§ 1 Научные концепции о сущности и определении места междуна­родного торгового права в системе МПП

В отечественной и зарубежной науке на протяжении многих лет проблемы международного торгового права исследовались в рамках различных учебных дисциплин: международного права, международного экономического права, международного частного права, торгового права, гражданского права и дру­гих.

За этот период учеными было выдвинуто и в разной степени обоснован­но одиннадцать концепций о сущности и определении места международного торгового права в системе Ml 111. Их приверженцы квалифицировали МТП: 1) как универсальное международное экономическое право; 2) как комплекс­ную отрасль международного права, включающую нормы не только публично­правового, но и гражданско-правового характера; 3) как отрасль (подотрасль) внутригосударственного права; 4) как часть особой отрасли международного хозяйственного права; 5) как институт международного публичного права; 6) как часть некоего «нового международного права»; 7) как «право Всемирной торговой организации»; 8) как «правоприменительный комплекс», включаю­щий нормы различных систем и отраслей права; 9) как подотрасль междуна­родного экономического права, которое является самостоятельной системой права, существующей наряду с общим международным правом; 10) как само­стоятельную отрасль международного права; 11) как подотрасль международ­ного экономического права, являющегося отраслью общего международного права.

Многие из перечисленных научных концепций разрабатывались в раз­личные исторические периоды развития науки международного права и по­этому учитывали потребности своего времени.

Интерес науки международного права к развитию международных торго­вых отношений начал проявляться в основном с последней четверти XIX века, так как именно в это время международные торговые отношения в наиболь­шей степени стали предметом регулирования общего международного права, а до этого международная торговля была объектом изучения, главным образом, ученых-экономистов.

Юристы-международники поддержали доктрину jus commercii^[2], приобре­тавшую все большую популярность. В основном ими обсуждался вопрос о том, считать ли международную торговлю правом или обязанностью государ­ства, либо тем и другим одновременно.

Известный ученый Ваттель говорил о том, что торговля приносит пользу всему человечеству, и поэтому на государства возложена общая обязанность взаимно развивать торговлю.^[3]

В последней четверти XIX века английский ученый Халлек, ссылаясь на мнение Ваттеля, утверждал, что «общее право на торговлю и общая обязан­ность государств содействовать развитию торговых связей являются вполне утвердившимися принципами международного права».^[4]

По мнению Т.Котье и М. Оша на протяжении длительного времени лишь немногие ученые рассматривали международное торговое право и, в частно­сти, нормы ГАТТ 1947 как часть международного публичного права.^[5] Будучи руководителем швейцарского Всемирного торгового института по подготовке специалистов в области международного торгового права, Томас Котье, отме­чает, что отсутствие фундаментальных правовых школ и разработок в между­народном торговом праве влечет за собой то, что «даже базовые теоретические вопросы все еще требуют детального изучения».^[6]

Сравнительный анализ концепций, разработанных в различные истори­ческие периоды и представленных учеными различных школ международного права, позволит нам более точно определить его сущность.

Каждая из концепций имеет своих сторонников среди представителей науки международного права, но приоритетной может стать лишь та концеп­ция, которая объективно отражает сущность МТП в современных междуна­родных отношениях.

По мнению проф. Л.А. Фитуни, придерживающегося первой из названных концепций, международному торговому праву отведено особое место в регу­лировании международных экономических отношений. Он считал, что МТП - это право, регулирующее весь спектр экономического сотрудничества госу­дарств.

Суть следующей концепции состоит в обосновании некой комплексной отрасли, включающей нормы частного и публичного права. Ее сторонником являлся проф. В.И. Лисовский. «Исходя из того», - писал он, - «что междуна­родная торговля регулируется международным публичным правом и, учитывая возросшее значение, объем, усложнение и особое организационно-правовое урегулирование международных торговых отношений, можно говорить о ста­новлении международного торгового права как отдельной отрасли междуна­родного экономического права».^[10] Однако в более позднем труде В.И. Лисовский говорил уже о международном торговом праве как о ком­плексной отрасли международного публичного права, в круг источников кото­рой входят не только международный договор и обычай, но и национальное право, и судебные прецеденты национальных судов.^[11] Проф. Г.Ф. Шершеневич, внесший бесценный вклад в изучение истории и сущности международного торгового права, указывал, что «международное торговое право отличается смешанным характером - отчасти публичным, отчасти част­ным».^[12] Из этого, по его мнению, следовало, что «при усилившихся в настоя­щее время (1914 г.) взаимных экономических связях государств, вследствие взаимного обмена и создания необходимости экономического общения, возни­кает международное торговое право, регулирующее, с одной стороны, отно­шения по торговле одного государства к другому и отношения каждого из них к подданным другого, с другой - взаимные отношения подданных разных го­сударств как частных лиц».^[13] Его подход воспринят некоторыми современны­ми исследователями проблем правового регулирования международных торго­вых отношений, которые отмечают, что «в современных условиях все более расширяется сочетание частноправовых и публично-правовых методов регу­лирования...

Рассматриваемая концепция будет приоритетна в тех странах, где научно­практический подход к праву основан на его делении на частное и публичное при отрицании системного подхода. С точки же зрения системного подхода, традиционно используемого российской доктриной, концепция комплексности МТП является нежелательной. Как справедливо отмечает Н. В. Разуваев, не­достатком рассматриваемого подхода является, прежде всего, то, что «сказать со всей определенностью, являются ли комплексные отрасли структурными компонентами правовой системы или входят в систему законодательства, в на­стоящее время представляется невозможным; ответ на этот вопрос требует до­полнительных исследований и предполагает пересмотр устоявшихся представ­лений о критериях отраслевого членения права».^[15] Иными словами эта кон­цепция не решает вопрос о месте норм МТП в той или иной системе права. В соответствии с ней увеличивается количество источников МТП, меняется круг его субъектов. В итоге усложняется механизм применения норм международ­ного торгового права, и становятся неопределенными представления о его при­роде.

Среди представителей цивилистического направления юриспруденции широко распространена тенденция рассматривать международное торговое право как отрасль (подотрасль) внутригосударственного права или часть международного частного права. При этом использование термина «между­народное» свидетельствует о наличии иностранного элемента. Так, в сборнике лекций по курсу «Международное торговое право» Н.В. Ласкина утверждает, что международное торговое право - это «самостоятельная отрасль права, ре­гулирующая наряду с гражданским правом отношения, возникающие в сфере торгового и гражданского оборота».^[16] Придерживаясь аналогичной позиции, Н.Н.

Несмотря на то, что бесспорным является существование правовых норм, регулирующих частные отношения, которые возникают в процессе меж­дународной торговли, представляется, что для того, чтобы избежать смешения норм международного публичного и частного права, «частный срез» между­народных торговых отношений, регулируемых нормами внутригосударствен­ного права, правильнее было бы именовать «правом международной торгов­ли», или «международным коммерческим правом». Проф. международного права Лондонской школы экономики Джоель Трачтман считает, что следует разделять такие категории как международное коммерческое право (interna­tional business law) и международное экономическое право (international eco­nomic law), частью которого является международное торговое право.^[18] В пер­вом случае речь идет, по его мнению, о «сделках» между частными лицами, во втором - о «торговле», которую следует относить к сфере публичных, межго­сударственных отношений. Нормы международного публичного права, приме­нимые к частным сделкам, следует, с позиции Дж. Трачтмана, относить к ис­точникам международного коммерческого права.^[19]

В начале 70-х годов прошлого столетия Г.М. Вельяминов выдвигал точ­ку зрения, что международное торговое право является одним из институтов международного публичного права по аналогии с такими его институтами, как дипломатическое и консульское право, воздушное право, космическое право и т.д. В этом смысле, писал он, международное торговое право может быть определено как составная часть международного публичного права, от­носящаяся к регулированию международных торговых отношений.^[20] Как будет показано ниже, подобный подход не соответствует объективным реалиям раз­вития современных многообразных международных торговых отношений, ре­гулируемых значительным количеством международно-правовых актов раз­личной юридической силы, нормы которых образуют качественно новое более высокое по уровню образование, нежели институт международного права.

Существо теорий о «новом международном праве», частью которого является и МТП, наиболее активно разрабатывавшихся представителями науки международного права США^[21], может быть сведено к следующему. Во- первых, путем создания правового комплекса из норм международного пуб­личного, международного частного права и внутригосударственного права от­дельных государств, предпринимались попытки сформировать «новое между­народное право», в котором такие общепризнанные принципы международно­го права как уважение государственного суверенитета и невмешательство во внутренние дела государств играют, хотя и важную, но далеко не главную, роль. Во-вторых, в основу этих теорий положена идея о необходимости фор­мирования наднациональных правовых норм и институтов, создание которых не зависело бы от воли основных субъектов международного права - госу­дарств.

Общим в обосновании создания «нового международного права» являет­ся утверждение о наличии противоречия между действиями транснациональ­ных корпораций (ТНК) и нормами международного права. Разрешить это про­тиворечие сторонниками данной теории предлагается путем признания ТНК «субъектами нового международного права». Из этого основания исходит и одна из наиболее распространенных в США теорий транснационального права, разработанная проф. Ф. Джессопом.^[22] Последователей идей проф. Ф.Джессопа часто именуют транснационалистами.^[23] Под транснациональным правом по­нимается совокупность норм, регулирующих действия или события, выходя­щие за пределы национальных границ, - точнее, отношения международного характера, не подпадающие под действие ни международного, ни внутреннего права, либо неполностью охваченные ими. При таком подходе транснацио­нальное право предстает как некая «третья правовая система».

К. Шмиттгофф именует эту правовую систему «новым lex mercatoria»^[24], новым международным торговым правом. Поддерживая взгляды К.Шмиттгоффа, К.Хайет характеризует lex mercatoria как «принципы разви­вающегося транснационального или международного торгового права, спо­собные к правореализации посредством применения компетентными субъек­тами (судьями или арбитрами) в качестве источника правовых норм...».^[25]

Рассматриваемая позиция имеет определенные недостатки. Как справед­ливо замечает С.В. Бахин, «lex mercatoria» едва ли может составлять правовую систему, т.е. нечто общее, если в его состав предлагается включить несовпа­дающие (а подчас и противоположные) принципы и правила».^[26]

В определенный исторический период, а именно в первой половине XX в., была выдвинута доктрина, что международное торговое право - это часть международного хозяйственного права.

Известный отечественный ученый В.М. Корецкий обосновал концепцию международного хозяйственного права как комплексной межотраслевой дисцип­лины, включающей нормы, регулирующие международные публично-правовые и частно-правовые отношения.

Предложенная им система международного хозяйственного права вклю­чала общую и особенную части, международное гражданское право, между­народное торговое право, международное биржевое право, международное банковское право, международное страховое право, международное промыш­ленное право, международное авторское право, международное трудовое пра­во, международное сельскохозяйственное право, международное транспортное право и международное право связи.^[27]

При этом первостепенную роль в регулировании международных экономи­ческих отношений проф. В.М. Корецкий отводил принципам международного публичного права.

Разделяя мнение В.М. Корецкого, проф. М.М. Богуславский предложил объединить в систему новой отрасли права - международного хозяйственного права- нормы частного и публичного права, имеющие своим предметом регу­лирование международных экономических (в том числе торговых) отноше­ний.^[28] Представляется, что нецелесообразно выделять частно-публичную от­расль права. Однако точка зрения о необходимости выделения комплексной межотраслевой дисциплины, регулирующей, в частности, вопросы междуна­родной торговли, вполне оправдана и в перспективе может быть реализована на практике. Такой подход характерен для современных западных юристов, исходящих из интересов субъектов торговых отношений, из их удобства в применении норм торгового права. Как отмечает председатель Международ­ного Суда ООН Розалин Хиггинс, сама идея определения места норм права в системе отраслей не заслуживает внимания и не имеет функционального на­значения.^[29] Китайский ученый Ю Джинсонг полагает, что наиболее правиль­ным является подход американской школы международного права, привер­женцы которого исходят из того, что систему МТП следует строить исходя из реальных общественных отношений и включать в предмет его регулирования любые отношения в сфере международной торговли, как с участием частных лиц, так и государств и межгосударственных образований. По его мнению, иные подходы к международному торговому праву обременительны и непрак­тичны.^[30] Подобной точки зрения придерживается и С.П. Маврин, утверждав­ший, что в реальной действительности «в основе дифференциации объектив­ного права на конкретные подразделения в подавляющем большинстве случаев лежит отнюдь не метод правового регулирования, выведенный абстрактно­теоретическим путем, а возникновение потребности в урегулировании специ­фических общественных отношений, складывающихся в какой-либо сфере со­циальной, экономической, культурной и иной области жизни общества».^[31]

Близкую к позиции проф. В.М. Корецкого точку зрения высказывает и Н.Е. Тюрина, утверждая, что международное торговое право представляет со­бой функциональный «правоприменительный комплекс», в который вклю­чены нормы разных систем и отраслей, что позволяет с максимальной полно­той охватить стимулы и препятствия к торговле и выявить соответствующие риски в каждом конкретном случае - торговой сделке, которая выступает за­ключительным звеном в многоуровневой системе торговых отношений.^[32] Она предлагает использовать конструкцию, которая не предполагает построения новой системы права и не учитывает особенности и закономерности построе­ния таких систем и ведет речь о «функциональном удобстве» формирования такого комплекса, который позволяет правоприменителю в едином комплексе находить нормы различных правовых систем, регулирующих международные торговые отношения.

Как отмечалось выше, такой подход представляется вполне допустимым, но он не позволяет ответить на вопрос о сущности международного торгового права, определить его место в системе права. По справедливому замечанию С.В. Полениной, «сущности системы права не соответствует принцип отрасле­вой комплексности», однако трудно спорить и с тем, что «в условиях глобали­зации значительно вырос круг комплексных межотраслевых структурных об­разований законодательства».^[33]

Сторонники идеи отказа от деления систем права на системные элементы не учитывают того, что «в любом типе права между конкретными его нормами всегда присутствуют элементы общего и единичного, сходства и отличия, само­стоятельности и зависимости».^[34] Системность - неотъемлемое свойство любого типа права. Система права характеризуется наличием в ней неодинаковых по содержанию и объему структурных элементов (норм, институтов, подотраслей и отраслей).^[35]

Поэтому, необходимо рассматривать совокупность норм международно­го права, регулирующих определенную область общественных отношений в рамках определенной, объективно сложившейся части системы международ­ного права.

Чтобы определить место МТП в системе международного права, мы должны исходить из объективного развития общественных отношений и уров­ня развития норм МТП, регулирующих международные торговые отношения, а также учитывать системные связи между нормами международного права.

Один из представителей зарубежной доктрины МТП, Р. Баклей отождест­вляет право, регулирующее международную торговлю, с правом, вырабаты­ваемым в рамках Всемирной торговой организации.^[36] Российский ученый С.В. Комендантов отмечает, что «нормы и правила ВТО выходят за пределы международного экономического права»; «объем, характер и качество регули­рования указанных отношений свидетельствуют о том, что в рамках междуна­родного права возникла особая юридическая формация - «правовая система Всемирной торговой организации».^[37] Такая позиция позволяет некоторым уче­ным сделать вывод о том, что международное торговое право («право ВТО») представляет собой «самодостаточный режим» (self-contained regime). Так, П. Дж. Купер убежден, что, в отличие от «права ГАТТ», «право ВТО» можно с уверенностью считать «самодостаточным режимом».^[38] Это означает, что «право ВТО» обладает достаточными правовыми механизмами для того, чтобы функ­ционировать без учета норм общего международного права. Концепция «само­достаточности» отдельных отраслей международного права разрабатывалась в трудах проф. Б. Сима^[39], проф. М. Сренсона^[40] и других юристов- международников и применялась на практике.^[41]

Доктрина «самодостаточности» «права ВТО», о квалификации его в каче­стве самостоятельной правовой системы, представляется не соответствующей реальности. Во-первых, когда государства заключают международный договор из «пакета ВТО», общественные отношения, в которые они вступают, становят­ся предметом правового регулирования общего международного права. Во- вторых, при заключении международного соглашения в рамках «права ВТО», государства могут отступить от отдельных положений общего международного права, за исключением общепризнанных норм, и, таким образом, они останутся в рамках системы общего международного права. Как справедливо заметил проф. Ян Кюйпер, в рамках «права ВТО», «как и во многих других структурных подразделениях общего международного права вырабатываются особые нормы, которые отступают от отдельных положений общего международного права, но которые, тем самым, совершенствуют нормы и принципы международного пра­ва».^[42]

ВТО является международной межправительственной организацией, функционирующей в рамках, определяемых общим международным правом и обладающей некоторыми признаками, относящимися к наднациональным пол­номочиям. По мнению Т.Н. Нешатаевой, международная организация приоб­ретает наднациональный характер в том случае, если она соответствует сле­дующим признакам: 1) имеет право на вмешательство в вопросы, относящиеся к внутренней компетенции государства согласно его конституции; 2) обладает полномочиями на создание в целях регулирования этих вопросов: а) правил, обязательных для государств-членов; б) механизмов контроля и принуждения к соблюдению этих правил; 3) имеет возможность возложения широких пол­номочий по созданию правил и контролю за их соблюдением на неправитель­ственные органы, т.е. международных служащих; 4) имеет право своими ре­шениями обязывать и управомочивать физических и юридических лиц госу­дарств-членов. Важно помнить, что, хотя «многие институты «права ВТО» и становятся императивными, «когентными» (т.е. приобретают силу jus cogens), в недрах «права ВТО» только зреют и зарождаются элементы наднационально­го права»^[43], а сама ВТО является международной межправительственной орга­низацией, созданной в соответствии с нормами международного публичного права и действующей на основе его основных принципов. Зарождение элемен­тов наднациональности в рамках ВТО вряд ли приведет к тому, что ВТО будет соответствовать перечисленным выше признакам. Как справедливо замечает проф. К.А. Бекяшев, сегодня организаций, соответствующим всем признакам наднациональности «нет и не может быть».^[44]

Согласно позиции английского исследователя проблем международного торгового права Жуста Повелина, «право ВТО» - это не что иное, как струк­турный элемент международного торгового права.^[45] Такой же подход исполь­зует в своих работах украинский ученый О.М. Мальский, который пишет, что

МТП и его часть, «право ВТО» «происходят от международного публичного

46

права».

С точки зрения В.М. Шумилова, правильным было бы рассматривать «право ВТО» в качестве института международного торгового права.^{[46] [47] Следу­ет согласиться с мнением вышеназванных ученых, однако некоторые сторон­ники рассматриваемой концепции не склонны признавать объединяющую функцию международного торгового права. Например, проф. Дж.Х. Вейлер указывает, что сегодня не существует единого международного торгового пра­ва, но безусловно наличие торгового права ЕС, ВТО и НАФТА.[48]}

Переходим к анализу следующей концепции МТП. Представители ки­тайской доктрины международного торгового права^[49] утверждают, что меж­дународное экономическое право должно быть отделено от международ­ного публичного права и должно рассматриваться в качестве самостоятельной системы права или отрасли права. В основе их доводов лежит представление о том, что международным экономическим правом и общим международным правом регулируются различные группы общественных отношений: общим международным правом - политические и дипломатические, а МЭП - между­народные экономические отношения. Международное экономическое право, по мнению Джинсонга Ю, состоит из подотраслей, одной из которых является международное торговое право.^[50] Другой китайский проф. Ш. Даминг считает, что под международным торговым правом следует понимать право, регули­рующее международные торговые отношения и другие международные эко­номические отношения, относящиеся к международной торговле. К источни­кам международного торгового права, по его мнению, следует относить меж­дународные торговые договоры, международные коммерческие конвенции и акты внутригосударственного права по вопросам международной торговли.^[51]

В 1996 году, в Гааге, в лекции под названием «Вклад международного торгового права в развитие общего международного права» юрист- международник Дональд Мак-Рай представил несколько аргументов в пользу того, что «международное торговое право следует рассматривать вне области общего международного права»^[52]. Во-первых, по его мнению, международное торговое право слишком «техническое», изобилует нормами, регулирующими «технические процедуры», связанные с куплей-продажей. В международном торговом праве используются достижения экономической теории. Если вопросы международного права в национальных правовых системах призвано «куриро­вать» министерство иностранных дел, то вопросы международной торговли «курирует», как правило, министерство экономики или торговли. Во-вторых, международное торговое право основано не на принципе суверенитета и неза­висимости государств, а на их взаимозависимости. В-третьих, международное торговое право создается для того, чтобы, в конечном итоге, удовлетворить ча­стные интересы, а не интересы суверенных государств.^[53]

На основе этих доводов ученый рассматривает международное право и международное торговое право как две независимые системы^[54], каждая из ко­торых располагает своим набором источников.

По мнению проф. Жуста Полина, в основе «теоретической конструкции» МкРае лежит одна ложная посылка. При сравнении МТП с общим междуна­родным правом он ссылается на «старое международное право периода до Первой Мировой войны, так называемое право сосуществования».^[55] Совре­менное же международное право - право сотрудничества, в основе которого лежат общепризнанные нормы, которым вполне соответствуют нормы источ­ников современного международного торгового права.

Это отнюдь не противоречит мнению о том, что современное междуна­родное право не однородно и состоит из подсистем, к каковым относится и международное торговое право.^[56]

Сегодня все большее число сторонников среди юристов- международников приобретают две последние концепции об отраслевой и, со­ответственно, подотраслевой природе МТП. С теоретической точки зрения «подотрасль- это почти отрасль права».^[57] Наречие «почти» отражает ту грань между отраслью и подотраслью, которую необходимо почувствовать. Практи­ческое значение правильного определения места МТП в системе общего меж­дународного права заключается в том, что отрасль самостоятельна по отноше­нию к другим отраслям Ml 111, в то время как подотрасль должна функциони­ровать в рамках принципов и правовых рамок, определяемых отраслью.

Концепция о сформировавшейся в современном международном пуб­личном праве новой отрасли - международного торгового права - была вы­двинута известным отечественным юристом-международником Г.М. Вельяминовым. В своей работе «Правовое регулирование международ­ной торговли» он писал о становлении международного торгового права как отрасли международного права и отмечал, что им регулируются межгосудар­ственные отношения, в то время как гражданско-правовые отношения регла­ментируются национальным правом и международным частным правом.^[58]

Американский проф. Колумбийской школы права Вольфганг Фридман рассматривает международное торговое право как одну из молодых разви­вающихся отраслей международного публичного права. Он выделяет три кате­гории так называемых «сделок», которые подпадают под регулирование меж­дународного торгового права: сделки между субъектами международного пуб­личного права, сделки публичных международных финансовых институтов, сделки между правительством или правительственными организациями и ча­стными компаниями.^[59]

Объем нормативного материала МТП настолько велик, что трудно не поддастся соблазну и квалифицировать МТП как отрасль МПП, но здесь глав­ный судья и определитель время и соответствие объективным критериям обра­зования отраслей, а не субъективное желание.

Согласно последней из выделенных концепций МТП квалифицируется как подотрасль междупародпого экономического права, которое, в свою оче­редь, является отраслью общего международного права.

Ее придерживаются такие юристы-международники как Б.М. Ашавский, Т.Е. Бувайлик, С.А. Войтович, Л.И. Волова, В.М. Шумилов, Г.К. Дмитриева, Ж. Полин и др. Они используют критерии деления международного права на отрасли и берут за основу специфику предмета, принципов и источников меж­дународного торгового права. Так, проф. Г.К. Дмитриева полагает, что объект регулирования международного экономического права как отрасли MillI сло­жен и охватывает торговые, финансовые, инвестиционные и другие отноше­ния, каждые их которых «имеют свое специфическое предметное содержание, порождающее необходимость специального правового регулирования, в ре­зультате чего сформировались подотрасли международного экономического права: международное торговое право, международное транспортное право, международное таможенное право, международное финансовое право...».^[60] Проф. В.М. Шумилов, определяя международное торговое право как подот­расль международного экономического права, а международное экономиче­ское право - отрасль международного права^[61], уделяет особое внимание пред­мету, источникам и принципам МТП. Проф. Л.И. Волова включила в моногра­фию, посвященную «юридической природе» международного инвестиционно­го права (МИП), которое рассматривается ею, как и МТП, в качестве подот­расли МЭП, следующие главы и параграфы: о его месте в системе отраслей права и отношениях регулируемых нормами МИП; о правовом статусе участ­ников международных инвестиционных отношений; о его источниках и прин­ципах, а также о разрешении инвестиционных споров.^[62]

Иными словами, сторонники рассматриваемой концепции констатируют наличие специфики отдельных элементов МТП по отношению к МЭП. Однако для определения сущности МТП не достаточно лишь констатации факта под­отраслевой природы МТП. Подотраслевую природу международного торгово­го права по отношению к МЭП необходимо доказать, она должна быть объек­тивной, не быть результатом произвольного усмотрения, а стать своего рода «слепком» с действительности.

Прийти к выводу о том, что МТП является подотраслью международно­го экономического права можно будет лишь в том случае, если удастся дока­зать, что МТП превосходит правовой институт по объему регулирования, по количеству входящих в него норм, по значению в структуре отрасли права, но не стало пока самостоятельной отраслью общего международного права. На наш взгляд доказывать правоту или ошибочность подотраслевой природы МТП можно лишь на основе анализа так называемых критериев деления меж­дународного права на системные элементы: отрасли, подотрасли и институты.