§1. Современное состояние теории презумпций, особенности ее исторического развития, перспективы
Чаще всего происхождение категории «презумпция» (лат. praesumptio – предположение) принято связывать с римским правом. Не нова она и для отечественной науки. Тем не менее современный исследователь вынужден констатировать противоречивость и неоднородность научного наследия по данному вопросу.
До настоящего времени мы не имеем единых представлений о понятии презумпции, ее юридических свойствах и содержании системы презумпций.Автором одной из последних работ, посвященных рассматриваемой категории, делается ссылка на данные социологического исследования, по результатам которого 80% опрошенных судей и сотрудников органов предварительного расследования считают вопросы, касающиеся правовых презумпций, «как никогда актуальными»[1]. Подобное положение без преувеличения можно было бы назвать радужным, если бы оно соответствовало действительности. Актуальность проблемы предопределяется осознанием острой необходимости ее разрешения. Применительно к презумпции это, как минимум, требует четкого уяснения ее содержания и возможностей использования. О развитии современной теории презумпций, об уровне ее понимания рядовыми правоприменителями весьма красноречиво, например, говорит тот факт, что 93,3% опрошенных сотрудников милиции, как оказалось, полностью отождествляют понятие «презумпция» с презумпцией невиновности. Парадокс заключается в том, что последняя, являясь самой известной презумпцией, согласно традиционным критериям презумпцией вообще не является, поскольку не основана на индуктивном обобщении.
Основная причина подобного состояния теории презумпций видится в том, что для отечественной науки характерно неоправданное смешение двух самостоятельных подходов к исследованию названной категории – философского и юридического.
Философский подход характерен тем, что рассматривает презумпцию как вывод из индуктивного обобщения.
Логическая природа презумпции, отражающая повторяемость жизненных процессов, указывается в качестве основного условия ее существования. Например, презумпция, согласно которой выпускник образовательного учреждения МВД признается способным выполнять свои служебные обязанности, существует постольку, поскольку выражает наиболее обычный порядок вещей и явлений. Для объяснения самого феномена презумпции сторонники данного подхода используют такие философские категории, как вероятность, достоверность и т.п. В этом свете основным критерием эффективности и обоснованности презумпции выступает ее способность правильно отражать реальность, служить средством познания.Сторонники же юридического подхода видят в презумпции, прежде всего, средство регулирования общественных отношений. Причем определяющим в презумпции является уже не ее логическая природа, а особый способ регулирующего воздействия, ее юридические свойства. Здесь презумпция рассматривается не как данность (сложившийся результат жизненной практики), а как инструмент решения правовых задач, используемый для регулирования нуждающихся в этом общественных отношений. Эффективность презумпции определяется не тем, какую степень вероятности она отражает, а тем, насколько успешно она способна разрешать правовые вопросы. Юридический подход не имеет своим предметом презумпции, действенность которых не может быть объяснена иначе как через их индуктивную природу, однако именно он объясняет феномен существования «искусственных» презумпций. Таким образом, если согласно философскому подходу презумпция существует потому, что отражает наиболее обычный порядок отношений и явлений, то юридический направлен на исследование презумпций, которые существуют для того, чтобы регулировать общественные отношения.
Развитие представлений о презумпции происходило одновременно в двух направлениях. Различие в подходах к исследованию закономерно порождало и порождает различность признаваемых за презумпцией юридических свойств[2].
В результате их смешения презумпция в современной юридической литературе выступает как способная одновременно служить средством а) познания объективной реальности, б) распределения бремени доказывания, в) установления правила о толковании сомнений, г) обязывания правоприменителя правильно применять нормы закона; способом толкования правовых норм; формой установления запрета на использование доказательств, полученных с нарушением закона, и т.д.[3] В условиях, когда реально применить всю эту совокупность в конкретном случае оказывается невозможным, презумпция обречена относиться к области юридической экзотики.Вскрыть генезис проблемы, а также наметить пути развития теории в данной области позволяет исторический анализ представлений о презумпции.
Противоречивость научного материала делает невозможным выделение четких этапов развития рассматриваемой категории на основе качественных прорывов в теории презумпций. В этих условиях оптимальным видится использование традиционного разделения времени изучения презумпций на досоветский, советский и постсоветский периоды. Обоснованность такой классификации определяется качественными изменениями всей правовой науки, изменением роли презумпции, отводимой ей наукой.
Досоветский период. Как указывают современные исследователи, в досоветском российском обществе еще не сложилась развитая правовая система. Однако, несмотря на значительную противоречивость последней, к 1917 г. в России наметилось довольно интенсивное развитие прогрессивных правовых форм и институтов[4]. Юридическая наука данного периода наряду со значительной архаичностью содержит немало передового. Презумпции исследуются в работах Д.И. Мейера, Г.Ф. Дормидонтова, С.А. Муромцева, И.Г. Оршанского, Е.В. Васьковского, В.В. Попова, В.В. Ефимова и др. И хотя в литературе иногда высказывается отрицание презумпций[5], категория активно разрабатывается юридической наукой, а вопрос о соотношении философского и юридического подходов в стремительно назревает.
Поскольку исторически в центре внимания оказывалась, прежде всего, фактическая презумпция с естественной связью фактов, вполне закономерно, что презумпция начинает исследоваться, в основном, как вывод из индуктивного обобщения. Она рассматривается как средство познания, что фактически означает развитие философского подхода. Сторонники данного направления определяют презумпцию как «признание факта существующим по вероятности, что он существует» (Д.И. Мейер)[6]. Единственным основанием презумпций называют законы вероятности (С.А. Муромцев)[7].
Вместе с тем сочетание академичности и прагматичности научной мысли данного периода позволяет довольно отчетливо проявить неоднородность существующих презумпций и необходимость изменения отношения к их изучению. Было замечено, что критерий вероятности не только не является основным, но и отсутствует при установлении некоторых законных презумпций. Это потребовало иного объяснения их происхождения. И, в отличие от современности, обычно решающей данную проблему через объявление подобных конструкций «непрезумпциями», наука досоветского периода сумела найти более рациональный путь. Удалось сформулировать следующий вывод: истинным стимулом некоторых презумпций «бывает не действительная вероятность данного умозаключения от одного факта к другому, а желание охранять те или другие общественные интересы (выделено мною – Н.Ц.), наиболее важные в глазах законодателя» (И.Г. Оршанский)[8]. Приведенное положение позволяет рассматривать презумпцию не как нечто уже сформировавшееся, а как весьма перспективное средство целенаправленного регулирования общественных отношений. Это, по сути, составляет основу нового – юридического подхода.
Внимание русских ученых-юристов 19 в. все чаще привлекает не познавательная, а регулятивная ценность презумпции, что, несомненно, способствует развитию юридического подхода. Так, в определениях презумпции, даваемых Е.В. Васьковским[9], В.В.
Ефимовым[10], Е.И. Андреевским, К.К. Арсеньевым, О.О. Петрушевским[11] и др., индуктивная природа не указывается как обязательный, существенный признак. На фоне продолжающихся исследований гносеологической ценности презумпции критерий вероятности уже не выглядит непререкаемым[12]. По сути, это начало столкновений подходов к исследованию презумпции.Юридическая наука досоветского периода, обладая довольно высоким уровнем развития теории презумпции, вплотную подошла к интересующему нас вопросу, однако разрешить его не успела.
Советский период. В результате октябрьского переворота 1917 г. и последующих за ним процессов юридическая система России была отброшена назад и значительно деформирована. Юридическая наука советского периода, оказавшись жестко зажатой идеологией ортодоксального марксизма-ленинизма-сталинизма, ушла в сторону от основных направлений развития права, характерных для мировой цивилизации[13]. Чрезвычайно популярной в советской юридической литературе оказывается идея противостояния науке «буржуазных» стран. Все это в совокупности во многом предопределило развитие правовых категорий. Отрицание зарубежного опыта, предвзятое отношение к достижениям русских юристов и, таким образом, отсутствие должной преемственности привели к некоторой изоляции советской науки. Тем не менее это был период бурного развития теории презумпций. Он связан с именами М.С. Строговича, В.И. Каминской, Я.Б. Левенталя, К.С. Юдельсона, В.П. Воложанина, С.С. Алексеева, А.Ф. Клейнмана, Т.А. Лилуашвили, И.Л. Петрухина, Я.Л. Штутина, О.С. Йоффе, М.Д. Шаргородского, М. Гурвича, В.К. Бабаева, В.А. Ойгензихта, И.А. Либуса и многих других.
Советская наука также почти не оспаривает допустимость презумпций в праве[14]. Теоретическая сложность исследуемой категории, принципиальное различие исследовательских подходов приводят к огромному количеству совершенно разных выводов о содержании презумпции.
Так, ее понимают, с одной стороны, как «правило, обязывающее суд….»[15], «заключение о наличии каких-либо положений, фактов….»[16], с другой же – как «обычный порядок отношений между предметами и явлениями материального мира…»[17], «предположение о существовании или несуществовании какого-либо факта…»[18], «логический прием»[19] и т.д. В литературе возникают вопросы относительно причастности презумпции к доказательствам[20], тождественности понятий толкование и презумпция[21]. Презумпцию даже называют известным выражением «соотношения права и морали»[22].Выделение в теории презумпций направлений носит весьма условный характер, поскольку последние не имеют жесткого оформления. Наиболее представительным выглядит философское направление. Работы В.И. Каминской, В.П. Воложанина, А.К. Юрченко, Я.Л. Штутина, В.К. Бабаева, В.А. Ойгензихта, А. Боннера и других авторов содержат глубокий анализ индуктивной природы презумпции, способности последней быть эффективным средством познания. К концу советского периода в общей теории права оформилось очевидное доминирование философского направления.
Наиболее ярким представителем юридического направления данного периода можно считать М.С. Строговича. Проявляя в целом негативное отношение к презумпциям, он формулирует ряд важных признаков правовой презумпции, характеризует механизм ее реального регулирующего воздействия, юридически обосновывает необходимость ряда правовых презумпций[23].
Проявлением юридического направления стала и научная разработка презумпции невиновности. Ее развитие знаменуется работами М.С. Строговича, Я.О. Мотовиловкера, И.А. Либуса, А.М. Ларина, В.М. Савицкого и многих других ученых. Сторонники юридического направления внесли огромный вклад в развитие представлений о юридических свойствах презумпции, ее способности быть эффективным средством регулирования общественных отношений.
Хронология и анализ работ советских авторов позволяют констатировать одновременное развитие обоих подходов и свидетельствуют об отсутствии спора по вопросу их соотношения.
На протяжении почти всего советского периода происходит накопление научного материала. Преобладающим является философский подход, в результате чего основное внимание науки было направлено на исследование индуктивной природы презумпции. Однако данное соотношение не было результатом научного спора, а отражало неравномерность развития советской науки.
Постсоветский период. Процесс изменения ценностей в современной России закономерно отразился и на правовой науке. Последняя уже не есть выражение коммунистической философии права, и перед ней не ставится задача обоснования собственного превосходства над наукой зарубежных стран. Получил общее признание принцип правового государства, стали развиваться демократическое законодательство и система правосудия. Ориентация на нужды правового регулирования, изменение отношения к отечественному научному наследию и зарубежному опыту постепенно делают правовую науку качественно отличной от науки советского периода. Вместе с тем процесс этот не завершен, и право во многом сохраняет огосударствленный характер[24]. Но можно констатировать повышение научного интереса к проблеме презумпции. В числе последних работ, посвященных данной тематике, работы О.В. Левченко, Е.Ю. Веденеева, А.А. Крымова, А.А. Пекова, В.К. Бабаева, С.Е. Кухаренка, Ю.Г. Зуева[25]. Тесная связь современного периода с предыдущим этапом развития исследуемой категории определяет доминирование в общей теории презумпций философского подхода, что так или иначе проявляется в трудах всех перечисленных авторов.
Юридический подход находит выражение в попытках некоторых теоретиков решить актуальные проблемы отраслевого характера с помощью юридических свойств правовой презумпции. Например, заслуживают внимания работы Ю.П. Соловья[26], О.И. Бекетова, В.В. Кальницкого[27], предлагающих правовые презумпции, призванные регулировать общественные отношения в сфере деятельности милиции. Кроме того, весьма активно продолжается развитие презумпции невиновности. Сегодня оно связано с именами В.М. Савицкого, Г.П. Химичевой, В.П. Божьева, П.С. Ефимичева, Г.А. Шумского, С.П. Новосельцева[28] и многих других.
Однако современная теория презумпций пока не успела сформулировать выводов, качественно отличных от предыдущего этапа. Поэтому сегодня, на наш взгляд, можно говорить лишь о зарождении постсоветского периода развития теории презумпций. Вопрос о соотношении юридического и философского подходов к изучению презумпции остается нерешенным, исследование названной категории, как и прежде, осуществляется параллельно.
Причиной одновременного существования в праве двух самостоятельных подходов является, на наш взгляд, неоднородность самих презумпций и, в частности, их изначальное деление на фактические (естественные) и правовые. Различность указанных видов презумпций определяет обоснованность и необходимость дальнейшего сосуществования обоих направлений.
Действительно, философский подход видит в презумпции «подлинное обобщение жизненного опыта», что является непременным условием существования и действенности фактической презумпции, но не обязательно присуще правовой презумпции. Более того, высокая степень вероятности факта, презюмируемого правовой презумпцией, не наделяет ее большей юридической силой, поскольку последняя связана лишь с нормативно закрепленным характером правовой презумпции. Юридический же подход, рассматривая презумпцию как средство регулирования общественных отношений, ориентируется на эффективность, целесообразность использования соответствующей конструкции для регулирования соответствующих групп общественных отношений. Такая презумпция выводится законодателем не «из обычного порядка вещей», а из анализа нужд правового регулирования, истинности закрепленного предположения и иных факторов, что естественно лишь для правовой презумпции.
К фактической презумпции в науке чаще всего относятся как к малозначительной и несущественной категории. Однако на самом деле именно ее изучение составляет основное содержание философского направления.
Юридический подход ориентирован на изучение правовой презумпции как самостоятельно используемого средства регулирования общественных отношений. За основу здесь берется не высокая вероятность презюмируемого факта, а способность правовой презумпции выступать эффективным правовым регулятором. При таком подходе правовая презумпция невиновности не относится к явлениям исключительным. Фактические презумпции не входят в предмет юридического подхода, поскольку представляют собой данность, объяснить действенность которой можно лишь на основе анализа ее вероятностной природы (философский подход). В отличие от фактической, правовая презумпция носит в праве единичный характер. В настоящее время она задействована слабо, но является весьма перспективной.
Подобное разграничение, полагаем, вносит ясность в теорию презумпций, объясняет множественность взглядов на ее содержание и, таким образом, позволяя сторонникам разных направлений «общаться на одном языке», представляет собой попытку объединения теории. Наглядная демонстрация существенной разницы между фактическими и правовыми презумпциями открывает новые рубежи в их освоении.
Перспективы научной теории презумпций связываются диссертантом, прежде всего, с признанием юридического подхода (и таким образом, с признанием за правовой презумпцией способности эффективно применяться для регулирования нуждающихся в этом общественных отношений). Это, по мнению автора, должно повлечь необходимость исследований адекватности нормативного обеспечения существующих общеотраслевых и отраслевых правовых презумпций и активное использование потенциала правовой презумпции в отраслевом регулировании.
Таким образом, анализ исторического развития научных представлений о презумпции позволяет сделать следующие выводы:
1. Несмотря на длительный период изучения презумпций, процесс накопления научной информации идет медленно. Наибольшая активность исследований приходится на середину советского периода (1947 – 1976). Юридической литературы, посвященной данному вопросу, особенно в области административного права и административной деятельности милиции, чрезвычайно мало. Презумпция, как и прежде, остается малоизученной категорией.
2. В юридической науке наблюдается одновременное использование двух самостоятельных подходов к изучению презумпции – философского и юридического, оценивающих презумпцию по различным критериям. Их смешение приводит к противоречивости научных представлений о юридических свойствах презумпции, что значительно усложняет ее практическое применение.
3. Двойственность подходов при исследовании презумпции является следствием неоднородности самой презумпции. Необходимость существования юридического и философского направлений предопределяется существованием, соответственно, правовых и фактических презумпций.
4. Современные представления об исследуемой категории связаны с выраженным доминированием философского подхода. Однако соотношение юридического и философского подходов определяется соотношением правовых и фактических презумпций.