§ 2. Судебный иммунитет государств

Институт иммунитета^[209] государств рассматривается в большинстве общих и специальных исследований, посвященных вопросам применения норм меж­дународного права, в том числе в гражданском и арбитражном судопроизвод­стве.^[210] Иммунитет государств, его органов власти основывается на классиче­ских международных правовых принципах - уважение государственного суве­ренитета и равноправия государств - par in parem non habet imperium.

Традиционно положения о государственном иммунитете сводятся к дос­таточно простому правилу: государство не может быть привлечено к ответст­венности, быть объектом принудительных действий в другом государстве без его согласия.

Следует проводить отличие между иммунитетом государств и так назы­ваемым судебным «юрисдикционным» иммунитетом - par in parem non habet jurisdictionem. Последний касается участия государства в национальном судо­производстве иностранного государства и подразделяется на иммунитет в су­допроизводстве,^[211] иммунитет от предварительного обеспечения иска, иммуни­тет от принудительного исполнения.

В российском (советском) законодательстве правила о судебном иммуни­тете рассматриваются в разделах процессуально-правовых актов, регламен­тирующих судопроизводство с участием иностранных лиц, например, в дейст­вующем ГПК РСФСР это ст.435:

«Предъявление иска к иностранному государству, обеспечение иска и обращение взыскания на имущество иностранного государства, находящееся в СССР, могут быть допущены лишь с согласия компетентных органов соот­ветствующего государства».

Положения российского законодательства формулируют так называемый «абсолютный иммунитет».^[212] При этом иммунитет это не отказ в правосудии - иск к государству может быть предъявлен либо в его собственных судебных учреждениях, либо после получения согласия РФ (отказа от иммунитета) в су­дах иностранного государства.

арбитражного (третейского) суда.^[213]

Следует заметить, что, начиная с 70^х годов XX века сначала в судебной практике, а затем и на уровне законодательного регулирования во многих го­сударствах происходит отказ от принципа абсолютного иммунитета (США - Foreign Sovereign Immunities Act (1976), Великобритания - State Immunity Act (1978), Турция - Закон о международном частном праве и международном гражданском процессе (1982)). Ограниченный (функциональный) иммунитет (именно такое название получила данная концепция) распространяется толь­ко на действия связанные с осуществлением полномочий публичной власти, государственную деятельность. Достаточно показательными для характери­стики современных подходов к проблеме иммунитета государств, по моему мнению, являются положения одной из последних национальных кодифика­ций в области международного частного права - Кодекса международного ча­стного права Тунисской Республики:

«Статья 19. При условии взаимности иностранное государство, так же как юридическое лицо публичного права, действующее во имя своего суверените­та или за свой счет в своем качестве публичной власти, пользуется иммуни­тетом от юрисдикции во всех тунисских судах.

Статья 20. Иммунитет от юрисдикции не имеет места, когда рассматри­ваемая деятельность является коммерческой деятельностью или относится к функциям гражданско-правового характера и когда она имела место на тунис­ской территории и вызвала там непосредственные последствия.

Статья 21. Иностранное государство и юридические лица, указанные в статье 19 настоящего Кодекса, не пользуются иммунитетом от юрисдикции, если они явным образом соглашаются подчиниться юрисдикции тунисских су­дов.

Статья 22. Тунисские суды обеспечивают иммунитет от юрисдикции даже в отсутствие явки в суд иностранного государства или юридических лиц, ука­занных в статье 19 настоящего Кодекса.

Статья 23. Иностранное государство, так же как юридические лица, ука­занные 8 статье 19 настоящего Кодекса, пользуются иммунитетом от прину­дительного исполнения судебных актов в отношении их имуществ, располо­женных на тунисской территории и предназначенных для деятельности, свя­занной с их суверенитетом, или для цели публичных функций.

Статья 24. Имущества иностранного государства и юридических лиц, ука­занных в статье 19 настоящего Кодекса, не подпадают под иммунитет от при­нудительного исполнения судебных актов, когда они предназначены для дея­тельности частной или коммерческого характера.

Статья 25. Иностранное государство, так же как юридические лица, ука­занные в статье 19 настоящего Кодекса, могут отказаться от иммунитета от принудительного исполнения судебных актов в отношении их имуществ, под­падающих под этот иммунитет. Этот отказ должен быть определенным, явным и недвусмысленным».^[214]

На практике известную трудность представляют установление четких критериев разграничения публично-правовой и коммерческой (хозяйственной) деятельности. Конституционный Суд Германии, отметил, что в данном вопро­се нельзя отталкиваться от целей деятельности государства, которые в ко­нечном итоге всегда носят государственный характер, большое значение имеет природа действия, т.е. выступало ли государство в рамках частного права как частное лицо или же оно реализовало полномочия верховной вла­сти.^[215] Частноправовыми действиями иностранного государства судебные орга­ны Германии и США признавали ремонт отопления в посольстве,^[216] покупку вооружения,^{[217] [218] привлечение наемного работника?}

В работах российских ученых неоднократно подчеркивалось, что «суве­ренитет государства - это имманентно присущее ему качество»,^{[219] [220] при осуще­ствлении любой деятельности государство всегда выступает как носитель го­сударственной власти. Участвуя в частноправовых отношениях, «государство не теряет присущее ему качество властности и суверенности»? Здесь хоте­лось бы заметить, что такое «абсолютное» отождествление суверенитета и иммунитета вряд ли правильно, так как при такой оценке даже отказ государ­ства от судебного иммунитета следует, наверное, рассматривать как отказ от суверенитета.}

Вместе с тем единственным решением, способным примирить сторонни­ков и противников абсолютного иммунитета и его одностороннего националь­но-правового ограничения является принятие многостороннего международ­ного соглашения.

В 16 мая 1972 г. была от Европейская конвенция об иммунитете госу- может быть выражен в международном соглашении, прямо оговорен в пись­менном договоре либо ясно выражен после возникновения спора между сто­ронами.

Конвенция предусматривает несколько процессуальных оснований, огра­ничивающих право государства ссылаться на иммунитет:

• Государство возбудившее дело, предъявившее встречное требование в иностранном суде, подчиняется в отношении данного судопроизводства ино­странной юрисдикции (исключение - участие государства в имущественном споре в качестве третьего лица, при условии что если бы государство высту­пало в качестве ответчика оно имело бы право на иммунитет). В случае предъявления к нему встречного иска, основанного на тех же правоотношени­ях или фактах, что и первоначальное требование, государство не вправе за­являть о своем иммунитете (иммунитет в отношении встречного иска может быть реализован лишь при проведении отдельных слушаний в отношении встречного требования, при условии, что государство в соответствии с кон­венцией не сможет сослаться на иммунитет)

• Государство не вправе ссылаться на иммунитет, после того как предпри­мет какие-либо действия в рассмотрении дела по существу (исключение - данные действия предпринимались для установления оснований для заявле­ния об иммунитете, кроме того, государство не может считаться отказавшим­ся от иммунитета, если оно предстает перед судом лишь для того, чтобы сде­лать заявление об иммунитете).

Следует заметить, что представленные выше основания не связываются с анализом деятельности государств либо в качестве носителя суверенной публичной власти, либо в качестве рядового участника частноправовых отно­шений.

Ключевые основания для ограничения иммунитета в соответствии с кон-

дарств.^[221] В преамбуле конвенции подчеркивается, что она разрабатывалась с учетом сложившейся в международном праве тенденции ограничить круг спо­ров, при рассмотрении которых государства могут ссылаться на иммунитет от юрисдикции иностранных судов. Целью конвенции выступает не только опре­деление объема иммунитета государств в иностранных судах, но и обеспече­ние исполнения решений судов по делам с участием государств.^[222]

В конвенции обобщена обычная практика государств подтверждения со­гласия на подчинение юрисдикции иностранного суда: отказ от иммунитета

венцией связаны предметной характеристикой спорных правоотношений:^[223]

• обязательство государства, в соответствии с контрактом должно испол­няться на территории государства суда;

• трудовой договор между государством и физическим лицом, при условии, что работа должна выполняться на территории государства суда;

• участие государства в юридических лицах или иных частноправовых об­разованиях, расположенных, зарегистрированных или имеющих постоянное место деятельности на территории государства суда;

• деятельность в государстве суда представительств, агентств, через кото­рые государство осуществляет промышленную, коммерческую или хозяйст­венную деятельность;

• нарушение государством прав на патент, промышленный образец, торго­вую марку, знак обслуживания, авторских прав, принадлежащие государству суда или третьему лицу и охраняемые в нем;

• обязательства, связанные с использованием, владением недвижимым имуществом, правами или интересами в отношении данного имущества;

• права в отношении движимого или недвижимого имущества, возникаю­щие в порядке наследования, дарения;

• возмещение вреда, причиненного лицу или имуществу, если обстоятель­ства послужившие причиной имели место на территории государства суда и если лицо виновное в причинении вреда пребывало на данной территории;

• законность или толкование арбитражной оговорки, арбитражная проце­дура, отмена решения арбитража.

Данный перечень ситуаций, когда государство не вправе ссылаться на иммунитет не является закрытым, конвенция предусматривает в рамках главы IV «Факультативные положения» право государств при подписании конвенции, сдачи на хранение документа о ратификации, принятии или присоединении заявить,^[224] что его суды вправе возбуждать судопроизводство в отношении до­говаривающихся государств в тех же случаях, что и в отношении государств, не участвующих в конвенции. Такое заявление не препятствует использова­нию государством права на иммунитет в отношении действий совершаемых во исполнение суверенной власти (acta iure imperii). При этом юрисдикция го­сударства не может быть основана только на гражданстве истца, постоянном проживании или нахождении истца на территории государства суда, нахожде­нии на территории государства суда имущества, принадлежащего ответчику, осуществлении ответчиком предпринимательской деятельности на террито­рии государства суда, единоличном определении места суда истцом.

Конвенция устанавливает порядок исполнения решений вынесенных про­тив договаривающихся государств. Предполагается добровольное исполне­ние решений вступивших в законную силу. В конвенции специально не выде­ляется иммунитет от исполнения - подчеркивается применение общих осно­ваний для ограничения иммунитета.^[225]

В случае неисполнения решения заинтересованное лицо вправе обра-

титься в суд государства, против которого вынесено решение с ходатайством об исполнении решения. Следует заметить, что основания для отказа в ис­полнении решений в принципе совпадают с общими основаниями, предусмот­ренными международными соглашениями (например, договорами о правовой помощи), национальным законодательством: оговорка о публичном порядке; несоблюдение процессуальных правил об уведомлении государства о про­цессе, и лишение последнего возможности принять участие в процессе; нахо­ждение в производстве суда государства, где испрашивается исполнение или другом государстве - участнике конвенции дела, возбужденного по спору ме­жду теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям до возбу­ждения дела в иностранном суде; несовместимость с решением, вынесенным по спору между теми же сторонами.

В конвенции подчеркивается, что меры по исполнению решения и пред­варительные меры по обеспечению иска в отношении имущества государства, могут предприниматься на территории другого государства-участника конвен­ции, только после письменно выраженного согласия первого и только в том объеме, который определит само государство в каждом конкретном случае. В отношениях между государствами, сделавшими заявление (указанное ранее) вступившее в силу решение по делу о промышленной или коммерческой дея­тельности государства, при осуществлении которой государство выступало как частное лицо, может быть исполнено в государстве суда, правда только в отношении имущества, использовавшегося в связи с такой деятельностью.

В рамках дополнительного протокола к Европейской конвенции об имму­нитете государств^[226] предусматривается возможность рассмотрения хода­тайств о принудительном исполнении не только в судах государства, которое несет обязательства по исполнению решения, но и в Европейском Трибунале по вопросам об иммунитете государств. Выбор судебной инстанции окончате-

лен и осуществляется стороной, изыскивающей исполнение.^[227]

Данный трибунал не только разрешает ходатайства об исполнении ре­шений в отношении государств, но и рассматривает споры между государст­вами, касающиеся применения и толкования положений конвенции и протоко­ла, переданные ему по заявлению одного из спорящих государств или по со­глашению между сторонами спора. Европейский трибунал состоит из судей Европейского Суда по правам человека и возглавляется председателем Ев­ропейского суда по правам человека. Споры, переданные на рассмотрение Европейского трибунала, разрешаются в Палате, состоящей из семи судей: в качестве членов Палаты ex officio участвуют судьи трибунала, являющиеся гражданами государств - сторон спора (государства против которого вынесе­но решение, государства суда или государств спорящих о применении или толковании конвенции), остальные пять судей выбираются Председателем трибунала путем жеребьевки. В случае если дело затрагивает серьезный во­прос, касающийся толкования положения конвенции или протокола Палата может уступить юрисдикцию в пользу пленарного заседания трибунала. Такой отказ обязателен если решение вопроса может войти в противоречие с ранее вынесенным палатой или пленарным заседанием трибунала решением. Ре­шения принимаются большинством присутствующих судей, если решение в целом или частично не выражает единогласного мнения судей, то любой су­дья вправе представить свое особое мнение. Решения Европейского трибу­нала окончательны и обязательны для сторон.

Следует отметить, что процессуальном законодательстве РФ произошли определенные изменения, в оценке судебного иммунитета иностранных госу­дарств, в частности в ст.213 АПК РФ, предусматривается:

«Предъявление в арбитражном суде иска к иностранному государству.

привлечение его в качестве третьего лица к участию в деле, наложение аре­ста на имущество, принадлежащее иностранному государству и находящееся на территории Российской Федерации, и принятие по отношению к нему дру­гих мер по обеспечению иска, обращение взыскания на это имущество в по­рядке принудительного исполнения решения арбитражного суда допускаются лишь с согласия компетентных органов соответствующего государства, если иное не предусмотрено федеральными законами или международными дого­ворами Российской Федерации».^[228]

Очевидными изменениями по сравнению с ГПК РСФСР можно назвать, установление правовой возможности неприменения положений об абсолют­ном иммунитете в соответствии с внутренним законодательством РФ или ме­ждународными соглашениями РФ, кроме того в АПК РФ не нашла закрепле­ние норма (ч.З ст.435 ГПК РСФСР) о возможном применении ответных мер (реторсий) к иностранному государству или его представителям в тех случаях, когда в этом государстве не обеспечивается РФ, ее имуществу или предста­вителям такая же судебная неприкосновенность как в РФ.^[229] В проекте АПК РФ новеллой можно назвать лишь специальную норму об отказе от иммунитета (ч.З ст.308 АПК РФ): «отказ от судебного иммунитета должен быть произведен в порядке, предусмотренном законом соответствующего государства или пра-

вилами международной организации. В случае оформления отказа от имму­нитета арбитражный суд рассматривает дело в порядке, установленном на­стоящим Кодексом».

Современная практика арбитражных судов РФ учитывает произошедшие изменения в оценке абсолютного иммунитета. В частности, в Обзоре практики разрешения арбитражными судами споров с участием иностранных инвесто­ров^[230] в разделе «Режим иностранных инвестиций и статус сторон инвестици­онного спора» Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ закрепил в качест­ве общего правила, соблюдение которого необходимо для применения ст.213 АПК РФ, требование установления судом целей деятельности иностранного государства на территории РФ, выступающего стороной в инвестиционном споре:

«Арбитражный суд прекращает производство по делу об инвестиционном споре, ответчиком по которому является иностранное государство, высту­пающее в качестве суверена.

Российская строительная компания предъявила в арбитражный суд иск к посольству иностранного государства о взыскании задолженности за выпол­ненные подрядные работы.

Решением арбитражного суда исковое требование было удовлетворено.

Посольство иностранного государства обратилось в Высший Арбитраж­ный Суд РФ с заявлением о принесении протеста на решение арбитражного суда.

С заявлением были представлены международные соглашения РФ с иностранным государством, согласно которым при российском посольстве в столице иностранного государства за счет средств федерального бюджета должна быть построена гостиница для размещения гостей российского посла, а в Москве при зарубежном посольстве за счет бюджетных средств иностран­ного государства - гостиница для гостей зарубежного посла.

Международный договор предусматривал, что все спорные вопросы по правильность позиции кассационной инстанции, которая указала на неправо­мерность ссылки на ст.213 АПК РФ в ситуации, когда само иностранное госу­дарство обратилось с иском в арбитражный суд РФ:

«Арбитражный суд принимает иск по коммерческому спору, ответчиком в котором выступает лицо, наделенное международными иммунитетами

Посольство иностранного государства обратилось в арбитражный суд и иском к российскому юридическому лицу. Исковые требования вытекали из договора подряда.

Российская строительная фирма (подрядчик) заявила встречный иск по­сольству иностранного государства (заказчику) с требованием, направленным к зачету первоначального требования согласно статье 110 АПК РФ.

Так как посольство сослалось на международный иммунитет от судопро­изводства в стране пребывания, арбитражный суд отказал в принятии встреч­ного иска.

Суд кассационной инстанции отменил решение суда первой инстанции и направил дело на новое рассмотрение в связи с тем, что факт обращения посольства в арбитражный суд в связи со спором по коммерческому кон­тракту свидетельствует об отказе от судебного иммунитета по этому контракту. После заявления исковых требований в арбитражный суд посоль­ство утратило право ссылаться на иммунитет от российского судопроизводст­ва в данном конкретном споре».

Следует заметить, что в данной ситуации арбитражный суд фактически в качестве обычно-правовой нормы применил правило, закрепленное в ст.1 Ев­ропейской конвенции об иммунитете государств - «1. Договаривающееся Го­сударство, возбудившее дело или вступившее в процесс в суде другого Дого­варивающегося Государства, подчиняется в отношении данного судопроиз­водства юрисдикции судов этого Государства.

2. Такое Договаривающееся Государство не вправе заявлять о своем иммунитете от юрисдикции судов другого Договаривающегося Государства в отношении любого встречного требования

а. вытекающего из правоотношений или фактов, на которых было осно­вано первоначальное требование;

строительству будут решаться путем переговоров послов или с согласия по­следних в избранном ими юрисдикционном органе.

Зарубежное посольство заключило договор подряда с российской строи­тельной фирмой. В этом договоре отказ от судебного иммунитета иностранно­го государства не предусматривался.

После обращения строительной фирмы в арбитражный суд иностранное посольство, ссылаясь на судебный иммунитет иностранного государства, об­ратилось в арбитражный суд с просьбой о прекращении дела и с предложени­ем к строительной фирме о внесудебном урегулировании конфликта через посредничество МИД России в соответствии с межгосударственным соглаше­нием. К заявлению посольства прилагалось письмо премьер - министра ино­странного государства о том, что строительство гостиниц в договаривающих­ся государствах ведется в целях осуществления публично - суверенной функции государств и не предполагает извлечения прибыли на территории иностранного государства. Последнее исключает рассмотрение спора в су­дебном органе без согласия спорящих сторон. Кроме того, возмещение затрат из госбюджета иностранного государства предполагает особый порядок рас­четов с подрядчиком, предусмотренный в договоре подряда и не получивший оценки в судебных актах.

Рассмотрев заявления официальных органов иностранного государства, Высший Арбитражный Суд Российской Федерации отменил судебные акты и отправил дело на новое рассмотрение с предложением определить наличие иммунитета у органа иностранного государства (посольства), заключившего договор подряда, а также возможность отказа от судебного иммунитета со стороны иностранного государства, представленного посольством в РФ. При отсутствии данных об отказе от судебного иммунитета арбитражному суду предложено, учитывая, что посольство вело строительство в целях осу­ществления публично - представительской, а не коммерческой деятельно­сти иностранного государства в РФ, рассмотреть вопрос о применении п.1 ст.213 АПК РФ (прекращение дела в связи с судебным иммунитетом ино­странного государства)».

В этом же обзоре, Президиум Высшего Арбитражного Суда подтвердил

Ь. если даже при проведении отдельных слушаний в отношении этого встречного требования оно в соответствии с положениями настоящей Кон­венции было бы не вправе ссылаться на иммунитет». Я полагаю, что и иные правила об ограниченном, функциональном иммунитете, основанные на оценке участия государства в процессе, зафиксированные в Европейской кон­венции могут быть восприняты российскими судебными органами.

Одним из наиболее важных в судебной практике можно назвать вопрос о носителе иммунитета государства и его собственности. Что собственно под­разумевается под государством и государственной собственностью. Доста­точно показательным является постановление Президиума Высшего Арбит­ражного Суда РФ от 25 января 2000 г. № 4583/99:

«Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рас­смотрел протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации на решение Арбитражного суда Тульской области от 12 марта 1999 г. по делу №16-Б.

Заслушав и обсудив доклад судьи, Президиум установил следующее.

Федеральная служба России по делам о несостоятельности и финансо­вому оздоровлению в лице территориального агентства в Тульской области обратилась в Арбитражный суд Тульской области с заявлением о признании несостоятельным (банкротом) закрытого акционерного общества «Тульский Молдвинзавод».

Определением от "21 октября 1998 г. в отношении ЗАО «Тульский Мол­двинзавод» введено наблюдение.

Решением от 12 марта 1999 г. акционерное общество признано банкро­том; открыто конкурсное производство.

В протесте заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации предлагается решение отменить, производство по де­лу прекратить.

Рассмотрев протест, Президиум не находит оснований для его удовле­творения.

В соответствии со статьей 2 Соглашения стран СНГ от 9 октября 1992 г. о взаимном признании прав и регулировании отношений собственности, Про­токолом от 12 апреля 1996 г. между Правительством Республики Молдова и Правительством Российской Федерации о признании прав собственности Республики Молдова на имущество предприятий, расположенных на террито­рии Российской Федерации, и прав собственности Российской Федерации на имущество предприятий, расположенных на территории Республики Молдова, Тульский винзавод, расположенный в поселке Дубовка Узловского района Тульской области, признан собственностью Республики Молдова.

Министерством приватизации и управления государственным имущест­вом Республики Молдова и акционерным обществом «ВИАДУК» (хозяйствую­щим субъектом Республики Молдова) во исполнение постановления Прави­тельства Республики Молдова от 10 июля 1996 г. №391 "О создании акцио­нерного общества «Тульский Молдвинзавод» заключен учредительный дого­вор от 4 сентября 1996 г. о создании закрытого акционерного общества «Тульский Молдвинзавод», согласно которому имущественный комплекс Тульского винзавода передается в уставный капитал вновь созданного обще­ства.

ЗАО «Тульский Молдвинзавод» зарегистрировано Государственной ре­гистрационной палатой при Министерстве экономики Российской Федерации 2 октября 1996 г.

Учредительным договором и уставом общества предусмотрено, что соз­данное акционерное общество, будучи расположенным и функционируя в Российской Федерации, действует в соответствии с законами Российской Фе­дерации.

Согласно п.З ст.213 ГК РФ акционерное общество является собственни­ком имущества, переданного ему в качестве вклада его учредителями, а так­же имущества, приобретенного акционерным обществом по иным основани­ям.

Исходя из изложенного статус имущества, являвшегося собственностью Республики Молдова и внесенного последней в уставный капитал ЗАО «Туль­ский Молдвинзавод», претерпел изменения.

В связи с выбытием этого имущества из собственности иностранно­го государства не может быть признано обоснованным содержащееся в

протесте утверждение о необходимости применения правил статьи 213 АПК РФ о судебном иммунитете.

Кроме того, факт наличия признаков банкротства должником не оспари­вался.

При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции отмене не подлежит.

Учитывая изложенное и руководствуясь статьями 187 - 189 АПК РФ, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ

постановил:

решение Арбитражного суда Тульской области от 12 марта 1999 г. по делу № 16-Б оставить без изменения, а протест без удовлетворения»

В Европейской конвенции об иммунитете государств категория «государ­ство» применительно к иммунитету не раскрывается, а указываются ситуации к которым, в том числе исходя из субъектного состава участников положения конвенции не применяются:

• Для целей настоящей конвенции понятие «договаривающееся государст­во» не включает любое юридическое лицо договаривающегося государства, которое отлично от последнего и вправе предъявлять иск и выступать ответ­чиком в суде, даже в том случае, когда данное образование наделено функ­циями публичной власти. Судопроизводство в отношении данного юридиче­ского лица может быть возбуждено таким же образом, как и в отношении ча­стного лица, правда суды могут не осуществлять судебное разбирательство в отношении действий, совершенных во исполнение суверенной власти. В по­следнем случае допускается применение установленных конвенцией основа­ний для ограничения иммунитета государств.

• Субъекты федеративных государств не обладают иммунитетом. Государ­ства участники конвенции могут заявить, о том, что их субъекты могут приме­нять положения настоящей конвенции и несут такие же обязательства.

• Ничто в настоящей конвенции не затрагивает иммунитеты и привилегии, которыми обладает договаривающееся государство в отношении его воору­женных сил, пребывающих на территории другого договаривающегося госу­дарства, или в отношении их действий или бездействия.

• Ничто в настоящей конвенции не затрагивает иммунитеты и привилегии, относящиеся к исполнению функций дипломатических представительств и консульских учреждений и лиц связанных с ними.

В редакции 1999 г. проекта статей о юрисдикционном иммунитете госу­дарства и государственной собственности понятие государства для целей иммунитета означает: 1. государство и его органы управления 2. учреждения и иные образования в той мере, в какой они правомочны действовать в осу­ществлении государственной власти; представители государства, действую­щие в этом качестве 3. составные части федеративного государства и поли­тические подразделения унитарного государства, которые правомочны пред­принимать действия в осуществлении государственной власти.^[231]

На практике основным носителем государственного юрисдикиционного иммунитета выступает государство, от имени которого действуют органы го­сударственной власти, в том числе зарубежные органы внешних сношений: дипломатические представительства, консульские учреждения. Следует спе­циально отметить традиционные для организации внешнеэкономических от­ношений РФ (СССР) торговые представительства - государственные органы, представляющие в странах их пребывания интересы Российской Федерации по вопросам внешнеторговой деятельности и обеспечивающие их защиту (ст.32 Федерального закона РФ «О государственном регулировании внешне­торговой деятельности»^[232]). Торговые представительства являются частью ди­пломатических представительств, на сегодняшний день часть торговых пред­ставительств преобразована в торгово-экономические отделы посольств РФ.^[233] ским представительствам - «служебные и жилые помещения торгового пред­ставительства, его имущество и архивы пользуются привилегиями и иммуни­тетами, которые признаются согласно международному праву за служебными и жилыми помещениями, имуществом и архивами дипломатических предста­вительств»^[234] В данном случае, как собственно и в ситуации с посольствами и консульскими учреждениями, речь идет о неприкосновенности имущества, недопустимости обращения взыскания, в том числе по судебным решениям на имущество представительств и учреждений - об иммунитете от предвари­тельного обеспечения иска и от принудительного исполнения решения.^[235]

Нужно заметить, что в формально сохраняющем действие Положении о торговых представительствах^[236] закрепляется возможность последних совер­шать от своего имени и от имени государства сделки и иные юридические ак­ты, необходимые для осуществления возложенных на них задач, выступать в судах в качестве истца или представителя истца, участвовать в судопроиз­водстве в качестве ответчика, но только по спорам, вытекающим из сделок и иных юридических актов, совершенных торговыми представительствами в

В упомянутом законе специально подчеркивается, что торговые представи­тельства РФ действуют на основе международных договоров.^[237] В большинстве соглашений РФ с правительствами иностранных государств в качестве одной из основных задач торговых представительств выступает представление ин­тересов своего государства в государстве пребывания во всем, что касается торговли и других видов экономического сотрудничества между обоими госу­дарствами.^[238] Во многих ранее заключенных соглашениях с участием СССР (РФ выступает правопреемником) в качестве специальных функций отмечалось регулирование от имени представляемого государства торговых операции между договаривающимися государствами, осуществление торговли от имени правительства представляемого государства, предоставление гарантий в от­ношении сделок, заключенных хозяйствующими организациями СССР.^[239]

Что касается иммунитетов торговых представительств, то в большинстве соглашений они по уровню правовой защиты приравниваются к дипломатиче- странах пребывания, и только в тех странах, в отношении которых СССР в международных договорах или путем одностороннего заявления, доведенного до сведения компетентных органов стран пребывания, выразил согласие на подчинение торгового представительства суду страны пребывания по указан­ным спорам.

Следует подчеркнуть, что в ряде соглашений о правовом положении тор­говых представительств формулируются достаточно определенно положения об их ограниченном иммунитете в судопроизводстве и иммунитете от испол­нительного производства, абсолютном иммунитете от обеспечения иска. В частности, в Протоколе о правовом положении торгового представительства СССР в Нидерландах устанавливается (ст.7):

«Торговое представительство пользуется привилегиями и иммунитетами, вытекающими из настоящего Протокола, со следующими изъятиями.

Споры, относящиеся к торговым сделкам, заключенным или гарантиро­ванным Торговым представительством на территории Нидерландов, подле­жат, при отсутствии в контрактах оговорки о третейском суде или об иной под­судности, компетенции нидерландских судов будут разрешаться в соответст­вии с их национальным законодательством. При этом, однако, не допускается обеспечение исков к Торговому представительству.

Исполнение всех вошедших в законную силу окончательных судебных решении, относящихся к торговым сделкам, заключенным или гарантирован­ным Торговым представительством, может быть обращено на все государст­венное имущество, принадлежащее СССР, в частности на имущество, права и интересы, происходящие из упомянутых выше сделок...

Имущество и помещения, предназначенные исключительно для осуще­ствления в Нидерландах политических и дипломатических прав Правительст­ва СССР, в соответствии с международной практикой, а также помещения, занимаемые Торговым представительством, и находящееся там движимое имущество не будут подлежать никаким мерам принудительного взыскания».^[240]

Определенный интерес при рассмотрении проблемы судебного иммуни­тета государств представляет регулирование правового положения воинских формирований одного государства расположенных на территории других го­сударств.^[241] В настоящее время РФ заключено несколько соглашений по вопро­сам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с пребы­ванием воинских формирований вооруженных сил РФ на территории ино­странных государств, в частности, с Арменией,^[242] Беларусью,^[243] Киргизией,^[244] Молдовой,^[245] Таджикистаном.^[246] В рамках данных международных договоров предусматривается возможность разрешения споров с участием российских военных баз национальными судами государства, где находятся (дислоциро­ваны) соединения, части, учреждения, предприятия, организации, базы, арсе­налы, полигоны, аэродромы, склады и другие объекты вооруженных сил РФ:

«Решения по претензиям, вытекающим из договорных отношений и обя­зательств между российской военной базой, лицами, входящими в ее состав, и членами семей этих лиц и учреждениями и гражданами Республики Арме­ния, по возмещению причиненного ущерба, принимаются судами Республики Армения в соответствии с ее законодательством. Исполнение решений судов по этим делам в отношении лиц, входящих в состав российской военной базы, членов семей этих лиц, проживающих на территории РФ, осуществляется че­рез Министерство юстиции РФ»^[247].

Вызывает удивление достаточно громоздкий и весьма спорный, с точки зрения эффективности механизм разрешения споров с участием вооруженных сил РФ, который выстраивается при последовательном толковании положе­ний данных соглашений и правил, согласованных договаривающимися госу­дарствами в более ранних договорах, которые послужили их основанием.^[248] Например, в Соглашении между РФ и республикой Таджикистан о правовом статусе воинских формирований Вооруженных Сил РФ, находящихся на тер­ритории республики Таджикистан^[249] устанавливается следующий порядок воз­мещения ущерба и разрешения споров:

Ст.18 «РФ возместит материальный ущерб, если он будет причинен Рес­публике Таджикистан действиями или упущениями воинских формирований Вооруженных сил РФ или лицами из их состава при исполнении служебных обязанностей, учреждениям и гражданам Республики Таджикистан или граж­данам третьих государств, находящимся на ее территории. Ущерб возмеща­ется в размерах, установленных Смешанной комиссией, образованной со­гласно ст.23 настоящего Соглашения^[250], на основании предъявляемых претен­зий и законодательства Республики Таджикистан.

Споры, которые могут возникнуть из обязательств воинских формирова­ний Вооруженных сил РФ, также подлежат рассмотрению Смешанной комис­сией на тех же основаниях ...»

Ст.19 «Республика Таджикистан возместит ущерб, причиненный имуще­ству воинских формирований Вооруженных сил Российской Федерации, если он будет причинен действиями или упущениями со стороны государственных и других учреждений Республики Таджикистан. Ущерб возмещается в разме­рах, установленных Смешанной комиссией на основании предъявляемых претензий и с учетом законодательства Республики Таджикистан.

Республика Таджикистан будет возмещать воинским формированиям Вооруженных сил Российской Федерации, лицам, входящим в их состав, и членам семей этих лиц ущерб, причиненный в результате действий или упу­щений со стороны таджикских граждан и юридических лиц.

Ущерб возмещается в размерах, установленных судом Республики Тад­жикистан на основании претензий, предъявляемых к лицам, причинившим ущерб»

В Соглашении между РФ и республикой Таджикистан по вопросам юрис-

дикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с пребыванием воинских формирований Вооруженных сил РФ на территории республики Таджикистан:

Ст.16 «Решения по гражданским делам, возникающим между воинскими формированиями, лицами, входящими в состав воинских формирований, и юридическими лицами и гражданами Республики Таджикистан, принимаются судами Таджикистанской Стороны в соответствии с законодательством Рес­публики Таджикистан.

Исполнение решений судов по этим делам в отношении лиц, входивших в состав воинских формирований и проживающих на момент вынесения реше­ния на территории Российской Федерации, осуществляется через Министер­ство юстиции РФ».

Очевидно, что все межгосударственные споры, в том числе о возмеще­нии ущерба, причиненного одним государством другому, рассматриваются только Смешанной комиссией. Она же рассматривает все споры, где ответчи­ком выступает воинское формирование Вооруженных сил РФ (возмещение вреда, невыполнение обязательств по гражданско-правовым договорам). Споры по возмещению вреда причиненного военнослужащими, гражданским персоналом Вооруженных сил РФ не при исполнении ими служебных обязан­ностей, дела, где ответчиками выступают граждане и юридические лица Тад­жикистана разрешаются таджикистанскими судебными органами в соответст­вии с законодательством Таджикистана. В последнем случае истцом может выступать РФ, представляемая уполномоченными руководителями воинских формирований, сами воинские формирования по искам из частноправовых отношений.’

Таким образом, в рамках рассматриваемых соглашений реализована концепция абсолютного иммунитета государств с отдельными изъятиями: споры с участием государств рассматриваются либо в их национальных судах (Таджикистан — ответчик), либо в специально созданном из представителей договаривающихся государств третейском органе - Смешанной комиссии (РФ - ответчик). Вместе с тем суд Таджикистана может столкнуться с достаточно неопределенной ситуацией, если ответчик по иску РФ - юридическое лицо или гражданин республики Таджикистан - предъявит встречное требование. В данном случае суд будет вынужден либо отказать в принятии встречного иска и предложить стороне обратиться в Смешанную комиссию, либо рассмотреть данное требование совместно с первоначальными требованиями, заявлен­ными российской стороной, оценив факт обращения РФ в национальный суд республики Таджикистан как отказ от иммунитета. Необходимо отметить, что в рамках отдельных соглашений предусматривается более гибкое регулиро­вание, в частности, в Соглашении между РФ и Республикой Казахстан о ста­тусе воинских формирований РФ, временно находящихся на территории рес­публики Казахстан^[251] ст.22:

«...РФ возмещает материальный ущерб Республике Казахстан, если ущерб будет причинен воинскими формированиями РФ или лицами, входя­щими в их состав, и членами их семей учреждениям, предприятиям, органи­зациям и гражданам Республики Казахстан в размерах, установленных Сме­шанной комиссией, создаваемой в соответствии со ст.23 настоящего Согла­шения, или решением суда Республики Казахстан.

Республика Казахстан возмещает материальный ущерб РФ, если он бу­дет причинен воинским формированиям РФ, а также лицам, входящим в их состав, членам их семей в результате действия или бездействия государст­венных учреждений, предприятий, организаций или граждан Республики Ка­захстан в размерах, установленных Смешанной комиссией или решением су­да Республики Казахстан». Фактически в данном соглашении стороны устано­вили ограниченный иммунитет, определив возможность рассмотрения всех споров с участием договаривающихся государств в национальных судах. Вместе с тем практическое применение вышеприведенных положений вызы­вает еще больше вопросов, чем в случае с соглашением между РФ и Таджи­кистаном: например, вправе ли суд рассматривать иск, если одна из сторон настаивает на рассмотрении последнего в Смешанной комиссии, может ли сторона оспорить вынесенное комиссией решение в суде, как в целом, так и в отношении суммы ущерба, подлежащего возмещению. Очевидно, данные проблемы должны найти разрешение в предполагаемом в договоре (ст.23) со­глашении, определяющем состав и порядок деятельности Смешанной комис­сии.

Правила о юрисдикционном иммунитете находят закрепление в положе­ниях процессуальных правовых актов, соответственно в большинстве иссле­дований данный правовой институт оценивается как процессуально-правовой. В отдельных работах, например, в учебнике Л.П. Ануфриевой «Международ­ное частное право»’ отмечается комплексный характер института иммунитета государств. Данная позиция подтверждается ссылками на отдельные положе­ния ГК РФ, в частности, ст. 127: «Особенности ответственности РФ и субъек­тов Российской Федерации в отношениях, регулируемых гражданским законо­дательством, с участием иностранных юридических лиц. граждан и государств определяются законом об иммунитете государства и его собственности», ст.1204: «К гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом, с участием государства правила настоящего раздела применяют­ся на общих основаниях, если иное не установлено законом». При этом пра­вила третей части ГК России рассматриваются как закрепляющие по существу

функциональный иммунитет. Кроме того, при оценке ответственности госу­дарств, «выступающей понятием материального права», подчеркивается, что «присутствие или отсутствие ответственности на стороне государства произ­водно от положительного или отрицательного ответа по вопросу об иммуни­тете».^[252]

Изложенная позиция вызывает определенные возражения. Прежде всего, необходимо проводить строгое разграничение между ответственностью, им­мунитетом государств, юрисдикционным (судебным) иммунитетом. Основным, базисным институтом в данном случае выступает ответственность - обязан­ность субъекта претерпевать санкции (меры государственно-принудительного воздействия) за нарушение норм права (правонарушения). Ответственность реализуется в рамках охранительного правового отношения и возникает, как правило, на определенной стадии развития последнего - «в сущности, юри­дическая ответственность выражает реализующееся, осуществляемое охра­нительное правоотношение, т.е. правоотношение в таком его состоянии, когда в его рамках реально применяются санкции, а правонарушитель фактически несет юридические обязанности по претерпеванию определенных лишений штрафного характера». Охранительное правоотношение всегда предполагает правоприменительную деятельность. Правоприменение протекает в рамках определенной процессуальной формы и охранительное правоотношение вы­ступает в качестве «организуемого» нормами процессуального права матери­ального правоотношения. Иммунитет иностранного государства представляет исключение из общего правила в национальной правовой системе государст­ва, где осуществляется правоприменительная деятельность - «правонаруше­ние -» ответственность» - основание, не позволяющее осуществить правоох­ранительное правовое отношение, реализовать юридическую ответствен­ность иностранного государства.^[253] Иммунитет фактически устанавливает огра-

ничение правосубъектности иностранного государства в ином государстве, его пассивной стороны - способности выступать носителем определенных юридических обязанностей. Процессуальная правоспособность, как отмеча­лось ранее, производна от правосубъектности. Очевидно, что ограничение «материально-правовой» правосубъектности не может не сказываться и на одноименном процессуальном институте. В рамках организационных процес­суальных правоотношениях, «обслуживающих» правоохранительные право­вые отношения, следует выделять судебный иммунитет, последний произво­ден от иммунитета, но не тождественен ему. При этом, строго говоря, объем судебного иммунитета в различных национальных правовых системах может варьироваться в зависимости от свойств судопроизводства (стадийность, раз­нообразие производств, активность суда и т.д.), характеристик процессуаль­ной праводееспособности.

Что касается предусмотренного в ст.127 ГК РФ закона об иммунитете го­сударства и его собственности, то в подготовленном законопроекте^[254] преду­смотрено комплексное регулирование как государственного иммунитета в гражданских правоотношениях, так и ответственности государств. Данный факт, равно как и упоминание в ГК РФ в одной статье ответственности и им­мунитета вряд ли следует рассматривать как признание комплексного харак­тера института государственного иммунитета, а скорее как подтверждение взаимосвязи и взаимодействия различных по своей природе и содержанию правовых институтов: ответственности, иммунитета государств, юрисдикцион­ного иммунитета. Следует заметить, что многие процессуальные аспекты уча­стия иностранных государств в судопроизводстве в РФ, не нашли закрепле-

ние ни в действующих процессуальных правовых актах (ГПК РСФСР, АПК РФ), ни, к сожалению, в их проектах. В частности не решены вопросы: об из­вещении государств о предъявленных им исках, общие положения процессу­альных кодексов, например, ст.103 АПК (ст.139 проекта АПК): «Истец при предъявлении иска обязан направить другим лицам, участвующим в деле, ко­пии искового заявления и приложенных к нему документов, которые у них от­сутствуют», вряд ли применимы в данном случае; о времени, месте и способе заявления об отказе от иммунитета? Данные проблемы, безусловно, должны найти разрешение в положениях закона об иммунитете иностранных госу­дарств.

Если обратиться к существующему международно-правовому регулиро- новление правительством РФ ответных ограничений (реторсий) в отношении государств отказавшихся на уровне принятых нормативных актов (США, Вели­кобритания, ЮАР, Канада и др.) или устойчивой судебной практики (ФРГ, Франция, Бельгия, Норвегия и др.) от применения абсолютного иммунитета. Такие действия вряд ли можно признать эффективными: количество госу­дарств-сторонников концепции функционального иммунитета увеличивается; подготовка таких нормативных актов требует изучения применения положений об иммунитете в каждом государстве (для того чтобы установить именно от­ветные ограничения), соответственно займет достаточно много времени; под­готовленные акты должны вступать в силу по возможности одновременно, для того чтобы избежать неблагоприятных внешнеполитических последствий, в частности, рассмотрения реторсии в качестве недружественного акта. Кроме того, само по себе принятие таких правил неизбежно потребует представле­ния разъяснений для их применения судебными органами.

Иной вариант - присоединение к единственному действующему на сего­дняшний день международному соглашению об иммунитете государств - Ев­ропейской конвенции об иммунитете государств. Слабые стороны такого под­хода - незначительное количество государств-участников конвенции, допус­каемая конвенцией возможность установления более широких рамок ограни­чения иммунитета (которой воспользовались все государства, подписавшие конвенцию); сильные - применение формально закрепленных правил взаимо­отношений с европейскими государствами, отказавшимися от концепции аб­солютного иммунитета, возможность для российских граждан и юридических лиц, защиты своих интересов в связи с исполнением решений в отношении государств в Европейском трибунале.

Наиболее приемлемым до принятия специального нормативного акта или вступления в силу специального многостороннего соглашения о юрисдикци­онных иммунитетах, по моему мнению, вариантом следует признать выработ­ку в рамках уже действующего законодательства судебной практики, которая бы ориентировалась на ограничение судебного иммунитета государств и их собственности. При этом судам следует принимать во внимание положения иностранного законодательства и действующее международно-правовое ре-

ванию, то отдельные процессуальные вопросы кашли согласованное реше­ние. В частности, в Европейской конвенции об иммунитете государств закреп­ляется следующий процессуальный порядок уведомления государства, в от­ношении которого в ином государстве возбуждено судопроизводство: компе­тентные органы государства суда направляют по дипломатическим каналам Министерству иностранных дел государства-ответчика оригинал или копию документа, которым возбуждено производство в суде, копию любого решения вынесенного в отношении государства-ответчика в случае его неявки. Госу­дарство должно вступить в дело или обжаловать вынесенное решение в те­чение двух месяцев с момента получения документов его МИДом. Если опре­деление данного срока - право суда, то последний должен предоставить го­сударству-ответчику не менее двух месяцев для осуществления ответных процессуальных действий. Иск может быть рассмотрен в отсутствие государ­ства, если оно не вступило в дело по истечении установленного срока при ус­ловии, что документы были направлены ему в установленном конвенцией по­рядке. Государство, вступившее в дело, считается снявшим любое возраже­ние в отношении вручения документов. Государство, участвующее в судопро­изводстве не может подвергаться каким-либо принудительным мерам или взысканиям в случае непредставления или отказа представить какие-либо до­кументы или иные доказательства. Суд вправе оценивать данное поведение по собственному усмотрению.

Вряд ли можно признать существующее на сегодняшний день и предла­гаемое законодательное регулирование вопросов ответственности, иммуни­тета иностранных государств и их имущества достаточно гибким. В ситуации, когда «можно точно спорить о том, является ли иммунитет иностранных госу­дарств еще принципом или уже исключением»^[255] стремление закрепить абсо­лютный иммунитет едва ли следует рассматривать как верное решение, коль скоро это «не решает проблемы признания за рубежом иммунитета РФ в та­ком же полном объеме».^[256] Один из возможных вариантов действий РФ - уста- гулирование в сфере иммунитета государств.

§ 3. Судебный залог и исполнение решений в отношении судебных рас­ходов

Одним из традиционных институтов, тесно связанных с процессуальной правосубъектностью иностранных лиц, можно назвать судебный залог (cautio judicatum solvi) - внесение суммы, которая выступит обеспечением судебных расходов, которые может понести ответчик в случае отказа истцу в иске. Дан­ное положение, как правило, не формулируется как абсолютная обязанность иностранного лица - речь идет о праве ответчика требовать предоставления обеспечения, которое, кроме того, может ограничиваться имущественным по­ложением иностранного лица, местом нахождения, пребывания, категорией спора (например, §110 УГС Германии; ст.ст. 166, 167 Нового ГПК Франции; ст.348 ГПК Аргентины; ст.32 Закона Турции «О международном частном праве и международном гражданском процессе» (1982 г. №2675); §50, 51 Закона ЧССР «О международном частном праве и процессе»). Наиболее детальное регулирование предложено в §57 Закона Австрии «О судопроизводстве по гражданским делам (ГПК)»;

(1) Если иностранец выступает в качестве истца перед каким-либо судом, находящимся в пределах действиях настоящего Закона, он должен предоста­вить ответчику по требованию последнего обеспечение в отношении процес­суальных расходов, поскольку иное не установлено межгосударственными до­говорами.

(2) Однако данная обязанность предоставления обеспечения не наступа­ет:

1. если истец имеет свое обычное местонахождение в Австрии;

1 .а если судебное решение которое возложило бы на истца возмещение ответчику процессуальных расходов, было бы принудительно исполняемо в государстве обычного местопребывания истца;

2. если истец в пределах действия настоящего Закона обладает доста­точным для покрытия процессуальных расходов имуществом в недвижимых вещах или в требованиях на такие вещи, которые обеспечены книжной запи­сью;

3. в исках из брачных споров;

4. в исках при разбирательстве на основании судебного приказа и при вексельном разбирательстве, во встречных исках, как и в исках, которые за­являются путем открытого вызова в суд».^[257]

Требование предоставление судебной гарантии действовало и в России - ст.571 Устава гражданского судопроизводства: «Ответчик может, не предъ­являя объяснений по существу дела, предъявить отвод в следующих случаях: ... 5) когда иностранец, не состоящий на русской службе и не владеющий в России недвижимым имением, не представит обеспечения издержек по делу и тех убытков, которые может понести ответчик». В законодательстве СССР и РФ подобные ограничения правосубъектности иностранных граждан и органи­заций отражения не нашли. В гражданском и хозяйственном процессуальном законодательстве большинства государств-участников СНГ^[258] реализация про­цессуальных прав иностранных физических и юридических лиц также не ста­вится в зависимость от представления ими денежного обеспечения своих требований, единственное исключение, как собственно и в ГПК РСФСР, АПК РФ, - возможность установления Правительством ответных ограничений (ре­торсий) в отношении иностранных лиц тех государств, в судах которых допус­каются специальные ограничения процессуальных прав организаций и граж­дан соответствующего государства (п.З ст.210 АПК РФ, п.4 ст.312 проекта АПК РФ, п.4 ст.413 ГПК республики Казахстан, ч.З ст.541 ГПК республики Бела­русь).

В рамках международных кодификаций международного частного права институт судебного залога исключительно для иностранных лиц не устанав­ливается. В частности, в Кодексе Бустаманте^[259] в ст.383 отмечается: «Не будет установлено никаких различий между гражданами и иностранцами в догова­ривающихся государствах в отношении судебного залога», в ст. 17 Конвенции по вопросам гражданского процесса: «От граждан одного из Договаривающих­ся государств, имеющих место жительства в одном из этих государств и вы­ступающих в судах другого из этих государств в качестве истцов или третьих лиц, не может быть потребовано никакого залога или обеспечения в какой бы то ни было форме на основании того, что они являются иностранцами или не имеют постоянного или временного места жительства в данной стране».^[260] 25 октября 1980 г. от Конвенция о международном доступе к правосудию^[261] кото­рая заменяет положения ст.ст. 17 - 24 Конвенции 1954 г. В «новой» Конвенции сам подход к отказу от требования какого-либо обеспечения или задатка только к иностранным лицам сохранен: ст. 14 «Никаких обеспечений и задат­ков любого вида не должно требоваться только на основании иностранного гражданства или того, что данные лица не имеют постоянного места житель­ства или не проживают в государстве, в котором возбуждается разбиратель­ство от лиц (включая юридические), которые обычно проживают в Договари­вающемся государстве и которые являются истцами или третьими лицами, участвующими в разбирательствах в судах или трибуналах другого Договари­вающегося государства».

В большинстве многосторонних и двусторонних соглашений о правовой помощи и правовых отношениях, как отмечалось ранее, закрепляется единый правовой режим для граждан и юридических лиц договаривающихся госу­дарств.

В отдельных договорах о правовой помощи^[262] вопрос о cautio judicatum solvi, рассматривается специально, например, ст.1 Договора между СССР и Тунисской Республикой о правовой помощи по гражданским и уголовным де­лам: «[граждане договаривающихся государств] освобождаются от... обязан­ности внесения залога (cautio judicatum soivi) на тех же условиях и в том же объеме, что и собственные граждане»,^{[263] [264] ст.45 Договора между РФ и Республи­кой Польша о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским - и уголовным делам: «от граждан одной из Договаривающихся Сторон, которые обращаются в суды другой Договаривающейся Стороны, нельзя требовать внесение залога на покрытие расходов по ведению процесса только на том основании, что они являются иностранцами или не имеют местожительства или проживания на территории Договаривающейся Стороны, к органу которой они обращаются»?}

Проблема взыскания судебного залога как правовая возможность рас­сматривается и в отношении государств, выступающих сторонами граждан­ско-правовых споров, разрешаемых национальными судами одного из госу­дарств. В рамках уже упоминавшейся Европейской конвенции об иммунитете государств ст.17 главы II «Процессуальные правила» предусматривает:

«Никакое обеспечение, гарантия или залог, независимо от их наименова-

Власти, компетентные рассматривать просьбу об исполнении, ограничи­ваются рассмотрением следующих вопросов:

1. Отвечает ли копия решения требованиям законодательства страны, где оно было вынесено, относительно аутентичности копии.

2. Вступило ли решение в законную силу в соответствии с указанным за­конодательством.

3. Изложены ли постановления решения на языке запрашиваемых вла­стей или на языке, о котором достигнута договоренность между двумя заинте­ресованными государствами, или к документу приложен перевод на один из указанных языков, и при отсутствии соглашения, предусматривающего иной порядок, засвидетельствован ли он дипломатическим или консульским пред­ставителем запрашивающего государства или присяжным переводчиком за­прашиваемого государства.

Для выполнения условий, предусмотренных в пунктах 1 и 2 второго абза­ца, достаточно либо заявления компетентных властей запрашивающего госу­дарства, подтверждающего, что решение вступило в законную силу, или представление должным образом заверенных документов, свидетельствую­щих, что соответствующее решение вступило в законную силу. Компетент­ность указанных выше властей при отсутствии соглашения, предусматриваю­щего иной порядок, удостоверяется высшим должностным лицом, возглав­ляющим органы юстиции запрашивающего государства. Упомянутые выше заявления и свидетельство должны быть составлены или переведены в соот­ветствии с правилами, изложенными в пункте 3 второго абзаца».

В Конвенции о международном доступе к правосудию положения, касаю­щиеся исполнения решения о взыскании судебных издержек претерпели из­менения. В частности, предусмотрена обязанность государств установить Центральные органы для цели передачи просьб об исполнении решений, по­мимо этого установлена возможность заинтересованных лиц прямо предъяв­лять вынесенное решение, но если раньше такая возможность была предме­том специального соглашения двух Договаривающихся государств (в практике СССР это связывалось с возможностью передачи ходатайств об исполнении

ния, которые не могут требоваться в государстве, где происходит судебное разбирательство, ни от гражданина этого государства, ни от лица, постоянно проживающего или пребывающего на его территории, не требуются от Дого­варивающегося государства для обеспечения оплаты судебных издержек или расходов. Государство, выступающее истцом в суде другого договаривающе­гося государства, оплачивает любые судебные издержки или расходы, за ко­торые оно может стать ответственным».

В ситуациях, когда внесение судебного залога не предусмотрено в зако­нодательстве, международном соглашении или не устанавливается на основе взаимности, может возникнуть необходимость исполнения решений судов о взыскании судебных расходов с иностранного истца или третьей стороны. Так, в Конвенции по вопросам гражданского процесса отмечается - ст. 18:

«Судебные решения об уплате судебных издержек и расходов, вынесен­ные в одном Договаривающемся государстве против истца или третьей сто­роны, которые освобождены от обеспечения, залога или уплаты в силу перво­го и второго абзацев статьи 17 или законодательства государства, в котором начато судебное разбирательство, приводятся в исполнение бесплатно ком­петентными властями в каждом другом Договаривающемся государстве по просьбам, передаваемым в дипломатическом порядке

Это же правило применяется и к судебным решениям о последующем взыскании судебных расходов.

Предыдущие постановления не препятствуют тому, чтобы два Договари­вающихся государства договорились также разрешить обращаться с прось­бами об исполнении судебных решений непосредственно заинтересованным сторонам»,

ст.19:

«Решения о взыскании судебных издержек и расходов объявляются под­лежащими исполнению без заслушивания сторон, при условии, однако, что сторона, с которой производится взыскание, имеет право на последующее обжалование в соответствии с законодательством государства, где испраши­вается исполнение.

судебных решений через центральные учреждения юстиции^[265]), то 8 рамках Конвенции 1980 г. это общее правило, действие которого может быть ограни­чено лишь заявлением государства при сдаче на хранение ратификационной грамоты или при присоединении к Конвенции, о том, что оно не будет прини­мать просьбы сделанные таким способом. Обращает на себя внимание изме­нение процедуры рассмотрения ходатайств об исполнении решения: в Кон­венции 1954 г. вынесение решения без проведения слушаний допускалось лишь в ситуации, когда сторона, в отношении которой производится взыска­ние, имеет право обжаловать принятое таким образом решение, в Конвенции о международном доступе к правосудию закреплено общее правило принятия решения без слушаний вне зависимости от возможности обжалования итого­вого постановления, право оспорить вынесенное решение может быть преду­смотрено только законодательством запрашиваемого государства, кроме то­го, определен закрытый перечень документов, которыми заинтересованная сторона должна сопроводить представленное ходатайство: заверенная копия части решения по делу, которое содержит имена и реквизиты сторон и реше­ние об оплате расходов или издержек; документы, подтверждающие, что ре­шение больше не является предметом обычных форм пересмотра в государ­стве происхождения и что оно подлежит принудительному исполнению в нем; (ранее допускалось представление заявлений компетентных властей запра­шивающего государства) заверенный перевод всех вышеперечисленных до­кументов на язык запрашиваемого государства, если они составлены не на этом языке - компетентный орган запрашиваемого государства при рассмот­рении просьбы ограничен установлением того, что требуемые документы представлены.

Применение Конвенции по вопросам гражданского процесса в СССР разъяснялось постановлением Президиума Верховного Совета СССР «О по­рядке при^ленения в СССР Конвенции по вопросам гражданского процесса от 1 марта 1954 г.»^[266], в котором предусматривалось, что решения судов госу-

дарств-участников Конвенции о взыскании судебных расходов и приравнен­ные к таким судебным решениям акты исполняются в СССР в порядке уста­новленном Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 сентября 1958 г. «О порядке исполнения решений судов государств, с которыми СССР за­ключены договоры об оказании правовой помощи».^[267] Последний утратил силу в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1988 г. «О признании и исполнении решений иностранных судов и арбитра­жей»^[268], этим же Указом отменена и статья 1 уже упомянутого постановления. Таким образом, на сегодняшний день при реализации положений Конвенции 1954 г., касающихся исполнения судебных решений, в РФ следует руково­дствоваться Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1988 г., и формально не отмененным постановлением Президиума Верховного Сове­та СССР от 16 ноября 1967 г.^[269] Следует отметить, что при этом собственно применимыми являются положения касающиеся компетенции - отнесение во­просов исполнения решений о взыскании судебных расходов к ведению судов общей юрисдикции субъектов РФ и некоторых вопросов судопроизводства, в частности - разрешение просьбы об исполнении решений об оплате судебных расходов и издержек в открытом судебном заседании с извещением должника о времени и месте рассмотрения ходатайства, возможность обжаловать вы­несенное судом определение о разрешении принудительного исполнения или об отказе в разрешении исполнения.

Строго говоря, органами компетентными рассматривать ходатайства о признании и исполнении иностранных судебных решений являются не только суды общей юрисдикции, но и арбитражные суды - по экономическим спорам и иным спорам, отнесенным к их ведению. В действующем АПК РФ отсутст­вуют нормы, специально посвященные признанию и исполнению решений иностранных судов и арбитражей и разграничении компетенции с судами об* щей юрисдикции. В проекте АПК РФ данный недостаток устранен - предпола­гается выделение специального производства о признании и исполнении ино­странных судов (гл.31). кроме того, в рамках раздела VII «Производство с уча­стием иностранных лиц» ряд положений посвящен исключительно признанию и принудительному исполнению решений иностранных судов, принятых по экономическим спорам и в связи с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности (ст.ст.316 - 319). На практике объем обра­щений в арбитражные суды с ходатайствами о признании и исполнении ино­странных судебных решений увеличивается. При этом немалую роль здесь играют, прежде всего, положения международных соглашений в частности уже упоминавшегося ранее Соглашения о порядке разрешения споров, свя­занных с осуществлением хозяйственной деятельности - основным призна­ком для определения органа уполномоченного рассматривать споры с уча­стием иностранных лиц, разрешать ходатайства о правовой помощи, о при­знании и исполнении судебных решений выступает его компетенция разре­шать дела из договорных и иных гражданско-правовых отношений с участием хозяйствующих субъектов (ст.ст.1, 3), таким органом в РФ выступает арбит­ражный суд (ст.22 АПК РФ).^[270]

Достаточно неопределенным является вопрос об основаниях отказа в исполнении решения о судебных расходах и издержках. В Конвенции по во­просам гражданского процесса как таковых оснований для отказа не преду­сматривается. Очевидно, что компетентный орган вправе отказать в исполне­нии при негативном ответе на один из вопросов, закрепленных в п.п.1, 2, 3 ч.2 ст.19 Конвенции. В ст.12 Указа отмечается: «если международным договором СССР установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены в настоя­щем Указе, то применяются правила международного договора» - означает ли это что перечень ситуаций, когда допускается отказ в разрешении прину­дительного исполнения решения, закрепленный в ст.5 Указа, не применяется к ситуациям, связанным с исполнением решений о взыскании судебных рас­ходов. Таких оснований шесть:

1) решение по законодательству государства, на территории которого оно вынесено, не вступило в законную силу;

2) сторона, против которой вынесено решение, была лишена возможно­сти принять участие в процессе вследствие того, что ей не было своевремен­но и надлежащим образом вручено извещение о рассмотрении дела;

3) рассмотрение дела относится к исключительной компетенции совет­ского суда или иного органа;

4) имеется вступившее в законную силу решение советского суда, выне­сенное по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, или в производстве советского суда имеется дело, возбужденное по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основани­ям до возбуждения дела в иностранном суде;

5) истек срок давности предъявления решения к принудительному ис-

полнению, предусмотренный статьей 63 Основ гражданского судопроизводст­ва Союза ССР и союзных республик;

б) исполнение решения противоречило бы суверенитету СССР, или уг­рожало бы безопасности СССР, либо противоречило бы основным принципам советского законодательства.

Принимая во внимание, что по общему правилу суд не проверяет реше­ние по существу, не заслушивает стороны,' а изучает представленные сторо­ной, изыскивающей исполнение решения по судебным расходам, документы, причем только с формальной точки зрения, очевидно применимыми можно назвать п.п.1, 5, 6. Только эти положения закрепляют основания для отказа, которые могут быть установлены судом без активного участия сторон (что, например, предполагается в соответствии с п.2), с привлечением документов, касающихся только расходов (что, явно недостаточно в случае применения п.п.З, 4).

Вступление решения в законную силу является в данном случае одним из основных обстоятельств, которые проверяет суд, при этом можно презюмиро­вать, что если сторона не представит документы о вступлении решения в си­лу, или вступление в силу не будет подтверждено заявлением компетентных властей запрашивающего государства (речь идет о суде, вынесшем решение), чья компетентность подтверждена «высшим должностным лицом, возглав­ляющим органы юстиции запрашивающего государства» (на практике справка, заверенная судом, вынесшим решение) суд должен будет отказать во взыска­нии судебных расходов. Я полагаю, что суд в подобной ситуации должен со­слаться на положения ст.19 Гаагской конвенции и п.1 ст.5 Указа. Аналогичным должно быть решение и в случае предоставления подтверждения вступления решения в силу, если последнее не будет легализовано дипломатическими или консульскими службами РФ или на нем не будет проставлен апостиль (в соответствии с положениями Конвенции, отменяющей требования легализа­ции иностранных официальных документов) - вторая ситуация вероятней, так как большинство государств, участвующих в Гаагской конвенции 1954 г. под­писали и ратифицировали Конвенцию 1961 г. или присоединились к ней.^[271] В отношении целого ряда стран легализация или проставление штампа (апо­стиля) при предъявлении официальных документов этих государств в судах РФ (и наоборот) не требуется в силу двусторонних или многосторонних меж­дународных соглашений РФ (СССР), соответственно суды не рассматривают вопрос о характере представленных документов.

Истечение срока давности предъявления решения к принудительному исполнению может быть установлено судом также на основании лишь фор­мального изучения представленных документов, в частности копии решения или части решения содержащей постановление о судебных расходах подле­жащих возмещению стороне и ее заверенного перевода. Что касается самого срока то на сегодня - это срок определенный ст.437 ГПК РСФСР - «Решение иностранного суда или арбитража может быть предъявлено к принудительно­му исполнению в течение трех лет с момента вступления решения в законную силу».^[272] Я считаю, что суд вправе, рассмотрев представленные документы, принять решение об отказе в исполнении решения о взыскании расходов, ес­ли заинтересованной стороной пропущены общие сроки предъявления реше­ния к исполнению со ссылкой на положения п.5 ст.5 Указа и ст.437 ГПК РСФСР. Гораздо более сложной представляется ситуация, когда срок пропу­щен не по вине лица, обращающегося с ходатайством об исполнении реше­ния. Следует отметить, что восстановление пропущенных сроков предъявле­ния к исполнению решений о судебных расходах, равно как возможность по­дачи и рассмотрения судом ходатайства о восстановлении пропущенного сро­ка не предусматривается ни Конвенцией 1954 г., ни Конвенцией о междуна­родном доступе к правосудию. Кроме того, формально суд не должен рас­сматривать никакие ходатайства, заявления сторон кроме основного - о взы­скании судебных расходов. Если принять в качестве исходной возможность применения рассматриваемого основания для отказа, то суд, в случае исте­чения срока давности руководствуясь только Конвенцией по вопросам граж­данского процесса должен отказать стороне обращающейся с просьбой о взыскании судебных расходов. Подобное решение вряд ли можно признать правильным. В рассматриваемой ситуации возможно два выхода: отказ от применения института срока давности к исполнению решений иностранных судов о взыскании судебных расходов, изменение или скорее уточнение ме­ханизма рассмотрения обращений о взыскании судебных расходов, в частно­сти - установление обязательного требования соблюдения сроков предъяв­ления указанных требований, закрепление возможности лица в случае про­пуска срока по уважительной причине заявлять ходатайство о восстановлении срока. Первый подход, несмотря на его простоту и формальное соответствие положениям анализируемых конвенций, не представляется верным, прежде всего потому, что им сводится на нет действие института давности.^[273] Второе предложение в свою очередь не обязательно требует корректировки между­народных правовых актов, учитывая то, что в них отсутствует абсолютно стро­гий запрет на применение указанных процедур, и то, что, в принципе, государ­ства ориентируются на действующие национальные механизмы исполнитель­ного производства, возможно, либо специальное указание во внутригосудар- ственном акте, либо подготовка взвешенного толкования высшими судебными инстанциями положений действующих национальных законодательных актов применительно к разрешению ходатайств об исполнении решений о расходах.

Я полагаю, что основанием для отказа во взыскании расходов может вы* ступать и так называемая «оговорка о публичном порядке» - отказ в исполне­нии решения допускается, если «исполнение решения противоречило бы су­веренитету СССР, или угрожало бы безопасности СССР, либо противоречило бы основным принципам советского законодательства» (п.6 ст.5 Указа).' Сле­дует заметить, что судом оценивается не собственно решение - насколько оно соответствует внутреннему правопорядку РФ - а последствия его испол­нения на территории РФ. Применительно к решениям о судебных расходах можно предположить, что суд может отказать в исполнении, если взыскание значительной суммы расходов создаст угрозу безопасности РФ (например, в отношении предприятия военно-промышленного комплекса), приведет к не­благоприятным для РФ социально-экономическим последствиям. Весьма по­казательным в целом для оценки применения оговорки о публичном порядке российскими судами, безотносительно к какой-либо категории решений по гражданским спорам является пример ее использования при рассмотрения конкретного дела - «в арбитражный суд обратилась иностранная фирма с хо­датайством о приведении в исполнение решения третейского суда ad hoc.

проводившегося в Стокгольме (Швеция). При анализе обстоятельств выясни­лось, что взыскание с ответчика присужденных сумм приведет к полному бан­кротству должника. Предприятие же это является градообразующим, следо­вательно, его несостоятельность негативно отразится на социально- экономическом положении города в целом - более половины жителей оста­нутся без работы, а близлежащие регионы будут испытывать дефицит выпус­каемой комбинатом продукции. Очевидно, что в данной ситуации решение ар­битража сомнительно для исполнения на территории Российской Федера­ции».^[274]

Вместе с тем к принятию подобных решений (об отказе в исполнении) в отношении взыскания расходов следует относиться достаточно осторожно, так как суд, анализируя только решение в отношении расходов или часть су­дебного постановления, касающуюся расходов, не рассматривая решение в целом и не исследуя специально возможные последствия исполнения, не мо­жет вынести мотивированное обоснованное определение об отказе.^[275]

Следует заметить, что нормы о признании и исполнении решений по гра­жданским делам являются неотъемлемой частью большинства дву- и много­сторонних договоров о правовой помощи, при этом только в некоторых из них специально рассматривается вопрос об исполнении решений о принудитель­ном взыскании судебных расходов -- например, в Договоре между СССР и Венгерской Народной Республикой об оказании правовой помощи по граж­данским семейным и уголовным делам (ст.ст. 16 - 19)^[276], Договор между СССР и ЧССР о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семей­ным и уголовным делам (ст.ст.62 - 66),’ Договор между СССР и СФРЮ о пра­вовой помощи по гражданским семейным и уголовным делам (ст.ст. 17 - 21). Договор между РФ и республикой Польша о правовой помощи и правовых от­ношениях по гражданским и уголовным делам.^{[277] [278] В указанных договорах обра­щает внимание выделение положений о принудительном исполнении реше­ний о взыскании судебных расходов в особый подраздел в рамках раздела о признании и исполнении решений (реже специальный блок норм, объеди­няющий правила об освобождении от обеспечения судебных расходов и их взыскании - Венгрия, Югославия). При этом вопросы исполнения решений о судебных расходах не увязываются с общими вопросами признания и испол­нения решений, в том числе и в отношении оснований отказа в признании и исполнении. Содержательно данные специальные положения мало чем отли­чаются от норм Конвенции 1954 г. - следует признать более удачным исполь­зование в рамках двусторонних договоров более категоричных формулировок при оценке действий суда: «суд, разрешающий исполнение решения о взы­скании судебных расходов, проверяет только», «...рассматривает лишь». Как правило, в данных соглашениях действия суда ограничиваются только оцен­кой того, «что решение вступило в законную силу и подлежит исполнению» и что представлен заверенный перевод документов, вопросы аутентичности ко­пии решения или его части, справки о его вступлении в силу судом специаль­но не рассматриваются, рассмотрение ходатайства всегда без заслушивания сторон. Следует заметить, что в соответствии с рассматриваемыми догово­рами документы, которые были на территории одной договаривающейся сто­роны изготовлены, составлены или засвидетельствованы ее органом или официальным лицом в пределах их компетенции и к которым приложена гер-}

бовая печать, принимаются на территории другой договаривающейся стороны без легализации, кроме того, предоставление копии решения и справки о вступлении решения в силу - это обязанность суда, после представления в суд заявления (ходатайства, просьбы) лица о взыскании судебных расходов. Как уже отмечалось ранее, в двусторонних договорах о правой помощи пре­дусматривается сношение государств не по дипломатическим каналам, а че­рез центральные учреждения юстиции, при этом лица обращаются в суд вы­несший решение о расходах или решение по существу дела в первой инстан­ции. отдельные соглашения (Венгрия (ст. 18), Югославия (ст.20)) допускают непосредственное обращение заинтересованных лиц в суд договаривающей­ся стороны, компетентный принять решение о взыскании судебных расходов. Во всех договорах устанавливается возможность обжалования принятого за­прашиваемым государством решения. Возвращаясь к вопросу об отказе в ис­полнении решения о взыскании судебных расходов можно заметить, что. ни один из договоров не предусматривает каких-либо оснований к отказу в ис­полнении и не содержит отсылок к общим основаниям отказа, предусматри­ваемым для судебных решений по гражданским и семейным делам (имущест­венным спорам). Единственным формальным основанием как собственно и в рамках Гаагской конвенции можно признать непредставление необходимых документов. Что касается иных возможных ситуаций, при которых возможен отказ, следует отметить, что их перечень, как правило, совпадает с Указом. В отдельных случаях может специально не оговариваться возможность отказа в связи с истечением срока давности предъявления решения к исполнению^[279] (как отмечалось ранее это вряд ли следует рассматривать как признание не­применения сроков давности к иностранным решениям, тем более, что дан­ные сроки устанавливаются во внутреннем законодательстве большинства государств). В некоторых договорах не предусматривается «оговорка о пуб­личном порядке» применительно к признанию и исполнению решений, вместе с тем может, правда, не всегда^[280] формулироваться в качестве общего основа-

ния для отказа в оказании правовой помощи (например, ст.17 договора с Польшей: «В правовой помощи может быть отказано, если ее оказание может нанести ущерб суверенитету, безопасности, общественному порядку или дру­гим важным интересам, а также противоречит основным принципам законода­тельства или международным обязательствам запрашиваемой Договариваю­щейся Стороны», аналогичные положения - ст.12 договора с Грецией,^[281] ст.11 договора с Алжиром,^[282] ст.13 договора с Италией^[283]). В ряде соглашений (напри­мер, с Польшей, Кубой, Монголией) устанавливается еще два основания для отказа в исполнении - неприменение при вынесении решения по делу закона иностранного государства (нормативного акта другой договаривающейся сто­роны), который подлежал применению в данном деле или применение нацио­нального правового акта, который не соответствует иностранному законода­тельству, положения которого должны были быть использованы при разреше­нии данного дела; решение суда третьего государства по тому же делу между теми же сторонами было признано и исполнено на территории договариваю­щейся стороны, где испрашивается исполнение решения. Установление дан­ных обстоятельств предполагает изучение судом решения в целом, а не от­дельной его части касающейся расходов и издержек или специального реше­ния в отношении расходов, активные действия сторон.

В некоторых двусторонних договорах^[284] специально предусматривается возможность авансирования судебных расходов государством, в судебных учреждениях которого рассматривается спор. В подобной ситуации суд, рас-

сматривающий спор, может обратиться к компетентному суду другого госу­дарства, чьим гражданам или организациям предоставлялась такая помощь с запросом о взыскании этих расходов. Последний в соответствии с законода­тельством своего государства бесплатно производит взыскание этих расходов и передает взысканные суммы дипломатическому представительству или консульскому учреждению государства, покрывшему судебные расходы в ви­де аванса. При этом соответственно применяются общие положения о взы­скании судебных расходов - о представляемых документах и процедуре рас­смотрения.

В ряду двусторонних соглашений выделяется договор с Италией, в кото­ром вопросы исполнения решений по судебным расходам разрешены с по­мощью отсылочной нормы (ст.29): «решения о судебных расходах, вынесен­ные на территории одной из Договаривающихся Сторон, признаются и испол­няются на территории другой Договаривающейся Стороны в соответствии с нормами статей 18 и 19 Гаагской Конвенции по вопросам гражданского про­цесса от 1 марта 1954 г.» Строго говоря, данная формулировка не соответст­вует терминологии используемой в Конвенции 1954 г. - категория «призна­ние» в отношении решений о судебных расходах не применяется ни в Кон­венции, ни в большинстве двусторонних соглашений. Суд, рассматривая хо­датайство и вынося определение о разрешении принудительного исполнения, безусловно признает за решением иностранного суда о судебных расходах такую же юридическую силу, какую имеют решения национальных судов, вступившие в законную силу (оно приобретает свойства неопровержимости, исключительности, исполнимости), но это происходит в рамках единой проце­дуры и специально вопрос признания решения не разрешается.

Многосторонние соглашения, действующие в рамках СНГ, посвященные вопросам межгосударственного сотрудничества в сфере разрешения граж­данских и хозяйственных споров (Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственных споров, Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным де­лам, Соглашение о порядке взаимного исполнения решений арбитражных, хо­зяйственных и экономических судов на территориях государств - участников

Содружества^[285]), двусторонние соглашения между РФ и отдельными государст­вами-участниками СНГ не устанавливают порядок исполнения решений судов о расходах, следовательно, в отношениях между государствами предполага­ется использование общего для всех решений по гражданским делам меха­низма признания и исполнения решений. Правда здесь следует заметить, что если в Конвенции о правовой помощи, двусторонних соглашениях предусмат­ривается традиционная для РФ и большинства других государств-участников СНГ система экзекватурирования, то в Соглашении о порядке разрешения хо­зяйственных споров, в развитие положений которого разработано Соглаше­ние о порядке взаимного исполнения решений, предусматривается упрощен­ная процедура признания и исполнения решений арбитражных, хозяйствен­ных и экономических судов.

Последняя сводится к следующей схеме. Обращение взыскания на иму­щество должника производится в соответствии с законодательством государ­ства местонахождения должника по ходатайству взыскателя в суд. Если из документов, представленных суду, с полной очевидностью следует, что всту­пившее в законную силу решение вынесено судом в соответствии с установ­ленным Соглашением о порядке разрешения споров, связанных с осуществ­лением хозяйственной деятельности, разграничением компетенции судов и должник участвовал в судебном процессе при вынесении решения или, свое­временно получив уведомление, добровольно отказался от участия в суде, от вызванного в судебное заседание должника не поступило мотивированных возражений против исполнения решения, исполнительный документ должен быть подтвержден и незамедлительно передан для исполнения в банк долж­ника. На основании платежного документа взыскателя, содержащего ссылку на Соглашение о порядке взаимного исполнения решений, а также решения суда, вступившего в законную силу, исполнительного документа и документа иностранного суда, подтверждающего участие должника в судебном заседа- 1954 г., 1980 г. устанавливают специальные правила по сравнению с положе­ниями Конвенции СНГ и двусторонних договоров РФ - они предусматривают иной порядок исполнения для специальной группы судебных решений по гра­жданско-правовым спорам - решениям о взыскании судебных расходов.^[286] Правда как уже отмечалось ранее Конвенция 1954 г. предусматривает воз­можность определения соглашением государств специального порядка взаи­модействия судебных органов (не в дипломатическом порядке) - в Конвенции о правовой помощи в качестве общего правила устанавливается (ст.5),^[287] что при выполнении Конвенции компетентные учреждения юстиции договари­вающихся сторон сносятся друг с другом через свои центральные, территори­альные и другие органы, кроме того применительно к признанию и исполне­нию судебных решений допускается подача ходатайства непосредственно в суд, где испрашивается исполнение решения (ч.1 ст.53). Конвенция СНГ в от­ношениях между государствами, подписавшими как конвенцию, так и Согла­шение (соглашения) не распространяется на исполнение решений арбитраж­ных, хозяйственных и экономических, судов по подведомственным им делам, затрагивающим экономические споры, в Соглашении о порядке взаимного ис­полнения решений отмечается, что порядок взаимного исполнения судебных решений в случаях, не охватываемых настоящим Соглашением и Соглашени­ем о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйствен­ной деятельности, а также по другим категориям судебных дел определяется Конвенцией о правовой помощи 1993 г.» Несмотря на то, что соглашения ус­танавливают упрощенный порядок признания и исполнения ограниченной ка- нии, а в случае неявки - о надлежащем извещении его о судебном процессе, банк, обслуживающий должника, производит списание присужденной суммы с банковского счета должника. При этом взыскатель обязан представить заве­ренный компетентным судом места исполнения документ, подтверждающий участие должника в судебном заседании, или документ о своевременном по­лучении должником надлежащего извещения о судебном процессе. В случае невозможности списания суммы долга со счета должника из-за отсутствия на его счете денежных средств, достаточных для погашения долга, банк возвра­щает взыскателю исполнительный документ. По ходатайству взыскателя должностное лицо, на которое возложено исполнение судебных решений, при представлении ранее указанных документов, обязано по месту нахождения имущества должника обратить взыскание на это имущество (движимое и не­движимое) и обеспечить перевод взыскателю денежных сумм, полученных от его реализации. Банк возвращает взыскателю платежный документ без ис­полнения в случае непредставления последним необходимых документов или поступления мотивированных возражений должника против исполнения ре­шения по другим основаниям, предусмотренным ст. 9 Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельно­сти. В этом случае взыскатель вправе обратиться с ходатайством о разреше­нии принудительного исполнения решения суда или обращении взыскания на имущество должника в компетентный суд места нахождения должника. Раз­решение данного ходатайства проводится судом в установленном порядке в судебном заседании с вызовом должника, после чего суд может вынести оп­ределение о разрешении принудительного исполнения решения либо об отка­зе в признании и исполнении решения.

Большинство государств, участвующих в данных соглашениях, присоеди­нились к Гаагской конвенции по международному гражданскому процессу, 1954 г„ Беларусь участвует и в Конвенции о международном доступе к право­судию. Если в Конвенции (ст.82) подчеркивается, что она не затрагивает по­ложений других международных договоров, участниками которых являются подписавшие ее государства, то оба соглашения не содержат положений о соотношении с другими международными договорами. Гаагские конвенции

тегории решений - речь идет о всех решениях, подпадающих под два фор­мальных критерия: орган вынесший решение, характер спора, разрешенный судом (во внимание не принимаются другие признаки, в частности, специаль­но не выделяются решения о расходах) - можно предположить, что арбит­ражные суды должны применять международный договор, устанавливающий иные правила в отношении этой более узкой категории решений (Гаагская конвенция 1954 г.). Хотя следует признать, что сопоставление в данном слу­чае носит некорректный характер - рассматриваемые акты предполагают специализированное регулирование, но специализация происходит по при­знакам, лежащим в разных плоскостях - следовательно не совсем правильно говорить о том, что гаагские конвенции устанавливают более специальные правила по сравнению с соглашениями в рамках СНГ. Я считаю, что вопросы исполнения решений о расходах, вынесенных арбитражными, хозяйственны­ми судами государств Содружества при рассмотрении хозяйственных споров могут быть разрешены специальным соглашением (протоколом к соглашени­ям) или решением Экономического Суда СНГ (постановлением Пленума Эко­номического Суда СНГ) о толковании соглашений о порядке разрешения хо­зяйственных споров и исполнения решения хозяйственных судов.

Продолжая разговор о специальных многосторонних соглашениях, рег­ламентирующих вопросы правовой помощи, признания и исполнения решений по гражданским делам, следует остановиться на двух европейских конвенциях по вопросам юрисдикции и принудительного исполнения судебных решений в отношении гражданских и коммерческих споров (Брюссельской и Луганской).^[288]

В рамках данных соглашений устанавливается упрощенный порядок призна­ния и исполнения решений судов государств-членов Европейских Сообществ (Брюссельская), государств-участников Европейской Ассоциации Свободной Торговли и государств-членов ЕС (Луганская).

Судебное решение, вынесенное в одном договаривающемся государст­ве, признается в других договаривающихся государствах, для чего не требу­ется какой-либо специальной процедуры. Судебное решение, подлежащее принудительному исполнению приводится в исполнение после того как по хо­датайству заинтересованной стороны оно объявлено подлежащим принуди­тельному исполнению. Ходатайство, сопровожденное копией судебного ре­шения, удовлетворяющей условиям, необходимым для установления его дос­товерности, документом, подтверждающим, что отсутствовавшей стороне был вручен документ о назначении судебного разбирательства или равноценный документ, документами, удостоверяющими, что по закону государства, в кото­ром вынесено судебное решение, оно подлежит принудительному исполне­нию и вручено сторонам; документом (в соответствующих случаях), свиде­тельствующим о том, что заявитель получает правовую помощь в государст­ве, в котором вынесено судебное решение, направляется непосредственно в суд определяемый в соответствии со ст.32 конвенций. Суд рассмотрев хода­тайство и представленные документы без заслушивания должника должен безотлагательно вынести постановление о разрешении исполнения или отка­зе в нем. Основания отказа сформулированы в ст.ст.27, 28 конвенций, к ним в частности относится оговорка о публичном порядке, неуведомление или не­надлежащее уведомление ответчика, несовместимость с решением, выне­сенным по спору между теми же сторонами в государстве, в котором испра­шивается признание. Вынесенное постановление может быть обжаловано в месячный срок, после его вручения сторонам.

Необходимо подчеркнуть, что конвенции распространяют предусмотрен­ную процедуру признания и исполнения на любое решение, принятое судом или трибуналом договаривающихся государств, независимо от его названия, в том числе постановление, приказ, решение или исполнительный документ, а также определение судебных издержек или расходов, выданное должностным лицом суда (ст.25). При буквальном толковании этого положения рассматри­ваемые конвенции действуют и в отношении актов о расходах, вынесенных судебными учреждениями государств-членов ЕС, ЕАСТ. В ст.57 Луганской конвенции подчеркивается, что данная конвенция не затрагивает конвенций, в которых участвуют или будут участвовать договаривающиеся государства и которые в отношении определенных категорий дел устанавливают юрисдик­цию либо порядок признания или приведения в исполнение судебных реше-. ний. Термин категория дел используется для обозначения тех или иных спор­ных материально-правовых отношений, которые выступают предметом спора, рассматриваемого судом, и вряд ли применим к судебным решениям о расхо­дах - последние могут выноситься по любым спорам. Очевидно, что при раз­решении вопроса о применении Брюссельской или Луганской конвенций и Конвенции по вопросам гражданского процесса в отношении решений о су­дебных расходах необходимо руководствоваться правилом о приоритете спе­циальных норм - в рассматриваемом случае норм, закрепленных в Конвенции 1954 г.

В отношениях между государствами, которые не участвуют в Конвенции по вопросам гражданского процесса или Конвенции о международном доступе к правосудию, и между этими государствами и государствами, которые участ­вуют в одной или обеих рассматриваемых Гаагских конвенциях при принятии решения о признании и исполнении иностранных судебных актов о расходах следует применять общий порядок, предусмотренный соответствующими ме­ждународными соглашениями о признании и исполнении решений по граж­данским делам (многосторонними, например, Конвенцией СНГ о правовой по­мощи, Соглашением о порядке разрешения хозяйственных споров - в отно­шениях между РФ и Казахстаном, РФ и Таджикистаном, двусторонними, на­пример, между РФ и Азербайджаном)