§ 2.2.1. Открытие, завладение и установление границы (XVII век - 1905 г.)
Факт первооткрытия и освоения южно-курильских островов являет собой один из самых ярких примеров подчас слепого отстаивания национальных интересов в историографии этих территорий: в отношении него существует две полностью противоположные друг другу версии событий, русская и японская.
Географическая удаленность, труднодоступность и труднопроходимость этих территорий и окружающих их морских пространств, неточность карт, имевшихся до составления подробных карт русскими исследователями[443], и самоизоляцияЯпонии[444], которая исключила всякую возможность уведомления других государств о ее границах и притязаниях, привели к тому, что разведка и освоение островов проходили одновременно с севера русскими, пришедшими на Курилы в поисках мехов, и с юга - японцами, ступившими на территории для торговли с местным населением - южными айнами[445] , при неведении другой стороны. С обеих сторон было предпринято множество экспедиций и мер, некоторые из которых так и не добились результатов. Цель настоящего раздела исследования в том, чтобы установить факты, способные породить правовые последствия для целей решения вопроса о том, кому - России или Японии - принадлежит относительно более обоснованный титул на четыре южно-курильских острова, поэтому безуспешные экспедиции мы опустим как несостоявшиеся.
Резюмируя множество мнений в рамках своей монографии по истории Курильских островов, Дж. Стефан открывает ее тремя цитатами, каждая из которых приписывает открытие разным государствам: (1) Голландии, чей мореплаватель по поручению Голландской Ост- Индской Компании открыл острова в 1643 г.[446] (цитата принадлежит Х. Дж. Сноу и датируется 1897 г.; в ней ошибочно[447] указывается 1634 г.[448]); (2) России (А.И. Пушкарь, 1960 г.)[449]; и (3) Японии (О. Тадаси, 1971 г.; который завещает помнить М.
Хиронори как первооткрывателя)[450]. Ни одна из них, по мнению Дж. Стефана, полностью не отражает действительность.В 1590 г. португальский капитан Х. да Гама открыл полоску земли между Японией и Америкой, которая была нанесена на карту мира в 1649 г. под названием «Земля Гама». Позже, в 1643 г. голландцы открыли Эдзо (или Иезо; так японцы называли «варварские», не присоединенные к Японии земли, в частности, о. Хоккайдо)[451]. В ходе этой экспедиции М.Г.
Фриз заметил о. Кунашир, сочтя его продолжением о. Хоккайдо, затем о. Итуруп и, наконец, о. Уруп, который он счел соединенным с североамериканским континентом и на который он произвел высадку, чтобы завладеть им от имени Голландской Ост-Индской компании[452]. Таким образом, как верно отмечается многими современными специалистами [453] , первенство в открытии островов все же формально принадлежит не русским и не японским мореплавателям. Последние ступили на острова и начали их изучение и освоение не ранее XVII века[454].
По мнению Дж. Стефана, большинство теорий, которые относят японское открытие и освоение островов к периоду до XVII века, основано на сомнительных доказательствах, поэтому делать какие-либо достоверные выводы, руководствуясь ими, невозможно[455]. В 1635 и 1644 гг. вассал Мацумаэ, М. Хиронори (по другим источникам - М. Хироёси), обследовал земли, входившие в княжество (которые японцы называли «Земли Мацумаэ»), и представил сегуну И. Токугава карту, на которой были изображены острова за Хоккайдо («Земля Иезо»), по всей вероятности, Курильские, но Дж. Стефан отмечает, что их местоположение в целом настолько случайно, что автор, скорее всего, изобразил их с чужих слов[456].
Японский автор Х. Кимура, впрочем, не только датирует самую первую из карт 1599 г., но и предполагает, что она охватывала «весь Эдзо», хотя и признает, что карта не сохранилась и остается лишь гадать, насколько полное изображение островов было на ней представлено[457].
Он утверждает, что последующие карты 1635 и 1644 гг. входили в общую карту Японии Эпохи Сёхо, которая считалась самой авторитетной и была первой картой, которая включала в себя Курильский архипелаг[458]. Карта 1644 г. входит в Совместный сборник материалов по истории территориального размежевания между Россией и Японией, согласованный МИД РФ и МИД Японии, поэтому эта точка зрения также имеет определенный вес.«При строгом толковании архивных материалов, - пишет Дж. Стефан, - представляется, что русские впервые узнали о Курильских островах приблизительно в 1690-х гг.»[459] [460]. Так, в 1696 г. якутский казак Л. Морозко во время «набега» на местные племена узнал об островах на юге и упомянул о них землепроходцу В. Атласову. В 1697 г. В. Атласов «открыл» Курилы во время своей экспедиции для подчинения местных жителей островов и сбора ясака . В 1700 г. на крайней северной точке Хоккайдо был создан «округ» (basho, дословно от яп. «место») для торговли с айнами[461]. В тот же год С. Ремезовым была составлена первая русская карта Курил на основании рассказов В. Атласова[462]. В 1702 г. Петра I издал указ о подчинении Камчатки и сборе сведений о Японии с целью завязывания торговых отношений[463]. Сам Петр был больше занят западом, поэтому не мог следить за исследованием новых территорий на востоке и этим занимались местные власти в Якутске на Камчатке, или казаки ради самообогащения или помилования за преступления. В 1711 г. состоялась первая экспедиция И.П. Козыревского и Д.Я. Анциферова на Курильские острова[464]. По мнению С.П. Крашенинникова, это «был первый раз, когда бы какой-либо русский ступал на один из этих островов» [465] . Существует два взгляда на экспедицию: (а) Козыревский и Анциферов отправились в путь, чтобы заслужить прощение за бунт и убийство трех камчатских приказчиков (включая В. Атласова); или (б) они выполняли приказы царя, переданные через якутского воеводу. Два года спустя, в 1713 г., состоялась вторая экспедиция И.П. Козыревского на Курилы. За пределы уже открытых двух островов он не выбрался, но присоединил их к имперским территориям и расспросил айнов на о. Парамушир об островах к югу и о Японии. На основании зарисовок И.П. Козыревского от 1711, 1713 и 1726 гг. была составлена первая западная карта всей Курильской гряды. Дж. Стефан оценивает ее как весьма точную, японский историк А. Тосиюки признал, что сведений о Курильских островах до чертежа И.П. Козыревского не было[466]. Имеется также относительно точная карта, составленная в 1726 г. якутским картографом А.Ф. Шестаковым[467]. В 1721 - 1722 гг. была предпринята экспедиция И. Евреинова и Ф. Лужина на Курильские острова. Из-за шторма экспедиция провалилась, но первопроходцы вернулись с картой, на которой Курильские острова по не выясненной причине обозначены как «Японские острова». По другим источникам, экспедиция имела успех, были приведены в российское подданство жители четырх островов к югу от о. Парамушир, а следов японского присутствия обнаружено не было[468]. Большего успеха добились в 1725 - 1730 гг. и 1733 - 1742 гг. две экспедиции В. Беринга, в ходе которых были исследованы, в том числе, острова Курильской гряды. Отправленный В. Берингом в Японию вдоль островов его соотечественник М. Шпанберг составил более точную, чем у предшественников, карту[469], основанную на личных наблюдениях. М. Шпанберг также заключил, что острова не принадлежали Японии: ни на одном из Курильских островов он не отыскал свидетельств японского присутствия. В 1740 г. в «Хрониках нового света» было опубликовано сообщение о том, что М. В 1754 г. состоялась первая задокументированная высадка японцев на южно-курильские острова[470] [471] [472] [473]. Купец Х. Кюубей открыл «округ» в Томари (нынешнее Головнино), на крайнем юге о. Кунашира. Эта высадка не была первой фактически - японцы, служившие переводчиками и проводниками и для российских исследователей, очевидно, уже бывали на островах. В 1766 г. на южные Курильские острова прибыл отряд И. Черных, Н. Чикина Н. и П. Чупрова с поручением уточнить данные о жителях островов и убедить их перейти в российское подданство. Летом 1767 г. в российское подданство приняты айны о. Итуруп . Дж. Стефан признает, что к «1770 г. русские побывали практически на каждом острове Курильской гряды, 472 тем самым осуществив практически в одиночку предварительное исследование гряды» . 24 июня 1775 г. по указанию М.К. Бема для заключения торгового соглашения с Японией, исследования пригодности островов для земледелия и заселения, строительства форта и мирного приведения айнов в российское подданство на южно-курильские острова была направлена экспедиция купцов П.С. Лебедева-Ласточкина и Г.И. Шелехова под предводительством И. Антипина. Судно потерпело крушение на о. Уруп. В 1777 г. до о. Уруп добралось новое судно, с которым И. Антипин в 1778 г. отправился на о. Кунашир, где привел 1 500 айнов в российское подданство и собрал с них и айнов о. Итуруп ясак[474] [475] [476]. В 1779 г. был принят Указ Екатерины II Сенату «О не взимании никаких податей с приведенных в подданство Курильцев» . В справке МИД РФ отмечается, что «несмотря на это распоряжение правительства, ясак с айнов продолжали взимать даже в XIX веке» . В 1785 - 1792 гг. о. Кунашир посетил японский картограф при сёгунской миссии Т. Могами, с целью исследования масштаба русских поселений. покинули острова. Японские исследователи не достигали севера архипелага до последней 477 четверти XIX века . Х. Кимура пишет в связи с этими событиями, впрочем, что составленная 478 им карта намного превосходила все существующие . В 1789 - 1791 гг. Ш. Хаяси из клана Сендай предложил захватить Землю Эдзо прежде России, однако Х. Кимура, упоминающий этот факт, не указывает отношения к такому заявлению центрального правительства Японии. По всей вероятности, так как в 1786 г. правительство Японии обратилось к внутренним делам, на время утратив интерес к северным территориям, и экспедиции в Эдзо были отменены, это заявление не имело последствий[477] [478] [479]. В 1795 г. под предводительством В. Звездочетова была основана русская колония «Славороссия» на о. Уруп, которая просуществовала до смерти своего основателя в 1805 г. В мае 1806 г. японские разведчики доложили, что о. Уруп был необитаем[480]. В 1798 г. в Эдзо по приказу сёгуната была направлена экспедиция для тщательного изучения географии, ресурсов и населения островов[481] [482] [483] [484]. Японцы снесли поставленные русскими кресты и установили флаг на о. Итуруп с надписью, что остров принадлежит Японии. Сёгунат поместил половину Эдзо (вместе с о-вами Кунашир и Итуруп) под временное прямое управление в 1799 г.; впоследствии было установлено регулярное морское сообщение с Японией, айны стали получать «субсидии» от японцев (одежду, провизию и металлическую утварь), и территория о. Итуруп была поделена на 25 поселений с назначенным японцами головой-айном в каждом . В 1801 г. посланник из Японии, отправленный на о. Уруп с требованием русским колонистам покинуть территорию, не встретив сопротивления, установил таблички о японском владении по всему острову; центральные власти постановили совершать 483 ежегодные визиты на остров для поддержания этого владения . В 1799 г. был издан Указ Павла I о предоставлении привилегий Российско-американской компании, где подчеркивалось, что Курильские острова принадлежат России «по праву 484 открытия» . В это же время мимо островов проходило судно английского первооткрывателя Дж. Кинга, который «остался под впечатлением, что южные Курилы не принадлежали ни России, ни Японии» . Английские и американские суда привлек в этот район китобойный промысел, вынудивший Россию изыскать меры для укрепления обороны островов, что привело к строительству форта на о. Шумшу в 1812 г.[485] [486] [487]. Взаимное недоверие, существовавшее между Россией и Японией из-за недостатка сведений о политике друг друга, едва не переросло в открытую вражду в результате не санкционированных правительством в Санкт-Петербурге жестоких «набегов» Н. Резанова (директора Российско-американской компании) и его подчиненных лейтенантов Н. Хвостова и Г. Давыдова на о. Итуруп и Сахалин в 1805 - 1807 гг. . Для защиты от этой угрозы, в 1806 - 1807 гг. на о-ва Кунашир и Итуруп высадилось около 1 000 японских солдат[488]. В 1805 же г. состоялось плавание И.Ф. Крузенштерна, который нанес на карту северные и центральные острова цепочки; за этим последовала экспедиция капитана В.М. Головнина в 1811 г., направленная на изучение всей гряды[489]. В результате настороженности, вызванной вылазками И. Хвостова, прибывшие на о. Кунашир В.М. Головнин и его восемь компаньонов были схвачены и отправлены на допрос в Японию, где провели в заключении два года. Инцидент удалось урегулировать лишь в 1813 г., когда пленники были обменяны на японского подданного Т. Кахея, а письмами губернатора Иркутска и коменданта Охотска в адрес правителя Мацумаэ были принесены официальные извинения за самоуправные действия И. Хвостова. Но важнее всего, пожалуй, что во втором письме губернатора Иркутска впервые предлагалось провести четкую границу между Россией и Японией на Курильских островах. В качестве прецедента он предлагал обратиться к примеру русско-китайского Кяхтинского договора 1727 г., урегулировавшего целый комплекс проблем, от закрепления установленной предшествующим Буринским трактатом 1727 г. границы по р. Кяхте, до вопросов беспошлинной торговли, открытия Русской духовной миссии в Пекине и разрешения пограничных споров[490]. Из письма подразумевалось признание за Японией принадлежности о- вов Кунашир и Итуруп (осенью 1813 г. В.М. Головнин сообщил губернатору Иркутска, что этой уступки потребует установление торговых связей с Японией). В ответном японском предложении говорилось также об оставлении за Россией островов к северу, при сохранении центральных островов незанятыми в виде «буферной» зоны. Поскольку обеим сторонам необходимо было сперва проконсультироваться со своими соответствующими правительствами, было решено обменяться предложениями в следующем, 1814 г. на о. Итуруп. К сожалению, в назначенное время русское и японское суда разминулись, и, как пишет Дж. Стефан, каждая сторона «решила, что другая утратила интерес в дальнейших контактах»[491]. Отчасти это верно, поскольку Российская империя была вынуждена обратить все внимание к Европе, Османской империи и Персии, а Япония, не видя в этом выгод, передала управление «басё» на о-вах Кунашир и Итуруп частным купцам; из-за внутренних перестановок, сёгунат прекратил управление Эдзо, восстановив власть над этим регионом лорду Мацумаэ. В 1821 г. Александр I издал указы о предоставлении Российско-американской компании монополии в Северо-Тихоокеанском регионе и запрете иностранным судам приближаться к берегам и островам под российской защитой[492], которые, впрочем, в сочетании с упомянутой перепиской в 1813 - 1814 гг., исключали южно-курильские острова. Вместе с тем, в 1820-е годы усилилась хозяйственная деятельность на Курильских островах (как на суше, так и более прибыльная - на море) и окультуривание айнов. В 1828 и 1830 гг. Российско-американской компанией были основаны две колонии алеутов на северных о-вах Уруп и Шемурши. Планы по установлению границы продолжились с плаванием Е.В. Путятина в 1853 - 1855 гг., который направился в Японию с целями установить дипломатические отношения, регулярную торговлю и урегулировать пограничный вопрос на Сахалине и Курилах. Исходная позиция Е. Путятина в 1854 г. состояла в том, что все Курильские острова (включая о-ва Кунашир и Итуруп) принадлежали России; К. Тосиакира с японской стороны заявил об их принадлежности Японии. Когда же Е. Путятин пошел на уступку и предположил, что о. Итуруп останется за Россией, поскольку проживающие на нем айны являются подданными царя, как и северные Курилы, на которых русские жили более 100 лет, но что Японии может быть передан о. Кунашир, японская сторона отвечала, что в течение 1 000 лет острова принадлежали Японии. Среди самих японцев единой позиции не было: предлагалось и стоять на суверенитете над всей грядой, и передать России о. Шимушир и все острова к северу от него, и даже прибегнуть к захвату территорий силой, если дипломатические усилия не увенчаются успехом. К следующему визиту российская позиция была ослаблена Крымской войной. Подписанный 7 февраля 1855 г. Симодский трактат установил границу между о-вами Итуруп и Уруп[493]. До заключения в 1875 г. Санкт-Петербургского трактата обе части гряды - северная и южная, вели раздельное существование. В 1854 г. в Японии было восстановлено прямое управление южно-курильских островов из центра, и в 1855 г. на о-вах Кунашир и Итуруп были установлены японские гарнизоны, отозванные лишь в 1868 г. из-за борьбы за власть внутри Японии. В конце 1869 г. острова были объединены в округ «Тисима», и в 1871 г. вместе с о- вами Хабомаи помещены под управление министерства по делам колоний Хоккайдо. На островах сохранялась система «басё»[494]. К заключению нового договора Россию и Японию подтолкнуло не удовлетворявшее ни одну из сторон совместное владение о. Сахалином. Япония заявляла о своих исторических правах в обращениях к правительству в Санкт-Петербурге в 1862 и 1867 гг., а в 1869 - 1870 гг. даже предлагала провести арбитраж с США в качестве арбитра, или выкупить права на остров. На фоне стремления приобрести Сахалин, Курильские острова для каждой из сторон представляли собой предмет для дипломатического торга: в 1866 г. российская сторона предлагала обменять на японский отказ от о. Сахалина о. Уруп и три прилежащих к нему острова, Япония была готова отдать о. Итуруп и половину о. Кунашир [495]. Внутренние беспорядки в Японии вынудили ее правительство согласиться на уступку Сахалина. 7 мая 1875 г. Адмирал Э. Буё и князь А.М. Горчаковым подписали Санкт-Петербургский трактат, передававший 18 островов от о. Уруп до о. Шумшу Японии в обмен на Сахалин. 22 августа были подписаны дополнительные статьи о статусе русских жителей Курильских островов и о. Сахалин - им предоставлялась возможность остаться без ущерба для их имущественных и религиозных свобод; «туземные» жители должны были в течение трех лет избрать, в чье подданство перейти, - вступление в российское означало, что они обязаны покинуть Курилы. В Японии договор подвергся критике как крайне невыгодный и несправедливый (учитывая несравненно большее значение о. Сахалин); российские дореволюционные авторы признали его «практическим решением, ознаменовавшим начало двух десятилетий добрососедских отношений», хотя оценка изменилась на отрицательную в советский период[496]. Курильские острова перешли во владение Японии на следующие семьдесят лет (с 1875 г. по 1945 г.)[497]. Для анализа effectivites Японии на островах важно понимать японскую оценку их положения и значимости. В целом ее можно охарактеризовать как безразличие - учитывая огромный экономический потенциал гряды (особенно в части рыболовной промышленности), действий в ее отношение совершалось мало. До 1945 г., пишет Дж. Стефан, о-ва Кунашир и Итуруп не рассматривались как колониальные владения, поскольку никого, кроме японцев на них никогда не было[498]. Управлялись они как часть Хоккайдо - в 1869 г. был создан округ «Тисима» и до 1871 г. им управляли несколько «даймё», после чего в 1871 - 1882 гг. южные и, после Санкт-Петербургского трактата, все Курильские острова вошли в область компетенции министерства по делам колоний Хоккайдо. В 1882 - 1886 гг. острова стали частью провинции Немуро, а после объединения Хоккайдо в 1886 г. (что отчасти было заслугой министра К. Кентаро, призывавшего правительство направить на о-ва Кунашир и Итуруп солдат из крестьянского сословия для освоения ресурсов и обороны подступов к о. Хоккайдо, учредить регулярное снабжение колонистов припасами и сформировать постоянный курильский эскадрон, чтобы следить за действиями России и составить карту гряды) перешли под юрисдикцию Ведомства Немуро, составив 8 из 13 округов Немуро. Что касается населения, то в 1875 г. на о-вах Кунашир и Итуруп проживало около 800 айнов[499]; в рыболовный сезон на острова также прибывали японские рыболовы, купцы и чиновники. Летом 1884 г. Япония предприняла попытку принудительного переселения северных Курильских айнов на юг, встретившую серьезное сопротивление и окончившуюся плачевно. Попытки колонизировать север гряды в 1889 - 1892 гг. разбивались о безразличие центральных властей и их нежелание предоставить помощь. В 1900 г. о. Шикотан стал заселяться японцами, и к 1930 г. их число 500 превысило число проживавших на нем айнов . При этом стратегическое значение Курильских островов не было упущено из внимания русскими военными - в 1886 - 1887 и 1895 - 1896 гг. под руководством адмирала С.О. Макарова были тщательно изучены все проливы и течения в районе островов и Камчатки[500] [501] [502] [503].