Понятие и основные доктрины имплементации норм международного права
Любая система юридических норм, как бы блестяще опа ни была разработана, не имеет права на существование, если она реально не воздействует на общественную жизнь. Сами по себе правовые нормы являются лишь выражением абстрактной возможности и долженствования по отношению к действительному поведению субъектов, а поэтому реальное содержание их регулятивных свойств может проявиться лишь через процесс реализации.
Реализация правовых норм - это осуществление правовых велений, их фактическое действие.[5] Осуществление требований норм права происходит посредством соответствующих форм поведения субъектов права.[6] В российской теории права общепринято под реализацией норм права понимать процесс, который выражается в различных фактических и юридических действиях, в использовании системы правовых средств и мер, направленных на претворение в жизнь (воплощение), достижение целей закрепленных в норме права.
Таким образом, термином «осуществление» или «реализация норм права» обозначают такое поведение субъектов права, которое согласуется с предписаниями правовых норм и исходит из них. Если субъекты, которым адресуются нормы права, поступают в соответствии с их предписаниями (правомерно), право выполняет позитивную роль в регулировании общественных отношений. Оно осуществляется эффективно. Термин «осуществление» широко используется в общеупотребительном смысле. В юридическом же смысле его чаще заменяют термином «реализация».
В свою очередь, в науке международного права и учебной литературе для обозначения понятия «осуществление норм международного права» широкое распространение приобрел термин «имплементация» (от анг. «implementation» - осуществление). Этот термин используется не только в трудах ученых, таких как И.П. Блищенко, А.С. Гавердовский, Г.В. Игнатенко, И.И. Лукашук, С.Ю. Марочкин, Л.Х. Мингазов, Г.И. Тункин и других.
Этот термин можно встретить в многочисленных резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН[7] и многих других международных правовых актах и в практике их применения. Впрочем, ни доктрина, ни практика не придерживаются определенной терминологии. Так, помимо термина «имплементация» в доктрине международного права используются и другие правовые понятия, среди которых: «реализация», «выполнение», «применение» и другие. В научной литературе отмечается, что они достаточно близки по смыслу, однако в них можно обнаружить определенные отличия, которые, на наш взгляд, имеют во многом лексический характер. Во всех случаях подразумевается одно и то же - деятельность государств по осуществлению международных нормативных предписаний. Существующее же разнообразие терминов объясняется стремлением ученых отразить сущность данного процесса, который они представляют по-разному.Так, при использовании термина «реализация норм международного права» подчеркивается, что речь идет о деятельности государств и других субъектов международного права, которые воплощают норму международного права своим поведением (в форме соблюдения, исполнения и использования). Реализация международного права представляет собой процесс, включающий в себя два вида деятельности: 1) непосредственную фактическую деятельность (соответствующую требованиям норм) по достижению социально значимого результата; 2) правовое и организационное обеспечение фактической деятельности. Оно включает в себя правотворчество, контрольную и правоприменительную (правоохранительную) деятельность.[8] [9] Эта точка зрения поддерживается многими учеными.’ Понятие «применение права» используется как, в общем, так и специальном смысле. В первом случае оно охватывает все юридические способы осуществления права, во втором - властное осуществление права в случае правонарушения или спора о праве. Чаще всего данный термин используется во втором смысле. Им обозначают деятельность государств по обеспечению реализации норм международного права. акты государственной власти, принимаемые в одностороннем или ю многостороннем порядке. Исходя из того, что осуществление норм международного права связано, главным образом, с выполнением государствами своих обязательств, многие ученые для обозначения этого процесса используют термин «выполнение», который, на наш взгляд, имеет специальный характер. Мы считаем, что термин «выполнение» означает деятельность, направленную на осуществление конкретных международных договоров, а не абстрактного множества норм международного права. Выполнение международных договоров - это деятельность государств на международном и национальном уровне, которая направлена на создание системы правовых и организационных средств или, иначе, механизма для реализации целей договора*’. В отечественной доктрине международного права нет серьезных дискуссий о необходимости употребления термина «имплементация» норм международного права. Примечательно, однако, что данный термин широко используется в литературе, тогда как отечественное законодательство предпочитает его не употреблять. Необходимо отметить, что до сих пор не наблюдается единства в определении понятия имплементация. Объясняется это тем, что в международно-правовой науке с давних пор сложилось относительно общее мнение о том, что международное право обычно предоставляет осуществление своих норм самим государствам. Именно государства являются не только основными создателями норм международного права, но и основными субъектами их имплементации, что следует из обязанности соблюдать принятые на себя международные обязательства на основе принципа pacta sunt servanda. [10] [11] Являясь нормой общего международного права, принцип pacta sunt servanda лишь фиксирует обязанность государств добросовестно и в полном объеме исполнять правомерно заключенные и не находящиеся в противоречии с основными принципами международного права договоры, не предполагая при этом вероятных путей их реализации. Данный факт позволил исследователям предложить к использованию термин национально-правовая имплементация. По мнению Мюллерсона Р.А., предложившего данный термин, государство на основе своих правовых традиций вводит нормы международного права в свою правовую систему. Несмотря на то, что национально-правовая имплементация норм международного права выражается в правотворческой деятельности государства, этот ученый не считает данный процесс обычной трансформацией, так как, прежде всего, процесс согласования между внутренним и международным правом может опираться на такой способ согласования как отсылка. Государство может включить норму (или несколько норм), отсылающую к нормам международного права, в силу чего последние могут действовать внутри страны[14]. Сущность отсылки состоит в указании закона на то, что отношения, возникшие и возникающие между субъектами национального права, должны регулироваться правовыми моделями, содержащимися в нормах международного права, тем самым происходит согласование[15]. Кроме того, Мюллерсон Р.А. полагает, что национально-правовая имплементация происходит даже тогда, когда государство, перед тем как стать участником международного договора, в преддверии такого участия во избежание конфликтов договора с нормами национального права вносит определенные изменения в свое право[16]. Национально-правовая имплементация предполагает акт государственной власти, делающий возможным внутригосударственное применение международного права, что, по сути, означает акт введения международно-правовой нормы в исполнение, провозглашение её действующей на территории государства. Способы согласования внутригосударственного и международного права различны и зависят от права конкретного государства, если государства не договорились об использовании определенных способов согласования. В любом случае, как отмечает С.В. Черниченко, сущность этого процесса всегда одинакова: приведение государством своего внутреннего права в соответствие с международным, с целью обеспечить выполнение предписаний, дозволений и запретов, установленных последним[17]. Для его обозначения, по мнению С.В. Черниченко, лучше всего подходит термин «трансформация»[18]. Способы согласования международного и внутригосударственного права зависят от того, как правовые традиции государства воспринимают (соотносят) международное и внутригосударственное право. Исторически сложились два основных подхода соотношения международного и внутригосударственного права, во-первых, международное и внутригосударственное право являются составными элементами единой системы права (монизм), во-вторых, международное и внутригосударственное право являются самостоятельными правовыми системами (дуализм). Проблема соотношения международного и внутригосударственного права получила свое освещение в трудах таких российских ученых как В.Г. Буткевич[19], И.П. Блищенко[20], Е. Т. Усенко[21], Д. Б. Левин[22], С. В. Черниченко[23], Р.А. Мюллерсон[24]. Без обращения к детальному анализу содержания указанных концепций отметим лишь, что во второй половине XX века многие их сторонники фактически подошли к единому пониманию проблемы соотношения международного и внутригосударственного права как двух разнопорядковых, но тесно взаимодействующих и определенным образом соотносящихся между собой правовых конструкций. Подавляющее большинство отечественных ученых считают, что международное право осуществляется не непосредственно, а опосредуется волей государства. Международное право на территории государства не имеет proprio vigore, то есть собственной юридической силы. Его нормы для своей реализации нуждаются в помощи норм национального права. Чаще всего, данный процесс реализации норм международного права связывают с обязательным изданием внутригосударственного правового акта, трансформирующего правила международного договора в нормы внутреннего права. Этот процесс обозначают как трансформация. Однако другие ученые считают трансформацию лишь одним из способов приведения в действие норм международного права наряду с отсылкой, рецепцией, инкорпорацией. Различия во взглядах на вопрос о соотношении международного и внутригосударственного права привели к становлению трех основных теорий имплементации международного права. 1) Теория трансформации. Основной постулат теории трансформации заключается в том, что осуществление норм международного права в рамках внутреннего правопорядка конкретного государства возможно только в случае придания таким международно-правовым нормам силы национального права посредством издания специального государственного акта трансформации. Суть трансформации заключается в изменении самой vis obligandi международно-правовой нормы, в ориентации её на «новых» адресатов - субъектов внутригосударственного права, собственно в изменении самого содержания нормы, связанного с введением её в действие в другом, теперь уже внутригосударственном правопорядке. В результате трансформации создается новое внутригосударственное право sui generis (с лат. - «сам (само) по себе» т.е. «своеобразный»), которое остается по содержанию однородным первоначальной международной норме, не являясь, однако, идентичной ей. Обобщив все изложенные соображения сторонников теории трансформации, можно выделить следующие основополагающие постулаты данной концепции: 1. Международное и внутригосударственное право представляют собой два различных правопорядка. Поэтому первое не может быть непосредственным регулятором отношений в сфере действия второго. 2. Для придания нормам международного права юридической силы внутри государства, они должны приобрести силу норм внутригосударственного права (то есть быть трансформированы). 3. Проведение трансформации сопровождается изданием соответствующего трансформационного правового акта государства (закона, указа, ит.д.)[25]. С теорией трансформации не согласна часть ученых, которые считают, что в процессе осуществления норм международного права внутри национального правопорядка трансформация не может происходить, так как в силу самостоятельности международного и внутригосударственного права нормы международного договора посредством так называемых трансформационных актов никак не могут превратиться в нормы иного порядка, то есть в нормы национального права. Так, по мнению В.М. Аверкова, международный договор, как продукт согласования воль независимых государств-участников, не может, как таковой, исчезнуть из сферы международного права в результате его превращения, по волеизъявлению одного из государств-участников, в национальный нормативный акт. Именно поэтому сторонники рассматриваемой концепции вынуждены постоянно заявлять об условности и неточности самого термина «трансформация», который, таким образом, является неправильным по существу.[26] 2) Теория исполнения выдвинута Немецким обществом международного права в 1946 году. Суть теории заключается в том, что государственный акт, делающий возможным внутригосударственное применение международного права, не должен изменять содержания и адресатов нормы, превращая её в полноценную норму национального права. Государство может и должно ограничиться лишь актом введения международно-правовой нормы в исполнение - актом, провозглашающим норму международного права действующей на территории государства. Этот акт не имеет сам по себе нормативного содержания, он не трансформирует одну норму в другую, он лишь выполняет условие внутригосударственного действия международноправовой нормы, экстраполирует её нормативность на внутригосударственную сферу. Причем природа самой нормы не изменяется, она продолжает быть нормой международного права[27]. 3) Теория адаптации. Данную теорию в её первоначальной идее могут поддерживать лишь монистически ориентированные государства, правовые традиции которых рассматривают международное право как часть национального права. Чтобы быть применимой внутригосударственным правом норма международного права должна быть адаптирована. Эта формула сначала появилась в прецедентном праве Англии (обоснована Блекстоном), а затем была рецептирована другими государствами, в том числе C1UA. Существенным признаком и особенностью теории адаптации является то, что рецепция международного права происходит без изменения содержания норм. Государство посредством нормативного акта открывает международному праву путь во внутригосударственный правопорядок, не превращая его во внутреннее право. Имплементация международно-правовых норм на внутригосударственном уровне - основной, но не единственный путь реализации норм международного права, так как в международно-правовой практике широко используются различные международные правовые и организационные средства, способствующие своевременной, всесторонней и полной реализации принятых государствами в соответствии с международным правом обязательств. Речь идет об институциональных возможностях международных организаций, функционирование которых способствует имплементации норм международного права. Так, А.С. Гавердовский рассматривает имплементацию норм международного права как «целенаправленную организационно-правовую деятельность государств, предпринимаемую индивидуально, коллективно или в рамках международных организаций в целях своевременной, всесторонней и полной реализации принятых ими в соответствии с международным правом обязательств».[28] Здесь зафиксирован подход к процессу реализации международного права как к органическому сочетанию правотворческой и организационной деятельности государств, осуществляемой ими внутри государства и на международной арене, в том числе при помощи и в рамках существующих или вновь создаваемых международных институционных структур. Таким образом, термин «имплементация норм международного права» одновременно охватывает два процесса: во-первых, процесс осуществления норм международного права, который связан с ратификацией международно-правового акта, действиями государства по введению норм международного права во внутригосударственный правопорядок и, во- вторых, процесс обеспечения осуществления норм международного права, который связан с деятельностью, как самого государства, так и уполномоченных на то международных организаций. Поэтому, имплементация норм международного права происходит либо на международном, либо на национальном уровне. На международном уровне реализуются нормы, разрабатываемые международными организациями и адресуемые им же для непосредственного исполнения. Но чаще на международном уровне осуществляются предварительные организационно-правовые меры имплементационного характера в случаях, когда речь идет о нормах, адресованных государствам. Эти меры могут включать в себя, во-первых, элементы правовой конкретизации, толкования общих и специальных принципов и норм международного права, в том числе в виде создания конкретизирующих норм, обеспечивающих исполнение общих и программных норм международного права и, во-вторых, урегулированные правом элементы организационного характера, например, выражающиеся в виде международных контрольных органов, правоприменительных органов. Национальный уровень имплементации образует деятельность государств, которые должны прилагать усилия для введения норм международного права в свои национальные правовые порядки, принять необходимые внутригосударственные меры для превращения целей, заложенных в нормах международного права, в реальные действия различных субъектов национального права, находящихся под государственной юрисдикцией. В качестве основного инструмента, регламентирующего деятельность по имплементации предписаний норм международного права, государство использует свое национальное право. Имплементация международного права представляет собой процесс, результатом которого должно стать выполнение государствами своих международно-правовых обязательств. То есть термин «имплементация» не является синонимом термину «выполнение». Имплементация понимается как процесс выражающийся, главным образом, в принятии международных норм на национальном уровне и, во-вторых, применения этих правил на уровне административных единиц (субъекта федерации, региона, земли). Несоблюдение может произойти в обеих стадиях этого процесса. Когда государство успешно имплементирует международные нормы, это означает их выполнение. Таким образом, имплементация - это процесс, тогда как выполнение - возможный результат этого. Многие ученые отмечают рост международных институциональных границ. То есть в качестве средства достижения различных целей межгосударственного сотрудничества все большее значение приобретают международные организации. Тенденции роста международных институциональных границ, типа передачи полномочий Брюсселю, изучаются в рамках политологических исследований, в которых процесс подчинения государств принятым в рамках международных организаций решениям обозначается понятием «имплементация». Данный процесс направлен на придание таким решениям законной силы (легализация). Степень институционализации международных отношений оценивается по трем измерениям: 1) обязательность, на основе которой государства связываются правилами или обязанностями; 2) точность этих правил; и 3) делегация имплементационных полномочий третьим лицам. По мнению некоторых западных ученых, при помощи термина «легализация» можно показать, как переплетены закон и политика в различных институциональных мероприятиях ио выполнению норм международного права[29]. Иными словами, можно определить какова политика имплементации международной организации. По мнению М. Хэртлапп, политика имплементации (также обозначаемая, как имплементационное управление) международных организаций - результат ее институционального регулирования и политики с одной стороны и использования субъектами определенных полномочий, установленных для них, с другой. Следовательно, политика имплементации международных организаций - действия, которыми международная организация стремится содействовать ратификации или трансформации и применению международных норм в государствах - членах. Взглянув на инструменты, которые международная организация использует в своей политике имплементации, можно оценить, является ли ее главная логика изменения поведения государства-члена принудительным применением, управлением или убеждением. Международные организации используют все три логики, однако, с различной степенью интенсивности[30]. Принудительное применений[31] сосредотачивается на давлении и санкциях, призванных повлиять на поведение государств-членов, не желающих подчиняться правилам, рассчитанным на их собственные выгоды. Следовательно, чтобы гарантировать соблюдение, возможные потери от действий по нарушению правовых норм должны быть больше, чем потенциальная прибыль, полученная от несоблюдения. Уровень соблюдения, таким образом, зависит от вероятности и серьезности наказания. Управление[32] предполагает, что несоблюдение происходит, прежде всего, из-за финансовых, административных или технических недостатков (то есть от недостатка ресурсов или опыта), а не от нежелания соблюдать нормы права. Таким образом, наложение высоких штрафов не улучшит качество соблюдения. Такие причины несоблюдения - распространенная проблема реализации совместных решений международной организации и государств. Устройство правоспособности международных организаций посредством передачи информации и ресурсов - ключ к изменению поведения непослушных государств. В этом смысле, хорошо оснащенные и функционирующие административные структуры МО должны помочь улучшить соблюдение через управление. Убеждение[33] отличается тем, что стремится изменять основные нормы и ценности, которые приведут к действиям государства-члена через соответствующую логику. Какие действия предпринимает ЕС (принудительное применение, управление или убеждение) для содействия имплементации норм права ЕС? По мнению М. Хэртлапп, исследовавшей имплементационные политики Европейского Сообщества (ЕС) и Международной организации труда (МОТ), на основе относительно формально разрешенных полномочий ЕС способно проявить относительно больше давления (т.е. политику принудительного применения), тогда как в МОТ более широко используется управление[34]. На основании всего вышесказанного можно заключить, что в отечественной доктрине международного права нет единства в понимании процесса осуществления норм международного права, а также в обозначении данного процесса, что определенным образом осложняет задачу исследователя. Нам представляется вполне обоснованным использование для обозначения процесса осуществления (реализации) норм международного права термина «имплементация норм международного права», под которым одновременно понимать: во-первых, процесс осуществления норм международного права, выражающийся в деятельности государства по введению норм международного права во внутригосударственный правопорядок и, во-вторых, процесс обеспечения осуществления норм международного права, выражающийся в деятельности как самого государства, так и уполномоченных на то международных организаций. 1.2.