ГЛАВА VI ЮРИДИЧЕСКИЕ ФАКТЫ. ОСНОВАНИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ И ПРА­ВООТНОШЕНИЙ

«В противоположность метафизике, - указывает товарищ Сталин, - диалектика рассматривает природу не как состояние покоя и неподвижно­сти, застоя и неизменяемости, а как состояние непрерывного движения и изменения, непрерывного обновления и развития, где всегда что-то воз­никает и развивается, что-то разрушается и отживает свой век.

Эти требования диалектического метода, предъявляемые к иссле­дованию явлений естественной и общественной жизни, имеют в высшей степени важное значение для исследования правовых отношений, кото­рые как в силу своей внутренней природы, так и в силу своего общест­венного назначения не могут находиться в состоянии покоя, но уже в момент своего возникновения предназначаются для последующего осу­ществления и прекращения. Поскольку всякое право приобретает обще­ственный смысл не только как право возникшее, но и как право осуще­ствленное, постольку и правовое отношение проходит не только стадию возникновения, но и стадию осуществления или прекращения. Возник­новение и прекращение правовых отношений представляют собою ис­ходную и заключительную стадии их движения, в промежутке между которыми входящие в их состав элементы - субъекты и объекты, пра­вомочия и обязанности - могут подвергнуться частичному или полному изменению, отражающему на себе изменение к движение правового от­ношения в целом.

Как и всякое движение вообще, движение правового отношения имеет свои причины и протекает в определенных условиях, центральное место среди которых занимают внешние обстоятельства, приобретаю­щие значение юридических фактов в силу правовых последствий, кото­рые закон связывает с их наступлением.

дающих, и условии, в которых оно протекает, так невозможно понять правоотношение в его динамическом состоянии без изучения обстоя­тельств, которым закон придает юридическое значение и которые обу­словливают возникновение, изменение и прекращение правовых отно­шений.

1

Изучение юридических фактов в буржуазной цивилистической науке имело своей основной целью создание их стройной классификационной системы, которая, полностью охватывая собою все явления, приобре­тающие юридическое значение согласно предписанию закона, отражала бы в своих различных рубриках и подразделениях внешние правовые осо­бенности и свойства, присущие различным видам этих явлений. Несмот­ря, однако, на то, что проблема систематизации юридических фактов в течение длительного времени привлекала к себе внимание многих буржу­азных юристов, им не удалось создать в этой области ничего существенно нового, по сравнению с системой, разработанной еще в первой половине XIX в.^[1154]

Согласно этой системе, юридически значимые факты, противо­поставляемые фактам юридически иррелевантным, могут выступать либо как события, либо как волевые действия, непосредственно не направлен­ные на юридические цели, но тем не менее обусловливающие наступление правовых последствий (например, обнаружение находки), или непосред­ственно направленные на возникновение или прекращение правовых от­ношений (волеизъявления или правовые сделки), причем последние, в свою очередь, подразделяются на односторонние волеизъявления участ­ников оборота (односторонние сделки) и волеизъявления, совпадающие с волеизъявлением одного или нескольких других лиц (двусторонние сдел­ки или договоры)^[1155].

В дальнейшем эта система подверглась некоторым изменениям и до­полнениям. Прежде всего, в нее включается специальное указание на дей­

ствия, противные нормам права, т. е. правонарушения^[1156].

Создание логически-стройной и научно-полноценной системы юри­дических фактов имело бы, конечно, большое теоретическое значение для разрешения проблемы в целом. Но оно явилось бы не более, чем первым шагом на пути к ее разрешению. Обращаясь к этому вопросу, в связи с проблемой оснований возникновения обязательств по советскому граж­данскому праву, проф. Агарков правильно указывает, что «даже если бы мы имели до конца проработанную схему всех или хотя бы основных

юридических фактов советского гражданского права и разложили по этой схеме различные основания возникновения обязательственных отноше­ний, то все же задача разработки системы этих оснований не только не была бы разрешена, но не была бы даже надлежащим образом поставлена. Мы получили бы более или менее правильную формально-логическую схему, которая не давала бы никакого ответа на вопрос, какая связь суще­ствует между тем или иным основанием возникновения обязательства, - например, между договором и теми целями, ради которых возникают обя­зательственные отношения по советскому праву»^[1162].

Выявление сущности юридических фактов предполагает установ­ление целей, для достижения которых юридическое значение придается известным волевым действиям и внешним событиям, а также анализ ма­териальных причин, вследствие которых закон снабжает эти факты опре­деленной юридической функцией.

Вопрос этот, как известно, так и не получил единообразного разре­шения в буржуазной юриспруденции. В то время как одни авторы реши­тельно настаивали на правообразующем значении самих юридических фактов, считая, что сами юридические факты являются причиной наступ­ления правовых последствий, ибо нельзя «представлять себе правопоря­док как deus ex machina, который произвольно связывает с фактами пра­вовые последствия»^[1163], другие авторы, напротив, категорически отрицают правообразуюшее значение юридических фактов, признавая за ними лишь известные вторичные функции, по сравнению с функцией самого закона. При этом сторонники последней точки зрения обычно указывают либо на то, что «не каузальность, а мотивация опосредствует связь, когда мы го­ворим о духовном процессе возникновения, порождения, разрушения»^[1164]- и в этом случае юридические факты объявляются не причиной правовых последствий, а средством мотивационного воздействия на поведение су- дящих^[1165], - либо на то, что только закон, а не какие бы то ни было лежащие за его пределами явления, может рассматриваться как причина правовых

последствий, ибо «всякое правовое действие есть действие закона»^[1166], - и в этом случае юридические факты объявляются условием^[1167]или достаточным основанием^[1168]наступления правовых последствий. Наконец, некоторые авторы выдвигают компромиссные решения, рассматривая юридические факты одновременно и как причину и как достаточное основание возник­новения и прекращения правоотношений^[1169]либо придавая правообразую­щее значение как самому закону, так и действиям субъектов правоотно­шений и наступающим независимо от их воли внешним событиям^[1170].

Не говоря уже о порочности общефилософского воззрения на поня­тие причины и следствия, с позиций которого буржуазные юристы подхо­дят к проблеме причинно-следственной зависимости между правом, юри­дическими фактами и правовыми последствиями^[1171], проблема эта вообще не существует практически и поэтому является теоретически бесплодной, ибо причина и следствие представляют собою лишь единичные звенья в общей системе взаимодействия, и то, что в одном месте в одно время вы­ступает в качестве причины определенного следствия, то в другом месте в другое время может иметь это следствие в качестве своей причины^[1172]. Пра­вообразующее значение юридических фактов может быть поэтому выяв­лено лишь в результате исследования общей системы взаимодействия между правом и определяющими его материальными условиями общест­венной жизни, в создании которых определенную роль играют внешние природные явления и активная деятельность людей.

2

Юридические факты гражданского права как одна из главнейших проблем общей части гражданско-правовой науки могли бы составить предмет специального монографического исследования. Для наших целей достаточно осветить лишь один вопрос - вопрос о юридических фактах как основаниях возникновения гражданских прав и правоотношений. Од­

нако существенное значение для его освещения имеет предварительное выяснение некоторых более общих, связанных с проблемой юридических фактов вопросов.

Главным общепринятым видовым делением юридических фактов яв­ляется их подразделение на события и действия, которые обычно отгра­ничивают друг от друга по источнику их происхождения, относя к разряду действий то, что происходит по воле людей, и к разряду событий то, что происходит помимо и независмо от воли людей. Но отрицание волевого происхождения событий нельзя признать правильным применительно ко всем случаям этого рода. Так, смерть и пожар относятся к разряду собы­тий, хотя смерть может явиться результатом убийства, пожар - результа­том поджога.

Волевые действия с гражданско-правовыми последствиями может совершать вское лицо, обладающее гражданской дееспособностью, а кон­кретное юридическое действие, возможность или необходимость совер­шения которого обеспечиваются субъективными гражданскими правами и гражданско-правовыми обязанностями, может совершить лишь носитель этих прав и обязанностей или то лицо, которому поручено их осуществле­ние. Таким образом, возможность совершения общих юридических дей­ствий вытекает из дееспособности, тогда как возможность совершения конкретных юридических действий вытекает из конкретных прав и обя­занностей. В результате совершения этих действий, прекращается преж­нее или устанавливается новое правовое отношение, возникают новые правомочия и обязанности, которые, в свою очередь, обусловливают воз­можность или необходимость совершения новых юридических действий. Действие, следовательно, составляет условие возникновения права, но оно же является и результатом права.

Напротив, правомочие и обязанность, возникшие вследствие наступ­ления юридического события, обеспечивают не будущее событие, а буду­щее или настоящее поведение обязанных лиц. События, следовательно, имеют правовое значение не сами по себе, а лишь постольку, поскольку они обусловливают необходимость обеспечения известного поведения

людей. Поэтому событие составляет условие возникновения права, но его результатом всегда являются не события, а действия.

Таким образом, в общей цепи причинно-следственной зависимости как действия, так и события, в конечном счете, всегда порождают дейст­вия. И это вполне понятно. События сами по себе не могли бы иметь ни­какого правового значения, если бы они в той или иной степени не были связаны с поведением людей. События признаются юридическими факта­ми лишь в той мере, в какой они порождают необходимость в правовом регулировании поведения людей, которые либо могут предотвратить на­ступление события, либо должны принять на себя порожденные им по­следствия. Так, течение времени не предотвратимо для носителя пога­шаемых давностью прав, но оно приобретает юридическое значение по­стольку, поскольку управомоченный может осуществить свое право до истечения установленного в законе срока, прервать течение давности предъявлением иска, или, если он не воспользуется предоставленными ему возможностями, принять на себя последствия, наступившие в силу истечения исковой давности. Случай также относится к числу непредот­вратимых обстоятельств, и поэтому тот, кто подвергается действию слу­чая, должен принять на себя вызванные им последствия, если только дру­гие лица не приняли их на себя по договору (например, по договору стра­хования), или если эти последствия не перелагаются на других лиц по за­кону (например, по ст. 404 ГК РСФСР), или если, наконец, поведение других лиц не дает оснований для возложения на них ответственности за случай (например, просрочка должника или кредитора).

Некоторым событиям придается юридическое значение потому, что они составляют необходимую предпосылку для предъявления правовых требований к поведению людей. Так, достижение совершеннолетия потому влечет за собой возникновение гражданской дееспособности, что только в этом возрасте, по разумному предположению закона, у лица возникает спо­собность отдавать себе отчет в тех действиях, которые совершаются в сфе­ре, гражданского права. Наконец, признание юридического значения за та­кими событиями, как рождение и смерть, находит свое объяснение в том, что право не может не реагировать на факт появления или исчезновения субъекта, поведение которого составляет предмет его регулирования и со­ответствующие интересы которого получают юридическую защиту.

Итак, к какому бы гражданско-правовому событию мы ни обратились, оно проявляет свою юридическую функцию в том, что в связи с его наступ­лением или в предвидении его наступления правовому регулированию должно быть подвергнуто поведение людей. Прав поэтому проф. Магази-

нер, когда, критикуя теорию неправомерного состояния^[1173], он указывает, что неправомерным является не состояние само по себе, а поведение людей, воздерживающихся от исполнения возложенной на них обязанности по уст­ранению последствий, вызванных определенным состоянием^[1174]. Иначе гово­ря, юридическое значение имеют не события сами по себе, а те последствия, которые они порождают в области отношений между людьми.

События и действия не охватывают собою всех юридических фактов гражданского права. Под событиями обычно понимают явления, которые совершаются в определенный момент или отрезок времени, а затем исче­зают, оставляя после себя последствия, приобретающие юридическое зна­чение. События выражаются, таким образом, в единократно наступающих юридических последствиях. Но имеются и такие явления, которые дейст­вуют в течение длительного времени, непрерывно и периодически порож­дая определенные правовые последствия. К числу явлений этого рода мо­гут быть отнесены, например, естественные свойства вещей, юридическое действие которых не погашается в каком-либо одном правовом результа­те, и может выражаться в многократно повторяющихся правовых послед­ствиях. Никто, по-видимому, не станет отрицать, что, независимо от при­знания значения объекта прав за самими вещами, их естественные свойст­ва являются не объектами прав, а внешними условиями, приобретающими юридическое значение, т. е. юридическими фактами. Но, по всей вероят­ности, естественные свойства вещи не могут быть признаны юридически­ми событиями в обычном смысле этого слова, ибо, в отличие от событий, они представляют собой не преходящий юридический факт, а длящееся юридическое состояние, и порождают не единократные, а периодически повторяющиеся правовые последствия. Так, свойство неделимости вещи всегда обусловливает солидарную ответственность, сколько бы ни было заключено обязательств и связи с этой вещью; свойство потребляемости вещи всегда исключает возможность заключения договора имущественного найма; принадлежностный характер вещи всегда предполагает ее следова­ние за главной вещью и т. д. В связи с этим было бы целесообразно, наряду с событиями и действиями, выделить в особую группу под общим наимено­ванием юридических обстоятельств такие неволевые явле­ния, которые существуют постоянно или в течение длительного времени, порождают непрерывно или периодически определенные правовые послед­ствия и не погашаются в единократном акте правового действия.

Для возникновения некоторых гражданских правоотношений недос­таточно какого-либо единичного юридического факта, а требуется насту­пление их известной совокупности, которую обычно называют фактиче­ским составом или юридическим основанием (титулом) права. Однако уже при наступлении некоторых или хотя бы даже одного из фактов, яв­ляющихся элементами юридического основания права, могут наступить известные, хотя и незавершенные, правовые последствия. Так, для заклю­чения договора необходимо, как известно, совпадение волеизъявлений, выраженных в оферте и акцепте. Сама по себе оферта не порождает дого­ворных отношений, но как один из элементов предусмотренного законом юридического основания их возникновения оферта обусловливает воз­можность установления этих отношений. Тот, кому адресована оферта, еще не приобретает конкретных прав и обязанностей, но он может их приобрести, если он акцептирует оферту. Таким образом, в то время как полный фактический состав обусловливает возникновение прав и обязан­ностей, его наступившая часть создает лишь возможность для их возник­новения. Но, как мы уже видели, возможность установления правовых отношений создается не только вследствие наступления известной части фактического состава, но и вследствие одного только факта наличия у субъекта прав право- и дееспособности. Чем же эти возможности отлича­ются друг от друга?

Рассматривая условия, наступающие вследствие реализации извест­ной части фактического состава, как своеобразную правовую возмож­ность или как прообраз права, авторы этого понятия указывают, что «про­образ права нужно определять так же, как и субъективное (конкретное) частное право, содержание которого состоит во власти установить кон­кретное правоотношение, путем односторонней правовой сделки... По­этому «право» сделать оферту, образовать учреждение, составить завеща­ние, создать долговое требование для третьего лица путем договора и т. д. не является прообразом права. Ибо то, что может каждый, не является конкретной властью: всякое субъективное право есть нечто большее, по сравнению с тем, что могут все или многие, власть, которая другим не принадлежит»^[1175]. Различие между право- и дееспособностью и самим поня­тием прообраза права они усматривают, таким образом, в том, что право- и дееспособность принадлежат каждому, тогда как прообраз права при­надлежит только определенному лицу.

Обращаясь к правовым возможностям, вытекающим из право- и дее­способности, с одной стороны, и наступившей части фактического соста­ва, с другой стороны, мы должны иметь в виду, что различие между ними не сводится только к этому. Правоспособность есть способность иметь права и обязанности вообще, она создает для ее обладателя абстрактную возможность приобретения любого охватываемого объемом правоспо­собности права. Напротив, реализованная часть фактического состава создает для лица, в пользу которого она установлена, возможность приоб­ретения не всякого, а лишь такого права, юридическим основанием кото­рого данный состав является. При этом реализация правовой возможности может зависеть не только от действий лица, приобретающего права и обя­занности (а именно в этом усматривают существо прообраза права сто­ронники этого понятия), но и от действий других лиц или даже от внеш­них событий, если только они составляют недостающую часть фактиче­ского состава^[1176].

Правовая возможность создается не только благодаря наступившим событиям и действиям, являющимся элементами сложного фактического состава, но и благодаря самим правам и обязанностям, при помощи кото­рых могут быть порождены новые правовые последствия, установлены новые правоотношения. Так, право собственности, которое само приобре­тается определенным юридическим способом, в свою очередь, является одним из решающих элементов оснований установления залоговых пра­воотношений, а также отношений, возникающих из договоров имущест­венного найма, ссуды, займа и некоторых других договоров. Возникнове­нию обязательственного правоотношения также предшествуют опреде­ленные юридические факты, в силу которых его субъекты приобретают известные права и обязанности, но если бы должник по обязательству не выполнил своих обязанностей или выполнил их ненадлежащим образом, то кредитор приобрел бы вследствие этого новые правопритязания в от­ношении своего контрагента, а обязательственное отношение выступило бы в этом случае в качестве одного из элементов юридического основания возникновения новых прав, наступления новых правовых последствий.

Таким образом, наряду с другими явлениями внешнего мира, в качест­ве юридических фактов могут выступать сами гражданские права и право­отношения. Следовательно, значение права состоит не только в том, что оно непосредственно обеспечивает своему обладателю, но также и в тех скры­тых возможностях правоприобретения, которые оно таит в себе как юриди­

ческий факт. Являясь юридическим средством удовлетворения интересов управомоченного, охраняемых законом, субъективное право может выпол­нить эту функцию непосредственно, поскольку оно обеспечивает поведение обязанных лиц, и косвенно, поскольку из него могут возникнуть новые пра­ва и обязанности. Интересы собственника удовлетворяются самим пользо­ванием, но они могут быть удовлетворены также благодаря правам и обя­занностям, которые он приобретает как залогодатель, займодавец, наймода­тель и т. д. Интересы кредитора по обязательству охраняются его наличны­ми правомочиями, если должник выполняет свои обязанности нормально и своевременно, но они должны быть охранены возникающими на основе этих правомочий новыми правами, если должник не выполняет своих обя­занностей или выполняет их ненадлежащим образом.

Но если субъективные гражданские права обеспечивают удовлет­ворение интересов управомоченных как сами по себе, так и благодаря возникающим на их основе новым гражданским правам и обязанностям, то познание их значения и сущности предполагает их изучение не только как прав, но и как возможных элементов юридических оснований возник­новения новых правовых последствий, т. е. как юридических фактов.

Юридические факты, с точки зрения влияния, которое они оказывают на динамику правоотношения, обычно подразделяют на факты правообра­зующие, правоизменяющне и правопрекращающие. Мы остановимся только на правообразующих фактах, рассматривая их как юридические основания возникновения права собственности, а также обязательственных, наследст­венных и семейных прав.

3

Существующая классификация оснований возникновения права соб­ственности подразделяет все многообразие этих оснований на первона­чальные и производные способы приобретения права собственности. Тео­ретическое и практическое значение этой классификации состоит, как известно, в том, что в зависимости от способа приобретения права собст­венности по-разному определяется правовое положение приобретателя. Если право собственности приобретается производным способом (напри­мер, по наследованию или на основании гражданско-правовых сделок), то, поскольку никто не может передать другому больше прав, чем он сам имеет, к новому собственнику, за исключениями, установленными в зако­не, переходят правомочия в таком объеме, в каком они принадлежали его предшественнику. Если же право собственности приобретается первона­

чальным способом (например, вследствие конфискации или реквизиции, обнаружения клада или неистребования находки собственником), то, по­скольку у нового собственника нет предшественника или его право возни­кает независимо от прав прежнего собственника, он приобретает право­мочия в таком объеме, который установлен нормами, регулирующими право собственности.

Выделение конкретных видов юридических оснований возникнове­ния права собственности, подводимых под различные способы его приоб­ретения, также исходит из некоторой специфики правовых последствий, вытекающих из этих оснований. Так, завладение и спецификация, являю­щиеся основаниями первоначального приобретения права собственности, порождают различные юридические последствия: оккупант приобретает ничем не обремененное право; спецификант, если он становится собст­венником, обязан возместить стоимость материалов их прежнему собст­веннику. Купля-продажа и наследование, являющиеся основаниями про­изводного приобретения права собственности, также порождают различ­ные юридические последствия: покупатель, как правило, отвечает по об­ременениям приобретенного им права только в том случае, если он знал или должен был знать об их существовании; наследник отвечает по обре­менениям приобретенного им наследства независимо от его знания или незнания.

Однако как бы ни было велико теоретическое и практическое значе­ние этой классификации, в ней имеется большой пробел, образовавшийся вследствие отсутствия в ней таких оснований возникновения п р а в а собственности, в которых получает свое выражение главный ис­точник образования собственности. Не заполняет этого пробела и юридическое учение о плодах, ибо устанавливаемая им презумпция при­надлежности собственнику всех порождений собственности исходит из «производящей силы» самой вещи, тогда как марксистское учение о соб­ственности рассматривает ее не как результат действия самой природы, а как «присвоение индивидом предметов природы внутри и посредством определенной общественной формы»^[1177]. «Веществу природы он сам (чело­век. - О. И.) противостоит как сила природы. Для того, чтобы присвоить вещество природы в известной форме для его собственной жизни, он при­водит в движение принадлежащие его телу естественные силы: руки и ноги, голову и пальцы»^[1178]. Таким образом, для осуществления присвоения и для возникновения права собственности недостаточно одного лишь «ве­

щества природы», но необходимо также, чтобы осуществился процесс труда, протекающий в определенной общественной форме. Природа соз­дает только материальный субстрат собственности, ее вещественные эле­менты; но собственность как присвоение возникает в процессе труда, причем если труд является ф а к т и ч е с к и м и с т о ч н и к о м обра­зования собственности, то собственность на средства производства со­ставляет о б щ е с т в е н н о е у с л о в и е присвоения результатов тру­да, а осуществляемое собственником правомочие по использованию при­надлежащих ему средств производства образует юридическое ос­нование для возникновения права собственности в его лице. Соединение рабочей силы со средствами производства, юридически основанное на осуществлении собственником одного из его правомочий, права пользо­вания, и представляет собою, следовательно, главную предпосылку обра­зования собственности, связанную с юридическим основанием возникно­вения права собственности.

Юридическим основанием возникновения права собствен­ности, в котором получает свое выражение главный источник образо­вания с о б с т в е н н о с т и, является осуществление собственником правомочия по использованию принадлежащих ему средств производства путем соединения с ними рабочей силы, в соответствии с данными клас­совыми отношениями. Сообразно с этим должны быть определены соот­ветствующие основания возникновения различных видов права собствен­ности в СССР.

Главным источником образования государственной социалистиче­ской собственности в настоящее время является производственная дея­тельность государственных хозяйственных организаций. Не являясь соб­ственником переданного имущества, каждый хозорган тем не менее в из­вестном объеме обладает всеми тремя правомочиями собственника, в том числе и правом пользования. «Когда Кировский завод, - пишет проф. Ве­недиктов, - использует принадлежащее единому собственнику - социали­стическому государству - оборудование завода или сжигает топливо и расходует сырье, принадлежащее тому же единому собственнику, он как социалистический государственный орган... выполняя возложенное на него государством плановое задание, осуществляет производительное потребление этих средств производства. Именно для этой цели он должен обладать в необходимом объеме правомочиями и по владению, и по поль­зованию, и по распоряжению закрепленным за ним государственным имуществом. Без этих правомочий он не может выполнить возложенной

на него части единого народнохозяйственного плана»^[1179]. Плановое исполь­зование имущества, переданного хозоргану в оперативно-хозяйственное управление, осуществляется в процессе расширенного социалистического воспроизводства, результатом которого является создание и воссоздание государственной социалистической собственности. Следовательно, юри­дическим основанием возникновения права государственной социалисти­ческой собственности, в котором выражается главный источник ее обра­зования, является осуществляемое хозорганами правомочие по произво­дительному использованию переданного им в оперативно-хозяйственное управление имущества, на основании и в целях выполнения народнохо­зяйственного плана.

Главным источником образования кооперативно-колхозной социали­стической собственности является производственная деятельность коопе­ративно-колхозных объединений. Обобществленные средства производ­ства этих объединений принадлежат на праве собственности им самим, они сами осуществляют все правомочия собственника, в том числе и пра­во пользования. Последнее правомочие принадлежит им также и в отно­шении земельных массивов, переданных колхозам на праве бессрочного пользования, т. е. навечно. Эксплуатация общественных средств произ­водства в кооперативно-колхозных объединениях осуществляется при помощи труда их членов, прилагаемого в процессе расширенного воспро­изводства, который протекает в соответствии с планом и в результате ко­торого создается и воссоздается колхозно-кооперативная социалистиче­ская собственность. Юридическим основанием возникновения права кол­хозно-кооперативной социалистической собственности, в котором выра­жается главный источник ее образования, является осуществляемое кол­хозно-кооперативными объединениями как собственниками или пользо­вателями средств производства правомочие по их производительному использованию на основе и в соответствии с планом.

Личная собственность граждан на их трудовые доходы и сбережения является производной от социалистической собственности, в процессе про­изводственной эксплуатации которой они прилагают свой труд. Единствен­ным источником образования личной собственности граждан может быть только расширенное социалистическое воспроизводство и извлекаемый из него социалистический общественный доход, на известную долю которого могут притязать советские граждане в соответствии с количеством и качест­вом труда, приложенного ими в социалистической системе хозяйства как

субъектами трудовых правоотношений, возникших либо на основе трудово­го договора с государственными организациями, либо на основе членства в кооперативно-колхозных объединениях. Таким образом, для возникновения права личной собственности граждан существенными являются: расширен­ное социалистическое воспроизводство как источник образования социали­стической собственности вообще, в том числе и производной от нее личной собственности граждан; трудовые правоотношения граждан с государст­венными организациями или кооперативно-колхозными объединениями как юридическое основание их правомочия на получение известной части об­щественного дохода; количество и качество действительно затраченного ими труда как фактическое основание для определения действительной ве­личины причитающейся им доли общественного дохода. Сообразно с этим юридическое основание возникновения права личной собственности граж­дан, в котором выражается главный источник ее образования, следует опре­делять как осуществляемый гражданами на основе трудовых правоотноше­ний в процессе социалистического воспроизводства труд, в соответствии с количеством и качеством которого им выделяется определенная доля со­циалистического общественного дохода.

Источником образования собственности мелких частных хозяйств единоличных крестьян и кустарей является их личная трудовая деятель­ность. Обладая некоторыми средствами производства на праве собствен­ности, единоличные крестьяне и кустари имеют в отношении этих средств производства все правомочия собственника. Поскольку, однако, им за­прещается эксплуатация чужого труда, и они могут использовать принад­лежащие им средства производства только при помощи своего собствен­ного труда, то и по фактическим и по юридическим основаниям едино­личные крестьяне и кустари должны быть признаны собственниками все­го создаваемого ими продукта. Следовательно, юридическим основанием возникновения права собственности мелких частных хозяйств единолич­ных крестьян и кустарей, в котором выражается главный источник ее об­разования, является осуществляемое единоличными крестьянами и куста­рями правомочие по использованию принадлежащих им средств произ­водства путем приложения к ним их личного труда, с исключением экс­плуатации чужого труда.

Все эти основания возникновения права собственности относятся к числу первоначальных способов его приобретения. Им свойственно по­этому то, что вообще свойственно первоначальным способам приобрете­ния права собственности: объем правомочий собственника во всех этих случаях не носит на себе следов преемственности и определяется общими

нормами законодательства о праве собственности. Но они тем не менее являются различными основаниями, порождающими различные правовые последствия: объем и характер правомочий собственника во всех этих случаях определяется по-разному и зависит от вида права собственности, который возникает из соответствующего основания. Наконец, эти основа­ния существенным образом отличаются от всех других как первоначаль­ных, так и производных способов приобретения права собственности, ибо они выражают создание новых, а не простое перемещение уже сущест­вующих предметов. Именно поэтому они не только могут быть выделены в самостоятельный вид, но и должны быть поставлены на первое место среди других оснований и способов возникновения и приобретения права собственности.

4

Система оснований возникновения гражданских обязательственных отношений разработана в известном труде проф. Агаркова «Обязательст­во по советскому гражданскому праву». В соответствии с правильно по­ставленной и четко сформулированной задачей и научной систематиза- ции^[1180], проф. Агарков делает первую в науке советского гражданского пра­ва попытку ее разрешения, расположив различные виды обязательств и их различные основания по следующей схеме:

«1. Обязательства, непосредственно направленные на выполнение плана народного хозяйства и на удовлетворение материальных и культур­ных потребностей граждан, возникают всегда из действий, которые со­вершаются со специальным намерением создать такие обязательства»^[1181]. К действиям этого рода относятся акты государственного управления (ад­министративные акты) и гражданско-правовые акты (сделки)^[1182].

«2. Обязательства, непосредственно направленные на охрану социа­листической и личной собственности, возникают не из юридических ак­тов... Эти обязательства имеют целью устранить определенные последст­вия для имущества советского государства и других кооперативных и об­щественных организаций, а также для имущества граждан»^[1183]. К фактиче­ским составам, из которых могут возникнуть обязательства этого рода,

относятся: противоправное причинение вреда; правомерное причинение вреда, когда его возмещение сообразно возложить на причинителя; неос­новательное обогащение; исполнение обязательства одним из солидарно обязанных должников, дающее право на регрессное требование к другим должникам в соответствующей доле»^[1184].

«3. Обязательства, непосредственно направленные на социалистиче­ское распределение, т. е. на осуществление принципа «от каждого по его способностям, каждому по его труду», возникают либо из сделок, либо в результате использования общеполезного труда гражданина в интересах социалистического общества, либо в случаях, когда доля общественного дохода, полученная гражданином в качестве его трудового дохода, в силу закона предназначена не только для него лично (алиментное обязательст­во)»^[1185]. Сюда относятся также обязательства, возникающие в связи с опла­той труда авторов и изобретателей^[1186].

Достоинство этой схемы состоит в том, что систематизация основа­ний возникновения обязательств увязывается в ней с целями, ради дости­жения которых соответствующие обязательства устанавливаются. Благо­даря этому становится возможным объяснить различные признаваемые законом способы установления обязательств материальными потребно­стями социалистического общества, которыми они порождаются и в це­лях удовлетворения которых они возникают. Указания на соответствую­щие потребности содержатся в самой схеме: первая группа обязательств опосредствует отношения, которые возникают из потребностей, связан­ных с выполнением народнохозяйственного плана, а также с удовлетво­рением материальных и культурных нужд граждан; вторая группа обяза­тельств обусловлена потребностями, связанными с охраной социалисти­ческой и личной собственности; при помощи обязательств третьей группы оформляются отношения по распределению социалистического общест­венного дохода.

На первый взгляд может показаться, что одним из недостатков этой схемы является отсутствие в ней указания на конкретную сферу хозяйст­венной деятельности социалистических организаций - сферу производст­ва или сферу обращения, потребности которой непосредственно предо­пределяют необходимость установления обязательств различного рода. Однако при помощи такого чисто экономического критерия невозможно построить правильной системы оснований возникновения обязательств

потому, что обязательственные отношения обслуживают различные сфе­ры хозяйственно-экономической деятельности - не только сферу распре­деления и обмена, но и самое производство. Это относится и к таким до­говорам подряда, который непосредственно связан с производственной деятельностью, но это относится и к договору имущественного найма, в результате которого может быть получено оборудование для временного производственного использования, и даже к договору купли-продажи, который может быть заключен как для удовлетворения потребностей про­давца, связанных со сферой обращения, так и для удовлетворения потреб­ностей покупателя, связанных со сферой производства.

Следовательно, обязательства, основания возникновения которых включены в первый раздел рассматриваемой схемы, обслуживают по­требности, связанные как со сферой производства, так и со сферой обра­щения. Именно поэтому было бы целесообразнее вслед за этим разделом поместить третий раздел схемы (основания возникновения обязательств, непосредственно направленных на распределение социалистического об­щественного дохода), поскольку распределение, являясь предпосылкой обмена, наиболее тесным образом связано с собственно производством. Целесообразность такого перемещения оправдывается также и тем, что обязательства второго раздела направлены не только на охрану прав, пе­речисленных проф. Агарковым, но и на охрану прав, возникающих в свя­зи с распределением социалистического общественного дохода.

Что же касается второго раздела схемы проф. Агаркова, то из вклю­ченных в него оснований возникают обязательства, направленные как на охрану социалистической и личной собственности, так и на охрану лич­ных неимущественных прав, а также прав, возникающих из обязательст­венных отношений. К числу обязательств первого рода относятся, в част­ности, обязательства, возникающие вследствие причинения вреда здоро­вью и жизни личности. К числу обязательств второго рода относится ме­жду прочим, и упоминаемое проф. Агарковым обязательство, возникаю­щее вследствие предоставления одному из солидарно обязанных должни­ков, выполнившему перед кредитором обязательство в полном объеме, права на регрессное требование к другим должникам в соответствующей доле, поскольку, обеспечивая интерес должника, выполнившего обязан­ность в полном объеме, оно в то же врем укрепляет обязательственное отношение в целом. Поэтому было бы целесообразно, переместив второй раздел рассматриваемой схемы на третье место, объединить в нем осно­вания возникновения обязательств, направленных не только на охрану

социалистической и личной собственности, но и на охрану и закрепление гражданских прав вообще.

В качестве одного из элементов оснований возникновения обязатель­ственных отношений обычно выступает право собственности. Право соб­ственности займодавца является необходимой предпосылкой для установ­ления обязательственных отношений, возникающих из договора займа; наймодатель также должен быть собственником имущества, сдаваемого им внаем; из предпосылки наличия права собственности на стороне про­давца исходят также при заключении договора купли-продажи и т. д. В свою очередь, обязательственные отношения могут выступать в качестве оснований возникновения права собственности. Право собственности мо­жет быть приобретено по договору купли-продажи, мены и дарения. Пра­во собственности возникает также у заемщика в результате заключения договора займа.

Таким образом, являясь предпосылкой возникновения обязательст­венных отношений, право собственности, в свою очередь, может высту­пить в качестве следствия установления обязательств. Однако взаимная зависимость между правом собственности и обязательственными правами не должна скрывать от нас определяющей роли права собственности внутри этой зависимости, а это обстоятельство должно иметь решающее значение для построения общей системы основных институтов граждан­ского права.

Как известно, в теории все еще продолжает оставаться спорным во­прос о том, какие отношения составляют предмет регулирования вещного и обязятельственного права как центральных гражданско-правовых ин­ститутов. Серьезные разногласия существуют, в частности, по поводу возможности включения в разряд вещных прав права застройки и залого­вого права.

Обращаясь к этому вопросу, мы должны исходить из тех принципов, на которых основывается научная систематизация вообще. Всякая науч­ная систематизация лишь в том случае является правильной, если она от­вечает задачам, выдвигаемым в связи с ее осуществлением, и если при этом в качестве fundamentum divisionis будет избран такой признак, кото­рый, характеризуя явления с сущностной стороны, оказывается решаю­щим как в теоретическом, так и в практическом отношении.

Основная задача систематизации норм гражданского права состоит в такой их группировке, которая позволила бы установить общие положе­ния для соответствующих разделов, представленных в виде единого цело­го, соответственно той отрасли общественных отношений, которая ими

регулируется^[1187]. Какой же существенный признак отношений гражданского права может обеспечить разрешение этой задачи?

Казалось бы, наиболее удачным является экономический признак, сообразно с которым к предмету вещно-правового регулирования должны быть отнесены правоотношения, связанные со сферой производства, а к предмету обязательственно-правового регулирования - правоотношения, связанные со сферой обращения. Однако последовательное использова­ние этого признака привело бы к практически ошибочным выводам, ибо со сферой производства связаны не только отношения собственности, но и отношения, возникающие из договора подряда, страхования и некото­рые другие обязательственные отношения.

Не приводит к должным результатам и юридический признак, соот­ветственно которому к предмету вещно-правового регулирования должны быть отнесены лишь такие правоотношения, которые содержат в себе вещно-правовые элементы, поскольку в этом случае такие обязательст­венные отношения, как отношения, возникающие из договора ссуды, имущественного найма или комиссии, должны были бы оказаться в раз­ряде вещных правоотношений.

Можно было бы, наконец, воспользоваться комбинированным эко- номически-юридическим критерием, отнеся к предмету регулирования вещного права только такие отношения, которые, будучи связанными со сферой производства, содержат в себе вещно-правовые элементы. Но в этом случае некоторые обязательственные отношения (например, отно­шения, возникающие из договора имущественного найма), которым при­сущи оба эти признака, пришлось бы отнести к разряду вещных правоот­ношений.

Но если ни один из этих признаков не обеспечивает правильного разрешения задачи систематизации основных институтов гражданского права, то по всей вероятности, необходимо обратиться к анализу этих ин­ститутов по их общему значению и, установив существующую между ни­ми функциональную зависимость, определить их место в системе граж­данского права.

Во взаимной зависимости между правом собственности и другими имущественными правами решающее значение имеет право собственно­сти. Любые имущественные права, в том числе и права обязательствен­ные, а также залоговое право и право застройки, как бы разнообразны по характеру правомочий и обязанностей своих субъектов они ни были,

имеют в качестве своей главной предпосылки и решающего юридическо­го основания право собственности как основное и наиболее всеобъемлю­щее имущественное право. С этой точки зрения было бы правильнее су­ществующее деление основных институтов гражданского права на права вещные и обязательственные заменить их делением на право собственно­сти и обязательственные права, отнеся к разряду последних право за­стройки и залоговое право, поскольку, с одной стороны, условием и пред­посылкой возникновения последних также является право собственности, а, с другой стороны, решающее и длящееся значение, которое имеет дого­вор для установления этих прав, создает возможность для сохранения об­щих норм обязательственного права и в том случае, если в него будет включено право залога и застройки.

5

Своеобразие оснований возникновения наследственных прав заклю­чается в том, что они всегда выступают не как единичный юридический факт, а как сложный фактический состав. Так, наследование по закону может возникнуть в силу факта смерти наследодателя при наличии родст­венной близости и определенной степени или пребывания на иждивении наследодателя в течение одного года до его смерти и нетрудоспособности иждивенца. Право на наследование у наследников второй и третьей оче­реди возникает в том случае, если к факту родственной близости опреде­ленной степени и смерти наследодателя присоединится факт отсутствия наследников предшествующих очередей или их отказ от наследства. На­следование по завещанию, при наличии законных наследников, предпола­гает для своего осуществления, кроме родственной близости или иждиве­ния, факт смерти наследодателя, а также составление завещания в пользу лиц, входящих в круг законных наследников. Наконец, исследование по завещанию третьими лицами может иметь место только при отсутствии законных наследников в случае смерти наследодателя, составившего за­вещание в пользу третьих лиц.

Некоторые элементы юридического основания, из которого возни­кают наследственные права, должны быть налицо до смерти наследодате­ля (родство, иждивение, завещание); другие элементы могут наступить после его смерти (смерть наследников предшествующих очередей или их отказ от наследства); между этими элементами находится факт смерти наследодателя как главный элемент юридического основания возникнове­ния наследственных прав. Но каждый из этих элементов обладает само­

стоятельным предварительным юридическим действием как известная наступившая часть сложного фактического состава, являющегося основа­нием возникновения наследственных прав.

Первым элементом этого состава является родственная близость оп­ределенной степени или факт иждивения в течение одного года при нали­чии нетрудоспособности иждивенца. Не порождая наследственных прав непосредственно, перечисленные факты приобретают известное юридиче­ское действие сами по себе, поскольку они связывают наследодателя, ли­шая его возможности неограниченно свободного распоряжение своим имуществом на случай смерти. В то же время, придавая юридическое зна­чение этим фактам, закон тем самым обеспечивает интересы как самого наследодателя, имущество которого в случае его смерти перейдет к ли­цам, которым, по разумному предположению закона, он сам должен был бы его предназначить, так и наследников, для которых создается возмож­ность приобретения наследственных прав, превращающаяся в действи­тельность в случае смерти наследодателя. Возникновение конкретных прав зависит при этом не от действий лица, в пользу которого была созда­на известная правовая возможность, а от внешнего события, происходя­щего помимо и независимо от воли этого лица. Следовательно, правовые возможности, возникающие вследствие реализации известной части фак­тического состава, могут быть осуществлены не только в силу волевых действий, как думают сторонники теории прообраза права, но и в силу внешних событий, если только они являются недостающими элементами частично наступившего фактического состава.

Правовая возможность, созданная фактом родства в пользу наслед­ников второй или третьей очереди, может быть либо погашена, если име­ются наследники предшествующей очереди и если они принимают на­следство, либо реализована, если наследники предшествующих очередей откажутся от наследства или если таковых вообще не существует. В дан­ном случае правовая возможность, возникающая еще при жизни наследо­дателя, погашается или реализуется вследствие фактов, наступающих по­сле его смерти. Возникновение конкретных прав зависит при этом не от действий лица, в пользу которого создается правовая возможность, а от внешних событий или даже от воли других лиц, действия которых вос­полняют недостающую часть фактического состава. Само собою разуме­ется, что так как реализация правовой возможности не всегда зависит от действий лица, в пользу которого она создается, то и ее устранение может произойти помимо его воли, вследствие ненаступления внешних событий или несовершения необходимых действий другими лицами, а, следова­

тельно, и в этом случае правовые возможности не покрываются понятием прообраза права.

Возможность приобретения наследственных прав, имеющаяся у на­следников, в пользу которых не устанавливается законная доля, может быть устранена уже при жизни наследодателя, путем составления завеща­ния в пользу других наследников, и тогда наступление недостающей части фактического состава утрачивает для них юридический смысл постольку, поскольку погашается действие его предшествующей части. Завещание как новый юридический факт, присоединяющийся к факту родства, созда­ет для соответствующих наследников расширенные или суженные право­вые возможности, когда оно увеличивает или сокращает их законную до­лю. Последующая отмена завещания восстанавливает правовые возмож­ности, вытекающие из факта родства; но если завещание не будет отмене­но, то последующая смерть наследодателя обусловит реализацию право­вых возможностей, возникших из факта родства и расширенных или су­женных завещанием.

Отсутствие законных наследников и наличие завещания умершего наследодателя образуют юридическое основание возникновения наслед­ственных прав у лиц, указанных в завещании. Однако факт отсутствия законных наследников, хотя он и является одним из элементов этого ос­нования, сам по себе еще не создает какой-либо правовой возможности для конкретных третьих лиц, а имеет юридическое значение только для самого наследодателя, который освобождается теперь от связанности, установленной в пользу законных наследников. После составления заве­щания в пользу конкретных третьих лиц факт отсутствия законных на­следников приобретает и для них действительное правовое значение, по­скольку теперь они приобретают реальную правовую возможность, кото­рая может быть либо осуществлена вследствие смерти завещателя, либо упразднена вследствие отмены завещания.

Смерть наследодателя для первой очереди законных наследников и для наследников по завещанию является заключительным элементом юридического основания возникновения их наследственных прав. Осно­вание возникновения наследственных прав законных наследников второй и третьей очереди имеет в качестве своего заключительного элемента смерть наследодателя только в том случае, если отсутствуют наследники предшествующих очередей; в противном же случае их наследственные права могут возникнуть только при условии отказа наследников предше­ствующих очередей от принятия наследства, заявленного после смерти наследодателя. Однако с наступлением смерти наследодателя всегда име­

ется определенное лицо, у которого наследственное право возникает не­медленно, а если его нет, то наследственное имущество как выморочное поступает в доход государства. Таким образом, нельзя указать ни на один момент во времени, в течение которого наследственная масса существо­вала бы как совокупность никому не принадлежащих прав, т. е. как бес­субъектное право. Конечно, в течение известного времени от отсутст­вующих наследников может не поступать заявление о принятии наследст­ва или до истечения известного времени присутствующие наследники могут отказаться от принятия наследства, но это имеет значение для осу­ществления, а не для возникновения наследственных прав. Самое же на­следственное право у определенных наследников возникает в момент от­крытия наследства, т. е. в момент смерти наследодателя. В силу их отказа от принятия наследства или в силу их отсутствия, наследственная масса может перейти к наследникам другой очереди или как выморочное иму­щество поступить в доход государства, но тем не менее она всегда при­надлежит определенному субъекту и никогда не является имуществом бессубъектным.

Лицо, приобретающее наследственное право, становится собствен­ником наследственного имущества только после осуществления своего права. Но это не означает, что в промежуток времени между моментом смерти наследодателя и осуществлением наследственного права наслед­ственная масса является res nullius, ибо с одной стороны, факту принятия наследства придается обратная сила, а, с другой стороны, хотя наследник и не становится собственником наследственной массы до осуществления своего права, он имеет такое право, которое может превратиться в право собственности. Реальное значение наследственного права состоит не в том, что его носитель вообще имеет данное право, а в том, что последнее является юридическим основанием для возникновения нового права - права собственности. Иначе говоря, наследственное право имеет значение для его обладателя не столько как право, сколько как юридический факт. Именно потому, что наследственное право настолько приближается к праву собственности, которое из него возникает, наследственное правоот­ношение по своей конструкции оказывается аналогичным отношению собственности: активными субъектами этого правоотношения являются наследники, управомоченные на приобретение права собственности; им противостоят все третьи лица, обязанные воздерживаться от действий, препятствующих осуществлению этого права.

Наследственные права могут явиться также юридическим основани­ем возникновения правовых отношений между сонаследниками, между

ними и третьими лицами, кредиторами и должниками наследодателя, а также между наследниками и государственными органами, на которые возлагаются обязанностями по охране наследства, обеспечению наследст­венных прав и т. д. Поскольку значение наследственных прав состоит не столько в том, что они сами являются правами, сколько в том, что они открывают возможность для приобретения новых прав и, прежде всего, права собственности, то и для понимания их сущности они должны быть изучены не только сами по себе и не только с точки зрения оснований их возникновения, но и как основания приобретения новых прав и создания новых юридических возможностей.

6

Семейно-брачные отношения, так же как и наследственные права, возникают из сложного фактического состава: из факта регистрации брака в органах загса или других органах, выполняющих их функции, при нали­чии волеизъявления лиц, желающих вступить в брак, а также при наличии обстоятельств, обусловливающих возможность вступления в брак (дости­жение брачной дееспособности), и отсутствии обстоятельств, препятст­вующих вступлению в брак (родства определенной степени, другого заре­гистрированного брака и т. д.). Однако, в отличие от отдельных элементов юридического основания возникновения наследственных прав, ни один из положительных элементов основания возникновения семейно-брачных отношений, при отсутствии факта регистрации брака, не порождает ни правовой связанности, ни реальных юридических возможностей. Напро­тив, отсутствие некоторых элементов этого основания, лишь при наличии которых возможно вступление в брак, и наличие не входящих в него об­стоятельств, лишь при отсутствии которых возможно установление се­мейно-брачных отношений, порождает известную правовую обязанность для всех третьих лиц или для лиц, на стороне которых должны наличест­вовать или отсутствовать данные обстоятельства. Так, наличие между данными лицами родственной близости определенной степени, которая должна отсутствовать, согласно предписанию закона, лишает их возмож­ности вступить в брак друг с другом. Недостижение данным лицом воз­раста, достижение которого, согласно предписанию закона, необходимо для возникновения брачной дееспособности, не только лишает возможно­сти данное лицо вступить в брак, но и обязывает всех других лиц воздер­живаться от вступления с ним в брачные отношения.

Среди всех элементов юридического основания возникновения се­мейно-брачных отношений решающее значение имеет факт регистрации брака, который после издания Указа Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г. приобретает уже не просто формально-доказа­тельственное, но и материально-правовое значение конститутивного эле­мента установления брака. До регистрации брака никакое фактическое состояние не может породить каких-либо правовых последствий, в том числе и правовой связанности, которая обычно устанавливается в случае наступления некоторых элементов юридического основания возникнове­ния всех других гражданских прав. Если же регистрация состоялась, то последующее обнаружение обстоятельств, препятствующих вступлению в брак, сами по себе не уничтожают брака до тех пор, пока объявление бра­ка недействительным не сделает возможным отменить ранее произведен­ную регистрацию. В последнем случае особое конститутивное значение регистрации брака проявляет себя с тем большей силой, что в то время, как все другие права и правоотношения могут возникнуть только при на­личии всех элементов фактического состава и прекратиться с исчезнове­нием даже одного из них, семейно-брачные отношения, возникающие вследствие регистрации брака, при отсутствии одного из необходимых элементов его юридического основания могут быть прекращены только в том случае, если будет отменена ранее произведенная регистрация брака.

Семейно-брачные отношения, имея фактическое основания своего собственного возникновения, могут, в свою очередь, явиться основанием возникновения новых прав и правоотношений. Так, семейно-брачные от­ношения между супругами, имеющие правовую силу только в том случае, если брак был зарегистрирован, является тем фактом, который необходим для придания правового значения родственным отношениям между деть­ми и отцом. Только при наличии этого факта дети могут наследовать имущество отца, притязать на алиментирование с его стороны и при из­вестных условиях быть обязанными к алиментированию отца. Только при наличии этого факта они признаются состоящими в родственных отноше­ниях с родственниками отца, а это при известных условиях может привес­ти к возникновению взаимных правовых отношений между ними.

Значение юридического факта могут иметь не только существующие, но и прекращающиеся семейно-брачные отношения. Так, несмотря на расторжение брака, при известных условиях на одного из супругов может быть возложена обязанность по алиментированию другого супруга в те­чение определенного времени. Ранее существовавший брак, несмотря на его последующее расторжение, является основанием для придания право­

вого значения родственным отношениям между детьми, родившимися в этом браке, и детьми отца, родившимися во втором зарегистрированном браке.

Таким образом, семейно-брачные отношения как отношения право­вые могут рассматриваться и сами по себе, и как правовые последствия, имеющие свою причину, и как причина, обусловливающая наступление новых правовых последствий. Но они отнюдь не составляют исключения в этом смысле, а, напротив, подтверждают собою общее правило, которое может и должно быть распространено на категорию правовых отношений вообще.

Всякое правовое отношение лишь в том случае может быть познано в полном объеме, если оно будет изучено не только с точки зрения заклю­ченных в нем прав и обязанностей и не только с точки зрения оснований, из которых оно возникает, но и с точки зрения того значения, которое оно приобретает как юридический факт, служащий основанием возникновения новых прав, причиной наступления новых правовых последствий.

Печатается по: Иоффе О. С. Правоотношение по советскому гражданскому праву / Отв. ред. С. И. Аскназий. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1949.