§ 1. Преюдициальное значение судебных постановлений
Преюдициальность решений судов первой инстанции никем не оспаривается, так как такое решение было принято по существу спора, то есть представляется как конечный акт процедурной деятельности суда, который закрепляет обстоятельства, имеющие значение по делу и являются подтвержденными судом.
Однако представляется неясным вопрос об определениях суда, которые выносятся при рассмотрении дела судом первой инстанции.Для того чтобы разобраться в данном вопросе, прежде всего, необходимо выяснить что является определением суда. Статья 224 ГПК РФ указывает, что судебные постановления суда первой инстанции, которыми не разрешается дело по существу, выносятся в форме определения суда. Получается, что определениями суда называют акты, которые суд первой инстанции выносит по вопросам, возникшим в ходе разбирательства по гражданскому делу. В статье 224 ГПК РФ также указаны требования к порядку вынесения определений суда в совещательной комнате. При разрешении несложных вопросов суд или судья может вынести судебное определение, не удаляясь в совещательную комнату. Такие определения заносятся в протокол судебного заседания.
В.В. Ярков отмечал, что установление преюдициального значения определения зависит от их характера[164]. Определения суда можно разделить на две группы, исходя из их постановления и оформления: 1) в форме отдельного процессуального документа; 2) в форме записи, занесенной в протокол судебного заседания.
Определение, которое представлено в форме отдельного процессуального документа должно быть оформлено с соблюдением всех требований, указанных в статье 225 ГПК РФ. Указанные определения можно классифицировать на подготовительные, пресекательные, заключительные и частные.
Подготовительные определения являются определениями суда, которые не затрагивают вопрос по существу спора, а направлены на организационное обеспечение нормального хода процесса по делу.
Получается, что, в первую очередь, такие определения направлены на обеспечение нормального хода процесса на первоначальном этапе и до момента разрешения дела судом первой инстанции.Пресекательные определения препятствуют возникновению процесса или заканчивают его без разрешения спора. Например, пресекательными определениями являются определения об отказе в принятии искового заявления или об оставлении заявления без рассмотрения. Как и подготовительные, пресекательные определения не затрагивают вопросы по существу спора. Суть таких определений состоит в невозможности самого разбирательства и разрешения спора в суде.
Одним из оснований для прекращения производства по делу является заключение сторонами мирового соглашения, утвержденного судом. Ранее в процессуальной литературе высказывалась позиция, согласно которой мировое соглашение имеет преюдициальное значение. Так, например, Р.Е. Гусакян указывал, что обстоятельства, которые установлены в мировом соглашении сторон будут иметь преюдициальное значение для сторон в последующем процессе[165].
С указанной точкой зрения нельзя согласиться. Во-первых, указанная позиция является, на наш взгляд, упрощенным подходом к разрешению проблемы в контексте преюдициального значения мировых соглашений и определений, которые их утверждают. Во-вторых, само мировое соглашение не является судебным актом и, вследствие этого, его преюдициальное значение ставится под вопросом.
Стороны имеют возможность заключить мировое соглашение на любой стадии процесса, в том числе и на стадии исполнения судебного решения. В мировом соглашении могут содержаться любые условия, которые не противоречат закону, вследствие чего стороны могут уточнить и согласовать фактические обстоятельства в нем. Однако мировое соглашение не является судебным актом и вступление его в законную силу судебной процедурой не предусмотрено, таким образом, само мировое соглашение не обладает преюдициальным значением. Исходя из результатов рассмотрения вопросов и соблюдая все требования закона, суд утверждает мировое соглашение и выносит определение об его утверждении и о прекращении производства по делу.
Согласно ч. 3 ст. 173 ГПК РФ в определении суда должны быть указаны условия утверждаемого судом мирового соглашения. Частные определения выносятся по вопросам, которые выходят за рамки спора по делу. Суд имеет право вынести частные определения при выявлении случаев нарушения законности и направить его в соответствующие организации или соответствующим должностным лицам[166]. Статья 226 ГПК РФ указывает, что организации или должностные лица обязаны принять меры по частному определению и сообщить об этом в течение месяца.Таким образом, только заключительные определения обладают
преюдициальным значением, так как имеют характер окончательности судебного акта и содержат обстоятельства, которые установлены судом при исследовании доводов и доказательств, представленные лицами, участвующие в деле.
А.М. Безруков выделяет негативные и позитивные критерии
преюдициальности судебных постановлений, то есть определения, которые не обладают свойством преюдициальности и наоборот[167] [168]. Далее автор приходит к выводу, что определения, которые вынесены в форме отдельного процессуального документа имеют преюдициальное значение. Именно такие определения обладают следующими условиями : 1) определения выносится в судебном заседании с обязательным вызовом лиц, участвующих в деле. 2) определение подлежит самостоятельному обжалованию отдельно от решения либо другого определения, которым заканчивается рассмотрение по существу. Полагаем, с такой позицией можно согласиться, поскольку классификация определений показала, что только заключительные определения могут в дальнейшем быть рассмотрены как основание для освобождения от доказывания обстоятельств, установленных ранее. Таким образом, указанные определения обладают преюдициальным значением. Протокольные определения не имеют преюдициального значения вовсе. На наш взгляд, судебные определения, которые имеют преюдициальное значение можно классифицировать следующие образом: 1) содержащие преюдициальные факты, входящие в решение суда; 2) содержащие преюдициальные факты, имеющие юридическое значение только для суда; 3) содержащие преюдициальные факты, имеющее юридическое значение для сторон в последующих судебных разбирательствах. В апелляционном производстве преюдиции еще нет, так как обжалуемый акт еще не вступил в законную силу. В кассационной и надзорной инстанции преюдицию можно разделить на три группы: 1) переменившаяся; 2) новая; 3) прежняя. Вопрос о преюдициальном значении судебных актов кассационной и надзорной инстанции исходит из направленности данных процедур. Процессуальная цель кассации и надзора заключается в проверке законности судебных актов. В таких случаях постановления судов могут иметь преюдициальное значение по следующему основанию: исходя из результатов проверки судебного акта нижестоящего суда вышестоящим судом, обстоятельства, которые были установлены нижестоящим судом, переносятся в постановление вышестоящего суда и фиксируются в нем без внесения каких-либо изменений. Таким образом, преюдицальность постановления вышестоящего суда основывается и подтверждается судебным актом нижестоящего суда. Представляется интересным вопрос о судебном приказе и заочном решении суда. Рассмотрение дел в порядке заочного производства направлено не только на сокращение сроков разрешения споров и уменьшения числа дел, которые находятся на рассмотрении у судьи, а также направлено и на повышение уровня ответственности сторон за свои действия (бездействия). Главной целью решения, вынесенного в порядке заочного производства, является соблюдение интересов добросовестной стороны, которая явилась в процесс и выполняет все свои процессуальные обязанности. Необходимо отметить, что при рассмотрении дела в порядке заочного производства, суд не может игнорировать доказательства, которые были представлены отсутствующим ответчиком. Заочное решение может быть отменено, если судом будет установлено, что неявка ответчика в судебное заседание была уважительной, однако он не имел возможность сообщить об этом суду, при этом ответчик ссылается на обстоятельства и предоставляет доказательства, которые могут повлиять на содержание решения . Особенность заочных решений заключается в том, что у ответчика согласно статьи 237 ГПК РФ есть право на подачу заявления об отмене вынесенного решения в течение 7 дней со дня вручения ему копии решения, а по истечению этого срока стороны могут обжаловать заочное решение в течение месяца в апелляционном порядке. Статья 113 ГПК РФ содержит нормы, в соответствии с которыми лица, которые участвуют в деле, должны быть извещены заказным письмом с уведомлением о вручении. Однако на практике есть вероятность, что ответчик не будет лично извещен, вследствие чего, возникает проблема ненадлежащего извещения. Исходя из данной ситуации суд подразумевает, что стороны надлежащим образом были извещены, хотя в действительности это могло не произойти. В нашем случае «юридическая фикция» будет выражена в отсчете исчисления срока на апелляционное обжалование. Содержание заочного решения суда определяется по общим правилам, вследствие чего, указываются обстоятельства дела, установленные судом. Таким образом, вступившее в законную силу заочное судебное решение будет обладать преюдициальным значением для лиц, участвующих в деле, на момент их вынесения. Приказное производство применяется к разрешению определенных категорий дел и не требует вызова сторон и выслушивания их доводов. Согласно статье 121 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебным приказом является судебное постановление, которое вынесено судьей единолично на основании заявления о взыскании денежных сумм или об истребовании движимого имущества от должника по требованиям, установленным в статье 122 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, если размер денежных сумм, подлежащих взысканию, или стоимость движимого имущества, подлежащего истребованию, не превышают пятьсот тысяч рублей. Таким образом, судебный приказ является итоговым актом, который выносится в течение пяти дней. В настоящее время мы замечаем тенденцию упрощения и ускорения судебных процедур. Однако, данные тенденции не могут быть реализованы, если не будут найдены пути решения соответствующих проблем, прежде всего, в сфере доказательственного права. Какую цель преследует институт доказывания? Прежде всего, целью доказывания является правильное и своевременное установление обстоятельств дела. Поэтому интересным представляется вопрос о сокращенном судебном решении. Согласно ч. 3 ст. 199 ГПК РФ, мировой судья может не составлять мотивированное решение по рассмотренному им делу. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» было установлено, что решение будет являться законным только если соблюдены все нормы процессуального и материального права, которые надлежит применить к соответствующему правоотношению. Согласно анализу ГПК РФ решение будет признано обоснованным, если факты, которые имеют значение для дела, подтверждены доказательствами, исследованными судом. Факты должны соответствовать требованию закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствам, не нуждающиеся в доказывании . [169] Согласно ч. 4 ст. 198 ГПК РФ в мотивировочной части судебного решения должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства; законы, которыми руководствовался суд. Говоря другими словами, невозможно судить о законности и обоснованности без мотивировочной части судебного решения. В действующем гражданском процессуальном законодательстве термины «мотивированное решения суда» и «решение суда в окончательной форме» имеют неразрывную связь, которая делает их понятиями синонимичными. В последующих гражданских и уголовных делах те же факты и правоотношения будут устанавливаться повторно, что ведет к обесцениванию данного института. Данное обстоятельство также не решает вопросы затягивания и удорожания судебного процесса. Как мы уже выяснили, преюдициальное значение проявляется в судебных актах, вступивших в законную силу. Преюдиция не допускает оспаривание фактов и правоотношений, которые были установлены решением суда. Лица, участвующие в деле, используют правило об освобождении от необходимости доказывать ранее установленные обстоятельства, иными словами, в последующих судебных разбирательствах происходит запрет на вторичное доказывание или опровержение ранее установленных фактов и правоотношений. Исходя из требований ч. 4 ст. 198 ГПК РФ, обстоятельства дела фиксируются в мотивировочной части судебного решения, таким образом, если лица, участвующие деле, не подали заявление о составлении мотивированного решения, то такое решение теряет свойство преюдицильности. Статья 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод содержит предписание странам-участницам о необходимости выносить мотивированные судебные акты, так как судебное решение, которое не содержит мотивов его принятия, противоречит стандартам правосудия и создает условия для нарушения права на справедливое судебное разбирательство. Так, например, в деле «Татишвили против Российской Федерации» Европейский суд указал, что в суды должны надлежащим образом приводить обоснование своих доводов, что прямо соответствует п. 1 ст. 6 Конвенции. Степень, в которой применяет эта обязанность приводить обоснования, может различаться в зависимости от характера решения. Даже если за национальным судом предусмотрена определенная степень свободы усмотрения при выборе доводов в конкретном деле и принятии доказательств в приводимых сторонами доводов, орган государственной власти обязан оправдать свои действия путем приведения основании для своего решения. Дальнейшая функция такого решения будет являться демонстрация сторонам, что они были выслушаны. В дополнение ко всему, мотивированное решение предоставляет сторонам возможность обжаловать его, так же как и возможность кассационному органу пересмотреть решение. Потому как, только через вынесения мотивированного решения можно осуществить общественный контроль за отправлением правосудия . В деле «Хирвисаари против Финляндииг» Европейским судом также отметил, что изложение мотивированного решения является единственной возможностью для общественности проследить отправление правосудия» . Анализ решений Европейского суда демонстрирует нам, что для обеспечения условий для независимой и справедливой судебной процедуры, необходимо чтобы национальные суды выполняли одно из важнейших требований - мотивированность судебных решений, которое в определенной степени является аналогом обоснованности вынесения решений. [170] [171] Некоторые авторы считают, что институт доказывания является межотраслевым . Следовательно и институт преюдиции также будет являться межотраслевым. В литературе часто высказывались и высказываются мнения о возможности применения норм, касающиеся преюдиции, за пределами деятельности суда. Данный вопрос неоднозначно решается учеными-процессуалистами. Так, например, С.В. Курылев высказал позицию, согласно которой юридические факты, установленные несудебными органами не могут иметь преюдициальное свойство . Другие авторы, наоборот, признают преюдициальность юридических фактов, которые установлены актами несудебных органов[172] [173] [174] [175]. Без сомнения является тот факт, что в контексте доказательственной деятельности многие вопросы разрешаются, исходя из норм материального права. Так, например, определение круга обстоятельств, входящих в предмет доказывания, относимость доказательств и т.д. Нормы процессуального права регулируют вопросы, связанные с определенными действиями суда и лиц, участвующие в деле, то есть в данном случае доказывание рассматривается как процедура. Именно процессуальная форма судебной деятельности, прежде всего, отличает ее от деятельности иных органов, что обеспечивает высокую степень защиты прав и интересов различных субъектов . При применении преюдиции несудебными органами нарушается принцип непосредственности. Идея данного принципа состоит в том, что суд лично познает, воспринимает каждое доказательство. В силу указанного принципа суд исследует и оценивает доказательства по делу тем же составом, который и разрешит дело по существу и вынесет решение. Принцип процессуальной экономии является сдерживающим фактором для реализации принципа непосредственности. Мы не можем признать деятельность несудебного органа правосудием, следовательно юрисдикционная деятельность несудебных органов не должна применять правила о преюдиции. Вышесказанное может подтвердить и анализ действующего законодательства. Статья 61 ГПК РФ предусматривает основания освобождения от доказывания. Однако подобные правила отсутствуют в нормативных актах, которые регулируют рассмотрение дел несудебными органами. Решение суда, которое является актом государственной власти, является обязательным и распространяет свое действие в отношении всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организации, и такое решение подлежит неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации . Таким образом, оспаривание обстоятельств, которые установлены вступившим в законную силу судебным актом, является недопустимым. Необходимо отметить, что данное обстоятельство является проявлением свойства обязательности акта суда, а не его преюдициальностью. Указанное замечание имеет значение как с практической, так с теоретической точки зрения. Обязательность судебного акта в отличие от преюдиции не имеет субъективных пределов и распространяет свое действие на всех, включая и несудебные органы. Нельзя в рамках данного вопроса не затронуть вопрос о действии преюдиции в третейском разбирательстве. В законе нет ничего об освобождении от доказывания, что вызывает определённые проблемы по данному вопросу. Проблема преюдиции в третейском разбирательстве всегда присутствовала. Так, например, в дореволюционной юридической литературе указывалось, что решение третейского суда не может иметь преюдициальное значение и должно рассматриваться как одно из доказательств, которое [176] наравне с другими доказательствами, будет представлено сторонами в государственный суд . В советское время в научной литературе высказывалось мнение, что акты третейских судов могут обладать преюдициальным свойством . В.П. Воложанин указывал, что обстоятельства, которые установлены третейским судом «не подлежат оспариванию и в случае возникновения другого спора принимаются без доказывания» . В настоящее время в научной литературе встречаются различные позиции относительно преюдициального значения решения третейского суда. Л.А. Грось указывала, что «контроль государственных судов за законностью и обоснованностью решений третейских судов ... позволяет сделать вывод о преюдициальном значении установленных им фактов» . В случае, если государственный суд производит выдачу исполнительного листа на принудительное исполнение действий, которое основывается на признании фактов, которые были установлены в решении третейского суда, вступившим в законную силу, то такие акты необходимо признать преюдициальными. С данной позиций нельзя не согласиться, так как законодатель действительно закрепляет нормы, касающиеся выдачи исполнительного листа на принудительное исполнение решений третейских судов, таким образом, признает такие решения, если отсутствуют основания для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнения решения третейского суда. Однако, с другой стороны, исходя из природы третейского суда, вступившие в силу решения такого суда не будут иметь преюдициальное значение. Отсутствие в законодательстве норм, которые регулируют вопросы о преюдициальном значении решений третейского суда, конечно, должны быть, потому как отсутствие соответствующего положения может негативно влиять на моральный аспект правовой политики. [177] [178] [179] [180] Судебная практика основывается на позиции, согласно которой у решений третейского суда отсутствует преюдициальное свойство. Так, например, в Определении Конституционного Суда РФ от 25.09.2014 г. № 2136-О было указано, что «решение третейского суда не может быть принято во внимание, поскольку данное решение не имеет преюдициального значения ввиду того, что третейской суд не относится к категории судов общей юрисдикции» . Также суд отметил, что преюдициальное значение приобретают обстоятельства, которые были установлены судебным постановлением судов общей юрисдикции, но не решениями третейских судов, что соответствует статусу третейских судов как альтернативной формы разрешения гражданско-правовых споров. Лица, участвующие в деле, имеют право ссылаться на принятое в отношении них решение третейского суда как на письменное доказательство, которое будет подтверждать их позицию по делу. В юридической литературе указывается, что преюдициальность понимается не только как освобождение от доказывания ранее установленных обстоятельств, но и запрет на их опровержение. Это действует до тех пор, пока судебный акт, который установил эти факты, не будет отменен . В Федеральных законах «О третейских судах в Российской Федерации» и «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» вопрос об освобождении от доказывания преюдициальных фактов, которые установлены государственном судов в рамках третейского судопроизводства, не регламентируется. В ч. 6 ст. 25 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» установлено, что основанием для отмены обеспечительных мер, которые ранее были приняты по делу, является решение третейского суда об отказе в удовлетворении исковых требований. Таким образом, законодатель связывает позиции [181] [182] государственного суда относительно обеспечительных мер с решением третейского суда. Получается, что решения судов общей юрисдикции, арбитражных судов , которые вступили в законную силу, будут обязательны для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций, третейских судов и, соответственно, подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации . Таким образом, в настоящее время решения третейского суда не могут иметь преюдициального значения. Суд (государственный) может рассматривать решение третейского суда как письменное доказательство, которое будет исследоваться вкупе с другими доказательствами. Следующий вопрос касается преюдиции в рамках административного судопроизводства. Статья 64 КАС РФ указывается, что обстоятельства, которые установлены вступившим в законную силу судебным решением суда по ранее рассмотренному им гражданскому или административному делу либо делу, рассмотренному ранее арбитражным судом, не доказывают вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении судом другого административного дела, в котором участвуют лица, в отношении которых установлены эти обстоятельства, или лица относящиеся к категории лиц, в отношении которых установлены эти обстоятельства[183] [184] [185]. Таким образом, факты, которые были установлены судом при рассмотрении одного дела, вплоть до их опровержения будут иметь преюдициальное значение для другого дела. Под лицами относящимися к категории лиц, в отношении которой установлены вышеуказанные обстоятельства понимаются органы государственной власти и должностные лица соответствующей системы государственных органов . Отдельного внимания заслуживает вопрос о преюдиции в уголовном судопроизводстве. Уголовное процессуальное законодательство использует термин «преюдиция» в отличие от гражданского процессуального законодательства. Статья 90 УПК РФ под название «Преюдиция» указывает, что «обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, за исключением приговора, постановленного судом в соответствии со статьей 226.9, 316 или 317.7 настоящего Кодекса, либо иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки. При этом такие приговор или решение не могут предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом 188 уголовном деле» . Особенности доказывания по уголовному делу в вопросе преюдицальности судебного решения по гражданскому делу неоднократно рассматривались Конституционным Судом РФ до принятия действующей редакции статьи 90 УПК РФ. Однако новая редакция позволила устранить лишь часть проблем. Была установлена обязанность правоприменителя при рассмотрении уголовного дела не проводить дополнительную проверку и признавать обстоятельства, которые были установлены решением суда при осуществлении гражданского судопроизводства. Необходимо отметить, что преюдициальное значение приобретают только приговоры суда, а не все постановления, которые выносит суд при разрешении уголовного дела. А.М. Безруков отмечал, что преюдициальность определений и постановлений суда по уголовному делу должны быть аналогичны для судебных актов гражданского судопроизводства . В ч. 4 ст. 61 ГПК РФ установлено, что вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу является обязательным для суда, который [186] [187] рассматривает дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого был вынесен приговор суда, по вопросам, касающимся того, имело ли место эти действия я и совершены ли они данным лицом. Суд в уголовном процессе признает только те обстоятельства, имеющие значение, которые подтверждены наличием признаков состава преступления, то есть преюдиициальная связь между гражданским и уголовным судопроизводством реализуется с учетом принципа свободной оценки доказательств судом. Исходя из этого целесообразным будет затронуть вопрос о преюдициальности приговора в части установления вины подсудимого. Очевидным является тот факт, что вина, которая установлена приговором суда по уголовному судопроизводству имеет иную природу чем в гражданском. Сама по себе вина не имеет преюдициального значения в контексте разрешения гражданского дела, потому как не является условием гражданско-правовой ответственности. При разрешении уголовного дела суд устанавливает характер и размер вреда, который был причинен в результате совершения преступления, поэтому именно данное обстоятельство, на наш взгляд, будет иметь преюдициальное значение при разрешении гражданского дела. Анализ ч. 4 ст. 61 ГПК РФ показал, что субъективные пределы были существенно расширены по сравнению с судебными актами по гражданскому делу. Данное обстоятельство было обусловлено, прежде всего, спецификой приговора суда, главная цель которого состоит в защите частных и публичных интересов. Таким образом, преюдициальная связь между гражданским и уголовным судопроизводством существует лишь при соблюдении баланса между общеобязательностью и непротиворечивостью решений суда, независимостью суда и состязательностью. Баланс будет достигаться при установления пределов преюдиции и порядка ее опровержения. Согласно статьи 90 УПК РФ обстоятельства, которые установлены вступившим в законную силу приговором или иным решением суда, вступившим в законную силу, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки. Приговор или решение не могут устанавливать виновность лиц, которые не участвовали в ранее рассмотренном уголовном деле. В Определении Конституционного Суда РФ от 15 января 2008 года № 193-О-П затрагиваются вопросы, которые связаны со значением арбитражного суда для уголовного дела, а также указываются, что фактические обстоятельства, рассмотренные и установленные в судебных актах арбитражного суда, который осуществляет гражданское судопроизводство согласно компетенции, определенной в Конституции РФ и АПК РФ, подлежат исследованию и оценке в соответствии с общими принципами доказывания, которые закреплены в ст. 49 Конституции РФ[188]. Обстоятельства, которые были подтверждены арбитражным судом и свидетельствуют в пользу обвиняемого, могут быть отвергнуты лишь после того, как вступивший в законную силу исполняемый судебный акт арбитражного суда будет аннулирован в предусмотренных для этого процедурах. Исходя из указанного Определения Конституционного Суда, преюдиция актов арбитражных судов рассматривается как строгая. П.А. Скобликов отметил, что «... преюдиция актов уголовного судопроизводства в арбитражном процессе оценке Конституционного Суда РФ не подвергалось, и правоприменители будут понимать ее далее по-прежнему, то есть так, как она закреплена в законодательстве, - ограниченно. Тем самым арбитражный процесс словно бы поставлен над уголовным как более важный и способный более точно установить истину по делу»[189]. Указанное определение содержит ссылку на Постановление Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. № 5-П и Постановление Конституционного Суда от 5 февраля 2007г. № 2-П из чего суд сделал вывод, что преодолеть окончательность судебных актов возможно только при наличии особых процедурных условий для их пересмотра, которые отвечают требованиям правовой определенности, обеспечивающие признанием законной силы судебных решений, и их неопровержимости. Пересмотр «окончательных» судебных актов возможен лишь если какое-либо новое или вновь открывшееся обстоятельство или обнаруженные фундаментальные нарушения неоспоримо свидетельствуют о судебной ошибке, без устранения которой компетентным судом невозможно возмещение причиненного ею ущерба[190] [191] [192]. Суд также указал, что определение названных условий, при которых допускается аннулирование законной силы судебного акта, относится к дискреции законодателя. Изменение правового статуса лиц, права и обязанности которых уже определены судебным решением, принятым в законных процедурах, отвечающих требованиям справедливого правосудия, при отсутствии соответствующего законодательного регулирования могло бы приводить к произволу при осуществлении судебной власти, что противоречило бы ее конституционному назначению, как это вытекает из указанных правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, сохраняющих свою силу[193]. Изменения, которые были внесены в статью 90 УПК РФ, наш взгляд, были вызваны отсутствием понимания и неясности в его истолковании, которое заключалось в употреблении термина «преюдиция». Ценность преюдиции заключается в том, чтобы не допустить противоречие между судебными актами. Анализ института преюдиции, как раз, и позволяет выявить ряд проблем, которые существуют на практике и в теории.