» (запрещаю применять силу, с тем чтобы вы не вла- дечи так, как вы сейчас владеете). Само обобщение предполагает, что действительное положение сторон во владении заслуживало'бы определенной дифференциации приказа. Двойственность интердик­та заключается в том, что он выполняет 'как задачу охраны нару­шенного владения, так и задачу восстановления утраченного дер­жания Характеристика «duplicius», указывая на амбивалентность иптердиікта, одновременно выражает его полифункциональность. Закономерно сведение формулы приказа к схеме, универсальной для обеих функций.

Эта двойственность сказалась и в том. как Гай (Gai., 4, 148) -выразился -о функции этих интердиктов для определения ролей сто­рон в виндикационном процессе (владелец оказывался в роли от­ветчика, что значительно облегчало ему бремя доказывания — onus probandi): «Retinendae possessionis causa solet interdictuni reddi..» (обычно интердикты для удержания владения издают). «Solet» предполагает наличие и других нормативных ситуаций для издания интердиктов «uti possidetis» и «utrubi». Спор о вла­дении, будучи предпослан процессу о собственности, по форме «е отличается от обычного интердикт но по производства, тогда 'как цель истца — -собственника, утратившего владение, — иесомнек- йо -состоит в восстановлении владения. Приказ «vim fieri veto» играет различную роль в зависимости от функции интердикта и стадии разбирательства о владении.

В первый раз интердмікт издается для организации процесса. Выслушав приказ претора не применять силу с целью нарушения непорочного владения, стороны совершали необходимые для уста­новления судебного разбирательства действия Прежде всего они разыгрывали сцену насилия, выражая на языке ритуальной панто- -мнмы уверенность в порочности владения противника.

выдать саму вещь и собранные за это время плоды (fructus рег- cepti). Если победителем выходил тот, кто выиграл и предвари­тельный спор о fructus lititatio, то с противника взыскивалась лишь сумма 'присяги за неправомерное нарушение приказа пре­тора о неприменении силы (Gai., 4, 167—168). Отказ выдать вещь .победителю давал ход оообому судебному преследованию на основании гарантии о восстановлении владения: iudicium Cascel- lianum sive secutorium (Gai., 4, 166a).

Если одна из сторон отказывалась соучаствовать в установле­ний процесса, претор прибегал к вторичным интердиктам (inter­dicta secundaria), текст которых, видимо, не отличался от фор­мулы первичного интердикта и вполне вписывался в универсаль­ную формулу Гая (summa conceptio). Gai, 4, 170:

Sed quia nonnulli interdicto reddito cetera ex intrerdicto fa- cere nolebant, atque ob id non poterat res expediri, praetor in earn rem prospexit et conpara- vit interdicta quae secundaria appellamus, quod secundo loco redduntur. Quorum vis et potes- tas haec est, ut qui cetera ex in­terdicto non facial, veluti qui vim non facial aut fructus non Hceatur aut qui fructus licita- tionis satis non detaut si ^pon- siones non facial sponsionumve iudicia non accipiat, sive possi- deat, restituat adversario pos­sessionem, sive non possideat, vim їїїі possidenti ne Facial.

Но так как некоторые по издании интердикта не хотели совершать действия в соответ­ствии с интердиктом и поэто­му установление процесса ста­новилось невозможным, пре­тор позаботился об этом деле и составил интердикты, кото­рые мы называем вторичны­ми, так как они издаются во вторую очередь Их сила и действенность такова, что тот, кто не совершит действий на основе интердикта, — напри­мер, если кто-то не применит силу, или не оценит плоды, или не даст гарантии об оцен­ке плодов, или ие совершит споноий и ие согласится на судебное (разбирательство на основании опоноий, — то пусть, если он владеет, восстановит владение противнику, если не владеет, то не применяет си­лу против владеющего.

Как можно судить по поддающимся прочтению словам в даль­нейшем тексте § 170, где в рукописи большая лакуна, Гай про­тивопоставляет упущенной возможности победить посредством первичного интердикта неминуемую потерю владения после изда­ния interdictum secundanum. Тогда запрет применения силы для нарушения владения противника становился окончательным, по­скольку непорочность его владения (или обоснованность претен­зии на владение) не была оспорена. Вторичные интердикты так­же отличаются функциональной двойственностью: восстанавли­вают утраченное или защищают восстановленное владение.

Восстановительная функция вторичных интердиктов -основана на запрете «vim fieri veto», который предопределяет утрату дер- жания неправомерным владельцем. D. 41, 2, 52, 2: Ven, 1, interd.:

Species inducendi in possessio­nem alicuius rei est prohibere ingredienti vim fieri: statim enim cedere adversarium et vacuam relinquere possessio­nem iubet, quod multo plus est quan restituere.

Одним из способов введения в© владение является запрет применять силу против втор­гающегося: ибо претор прика­зывает сразу же уступить про­тивнику и предоставить спо­койное 'владение, что намного больше, чем восстановить.

В новых условиях запрет применять силу означает безусловное отстранение претендента от (владения. Вторичный интердикт мог выполнять и задачу защиты восстановленного владения, независи­мо от того, был ли тогда использован интердикт «uti possidetis» или специальный восстановительный интердикт (reciperandae pos­sessionis), например «unde vi» или «unde vi armata». издавае­мые по случаю нарушения владения силой или вооруженной си­лой (Gai., 4, 154—155). D. 43, 17, 1, 4: Ulp., 69 ad ed.:

Est igitur hoc interdictum, quod vulgo uti possidetis appelatur, retinendae possessionis (nam huius rei causa redditur, ne vis fiat ei qui possidet) et conse- quenxer proponitur post inter- dictum unde vi. illud enim re- stituit vi amissam possessio­nem, hoc interdictum tuetur, ne amittatur possessio, denique Ipraetorl possidenii vim fieri xeiat...

Итак, этот интердикт, который обычно называется «uti possi­detis», служит удержанию вла­дения (ведь он издается с той целью, чтобы тому, кто вла­деет, не чинилось насилия) и соответственно предоставляет­ся после интердикта «unde vi». Если тот интердикт восста­новил владение, утраченное вследствие действия силы, то этот защищает от утраты вла­дения, и поэтому [претор! за­прещает применять силу про­тив владеющего...

Возможность издания этих интердиктов на различных стадиях спора о владении соответствует специфике классификации Гая (Gai, 4, 140), который, как помним, называя собственно интер­диктами только interdicta prohibitoria, приводит (в пример именно запрет «пе sine vitio possidenti vis fiat» (пусть не чинит насилия владеющему без порока) По форме первичный интердикт «uti possidetis» (или «utrubi») совпадает с вторичным, ,но приказ «vim fieri veto» здесь провоцирует насилие, необходимое дня на­чала судебного разбирательства. Претор не прибегает к декрету (interdictum restitutorium), но интердикт retinendae possessionis используется в функции восстановления владения (reciperare pos­sessionem). Обе функции обслуживаются приказом претора не применять силу, определяющим сущность владения как особого отношения принадлежности.

Генеральный запрет нарушать владение силой — «vim fieri veto» (косвенным образом он содержится и в exceptio vitiosae possession is, и в специальных интердиктах для (восстановления владения (reciperandae possessions) «de vi» (Gai., 4, 154; Paul, Sent., 5, 4, 4—6), «quod vi aut clam») выявляет не столько поли­цейские цели поссессорной защиты, сколько объективную, факти­ческую природу владения, для которого существенна материаль­ная связь с вещью. Нарушение такой связи неминуемо сопровож­дается физическим воздействием на один из полюсов отношения: либо на предмет, либо на держателя. Непосредственность связи с вещью в материальном плане обеспечивает абсолютный (т. е. релевантный erga omnes) характер отношения и его соответст­вующую фиксацию позитивным правом. Вещный, реальный (ге) характер этого права состоит в том, что по определенному осно­ванию владелец устраняет любое третье лицо, даже собственни­ка, также обязанного воздерживаться от силового изъятия своей вещи у владельца. Таким основанием является фактическая при­надлежность вещи индивиду - держание, беспрепятственное осуществление которого и гарантия восстановления нарушенной материальной связи с вещью и составляет право владения.