§ 1. Деятельность следователя при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве как объект криминалистического исследования

Необходимость появления в Российской Федерации института досудебного соглашения о сотрудничестве (далее - ДСоС) назрела уже давно. Его применение обеспечивает результативность деятельности органов предварительного следствия по раскрытию и расследованию преступлений, совершенных в различные периоды времени, по установлению и привлечению к уголовной ответственности организаторов преступлений и других соучастников, розыску похищенного имущества, возмещению ущерба потерпевшим и гражданским истцам при наименьшем использовании сил и средств правоохранительных органов.

В пояснительной записке к соответствующему законопроекту отмечалось, что институт ДСоС необходим в целях раскрытия и расследования «заказных» убийств, фактов бандитизма, нар ко преступлений, коррупционных проявлений. Для этого «чрезвычайно важно предоставлять правоохранительным органам возможность привлекать к сотрудничеству лиц, состоящих в организованных группах и преступных сообществах, при условии значительного сокращения таким лицам уголовного наказания и распространения на них мер государственной защиты потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства»^[3]. При обсуждении проекта постановления

Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве», принятого 28 июня 2012 г., подчеркивалось, что применение данного института обусловлено необходимостью стимулирования положительного поведения лица, заключившего ДСоС, а также стремлением к более оперативному рассмотрению уголовных дел в судах за счет сокращенной формы судебного следствия.

На сегодня законодатель определяет досудебное соглашение о сотрудничестве как соглашение между сторонами обвинения и защиты, в котором указанные стороны согласовывают условия ответственности подозреваемого или обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения (и. 61 ст. 5 УПК РФ). В ст. 317.1 УПК РФ регламентируется порядок заявления ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, в соответствии с которым подозреваемый или обвиняемый вправе заявить ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве с момента начала уголовного преследования до объявления об окончании предварительного следствия.

Ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве подается подозреваемым (обвиняемым) в письменном виде на имя прокурора через следователя. Этот официальный документ должен содержать информацию о тех действиях, которые подозреваемый (обвиняемый) обязуется совершить, согласившись сотрудничать со следствием, в части раскрытия преступления; изобличения и уголовного преследования прочих соучастников преступления и участников ОПГ; розыска имущества, добытого в результате совершения преступных действий.

Поощрительные меры к лицам, выполнившим условия ДСоС, регламентируются ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), где определен порядок назначения наказания. В случае заключения досудебного соглашения о сотрудничестве при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных и. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ (п. 2). В случае заключения досудебного соглашения о сотрудничестве, если соответствующей статьей Особенной части УК РФ предусмотрены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, эти виды наказания не применяются. При этом срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания в виде лишения свободы, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ (п. 4).

Подобные «сделки» с правоохранительными органами порой являются единственной возможностью раскрыть и расследовать преступление, в том числе получить достоверные доказательства виновности лица в совершении конкретного преступления. В данном контексте примечательным является такой пример из следственно-судебной практики.

Каримова^[4], будучи бухгалтером расчетной группы ООО «Курганское АТП», путем обмана и злоупотребления доверием со стороны директора и главного бухгалтера данной организации систематически совершала хищения денежных средств, предназначенных для выплаты заработной платы сотрудникам ООО. Расследование уголовного дела осложнялось тем, что следователю не была известна схема совершения мошенничества. Не мог он и получить доказательства по делу, так как необходимые бухгалтерские документы были уничтожены. Когда путем производства оперативнорозыскных мероприятий и следственных действий причастность к совершению преступления Каримовой была установлена, ее удалось привлечь к сотрудничеству со следствием путем заключения ДСоС.

Анализ материалов указанного уголовного дела показал, что без заключения ДСоС с бухгалтером Каримовой, обладающей всей полнотой информации о схеме совершения мошенничества, вряд ли бы удалосв полноценно раскрвітв механизм совершения преступления и установити всех при- частнвіх к нему лиц. Во всяком случае, на это пришлосв бы потратити много болвше сил, средств и времени.

C точки зрения О. В. Климановой, обязанности подозреваемого (обвиняемого) по соглашению могут бвітв классифицированві по разнвім критериям: в зависимости от характера активности содействия - на обязателвства по оказанию информационного содействия и деятелвного содействия; от степени конкретизации формві содействия - на конкретнвіе действия, которвіе подо- зреваемый (обвиняемый) должен совершитв, и вопросы, в решении которвіх он должен содействоватв в рамках исполнения соглашения. В зависимости от субъектов, с чьей преступной деятелвноствю связана предоставляемая информация, его действия могут касатвся расследования преступления, в совершении которого он подозревается (обвиняется), преступлений, совершен- HBix его соучастниками, а также преступной деятелвности третвих лиц, не являющихся соучастниками подозреваемого (обвиняемого). В зависимости от видов преступлений к обязательствам подозреваемого (обвиняемого) относится предоставление как информации о преступлениях, ранее не известных правоохранительным органам, так и дополнительной информации об известных преступлениях^{[5] [6].}

Вместе с тем, по мнению О. Я. Баева, случаи заключения ДСоС с подозреваемыми, обвиняемыми могут (и должны) быть исключением, а не правилом, обусловливаться лишь крайней необходимостью, когда без этого и с учетом возможных правовых оснований нет практической возможности изобличить других соучастников преступления.

Отчасти мы согласны с тем, что соглашения о сотрудничестве не должны заключаться по всем уголовным делам. Полагаем, что следователь может привлечь подозреваемого (обвиняемого) к сотрудничеству, исходя из следственной ситуации, сложившейся на том или ином этапе расследования. Так, в ходе предварительного расследования уголовного дела следователь в ряде случаев попадает в ситуацию, когда противодействие подозреваемого замедляет следствие или делает его малоэффективным. Оценив имеющееся или прогнозируемое противодействие, а также судебную перспективу по делу, он может прийти к выводу, что достижение компромисса со стороной защиты даст возможность объективно и всесторонне расследовать уголовное дело. Обычно это случается при расследовании многоэпизодных уголовных дел по групповым преступлениям.

За пределами правоприменительной деятельности «компромисс» понимается как «соглашение на основе взаимных уступок»¹. Иначе считает Н. В. Петрова, утверждающая, что «в конечном итоге спора конфликтующие стороны приходят к компромиссу... что одна из сторон принимает условия другой, тем самым отчасти признавая правильность условий противоположной стороны конфликта и находя решение, приемлемое для обеих сторон»^{[8] [9].}

Исследуя договорную сущность компромиссных процедур, Ю. В. Ky- валдина приходит к выводу, что «компромиссные процессуальные решения можно рассматривать как специфический публичный договор, основанный на взаимном согласии сторон разрешить уголовно-правовой конфликт на установленных в законе условиях. При этом согласие в каждом случае имеет свою форму выражения»^[10].

А. Ф. Реховский определяет компромиссную ситуацию как «ситуацию, возникшую на стадии предварительного расследования, которая характеризуется наличием позитивного посткриминального поведения обвиняемого (явки с повинной, деятельного раскаяния, примирения с потерпевшим, заключения досудебного соглашения о сотрудничестве)»^{[11] [12] [13].}

Уточним, что помимо обвиняемого субъектом компромиссной ситуации может быть и подозреваемый. При этом надо заметить, что большинство работ, посвященных компромиссу при раскрытии и расследовании преступлений, носят у голо вно-процессуальный характер. Это подводит нас, как и Ю. П. Гармаева, к мысли, что криминалистическая наука, «игнорируя нормы материального и процессуального права, по-прежнему „исповедует¹¹ бескомпромиссный подход в борьбе с преступностью»¹. Стремясь частично компенсировать этот недостаток, предлагаем следующее - криминалистическое - определение компромисса: компромисс в процессе раскрытия и расследования преступлений - совместное действие следователя и противодействующего ему лица (подозреваемого или обвиняемого), направленное на улучшение следственной ситуации путем определенных уступок следователя в отношении такого лица.

Наглядно демонстрирует эффективность компромиссного разрешения проблемных ситуаций следующий пример.

В октябре 2015 г. в Перми по подозрению в совершении ряда разбойных нападений на инкассаторов были задержаны Сергеев, Петров, Патчин и Николаев. Все они избрали позицию противодействия следствию в форме отказа от дачи показаний. На первоначальном этапе расследования установить местонахождение похищенного имущества и денежных средств, орудий преступлений (травматическое оружие) не представилось возможным. Тогда следователь в порядке п. 4 ч. 2 cm. 38 УПК РФ дал органу дознания поручение установить, кто из подозреваемых наиболее склонен к сотрудничеству и обладает необходимым объемом информации. В результате проведения тактической операции следователю совместно с оперативным сотрудником органа дознания удалось привлечь к сотрудничеству путем заключения ДСоС ранее не судимого Сергеева. Это обеспечило успешное раскрытие и расследование ряда тяжких и особо тяжких преступлений и способствовало скорейшему направлению уголовного дела в суд. Петров, Патчин и Николаев были приговорены к длительным годам заключения за совершение преступлений, предусмотренных ч. 2 cm. 209, подп. «а», «б», «в» ч. 4 cm. 162, п. «з» ч. 2 cm. 105, ч. 3 cm. 222 УК РФ. Сергеев же был осужден в особом порядке на меньший срок заключения¹. ^{[14] [15]}

Таким образом, одним из способов достижения компромисса со стороной защиты является заключение с ней досудебного соглашения о сотрудничестве. Внедрение в современную правовую действителвноств института ДСоС ввіводит на новвш уровенв возможности правоохранителвнвіх органов по противостоянию коррупционной и организованной преступности, а также по предупреждению HOBBix преступлений (в том числе террористических актов). Достигается это благодаря включению рекомендаций по эффективному применению норм института ДСоС в криминалистическое обеспечение дея- телвности правоохранителвнвіх органов, в частности в их тактико- криминалистическое обеспечение.

Назначение соглашения о сотрудничестве состоит в достижении тех целей, которвіе законодатели перед ним поставил. В ч. 2 ст. 317.1 УПК РФ говорится, что сотрудничество состоит в «содействии следствию в раскрвітии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других соучастников преступления, розвіске имущества, добвітого в резулв- тате преступления». По словам А. С. Александрова, назначение института, предусмотренного главой 40.1 УПК РФ, ввітекает из общего назначения уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК РФ); оно состоит в защите прав и свобод - через привлечение к уголовному преследованию всех, кто действи- телвно совершил тяжкие и особо тяжкие преступления, т. е. в восстановлении нарушенного права общества на правопорядок, восстановлении правоотношений, подавлении организованной преступности¹. В свою очередв позиция О. Я. Баева по вопросу о назначении института досудебного соглашения о сотрудничестве достаточно прагматична: он квалифицирует его как средство по вві ш ения эффективности борвбві с любой групповой преступноствю, которое особенно полезно при изобличении интеллектуалвнвіх соучастников таких преступлений^{[16] [17].}

В целях решения задач настоящего исследования мы рассматриваем ДСоС: 1) в узком понимании - как документ; 2) в широком - как деятелв- ноств следователя по подготовке и подписанию такого документа, обеспечению ввшолнения участниками соглашения своих обязанностей, включения полученной от лица, с которвш заключено ДСоС, информации в комплекс доказателвств по уголовному делу и т. д.

Безусловно, в деятелвности по расследованию и раскрвітию преступлений следователи полвзуется всем спектром криминалистических средств и методов. Однако при рассмотрении института ДСоС в качестве объекта криминалистического исследования нами ввіявлен ряд проблем, возникающих перед следователем при применении норм гл. 40.1 УПК РФ. Наиболее важивши из них являются: определение следственнвіх ситуаций, в которвіх применение института ДСоС будет необходимым; исполвзование криминалистических комплексов при заключении ДСоС и реализации его положений; обеспечение безопасности лица, заключившего ДСоС; моралвно-этические и психологически основні привлечения к сотрудничеству подозреваемого (обвиняемого) и т. д. Очевидно, что без решения этих проблем правоприменители в лице органа предварителвного расследования, взаимодействуя с подо- зреваемвш (обвиняемвш) и представителем стороны защиты, может столк- нутвся с проблемами более сервезного характера.

В силу сказанного процесс криминалистического обеспечения заключения и исполнения ДСоС мы рассматриваем как три самостоятелвнвіе тактические операции:

1) тактическая операция «Привлечение лица к сотрудничеству путем заключения досудебного соглашения о сотрудничестве»;

2) тактическая операция «Проверка показаний лица, с которвш заключено досудебное соглашение о сотрудничестве»;

3) тактическая операция «Обеспечение безопасности подозреваемого (обвиняемого), заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве»¹.

Подробный анализ указаннвіх тактических операций и алгоритм их проведения дан в параграфе 3 главві 3 настоящего исследования. Здесв же важно отметитв, что в рамках применения норм об особом порядке уголовного судопроизводства при заключении ДСоС может бвітв реализован значительный тактический потенциал следователя, и в зависимости от того, как он будет использован, и будет выстраиваться тактика предварительного расследования.

Решение следователя о применении любой тактической операции тесно связано с ситуациями расследования, в которых протекает досудебное производство. Поэтому эффективность его деятельности по расследованию преступлений в части планирования и организации тактических операций в значительной степени зависит от использования ресурсов ситуационного подхода. Следственная ситуация выступает информационным каркасом попе ко во-познавательной деятельности субъектов доказывания, т. е. тем «информационно-структурным развивающимся элементом, который и познается под необходимым углом зрения, обусловленным целями и задачами уголовного судопроизводства, исходя из своих уголовно- процессуальных полномочий и стадий расследования органом дознания, следователем, прокурором и судом в ходе осуществления своей практической деятельности»^{[18] [19].}

Проведенное исследование показало, что не только желание раскрыть и расследовать преступление в короткие сроки движет следователем при применении норм гл. 40.1 УПК РФ. Зачастую следователь заинтересован в направлении уголовного дела в суд для рассмотрения его по существу в особом порядке в силу того, что судебная перспектива при условии точного исполнения процес су алв HBix требований может бвітв оценена как «хорошая»¹: такое уголовное дело практически гарантированно не вернется судом или прокурором для производства дополнителвного расследования. Привле- кателвноств особого порядка уголовного судопроизводства наиболее подробно исследована Е. И. Поповой^{[20] [21], мы лишв обратимся к наиболее значи- MBiM его преимуществам.}

В период с 2014 по 2017 г. нами бвіло опрошено 150 следователей следственнвіх подразделений органов внутренних дел и Следственного комитета Свердловской, Челябинской, Курганской, Тюменской, Кемеровской областей, Пермского края, Республики Татарстан, Хантві-Мансийского автономного округа - Югрві (см. прил. 3). Две трети опрошеннвіх указали, что заинтересованві в том, чтобві уголовное дело, находящееся в их производстве, в далвнейшем бвіло рассмотрено судом в особом порядке, так как это уменвшает вероятности возвращения дела в порядке ст. 237 УПК РФ и приводит к постановлению приговора даже при наличии отделвнвіх несуще- ственнвіх^[22] нарушений закона. Это обусловлено тем, что в соответствии с гл. 40.1 УПК РФ судебное следствие при особом порядке судебного разбира- телвства не проводится, доказателвства в общем порядке не исследуются, а значит нарушения закона, если они бвіли допущенні в ходе расследования, в далвнейшем могут бвітв и не ввіявленві.

М. С. Б ело ковы льс кий и Э. С. Гуртовенко отмечают, что многие практикующие юристы особый порядок принятия судебного решения воспринимают как порядок, освобождающий от глубокого вовлечения в рассмотрение уголовного дела и ставящий последнее на судебный «конвейер» с абсолютно предсказуемвш финалом в виде обвинители но го приговора¹. С. А. Роговой считает, что при этом «...очевидна заинтересованноств следователя, собравшего недостаточное количество доказателвств, либо построившего обвинение исключителвно на косвеннвіх доказателвствах, либо допустившего нарушение закона, влекущее признание доказателвств недопустимими, в проведении судебного заседания без изучения тех самвіх доказателвств и с вынесением обвинителвного приговора, пусти даже с ограничениями в сроках наказания, которвіе на показатели его работві и раскрвіваемости преступлений не влияют»^{[23] [24].}

Е. И. Попова в упомянутой нами работе приводит резулвтатві интер- ввюирования 43 практических работников с опвітом работві сивіше пяти лет: в отделвнвіх случаях руководители следственного органа, прокурор, видя, что в материалах уголовного дела содержится ходатайство обвиняемого о применении особого порядка проведения судебного разбирателвства, проявляя недобросовестности, также могут исходитв из тех соображений, что имеющиеся нарушения закона не будут ввіявленві в суде, посколвку исследование доказателвств в судебном заседании проводитися не будет^[25]. При этом она совершенно правилвно отмечает, что «прямое указание ч. 5 ст. 316 УШС РФ о невозможности исследования в общем порядке доказателвств при рассмотрении уголовного дела судом в сокращенном порядке в какой-то мере дает шанс не вполне добросовестному следователю избежатв нежелателвнвіх для него последствий, например, в случае ввшесения оправдателвного приговора и решения судом вопроса о направлении уголовного дела для производства пред- варителвного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого (ч. 3 ст. 306 УПК РФ)»^[26].

Очевидно, что особое внимание следователи должен обращатв на особенности рассмотрения уголовного дела судом в особом порядке и учшыватв тот факт, что судебное разбирателвство в порядке гл. 40.1 УПК РФ может бвітв в любой момент прекращено, а это повлечет рассмотрение уголовного дела судом в общем порядке, с обязателвнвш исследованием всех собраннвіх доказателвств, ввіявлением допущеннвіх нарушений и привлечением к ответственности лиц, их допустивших. Отметим, что указаннвіе негативнвіе факторні могут и должнві бвітв ликвидированві путем внедрения в практику расследования преступлений конкретнвіх криминалистических рекомендаций (раз- работаннвіх, в том числе, в ходе настоящего исследования). Знание особенностей правового регулирования особого порядка принятия судебного решения при заключении ДСоС и тактико-op га низационнвіх закономерностей практики его применения позволят избежатв следственнвіх ошибок.

Таким образом, следователи должен добросовестно осуществлятв расследование по уголовному делу и не допускати нарушений закона в надежде, что они будут «прикрвпы» особвш порядком.

В рамках уже упомянутого нами опроса болвшинство следователей отметили, что ощущают явное противодействие со сторонні защиты примерно в 65 % уголовнвіх дел, связаннвіх с деятелвноствю преступник групп и бандитизмом. При этом практически три четверти респондентов отметили, что содействие подозреваемого, обвиняемого при осуществлении расследования по уголовному делу в отношении организованной преступной группві или банды крайне важно для успешного расследования. И это понятно, так как «нет на свете лучшего свидетеля, чем тот, кто сам совершил преступление»¹.

При наличии достаточнвіх даннвіх, указвівающих на признаки преступления (ч. 2 ст. 140 УПК РФ), следователи в соответствии с требованиями закона обязан возбудитв уголовное дело по признакам деяния, предусмотренного нормой Особенной части УК РФ. Как отмечает Ю. П. Гармаев, уже в этот период субъект уголовного преследования оценивает так назвіваемую «судебную перспективу по уголовному делу». Он раскрвівает этот термин как субъективную оценку правоприменителя по поводу того, каким может быть окончательное решение суда, если исходить из ситуации по нему на момент оценки и перспектив развития этой ситуации с точки зрения: 1) наличия или отсутствия состава преступления; 2) предполагаемых доказательств; 3) интенсивности противодействия уголовному преследованию^{[27] [28].}

Наряду с этим одной из задач следователя, возложенных на него государством, является проведение полного и быстрого расследования по уголовному делу в строгом соответствии с законом. В УПК РФ, в отличие от УПК РСФСР^[29], нет нормы о необходимости проведения быстрого расследования. В ст. 6.1 УПК РФ «Разумный срок уголовного судопроизводства» говорится, что уголовное судопроизводство должно осуществляться в сроки, установленные Уголовно-процессуальным кодексом России. Но проведение быстрого расследования уголовного дела не тождественно осуществлению производства по нему. Несмотря на отсутствие в законе прямого указания на это, считаем, что осуществление быстрого и качественного расследования остается одной из приоритетных задач предварительного расследования^[30].

В частности, если следователь предвидит, что подозреваемый (обвиняемый) может воспользоваться правом на заключение ДСоС, он может это использовать для повышения качества и скорости производства предварительного расследования. Так, следователь с учетом применяемых им криминалистических приемов и средств на вполне законных основаниях может использовать процессуальные и обусловленные особенностями реализации особого порядка на практике преимущества, чтобы убедить сторону защиты отказаться от противодействия и сотрудничать со следствием.

Кроме того, стоит отметить, что гл. 40.1 УПК РФ содержит ряд процессуальных новелл, существенно изменивших действующее законодательство. Так, законодатель включил в процессуальный закон понятие «раскрытие преступления», уточнил и предмет доказывания, включив в и. 4 ч. 2 ст. 317.3 УПК РФ обстоятельства, предусмотренные пи. \-А ч. 1 ст. 73 УПК РФ. Эти процессуальные новеллы имеют существенное практическое значение, поскольку дифференцировали понятия «раскрытие» и «расследование» преступления, акцентировали внимание следователей и оперативных сотрудников на специфике такого важного этапа процесса доказывания, как раскрытие преступления, его версионном характере, подчеркнули роль процессуальных действий и оперативно-розыскных мероприятий в переходе от проблемных к простым (непроблемным) ситуациям. Названные нормы позволяют выделить из перечня обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ, наиболее сложные для доказывания, выявление и установление которых часто дает возможность перейти от эвристического (версионного) к дискурсивному (логическому) процессу его расследования.

Представляется, что структурные элементы предмета доказывания также различаются по сложности их доказывания. Анализ уголовных дел убедительно показал, что наиболее трудными для доказывания обстоятельствами являются виновность лица в совершении преступления (по делам об убийствах и других преступлениях против личности и собственности) и событие преступления (в узком смысле этого термина), т. е. сам факт совершения криминального деяния (по преступлениям экономического характера). Этот факт подтверждают и другие авторы^[31].

Изложенное позволяет утверждать, что досудебное соглашение о сотрудничестве вызывает научный интерес именно как объект криминалистического исследования, так как его применение в ходе предварительного следствия кардинально влияет на ход расследования дела и тактику ведения следствия. Общеизвестно, что тактическая операция есть элемент тактического обеспечения деятельности следователя, которое входит в структуру ее криминалистического обеспечения. Досудебное же соглашение о сотрудничестве является элементом криминалистического обеспечения деятельности следователя и соответственно может рассматриваться как объект криминалистического анализа.