§ 3. Роль масонства в государственно-правовой жизни Российской империи
Роль тайных гностических организаций в государственной политике всегда была предметом пристального изучения ученых. История российского масонства не является исключением.
«Золотым веком» российского масонства, как высказался Б.Башилов, обычно называют эпоху Александра I, когда значительная часть общественной и политической жизни в Российской империи существовала в масонском духе.
Открывались масонские школы, масонские больницы, весь цвет русского дворянства состоял в масонских ложах. Однако, подготовительным этапом к «золотому веку» можно считать деятельность русского просветителя И.П. Елагина, графа Панина и вступление на российский престол императора, который предположительно прошел масонское посвящение, - Павла I. [161]148
149
152
153
155
156
Между Павлом I и графом Никитой Паниным с самого детства будущего императора возникло взаимопонимание и доверие. Павел очень доверял своему воспитателю и разделял его идеи. Так началось тесное общение царевича Павла с российским, а затем и шведским, масонством. С 1769 года между Павлом и графом Паниным разворачивается переписка, в которой они обсуждают сочинение масона князя Щербатова «Путешествие в землю Офирскую». Данное сочинение было составлено в модном для XVIII века жанре утопии и описывало государство, близкое к социалистическому, в котором все материальные блага и государственное управление находились под контролем санкреев, сословия, наблюдащающего за соблюдением социального равенства в государстве. В «Путешествии в землю Офирскую» мы также находим идеи военных поселений, реализованные Александром I. Б.Башилов называет «Путешествие в землю Офирскую» предшественницей «Русской правды» декабриста Пестеля. Связь Павла с масонами, их расположение к Павлу, тесное общение русских и шведских масонов, конечно, стали известны Екатерине Великой и стали вызывать у нее беспокойство.
Ее страх перед масонством был, в том числе, оправдан тем, что она боялась потерять престол: русские масоны могли привести Павла к его коронации.[162]«Когда Павел был еще юн, отношения Екатерины к масонству были самые благоприятные. И к Панину, кстати, она благоволила, и адресовала ему замечательную фразу: «На троне, граф Панин, друзей нет. Есть повелители и подданные». А вот как раз в масонстве этого и не было - там же было подлинное братство!» - сообщает Л.А. Мацих.[163]
В 1874 году царевич Павел принял посвящение от «начальника» русского масонства сенатора И.П. Елагина. На ритуале присутствовал также Н.И. Панин, и таким образом, масонство в России могло получить статус государственной философии так же, как и христианство стало государственной религией при Константине, принявшем крещение. Однако, недолгое правление Павла I стало
препятствием для проведения масонских идеалов в жизнь на государственном уровне.
Предполагаемое вступление Павла в масонскую ложу возбудило у Екатерины подозрение, что за просветительной деятельностью масонов скрываются тайные цели политического характера и что масоны, приняв в свое общество царевича Павла, собираются организовать заговор против нее.
С 1783 года Екатерина II занимается активным поиском улик против масонства и царевича Павла, пытаясь найти признаки политического заговора. Императрица, являясь поклонницей не только наук, но и искусств, пишет изобличительные пьесы, в которых аллегорически доносит предупреждение всем потенциальным врагам государства и императрицы.
В 1785 году она отдает приказ Московскому полицмейстеру и Московскому Митрополиту произвести проверку содержания книг и журналов, издаваемых в Москве "Дружеским ученым обществом", во главе которого стоял розенкрейцер и мартинист Новиков.[164] Однако, Митрополит Платон дал положительную характеристику как Новикову, «великому русскому просветителю», так и его книгам. По результатам проверки сочли неблагонадежными только 6 книг.
Вплоть до 1792 года, когда Екатерина II узнала о тесном общении Павла с масоном Новиковым, продолжались следственные действия. В 1792 году Новиков был сослан в ссылку, а масонская деятельность, по мнению А.Семеки приостановилась. В своих трудах Семека весьма негативно высказывается о масонстве, мартинизме и розенкрейцерстве, впрочем, не совсем верно трактуя философские взгляды этих учений, экстраполируя мартинистские взгляды из духовных областей на материальные аспекты. На самом деле, учение Мартинеса де Паскуалиса предусматривает примирение (человека с Богом) как необходимый элемент прощения и прекращения наказания.[165] Несмотря на предвзятое отношение к гностикам правой руки XVIII века, Семека утверждает: «Следует лишь благодарить судьбу за то, что она [Екатерина] не начала своих преследований несколько раньше и не помешала масонству сыграть важную роль в истории общественной жизни конца XVIII столетия».[166] [167] [168]
После смерти Екатерины Великой, Павел I начал активную реформаторскую деятельность. Вводя законы о престолонаследии и об учреждении императорской фамилии, Павел I хорошо понимал, что нужно оздоровить моральную и политическую атмосферу среди дворянства в России, загрязненную дворцовыми переворотами. Лица, причастные к убийству Петра III,
170
не скрывали своего участия в заговоре и считали себя героями.
Император Павел I, — как указывает Н. Былов, — "с первого дня царствования старается вернуть разболтавшимся россиянам духовное зрение. И меры, им принимаемые, таковы, что каждому могут задать сильнейшую
171
моральную встряску, — каждого заставить кое о чем поразмыслить".
Профессор Зызыкин особенно подчеркивает статус Павла I как «народного» царя, а не «дворянского», что особенно характерно для масона, относящегося к людям как к братьям:
«Нельзя не упомянуть о том, что в правлении Павла были стороны, заслуживающие одобрения с точки зрения принципа равенства всех перед законом.
Так, он сделал кое-что в пользу уравнения сословий: уничтожил Жалованную Грамоту Дворянству 1784 года, создавшую привилегированное положение дворян не только в личных правах, но и в праве местного самоуправления...Руководящая юридическая мысль государственных реформ, оформившаяся за кратковременное царствование Павла заключается в уничтожении сословных привилегий и водворении принципа законности в государстве. Стремление Павла
I к уравнению всех подданных Российской империи побудило его повелеть, чтобы
172
крепостные присягали ему наравне с прочими сословиями.
Он же проломил в своем, почти не реализованном законодательстве, глухую стену, разделявшую свободных от несвободных, построенную Екатериной II, за что народная память воздала ему вечное почитание в виде свечей у его гробницы,
173
не прекращавшихся до революции 1917 года».
5 апреля 1797 г., в день своей коронации, Павел I подписал манифест о трехдневной барщине, в котором государь «повелевая всем и каждому наблюдать, дабы никто и ни под каким видом не дерзал в воскресные дни принуждать крестьян к работам, тем более, что .... в неделе шесть дней, по равному числу оные в общеразделяемые как для крестьян собственно, так и для работ их в пользу помещика, при добром распоряжении достаточны будут на удовлетворение всяким хозяйственным потребностям»».[169] [170] [171] [172] Так же в этот день своим указом Павел перенёс все долги крестьян на их помещиков. «Указом от 19 сентября 1797 г. с крестьян снималась повинность держать лошадей, необходимых для армии, и давать подводы для фуража и прочего. Вместо этого со всех крестьян стали взимать «по 15 копеек с души, надбавку к подушному окладу». Все недоимки - семь с лишним миллионов рублей (1/10 часть бюджета), накопившиеся до 1 января 1797 года на мещанах и помещичьих крестьянах по подушному сбору, были сложены в казну и не взыскивались». Несмотря на то, что в силу исторических препятствий император не мог даровать крестьянам свободу, им были сделаны шаги на пути к улучшению правого статуса российского крестьянства.
Павел кладет конец преследованиям Православной Церкви и старообрядцев Церкви возвращаются отобранные у нее имения. «Кратковременное царствование Императора Павла I принесло большое облегчение и, по сравнению с царствованием Екатерины, было поистине благословенным. Церковь, ставшая было захудалым придатком к государственным учреждениям, получила известное признание и некоторую самостоятельность. Ей были возвращены частично ее права и привилегии. Особенно это сказалось на монастырях»[173] [174]. Павел I прекратил преследования старообрядцев. В начале 1798 года, в центре старообрядчества, в Нижегородской губернии, старообрядцам было разрешено открыть свои церкви. Когда сгорел один из раскольничьих скитов на Керженце, старообрядцы обратились к Императору Павлу с просьбой об отпуске средств на строительство нового скита. И Павел выдал старообрядцам пособие из своих личных средств. Император Павел решил принять меры к улучшению расстроенных финансов и "перевесть всякого рода бумажную монету и совсем ее не иметь". С целью повышения стоимости денег много придворных серебряных сервизов и вещей было переплавлено в монету. На площади перед Зимним Дворцом было сожжено бумажных денег на сумму свыше 5.000.000 рублей. Стоимость денег поднялась. Желая ликвидировать хаос в законодательстве, доставшийся ему в наследство от "Златого века", Павел приказал собрать все действующие до тех пор законы в три особых книги: уголовную, гражданскую и "казенных дел". Цель реформы преследовала показать "прямую черту закона, на которой судья утвердиться может". Еще ранее Павел дал "людям, ищущим вольности" право 177 подавать апелляционные жалобы на решения судов. Во внешней политике Павла нельзя не отметить его посвящение в рыцари Мальтийского ордена, чья структура и цели весьма связаны с масонскими степенями и градусами. В течение ряда лет русский император лелеял мысль сгруппировать вокруг Мальтийского ордена все духовные и военные силы Европы, без различия национальности и вероисповедания, чтобы подавить движение, которое угрожало не только "престолам и алтарям", но также всему существующему порядку в мире. 178 революционного движения?» Давая историко-правовую оценку личности Павла I с точки зрения контекстного подхода, нельзя не отметить его занятия в среде российских масонов и мартинистов. Влияние гностическо-масонской парадигмы на мировоззрение императора выразилось в гуманистических реформах, направленных на утверждение достойного статуса личности российского подданного, вне зависимости от его сословия. Несмотря на то, что часть реформ Павла I не удалась вследствие инертности и правового нигилизма российского дворянства, все лучшие реформы Павла I можно связать с его достаточно высоким уровнем духовного развития в гностических посвятительских братствах Петербурга. Смерть Павла I открыла дорогу к конституционным реформам императора- масона Александра I и, в итоге, снова встал вопрос о необходимости освобождения российского крестьянства. Император Александр I оставил после себя наследие в виде неразрешенного крестьянского вопроса и вопроса конституционности власти, которые вылились в декабристское восстание 1825 г. О роли масонов в декабристском восстании и связанных с ним событиях историки пишут уже более 100 лет. Начиная с классического труда В.И. Семеновского «Декабристы-масоны» (Минувшие годы. 1908. №2-3, 5-6) и до настоящего времени в истории государства и права, изучающей роль масонства в декабристском восстании, есть два значимых течения. Одно течение во главе с конспирологами Б. Башиловым, О.А. Платоновым, С.Д. Толь связывает выступление декабристов с масонством. Другое течение отрицает связь восстания и деятельности масонских лож. При этом сторонники последнего течения [175] относятся к проблеме неоднозначно: В.С. Брачев отрицательно оценивает действия и последствия действий как декабристов, так и масонов; А.И. Серков оценивает их действия положительно; С.П. Карпачев одобряет действия масонства в 1825 году, а действия декабристов - осуждает. По подсчетам А.И. Серкова, 122 человека из 579 привлекаемых к следствию было масонами (21%), по подсчетам В.С. Брачева, из 121 декабриста, переданного Верховному уголовному суду, было 23 масона (19%). Таким образом, около 1/5 всех декабристов имели масонское посвящение. Вместе с тем, не стоит забывать о том, что вольные каменщики были по обе стороны баррикад. Защищая справедливость и свободу, каждая сторона верила в правоту своих намерений. Восставшие - в возможность освобождения народа от крепостного права и тирании, защищающиеся - в праведность законной власти и необходимость защиты порядка от разрушительных намерений толпы. Исследование вопроса личностей масонов по обе стороны декабристского восстания было проведено М.В. Нечкиной «Движение декабристов» (т.1, М.: «Наука», 1955), в труде «Восстание декабристов: материалы и документы. В 20 т.» (М.; Л., 1925-2001), в справочных фундаментальных изданиях А.И. Серкова и Д.Н. Шилова. 14 декабря 1825 г. огонь был открыт со стороны восставших. Был смертельно ранен генерал-губернатор граф Милорадович, убит командир лейб- гвардии Гренадерского полка Стюллер, тяжко ранены генерал-майоры Шеншин и Фридрихс, свитский офицер Гастфер. Таким образом, П.Г. Каховский, не имевший отношения к масонству, убил и тяжело ранил из пяти своих жертв двух масонов: Стюллера и Фридрихса. Верные присяге масоны встали на защиту государя. От рук немасона Д.А. Щепина-Ростовского был ранен командир батальона масон П.К. Хвощинский. Генерал-лейтенант масон А.И. Нейдгард первым сообщил государю Николаю Павловичу о начавшемся восстании. Командир лейб-гвардии Кавалергардского полка масон С.Ф. Апраксин убедил свой полк принять присягу царю. Масон И.М. [176] Бибиков, находившийся в свите Николая I, был избит при попытке вернуть к повиновению Гвардейский экипаж. Его спас декабрист-масон Рылеев, крикнув солдатам: «Стойте, это наш!» Несмотря на то, что Бибиков после этого инцидента потерял доверие Николая I, он сохранил жизнь и свободу. Генерал-адъютант масон Е.А. Головин не допустил выхода лейб-гвардии Финляндского полка на Сенатскую площадь. Масон В.А. Перовский, защищая Николая, получил удар поленом в спину. Командир лейб-гвардии Измайловского полка масон Л.А. Симанский вместе со своим полком встали на защиту императора. Масон Л.О. Рот принимал участие в усмирении восстания Черниговского полка, равно как и масон О.И. Прянишников. Был неотлучен от государя известный 180 государственный деятель, генерал и масон А.Х. Бенкендорф. 17 декабря 1825 г. был создан «Высочайше утвержденный Тайный комитет для изыскания соучастников злоумышленного общества» для проведения следственных действий по делу восстания декабристов. Первоначально в его состав вошли военный министр А.И. Татищев, великий князь Михаил Павлович, генерал-адъютант Л.В. Голинищев-Кутузов, В.В. Левашов, князь, а также масоны А.Х. Бенкендорф, А.Н. Голицын и А.Д. Боровков. С 14 января 1826 г. комитет перестал именоваться «тайным», с 29 мая был переименован в Комиссию и пополнился чиновниками, которые разбавили количество масонов-следователей. С 17 декабря 1826 г. в Комиссию входит масон В.Ф. Адлерберг. 1 июня 1826 г. Николай I создал «Высочайше учрежденный Верховный уголовный суд для суждения злоумышленников, открывшихся 14 декабря 1825 года» или Верховный уголовный суд. В него входили 18 членов Государственного Совета, 36 членов Сената, 3 представителя Синода, 15 представителей высших военных и гражданских должностных лиц. Заместителем председателя суда был назначен масон князь Алексей Куракин. Также в Верховный уголовный суд входили государственный и общественный деятель, масон Н.С. Мордвинов; член Государственного совета по департаменту законов, управляющий МВД масон [177] [178] В.С. Ланской; министр полиции, член Государственного совета масон А.Д. Балашов; адмирал, масон А.С. Шишков; выдающийся государственный деятель, масон М.М. Сперанский, который в последние годы царствования Александра I выдвигал проекты государственных реформ, предусматривающие активное вовлечение масонства в государственное управление и сосредоточение в масонских ложах интеллектуальной и политической элиты России. Среди 15 особо назначенных чиновников были ветеран войн против Наполеона масон Н.М. Бороздин и полковник, масон А.Ф. Ланжерон. Кроме того, в состав Верховного уголовного суда входили лица, чье отношение к масонству не удается определить достоверно. Не исключено, что масонов на стороне императорской власти в России, в том числе во время восстания декабристов, было гораздо больше. После участия многих масонов в восстании декабристов продолжение деятельности масонских лож даже в условиях секретности стало чрезвычайно сложным. Следуя наставлениям Конституции Андерсона, большинство масонов подчинилось воле государства и перестало собираться для проведения ритуальных работ. С изданием Высочайшего Манифеста об усовершенствовании государственного порядка 17 октября 1905 года, в котором была провозглашена свободы совести, в России снова стали появляться организации, именующие себя масонскими, в частности, Великий Восток народов России (ВВНР). Профессор В.И. Старцев называет этот политический кружок не иначе как «русское политическое масонство». Участники ВВНР получили название либерального 183 184 масонства, парамасонства или иррегулярного масонства. ВВНР не может быть назван масонской организацией в силу ряда причин. Для того, чтобы считаться масонской организацией, ложа должна обладать признаками регулярности и признания. Признаки регулярности относятся к неизменным масонским ландмаркам, описанным первыми спекулятивными [179] [180] [181] масонами. ВВНР нарушал ряд принципов (ландмарок) масонской регулярности. В нем была упразднена степень подмастерья (вторая из трех символических степеней), что нарушало вторую ландмарку по версии Альберта Маккея. Было отменено обязательное требование к кандидату в организацию о вере в единого Бога, что нарушало 19 ландмарку Маккея. Кроме того, ВВНР нарушил три из трех т.н. «древних ландмарок»: • требование монотеизма; • присутствия книги Священного писания на работах; • запрет на обсуждение политики и религии в ложе.[182] [183] [184] [185] [186] Кроме того, в ВВНР допускались женщины, что противоречило Конституции Андерсона. Основным занятием ВВНР явилось обсуждение политических вопросов, а вместо написания работ об исследовании символизма и общефилософских вопросов (зодческие работы), участники ВВНР писали политические исследования. Ложи ВВНР, носившие название «масонских», таковыми не признавались Великим Востоком Франции и другими масонскими 188 послушаниями , а считались политическими кружками, что в итоге привело, к прохождению заново ритуала масонской инициации, когда часть бывших 189 участников ВВНР покинула Россию после Октябрьской революции 1917 года. Кроме принципов регулярности, ВВНР не соответствовал принципам масонского признания. Для функционирования масонской организации требуется ее признание материнской ложей - Объединенной Великой ложей Англии при условии соблюдения следующих требований: • соблюдение ландмарок; • независимость Великой ложи и её высшая власть над всеми масонами на своей территории; • признание её другими Великими ложами, независимыми и соблюдающими ландмарки.[187] Кроме непризнания ВВНР Объединенной Великой ложей Англии, от признания ВВНР отказалась также материнская нерегулярная ложа - Великий Восток Франции. Таким образом, ВВНР является исключительно политическим клубом, не имеющим отношения к гностическому или герметическому наследию масонства. «Русские политические масоны», о которых пишет профессор Старцев В.И., которые «сыграли большую роль в усилении революционной ситуации в конце 1916 - начале 1917 гг.; первыми воспользовались результатом стихийного восстания 27 февраля 1917 года»,[188] [189] являются теми самыми участниками политического клуба ВВНР. Нарушая ландмарки масонства о законопослушности и запрет на бунты, о которых было написано выше, «политические масоны» берут власть в свои руки и входят в состав Временного правительства. Старцев В.И. утверждает, что в первом составе Временного правительства было всего три 192 министра, относящихся к «политическому масонству». Первый из них - министр юстиции А.Ф. Керенский, на момент Февральской революции был Генеральным Секретарем Верховного совета Великого востока народов России. О своем вступлении в ВВНР он писал так: «Предложение о вступлении в масоны я получил в 1912 году, сразу же после избрания в IV Думу. После серьёзных размышлений я пришёл к выводу, что мои собственные цели совпадают с целями общества, и принял это предложение. Следует подчеркнуть, что общество, в которое я вступил, было не совсем обычной масонской организацией. Необычным прежде всего было то, что общество разорвало все связи с зарубежными организациями и допускало в свои ряды женщин. Далее, были ликвидированы сложный ритуал и масонская система степеней; была сохранена лишь непременная внутренняя дисциплина, гарантировавшая высокие моральные качества членов и их способность хранить тайну. Не велись никакие письменные отчёты, не составлялись списки членов 193 ложи». Предшественником А.Ф. Керенского на посту Генерального Секретаря Верховного совета ВВНР был министр путей сообщения Временного правительства Н.В. Некрасов. На допросе в НКВД в 1939 году он дал показания относительно других членов ВВНР в Государственной Думе и Временном правительстве: «Народнические группы были представлены Керенским, Демьяновым, Переверзевым, Сидамон-Эристовым (исключен в 1912 году ввиду подозрений в связи с Азефовщиной). Среди меньшевиков и близких к ним групп были Чхеидзе, Гегечкори, Чхенкели, Прокопович, Кусков. Среди конституционных демократов были: Некрасов Н.В., Колюбакин А.М., Степанов В.А., Волков Н.К. и другие. Среди прогрессистов отмечу: Ефремова И.Н., Коновалова А.И., Орлова-Давыдова А.А., Коробку Н.И.»[190] [191] Таким образом, политический клуб Великого Востока народов России, именующий себя масонским, к масонству отношения не имел, а следовательно, не был связан отношениями законопослушности с государством, что привело к политическим событиям 1917 года. Следовательно, революционная деятельность регулярного масонства как умеренно-гностического учения в отечественной историографии часто преувеличена по сравнению с радикально-гностическими учениями иллюминатов и производными от них учениями.