ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование вопросов участия международно-правовых норм в регули­ровании гражданского и арбитражного судопроизводства дает основания для определенных выводов и рекомендаций, которые охватывают как некоторые теоретические проблемы применения международного права в судебной дея­тельности, так и отдельные практические аспекты реализации международно­правового регулирования при разрешении судебными органами гражданско- правовых споров.

1. Общетеоретическое понимание применения права может быть исполь­зовано при характеристике применения международно-правовых норм для ре­гулирования внутригосударственных отношений. Вместе с тем, если рассмат­ривать правоприменение в динамике, как процедурную, процессуальную дея­тельность, можно выделить определенные особенности применения между­народно-правовых норм. Речь идет о стадии правоприменения, связанной с выбором и анализом правовых норм, подлежащих применению (юридической квалификации) в конкретной ситуации. Именно здесь правоприменитель обя­зан принять решение об использовании для регулирования возникших обще­ственных отношений нормы международного права, при этом, безусловно, учитываются и существующие национальные нормы, регламентирующие дан­ные отношения. В такой ситуации возможны несколько вариантов действий органа власти, обеспечивающего реализацию норм права: самостоятельное применение; совместное применение; коллизионное применение.

2. Применение международно-правовых норм в международных отноше­ниях имеет определенную специфику, которая отмечалась в учебной и моно­графической литературе по международному праву - правоприменительная деятельность реализуется на основе соглашения. Данная особенность не на­ходит отражение в одном из видов правоприменения - деятельности между­народных судебных органов при разрешении межгосударственных споров, и рассмотрении дел с участием физических и юридических лиц.

3. Категория «международный гражданский процесс», используемая в курсе международного частного права для характеристики деятельности на­циональных судебных органов по разрешению споров с участием иностран­ных лиц, совершения отдельных процессуальных действий «с иностранным элементом», не является корректной ни с точки зрения юридической терми­нологии, ни с позиции содержания. Более верным можно назвать использова­ние формулировок нормативных актов, например, терминологической связки «гражданское (арбитражное) судопроизводство по делам с участием ино­странных лиц» или встречаемой в литературе «судопроизводство по делам с иностранным элементом».

Понятие «международный гражданский процесс» может более обосно­ванно применяться для обозначения деятельности отдельных международ­ных судебных органов, в частности Суда Европейских Сообществ, Суда пер­вой инстанции Европейских Сообществ.

Представляется возможным, в порядке постановки вопроса, охарактери­зовать деятельность Европейского Суда по правам человека, Межамерикан­ского суда по правам человека как специальное (по отношению к «традицион­ному» международному процессу) гуманитарное международное судопроиз­водство. Термин «гуманитарное судопроизводство» достаточно условен, его использование связано с тем, что данные судебные органы применяют нормы международного гуманитарного права («права прав человека»).

Деятельность международных судебных органов по разрешению споров с участием физических и юридических лиц по предметному признаку может быть классифицирована на международное уголовное судопроизводство (ме­ждународные уголовные трибуналы по бывшей Югославии и по Руанде, Меж­дународный уголовный суд), международное гуманитарное судопроизводство (Европейский Суд по правам человека, Межамериканский суд по правам че­ловека), международное гражданское судопроизводство (Суд ЕС, Суд первой инстанции ЕС, Международный трибунал по морскому праву).

4. В общих положениях гражданского и арбитражного процессуального законодательства России необходимо закрепить возможность не только кол­лизионного применения процессуальных международно-правовых норм. Тре­буется совершенствование законодательной формулировки ГПК РСФСР, АПК РФ, проектов ГПК и АПК РФ в отношении применения международно-

правовых норм как регулятора гражданского судопроизводства по аналогии с УПК РФ и ГПК Казахстана.

Например, в рамках АПК РФ ст.З «Законодательство о судопроизводстве в арбитражных судах», с учетом предложенной в проекте АПК новой редак­ции, может быть сформулирована следующим образом:

«1. В соответствии с Конституцией Российской Федерации законо­дательство о судопроизводстве в арбитражных судах в Российской Федера­ции находится в ведении Российской Федерации.

2. Порядок судопроизводства в арбитражных судах в Российской Федерации определяется Конституцией Российской Федерации, федераль­ными конституционными законами «О судебной системе в Российской Феде­рации» и «Об арбитражных судах в Российской Федерации», настоящим Ар­битражным процессуальным кодексом Российской Федерации (далее - Ко­декс) и принимаемыми в соответствии с ними другими федеральными зако­нами.

З.Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной ча­стью арбитражного процессуального права Российской Федерации. Если международным договором Россиской Федерации установлены иные прави­ла, чем предусмотренные в настоящем Кодексе, то применяются правила международного договора.

4. Судопроизводство в арбитражных судах ведется по законам, действующим во время разрешения спора и рассмотрения дела (далее - рас­смотрение дела), совершения отдельного процессуального действия или ис­полнения судебного акта».

5. Принципы процессуального права могут формулироваться в рамках международных соглашений. Содержание отдельных принципов процессу­ального права может выражаться и в положениях международных договоров, других источников международно-правовых норм.

«Беспристрастность суда» следует рассматривать в качестве одного из межотраслевых, организационно-функциональных принципов, нормативно за­крепленных в международных (Конвенции о защите прав человека и основных

свобод, Международном пакте о гражданских и политических правах, Конвен­ции СНГ о правах и основных свободах человека) и национальных (АПК РФ, ГПК РСФСР) правовых актах. Сам принцип сформулирован в качестве прин­ципа-нормы в международных договорах, его содержание раскрывается в по­ложениях национальных правовых актов, отдельных решениях Европейского суда по правам человека.

6. Полная реализация принципов процессуального права, возможна толь­ко с использованием международно-правового регулирования. В частности, арбитражные суды должны, руководствуясь положениями п.1 ст.6 Европей­ской конвенции о правах человека, п.1 ст.14 Международного пакта о граж­данских и политических правах, п.1 ст.6 Конвенции СНГ о правах и основных свободах человека, вне зависимости от формы судебного разбирательства оглашать вынесенное судебное решение. Помимо этого Европейская конвен­ция по правам человека предоставляет судьям ббльшую степень усмотрения при выборе формы судебного заседания: «пресса и публика могут не допус­каться на судебные заседания в течение всего процесса или его части ... в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо - при особых об­стоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия». При реа­лизации принципа гласности перечень оснований для рассмотрения споров в закрытом судебном заседании, представленный в Европейской Конвенции, может быть использован арбитражными судами РФ при принятии решения о проведении всего процесса или его части только с участием сторон дела, их представителей, в случае необходимости свидетелей, экспертов и переводчи­ков. без публики и прессы.

7. Учитывая увеличение общего количества и процентного соотношения дел, разрешаемых с нарушением сроков, можно рекомендовать Высшему Ар­битражному Суду РФ принять постановление, ориентирующее федеральные арбитражные суды на недопущение исскуственного затягивания времени раз­решения споров, с закреплением возможности применения определенных дисциплинарных мер, установленных Законом РФ «О статусе судей», к судь­ям, неоднократно нарушивавшим установленные процессуальные сроки.

6. Изложенные Европейским Судом подходы при оценке права на обра­щение в суд: средства, препятствующие осуществлению индивидом его права на обращение в суд (финансовая недоступность юридической помощи, ус­ложненные или формализованные процедуры принятия и рассмотрения иско­вых заявлений); причины, обуславливающие ограничение права обращения в судебные учреждения могут быть восприняты правовой наукой для разверну­той характеристики принципа доступности судебной защиты, и правопримени­телями при принятии решений по конкретным юридическим делам.

9. Высшему Арбитражному Суду РФ совместно с Верховным Судом РФ следует предложить рекомендации по применению норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод с учетом практики Европейского суда по правам человека, в частности в отношении беспристрастности и независимо­сти судей, гласного судебного разбирательства и публичного оглашения ре­шений, состязательности и равенства сторон. Целью таких разъяснений мо­жет и должно выступать не только стремление избежать нарушений Россий­ской Федерацией в лице ее органов судебной власти положений Конвенции, но и устранение в рамках арбитражной судебной практики недостатков или пробелов действующего процессуального законодательства.

10. Процессуальная правосубъектность иностранных лиц в Российской Федерации (как процессуальная правоспособность, так и процессуальная дееспособность) определяется на основе процессуального законодательства России. Данное положение подтверждается при анализе внутригосударствен­ного и международно-правового регулирования. Я полагаю, что положения об использовании «закона суда» при установлении процессуальной право- и дееспособности могут быть более определенно закреплены в российском процессуальном законодательстве.

11. При оценке права консульского должностного лица представлять в суде интересы граждан, представляемого государства следует исходить из того, что основной целью закрепления правовой возможности участия консула без специальных полномочий в судопроизводстве выступает обеспечение эффективной защиты прав граждан представляемого государства, соответст­венно, нет каких-либо оснований для сужения процессуальных прав консула - он вправе совершать все процессуальные действия от имени представляемо- тельства и действующее международно-правовое регулирование в сфере иммунитета государств.

13. Механизм разрешения гражданско-правовых споров с участием воо­руженных формирований РФ в иностранных государствах, закрепленный в ряде двусторонних соглашений России с бывшими республиками СССР, тре­бует существенной доработки. Например, это касается ситуаций, связанных с предъявлением гражданами и организациями встречных исковых требований к государствам - истцам. Возможным решением является подробное регули­рование производства в данных третейских органах, устанавливающее четкое соотношение с национальным процессом в специальных соглашениях о ста­тусе Смешанных комиссий и правилах производства в данных третейских ор­ганах.

14. Проблема исполнения решений иностранных судов о взыскании су­дебных расходов носит комплексный характер. Исполнение таких решений требует привлечения как международного, так и внутригосударственного ре­гулирования, в частности при решении вопроса об отказе в исполнении. В данном случае, принимая во внимание, что по общему правилу суд не прове­ряет решение по существу, не заслушивает стороны, а изучает представлен­ные стороной, изыскивающей исполнение решения по судебным расходам, документы, причем только с формальной точки зрения, могут быть реализо­ваны положения Указа «О признании и исполнении решений иностранных су­дов и арбитражей» 1988 г. устанавливающие основания отказа в признании и исполнении решений.

15. Исследование универсальных международных соглашений, посвя­щенных вопросам исполнения судебных решений, в частности Брюссельской и Луганской конвенций, и сопоставление их с Гаагскими конвенциями 1954 и 1980 гг. позволяет сделать вывод, о том, что при направлении ходатайства о принудительном исполнении решений о взыскании судебных расходов, необ­ходимо руководствоваться правилом о приоритете специальных норм - в рас­сматриваемом случае норм, закрепленных в Конвенции 1954 г.

В отношении двух соглашений, действующих в рамках СНГ: о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельно­го, в том числе требующие представления специальных полномочий, без осо­бой доверенности. Практически значимой в данном случае является возмож­ность привлечения консулами адвокатов для защиты интересов граждан представляемого государства. Полномочия представителей в такой ситуации должны быть подтверждены доверенностью выданной консульским должно­стным лицом.

12. В правоприменительной практике Российской Федерации происходит постепенное восприятие концепции функционального судебного иммунитета. В отдельных международных договорах также фактически закрепляется огра­ниченный судебный иммунитет, в отношении ряда носителей государственно­го иммунитета государств, например, торговых представительств.

Вряд ли можно признать существующее на сегодняшний день и предла­гаемое законодательное регулирование вопросов ответственности, иммуни­тета иностранных государств и их имущества достаточно гибким.

Один из возможных шагов России - присоединение к единственному действующему на сегодняшний день международному соглашению об имму­нитете государств - Европейской конвенции об иммунитете государств, 1972 г. и протокола. Слабые стороны такого подхода - незначительное количество государств-участников конвенции, допускаемая конвенцией возможность ус­тановления более широких рамок ограничения иммунитета (которой восполь­зовались практически все государства, подписавшие конвенцию); сильные - применение формально закрепленных правил взаимоотношений с европей­скими государствами, отказавшимися от концепции абсолютного иммунитета, возможность для российских граждан и юридических лиц, защиты своих инте­ресов в связи с исполнением решений в отношении государств в Европейском трибунале. Наиболее приемлемым вариантом, до принятия предусмотренного ст. 127 ГК РФ федерального закона об иммунитете государства и его собст­венности или вступления в силу универсального соглашения о юрисдикцион­ных иммунитетах, по моему мнению, следует признать выработку в рамках уже действующего законодательства судебной практики, которая бы ориенти­ровалась на ограничение иммунитета государств и их собственности. При этом судам нужно принимать во внимание положения иностранного законода- сти и о порядке взаимного исполнения решений арбитражных, хозяйственных и экономических судов на территориях государств - участников Содружества указанный ранее подход не применим. Правило lex specialis не может быть корректно реализовано в рамках данного соотношения. Вопросы исполнения решений о расходах, вынесенных арбитражными, хозяйственными судами го­сударств Содружества при рассмотрении хозяйственных споров могут быть разрешены специальным соглашением (протоколом к соглашениям) или ре­шением Экономического Суда СНГ (постановлением Пленума Экономическо­го Суда СНГ) о толковании соглашений о порядке разрешения хозяйственных споров и исполнения решения хозяйственных судов, с учетом положений Га­агских Конвенций, 1954 и 1980 гг.

16. В завершение несколько замечаний учебно-методического плана. В рамках учебного курса «Международное право» следует уделять большее внимание изучению общих вопросов международного юридического процесса. Речь идет не об отвлеченном рассмотрении процессуально-правовых катего­рий: «процессуальная форма», «процессуальное производство», «процессу­альный режим» и т.д., а об их применении при анализе деятельности между­народных судебных органов, международных организаций. Это позволит сис­тематизировать достаточно объемный материал, облегчит его восприятие и усвоение. Кроме того, использование единых категорий даст возможность «увереннее» сопоставлять деятельность национальных и международных су­дов, оценивать их взамодействие.

В учебных курсах «Гражданский процесс», «Арбитражный процесс» необ­ходимо рассматривать использование международно-правового регулирова­ния не только при анализе особенностей разрешения споров с иностранным элементом, но и в иных ситуациях, при оценке отдельных процессуальных ин­ститутов, в частности принципов процессуального права, подведомственно­сти, анализе правоприменительной практики по некоторым категориям дел, в которых сторонами выступают только граждане РФ или российские юридиче­ские лица.