Институт ответственности в современном международном праве
Юридическая ответственность, согласно теории права, представляет собой одну из разновидностей общесоциальной ответственности . В связи с тем, что характерные социальной ответственности признаки свойственны и отдельным ее видам, исследование роли юридической ответственности в регулировании правоотношений невозможно без изучения социальной ответственности как ее родового
38
понятия .
Единое определение ответственности как общесоциального явления в современной науке отсутствует и на протяжении различных исторических эпох раскрывалось по-разному. Вопрос о сущности ответственности берет свое начало из произведений античных философов Платона и Аристотеля. Именно Платон одним из первых обратил внимание на проблему, прежде всего, ответственности человека за свои поступки . Древнегреческий философ Аристотель в своих произведениях указывал на взаимосвязь ответственности со свободой воли и свободой выбора, поднимая вопрос об ответственности за совершенные в силу незнания поступки при тех обстоятельствах, когда существует возможность предвидеть результат
-40
своих действий .
Наиболее детальным исследованиям ответственности как социальнофилософской категории были посвящены работы западноевропейских философов [37] [38] [39] [40] XVII-XVIII вв., в частности, Д. Юма[41], Т. Гоббса[42], Дж. Локка[43], И. Канта[44] [45], где основные ее аспекты изучались в связи с решением вопроса об общественном ми- 45 роустроистве . Особое внимание на проблему ответственности как общесоциального явления обращал в своих работах К. Маркс, изучавший ее на основе методологического анализа сквозь призму соотношения свободы и необходимости, взаимосвязи личности и общества[46]. «Философский словарь» определяет «ответственность» как категорию этики и права, отражающую «особое социальное и моральное правовое отношение личности к обществу, которое характеризуется выполнением своего нравственного долга и правовых норм»[48]. О.Е. Пазина дает определение социальной ответственности как категории социальной философии, отражающей как значимые для взаимодействия индивида и социума в любой сфере жизнедеятельности принципы и законы, так и степень осознания индивидом и социумом способности и возможности выступать причиной изменений в себе и в социуме в целом[49]. Е.А. Носкова определяет социальную ответственность как «обязанность субъекта общественных отношений осознанно выбирать варианты поведения в соответствии с требованиями социальных норм, реализующуюся в соблюдении этих норм, а в случае совершения проступков, противоречащих требованиям общества, претерпевать неблагоприятные последствия морального, физического или имущественного характера»[50]. Понятие «социальная ответственность» является синтетическим и включает такую форму ответственности, как юридическая[51]. Как указывает Д.А. Липинский, соотношение социальной и юридической ответственности представляет собой диалектическую связь общего и частного, где общим выступает социальная ответственность, а частным - юридическая[52] [53]. Ответственность в научных исследованиях как по философской, социальной, моральной, этической, так и юридической проблематике рассматривается в двух аспектах: негативном и позитивном. Ответственность за совершенные в прошлом в нарушение установленных норм действия является негативной или ретроспективной. Ответственность же за действия, подлежащие совершению в будущем, - -53 является позитивной или перспективной . Современные проблемы определения сущности и понятия юридической ответственности нашли свое отражение во многих классических произведениях правовой мысли[54]. В правовой теории и юридической практике термин «ответственность», выступая в качестве обеспечивающего фактора правомерного поведения[55], используется для характеристики различных по своей природе, но тесно взаимосвязанных юридических явлений в целях установления разных аспектов правоотношений участников правовой жизни[56]. Различие точек зрения современных ученых на определение термина «юридическая ответственность» обусловлено не только многофункциональностью ответственности как средства соблюдения правовых принципов и норм, укрепления правопорядка и правового регулирования, но и разнообразием взглядов на ее позитивный аспект[57] [58]. Так, ряд ученых рассматривают юридическую ответственность исключительно в связи с совер- 58 шением правонарушения , а другие исследуют природу юридической ответственности не только в ее ретроспективном смысле, но и в связи с совершением определенных действий в будущем и настоящем, изучая позитивный и негативный аспекты ответственности в их диалектическом единстве[59]. Как указывает Е.А. Носкова, «юридическая ответственность - одна из тех категорий, которая выражает тождество, охватывает единство двух относительных противоположностей - позитивного и негативного. А противоположности, как известно, не только не исключают друг друга, но и предполагают существование сторон в неразрывном единстве. Таким образом, можно утверждать, что позитивный и негативный аспекты ответственности тесно связаны и являются формами реализации одного и того же понятия»[60]. Вместе с тем особой правовой природой обладает ответственность в международном публичном праве, где она, с одной стороны, характеризуется основной свойственной юридическому институту ответственности функцией - обеспечением соблюдения норм международного права посредством воздействия на правонарушителя, а с другой - в силу отличия международного права от национальных правовых систем включает в себя ряд особенностей, обусловленных основными характеристиками международного права как особой правовой системы[61]. Согласно бесспорному выводу профессора Дж. Кроуфорда, «нет ответственности - нет права»[62]. Как справедливо указывает И.И. Лукашук, без осознания того факта, что без усилий государств и международного сообщества по обеспечению ответственности за соблюдение международного права , утверждение нового мирового порядка невозможно.[63]. Термин «международно-правовая ответственность» представляет собой совокупность новых правоотношений, которые возникают в соответствии с международным правом и в связи совершением субъектом международного права международно-противоправного деяния и обязанностью возместить ущерб, причиненный в результате действий, не запрещенных международным правом. В решении Постоянной палаты международного правосудия по делу «О фосфатах в Марокко» прямо подчеркивалось, что в случае совершения государством международно-противоправного деяния в отношении иного государства международная ответственность возникает напрямую в сфере правоотношений между двумя гос- ударствами[64]. Данная позиция нашла свое отражение и в решениях Международного Суда ООН по таким делам, как дело «О проливе Корфу»[65] и дело «О военной и полувоенной деятельности в Никарагуа и против Никарагуа»[66]. Международно-правовая ответственность является следствием международной правосубъектности и результатом наличия международных прав и обязанностей, вытекающих из основных источников международного права. Согласно позиции Постоянной палаты международного правосудия, изложенной ею в решении по делу «О фабрике в Хожуве», «принцип международно-правовой ответственности является принципом международного права и общего понятия права, когда любое нарушение договора обусловлено необходимостью возместить причиненный ущерб»[67]. При этом нельзя не согласиться с мнением ряда отечественных юристов- международников о том, что формулировку «принцип ответственности» сегодня нельзя считать удачной, ибо в силу отсутствия данного принципа в праве логично было бы предположить, что право функционировало бы без ответственности, что объективно невозможно[68]. С развитием и совершенствованием международного права менялся и научный подход к вопросу о роли и месте норм, регулирующих международные правоотношения ответственности. C конца XIX в. до начала XX в. международная ответственность определялась как принцип , с середины XX в. до начала XXI в. - как институт , а на сегодняшний день ряд ученых констатируют трансформацию института международного права в самостоятельную отрасль международного права - право международной ответственности[72]. Так, в частности, по мнению И.И. Лукашука, право международной ответственности представляет собой отрасль международного права, принципы и нормы которой являются как правовыми последствиями международно-противоправного деяния, так и последствиями причинения вреда, возникшего в результате действий, не запрещенных междуна- родным правом . Согласно данной позиции, право международной ответственности представляет собой отрасль международного права, включающую в себя две самостоятельные подотрасли: ответственность за международно-противоправные деяния responsibility (негативная, ретроспективная, деликтная ответственность), а также ответственность за вредные последствия действий, не запрещенных международным правом liability (ответственность за риск, или позитивная, объективная ответственность). Вместе с тем ряд юристов придерживаются позиции, согласно которой международная ответственность представляет собой единый межотраслевой институт и не подразделяется на различные подотрасли. Вне зависимости от относимости нарушенных международно-правовых обязательств к различным отраслям международного права, характер ответственности государств и международных организаций остается неизменным . Необходимо обратить внимание на то обстоятельство, что на характеристику ответственности в международном публичном праве влияет и особый порядок принуждения к соблюдению его норм. Некоторые теоретики права рассматривают ответственность в неразрывной связи с механизмом принуждения, а в ряде научных работ и отождествляют с ним ответственность . Для современных исследо- [73] [74] [75] ваний института ответственности в международном праве указанная правовая позиция в отношении ответственности не характерна по следующим основаниям. Как указывает А.Я. Капустин, отсутствие в межгосударственной системе специальных органов принуждения к соблюдению норм международного права позволяет сделать вывод о добровольном порядке соблюдения субъектами международного права своих международных обязательств, и лишь в случае грубого и систематического нарушения обязательств, вытекающих из императивных норм международного права, государства вправе использовать индивидуально или коллективно меры принуждения для обеспечения соблюдения международно-правовых норм[76] [77] [78]. По мнению А.Я. Капустина, в отличие от системы национального права, где принуждение обеспечено национальными судами, в международном праве в силу отсутствия обязательной юрисдикции международных судебных органов по отдельным спорам, ряд международно-правовых вопросов остаются неразрешенными по причине отказа одной из сторон в споре в признании юрисдикции междуна- 77 родного судебного органа . По нашему мнению, данное обстоятельство хоть и осложняет возможность призвания субъекта международного права к международно-правовой ответственности, все же не является препятствием к имплементации международной ответственности, ибо, как справедливо указала КМП ООН в комментариях к Проекту статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния, ответственность государств по международному праву возникает вне зависимости от призвания к ней субъекта международного права, что позволяет сделать вывод об отсутствии механизма принуждения в качестве необходимого элемента характеристики международно-правовой ответственности . Вместе с тем, как верно отмечает С.В. Черниченко «специфика реализации ответственности в международном праве заключается не в существовании каких-то особых стадий такой реализации, а в том, что эта реализация протекает на межгосударственном уровне, при отсутствии органов, стоящих над субъектом нарушения и заинтересованными сторонами»[79] [80] [81] [82]. Одним из характерных отличий международно-правовой ответственности от ответственности по внутригосударственному праву является также и то, что правоотношения международной ответственности возникают исключительно между субъектами международного права. Как указывает Ю.М. Колосов, необходимо проводить различие между субъектами ответственности публично-правовой и частно-правовой . По его мнению, публично-правовая ответственность в качестве субъектов включает в себя государства и межправительственные организации, в то время как к субъектам частноправовой ответственности следует относить индивидов и юридических лиц. Следует подчеркнуть, что, несмотря на наличие целого ряда международных договоров, предусматривающих ответственность субъектов международного права, в настоящее время единый универсальный международно-правовой акт обязательного характера, в котором были бы зафиксированы все формы, виды и основания возникновения международно-правовой ответственности, отсутствует. На наш взгляд, необходимо кратко рассмотреть развитие норм об ответственности в международном праве. Немаловажный вклад в развитие института ответственности внесли ранние попытки кодификации норм об ответственности в международном праве, которыми явились следующие документы: Проект статей «Об ответственности правительств», разработанный Американским институтом международного права в 1925 г. ; Проект Кодекса международного права, принятый Ассоциацией международного права Японии в 1926 г. ; Проект Резолюции о международной ответственности государств за ущерб на их территории личности или имуществу иностранцев, принятых на Институтом международного права в 1927 г. ; исследование Гарвардского Университета «Об ответственности государств за ущерб, причиненный на их территории к личности или имуществу иностранцев» 1929 г. ; Проект Конвенции «Об ответственности государств за ущерб, причиненный на их территории личности или имуществу иностранцев, разработанный Ассоциацией международного права Германии в 1930 г. ; Декларация «Об основах и ведущих принципах международного права», принятая Ассоциацией международного права в 1938 г.[83] [84] [85] [86]. Вышеуказанные документы, на наш взгляд, заложили фундамент для дальнейшего развития доктрины международного права в области международно-правовой ответственности. В дальнейшем с 1953 г. разработку проблемы ответственности в международном праве начала КМП ООН. Современное развитие института ответственности в международном праве неразрывно связано с разработанными в рамках ООН следующими проектами статей об ответственности в международном праве: 1. Проект статей КМП ООН «Ответственность государств за международнопротивоправные деяния», принятый в качестве приложения к Резолюции ГА ООН № 56/83 от 12 декабря 2001 г. 2. Проект статей КМП ООН «Ответственность международных организаций», принятый в качестве приложения к Резолюции ГА ООН № 66/100 от 9 декабря 2011 г. 3. Проект статей КМП ООН «О предотвращении трансграничного вреда от опасных видов деятельности», принятый в качестве приложения к Резолюции Генеральной Ассамблеи ГА ООН № 62/68 от 6 декабря 2007 г. 4. Проект принципов КМП ООН «О распределении убытков в случае трансграничного вреда, причиненного в результате опасных видов деятельности», принят в качестве приложения к Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН № 61/36 от 4 декабря 2006 г. Несмотря на рекомендательный характер вышеуказанных проектов Комиссии международного права ООН, они основаны на нормах международного обычного права и применяются международными судебными учреждениями при международно-правовом обосновании выносимых ими решений. В рамках квалификации деяния в качестве международно-противоправного в доктрине международного права и практике международных судебных учреждений утвердилась концепция, согласно которой международно-противоправное деяние включает в себя два элемента: 1) поведение, присваиваемое, в соответствии с международными правом, конкретному его субъекту; 2) поведение, являющееся нарушением соответствующего субъекта международного права, возложенного на него международно-правового обязательства. Таким образом, международно-противоправное деяние субъекта международного права имеет место тогда, когда ему вменяется какое-либо действие или бездействие, что представляет собой нарушение его международно-правого обязательства. Серьезные нарушения, являющиеся объектом настоящего исследования, возникающие норм jus cogens, являются таковыми при грубом и систематическом нарушении международными межправительственными организациями принятых ими обязательств. Государства и международные организации должны сотрудничать с целью предотвращения правомерными средствами таких нарушений международного права. Различают два основных вида международно-правовой ответственности: материальную и нематериальную (политическую) . Представляется, что деление ответственности на материальную и нематериальную в достаточной степени условно. Материальная ответственность выражается, например, в форме реституции и репарации, а нематериальная ответственность может выражаться, например, в форме сатисфакции. [87] В результате реализации государствами на своей территории или на территории иного государства, но под их юрисдикцией, определенных видов правомерной деятельности субъектам международного права может быть причинен трансграничный ущерб. Постоянное и непрерывное развитие научно-технического прогресса привело к возникновению новых, потенциально опасных видов деятельности, которые сами по себе не запрещены международным правом, но могут повлечь за собой неблагоприятные последствия в форме трансграничного ущерба за технические риски, связанные, например, с мирным использованием ядерной 88 энергии или космического пространства . Вопрос об ответственности за правомерные действия в настоящее время регулируется рядом международно-правовых актов, в частности, Венской конвенцией о гражданской ответственности за ядерный ущерб 1963 г.; Конвенцией о международной ответственности за ущерб, причиненный космическими объектами, 1972 г.; Международной конвенцией об ответственности за ущерб от загрязнения нефтью 1969 г. и др. Как отмечает С.В. Черниченко, в целях выявления того, в какой степени ответственность за правонарушение отличается от позитивной ответственности в международном праве, в качестве «точки отсчета» следует исходить от своего рода юридического постулата, вытекающего из самого определения ответственности, от того, как данное определение в системе внутригосударственного права отличается от принятого международно-правовой наукой и практикой, но в то же время указывает, что именно данное отличие и не позволяет дать соответствую- 89 щее определение . Следует отметить, что какой-либо универсальный международно-правовой акт обязательного характера, регулирующий проблему ответственности за вредные последствия действий, не запрещенных международным правом, на сегодняшний день отсутствует. Вместе с тем данный вопрос был включен в повестку [88] [89] Комиссии международного права ООН еще в 1978 г., которая впоследствии пред- 90 ставила два своих проекта . Проект статей КМП ООН «О предотвращении трансграничного вреда от опасных видов деятельности» указывает на необходимость компенсировать лишь значительный трансграничный вред, исключая основания возникновения ответственности за риск, в случае причинения незначительного ущерба, что, как следствие, вызывает необходимость определения степени его опасности. Данная позиция нашла свое отражение в решении арбитражного трибунала по делу «Трейл Cмелтер» 1938 г., в котором суд указал, что ни одно государство не имеет права использовать или разрешать использовать территорию таким образом, чтобы причинять ущерб другому государству, его территории, имуществу или лицам, находящимся на ней, если случай имеет серьезные последствия, а факт наличия ущерба подтверждается явными и убедительными доказательствами. Представляется, что при реализации правомерной деятельности, потенциально способной причинить ущерб, государства могли бы руководствоваться принципом «должной осмотрительности» (due dilligince) в целях предотвращения и минимизации рис- 91 ков возникновения вреда . Необходимо подчеркнуть, что проект статей КМП «О предотвращении трансграничного вреда от опасных видов деятельности» предполагает ответственность государства не только за деятельность, осуществляемую им на своей территории, но и под его юрисдикцией и контролем. Данная позиция нашла свое отражение в ряде международно-правовых актов. Так, в частности, в соответствии с принципом 21 Стокгольмской декларации об окружающей человека среде 1972 г., государства несут ответственность за обеспечение деятельности в рамках своей [90] [91] юрисдикции или контроля таким образом, чтобы не нанести ущерба окружающей среде других государств либо районов за пределами действия национальной юрисдикции . По мнению ряда ученых, несмотря на то, что Декларация как таковая не имеет обязательной юридической силы, данный принцип признан в качестве нормы международного обычного права[92] [93]. При этом позитивная ответственность наступает как за публичную деятельность государства, так и за частную деятельность на его территории. Таким образом, возникновение ответственности за риск обусловлено необходимостью государства компенсировать ущерб, причиненный физическими и юридическими лицами, находящимися под его юрисдикцией. Следует подчеркнуть, что ответственность за правомерные действия в международном праве является позитивной ответственностью, правовая конструкция которой коренным образом отличается от ответственности за международно-противоправные деяния. Речь, прежде всего, идет о возмещении ущерба, причиненного опасными видами деятельности, что неизбежно приводит к необходимости оценки государствами рисков непредвиденных последствий правомерной деятельности. Вместе с тем серьезную роль в разработке международно-правовых норм об ответственности государств за риски возникновения негативных последствий в результате деятельности, не запрещенной международным правом, мог бы сыграть и принцип предосторожности[94]. Несмотря на тот факт, что на сегодняшний день не существует универсально согласованного понимания данного принципа, Рио-де- Жанейрская декларация по окружающей среде и развитию 1992 г. все же содержит его описание: «в целях защиты окружающей среды государства в соответствии со своими возможностями широко применяют принцип принятия мер предосторож- ности; в тех случаях, когда существует угроза серьезного или необратимого ущерба, отсутствие полной научной уверенности не используется в качестве причины для отсрочки принятия экономически эффективных мер по предупреждению ухудшения состояния окружающей среды»[95]. В отсутствие научной определенности принцип, по существу, требует от государств не причинять экологический ущерб от производственной деятельности или взвешивать выгоды от потенциального ущерба окружающей среде и принимать меры по сокращению рисков причинения вреда окружающей среде, в том числе и тех, которые связаны с трансграничным загряз- нением[96] [97]. Детальная юридическая разработка данного принципа могла бы в определенной степени упростить решение вопроса об определении ответственности за вредные последствия действий, не запрещенных международным правом. Ряд юристов-международников обращают внимание на то обстоятельство, что несмотря на использование в контексте данной проблематики термина «ответственность» речь, тем не менее, идет об обязательстве субъекта международного права, но не о международной ответственности, которая возникает вследствие нарушения международных обязательств . Следует отметить, что вопрос о включении проблематики ответственности за риск в исследование института ответственности в международном праве неразрывно связан со спорами как в отечественной доктрине международного права, так и в теории права вообще о том, следует ли рассматривать позитивную ответственность частью юридической от- ветственнос-ти. Так, по утверждению С.В. Черниченко, «нецелесообразно и, видимо, даже бесполезно стремиться дать общее определение ответственности, охватывающую как санкционную, так и несанкционную (т.е. объективную) ответ- ственность» . Следует отметить, что вопросы позитивной ответственности в отечественной доктрине международного права на должном уровне не исследованы, что в определенной степени осложняет изучение перспективной международной ответственности. При этом в отечественных научных трудах по теории государства и права указанная проблематика исследована достаточно глубоко[98] [99], что, на наш взгляд, диктует необходимость изучения отечественной научной мысли в области проблематики позитивной ответственности в рамках общей теории права в целях адаптации соответствующих подходов в международное право. Современная правовая доктрина и практика сфокусированы в основном на ответственности в ретроспективном смысле, т.е. ответственности за правонарушение[100]. По мнению Э.Ж. Сокуровой, ретроспективный аспект ответственности связан с конкретными нарушениями принятых норм поведения, тогда как позитивный аспект ответственности является своего рода внутренним регулятором подведения человека, тесно связанным с долгом и обязанностью[101] [102]. Как указывает М.С. Строгович, юридическая ответственность подразумевает под собой, прежде всего, необходимость ответственного отношения субъекта к своим обязанностям и правильного исполнения лицом возложенных на него законом обязанностей, невыполнение которых влечет за собой негативную ответственность в форме принуждения, взыскания, наказания и т.д. . Как пишет А.И. Ореховский, «ограничивать юридическую ответственность ретроспективных аспектов значит существенно недооценивать и обеднять те основные функции и задачи, которые ставятся перед ней» . П.Е. Недбайло отмечает, что наступление позитивной юридической ответственности связано с исполнением лицом своих обязанностей, а не с тем, когда оно их не выполняет либо действует вопреки им[103] [104]. Учитывая изложенное, следует согласиться с мнением тех ученых, которые указывают на то, что юридическая ответственность едина и включает в себя не только негативную ответственность за прошлое противоправное поведение, но и ответственность позитивную, являющуюся ответственностью за настоящее и будущее поведение[105] [106]. При этом сложность рассматриваемой проблемы сводится и к тому, что сторонники исследования ответственности исключительно в ее негативном смысле по-разному определяют юридическую ответственность за правонарушение, тогда как сторонники изучения ответственности и в ее негативном смысле неодинаково понимают как позитивный, так и негативный аспекты юридической ответственности и расходятся в общем определении юридической ответственности. Вместе с тем юридическая ответственность, являясь видом социальной ответственности, но обладая при этом собственными признаками, не теряет признаков и характеристик социальной ответственности , а поэтому, на наш взгляд, как вид социальной ответственности характеризуется единством позитивного и негативного аспектов реализации. Как справедливо указывают Д.А. Липинский и А.А. Мусаткина, при исследовании юридической ответственности, в первую очередь, следует обратить внимание на её позитивный аспект, а лишь затем приступать к исследованию ее ретроспективного аспекта, поскольку содержание юридической ответственности можно выявить исключительно посредством анализа и синтеза двух указан- 107 ных ее аспектов . В современной правовой науке не все ученые являются сторонниками существования позитивного аспекта юридической ответственности. Так, по мнению И.А. Ребане, «юридическая ответственность непременно ретроспек- 108 тивна, это ответственность за правонарушение» . Как указывают И.С. Самощенко и М.Х. Фарукшина, с момента своего возникновения юридическая ответственность неизменно была ответственнос- 109 тью за правонарушение . С.В. Черниченко полагает, что объединение позитивной и негативной ответственности в некий гибрид представляет собой попытку разместить «под одной крышей разнородные по существу явления, сходные лишь терминоло- гически»[107] [108] [109] [110]. На наш взгляд, следует согласиться с мнением тех ученых, которые считают юридическую ответственность единой и включающей в себя не только ретроспективную ответственность за прошлое противоправное поведение, но и ответственность перспективную - за настоящее и будущее поведение. Учитывая то обстоятельство, что юридическая ответственность является частью общесоциальной ответственности и как вид общесоциальной ответственности обладает общими с ней признаками и рассматривается в связи с этим в теории права в двух аспектах - позитивном и ретроспективном, то представляется, что ответственность за риск, или позитивная ответственность, является частью ответственности в международном праве, которая включает в себя как ответственность за международно-противоправные деяния, так и ответ- ственность за вред в результате правомерной деятельности. 1.2.