<<
>>

§ 1. Процессуальная правосубъектность иностранных лиц

Общее основание участия в гражданском и арбитражном процессе для сторон экономического или хозяйственного спора и иных участников судопро­изводства - наличие гражданской или арбитражной процессуальной право­субъектности.

Процессуальная правосубъектность носит производный харак­тер — субъекты процесса наделяются процессуальной правоспособностью (возможностью обладания процессуальными правами и несения процессу­альных обязанностей) и дееспособностью (возможностью их самостоятельно­го осуществления) в связи с необходимостью защиты принадлежащих им прав и интересов как участников материальных правоотношений.

Легальное определение процессуальной правоспособности и дееспособ­ности предложено только в ГПК РСФСР (ст.ст.31, 32 соответственно): «спо­собность иметь гражданские процессуальные права и обязанности (граждан­ская процессуальная правоспособность)», «способность осуществлять свои права в суде и поручать ведение дела представителю (гражданская процес­суальная дееспособность)». В проекте АПК РФ предложены весьма похожие определения в ст.46:

«1. Способность иметь процессуальные права и нести процессуальные обязанности (процессуальная правоспособность) признается в равной мере за всеми организациями и гражданами, обладающими согласно закону правом на судебную защиту в арбитражном суде своих прав и законных интересов.

2. Способность своими действиями осуществлять процессуальные права и выполнять процессуальные обязанности (процессуальная дееспособность) принадлежит в арбитражном суде организациям и гражданам»?

1 в проекте ГПК - ст.ст.36, 37 - при всей схожести формулировок статей проектов обращает на себя внимание указание в ГПК на предоставление пра­ва на судебную защиту «законодательством РФ», а не «законом» как в АПК.

У коммерческих и некоммерческих организаций процессуальная право­способность и дееспособность возникают одновременно, с момента наделе­ния правами юридического лица.

В связи с чем в качестве их основания их участия в процессе предложено рассматривать такую интегрирующую юриди­ческую категорию, как процессуальная правосубъектность.[172] [173] Также в принципе решается вопрос о правоспособности и дееспособности индивидуальных предпринимателей - они приобретают процессуальную правоспособность и дееспособность, после получения специального юридического статуса инди­видуального предпринимателя.

Если вопрос о процессуальной правосубъектности граждан, «националь­ных» юридических лиц очевидно разрешается на основании норм националь­ного процессуального права, правда нередко с привлечением материально­правовых норм, то каким образом оценивать способность иметь процессуаль­ные права, нести процессуальные обязанности и своими действиями осуще­ствлять процессуальные права, выполнять процессуальные обязанности ино­странных физических и юридических лиц.

Вопросы процессуальной право- и дееспособности иностранных лиц в судопроизводстве по гражданским делам в большинстве государств находят решение на основе коллизионных норм lex patriae[174] и lex fori}

Во Франции, способность иностранного лица быть стороной в процессе, относится к компетенции французского суда: если суд принимает иск к рас­смотрению, он может также поставить и разрешить вопрос о процессуальной право- и дееспособности иностранного лица. Последний разрешается на ос­нове «личного закона». Французский суд может снять ограничения процессу­альной право- и дееспособности иностранного лица, установленного в его на­циональной правовой системе.

В Германии в вопросах процессуальной право- и дееспособности за ос­нову также берется «личный закон» иностранного лица. В Уложении граждан­ского судопроизводства (УГС)[175] [176] понятия гражданско-процессуальной право- и дееспособности определяются через материально-правовую гражданскую правоспособность и дееспособность (§§50, 51). Правда в ряде случаев допус­кается наделение гражданской процессуальной правоспособностью и дееспо­собностью лиц, не обладающих «общей» правосубъектностью (абз.2 §50, абз.1 §607 УГС, §§124, 161 ГТУ).

УГС различает гражданско-процессуальную правоспособность и дееспособность, которые устанавливаются на основании коллизионных норм закона суда, что, в конечном счете, приводит к примене­нию при их оценке lex patriae. Однако специальная норма (§55 УГС) опреде­ляет, что иностранное лицо, гражданско-процессуальная дееспособность ко­торого ограничена по его национальному закону, считается дееспособным, если это вытекает из «закона суда». Таким образом, в данном случае вопросы право- и дееспособности разрешаются на основе как иностранного, так и соб­ственно германского законодательства. Аналогичные по содержанию нормы приводятся в законодательстве Австрии, Венгрии, Чехии, Словакии и Казах-

стана:

§3 Закона Австрии «О судопроизводстве по гражданским делам (ГПК)»

«Иностранец, у которого согласно праву его страны процессуальная спо­собность отсутствует, должен рассматриваться в местных [австрийских] судах как процессуально способный, если согласно действующим внутри страны [Австрии] законодательным положениям процессуальная способность ему предоставляется»;

§64 Указа Президиума Венгерской Народной Республики «О междуна- родном частном праве» (от 31 мая 1979 г. (с изменениями 198671992, 1995~й 1997 гг.))

(1) Процессуальная правоспособность и дееспособность стороны опре­деляется ее личным законом.

(2) Не имеющее венгерского гражданства лицо, которое по его личному закону считается недееспособным или ограниченно дееспособным, а по вен­герскому праву является дееспособным, признается дееспособным при веде­нии дел в венгерском суде или ином учреждении.

(3) Это положение не исключает возможности участия в производстве вместо лица, которое по его личному закону считается недееспособным или ограниченно дееспособным, его законного представителя, правомочного в со­ответствии с его личным законом»;

§49 Закона ЧССР «О международном частном праве и процессе»

«Процессуальная дееспособность иностранца определяется правом го­сударства, гражданином которого он является.

Достаточным, однако, призна­ется наличие у него процессуальной дееспособности согласно чехословацко­му праву»;[177]

ст.ст. 414 и 415 ГПК Республики Казахстан

Ст.414 Гражданская процессуальная дееспособность иностранных граж­дан и лиц без гражданства.

«1. Гражданская процессуальная дееспособность иностранных граждан и

лиц без гражданства определяется по их личному закону...

5. Лицо не являющееся по своему личному закону процессуально дее­способным может быть на территории Республики Казахстан признано дее­способным, если оно в соответствии с законом Республики Казахстан облада­ет процессуальной дееспособностью»

Ст.415 Процессуальная правоспособность иностранной международной организации.

«1. Процессуальная правоспособность иностранной организации опреде­ляется по закону иностранного государства, в соответствии с которым она создана. Иностранная организация, не обладающая по этому закону процес­суальной правоспособностью, может быть на территории Республики Казах­стан признана правоспособной в соответствии с законом Республики Казах­стан».

В Великобритании возможность привлечения к ответственности ино­странного лица по гражданскому делу (так называемая пассивная процессу­альная правоспособность) зависит от того, можно ли иностранному лицу вру­чить повестку на территории Англии.[178] Способность иностранного лица на предъявление иска приравнена с правами собственных лиц и определяется по «личному закону» иностранного лица.

В Соединенных Штатах Америки процессуальная право- и дееспособ­ность иностранного лица устанавливаются с учетом норм его «личного зако­на». Но суд, в который обратились лица для разрешения гражданского спора, вправе отказать в принятии иска к рассмотрению в связи с forum поп соп-

venies' - «существует явно лучше подходящий суд, который обладает всеми предпосылками для вынесения предметного решения по данному иску». При определении суда, подходящего для рассмотрения спора во внимание принимаются различные факторы, в том числе, близость суда к доказательствам и предмету спора, общественные интересы (чрезвычайная загруженость судов, обременение налогоплательщиков «чужими» процессами), место жительство сторон, возможность исполнения решения по месту его вынесения, быстрота судопроизводства.

В ГПК РСФСР (ст.ст.433, 434) устанавливается общая норма, закреп­ляющая процессуальную правоспособность иностранных лиц, наравне с гра­жданами РФ:

«Иностранные граждане имеют право обращаться в суды РСФСР и поль­зуются гражданскими процессуальными правами наравне с советскими граж­данами.

Иностранные предприятия и организации имеют право обращаться в су­ды РСФСР и пользуются гражданскими процессуальными правами для защи­ты своих интересов...

Лица без гражданства имеют право обращаться в суды РСФСР и пользу­ются гражданскими процессуальными правами наравне с советскими гражда­нами»

Формально в рамках ст.433 ГПК РСФСР иностранным юридическим ли­цам предоставляется несколько меньший объем прав, нежели иностранным гражданам, они пользуются процессуальными правами не наравне с совет­скими (российскими) организациями, а для защиты своих интересов. Ст.210 АПК содержит несколько иные положения:

«1. Иностранные организации, международные организации и осуществ­ляющие предпринимательскую деятельность иностранные граждане, лица без гражданства (далее - иностранные лица) имеют право обращаться в арбит­ражные суды в РФ для защиты своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов.

2. Иностранные лица пользуются процессуальными правами и выполня­ют процессуальные обязанности наравне с организациями и гражданами РФ».

Можно заметить, что ранее в законодательстве Российской Империи ус­танавливалось только право иностранных лиц на судебную защиту, в частно­сти, ст.224 Устава гражданского судопроизводства 1864 г.’определяла, что «Дела иностранцев, находящихся в России, как между собою, так и с русскими подданными, подлежат ведомству русских судебных установлении, по общим законам и подсудности». При этом исследователями отмечалось, что процес­суальная правоспособность представляет собой «способность лица совер­шать праводействительные процессуальные действия лично или через пред­ставителя. В международном праве это означает право пользоваться судеб­ной защитой своих прав на чужой территории, т.

е. право доступа к судебным установлениям. Процессуальная же дееспособность есть способность лица лично выступать на суде в качестве истца или ответчика».[179] [180] Норма, специаль­но посвященная процессуальной дееспособности иностранцев, в российском законодательстве отсутствовала. В правоприменительной практике Россий- ской Империи, так же, как и в отечественной правовой доктрине, укрепился взгляд, что процессуальная дееспособность иностранца определяется по за­кону той страны, по которому определяется его общая гражданская дееспо­собность - в России этим законом признавался lex patriae, «...весьма сущест­венный вопрос: насколько вообще данное лицо -иностранец имеет право са­мостоятельно действовать на суде, являться в качестве истца или ответчика, разрешается законом, определяющим его дееспособность вообще, т.е. на­циональным законом».[181]

Действующее процессуальное законодательство РФ закрепляет приме­нение lex fori для установления процессуальной правоспособности иностран­ных лиц. Строго говоря, речь идет о равном уровне процессуальных прав и обязанностей для российских и иностранных лиц[182]- прав и обязанностей, пре­доставленных, установленных, прежде всего нормами российского права. Со­ответственно можно утверждать, что иностранные граждане, юридические лица наделяются правами и обязанностями процессуальным законодательст­вом РФ. Что касается процессуальной дееспособности, то в отдельных иссле­дованиях[183] подчеркивается, что российское процессуальное законодательство не содержит норм, посвященных процессуальной дееспособности иностран­ных лиц.

сударств - участников договоров. В частности, в ст.13 Договора о торговле и судоходстве между СССР и Чехословацкой Республикой[184] отмечается, «физи­ческие и юридические лица каждой из Договаривающихся Сторон могут ис­кать в судах и будут пользоваться свободным доступом в суды другой Сторо­ны», в ст.11 Соглашения между Правительством РФ и Правительством коро­левства Норвегия о торговле и экономическом сотрудничестве: «Физические и юридические лица каждой из обеих стран будут иметь право на национальный режим в отношении доступа и рассмотрения вопросов в судах и администра­тивных органах в качестве истцов, ответчиков или в иных случаях, связанных с коммерческими сделками».[185]

Специальные правила об участии в судопроизводстве иностранных лиц содержат и все международные договоры о правовой помощи. Например, многосторонние соглашения, заключенные между государствами-участниками СНГ - Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по граждан­ским, семейным и уголовным делам,[186] Соглашение о порядке разрешения спо-

Если проанализировать текст процессуальных актов - иностранные лица «пользуются процессуальными правами и выполняют процессуальные обя­занности», можно сделать скорее обратный вывод. В данном случае речь идет не только и не столько о предусмотренной правом способности иметь права и обязанности - «пользоваться - употреблять для своей надобности, извлекать выгоду из чего-нибудь», «выполнить-(несовершенный вид - выпол­нять) - осуществить, провести в жизнь, создать, сделать»[187] - вряд ли можно оценивать данные понятия как фиксирующие статическое состояние, возмож­ность, сколько о реализации прав и обязанностей субъектами процессуаль­ных правоотношений. Представляется допустимым рассмотрение данных терминов как закрепление в процессуальном законодательстве форм реали­зации правоотношений: «пользуются» - использование, «выполняют» - вы­полнение пассивных (соблюдение) и активных обязанностей (исполнение). Соответственно в ч.2 ст.210 АПК РФ, ч.1, 2, 3 ст.433, ст. 434 ГПК РСФСР за­крепляется применение закона суда и для процессуальной дееспособности иностранных лиц.

Вместе с тем, лежащая в основе процессуальной правосубъекности «ма­териальная» правоспособность и дееспособность иностранных граждан, ин­дивидуальных предпринимателей, юридических лиц определяется в соответ­ствии с их личным законом (ст.ст.1196 - 1197, 1201, 1202 ГК РФ[188] соответст­венно). Возникает ли в данном случае противоречие, и если оно есть, то как его разрешить, можно ли правоприменителям ориентироваться, как это пред­лагалось ранее, на гражданскую дееспособность, которая устанавливается личным законом?

Если обратиться к международно-правовому регулированию то следует отметить, что ряд международных соглашений, заключенных СССР, РФ, за­крепляет положения о свободном доступе граждан, предприятий и организа­ций договаривающихся государств в их судебные учреждения, равных про­цессуальных правах и обязанностях для лиц (физических и юридических) го­ров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности[189] устанавли­вают единый правовой режим для лиц, договаривающихся государств сле­дующим образом:

«1. Граждане каждой из Договаривающихся Сторон, а также лица, прожи­вающие на ее территории, пользуются на территориях всех других Договари­вающихся Сторон в отношении своих личных и имущественных прав такой же правовой защитой, как и собственные граждане данной Договаривающейся Стороны.

2. Граждане каждой из Договаривающихся Сторон, а также другие лица, проживающие на ее территории, имеют право свободно и беспрепятственно обращаться в суды, прокуратуру и иные учреждения других Договаривающих­ся Сторон, к компетенции которых относятся гражданские, семейные и уго­ловные дела могут выступать в них, подавать ходатайства, предъявлять иски и осуществлять иные процессуальные действия на тех же условиях, что и граждане данной Договаривающейся Стороны.

3. Положения настоящей Конвенции применяются также к юридическим лицам, созданным в соответствии с законодательством Договаривающихся Сторон» - ст.1 Конвенции (аналогичная по содержанию - ст.З Соглашения ориентирована на хозяйствующие субъекты государств-участников СНГ и их обращения в органы, компетентные разрешать дела из договорных и иных гражданско-правовых отношений между хозяйствующими субъектами, из их отношений с государственными и иными органами, а также исполнения реше­ний по ним).

Подобные формулировки[190] использованы и в целом ряде двусторонних договоров РФ (ранее СССР) о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, торговым, семейным и уголовным делам - например, Договор между РФ и Индией о правовой помощи и правовых отношениях по граждан­ским и торговым делам (ст.1),[191] Договор между РФ и республикой Мали о пра­вовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголов­ным делам (ст.1),[192] Договор между РФ и республикой Грузия о правовой помо­щи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (ст.1).[193] Все договоры о правовой помощи содержат норму о том, что право­способность и дееспособность лица определяется по его личному закону, на­пример, ст.22 договора с Мали:

«1. Дееспособность физического лица определяется законодательством Договаривающейся Стороны, гражданином которой является это лицо.

2. Правоспособность юридического лица определяется законодательст­вом Договаривающейся Стороны, на территории которой оно учреждено», аналогичные - ст.19 договоров с Вьетнамом,[194] Монголией,[195] ст.23 конвенции СНГ.

Отдельными учеными[196] высказывается предложение толковать норму до­говоров о дееспособности в том смысле, что она охватывает и вопросы про­цессуальной дееспособности: гражданская процессуальная дееспособность теоретически и практически тесно связана с гражданской дееспособностью и поэтому логично было бы решать вопросы гражданской и гражданской про­цессуальной дееспособности на основании одного и того же закона.

По мнению Н.И. Марышевой, нет оснований для расширительного толко­вания нормы договоров о дееспособности лица: «В вопросах гражданского процесса суд в принципе применяет законы своего государства. Иностранные процессуальные нормы могут быть применены лишь тогда, когда на это спе­циально указывается в законе или в международном договоре. Договоры о правовой помощи специального правила о применении к вопросам граждан­ской процессуальной дееспособности закона страны гражданства данного ли­ца не содержат. Кроме того, расширительное толкование нормы договоров о дееспособности противоречило бы ст.1 договоров, которая имеет в виду по­ставить иностранцев в одинаковое процессуальное положение с гражданами страны суда и, таким образом, распространить на них все процессуальные нормы этой страны»[197] Кроме того, по мнению ряда исследователей,[198] вопросы гражданской процессуальной дееспособности предполагаются решенными наряду с процессуальной правоспособностью в ст.1 договоров и поэтому должны рассматриваться по закону суда.

Если обратиться к судебной практике то можно отметить, что суды в большинстве случаев не проводят строгого разграничения между процессу-

альной и «общей» правосубъектностью. Для арбитражных судов принципи­ально важно установить, что лицо, обратившееся в суд, является правоспо­собной организацией или индивидуальным предпринимателем. В упрощенном виде схема действий, например, областного арбитражного суда в случае рас­смотрения дел с участием иностранных лиц сводится к следующему: суд об­ращается к коллизионной норме международного договора в котором участ­вует РФ и государство, заявленное иностранным лицом, в качестве места ре­гистрации, в случае отсутствия международного соглашения - к ГК РФ (ст.ст. 1201 - 1203), определив законодательством какого государства уста­навливается юридический статус иностранного лица, суд проверяет обладает ли иностранная сторона данным статусом, если она действительно является правоспособной организацией, то суд рассматривает спор далее.

Строго говоря, именно после «проверки» материальной правосубъектно­сти начинают действовать положения ч.2 ст.210 АПК РФ - иностранное лицо «приобретает» установленную процессуальным законодательством РФ про­цессуальную правосубъектность.

Для судов на практике ббльшую проблему представляет именно установ­ление юридического статуса иностранного лица: кто обязан предоставлять подтверждение правосубъектности, какими документами доказывается юри­дический статус. В Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ «О действии международных договоров РФ применительно к вопросам арбитражного процесса» арбитражным судам предложены следующие разъ­яснения:

«29. Арбитражный суд принимает меры к установлению юридического статуса лиц, участвующих в споре.

Судам следует учитывать, что согласно международным договорам Рос­сийской Федерации юридический статус иностранных участников арбитражно­го процесса определяется по их личному закону - коллизионной норме, по­зволяющей определить объем правоспособности и дееспособности иностран­ного лица (юридический статус).

Юридический статус иностранного юридического лица определяется по праву страны, где учреждено юридическое лицо (зарегистрировано или имеет

свое основное местонахождение).

Юридический статус иностранного физического лица определяется по за­конодательству страны, гражданином которой он является или в которой по­стоянно проживает.

Юридический статус иностранного лица - предпринимателя определяется по законодательству той страны, где оно зарегистрировано как предпринима­тель.

30. Юридический статус иностранного юридического лица подтверждает­ся, как правило, выпиской из торгового реестра страны происхождения. Юри­дический статус иностранных лиц может подтверждаться иными эквивалент­ными доказательствами юридического статуса, признаваемыми в качестве та­ковых законодательством страны учреждения, гражданства или местожитель­ства иностранного лица». На практике юридический статус иностранных орга­низаций доказывается в том числе, сообщением судов государств местонахо­ждения юридических лиц, письмами представительств торговой палаты госу­дарства нахождения организации.[199]

Очевидно, данные разъяснения и достаточно обширная арбитражная практика рассмотрения споров с участием иностранных лиц были учтены при подготовке проекта АПК. Фактически в проектах ГПК РСФСР (ст.405) и АПК РФ (ст.312) воспроизводятся нормы действующего арбитражного процессуально­го законодательства, принципиально новыми можно назвать положения п.2 ст.312 проекта АПК РФ:

«Иностранные лица, участвующие в деле, представляют арбитражному суду доказательства своего юридического статуса, включая полномочия на осуществление определенной предпринимательской деятельности.

Арбитражный суд вправе возложить обязанность по доказыванию такого статуса на других лиц, участвующих в деле, или истребовать соответствую­щие доказательства по своей инициативе».

Иностранные лица, так же как и российские граждане и организации, об-

ращающиеся в суды РФ вправе вести дела самостоятельно - «дела органи­заций ведут в суде их органы, действующие в пределах полномочий, предос­тавленных им законами[200] и иными нормативными правовыми актами... граж­дане могут вести свои дела в суде лично» (ст.43 ГПК РСФСР, ст.47 АПК РФ) - либо с помощью представителя. Представителем иностранного лица в арбит­ражном суде РФ может быть любой гражданин, имеющий надлежащим обра­зом оформленные полномочия на ведение дела в арбитражном суде. Пред­ставителем может выступать и адвокат.[201] В проекте АПК РФ (ст.62) к предста­вителям устанавливаются специальные требования: представитель должен быть адвокатом или иным лицом, обладающим высшим юридическим образо­ванием.

В ст.551 ГПК Республики Беларусь[202] предусматривается специальное ре­гулирование участия представителей в международном гражданском процес­се:

«При ведении дел в судах Республики Беларусь иностранные граждане и юридические лица вправе свободно и беспрепятственно пользоваться услу­гами как иностранных представителей, в том числе и адвокатов, так и пред­ставителей, в том числе и адвокатов, Республики Беларусь. Иностранные представители, в том числе и адвокаты, пользуются в гражданском судопро­изводстве такими же правами и несут такие же обязанности, как и представи­тели, в том числе и адвокаты Республики Беларусь».

Я полагаю, что подобное правило может быть закреплено и в новой ре­дакции АПК РФ. Правда учитывая предложенные в проекте АПК РФ новеллы в регулировании положения представителя, представляется вполне уместным хотя бы с помощью отсылочной нормы разрешить вопрос о иностранном юри­дическом образовании. В такой отсылке должно обязательно содержаться указание на международные договоры РФ в области образования.

При рассмотрении споров в судах РФ иностранные компании в подав­ляющем большинстве случаев обращаются за оказанием юридической помо­щи к российским представителям. При этом полномочия российских предста­вителей определяются выданными им иностранными юридическими лицами доверенностями. Оценка судом соответствия формы и содержания доверен­ности, выданной в Российской Федерации, требованиям российского законо­дательства не представляет сложности. Проблемы возникают в тех случаях, когда доверенность выдается за рубежом и ее оценка должна быть осуществ­лена, в соответствии с ч.2 п.1 ст.1209 ГК РФ, по праву страны, где она выдана.

В КНР данный вопрос нашел закрепление на законодательном уровне - в ст.242 закона «О гражданской процедуре» отмечается: «Если не проживаю­щие на территории КНР иностранцы, лица без гражданства, не находящиеся на ее территории иностранные предприятия и организации поручают ведение дел адвокатам КНР либо иным представителям, то выданные.ими за преде­лами территории КНР доверенности считаются действительными после их удостоверения нотариальными органами государства места пребывания этих лиц, а также после засвидетельствования находящимися в этом государстве посольством или консульством КНР либо после выполнения удостоверитель­ных процедур, установленных соответствующим договором, заключенным КНР с государством выдачи».

В РФ эти вопросы разрешаются в соответствии с требованиями между­народных конвенций, участницей которых является Российская Федерация, доверенность должна содержать отметку о ее легализации или проставлен­ный в стране выдачи апостиль, который должен удостоверять согласно ст.З Гаагской конвенции отменяющей требования легализации иностранных офи­циальных документов,’ подлинность подписи и качество, в котором выступало лицо, подписавшее документ. На практике нередки случаи, когда имеющиеся в материалах дела апостили, приложенные к доверенности, удостоверяют не подпись лица, выдавшего доверенность, а подпись переводчика или подпись нотариуса.

В частности, подобная ситуация сложилась при оценке арбитражным су­дом доверенности выданной в Финляндии финским юридическим лицом рос­сийскому представителю. Суд пришел к правомерному заключению, что пол­номочия лица, подписавшего исковое заявление, не подтверждены ввиду не­надлежащего оформления доверенности, а именно отсутствует апостиль, удостоверяющий подпись генерального директора финской фирмы, выдавше­го доверенность, и что иск подлежит оставлению без рассмотрения согласно п.З ст.87 АПК РФ.

Значительно упрощается оценка доверенности, выданной представителю юридического лицастраны - участницы Конвенции о правовой помощи и пра­вовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам. В со­ответствии со ст. 13 Конвенции документы, которые на территории одного из договаривающихся государств изготовлены или засвидетельствованы уч- реждением или специально на то уполномоченным лицом в пределах их ком­петенции и по установленной форме и скреплены гербовой печатью, прини­маются на территориях других государств - участников конвенции без какого- либо специального удостоверения. Аналогичная процедура предусмотрена в ст.6 Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности в отношении представителей стран-участниц Со­глашения, и в большинстве двусторонних договоров о правовой помощи.

1 от5 октября 1961 г. И БМД. 1993. №6. С.13-17.

Иностранные лица могут быть представлены в судах и консулами соот­ветствующих государств. В Венской конвенции о консульских сношениях[203] в качестве одной из функций консульских учреждений определяется (п.«і» ст.5): представительство или обеспечение надлежащего представительства граж­дан представляемого государства в судебных и иных учреждениях государст­ва пребывания с целью получения, в соответствии с законами и правилами государства пребывания, распоряжений о предварительных мерах, ограж­дающих права и интересы этих граждан, если, в связи с отсутствием или по другим причинам, такие граждане не могут своевременно осуществлять защи­ту своих права и интересов. В отношении юридических лиц подобные право­мочия не устанавливаются, можно указать лишь такие общие консульские функции как защита в государстве пребывания интересов представляемого государства и его граждан (физических и юридических лиц) в пределах, до­пускаемых международным правом; оказание помощи и содействия гражда­нам (физическим и юридическим лицам) представляемого государства. Ана­логичные положения приводятся в большинстве двусторонних консульских конвенций РФ (СССР)[204] [205], Положении о консульском учреждении РФ? Правда следует заметить, что в двусторонних соглашениях, как правило, строго не ус­танавливается цель представительства, например в ст.35 Консульской кон­венции между СССР и Турецкой республикой: «Консульское должностное ли­цо имеет право принимать в соответствии с законодательством государства

пребывания необходимые меры, с тем, чтобы обеспечить надлежащее пред­ставительство граждан представляемого государства перед судами и иными властями государства пребывания, если они отсутствуют или по другим при­чинам не в состоянии защитить свои права и интересы».[206] В конвенциях спе­циально не определяется круг споров с участием физических лиц, которых может представлять консульское должностное лицо, в договорах о правовой помощи традиционно выделяются только дела о наследовании,[207] но какие- либо строго оговоренные ограничения отсутствуют, следовательно можно презюмировать, что консульская помощь может оказываться по всем катего­риям дел, в том числе экономическим, торговым, хозяйственным.

Консульское должностное лицо представляет граждан представляемого государства без специальных полномочий («без особой доверенности», «как если бы им была выдана консульскому должностному лицу доверенность»). Действия консула в качестве представителя должны быть прекращены после получения им сведений о том, что гражданин лично защищает свои интересы либо через назначенного лицом представителя - в данном случае, скорее

всего речь идет не просто об изъявлении лицом такого пожелания, а реаль­ном начале действий самого лица или его представителя в суде.

В работах, посвященных участию иностранных лиц в гражданском судо­производстве,[208] специально рассматривался вопрос об объеме полномочий консульских должностных лиц. Это связано с установлением в российском (советском) гражданском, арбитражном процессуальном законодательстве перечня действий, полномочия на совершение которых, должны быть специ­ально предусмотрены в доверенности, выданной представляемым. Например, в ст.50 АПК РФ к таким действиям отнесены подписание искового заявления, передача дела в третейский суд, полный или частичный отказ от исковых тре­бований и признания иска, изменение предмета или основания иска, заключе­ние мирового соглашения, передача полномочий другому лицу (передоверие), обжалование судебного акта арбитражного суда, подписание заявления о принесении протеста, требование принудительного исполнения судебного ак­та, получение присужденных имущества или денег.

Предложены две основные точки зрения по данной проблеме.

■ Основной целью закрепления правовой возможности участия консула без специальных полномочий в судопроизводстве выступает обеспечение защиты прав граждан представляемого государства (их лучшая охрана), соответст­венно, нет каких-либо оснований для сужения процессуальных прав консула - он вправе совершать все процессуальные действия от имени представляемо­го, в том числе требующие представления специальных полномочий, без осо­бой доверенности.

■ Назначение договорных норм о представительстве консулом граждан своего государства - создание возможности принятия им срочных мер для защиты их прав и интересов. Эта цель вполне достигается предоставлением консулу права действовать без доверенности. «Нет оснований делать отсюда вывод о том, что договоры тем самым отменяют и нормы внутреннего законо­дательства о пределах полномочий представителей, когда ими являются кон­сулы»?

Очевидно, что основным аргументом в каждой из рассматриваемых пози­ций выступает - цель действий консульского должностного лица. В первом случае - это одна из основных консульских функций - защита в государстве пребывания прав и интересов граждан и юридических лиц представляемого государства. Во втором - та же цель, но ограниченная срочностью, неотлож­ностью принимаемых мер. Сложно, да, наверное, и не нужно оспаривать ис­ключительный характер действий консула в ситуации, когда лицо представ­ляемого государства не может предпринимать самостоятельных действий с целью защиты своих прав. Правда, следует заметить, что, как правило, отсут­ствие граждан не единственная допускаемая международными соглашениями причина невозможности ими самостоятельно или через назначенного пред­ставителя защитить свои права и интересы. Кроме того, не всегда, гражданин может достаточно оперативно принять решение об участии в судопроизводст­ве, тем более что само по себе такое решение не прекращает автоматически деятельность консула по защите прав данного лица в суде. Представляется, что консульская защита должна быть эффективной, то есть прежде всего должна использовать все установленные, в том числе процессуальным, зако­нодательством государства пребывания возможности. Если согласиться со второй точкой зрения, то следует, очевидно, признать, что при вынесении су­дебного акта нарушающего права представляемого консулом гражданина, консульское должностное лицо не вправе будет его обжаловать и защитить таким образом данное лицо, что не кажется правильным. Можно указать и на то, что в консульских конвенциях не проводится специального разделения на общие полномочия и специальные полномочия.

Практически значимой в рамках данной проблемы является возможность привлечения консулами адвокатов для защиты интересов граждан представ­ляемого государства. Полномочия представителей в такой ситуации должны быть подтверждены доверенностью выданной консульским должностным ли цом.

<< | >>
Источник: Фёдоров Игорь Вадимович. ГРАЖДАНСКОЕ И АРБИТРАЖНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО КАК ПРЕДМЕТ СОВМЕСТНОГО МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОГО И ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Екатеринбург - 2002. 2002

Еще по теме § 1. Процессуальная правосубъектность иностранных лиц:

- Авторское право - Аграрное право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс - Антимонопольно-конкурентное право - Арбитражный (хозяйственный) процесс - Аудит - Банковская система - Банковское право - Бизнес - Бухгалтерский учет - Вещное право - Государственное право и управление - Гражданское право и процесс - Денежное обращение, финансы и кредит - Деньги - Дипломатическое и консульское право - Договорное право - Жилищное право - Земельное право - Избирательное право - Инвестиционное право - Информационное право - Исполнительное производство - История - История государства и права - История политических и правовых учений - Конкурсное право - Конституционное право - Корпоративное право - Криминалистика - Криминология - Маркетинг - Медицинское право - Международное право - Менеджмент - Муниципальное право - Налоговое право - Наследственное право - Нотариат - Обязательственное право - Оперативно-розыскная деятельность - Права человека - Право зарубежных стран - Право социального обеспечения - Правоведение - Правоохранительная деятельность - Предпринимательское право - Семейное право - Страховое право - Судопроизводство - Таможенное право - Теория государства и права - Трудовое право - Уголовно-исполнительное право - Уголовное право - Уголовный процесс - Философия - Финансовое право - Хозяйственное право - Хозяйственный процесс - Экологическое право - Экономика - Ювенальное право - Юридическая деятельность - Юридическая техника - Юридические лица -