§ 1. Общая характеристика причин рецидивной преступности

Существование рецидивной преступности обусловлено определенными причинами и условиями, которые носят как общий, так и специальный характер. К первой группе относятся причины и условия, характерные для пре-

198

ступности в целом, ко вторым - обстоятельства, влияющие именно на рецидивную преступность.

На наш взгляд, ряд специфических причин все же существует. Одна из них заключается в том, что осужденный, отбывая наказание в условиях изоляции, может подвергаться нравственной и определенной психологической деградации, что при определенных условиях способствует совершению нового преступления после освобождения (ниже мы рассмотрим этот аспект подробнее).

Следует отметить, что в силу характера рецидивных преступлений на первый план выступают субъективные условия, сосредоточенные в личности преступника. Как отмечает А.И. Алексеев, «проблема рецидивной преступности - это, прежде всего, проблема особой категории преступников» . Этот тезис нашел определенное развитие в научной литературе. В частности,

В. Миклош указывает, что в случае рецидива можно с полным основанием утверждать, что между преступлением и личностью преступника существует тесная связь. Из этого следует, что преступник-рецидивист совершает преступление не только под воздействием данных объективных условий, но и сама антиобщественная направленность его личности создает объективные предпосылки для совершения преступлений. Следовательно, применительно к рецидивистам первостепенное значение имеет глубокий анализ личности ^{[156] [157] преступника и всего его жизненного пути, поскольку у этой категории преступников доминируют субъективные причины и условия .}

Поэтому в процессе осуществления профилактики этих преступлений следует искать особенности, которые отличают рецидивистов от тех лиц, которые совершили преступление впервые. К особенностям криминальной направленности, установленным к криминологической литературе, относятся: устойчивая антиобщественная (преступная) направленность рецидивистов; систематичность в совершении преступлений, причем преимущественно корыстного и насильственного характера; стремление к образованию особо устойчивых форм соучастия; тенденция к вовлечению в преступную деятельность новых лиц, в частности, несовершеннолетних^{[158] [159] [160]. Именно эти особенности и должны в первую очередь определять направления профилактики рецидива преступлений. Именно отсюда вытекает важная роль индивидуальной профилактики.}

Теперь рассмотрим несколько подробнее вопрос о причинности преступного поведения среди лиц, освобожденных из мест лишения свободы, на основе проведенного нами эмпирического исследования. При этом для упрощения анализа все постпенитенциарные преступления были поделены на две основные группы: 1 корыстные, куда также, учитывая особенности криминальной направленности, были включены и корыстно-насильственные, и наркотические; 2 - насильственные.

Корыстная криминальная направленность была разделена нами на основе предложенного Н.Ф. Кузнецовой и развитого другими учеными на несколько типов: корысть-накопительство, что означает стремление к накоплению материальных ценностей без их употребления и вложения в бизнес; корысть-прожигательство, направленная на незаконное приобретение денег и иных ценностей, с целью ведения разгульного образа жизни; корысть-нужда ориентирована на хищение и иные криминальные формы в связи с отсутствием или явной недостаточностью средств к существованию; корысть- легкомыслие определяет криминальное поведение как бы заодно с чем-то или кем-то, «по пьянке»; корысть-паразитизм направляет преступное поведение бомжей, бичей, бродяг, пьяниц и т.п.

Таблица 25

Общая мотивационная направленность корыстных, корыстно-

178

насильственных и наркотических преступлений

Место в шкале рас- Типы корыстной направлен- пространенности ности рецидивистов

Удельный вес в структуре, в %

Из приведенной таблицы следует:

1) корыстно-агрессивная направленность оказалась характерной для третьей части рецидивистов, совершивших выделенную группу преступлений, что примерно соответствует 18,9% корыстно-насильственных преступлений в структуре всей постпенитенциарной преступности, и в этом ничего особенного нет.

2) корысть-паразитизм, как, собственно, и корысть-нужда, свойственны освобожденным, полностью утратившим социальные связи, «опустившимися на дно социальной жизни» и влачащим жалкое существование: бродяги,

(«бомжа», «бича»), пьяницы, наркомана, попрошайки, лица без определенных занятий;

3) корысть-прожигательство характерно для профессионального преступника, большей частью вора, мошенника, но и того, который не остановится и перед грабежом, и перед разбойным нападением. В последнее время данный тип корысти стал наиболее характерен для вымогателя, бандита;

4) корысть-престижность, накопительство, легкомыслие - наиболее типичное проявление для лиц, не утративших свои социальные связи, стремящихся их «укрепить» именно таким, криминальным, привычным для них путем и потому более доступным или, наоборот, при корысти-легкомыслии - не особенно заботящихся о последствиях, уверенных в своем будущем. Эти данные примерно соответствуют удельному весу социально-адаптированных, но вместе с тем вновь совершающих преступления.

Одним из факторов, обусловливающих пенитенциарную рецидивную преступность, является чрезмерная репрессивность уголовной политики, в том числе выражающаяся в назначении суровых наказаний лицам, которые не совершили преступлений, представляющих особую общественную опасность.

Современный подход к назначению уголовных наказаний весьма далек от совершенства. К сожалению, очень многие опасные беловоротничковые преступники, совершившие корыстные преступления, не лишаются свободы, в то время как представители низших слоев общества осуждаются к лишению свободы за менее опасные корыстные преступления. Вообще этому виду наказания отдается приоритет, а поэтому наше тюремное население в основном составляет беднота.

Более 70 % (реально или условно) назначенных наказаний - это лишение свободы. И это при том, что действующее уголовное законодательство

203

позволяет применять наказания, альтернативные лишению свободы и др. Их недостаточное использование объективно приводит к увеличению числа осужденных, направляемых в места лишения свободы.

Совершение преступлений после исполнения уголовного наказания - свидетельство отсутствия позитивного воспитательного эффекта пребывания в местах лишения свободы. По отношению к пенитенциарной практике вполне уместно использовать термин «вторичное заражение», которое проявляется в усвоении лицом, попавшим в места лишения свободы, криминальных традиций, обычаев, взглядов. Выборочные исследования показывают, что до 80 % осужденных в местах лишения свободы усваивают криминальный опыт. Преступные навыки и умения, связи в преступном мире, криминальная субкультура - все это элементы, обусловливающие постпенитенциарный рецидив.

Преступления, совершаемые рецидивистами во время и после отбытия наказания, носят на себе печать тюремной субкультуры. Поэтому необходимо коротко рассмотреть особенности последней.

Субкультура, будучи частью культуры, представляет собой систему ценностей, традиций, обычаев, присущих большой социальной группе. Говоря о субкультуре преступников, имеют в виду асоциальную (криминальную) субкультуру, которая не только отличается от доминирующей культуры, но и противостоит ей, противодействует господствующим в ней ценностям.

Функционирование субкультуры осужденных невозможно без тех норм, которые обеспечивают ее внутреннюю целостность как асоциального организма. Обеспечивая живучесть асоциальных групп, эти нормы внедряют в сознание и поведение осужденных, особенно молодежного возраста, чуждые нашему обществу нравы. Общаясь в сфере «другой жизни», осужденные подвергаются взаимной криминализации, под которой понимается «заражение» личности осуж-

денного преступной психологией в процессе отбывания наказания. Таким образом, консолидация осужденных на основе специфической субкультуры негативно влияет на их личность и поведение.

Нелегальная жизнь осужденных активно способствует их взаимной криминализации: традициями и обычаями, вымогательством, татуировками, картежной игрой, алкоголизмом. В этой их жизни преобладают асоциальные традиции и обычаи, жестко регулирующие противоправное поведение осужденных и их отношения с окружающими, любое отступление от которых ведет к серьезным эксцессам. Преступные традиции среди осужденных в исправительных учреждениях являются устойчивыми и прочными социальными регуляторами их поведения и охраняются не только силой мнения, но и неформальными санкциями, в связи с чем обусловливают отдельные виды общественно опасных деяний, совершаемых в местах лишения свободы. Соблюдение преступных традиций и обычаев зависит от конкретной ситуации, возраста, способа адаптации и статуса лиц в конкретной среде осужденных, а также особенностей места лишения свободы и стиля руководства администрации.

Традиции и обычаи осужденных отражают своеобразие условий содержания лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, стабилизируют отношения в среде осужденных. Десятилетиями сохраняются среди осужденных основные принципы поведения. Однако традиции и обычаи осужденных трансформируются в современные «законы» с учетом условий жизни общества. Возникают новые традиции, соответствующие современной криминальной ситуации.

Данными «законами» предписана особая стратификация осужденных к лишению свободы. Особенность этой стратификации - жесткое деление людей на «своих» и «чужих», а также однозначное определение роли и статуса каждого осужденного. Причина такого расслоения - стремление наиболее опасных преступников (рецидивистов) обеспечить себе привилегии при отбывании наказания за счет ущемления интересов других осужденных. Это неизбежно порождает конфликты, повышенную агрессивность отрицательно настроенных осужденных по отношению к исправляющимся и нейтрально настроенным. Поэтому поддержание традиций и обычаев осуществляется с помощью не только мнения авторитетов, но и насилия.

Для того чтобы быть признанным в преступном мире, необходимы: длительная преступная деятельность, приобретение криминального окружения, знание особенностей отношений в среде осужденных. Социальный статус личности в негативной жизни весьма устойчив. При переводе осужденного в другое исправительное учреждение он сохраняется и на новом месте (этому способствует нелегальный обмен информацией между осужденными, находящимися в разных учреждениях). Нередко этот статус сохраняется и после выхода осужденного из исправительного учреждения.

Содержание криминальной субкультуры нашло свое освещение в работах ряда авторов (Н.С. Артемьев , Н.П. Барабанов , С.А. Кутякин , С.Я. Лебедев и др.). Мы приводим лишь отдельные е элементы в виде очерка.

Подавляющее большинство осужденных, а также лиц, находящихся в следственных изоляторах, имеют кличку. Клички преступников, с одной стороны, несут на себе печать традиционности, а с другой - выполняют чисто конспиративную функцию, так как многие профессионалы знают друг друга только по прозвищам. В присваиваемых кличках могут отражаться физические или психологические черты и свойства ее носителя, специфика преступной деятельности. Кличка, как правило, дается одна и на всю жизнь, но нередки случаи, когда осужденный имеет и несколько кличек, каждая из которых отражает что-то свое в его характере, манере поведения и т.п. ^{[161] [162] [163] [164]}

Уголовные клички имеет подавляющее число рецидивистов и лиц длительное время занимающихся преступной деятельностью, поэтому они существуют почти у всех карманных и квартирных воров, шулеров, сбытчиков наркотиков и других профессиональных преступников. Кличка - обязательный атрибут участника организованной группы, кличка вообще свойственна любой группе, которая так или иначе выделяется из общей среды. Поэтому клички имеют не только «воры», но и революционеры и любые другие люди, которые хотели бы скрыть свое настоящее имя или приобрести какой-то особый статус.

В криминальной среде избавиться от присвоенной клички очень трудно, практически невозможно, в то же время наблюдается такое явление, как изменение клички. Обычно кличку меняют, если повышается или понижается статус преступника (заключенного или осужденного) в криминальном «табеле о рангах»; при «коронации», т.е. возведении в ранг «вора в законе», обычно также, присваивается новая кличка.

Клятва - это данное осужденным слово чести, которое необходимо сдержать при любых обстоятельствах. Иногда в среде преступников используются аналогичные с клятвой понятия, такие, например, как «божба». В свою очередь «пробожиться» означает нарушить данную ранее клятву.

Как правило, среди преступников клятву дают в связи с совершенным или планируемым преступлением, когда хотят убедить в правдивости своих слов или заверить в верности к кому-либо либо в правдивости каких-либо событий. Нарушение клятв карается достаточно сурово, вплоть до умерщвления человека, который нарушил клятву. Клятва имеет важное значение для того, чтобы обеспечить сплоченность группы, исключить предательство или дать другим уверенность, что им не будет причинен вред и что клянущийся заодно с ними. Могут быть и иные причины, имеющие важное значение для данной преступной группы.

Социально-психологическая функция клятвы заключается в проверке верности клянущегося нормам и традициям группы, в сплочении ее на этой

ZU/

основе; лидеры криминальной группы стремятся придать клятвам, суровый бескомпромиссный характер.

В российской тюремной системе имеется немало художественных произведений, но в основном это песни и стихи. Разумеется, подобная продукция имеется и в других тюремных системах мира. Частично эта продукция попадает и в общество. В тюремной лирике воспевается культ личной независимости, часто темой является женщина и мать. Нередко встречаются темы мести и взаимной выручки. Надо отметить, что язык и художественные средства выражения в тюремной лирике достаточно бедны, что обусловливается тем, что в места лишения свободы в основном попадают лица весьма невысокой художественной культуры, как, впрочем, и общей. Ту же самую оценку следует дать и живописным, и скульптурным работам, которые встречаются все-таки реже, чем тюремная лирика.

В песнях и стихах, относящихся к тюремной лирике, можно выделить следующие основные моменты:

- отношение к матери (глубоко уважительное, хотя в реальности это необязательно соответствует действительности);

- отношение к женщине вообще (часто - отрицательное);

- отношение к преступной деятельности (в большинстве песен и стихов, в общем-то высказывается сожаление о том, что автору пришлось стать на путь преступной жизни по различным, как правило, от него не зависящим, причинам);

- отношение к правоохранительным органам (исключительно отрицательное, злобно-ироничное);

- отношение к себе (жалостливое, стремящееся оправдать).

Вместе с тем в последнее время характерным для тюремной лирики становится замена сентиментальных сюжетов и образов на сцены насилия и жестокости.

Осужденные часто создают нелегальные фонды взаимной помощи, которые называют «общаками». Фонды взаимной помощи существовали в российских тюрьмах еще до Октябрьской революции 1917 г. Так, «политические» заключенные, вне зависимости от своих идеологических убеждений вносили в общий фонд 10% получаемых продуктовых передач. Выделяют три разновидности общих денежных касс («общаков»), создаваемых преступными сообществами, обусловленные двумя факторами их создания - местом создания и контингентом пользователей:

- кассы, создаваемые из паевых взносов членов организованных преступных сообществ, занимающихся противоправной частнопредпринимательской деятельностью (в настоящее время, эти кассы - «общаки» - практически прекратили свое существование, так как почти не осталось тех областей, в которых не развивалась бы частнопредпринимательская деятельность на законной основе. Правда, сюда можно отнести различную противозаконную деятельность, подпадающую под определение статьи УК РФ, например: организация притонов, публичных домов замаскированных под массажные кабинеты, выпуск порнографической продукции и т.д.);

- кассы («общаки»), создаваемые в местах лишения свободы;

- «общак», действующий в условиях свободы. Этот вид «общака» образуется более сложным путем, чем «общак» в ИУ.

Изначально последний создавался с вполне благородной целью (пусть и не совсем благородными методами) - для оказания помощи лицам, попавшим в места лишения свободы, а также их родственникам. Однако за последние несколько десятилетий функции этого «общака» сильно изменились. Имеются сведения, что существует даже общероссийский «общак» и общая его сумма исчисляется сотнями миллионов долларов.

Необходимо отметить, что благодаря наличию «общака» в места лишения свободы попадает незаконная передача (так называемый «грев»), которая, помимо прочего, нередко содержит наркотические средства и другие запрещенные предметы. Нетрудно предположить, что наркотизация преступного сообщества порождает крайне негативные последствия. Причем проблема усугубляется после освобождения лица: освободившись, страдающий нарко

тической зависимостью, теряет возможность получать необходимые ему дозы из «общего котла», что нередко вынуждает его прибегнуть к преступному ремеслу для добычи средств на наркотики.

Для сохранности «общака» выделяются отдельные, пользующиеся доверием лидеров преступного мира лица, которым предоставляются значительные полномочия, вплоть до вынесения смертных приговоров в отношении лиц, допустивших нарушение «финансовой дисциплины». В ИУ «общаком», как правило, ведает один человек, наиболее приближенный к местному неформальному лидеру («вору в законе», а в его отсутствие - «смотрящему»). Сам хранитель «общака» в ИУ также не может без разрешения тратить его содержимое. Определить хранителя «общака» - довольно сложная задача, так как он обычно законспирирован, внешне может выглядеть вполне законопослушным лицом, не нарушающим режим содержания.

В условиях свободы в хранении денег нередко оказывают помощь лица, занимающие определенное положение в обществе, а главное - имеющие легальные формы дохода. У каждого члена «сообщаковой братвы» на связи несколько таких лиц.

В условиях лишения свободы распространена также «прописка» - на уголовном жаргоне это означает процедуру принятия новичка в свои ряды. Среди взрослых преступников «прописка» встречается достаточно редко, в основном ее используют несовершеннолетние. Как правило, «прописка» применяется в следственных изоляторах, где в силу самых разных причин контроль за ними ослаблен. Основные функции этого ритуала заключаются в следующем: изучение новичка; проверка степени его соответствия криминальной субкультуре (знание ее); проверка его готовности следовать нормам криминальной субкультуры; определение статуса новичка, вытекающих из занимаемого положения его прав и обязанностей. Процедура «прописки» проходит, как правило, в уединенных местах, таким образом, чтобы никто из администрации не смог помешать. Заканчивается - определением положения новичка в структуре криминальной иерархии, ему присваивается кличка, может быть нанесена татуировка. Лицам неудачно «прописавшимся», дают оскорбительные клички. «Прописка», как правило, проходит в форме «собеседования» новичка и неформального лидера. Процедура «прописки»-«суда» заканчивается вынесением «приговора», которым определяется, что должен сделать новичок для успешного окончания «прописки» (как правило, это требование нарушить режим содержания, чем опять же проверяется готовность новичка следовать законам криминальной субкультуры).

«Прописка» может проводиться либо сразу при поступлении новичка в камеру, либо по истечении некоторого срока, обычно трех месяцев. Во втором случае ожидающие «прописку» лица называются «молодыми».

Компрометируют новичка, снижают его статус сведения о «недостойном» поведении во время следствия и в суде: правдивые показания о соучастниках, сотрудничество с правоохранительными органами в какой бы то ни было форме. Статус «опущенных» не подлежит изменению ни при каких обстоятельствах, как бы он «героически», с точки зрения преступников, не вел себя человек во время следствия и в суде. Кроме того, если «опущенный» переходя в другую «зону» или получив новый срок, попытается скрыть свое положение, его ждет самое жестокое наказание. Таким образом, лица из «низов» не проходят «прописку», так как их статус не подлежит изменению. Не проходят «прописку» и лица, занимающие высокий статус в криминальных сообществах, но если это не широко известное лицо, то ему необходимо представить свидетелей, которые могли бы подтвердить этот факт. Проверки бывают настолько продуманными, что обмануть группу, завысив свой статус, не удается практически никому.

С понятием «прописка» неразрывно связанно понятие «прикол», т.к. «прописки» проводятся с использованием «приколов» - системы тестов в виде загадок, хитростей, игр, конечная цель которых уличить («приколоть») новичка в незнании норм и правил преступного сообщества. «Приколы» бывают разных видов:

1) «приколы типа загадок» - используются с целью проверить находчивость, сообразительность новичка, знание им конкретных норм и правел криминального сообщества. Новичку задают вопросы, в каждом из которых есть логическая или грамматическая ловушка, на которые он должен правильно ответить;

2) «приколы-единоборства» - имеют целью проверить физические (силу, ловкость) и психические (смелость) качества новичка. При помощи различных ухищрений новичка стараются спровоцировать на драку, причем с лицом, которое физически значительно сильнее его самого;

3) провокационные тесты - суть их заключается в том, что новичок «ловится» на привычных обыденных неточностях либо на незнании ответа в силу неожиданности самого вопроса. Если новичок не дает правильного ответа, то он, как правило, подвергается избиению;

4) «приколы», связанные со знанием техники и технической терминологии, в принципе отличаются от «приколов» типа загадок и тестов, лишь использованием технической терминологии. В данном случае новичку необходимы хотя бы минимальные познания в области техники;

5) «приколы-игры» осуществляются с целью подшутить над новичком, унизить его, развлечься, причем развлечения носят жестокий характер;

6) «приколы-испытания». Цель - испытать готовность и способность новичка переносить боль и отстаивать интересы сообщества: друзей, всей камеры;

7) «приколы-шантаж», имеющие цель подчинить себе, закабалить новичка. С этой целью используется любой его промах (действительный или, зачастую, вымышленный), новичку вменяется в вину какой-либо проступок. Он должен «искупить свою вину», возместить материальный ущерб (например, убрать за кого-то).

Известно, что криминальная субкультура занимает определенное место в системе человеческих ценностей; носит агрессивный характер, вторгаясь в официальную культуру и изменяя ее; проникает в СМИ и распространяет свое воздействие в основном на подростков через уголовный жаргон, тюремную лирику и прочие негативные проявления творческой деятельности криминальных элементов.

Тюремное творчество характеризует как криминальную субкультуру в целом, так и культуру отдельного пенитенциарного учреждения. Знание и умение толкования различных видов татуировок, воровского жаргона помогают охарактеризовать человека без соответствующего допроса (например, можно узнать положение человека в преступной иерархии, также прогнозировать его поведение в местах лишения свободы).

По изменениям, происходящим в воровском жаргоне, иногда можно судить о тенденциях в преступной среде (например, появление в воровском жаргоне заимствованного из английского языка слова «киллер» означает, что в российской преступной среде появилась новая «профессия» - наемный убийца; появление частной собственности отмечено новым понятием «крыша», коррумпированной преступности - понятием «крестный отец» и т.д.).

Уголовный жаргон (арго-) можно определить как закономерное явление, отражающее специфику криминальной субкультуры, степень организованности и профессионализации преступной среды. Жаргон, или специфические термины, - неотъемлемая часть любой профессии, поэтому, являясь профессиональным языком, он возникает с рождением нового вида деятельности - преступности.

Традиционное название уголовного жаргона - «феня» русские ученые связывают с языком бродячих торговцев-коробейников ХІХ в., или как его еще иначе называют, «офенским». Для обеспечения своей личной безопасности и сохранности груза торговцы шли на многие хитрости, одной из которых был их специфичный язык. Он был придуман для того, чтобы в процессе разговора никто не смог понять, например, откуда вывезут товар, какой товар, какими путями он будет доставлен, какими средствами располагает торговец и т.д. Но универсальность языка заключается в том, что он был им нужен еще и для «обмена опытом», передачи сведений о местах, наиболее благоприятных для мошенничества. Они называли себя «обзетильниками» (от слова «обзетить» — обмануть).

Немало слов русский уголовный жаргон позаимствовал также у костромских шерстобитов, бродячих музыкантов-лирников, нищих- кантюжников, которые целыми деревнями «кантюжили», «кантовались» по городам «Христа ради»; нищих-мостырников, просивших милостыни на мостах и прочее.

На основании вышеизложенного можно заключить, что воровской жаргон был предназначен для зашифровки сообщений с тем, чтобы непосвященный не мог понять, о чем идет речь, либо понял превратно. Следует отметить продуманность данной шифровки. Она состоит в том, что для понимания человеком содержания предложения мало изучить «воровские» термины, ему следует долгое время тесно общаться в уголовных кругах, так как для обозначения одного и того же понятия существуют десятки синонимов.

Главное назначение воровского (уголовного) жаргона - обеспечение преступной деятельности криминальных сообществ и сохранение своей особости. Большинство используемой лексики обозначает орудия преступной деятельности, способы ухода от преследования, поведения в суде, характер преступной деятельности, субъектов и объектов преступлений.

Необходимо отметить, что уголовный (воровской) жаргон очень быстро распространяется в среде несовершеннолетних. Причина этому - его выразительность, образность, таинственность и т.д. Уголовному жаргону свойственна также некоторая ироничность, сарказм. Сравним, например: «троллейбус» - человек в очках; «кудрявый» - лысый; «бебики» - глаза («потушить бебики» — выколоть глаза); «весло» - ложка; «цырлы» - пальцы ног.

Криминальная субкультура представляет собой вполне реальное явление, следствием которого становится прогрессирующая криминализация об-

щества. В сознании значительной части населения произошло размывание ценностных ориентиров в оценки асоциального образа жизни. Отдельные элементы криминальной субкультуры (культ насилия, антиобщественные нормы - обычаи, азартные игры, жаргон, клички, татуировки, блатные стихи и песни и т.п.) проникли в повседневную жизнь лиц, не имеющих никакого отношения к преступной среде. Рекламе подобного образа жизни, пропаганде образцов субкультуры преступного мира, безусловно, способствуют средства массовой информации. Из газет и художественной литературы в обиход граждан пришли такие слова и словосочетания, как «беспредел», «братва», «жить по понятиям». Мало кто задумывается об их происхождении, а ведь всего полвека назад они были известны только уголовникам и специалистам по криминальной субкультуре. По телевидению постоянно транслируются кинофильмы, положительными героями которых являются уголовные «авторитеты» (самые ярые приверженцы криминальной субкультуры). Не составляет никакого труда найти на прилавках магазинов книги с подробными инструкциями об изготовлении наркотических средств (невзирая на запрет, который содержится в законодательстве).

Элементы преступной субкультуры становятся частью современной повседневной жизни людей, особенно молодежи. Между тем, думается, что если их профессиональная деятельность не связана с данной областью, пропаганда криминальной субкультуры не должна быть ежедневной.

Опасность криминальной субкультуры состоит в том, что она является проводником и фиксатором криминального опыта, обеспечивает его преемственность, способствуя воспроизводству преступности.

На стадии постпенитенциарного профилактического воздействия факторами, обусловливающими совершение повторных преступлений, являются:

1) отрицательное влияние ближайшего микросоциального окружения;

2) трудности в трудовом и бытовом устройстве после освобождения;

3) отсутствие контрольно-профилактического воздействия (отсутствие специального органа по постпенитенциарной опеке за освободившимися из мест лишения свободы).

Неблагоприятные условия, влияющие на рецидив преступлений, могут также складываться в сфере семейно-бытовых отношений. Они проявляются в различных формах: от отсутствия атмосферы взаимной доброжелательности в семье до активного вовлечения освобожденного в пьянство, разврат, либо даже подстрекательство его к возобновлению преступной де-

183

ятельности .

На фоне экономического и социального кризиса, безработицы, обнищания населения криминогенная роль этих факторов очень велика.

Трудовая и бытовая неустроенность лиц, освобожденных из мест лишения свободы, как результат непринятия своевременных мер органами внутренних дел и исправительными учреждениями также способствует повторности преступлений. Так, начальники отрядов заблаговременно направляют в отделы внутренних дел информацию о необходимости трудового и бытового устройства освобождаемых осужденных. Однако соответствующие меры принимаются далеко не всегда. Подобные недостатки имеются в работе не только органов внутренних дел, но и органов местного самоуправления.

Стало правилом трудоустраивать лиц, освободившихся из мест лишения свободы, руководствуясь главным образом стремлением удовлетворить наиболее острые потребности в рабочей силе, недооценивая или даже игнорируя задачу закрепления освобожденных в таком трудовом коллективе, который в большей степени способен оказать на них позитивное воздействие. В результате некоторые лица, освобожденные из мест лишения свободы, при формально удовлетворительном решении вопроса о трудоустройстве оказываются предоставленными самим себе, длительное время ^[165]

находятся в состоянии фактической изоляции от коллектива, что затрудняет их социальную адаптацию. В настоящее время сложилась ситуация, когда освобожденный должен осуществлять свое трудовое и бытовое устройство без поддержки государственных органов и органов местного самоуправления.

По официальным данным, только 3 % освобождаемых трудоустраиваются с помощью органов социальной защиты населения.

Таблиц 26

Оказание помощи администрацией ИУ в трудовом и бытовом

устройстве

Данные, приведенные в таблице 26, свидетельствуют о низкой роли администрации исправительного учреждения в оказании помощи в трудовом и бытовом устройстве осужденных при освобождении от предыдущего наказания: почти каждому третьему осужденному она не была оказана, хотя он в ней нуждался.

Дополнительные трудности в трудоустройстве и социальной адаптации бывших осужденных связаны с отсутствием у них опыта самостоятельной трудовой деятельности, малым трудовым стажем.

В исправительно-трудовое законодательство ранее была введена норма, направленная на оказание помощи в трудоустройстве лицам, освобожденным из исправительных учреждений. Она обязывала исполнительные комитеты местных Советов обеспечивать их работой не позднее пятнадцатидневного срока со дня обращения за содействием в трудоустройстве. Но ситуация не улучшилась даже после этого решения. Так, например, в 1998 г. около 1 млн человек были освобождены из мест лишения свободы, причем 33 тыс. не были трудоустроены, и именно, как можно предположить, они определили рост рецидивной преступности по сравнению с 1987 г. на 10%^[166].

В исправительно-трудовом законодательстве (ст. 104 ИТК) была ранее закреплена обязанность обеспечивать освобождаемых из мест лишения свободы граждан работой, по возможности, с учетом имеющейся у них специальности. Но, к сожалению, трудовое законодательство не устанавливает каких-либо правовых гарантий их трудоустройства. Так, даже в 1987 г. предприятия необоснованно отказали в трудоустройстве 11 тыс. освобожденных из ИТУ. В настоящее время по новому УИК РФ, введенному в действие с 1 июля 1997 г., ст. 82 лишь в самой общей форме гласит, что бывшие осужденные, освобожденные из мест лишения свободы, имеют право на трудовое и бытовое устройство и получение других видов социальной помощи в соответствии с законодательством РФ.

В современных условиях спада производства, сокращения предприятий, безработицы бывшие заключенные имеют мало шансов на трудоустройство. Из колоний практически в «никуда» освобождаются люди без гарантированного бытового и трудового устройства. Более 3/4 бродяг - это освобожденные из мест лишения свободы, они занимаются попрошайничеством, совершают кражи и другие преступления. Проблема временного трудового устройства освобожденных, регистрации и обеспечения жильем не решена ни в организационном, ни в законодательном плане. За прием на работу граждан, проживающих без регистрации (прописки), руководитель предприятия может быть привлечен к административной ответственности.

Практика показывает, что лица, освобожденные из исправительных учреждений, предпочитают трудоустраиваться самостоятельно, без помощи государственных органов, хотя они вправе обращаться за содействием в органы Федеральной службы занятости по месту жительства. Статья 5 Федерального закона «О занятости населения» (в редакции 1995 г.) относит лиц, освобожденных из мест лишения свободы, к числу пользующихся повышенной социально-правовой защитой. В период вынужденной безработицы гражданин, освобожденный от наказания и зарегистрированный в органе федеральной службы занятости, вправе получать пособие, размер которого зависит от среднего заработка в период отбывания наказания, но не может быть меньше установленного размера минимальной заработной платы. Пособие выплачивается на условиях, предусмотренных вышеуказанным Федеральным законом.

Но право первоочередного трудоустройства еще не гарантирует, что освобожденный реально будет трудоустроен. Ведь администрация предприятия обладает правом выбора работника и предпочитает того, кто имеет более высокую квалификацию и незапятнанную репутацию. При прочих равных условиях администрация вправе предпочесть несудимого гражданина, чем судимого. Иное решение вопроса ставило бы правопослушного несудимого гражданина в худшие условия по сравнению с освобожденным от наказания.

С точки зрения социальной справедливости конечно же, факт отбытия наказания в местах лишения свободы не может создавать никаких преимуществ. Вполне оправданы опасения администрации предприятия, что, приняв на работу ранее судимого, она может приобрести неполноценного работника, который не только сам плохо выполняет производственное задание, но и отрицательно влияет на других. Трудовое воспитание освобожденных требует существенных материальных и моральных затрат трудового коллектива, а эффективность их труда часто бывает ниже, чем у других работников. Это обстоятельство неизбежно влияет на экономические показатели предприятия. Поэтому (а также из соображений воспитательного характера) нельзя концентрировать большое количество ранее судимых на одном предприятии. Целесообразно в масштабе каждой области ежегодно осуществлять прогноз численности лиц, освобождающихся из ИУ, нуждающихся в трудоустройстве и предоставлении жилой площади, и вносить эти данные в базу органов занятости и социальной адаптации для учета при распределении трудовых ресурсов. Впрочем, составление прогнозов и учеты - это еще не значит, что проблема будет реально решена. Ведь ни службы занятости, ни центры социальной адаптации не обладают правом обязать предприятие взять на работу бывшего осужденного, а тем более предоставить ему жилье. В условиях массовой безработицы, когда страдает значительная часть квалифицированных и законопослушных граждан, предоставление льгот трудоустройства и получения жилья для бывших осужденных по сравнению с законопослушными работниками скорее будет негативно воспринято населением и общественным мнением.

Такая направленность общественного мнения вполне понятна - ведь из исправительных учреждений возвращаются бывшие преступники, принесшие горе, страдание многим людям, государству и обществу в целом. Поэтому население часто, безотносительно к рассматриваемым вопросам, относится к освобожденным отрицательно. Многие не хотят вместе с судимыми работать, рядом жить, общаться, предоставлять им жилье и работу в ущерб себе, даже понимая, что, лишив ранее судимых возможности работать и жить, следует ожидать роста преступлений.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что действующая законодательная и ведомственная нормативная база противодействия рецидиву преступлений устарела и не соответствует современным реалиям. Нет федерального закона, регламентирующего вопросы профилактики рецидива преступлений, отсутствует закон о социальной помощи лицам, отбывшим лишение свободы, и контроле за их поведением. Статья 182 УИК РФ лишь в самой общей форме закрепляет права освобожденных осужденных на трудовое и бытовое устройство и другие виды социальной помощи.

Стабильный уровень рецидивной преступности в стране во многом обусловлен отсутствием системы социального сопровождения лиц, освободившихся из мест лишения свободы.

Ежегодно из исправительных учреждений возвращается в общество до 300 тыс. человек. Практически каждый освободившийся нуждается в квалифицированной помощи в решении социальных проблем. Значительно повышают риск рецидива наличие социально значимых заболеваний, психических расстройств, утрата социально полезных связей. Согласно статистике более 50 % повторных преступлений приходится на первый год после освобождения, 30 % - на второй и 15 % - на третий. Отсутствие в государстве комплексной профилактической работы с освобожденными из мест лишения свободы превращает уголовно-исполнительную систему в автономную структуру, обеспечивающую временную изоляцию от общества.

Необходима комплексная государственная поддержка лиц, освободившихся из мест лишения свободы. Ведь они в течение длительного времени находились в изоляции от общества, при этом был нарушен процесс их социализации, временно прервались или полностью утратились имеющиеся социально полезные связи и отношения.

Нормативные правовые акты и целевые программы, направленные на решение проблем социальной реабилитации лиц, осужденных за совершение преступлений, приняты только в некоторых регионах Российской Федерации. В этих актах регламентируются вопросы о квотировании рабочих мест, определяются права нуждающихся в трудоустройстве и обратившихся в органы занятости населения из числа лиц, освободившихся из мест лишения свободы, и др. Уровень повторной преступности в этих регионах имеет тенденцию к реальному снижению, но возможности проводимой в этом направлении работы еще далеко не исчерпаны.

С 90-х годов прошлого столетия в стране практически отсутствует система действенного государственного контроля за лицами, отбывшими уголовные наказания. Прекратил свое существование и институт административного надзора за лицами, освобожденными из мест лишения свободы, а альтернативных ему механизмов пока не предложено. Новый Федеральный закон «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы» 2011 г. только начал реализовываться. В этих условиях повышается опасность совершения повторных преступлений.

Привычка к пьянству или приобщение к наркотикам в местах лишения свободы также оказываются фактором повторного совершения преступлений.

Названные противоречия, хотя и не исчерпывают весь перечень причин и условий, способствующих совершению повторных преступлений, но являются основными и потому должны учитываться как первостепенные в механизме детерминации рецидивной преступности. Только воздействуя на них и их нейтрализуя, можно добиться реального снижения ее уровня.

В литературе установлены , а нашими исследованиями подтверждены субъективные причины, порождающие рецидив преступлений, в которые входят:

- эгоизм и соответственно пренебрежительное отношение не только к чужой жизни и здоровью, но и к своей собственной; ^[167]

- примитивный анархизм, порождающий большей частью хулиганство, но в состоянии опьянения - и более тяжкое насилие;

- стремление к самоутверждению, характерное для лиц, могущих восстановить социальные связи, стремящиеся к этому, а при срывах, неудачах могущие отреагировать и тяжким насилием, и сексуальным с тем, чтобы доказать свою состоятельность прежде всего самому себе;

- жестокость наиболее типична для людей отверженных, социально неадаптированных, никому не нужных и потому реагирующих на других людей бесчеловечно, варварски, немилосердно, склонных к зверским, антигуманным, садистским поступкам, живущим по изуверским нравам преступной среды;

- озлобленность различной степени вплоть до превращения в ведущую черту характера;

- агрессивность, отражающаяся в причинении вреда всем и всему - животным и людям, имуществу и порядку и т.п.;

- эмоциональная неустойчивость, проявляющаяся в несдержанности, неадекватности реагирования, вспыльчивости, бессмысленности и кажущейся безмотивности поступков;

- примитивизм эмоциональных реакций, сформированный прежней жизнью, прежде всего в условиях лишения свободы, вытекающий из низкого образовательного уровня, отсутствия культуры общения и общечеловеческой, незнание этикета;

- авторитарность, непризнание ничьих авторитетов, склонность ориентироваться исключительно на собственные чувства и побуждения, не считаясь ни с кем и ни с чем;

- холодность к переживаниям других, как животных, так и людей; отсутствие эмпатии;

- обидчивость и мстительность, воспитанные в условиях изоляции, требующие на любую мало мальскую обиду отреагировать насилием;

- завышенная самооценка, самомнение, неспособность и неумение считаться с мнением других;

- конформизм;

- зависимость от ближайшего окружения, жестко сформированная и внедренная в условиях лишения свободы, а отсюда слабоволие, неспособность разорвать социально негативные контакты;

- «привязка» к криминальной среде;

- наличие невротических и психических нарушений, отмечаемых рядом исследователей у освобождаемых, - от 30 до 80%, особенно у отбывших длительные сроки лишения свободы, требующих постоянного медицинского контроля и лечения, связанные и с алкоголизмом, наркоманией.

К числу объективных условий можно отнести:

1. Неблагоприятную социальную ситуацию в стране, экономический кризис, безработица, падение уровня жизни, снижение уровня медицинского обслуживания.

2. Низкую действенность системы социального контроля в стране.

3. Недостаточную эффективность функционирования системы правоохранительных органов и органов правосудия. Коррумпированность отдельных представителей этих органов.

4. Пороки уголовно-исполнительной системы, обусловливающие включение осужденного в преступный мир, приобретение криминального опыта и инициирующие процессы его нравственной деградации.

5. Дополнительную криминализация осужденных в местах лишения свободы.

6. Низкую эффективность функционирования механизмов вторичной социализации лиц, отбывших наказание в местах лишения свободы, в результате чего осужденный после освобождения не может найти работу, жилье и для обеспечения нормальной жизни вновь совершает преступление. Бытовая и трудовая неустроенность отмечается у 56,0% освобожденных, 12,9% имеют проблемы в семье.

7. Криминальную самодетерминацию - интеграция человека в преступную среду, которая склоняет его к преступной деятельности, активно препятствует возвращению к честной жизни.

8. Алкоголизацию и наркотизацию населения России.

На совершение повторных преступлений влияет непродуктивная контрольно-профилактическая деятельность. Так, после отмены в 1993 г. уголовной ответственности за нарушение правил административного надзора, его эффективность существенно снижена.

Сущность административного надзора, установленного Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. № 5364, заключалась в учреждении контроля и системы ограничений для определенной категории лиц, которые, отбыв наказание в исправительных учреждениях, сохранили антисоциальные навыки и привычки, приведшие к преступному исходу. С помощью разумно подобранных ограничений создается реальная возможность исключить общение поднадзорного с теми, кто разделяет его антиобщественные взгляды и настроения, устраняя тем самым одну из первостепенных причин преступности - поддержание и углубление нравов и традиций в сфере правонарушителей, в неформальных группах - криминально активных лиц. Сведение до минимума отрицательных контактов и одновременное осуществление контроля за кругом общения поднадзорного затрудняют организацию преступных групп и создают необходимые предпосылки для достижения положительных результатов в формировании нравственного и правового сознания.

Сегодня же под административный надзор берутся не все лица, на которых он распространяется. Нередко административный надзор устанавливается с большим опозданием, осуществляется формально и эпизодически, без оказания воспитательного воздействия на поднадзорного. Подобное вызывает сожаление, так как административный надзор, как организационно- правовая форма индивидуальной профилактики дает возможность держать во внимании значительное число ранее судимых лиц, обеспечивает предупреждение опасных преступлений.

В современных условиях, когда отсутствует специализированный институт социальной помощи для лиц, освободившихся из мест лишения свободы, основная их масса испытывает непреодолимые сложности в трудоустройстве, приобретении материального источника существования, кроме криминального. Это обстоятельство играет не последнюю роль в том, что 1/3 лиц, вновь нарушивших закон, обвиняются в совершении краж чужого имущества, а удельный вес ранее привлекавшихся за совершение таких видов повторных преступлений как грабеж, разбой, вымогательство, превышает соответствующий показатель среди лиц, совершивших преступление впервые.

Все вышеприведенные обстоятельства свидетельствуют о том, что предупреждение рецидивных преступлений, т.е. устранение или нейтрализация тех факторов, которые ее продуцируют в современных условиях, приобретает особую значимость, имеет комплексный характер и требует к себе повседневного внимания со стороны не только правоохранительной системы, но и всех государственных органов и общественных организаций в целом. Снижение такого сложного социального и правового явления, как рецидивная преступность, возможно только в том случае, когда будут предприняты взаимосвязанные и скоординированные меры социального, правового, криминологического и организационного характера в их единстве и взаимосвязи.

Как показывают исследования, 35% освобожденных имеют патологические изменения личности, нуждаются в специализированной наркологической, психологической или психиатрической помощи^[168]; только 29% освобожденных алкоголиков посещают наркологические учреждения в установленные сроки и активно проходят поддерживающие лечение, 32% посещают нерегулярно наркологическое учреждение, 16% уклоняются от посещения и не употребляют алкоголь, 21% возобновляют употребление алкоголя и уклоняются от посещения наркологического учреждения; 12,9% употребляют спиртные напитки под влиянием друзей из прежней компании.

Мы не ставили своей целью детально раскрывать все указанные факторы, обусловливающие постпенитенциарную преступность, так как они в той

187

или иной степени освещены в научной криминологической литературе . Многие из них являются аксиомой и не требуют доказательств.

В своем исследовании мы провели лишь анализ их особенностей на базе общеизвестных методологических криминологических походов к проблеме в современных условиях развития общества, в ситуациях реформирования уголовно-исполнительной системы.

При этом целью изучения данного аспекта проблемы мы поставили выявление факторов, наиболее типичных, характерных для всех лиц, освобожденных из мест лишения свободы и вновь совершивших преступление, не зависимо от криминологической типологии рецидивистов.