§ 3. Современное состояние правового регулирования предпринимательской деятельности хозяйствующих субъектов в отношениях предпринимательства
Важнейшую роль во всех современных системах правового регулирования хозяйственной деятельности играет конкурентное законодательство, которое пронизано публично-правовым началом.
Основополагающим нормативно-правовым актом в сфере правового регулирования конкуренции и монополии в Российской Федерации является закон РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» от 22 марта 1991 года с последующими изменениями и дополнениями (далее - закон о конкуренции)[66].
Закон о конкуренции - комплексный нормативно-правовой акт, включающий в себя положения о пресечении как монополистической деятельности, так и недобросовестной конкуренции. По своей природе он относится, несмотря на характер внесенных в него в 1995 году изменений, к антимонопольным законам западноевропейского типа, которые, как известно, построены на принципах регулирования и ограничения монополистической деятельности, в отличие от законов американского типа, где монополии формально запрещены.Отраслевая принадлежность конкурентного права ранее во многом зависела от решения вопроса о том, в каком кодексе закрепить основополагающие нормы о конкуренции и монополии - в Гражданском кодексе или в предполагаемом Предпринимательском кодексе (в Российской Федерации велась дискуссия о целесообразности разработки и принятия Хозяйственного, или Предпринимательского, кодекса). Усилия в развитии предпринимательского права увенчались принятием указа Президента РФ от 29 апреля 1994 года, в котором была предусмотрена разработка Предпринимательского кодекса[67], а также изданием новой редакции Общеправового классификатора отраслей законодательства, где гражданское законодательство и законодательство о предприятиях и предпринимательской деятельности рассматриваются как разные отрасли законодательства[68].
В Гражданском кодексе РФ закреплена, по сути, лишь одна общая норма о недопущении использования гражданских прав в целях ограничения конкуренции и злоупотреблении доминирующим положением на рынке.
В отличие от конституционных норм (ст. 34 Конституции РФ), в ГК РФ отсутствует норма о необходимости пресечения недобросовестной конкуренции. Основная роль в реализации конституционных принципов поддержки конкуренции, ограничения монополистической деятельности и пресечения недобросовестной конкуренции отводится специальному антимонопольному законодательству, основу которого составляет Закон о конкуренции, закрепляющий также нормы гражданского и административного права, что обеспечивает оптимальное сочетание частных и публичных интересов в правовом регулировании конкурентных отношений.Следует отметить, что в правовом регулировании хозяйственных (предпринимательских) отношений все больше внимания уделяется судебной практике, поскольку ее роль сегодня возрастает. При этом наиболее актуальными становятся два взаимосвязанных вопроса: как влияют на развитие права акты Конституционного Суда РФ, постановления пленумов высших судебных инстанций по вопросам применения законодательства и каковы перспективы данного влияния.
При ответе на первый вопрос, на наш взгляд, неизбежно придется обращаться к понятиям, принципам и формам (источникам) права, совершенствование которых под воздействием судебной практики характеризует значение указанных актов и постановлений.
Вопрос о существенных признаках какого-либо юридического понятия и его законодательного определения решает сам законодатель. Однако чем сложнее и многограннее правовое явление, тем труднее дать ему краткое определение. В подобных случаях судебная практика - эффективное средство совершенствования определений и понятий, применяемых законодателем. В процессе толкования норм она раскрывает все существенное, что они содержат, верно отражая их реальный правовой смысл.
Принципы права наряду с юридическими нормами способны регулировать хозяйственные отношения. Они выражают наиболее существенные свойства законодательства и могут быть положены в основу обоснования решения по конкретному делу (например, Конституционным Судом РФ при принятии решения о признании нормативного правового акта неконституционным в соответствии с принципами, прямо закрепленными в Конституции России).
ё
¥
Совершенство права зависит также от совершенства его форм (источников), поскольку от внешней формы, в которую воплощается государственная воля, зависит его действенность, юридическая сила. Форма права показывает, насколько она адекватна регулируемой ею деятельности. В связи с этим Б.Н. Топорнин справедливо отмечает, что характерной чертой развития источников права в России стало «явное увеличение их многообразия, включение в перечень источников все новых их видов»[69]. Одна из причин этого процесса - увеличение регулятивной роли судебной практики в вышеуказанных формах и ее активное правовое воздействие на регулирование хозяйственных отношений. Компетенция судебной власти и ее функции в области конституционного контроля и разъяснения действующего законодательства неизбежно приводят либо к принятию судебных актов, наделенных всеобщим характером (например, решения Конституционного Суда РФ по вопросам конституционности оспариваемых законов и формулируемые в них пра-
вовые позиции), либо к выработке судебных правил (правоположений), имеющих определенную степень обобщенности и обязательное значение для судов (постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам судебной практики). Современные правовые реалии свидетельствуют о том, что существующая законодательно закрепленная компетенция судебной власти уже не вмещается в жесткие схемы традиционной иерархии источников права. В силу этого правовой доктриной должно быть по-новому переосмыслено и теоретически обосновано изменившееся право. Вместе с тем судебная практика как источник права не относится к категории закона, поскольку не обладает признаками такового, а осуществляет лишь дополнительное правовое регулирование и имеет по своему характеру только вспомогательное по отношению к закону значение.
і
*
т
щ
Закрепленные в Конституции РФ, федеральных законах и других нормативных правовых актах определения и юридические понятия, межотраслевые и отраслевые принципы права могут непосредственно применяться при регулировании предпринимательских отношений.
В то же время расплывчатость отдельных определений и юридических понятий, недостаток смыслового содержания в правовых принципах в процессе применения права иногда приводят к экономическим конфликтам и противоречиям между принципами права, в результате чего предпринимательские правоотношения оказываются не урегулированными надлежащим образом или урегулированными с явными диспропорциями. .Именно в процессе правоприменительной деятельности судов отчетливо выявляются все недостатки в правовом регулировании предпринимательской деятельности. Путем вырабатываемых высшими судами правил, правовых позиций устраняются эти противоречия и дисбалансы, через совершенствование определений и юридических понятий, принципов права совершенствуется само право как регулятор экономических отношений.
Так, акты Конституционного Суда РФ оказали существенное влияние на развитие права в сфере экономики. В них были сформулированы и напол-
йены реальным содержанием некоторые определения и юридические понятия, имеющие принципиальное значение для развития налогового законодательства. Получили развитие либо сформулированы некоторые межотраслевые и отраслевые нормы публичного и частного права, отработаны определенные механизмы сочетания интересов.
Как было указано выше, законодатель до настоящего времени не разрешил одну из актуальных проблем - сочетание публичных и частных интересов в процессе предпринимательской деятельности. В частности, В.Ф. Яковлев обращает внимание на то, что формирование системы нормативно-правового регулирования экономических отношений происходит стихийным образом, без опоры на тщательно отработанную теоретическую концепцию: «Главная трудность создания такой концепции заключается в решении проблемы соотношения публичного и частного права, от которого зависит содержание нового законодательства, механизм воздействия государства на общественные отношения и степень его эффективности». Далее автором делается следующий вывод: «Механизмы сочетания публичного и частного интересов очень тонкие, но они должны быть обязательно отработаны»1.
Необходимо отметить, что сегодня на практике отдельные аспекты этой проблемы разрешаются не законодателем, а судебной практикой. Так, правовые позиции, выраженные в постановлении Конституционного Суда РФ от 16 мая 2000 г. № 8-П, оказали значительное влияние на совершенствование принципов публичного и частного права и развитие права в целом. Этот документ имеет особое значение для развития принципа гражданского права - неприкосновенности частной собственности. Конституционный Суд ограничил частноправовые интересы (интересы должника-собственника, находящегося в процедуре конкурсного производства) в пользу публичноправовых исходя из необходимости осуществления государством защиты
прав и интересов других лиц (населения, использующего фонд социального назначения и объекты коммунальной инфраструктуры, являющиеся собственностью должника-банкрота, в жизненно необходимых целях). Вместе с тем Конституционный Суд указал на недопустимость ограничения права собственности и лишения собственника имущества без предоставления разумной компенсации с учетом стоимости имущества, обеспечивающей баланс между публичными и частными интересами. Однако учет публичных интересов, связанный с необходимостью большей социальной справедливости, может обусловливать выплаты возмещения ниже рыночной стоимости имущества, изымаемого из частной и передаваемого в муниципальную собственность. Критерием справедливого баланса публичных и частных интересов в данном случае выступает соразмерная компенсация с учетом возможной выплаты стоимости ниже рыночной с обеспечением ее судебной проверки. Как указал Суд, определение разумных пределов, в которых возможна компенсация, не разрушает принцип о предварительном и равноценном возмещении отчуждаемого в публичных целях имущества. Равная защита частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности при определении размеров разумной компенсации в связи с изъятием имущества в публичных целях должна осуществляться на основе принципа справедливости. Таким образом, Конституционный Суд, развивая принцип гражданского права о неприкосновенности частной собственности и раскрывая его смысловое содержание, в случае изъятия у собственника имущества в публичных целях определил предел его действия в процессе реализации государством функции защиты жизненных интересов населения.
В развитие принципа возмездности, т.е. предварительной и равноценной компенсации при изъятии у собственника имущества для государственных нужд Конституционный Суд также сформулировал понятие «разумная, справедливая компенсация» и дал ему сущностную характеристику. Разумная, справедливая компенсация означает соразмерность с точки зрения обеспечения справедливого баланса между публичными и частными интересами, которая в данном случае выступает«г
одновременно и критерием справедливости. При этом понятия «разумная» и «справедливая» компенсация, применяемые Конституционным Судом в целях достижения баланса интересов, тождественны. Реализуя принцип соблюдения справедливого баланса публичных и частных интересов, он установил, что в случае необходимости обеспечение большей социальной справедливости под понятием разумной компенсации может подразумеваться выплата в размере ниже рыночной стоимости изымаемого в публичных целях имущества и это не следует рассматривать как нарушение принципа о предварительном и равноценном возмещении стоимости изымаемого в публичных целях имущества.
І
vT'
Данное положение представляет собой важный вклад в развитие права в целом, поскольку раскрывает сущность (при соответствующих, специфических обстоятельствах) одного из важнейших его принципов - неприкосновенность частной собственности, а в законодательстве нет определения разумной, справедливой компенсации.
Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам судебной практики также оказывают влияние на развитие права в сфере предпринимательской деятельности, так как в них сформулированы некоторые определения и юридические понятия, в частности получили развитие такие принципы гражданского права, как обеспечение восстановления нарушенных прав, их судебная защита.
Например, совместное постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ и Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами» от 8 октября 1998 г. № 13/14 имеет значение для развития обязательственного права, поскольку в нем сформулировано понятие денежного обязательства, определены его свойства и случаи, в которых обязательство не является денежным, хотя и связано с денежными средствами. Понятие денежного обязательства отсутствует в Гражданском кодексе РФ, следовательно, указанное постановление раскрывает содержание действий обязанного лица по передаче денег, выступающих средством платежа, и характеризует в связи с этим его особенности и свойства. Тем самым дополняются общие положения об обязательствах.
І
Щ
%
Поскольку в ст. 395 ГК РФ отсутствует прямой ответ на вопрос о правовой природе процентов за пользование чужими денежными средствами, в постановлении определена юридическая природа данных процентов, выступающих особой мерой гражданско-правовой ответственности за неисполнение или просрочку исполнения денежного обязательства, и их отличие от других процентов, подлежащих уплате за пользование денежными средствами. Это обусловило специфику порядка начисления и взыскания таких процентов и их соотношения с неустойкой (пеней) при просрочке исполнения денежного обязательства. Определение правовой природы процентов за пользование чужими денежными средствами оказало влияние на совершенствование таких институтов гражданского права, как обеспечение исполнения обязательств, ответственность за нарушение обязательств, заем и кредит, расчеты, ответственность за неосновательное обогащение. Постановление имело значение и для законодательства о банковской деятельности, так как в нем раскрыты специфические особенности уплаты процентов на неисполнение или просрочку исполнения денежного обязательства, незакрепленные непосредственно в Гражданском кодексе РФ.
Таким образом, совершенствование отдельных положений обязательственного права оказало влияние на развитие гражданского права, поскольку исходя из содержащегося в постановлении понятия денежного обязательства, определения его характера и правовой природы в гражданском праве появилась также возможность правильно отграничить проценты за пользование чужими денежными средствами от иного рода санкций, убытков, неустойки.
Один из распространенных способов защиты прав, предусмотренных ст. 12 ГК РФ, - признание следок недействительными и применение последствий недействительности ничтожных сделок. Значение данного способа защиты нарушенных гражданских прав нашло адекватное выражение в п. 32
совместного постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ и Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» от 1 июля 1996 г. № 6/8. В этом постановлении сформулирован способ защиты прав - предъявление иска о признании недействительной ничтожной сделки, не предусмотренный непосредственно в ГК РФ; определен круг лиц, имеющих право предъявлять такие иски (любое заинтересованное лицо); установлен срок исковой давности по данному требованию (10 лет); определен порядок применения последствий недействительности ничтожной сделки.
При рассмотрении обозначенных выше вопросов необходимо, по нашему мнению, выяснить, каковы функции судебной власти. Например, В.П. Кашепов подчеркивает, что волевое воздействие на общественные процессы судебная власть оказывает при выполнении своих функций и сама выражается путем установления присущих ей судебно-властных отношений[70].
Функции судебной власти закреплены, в первую очередь, в Конституции РФ и в федеральных конституционных законах «О судебной системе Российской Федерации», «О Конституционном Суде Российской Федерации», «Об арбитражных судах Российской Федерации». Основная функция судебной власти - осуществление правосудия при разрешении социальноправовых конфликтов (ст. 118 Конституции). Принятые новые федеральные законы, в частности Арбитражный процессуальный кодекс РФ, свидетельствуют о том, что эта функция получила дальнейшее развитие на основе конституционных принципов. Другие, не менее важные функции судебной власти это - конституционный контроль нормативных актов, официальное толкование Конституционным Судом РФ Конституции и разъяснения высшим судебным инстанциям по вопросам судебной практики (ст. 125, 126, 127 Конституции РФ).
Значимость функций определяется в процессе их реализации. В частности, постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам судебной практики имеют обязательный характер для системы арбитражных судов. Именно при реализации этой функции, а также конституционного контроля нормативно-правовых актов проявляется воздействие судебной практики на правовое регулирование предпринимательской деятельности.
*
ч
Чем выше деловая активность, объемы производства различных по характеру и потребительским свойствам товаров, работ и услуг, тем более усложняется характер экономических отношений. Все большее количество субъектов вовлекается в предпринимательскую деятельность, возрастает не только количество заключаемых договоров, но и усложняется сам характер экономических отношений между субъектами предпринимательской деятельности, частноправовые интересы начинают все чаще пересекаться с публично-правовыми и нередко вступать с ними в противоречие. Чем выше потребность в более совершенном правовом регулировании предпринимательской деятельности, тем больше количество принимаемых государством нормативных правовых актов. Следовательно, усиливается регулятивная роль судебной практики, поскольку законодательство в принципе не может досконально урегулировать все многообразие динамично изменяющихся экономических условий.
Большое число законов, принимаемых в сфере экономики, неизбежно рано или поздно по различным причинам может привести (и на практике иногда приводит) к тому, что некоторые законы или их отдельные положения в ряде случаев вступают в противоречие с Конституцией, что, в свою очередь, обусловливает постановку вопроса об их конституционности. Именно при большом количестве законов и иных нормативных правовых актов в сфере экономики возможны недостатки в правовом регулировании на уровне противоречий с Основным законом. В результате этого роль актов Конституционного Суда Российской Федерации в экономической сфере возрастает.
Возникает еще одна проблема - стабильность правового регулирования и имущественного оборота, предполагающая такой правовой режим, когда возникшие договорные отношения в сфере предпринимательства носят устойчивый характер, отношения собственности надежно защищены законом и обеспечены правоприменительными органами, а в случае причинения вреда или неосновательного обогащения обеспечивается справедливое восстановление в правах.
*
$
ф
щ
Представляется, что на современном этапе развития экономики, в условиях федеративного государства намного полнее, чем прежде, раскрываются возможности правового регулирования предпринимательских отношений, в том числе посредством судебной практики в виде актов Конституционного Суда и разъяснений Пленума Верховного Суда и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам применения российского законодательства.
В современной России также создаются условия для развития судебной практики. После принятия федеральных конституционных законов, регулирующих деятельность судебной власти в стране, в некоторые из них внесены существенные изменения и дополнения, в частности в федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации». В результате этого возросло юридическое значение решений Конституционного Суда РФ, принимаемых по вопросам конституционности закона или его части; четко определены обязанности государственных органов и должностных лиц по приведению законов и иных нормативных актов в соответствие с Конституцией РФ; в связи с решением Конституционного Суда установлены последствия признания Конституционным Судом РФ не соответствующими Конституции оспариваемых нормативных правовых актов, одним из которых является то, что подобные положения не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами. То есть решение Конституционного Суда РФ имеет общеобязательный характер. Поэтому данные решения и формулируемые в них правовые позиции можно отнести к судебным прецедентам, выступающим источником конституционного права. Применение Конститу-
ё
ционным Судом РФ такой юридической технологии, как конституционное истолкование норм закона без признания последних неконституционными, также подчеркивает возрастание роли его актов.
*
В новом Арбитражном процессуальном кодексе РФ закреплены положения, ранее отсутствовавшие в АПК РФ 1992, 1995 годов, заключающиеся в возможности официального применения судебной практики при принятии арбитражным судом решений. Так, согласно ч. 3 ст. 13 АПК РФ, если при рассмотрении конкретного дела арбитражный суд придет к выводу о несоответствии закона, примененного или подлежащего применению в рассматриваемом деле, Конституции РФ, то он обращается в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности данного закона. Исходя из ст. 87 федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» в случае признания Конституционным Судом закона не соответствующим Конституции РФ этот закон или его отдельные положения не могут применяться судами, а данное дело подлежит пересмотру компетентным органом в обычном порядке. Кроме того, согласно ст. 311 АПК РФ признание Конституционным Судом РФ не соответствующим Конституции РФ закона, примененного арбитражным судом в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд, является основанием для пересмотра вступившего в законную силу судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам. Ранее в арбитражном процессуальном законодательстве отсутствовали нормы, обязывающие арбитражный суд обращаться в Конституционный Суд РФ с запросом о конституционности закона, примененного или подлежащего применению в рассматриваемом деле. Такая обязанность арбитражного суда вытекала из п. 5 мотивировочной части постановления Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 г. № 19-П. Теперь такая процессуальная обязанность прямо закреплена в ч. 3 ст. 13 АПК РФ.
В соответствии с ч. 4 ст. 70 АПК РФ в мотивировочной части решения арбитражного суда могут содержаться ссылки на постановления Пленума
Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам судебной практики. Если ранее в арбитражном процессуальном законодательстве отсутствовали нормы, закрепляющие право арбитражного суда делать ссылки в мотивировочной части решения на постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам судебной практики и суды исходили из положений ч. 2 ст. 13 федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации», то теперь такое процессуальное право нормативно закреплено в новом АПК РФ.
Таким образом, подобное отношение законодателя к судебной практике свидетельствует о тенденции к дальнейшему повышению роли актов высших судебных инстанций в правовом регулировании предпринимательской деятельности, усилению конституционного контроля судебной власти в отношении нормативных правовых актов и разъяснению действующего законодательства на основе изучения и обобщения судебной практики.
Правовая стабильность означает и определенную степень предсказуемости правоприменительных актов. Так, В.В. Витрянский вполне обоснованно полагает, что такое качество правосудия, как определенная предсказуемость судебных решений, должно быть присуще не только самой судебной практике, но и в целом правопорядку. «Ведь в конечном счете уровень правового регулирования имущественного оборота определяется не степенью совершенства законодательных актов, а тем, как толкуются и исполняются правовые предписания»1.
Совокупность правовых норм, регулирующих движение товаров, услуг, капиталов, должна вызывать у участников оборота уверенность в стабильности юридических правил, которые исходят от государства, и, следовательно,
в устойчивости их экономического статуса и существующих между ними связей.
I
*
t
Как представляется, в настоящее время нет правовых оснований полагать, что в российском праве имеется тенденция перехода к системе прецедентного права. Повышение роли судебной практики само по себе еще не доказывает, что в Российской Федерации осуществляется или наметился переход от системы континентального права к системе общего права. Как справедливо отмечает А. Барак, у судебной власти нет ничего, кроме того, что ей дает право. Судебное правотворчество разрешается, только если оно признается правом, и в той мере, в какой это признается правом. Власть для осуществления судебного правотворчества и пределы его должны опираться на право[71]. Иными словами, официальная правовая доктрина реализуется законодателем в принимаемых им законах.
Конституция РФ и принятые в соответствии с ней федеральные конституционные и федеральные законы, напротив, однозначно указывают на то, что отечественная правовая система не отказалась от принципов континентального права. Развитие современного российского законодательства, по крайней мере в экономической сфере, направлено на использование всех достоинств данной системы права - стабильность и приоритет закона, являющегося основным и ведущим источником права, что в сочетании с повышением роли судебной власти определяет относительно быстрый перевод правового регулирования на новые принципы. Это особенно актуально для сегодняшней России, право которой развивалось прежде и логически продолжает развиваться в рамках континентального права, как в силу закрепленных в Конституции РФ правовых принципов и традиций, так и по прагматическим соображениям. Иначе придется кардинально менять правовую систему и внедрять прецедентное право в том значении, в каком оно существует в странах общего права, и ждать «не десятилетия, а столетия, пока процесс
формирования нового права завершится»[72]. Российский цивилист И.А. Покровский по данному вопросу указывает, что «едва ли сами ссылающиеся на Англию пожелали бы заменить наше континентальное правосостояние английским хаосом веками накоплявшихся прецедентов»[73].
Сближение систем континентального и общего права имеет свои пределы. Континентальное право, в принципе признавая судебную практику, как правило, высших судов в качестве источников права, будет по-прежнему исходить и приоритета закона. Российской законодательной властью сегодня четко определены границы и пределы судебного правотворчества. Акты Конституционного Суда РФ имеют нормативно-правовой характер, то есть фактически статус судебного прецедента, но они, тем не менее, не обладают приоритетом перед Основным законом - Конституцией РФ. Разъяснениям, содержащимся в постановлениях пленумов высших судебных инстанций по вопросам применения законодательства, отводится вспомогательная роль по отношению к закону; они не имеют приоритета перед законом; их значение заключается в конкретизации и детализации норм закона, наполнении их реальным содержанием и не направлено на отмену действующей нормы закона, упорядочении отношений, которые либо не урегулированы, либо не могут быть урегулированы непосредственно законом в силу неясности или неточности формулировок. Другой целью указанных форм судебной практики является урегулирование конфликтов в отношениях - противоречий между нормами - установление справедливого баланса между публичными и частными интересами, а также создание новой нормы права или изменение действующей. Судебные правила (правоположения), вырабатываемые в процессе толкования норм законов, остаются источником права до тех пор, пока законодатель либо воспримет их полностью или частично, реализовав в норме
закона, либо изменит или вообще отвергнет, отразив в норме закона иные правовые подходы, поскольку приоритет всегда принадлежит законодателю. В российской правовой системе именно этому закону отведена основная роль регулятора общественных отношений.
Исходя из вышеизложенного можно сделать вывод о том, что особенности правового статуса субъектов предпринимательства не учтены в должной мере в новом гражданском законодательстве и прежде всего в ГК РФ. Это и невозможно было сделать, так как статус предпринимателя закреплен в комплексе межотраслевых норм и институтов, не согласованных между собой. В других отраслях права урегулирована какая-то отдельная сторона предпринимательской деятельности, в связи с чем целостное представление о данном хозяйственно-правовом явлении утрачивается.