Практика Европейского суда по правам человека по вопросам нарушений прав человека со стороны российских корпораций.

В практике Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) широко распространены дела по нарушениям прав человека компаниями. Ответчиком по искам в ЕСПЧ выступает государство (классический подход), хотя зачастую выносимые Судом решения косвенно устраняют нарушения в отношении физических лиц, допущенных корпорациями.

Будет рассмотрено решение по делу «Даниленков и другие против России» № 67336/01 от 30.07.2009. Это решение ЕСПЧ - одно из многих - наглядно иллюстрирует действие международно-правового механизма защиты прав человека в конкретном случае. В данном случае речь идет о национальной компании, которыая также выступает субъектом отношений в сфере защиты прав человека. Механизм определения ответственности по сути аналогичен тому, когда нарушителем выступала транснациональная корпорация.

Дело было возбуждено по жалобе 32 членов Калининградского отделения Российского профсоюза докеров (РПД), созданного как альтернатива Морскому профсоюзу. Заявители жаловались на нарушение права на свободу объединений и свободу от дискриминации, а также на ^[213] отсутствие «эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении их жалобы на процедуру» . Работодателем заявителей являлся ЗАО «Морской торговый порт Калининград» - частная компания.

В мае 1996 г. РПД принял участие в заключении коллективного договора с руководством порта по новому трудовому соглашению работникам порта представлялся длительный отпуск и лучшие условия оплаты труда. За два года число членов профсоюза возросло с 11 до 275 (по состоянию на октябрь 1997 г.).

Руководство порта начало преследование членов РПД с целью заставить трудящихся отказаться от членства в организации и от требований о дальнейшем улучшении условий труда. Преследование, по мнению заявителей, заключалось в перераспределении членов РПД в особые рабочие бригады, которых намеренно недоукомплектовывали под различными предлогами, не допускали к высокооплачиваемой погрузочно-разгрузочной работе, назначали на работу исключительно в дневные смены; ограничивали возможности для членов таких бригад участвовать в процедуре выбора смен, что вынуждало их заниматься наименее прибыльной работой; подвергали дискриминации при проведении аттестации на знание правил техники безопасности и отстраняли представителей РПД от участия в аттестационной комиссии; отстраняли от работы членов РПД и восстанавливали на работе только при условии выхода из профсоюза; увольняли членов профсоюза под предлогом сокращения штатов; устанавливали для членов дискриминационные ограничения в отношении рабочего дня и оплаты труда и т.д.

Одновременно была создана дочерняя компания порта - ТПК, которая в дальнейшем стала правопреемницей организации порта. Условия оплаты труда в ТПК были значительно лучше (300 долл. США в месяц против 55 долл. США ). Предложения о переводе в новую структуру, которая ^[214] монополизировала погрузочно-разгрузочные работы в порту, были сделаны только рабочим, не входящим в профсоюз РПД.

РПД обратился в Международную федерацию работников транспорта (МФРТ) с жалобой на дискриминацию. Под угрозой международного бойкота порта администрация была вынуждена расформировать «бригады РПД» и подписала с профсоюзом новое коллективное соглашение. Однако через несколько месяцев большинство наиболее активных членов РПД было вновь переведено в отдельную бригаду.

Национальные инстанции - Балтийская транспортная прокуратура, Балтийский районный суд - восстановили материальные права истцов (они были наняты на работу в новую компанию на адекватные их квалификации должности), отказав при этом в удовлетворении жалобы на дискриминацию. В этой связи ими было принято решение обратиться в ЕСПЧ с требованием признать в действиях руководства компании проявление дискриминации.

ЕСПЧ в соответствии с Регламентом отклонил возражение российских властей касательно того, что внутренние средства правовой защиты не были исчерпаны, так как на предварительном этапе слушания дела подобных возражений с их стороны не поступило. По мнению ЕСПЧ, несмотря на получение истцами защиты в национальном суде от единичных мер работодателя, необходимо было дополнительно рассмотреть вопрос о дискриминации по причине принадлежности к профсоюзу.

ЕСПЧ вынес решение в пользу заявителей, постановив, что «имело место нарушение ст. 14 и ст. 11 Конвенции в отношении заявителей», отклонив при этом требование заявителей о справедливой компенсации, поскольку «от государства не требуется выплаты компенсации вреда, за который оно не несет ответственности». Однако суд постановил, что государство обязано оплатить 2500 евро в качестве компенсации морального вреда.

Применимое судом право - сочетание национальных и международных документов:

• Российское национальное законодательство:

о Конституция Российской Федерации (ст. 19 - равенство прав и свобод; ст. 30 - свобода объединений);

о Кодекс законов о труде РСФСР от 25 сентября 1992 г. (ст.2 - равная оплата труда)^[215];

о Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. (ст. 136 запрет на нарушение прав и свобод в том числе по причине вступления в общественные организации);

о Федеральный закон «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» (Закон № 10-ФЗ от 12 января 1996 г. - ст. 9 - запрет на ограничение социально-трудовых,

политических или каких-либо других прав на основании принадлежности или непринадлежности к профсоюзу, в ст. 29 - гарантия судебной защиты прав профсоюзов; ст. 30 об ответственности);

о Гражданский кодекс Российской Федерации от 30 ноября 1994 г. (ст. 11, 12 о защите нарушенных или оспоренных прав);

• международно-правовые акты нормативного характера

о Совет Европы:

■ Европейская конвенция по правам человека 1950 г. (ст. 11 - о свободе объединений, ст. 14 - запрет дискриминации);

■ Европейская социальная хартия 1961 г. (пересмотренная в 1996 г.) (ст. 5 - право на создание организаций): для эффективности запрета дискриминации необходимо наличие эффективных средств правовой защиты по внутреннему законодательству;

о Международная организация труда:

■ Конвенция № 87 1948 г. - ст. 11 о свободе объединений и защите права создавать организации;

■ Конвенция № 98 1949 г. - статья о применении принципов права создавать организации и заключать коллективные трудовые договоры;

■ Свод решений и принципов свободы объединений руководящего органа МОТ 2006 г. - антипрофсоюзная дискриминация есть наиболее серьезный вид нарушения свободы объединений; основные положения национального законодательства в этой связи, не подкрепленные процедурами, гарантирующими эффективную защиту, являются недостаточными и др.;

■ отчет № 331 Комитета МОТ по свободе объединений от 18 апреля 2002 г.

Помимо подробного описания состава конкретного нарушения прав человека со стороны компании (механизма дискриминации в отношении группы лиц по признаку принадлежности к профсоюзу), постановление ЕСПЧ по данному делу позволяет сделать следующие выводы:

1. Дело демонстрирует на практике работу международно-правового механизма защиты прав человека от нарушения со стороны бизнеса, в данном случае нарушения права на создание профсоюзов, дискриминация со стороны работодателя.

2. Дело было принято к рассмотрению в международном суде по правам человека по прямому заявлению пострадавших от нарушения прав человека, которые прошли необходимые национальные судебные инстанции, но не смогли добиться восстановления своих законных прав.

3. При рассмотрении дела ЕСПЧ анализировал на совокупность национальные российские, европейские и международные нормативные акты по правам человека. Показательно, что в число актов национального права Суд включил, помимо Конституции РФ, положения Уголовного кодекса РФ, Гражданского кодекса РФ, Кодекс законов о труде, федеральный закон о профсоюзах. Это подтверждает тезис, что права человека обеспечиваются совокупностью национальных законов - от конституционных до гражданско-правовых (трудовое право), а также Уголовного кодекса и особого закона о профсоюзах. В числе международных нормативных актов ЕСПЧ использовал Европейскую конвенцию по правам человека и Конвенции МОТ, обязательные для России. Во внимание была принята и Европейская социальная хартия, участником которой Россия не является. Последнее обстоятельство, однако, не стало весомым при вынесении решения;

4. В соответствии с принципами международного и европейского законодательства по правам человека решение ЕСПЧ обязательно для российской стороны.

Выводы

1. Приведенные примеры рассмотрения случаев нарушений прав человека со стороны бизнеса в национальных и международных (Суд ЕС, ЕСПЧ) судебных инстанциях свидетельствуют о том, что бизнес (корпорация) является полноценным субъектом правовых отношений, регулируемых «правом о правах человека» и несет ответственность за их нарушения.

2. При этом речь идет не только об экономических и социальных правах, которые регулируются в рамках гражданско-правового механизма и соответствующих международных конвенций (например, трудовое право с учетом обязательных конвенций МОТ). Сфера правоотношения бизнеса и личности в контексте прав человека охватывает и фундаментальные права человека (право на жизнь, запрет на дискриминацию, свободу частной жизни, свободу ассоциаций, право на участие в профессиональных союзах и т.д.).

3. Рассмотрение дела о дискриминации членов российского профсоюза со стороны бизнеса в Европейском суде по правам человека демонстрирует правовой механизм защиты прав человека от нарушений со стороны бизнеса в конкретном случае, включая применимое национальное и международное право, судебную процедуру, возможность прямой апелляции пострадавших от нарушения прав человека к международному суду при исчерпании возможностей защиты своих прав в рамках национальной судебной системы. И хотя формально решение ЕСПЧ касается нарушений со стороны российских властей, по существу оно восстанавливает законные права группы российских граждан, нарушенные их работодателем - частным лицом.

4. Решение Суда ЕС по иску Макса Шремса против компании Facebook - лишь формально можно считать жалобой на национальные органы Ирландии. Это комплексное дело, затрагивающее интересы миллионов граждан ЕС, пользующихся услугами американской ТНК Facebook. Именно бизнес-модель компании послужила причиной судебного разбирательства.

Участниками отношений выступают четыре стороны - физические лица, крупная ТНК (Facebook), ЕС и США. Фактическим нарушителем прав является ТНК, с которой пользователи заключают соглашение и которая (как оказалось) не обеспечивает должный уровень защиты. Помимо ТНК, виновным в нарушении законодательно закрепленных прав оказалась Европейская Комиссия, принявшая решение, противоречащее правозащитным обязательствам ЕС.