§5. Африканская модель защиты трудовых прав
Защита трудовых прав в Африканской Хартии прав человека и народов.
Среди юридически обязывающих источников международно-правового регулирования труда на уровне Африканского союза особо выделяется Африканская Хартия прав человека и народов.
Африканская Хартия прав человека и народов была принята в г. Найроби (Кения) в июне 1981 г., но носит название «Банжульской Хартии» поскольку окончательный вариант документа был разработан на министерских конференциях в г. Банжул (Гамбия), (в дальнейшем - Банжульская Хартия), и вступила в силу 21 октября 1986 г. Участниками Хартии являются 53 государства из 54 членов АС, за исключением Южного Судана.
Мнения об этом документе разнятся диаметрально противоположно, представители африканского континента обычно оценивают ее весьма высоко, когда этот документ сравнивается с аналогами в Европе и Америке, он признается как «скромный по целям и гибкий по средствам» .
Как отмечают А.Х.Абашидзе и А.М. Солнцев: «этот документ открыл возможность для миллиарда людей, проживающих в Африке, призвать
877
государства к ответственности» .
Впервые предложение о принятии конвенции о правах человека в Африке с судом, в который мог бы обратиться любой человек, находящийся под юрисдикцией государства-участника, было сделано в Декларации «Право Лагоса», принятой 7 января 1961 г. Первым Африканским конгрессом юристов о [863] [864] [865] [866] O7O верховенстве права в г.Лагос (Нигерия) . Однако какой-либо реакции эта декларация не вызвала. ОАЕ занималась другими насущными проблемами, в частности, деколонизацией, расовой дискриминацией, экономическим развитием 8V9 и Африканским единством . Как уже отмечалось, в Хартии об учреждении ОАЕ о правах человека упоминаний не было. Меткое высказывание принадлежит одному из основателей ОАЕ, президенту Танзании Ниерере, который сравнил ОАЕ с профсоюзом, который защищает глав государств и создан главами государств для собственной защиты. В дальнейшем развитие идеи о региональном инструменте по правам человека связано с деятельностью африканских юристов, ООН и неправительственных организаций . В июле 1979 г. Ассамблея глав государств и правительств ОАЕ обратилась к Генеральному секретарю ОАЕ как можно скорее организовать встречу высококвалифицированных африканских экспертов для разработки проекта Африканской Хартии прав человека и народов, с целью, среди прочего, учреждения органов по поощрению и защите прав человека и народов[867] [868] [869] [870] [871]. Группа африканских экспертов в составе 20 человек из 6 стран под председательством судьи Кеба Мбайе (в то время Председатель Верховного суда Сенегала, в будущем вице-президент Международного суда ООН) собралась в Дакаре (Сенегал) с 28 ноября по 8 декабря 1979 г. и подготовила первый проект Африканской Хартии. Однако потребовалось еще полтора года и два заседания министерской конференции в Банжуле (Гамбия) в июне 1980 г. и в январе 1981 г., прежде чем 28 июня 1981 г. на 18 очередном заседании Ассамблеи глав государств и правительств Африканская Хартия прав человека и народов была наконец принята без обсуждения . Африканская Хартия построена по широкой модели, включая все основные группы прав: первого, второго и, что на тот момент являлось новеллой, и третьего поколения. Как и другие региональные акты о правах человека в преамбуле Хартия содержит упоминания на Устав ООН и Всеобщую Декларацию прав человека в качестве основы для международного сотрудничества. Другим важным упоминанием в преамбуле является цивилизационный компонент: государства-члены принимают во внимание достоинства своих исторических традиций и ценности африканской цивилизации, которые должны вдохновлять и характеризовать их отражение на концепции прав человека и народов. Видимо, ценности африканской цивилизации были на момент провозглашения Хартии достаточно далеки от необходимости широкого закрепления на региональном уровне трудовых стандартов, да это и понятно: если не удовлетворены «базовые» потребности личности в пище, крове, мире и защищенности, в том числе от собственного государства, о каких трудовых стандартах можно вести речь. В Банжульской Хартии прямо содержится только одно трудовое право, закрепленное в ст. 15 «Право на труд», причем содержание его максимально краткое: «каждый человек имеет право на труд на справедливых и удовлетворительных условиях, и должен получать равную оплату за равный труд». Помимо ст. 15 можно выделить в Хартии другие права, которые имеют отношение к трудовым посредством толкования Африканской Комиссии по правам человека и народов: общее правило ст. 2 о запрете дискриминации, ст. 5, запрещающая все формы эксплуатации и деградации человека, включая рабство и [872] торговлю рабами, ст. 10 о праве на объединение, хотя в тексте статьи нет ни слова об объединении в профсоюзы, эта трактовка появилась при толковании ст.10 Африканской Комиссией по правам человека и народов. Кроме права на труд можно назвать еще право на свободу ассоциации (ст.10 Банжульской Хартии) при условии соблюдения закона. В статье 10 есть еще п.2, который фиксирует запрет на принуждение к вступлению в ассоциацию при условии соблюдения обязательства о солидарности, предусмотренного ст.29. Толкование указанной ст.10, которое дается контрольными органами Хартии включает в понятие ассоциации в том числе и профессиональные союзы, однако за всю историю существования контрольного механизма Хартии не было ни одного обращения, которое бы касалось собственно профсоюза наемных работников, два случая стали предметом рассмотрения Африканской комиссии по правам человека и народов: в деле Ouko против Кении Комиссия признала нарушение ст.10 в связи с политическим преследованием лидера студенческого союза, а в деле Hury-Laws против Нигерии преследование работников неправительственной организации было рассмотрено как нарушение ст.ст. 9 и 10[873] [874]. Статья 12 о праве на свободу передвижения и постоянного проживания не затрагивает движение рабочей силы, но, безусловно связана с созданием возможностей для континентального рынка труда. Собственно свободе передвижения посвящен лишь пункт 1 ст.12, два других касаются права выезда из любой страны и въезда в свою страну (п.2) и права на поиск и получение убежища в других странах. Очень интересный формат статьи: начать со свободы передвижения и закончить поиском убежища, такова логика миграции в Африканском Союзе: очень тонкая грань между добровольной и вынужденной миграциями. В сравнении с другими инструментами универсального и регионального характера такое сжатое упоминание о трудовых правах не выдерживает никакой критики. По всей вероятности разработчики Хартии исходили из того, что далеко не все в Африке в принципе имеют работу и главным является закрепление права на труд per se (само по себе). Учитывая международно-признанное понимание права на труд, как оно отражено в Замечании общего порядка Комитета ООН по экономическим, социальным и культурным правам № 18 «Право на труд» , положение ст. 15 нуждалось в уточнении и нормативное содержание этого права зависит от толкования Африканской Комиссии по правам человека и народов и Африканского суда по правам человека и народов. Африканская комиссия обладает компетенцией по ст. 45 Хартии: формулировать и утверждать принципы и правила, имеющие целью решение правовых проблем, относящихся к правам человека и народов, а также к основополагающим свободам, на которых Африканские правительства могут формировать свое законодательство (пп. b) п.1), давать толкование всем положениям Хартии по запросу государства- участника, института ОАЕ или Африканской организации, признаваемой ОАЕ. При этом, в своей деятельности Африканская Комиссия руководствуется не только региональными инструментами в области прав человека и народов, но и универсальными документами по правам человека, включая Устав ООН, Всеобщую декларацию прав человека, другие инструменты ООН, а также ее специализированных учреждений (ст.60). Кроме того, Комиссия принимает во внимание в качестве дополнительных средств установления принципов права: [875] - другие общие или специальные международные договоры, устанавливающие правила, явно признаваемые государствами-членами ОАЕ, - африканскую практику, соответствующую международным нормам по правам человека и народов, - общепринятые обычаи, признаваемые в качестве правовой нормы, - общие принципы права, признаваемые Африканскими государствами, - а также правовые прецеденты и доктрину (ст.61). В отсутствие запросов о толковании положений по ЭСКП со стороны государств-участников, институтов АС или африканских организаций, признаваемых АС, Африканская комиссия по правам человека и народов осуществляет толкование самостоятельно, принимая резолюции, заявления, общие замечания, заключительные замечания по докладам государств, принципы и руководящие указания, проясняющие содержание прав, защищаемых в Хартии[876] [877]. Африканский Суд по правам человека и народов изначально не был предусмотрен Хартией, а стал предметом специального Протокола к Африканской Хартии прав человека и народов об учреждении Африканского суда ООО по правам человека и народов 1998 г. (далее - Протокол 1998 г.) На основании ст.2 Протокола 1998 г. Африканский суд по правам человека и народов должен дополнять защитный мандат Африканской комиссии, возложенный на нее Африканской Хартией прав человека и народов. Африканский Суд по правам человека и народов был создан в 2005 году после вступления в силу протокола 1998 г. (25.01.2004 г.) и действует по настоящий момент. Участниками Протокола 1998 г. являются 27 государств по состоянию на январь 2014 г. Первое решение им было вынесено в декабре 2009 г. по делу 001/2008 Michelot Yogogombaye v. the Republic of Senegal , а впервые за всю историю своего существования решение по существу дела (decided on merits) было вынесено в июне 2013 года по делу 013/11 Norbert Zongo v. Burkina Faso[878] [879] о нашумевшем убийстве журналиста Норберта Зонго. Впрочем, принятое решение является лишь промежуточным, поскольку Суд решил провести исследование существа дела самостоятельно. В качестве источников права, применяемых Африканским судом по правам человека, статья 7 Протокола 1998 г. называет положения Хартии и любые соответствующие инструменты по правам человека, ратифицированные заинтересованными государствами. Стоит отметить, что в последних редакциях Внутренних Правил Суда[880] [881] (далее - Правила Суда) и Правил процедуры Африканской комиссии по правам человека и народов (далее - Правила процедуры) сняты вопросы их взаимоотношений между собой: - Комиссия и Суд проводит ежегодные совместные встречи-консультации (ст. - толкование Хартии могут осуществлять оба органа, но Комиссия в случае обращения за толкованием незамедлительно информирует об этом Председателя Суда (ст. 116 Правил процедуры); - при получении Судом запроса о консультативном заключении в соответствии со ст. 4(1) Протокола 1998 г. Комиссия может представить свое мнение (ст. 117 Правил процедуры); - в случае неисполнения государством рекомендаций Комиссии по сообщениям, она может передать такое сообщение в Суд на основании пп. а п.1 ст.5 Протокола 1998 г. вместе с докладом Комиссии и всеми документами по делу (ст. 118 Правил процедуры, п. 3 ст.29 Правил Суда); - Суд может запросить мнение Комиссии о приемлемости дела на основании п.1 ст.6 Протокола 1998 г. (п. 4 ст.29 Правил Суда, ст. 119 Правил процедуры); - Суд может передать дело на рассмотрение Комиссии в соответствии со п. 3 ст. 6 Протокола 1998 г. и тогда он передает копию всех состязательных материалов со сводным отчетом ( п.5 ст.29 Правил Суда) - Комиссия не рассматривает сообщения, касающихся сообщений, еще находящихся на рассмотрении в Суде, если только сообщение не было официально отозвано, а Суд должен в этом удостовериться (ст. 123 Правил процедуры, п.6 ст. 29 Правил Суда). Учитывая по сути равновесные позиции Комиссии и Суда, можно согласиться с мнением Джины Беккер, что «возможность расходящихся позиций 893 сохраняется» . Необязательное уточнение содержания ст. 15 было сделано в Декларации об экономических, социальных и культурных правах в Африке, принятой на 36 очередном заседании Африканской Комиссии по правам человека и народов 7.12.2004 г. в Дакаре (Сенегал) на основе текста декларации семинара, прошедшего перед этим в Претории (Намибия)[882] [883]. В п.6 Декларации провозглашено, что право на труд в статье 15 Хартии предусматривает, среди прочего следующее: a. Равенство возможностей доступа к оплачиваемой работе, в том числе доступа беженцев, инвалидов и других незащищенных слоев населения; b. Благоприятный инвестиционный климат для частного сектора по участию в создании оплачиваемой работы; c. Эффективные и усовершенствованные средства защиты для женщин на рабочем месте, включая отпуск по уходу за ребенком; d. Справедливое вознаграждение, прожиточный минимум для работников, и равное вознаграждение за труд равной ценности; e. Справедливые и удовлетворительные условия труда, в том числе эффективные и доступные средства правовой защиты при производственном травматизме, рисках и несчастных случаях; f. Создание благоприятных условий и принятие мер по обеспечению прав и возможностей тех, кто работает в неформальном секторе, в том числе в сельском хозяйстве и на небольших предприятиях; g. Поощрение и защита справедливых и удовлетворительных условий труда женщин, занятых в домашнем труде; h. Право на свободу объединений, в том числе права на заключение коллективных договоров, забастовки и другие профсоюзные права; i. Запрет на принудительный труд и экономическую эксплуатацию детей и других уязвимых лиц; j. Право на отдых и досуг, включая право на разумное ограничение рабочего времени, на оплачиваемый периодический отпуск и вознаграждение за праздничные дни. Данное описание содержания права на труд весьма широко и охватывает как индивидуальные, так и коллективные трудовые права. К сожалению, юридически обязывающего характера Декларация Претории не носит, и относится к актам мягкого права. Той же резолюцией 73(XXXVI)04 Африканская Комиссия по правам человека и народов создала рабочую группу по разработке проекта Принципов и руководящих указаний по экономическим, социальным и культурным правам в качестве своего специального механизма. Указанный проект принципов и руководящих указаний был подготовлен вместе с Руководящими указаниями по подготовке докладов государствами-членами в отношении экономических, социальных и культурных прав в рамках Африканской Хартии прав человека и народов и представлен Африканской комиссии по правам человека и народов 25 октября 2011 г. Юридическое значение этих документов специфично - по сути речь идет о крайне расширительном толковании статей Африканской Хартии прав человека и народов, в том числе и в отношении ст. 15. Впервые Африканская комиссия по правам человека и народов прибегла к такому подходу в 1989 г., приняв руководящие указания для подготовки докладов государствам-участникам по ст. 15 .В них содержание права на труд соответствовало всем четырем статьям МПЭСКП. Создавалось ощущение, что Комиссия запрашивает доклад об имплементации положений именно МПЭСКП, а не ст.15 Хартии[884] [885]. Применительно к документам в редакции 2011 года Африканская комиссия по правам человека и народов пошла дальше, увязав Принципы и руководящие указания по экономическим, социальным и культурным правам не только с МПЭСКП, но и с другими международными универсальными и региональными инструментами: конвенциями ООН, МОТ, документами Африканского союза, Совета Европы, Организации американских государств, а также со своими решениями по индивидуальным сообщениям. Принципы и руководящие указания по экономическим, социальным и культурным правам (далее - Принципы и руководящие указания по ЭСКП) конкретизируют позицию Африканской комиссии по правам человека и народов в отношении соответствующей группы прав, и, в частности, статьи 15 о праве на труд. Составляющие компоненты права на труд рассматриваются через призму упомянутых выше общих замечаний КЭСКП № 18 2005 г. Признавая право на труд неотделимой и неотъемлемой частью человеческого достоинства, Комиссия по правам человека и народов называет его необходимым для реализации других экономических, социальных и культурных прав. Доступ к справедливому и достойному труду, который уважает основные права человека и права трудящегося в терминах условий труда, безопасности и вознаграждения, может быть критичным как для выживания, так и для человеческого развития (п.57). Право на труд не следует понимать как абсолютное и безоговорочное право на получение работы, речь идет о создании пространства, ведущего к полной занятости. Право на труд включает право свободно и добровольно выбирать, какую работу принять (п.58). Принципы и руководящие указания формулируют т.н. минимальные основные обязательства в области права на труд (п.59): а. запрет рабства и принудительного труда, который включает все формы работы или услуг, требуемые от любого человека под угрозой любого наказания и / или по отношению к которым указанный человек не согласился добровольно выполнять. Сюда включаются все формы экономической эксплуатации детей (имея в виду п.1 ст. 15 Африканской Хартии прав и благосостояния ребенка) и других членов уязвимых и находящихся в неблагоприятном положении групп. В отношении связи рабства с работой без вознаграждения следует отметить решение Африканской комиссии по делу Malawi African Association and Ors v. [886] Mauritania от 11 мая 2000 г. В этом решении было установлено нарушение ст. 5 Хартии прав человека и народов, когда после официальной отмены рабства в Мавритании не было принято надлежащих мер по искоренению данной практики, и потомки рабов оказывались на службе мастерами, работая без вознаграждения. Такая практика была признана сходной с рабством, хотя практики собственно рабства установлено не было . b. Обеспечение права на свободу объединения, включая право на коллективные переговоры, забастовку и другие связанные организационные и профсоюзные права. Здесь делается увязка толкования со ст. 10 Хартии прав человека и народов. Профсоюзные права включают в себя право создавать и вступать в профсоюз добровольно (включая право не вступать), право профсоюзов вступать в национальные и международные федерации и конфедерации, а также право профсоюзов действовать свободно без необоснованного вмешательства. c. Обеспечение адекватной защиты от недобросовестного или необоснованного произвольного и конструктивного увольнения, и других недобросовестных трудовых практик. Минимальные основные обязательства (п.17) связаны с обязательством государств-участников обеспечить удовлетворение, по крайней мере, минимального основного уровня каждого из экономических, социальных и культурных прав, закрепленных в Хартии прав человека и народов, и не допустить лишения основных элементов конкретного права для значительной группы лиц. Эти обязательства существуют независимо от наличия ресурсов и не подлежат ограничению. Такое понимание минимальных основных обязательств вытекает не из Хартии, но из общих замечаний КЭСКП ООН, а также их декларативных документов АС, включая Декларацию Претории 2004 г. [887] Помимо минимальных основных обязательств Принципы и руководящие указания содержат блок национальных планов, политик и систем применительно к статье 15 Хартии. Сюда включен большой перечень мер в области занятости, содействия в трудоустройстве, в том числе профориентация и учебные программы, справедливые и удовлетворительные условия труда, включая безопасность и гигиену труда, справедливое вознаграждение, отдых, досуг и разумное ограничение рабочего времени, оплачиваемый периодический отпуск, праздничные дни с оплатой и отпуск по уходу за ребенком. Эта защита также должна быть специально распространена и развита для лиц, работающих в неформальном секторе, в том числе занятых в качестве домашней прислуги, в сельском хозяйстве и / или на семейных предприятиях. Третий блок положений затрагивает уязвимые группы, равенство и недискриминацию. Равенство и недискриминация должны быть обеспечены при доступе к достойному труду, равной оплате за труд или равной ценности, поощрению без дискриминации, обеспечению условий работы членов уязвимых групп, защите женщин от сексуальных домогательств, созданию возможностей для работы инвалидам, ограничению детского труда посредством криминализации наихудших форм и др. Расширительное толкование содержания права на труд по второму и третьему блокам положений Принципов и руководящих указаний проводилось Африканской комиссией с учетом ряда конвенций и рекомендательных документов ООН, МОТ и Африканского союза. И все же в ходе анализа практики толкования Африканской комиссией по правам человека и народов положений Хартии складывается убеждение в крайне низкой проработанности его обоснования. Особенно в сравнении с практикой Европейского суда по правам человека, в частности, с решением по делу Demir and Baykara v. Turkey 34503/97 от 12.11.2008[888], где также наблюдается весьма основательный активизм в толковании статьи 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, но каждый пункт выхода за пределы буквального содержания имеет достаточно стройное и логичное объяснение, в том числе из предшествующей практики суда. Следует согласиться с исследователем из Университета «Академия Або» в Турку (Финляндия) С.А.Ешанью, что у Африканской комиссии по правам человека и народов существует значительный уровень размаха в установлении содержания лаконичных положений Хартии, но кажется сомнительным оправданность небрежности в толковании ст.15[889]. Практика Африканской комиссии по правам человека и народов по применению ст. 15 Хартии прав человека и народов может осуществляться при рассмотрении сообщений от государств о нарушении положений Хартии (ст.ст. 47-54 Хартии), и индивидуальных и коллективных сообщений на основании ст.ст. 55-59 Хартии). Причем все сообщения могут быть представлены Комиссии без отдельного заявления по этому поводу со стороны государства, в то время как для обращения физического лица или неправительственной организации в Африканский суд по правам человека и народов или в будущий объединенный Африканский суд правосудия и прав человека требуется отдельное заявление на основании ст.34(6) Протокола об учреждении АСПЧН и ст. 8(3) Протокола об Уставе АСППЧ. Особенностью механизма подачи сообщений от частных лиц является и то, что субъектом обращения необязательно должна быть жертва нарушения[890], реальная или подразумеваемая, как это строго соблюдается в рамках процедуры Европейского суда по правам человека. Мало того, заявители также могут принести жалобу в интересах общества, действуя actio popularis, что, по мнению Комиссии, разумно разрешается в рамках Африканской Хартии[891]. Сообщения от государств на нарушение ЭСКП практически отсутствуют, да и в целом на текущий момент лишь одно межгосударственное сообщение было рассмотрено Комиссией[892] В реальности, основные сообщения подаются в Комиссию физическими лицами и неправительственными организациями, имеющими статус наблюдателей при Комиссии. Решения Африканской комиссии по правам человека и народов по индивидуальным и коллективным сообщениям в научной литературе разделяются на два периода: до 2001 года и после него в связи с аспектом публичности в деятельности Комиссии. Комиссия начала делать публичными свои решения о сообщениях переданных ей в 1994 году. По мнению исследователя из Университета Брунеля (Лондон) Манисули Сеньонжо: «с правовой точки зрения, решения Африканской комиссии по экономическим, социальным и культурным правам, сделанные до 2001 года, не в полной мере развивают нормативное содержание ЭСКП, охраняемых в соответствии Африканской хартии. Эта неспособность в развитии норм также применяется к практике Комиссии по гражданским и политическим правам до 2001 года»[893]. В решениях до 2001 г. применительно к статье 15 Хартии успехом для Комиссии является сам факт признания нарушения права на труд (поскольку лишь одно решение вынесено по существу за данный период), однако остается без внимания нормативное содержание права на труд. В частности, в деле Annette Pagnoulle (on behalf of Abdoulaye Mazou) vs Cameroon[894] Комиссия признала, что правительство Камеруна нарушило право на труд по ст. 15 Хартии в отношении г-на Мазу, бывшего судьи, который был приговорен к 5 годам лишения свободы военным трибуналом за сокрытие своего брата, впоследствии приговоренного к смертной казни за покушение на государственный переводрот. После освобождения г-н Мазу не был восстановлен в прежней должности, даже после того как правительство предоставило амнистию лицам, приговоренным к наказанию в виде лишения свободы и / или штрафа. Нарушение выразилось в воспрепятствовании г-ну Мазу работать в качестве судьи даже тогда, когда другие лица, осужденные при сходных обстоятельствах, были восстановлены[895] [896]. В другом деле Комиссия указала, что сам факт массовой депортации ставит 907 под вопрос ряд прав, включая право на труд , хотя в итоге не признала нарушения ст.15. Большинство решений, вынесенных Африканской комиссией по ст. 15, принято после 2001 г. В ряде решений Комиссия толковала право на труд буквально по ст. 15 или как право на продолжение работы. Так, в деле 292/04: Institute for Human Rights and Development in Africa (on behalf of Esmaila Connateh & 13 others) / Angola (2008) Комиссия признала, что внезапная высылка без возможности надлежащей правовой процедуры или обращения в национальные суды, чтобы оспорить действия государства-ответчика, серьезно скомпрометировала право жертв продолжить работу в Анголе на справедливых и удовлетворительных условиях. Соответственно, Африканская комиссия считает, что действия государства- ответчика по произвольному аресту, задержанию и последующей депортации повлияли на утрату работы лицами, которые законно работали в Анголе, в нарушение статьи 15 Африканской хартии[897]. В деле 284/03 Zimbabwe Lawyers for Human Rights & Associated Newspapers of Zimbabwe / Zimbabwe[898] Комиссия установила, что закрытие служебных помещений и запрет работать, обращенный к заявителям и их работникам, также рассматривается как нарушение государством-ответчиком статьи 15 Хартии. Право на труд как право на доступ к рынку труда без дискриминации получило отражение в деле 255/02 Garreth Anver Prince / South Africa, в котором заявителю отказали в приеме на работу в качестве адвоката в юридическое общество Мыса Доброй Надежды из-за употребления заявителем каннабиса в качестве элемента религиозного культа. В данном случае Комиссия не нашла нарушения ст.15 ввиду наличия законных ограничений в зависимости от типа занятости и требований к профессии[899]. Решения Комиссии, вынесенные по существу после 2001 года, уже в большей степени опираются на международное право прав человека при уточнении нормативного содержания экономических, социальных и культурных прав, предусмотренных Африканской Хартией прав человека и народов, стали длиннее и имеют более сложную аргументацию[900]. Тем не менее, практически во всех делах, рассмотренных Африканской комиссией по правам человека и народов право на труд является дополнительным, но не основным предметом рассмотрения, центральное место занимают нарушения базовых гражданских и политических прав, что имеет более тяжкие последствия: массовые депортации, рабство, преследования по политическим мотивам. Статья 15 в ее трактовке Комиссии пересекается с другими статьями Африканской Хартии, в частности, со статьями 2, 5 и 10, но для Комиссии это не представляет проблемы, в рамках Руководящих указаний для подготовки докладов государств, Декларации Претории 2004 г., Принципов и руководящих указаний по ЭСКП она легко расширяет границы права на труд, но в решениях по конкретным делам ее позиция остается пока более консервативной. Остается открытой проблема исполнимости решений Африканской Комиссии. Даже если она выносит решение, в котором содержится указание на нарушение статей Хартии, процент выполнения рекомендаций государством - нарушителем остается на крайне низком уровне. Согласно эмпирическому исследованию, предпринятому Францем Вильоеном на основе анализа 44 сообщений, в которых Комиссия установила нарушение Хартии между 1987 и 2003 гг., полное соблюдение решений Комиссии имело место в 14% случаев или по 6 делам, а полное игнорирование рекомендаций - в 30% или по 13 делам. В значительном числе случаев имело место частичное (32% по 14 делам) и т.н. «ситуационное» соблюдение (16% по 7 делам). Конечно исследование приходит в выводу о доминирующем влиянии на соблюдение политических факторов, 912 нежели правовых . Еще одна опасность, связанная с применением и токованием положений Африканской Хартии прав человека и народов, включая статьи, касающиеся трудовых прав, вытекает из обилия инстанций, которые обладают полномочиями рассматривать дела о нарушении прав человека в Африке: Африканская комиссия по правам человека и народов, Африканский суд по правам человека и народов, Суд ECOWAS и некоторые иные региональные суды . На повестке дня [901] [902] потенциально стоит проблема пролиферации международных судебных учреждений как институциональная составная часть фрагментации международного права в Африке. В частности, исследователи говорят о явлении т.н. forum shopping - удобном суде, подробно рассмотренном Л.Хелфер еще в 1999 г. по отношению к судебным и квазисудебным процедурам по защите прав человека[903]. Лоуренс Хелфер выделил три модели удобного суда: «выбор удобной судебной инстанции», «одновременное обращение к удобным судам» и «последовательное обращение к удобным судам»[904]. Применительно к ситуации в Африке, исследователи, отмечая позитивные аспекты, связанные с forum shopping, справедливо указывают на потенциальную возможность появления конфликтующих решений, тем более, что п. 7 ст. 56 Африканской Хартии прав человека и народов запрещает лишь прием последовательных жалоб[905]. На сегодняшний день таких решений, затрагивающих трудовые права пока нет, да и общее число дел по статьям 5, 12, 15 Африканской Хартии прав человека и народов совсем немного, однако уже имеются дела по этим статьям в Суде ECOWAS, пусть и без решений по существу. Тем более, что в практике Суда ECOWAS уже есть примеры, способствующие фрагментации: в решении по делу против Сенегала о нарушении прав экс-президента Чада Хиссена Хабре путем принятия мер преследования его за пытки и другие международные преступления. Суд запретил преследование, и в более позднем процессе Международного суда ООН, Сенегал утверждал, что он отложил преследования Хабре из-за своего обязательства соблюдать решения Суда ECOWAS[906] [907]. Еще не в полную силу работает Африканский суд по правам человека и народов, а распределение компетенции между Судом и Комиссией, как мы видели, дает возможность обеим структурам работать параллельно, с возможностью, но не обязательностью исключения конкуренции при рассмотрении дел о нарушениях прав человека. Как отмечал еще в 1982 г. профессор Вашингтонского юридического колледжа, участник Саммита в Найроби в июне 1981 г. Ричард Джиттлман: «Статьи 15-18 каталогизируют те права, которые правильно называются экономическими, социальными и культурными правами. Учитывая реалии экономического развития в большинстве африканских стран сегодня, эти права должны быть рассмотрены лишь как поощряемые, но не защищаемые. Хотя в преамбуле Устава однозначно говорится, что "отныне необходимо обратить особое внимание на право на развитие..., и что удовлетворение экономических, социальных и культурных прав является гарантией осуществления гражданских и политических прав," Африканская комиссия, несомненно, будет предоставлять государствам большую свободу, если экономические и социальные права будут поощряются за счет гражданских и политических прав, так как это цель Комиссии в сохранении баланса между ними» . Как считает Шейла Б. Китарус: «экономические, социальные и культурные права, гарантированные по Африканской хартии, не связаны отступными оговорками (под «отступной оговоркой» понимается та, которая позволяет, в нормальных условиях, нарушить обязательства по определенному перечню публичных оснований[908]) и ограничениями, по сравнению с гражданскими и политическими правами. Существует обязательство государств-участников по осуществлению экономических, социальных и культурных прав без прогрессивного подхода, предусмотренного в Международном пакте ООН об экономических, социальных и культурных правах»[909] [910]. Практика Африканской комиссии по правам человека и народов, однако, идет по пути признания эффективности всех прав, включая и социальные в широком смысле. В решении по делу СЕРАК против Нигерии было отмечено, что «уникальность ситуации в Африке и особые качества Африканской хартии накладывают на Африканскую комиссию важную задачу. Международное право и права человека должны оперативно реагировать на африканские обстоятельства. Очевидно, коллективные права, экологические права, а также экономические и социальные права являются важнейшими элементами прав человека в Африке. Африканская комиссия будет применять любое из разнообразных прав, содержащихся в Африканской хартии. Она приветствует эту возможность, чтобы дать понять, что нет права в Африканской хартии, которому не может быть 921 придана сила» . В 2004 г Африканская комиссия отметила в своей резолюции № 73(XXXVI)04 по экономическим, социальным и культурным правам в Африке, что «несмотря на консенсус в отношении неделимости прав человека, экономические, социальные и культурные права остаются исключенными в их реализации в Африке. Комиссия отметила, что существует недостаточное признание африканскими государствами этой категории прав, что приводит к дальнейшей маргинализации этих прав, которые лишают большинство африканцев возможности полного осуществления прав человека". Впрочем, такое сгущение красок было основой для конкретных действий со стороны Комиссии. Этой же резолюцией была принята Декларация Претории по экономическим, социальным и культурным правам, а также создана рабочая группа по ЭСКП . Подход Африканской комиссии по права человека и народов к экономическим, социальным и культурным правам подчеркнут и в Принципах и Руководящих указаниях 2011 г.: экономические, социальные и культурные права являются подлежащими судебной защите и исполнимыми, а государства- участники Хартии обязаны, чтобы отдельные люди и народы имели доступ к исполнимым административным и/или судебным средствам защиты в случае любого нарушения таких прав[911] [912]. Примечательным является и выделение принципа пропорциональности в начале Принципов и Руководящих указаний по ЭСКП, толкование которого делается на основе решения Европейского суда по правам человека Hirst v. The United Kingdom[913]: Принцип пропорциональности для целей этих принципов предполагает наличие справедливого баланса между требованиями общих интересов сообщества и требованиями защиты основных прав личности. Ограничение права, или шаги, предпринятые в пользу защиты или выполнения его, не будут соразмерными, если нет доказательств того, что государственные институты сбалансировали конкурирующие индивидуальные и общественные интересы при принятии решения об ограничении или последующих шагах, или там, где требования, которые должны быть выполнены, чтобы потерять или приобрести от их применения в каждом конкретном случае так высоки, чтобы не допустить значимый процесс балансировки (пп. g п.1 Части 1). Впрочем, пока данный принцип не получил отражения в практике Африканской Комиссии по правам человека и народов, касающейся трудовых прав. В Принципах и руководящих указаниях по ЭСКП отражен подход и к прогрессивной реализации прав. Несмотря на отсутствие прямого указания на прогрессивную реализацию экономических, социальных и культурных прав в Хартии, эта концепция выводится путем толкования на основании статей 61 и 62 Хартии и подразумевается имеющейся в Хартии (пункты 13-15 Части 1). Основой для толкования в данном случае выступают главным образом Общие замечания Комитета ООН по экономическим, социальным и культурным правам. Трудовые права в других соглашениях по правам человека в Африканском союзе Вопросы трудовых прав затронуты и других соглашениях по правам человека в АС и протоколах к Африканской Хартии прав человека и народов: в Африканской Хартии о правах и благосостоянии ребенка 1990 г., Африканской Хартии молодежи 2006 г., Протоколе к Африканской Хартии прав человека и народов о правах женщин в Африке. Также следует отметить, что некоторые трудовые права предусматриваются в проектах двух новых протоколов к Африканской Хартии прав человека и народов, касающихся прав инвалидов и пожилых людей. Африканская Хартия о правах и благосостоянии ребенка была принята 1 июля 1990 г. и вступила в силу 29.11.1999. Участниками Хартии являются 47 государств Африканского союза, лишь 24 из которых представили свои доклады о соблюдении Хартии по состоянию на июль 2014 г.[914] [915] [916] Хартия имеет статью с тем же номером 15 и посвящена детскому труду. В п.1 ст.15 говорится о защите ребенка от всех форм экономической эксплуатации и выполнения любой работы, которая может быть опасной или мешать физическому, психическому, духовному, нравственному или социальному развитию ребенка. По сути, это положение повторяет п.1 ст. 32 Конвенции о правах ребенка 1989 г., которая была принята на восемь месяцев раньше. П.2 ст.15 закрепляет обязательство государств-участников в области установления минимальной заработной платы при поступлении на любую работу, регулирования рабочего времени и условий труда. Также как в ст. 32 Конвенции ООН о правах ребенка закрепляется обязанность предусмотреть соответствующие наказания или другие санкции, чтобы обеспечить эффективное исполнение статьи. Важно также, что в тексте статьи делается отсылка к инструментам Международной организации труда, касающихся детей. Контроль выполнения Хартии о правах и благосостоянии ребенка осуществляет Комитет по правам и благосостоянию ребенка, обладающий полномочиями рассматривать индивидуальные и коллективные сообщения в соответствии со ст. 44 Африканской Хартии о правах и благосостоянии ребенка. По состоянию на август 2014 г. обращений, связанных с нарушением ст. 15 Хартии в Комитет не поступало, всего же в Комитет поступило два сообщения, по одному из которых было вынесено решение927. Африканская Хартия молодежи (далее - Хартия молодежи) была принята 2 июля 2006 г., ступила в силу 8 августа 2009 г., участниками Хартии являются 36 государств АС из 42 подписавших . Статья 15 Хартии молодежи «Устойчивое жизнеобеспечение и занятость молодежи» закрепляет ряд прав молодых людей, в частности, право на [917] [918] оплачиваемую работу (п.1), на защиту от экономической эксплуатации и от выполнения любой работы, которая может быть опасной или мешать учебе молодого человека, либо наносить ущерб его здоровью и целостному развитию молодого человека (п.2), обеспечение равного доступа к труду и равной оплаты за равный труд или труд равной ценности, защиты от дискриминации по признакам этнической принадлежности, расы, пола, инвалидности, религии, политических, социальных, культурных или экономических условий (пп. а) п.4). Другие положения статьи касаются мер по реализации права на оплачиваемую работу, включая сбор данных о занятости, безработице и неполной занятости молодежи (п.3), развитие макроэкономической политики по вопросам создания рабочих мест для молодежи (пп. b) п.4), регулирование неформальной экономики для предотвращения несправедливой трудовой практики, в рамках которой работает большинство молодых людей (пп. с) п.4), усиление связей между рынком труда и образованием (пп. d) п.4), поощрение молодежного предпринимательства и создание различных программ для входа молодежи на рынок труда. Заметна организационная направленность большей части формулировок статьи 15, такие положения больше подходят для планов действий, программ и других подобных документов. Полномочия по контролю соблюдения положений Хартии молодежи возложены на Комиссию АС - секретариат Африканского союза с широкой сферой деятельности, а не на Африканскую комиссию по правам человека и народов. Соответственно Хартия молодежи не предусматривает какой-либо формализованной системы контроля в виде периодических докладов и возможности подачи индивидуальных или коллективных жалоб на ее нарушение. Вместо этого в Хартию молодежи включена статья 27 о популяризации Хартии. Все вместе свидетельствует о декларативности данного документа, о его отнесении к документам без обеспечительного механизма. Протокол к Африканской Хартии прав человека и народов по правам женщин[919] [920] был принят 7.11.2003 в г. Мапуту (Мозамбик) (далее - Протокол Мапуту) и вступил в силу 25.11.2005. По данным на февраль 2013 г. Протокол ратифицировали 36 государств из 48 подписавших . Статья 13 Протокола посвящена правам экономического и социального благополучия женщин, и, в частности, ряд из них носит характер трудовых. Ряд прав связан с занятостью женщин и созданием для них равных возможностей, включая принцип равенства в доступе к занятости, гарантия свободы выбора рода занятий для женщин, введение минимального возраста для работы, право на равное вознаграждение за труд равной ценности для женщин и мужчин, обеспечение прозрачности найма, повышения и увольнения женщин. Другая группа прав налагает запреты на негативные аспекты трудоустройства и трудовой деятельности: предотвращение и пресечение сексуального домогательства на работе, защита женщин от эксплуатации со стороны своих работодателей, нарушающих их основные права, признаваемые и гарантируемые действующими соглашениями, законами и правилами, запрет работы детей моложе минимального возраста, запрет, пресечение и наказание всех форм эксплуатации детей, особенно девочек, предотвращение эксплуатации и злоупотреблений по отношению к женщинам в рекламе и порнографии. Кроме того, признается экономическая ценность домашнего труда женщин, гарантируется адекватный оплачиваемый отпуск по беременности и родам в частном и публичном секторах. Что примечательно, поскольку Протокол Мапуту принимался уже после принятия Протокола к Африканской Хартии прав человека и народов 1998 г. об образовании Африканского суда по правам человека и народов, вопросы его толкования должен решать АСПЧН (ст.27 Протокола Мапуту) и только до учреждения оного эти полномочия могла осуществлять Африканская комиссия по правам человека и народов (ст.32 Протокола Мапуту). Наконец рабочей группой АКПЧН по правам пожилых людей и инвалидов разработаны проекты еще двух протоколов к Африканской Хартии прав человека и народов - Протокола о правах пожилых людей в Африке и Протокола о правах инвалидов в Африке. Идея заключения международного договора, касающегося прав инвалидов, возникла еще в 2003 г. на первой министерской конференции Африканского Со - юза по правам человека в Африке, еще до появления Конвенции ООН о правах инвалидов (далее - КПИ) 2006 г. Во время этой встречи африканские лидеры признали серьезное нарушение прав уязвимых групп населения, включая лиц с ограниченными возможностями, и призвали к принятию специального международного договора - Протокола о защите прав людей с ограниченными возможностями и пожилых людей к Африканской Хартии по правам человека и народов 1981 г.[921] Проект Протокола о правах инвалидов создан под влиянием и с учетом КПИ, однако, как отмечается в п.3 введения к Проекту: Протокол не должен подрывать дух и букву конвенции ООН о правах инвалидов 2006. Поэтому опирается и вдохновляется положениями Конвенции, не обязательно принимая все ее детали[922]. Проект Протокола о правах инвалидов в Африке по состоянию на 14 марта 2014 г. также содержит статью о праве на труд (ст.14 Проекта), в которой закрепляется достаточно широкий перечень трудовых прав, включая основные права в сфере труда: защита от принудительного или обязательного труда (п.1), запрет дискриминации по признаку инвалидности в отношении всех вопросов, касающихся всех форм занятости, в том числе возможностей для трудоустройства, профессиональной подготовки, условий приема на работу, найма и занятости, сохранения работы, продвижения по службе, безопасных и здоровых условий труда (пп. а п.1); право на осуществление своих трудовых и профсоюзных прав (пп. b п.1). Проект Протокола содержит модель позитивной дискриминации - создания преимуществ для трудоустройства инвалидов путем резервирования минимальных квот на рабочие места в публичном секторе (пп. d п.1) и посредством налоговых льгот в частном секторе (пп. e п.1). В статье 14 указаны также некоторые права, связанные с условиями труда инвалидов: обеспечение разумного размещения инвалидов на рабочем месте, гарантия от увольнения на основании инвалидности для лиц, ставших инвалидами в ходе работы, обеспечение того, чтобы принцип равной оплаты за равный труд не использовался для подрыва права на труд для инвалидов (п.2) (правда, об обязанности государств устанавливать более высокую оплату труда инвалидов речь не идет, от государств ожидается признание социальной и культурной ценности труда инвалидов). В основном положения ст.14 проекта совпадают с правилами статьи 27 КПИ. Тем не менее, Проект Протокола в ряде случаев уточняет некоторые положения, меняя их смысл. Так, например, подпункт b) п.1 ст.27 КПИ говорит о стандарте равного вознаграждения за труд равной ценности в отличие от идеи Проекта Протокола о признании социальной и культурной ценности инвалидов, пп. g) п.1 ст.27 предусматривает наем инвалидов в государственном секторе независимо от квотирования, которое заложено в Проекте, а стимулирование найма инвалидов в частном секторе (пп. h) п. 1 ст.27) включает в себя программы позитивных действий, стимулы и другие меры в отличие от налоговых стимулов как единственной меры в Проекте Протокола. В то же время Проект Протокола не упоминает запрета на содержание инвалидов в рабстве или подневольном состоянии в отличии от п.2 ст.27 КПИ, и практически не уделяет внимания вопросам профессионального обучения, профессиональной и квалификационной реабилитации инвалидов. В связи с этим достаточно оптимистично звучит высказывание А.М.Солнцева и Е.В.Утенковой, что Протокол должен явиться дополнением к Конвенции ООН о правах инвалидов, укрепляя африканскую региональную си - 934 стему прав человека . Следующее рассмотрение проекта Протокола предстоит в октябре 2014 г. на заседании Африканской комиссии по правам человека и народов, а после принятия и прохождения необходимых процедур будет передана для принятия в Исполнительный совет АС . Проект Протокола к Африканской Хартии прав человека и народов о правах пожилых людей в Африке, представленный на 4-м заседании конференции министров социального развития АС в Аддис-Абебе (Эфиопия) 26-30 мая 2014 936 г. , содержит короткое упоминание о праве пожилых людей на трудоустройство. Статья 8 «Право на трудоустройство» закрепляет запрет дискриминации пожилых людей в отношении возможностей трудоустройства, а также предусматривает обеспечение пожилым людям достойных условий труда. Выводы: Итак, международно-правовое регулирование труда на Африканском континенте осуществляется на нескольких уровнях: континентальном уровне 934 Солнцев А.М., Утенкова Е.В. К вопросу о создании Протокола о правах инвалидов к Африканской Хартии прав человека и народов. - С.96. 935 Point sur !’elaboration du projet de protocole a la Charte africaine des droits de l’homme et des peuples relatif aux droits des personnes handicapees, Fourth Session of the AU Conference of Ministers of Social Development (CAMSD4), Addis Ababa, Ethiopia, 26-30 Mai 2014 // CAMSD/EXP/8(IV). URL: http://sa.au.int/en/content/fourth-session-au-conference-ministers-social- development-camsd4-theme-strengthening-african. (дата обращения: 13.08.2014). 935 Draft Protocol to the African Charter on Human and Peoples’ Rights on the Rights of Older Persons in Africa // Fourth Session of the AU Conference of Ministers of Social Development (CAMSD4), Addis Ababa, Ethiopia, 26-30 Mai 2014 // CAMSD/EXP/4(IV). URL: http://sa.au.int/en/content/fourth-session-au-conference-ministers-social-development-camsd4-theme- strengthening-african. (дата обращения: 13.08.2014). Африканского союза и региональном уровне Региональных экономических сообществ, причем можно отметить тенденцию к повышению взаимозависимости этих двух уровней. Взаимозависимость эта проявляется через условное разделение функций: на уровне Африканского союза разрабатываются программные документы: декларации, планы действий, политики и др., имеющие характер «мягкого» права, то есть не обладающие юридически обязывающей силой, но имеющие определенный механизм наблюдения, мониторинга и обновления. Одними из основных адресатов данных документов являются региональные экономические сообщества, признанные Африканским союзом, то есть 8 из 14 существующих экономических организаций, в рамках которых должно осуществляться регулирующее воздействие в соответствующих областях. В отдаленной перспективе роль разработчика правовых норм в области экономической интеграции, в том числе в сфере труда должна перейти к Африканскому экономическому сообществу, впрочем, это также особенность африканской модели интеграционного развития: для достижения целей, указанных в учредительных актах Африканского союза и Африканского экономического сообщества отводятся весьма длительные сроки, что критикуется со стороны международных экономических организаций, включая ВТО. Мы уже отмечали, что основными направлениями в международно - правовом сотрудничестве в сфере труда в Африке являются занятость, свободное передвижение рабочей силы и трудовая миграция, а также трудовые права в контексте прав человека. Мы видим, что в рамках АС выделены оба основных направления международно-правового регулирования труда: через правовое обеспечение свободного передвижения рабочей силы для формирующегося рынка труда и через поощрение и защиту трудовых прав. Эти два направления пересекаются и даже больше, чем это можно было предполагать: свободное передвижение рабочей силы имеет высокую гуманитарную составляющую в силу специфики миграции на Африканском континенте, в протоколах ECOWAS, EAC, SADC наряду с положениями, облегчающими въезд, доступ к занятию трудовой деятельностью, получение права на проживание и на учреждение, большое внимание уделяется вопросам контроля за коллективной и индивидуальной высылками и депортацией, правам нелегальных трудовых мигрантов, борьбе с незаконной трудовой миграцией, в ряде случаев сюда же попадают беженцы и лица, ищущие убежища (Протокол SADC). Модель свободного передвижения рабочей силы подробно регламентируется только на уровне региональных сообществ, причем данное направление с большей степенью результативности получило закрепление в ECOWAS и EAC, где реально существуют механизмы упрощения пересечения границы, введены документы, по которым граждане государств указанных сообществ могут въехать и находиться на территории принимающих государств. Несмотря на то, что региональные экономические сообщества стараются использовать опыт построения эффективных моделей свободного передвижения работников и правового регулирования в них, в частности, опыт Европейского союза, большее внимание уделяется вопросам пересечения границы, дальнейшие процедуры трудоустройства и осуществления трудовой деятельности прописаны существенно меньше, лидером в этом описании является EAC. Если использовать аналогию с пирамидой потребностей человека по А.Маслоу , африканскими государствами и экономическими сообществами до конца не пройден еще начальный физиологический уровень - базовые потребности в пище, противодействии болезням и эпидемиям, снижении уровня бедности, и остро стоит второй уровень - потребность в безопасности. Поэтому говорить об эффективных механизмах регулирования труда весьма затруднительно. Вопросы труда - это обеспечение занятости, в том числе через формирование общих рынков труда в РЭС, а далее на континентальном уровне, а также внимание к трудоустройству уязвимых категорий населения, в особенности 937 Maslow A. H. Motivation and Personality. New York: Harpaer & Row, 1954. женщин и молодежи как наиболее крупных групп трудоспособного населения а Африке, а также инвалидов и пожилых людей. И на уровне Африканского союза, и на уровне региональных сообществ уделяется существенное внимание универсальным трудовым стандартам, закрепленным в рамках ООН и МОТ. Причем региональные документы и «мягкого», и «твердого» характера содержат многочисленные ссылки на универсальные международные соглашения, решения судебных и квазисудебных органов в Африке активно и несколько свободно ссылаются не только на Всеобщую декларацию прав человека, но и на те международные инструменты, которые не имеют широкого уровня официального признания в качестве обязательных. Этим африканская цивилизационная модель международноправового регулирования труда отличается от Азиатской модели, в частности, формируемой в АСЕАН, где в региональных актах даже рекомендательного и декларативного характера делаются ссылки только на общепризнанные в Ассоциации международные документы. Другой цивилизационной особенностью, отражающейся на международноправовом регулировании труда в Африке, является чрезвычайная легкость расширительного толкования положений международного договора, в частности, ст.15 Африканской Хартии прав человека и народов, пусть и для целей отчетности государств, а также простота обоснования решений в практике суда ECOWAS. В региональном механизме защиты прав человека в Африке трудовые права не получили широкого распространения, хотя большинство африканских государств ратифицировало основополагающие конвенции МОТ и Международные пакты ООН. Тем не менее, ряд статей Африканской Хартии прав человека и народов и центральная статья 15, очень сжато описывающие трудовые права на момент принятия Хартии, на сегодняшний день получили расширительное толкование в документах Африканской комиссии по правам человека и народов, в том числе имеется практика вынесения решений по индивидуальным и коллективным жалобам на нарушение трудовых прав. Причем практика рассмотрения жалоб на нарушение трудовых прав, предусмотренных Африканской Хартией и другими региональными соглашениями по правам человека, формируется не только у Африканской комиссии, но и у суда ECOWAS, потенциально такая возможность есть и у Африканского суда по правам человека и народов, что создает возможность появления конфликтующих между собой толкований. Проблема фрагментации международного права в виде пролиферации международных судебных учреждений уже налицо, не исключается и forum shopping. Регулирование индивидуальных трудовых отношений в Африканской модели не приобрело сколько-нибудь значимый характер, эти вопросы остаются в компетенции государств. Общая норма о запрете дискриминации есть во всех протоколах о свободе передвижения, а также в Африканской Хартии прав человека и народов, но в том, что касается работников, для них лишь в EAC закрепляется запрет дискриминации по признаку гражданства. Толкование права на труд, сделанное Африканской комиссией в Принципах и Руководящих указаниях дает общий ориентир в соблюдении трудовых прав, но не содержит конкретных описаний условий труда, таких как норма рабочего времени и времени отдыха и др. К сожалению, не получила развитие практика унификации трудового права в рамках Организации по унификации коммерческого права для Африки (OHADA), что могло бы существенно повлиять на качество трудового законодательства государств-членов OHADA и на региональное сотрудничество в области труда. Правовое регулирование коллективных трудовых отношений также не сильно развито, главным образом, континентальные и региональные документы провозглашают свободу объединения, более или менее детальное описание сделано в Хартии основных социальных прав SADC и в приложении 2 к протоколу об общем рынке EAC. В тоже время по рекомендации МОТ и по образцу ЕС заложены институциональные основы для социального диалога как на уровне Африканского союза, так и в отдельных региональных сообществах. Так, Экономический, социальный и культурный совет (ECOSOCC) включает в себя, в том числе представителей работников и работодателей, учитывая их мнение при проведении обсуждений и консультаций по вопросам занятости, борьбы с бедностью и другим. Активизация и поощрение социального диалога отражены в Хартии основных социальных прав SADC.