§ 3. Осуществление Российской Федерацией прав участия в хозяйственных обществах [83]
1) государственными унитарными предприятиями или учреждениями на праве хозяйственного ведения или оперативного управления (ст. 294, 296 ГК РФ);
2) государственными корпорациями (государственнвіми компаниями, публично-правоввши компаниями);
3) коммерческими организациями и индивидуальными предпринимателями по договору доверительного управления имуществом (ст.
1012 ГК РФ).При непосредственном осуществлении Российской Федерацией прав возникает ряд актуальных с точки зрения гражданского права вопросов. Так, одним из вопросов является допустимость заключения Российской Федерацией корпоративных договоров (ст. 67.2 ГК РФ). Нормы права, содержащиеся в ГК РФ, а также в отдельных законах не содержат на этот счет каких- либо особых указаний. Ничего не говорится и в подзаконных актах, регламентирующих порядок реализации государством прав акционера.
Вместе с тем усиление договорного элемента и диспозитивных начал в современном корпоративном праве, делающее соглашения одним из источников установления прав и обязанностей членов корпорации, заставляют дать ответ на поставленный вопрос.
Молчание законодателя на этот счет оправдывает существование двух диаметрально противоположных мнений. C одной стороны, в условиях общей диспозитивности норм гражданского права нет каких-либо ограничений и запретов на участие государства в гражданско-правовых сделках. А. А. Иванов пишет: «Государству доступна любая сделка, за исключением тех, которые рассчитаны исключительно на физических и юридических лиц»1.
Здесь можно добавить, что некоторыми зарубежными правопорядками допускается участие государства в акционерных соглашениях (Латвия, Бол- [84] гария и др.)[85]. Допускается участие государства в корпоративном соглашении по правилам Моделвного закона о публично-частном партнерстве СНГ (ст. 29), если это не противоречит внутреннему законодателвству[86].
Противоположное мнение (о том, что государство не может бвітв участником корпоративного договора) также может бвітв обосновано рядом соображений, как то:
1) условия заключенного договора могут вступитв в противоречие с целями участия государства в данном хозяйственном обществе;
2) установление имущественнвіх санкций, связаннвіх с нарушением соглашения Российской Федерацией ставит под удар интересві казнві;
3) наличие административно-правоBBix процедуры и бюрократических элементов, требующих согласования корпоративного договора между различивши ведомствами и открвівающих перспективу оспаривания заключен- HBix соглашений по мотиву отсутствия согласия государственного органа, нарушения порядка согласования и др[87].
Наконец, отвлекаясв от корпоративнвіх соглашений, нетрудно заметитв, что государство - специфический субъект договорнвіх правоотношений. До- говорві с участием государства (а) в ряде случаев регулируются положениями не толвко гражданского, но и специалвного законодателвства (например, бюджетного); (б) отличаются особвш порядком заключения; (в) предполагают ограничение свободві договора для другой сторонві и т.д[88].
Далее, на примере корпоративных правоотношений видно, что механизму реализации корпоративний прав государства в основном присущ императивный метод. Он, в частности, ввіражается в наличии специалвнвіх прав, содержание которвіх определяется законом, способе принятия решений (голосование по директивам) и т.д. Корпоративны:й договор, напротив, отражает диспозитивный метод регулирования правоотношений между участниками (акционерами) и в этом смвісле скорее пригоден для консолидации интересов частник лиц.
Для государства же, при имеющихся у него специалвнвіх правах (в частности, «золотой акции») необходимости заключатв корпоративний договор отпадает. Очевидно, отпадает она и тогда, когда пакет находящихся у государства акций (долей в уставном капитале) является контролвнвш или блокирующим. Более того, типичные обязателвства, ввітекающие из корпоративный соглашений (обязателвство голосоватв определенным образом, отчуждать или не отчуждать акции (долив уставном капитале)), могут противоречить как публичным интересам, так и отдельным правовым нормам (например, о сохранении доли участия государства)[89].
C учетом изложенного, разумное решение поставленного вопроса должно состоять в предоставлении Российской Федерации возможности заключать корпоративный договор, но с учетом некоторых ограничений (изъятий): Российская Федерация не может быть стороной в корпоративных договорах в тех случаях, когда их предметом являются ее обязательства (а) осуществлять право голоса определенным образом; (б) отчуждать принадлежащие ей акции (доли).
Такое ограничение, как видится, позволит оградитв государство от невыгодных для него условий соглашения, нежелателвных имущественных санкций, обеспечитв соблюдение интересов государства и т.д.
Видится, что корпоративный договор, заключенный в нарушение указанных запретов должен считатвся недействителвным лишв в части обозначенных выше недопустимых условий, если можно предположитв, что договор был бы заключен и без них (ст. 180 ГК РФ).
Наконец, нет нужды признавати полноствю недействителвным корпоративный договор, содержащий недопустимые для Российской Федерации условия в тех случаях, когда его участниками являются несколвко сторон, если можно предположитв, что договор был бы заключен без участия в нем Российской Федерации. Иными словами, договор в этой ситуации будет являтися недействителвным лишв применителвно к участию в нем Российской Федерации. Такое решение отвечает принципу нерушимости сделки1 и идее стабилвности гражданского оборота. Наконец, оно укладывается в концепцию «субъектной делимости сделки», известной зарубежной доктрине гражданского права. Субъектная делимость сделки по немецкому праву применима в ситуациях множественности лиц на стороне сделки[90] [91]. Из этого, в частности, следует, что многосторонний договор (договор о совместной деятельности, договор об учреждении юридического лица), сохраняет свою силу для лиц, участвующих в нем, если договор признается недействительным лишь в отношении конкретного лица. Очевидно, нет оснований отказать в применимости этих суждений по отношению к корпоративному договору. Таким образом, при установлении ограничений на участие государства в корпоративном договоре, следует предусмотреть, что: 1) сохраняет свое действие правило о том, что корпоративний договор не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (п. 5 ст. 67.2 ГК РФ); 2) заключение органом государственной власти корпоративного договора вопреки установленным ограничениям не влечет недействителвности для осталвнвіх участников, если можно предположитв, что договор бвіл бы заключен без участия в нем Российской Федерации (ст. 180 ГК РФ). Вместе с тем, действующее законодателвство не содержит формалвнвіх ограничений или запретов на участие государства в корпоративнвіх договорах. Это отчасти объясняется вар нативно ствю моделей участия государства в хозяйственных обществах, а также относительной новизной самого института корпоративного договора в российском законодательстве и отсутствием богатого правоприменительного опыта. Поэтому очевидно, что этот вопрос должен быть, так или иначе, решен при принятии специального законодательства об участии Российской Федерации в хозяйственных обществах. Заключенные же до установления ограничений соглашения, по-видимому, являются действительными и подлежат исполнению. 2. При реализации государством корпоративных прав нередко возникает вопрос о допустимости признания государства аффилированным лицом, а также лицом, заинтересованным в совершении хозяйственным обществом сделки. Проблема эта в настоящее время утрачивает остроту, поэтому целесообразно добавить лишь несколько слов на этот счет. Известно, что законодательная политика и правоприменительная практика последних лет, позиция органов государственной власти и Банка России, а также юридическая литература в настоящее время ориентированы на отказ от признания государства аффилированным с кем-либо лицом. В обоснование указанной позиции высказываются различнвіе причинні, как формалвного, вроде отсутствия у Российской Федерации статуса юридического лица[92] [93], так и содержателвного свойства. Так, по одному из дел Президиум ВАС РФ указал, что отнесение Российской Федерации к аффилированным лицам привело бы к неопределенности в отношении учета таких лиц каждым юридическим лицом, относящим- ся к аффилированнвш лицам Российской Федерации . Равнвш образом, применителвно к заинтересованности в совершении сделки (ст. 45 Закона об ООО, ст. 81 Закона об АО) в литературе можно счи- татв господствующей точу зрения, исключающую заинтересованноств государства по смвіслу, придаваемому ей соответствующими нормами. Как известно, цели ввіделения категории сделок с заинтересованноствю состоит в стремлении исключить возможный конфликт интересов участников общества и лиц, входящих в органы управления общества. Тем самым защищаются интересы участников (акционеров) и самого общества от возможных злоупотреблений, обусловленных личными интересами участников и менеджмента компании. В таком понимании заинтересованность государства вряд ли возможна. Очевидно, что публичные интересы, преследуемые государством при его участии в хозяйственных обществах, снимают вопрос о заинтересованности, поскольку у государства априори отсутствует личная заинтересованность в той или иной сделке[94]. Сказанное, однако, не означает возможности признания государства контролирующим лицом для целей возложения на него ответственности в соответствии со ст. 53.1 ГК РФ и другими нормами. 3. В завершение настоящего параграфа следует осветить вопросы правового режима акций (долей в уставном капитале), хозяйственных обществ с госучастием, поскольку без его учета невозможно осуществление государством корпоративных прав. Прежде всего, следует отметить, что правовой режим акций (долей в уставном капитале), принадлежащих Российской Федерации, отличается как от правового режима акций (долей в уставном капитале), находящихся в частной собственности, так и от правового режима прочего государственного имущества. Немаловажно и то, что правовой режим акций (долей в уставном капитале), находящихся в публичной собственности, дифференцируется в зависимости от способа осуществления государством корпоративных прав. Так, имеются некоторые особенности правового режима при непосредственной реализации государством корпоративных прав. В ряде случае предусматривается нахождение в федеральной собственности того или иного количества акций (долей в уставном капитале). Минимальные пределы акций установлены, в частности, ст. 40, 40.1 Закона о приватизации, указами Президента РФ и распоряжениями Правительства РФ в отношении акций (долей в уставном капитале) тех или иных обществ[95]. Иначе говоря, запрещается дробление акций (долей в уставном капитале). Одним из Указов Президента России установлено, что доля Российской Федерации в уставном капитале ОАО «Объединенная авиастроительная корпорация» должна составлять не менее 75% акций[96]. Но наиболее ярким примером обособления правового режима акций можно назвать акции АО «УК РФПИ», которые в соответствии законом должны находиться в федеральной собственности[97]. Следовательно, для отчуждения акций указанного общества потребуется изменить закон. В противном случае сделка, направленная на их отчуждение является недействительной. Следовательно, имеются основания полагать, что акции АО «УК РФПИ» тем самым ограничены в обороте (п. 2 ст. 129 ГК РФ). Выше было высказано предположение о том, что Российская Федерация не может быть участником корпоративного договора. Во многом такой вывод опирается на особенности режима принадлежащих государству акций (долей в уставном капитале), в соответствии с которым государство не может вступать в соглашения, предметом которых является обязательство отчуждать акции, принадлежащие государству или приобретать акции (доли) других участников корпорации[98]. Следует признать, что в действующем российском законодательстве не сформирован общий подход к правовому режиму акций (долей в уставном капитале), принадлежащих государству, который бы учитывал их особенности. Между тем опыт законодательства других государств показывают, что такие особенности, несомненно, есть. К примеру, Закон Республики Казахстан «О государственном имуществе» устанавливает несколько особенностей правового режима принадлежащих государству акций (долей в уставном капитале): 1) передача принадлежащих государству акций (долей участия в уставном капитале) допускается, по общему правилу, только на возмездной основе; 2) залог принадлежащих государству акций акционерных обществ и долей участия в уставных капиталах товариществ с ограниченной ответственностью не допускается (ст. 175 упомянутого Закона[99]). В российском законодательстве принцип возмездности отчуждения государственного имущества носит специальный характер, поскольку установлен лишь приватизационным законодательством (п. 2 ст. 2 Закона о приватизации). Что касается залога акций (долей в уставном капитале), принадлежащих государству, то закон не содержит на этот счет каких-либо запретов. В связи с этим думается, аналогичные нормы могли бы быть закреплены в российском законодательстве об участии государства в хозяйственных обществах. Отдельные особенности правового режима акций (долей в уставном капитале) предусматриваются в случае опосредованного осуществления государством корпоративных прав. Речь идет об осуществлении корпоративных прав унитарными предприятиями, поскольку собственником этих акций остается государство. Здесь, однако, особенности правового режима формируются в основном за счет внесения соответствующих положений в устав предприятия, в частности, путем определения перечня подлежащих согласованию с собственником сделок. Сложнее дело обстоит с акциями (долями), переданными стратегическим акционерным обществам и государственным корпорациям (компаниям), так как, вообще говоря, и те, и другие обладают имуществом на праве собственности. Однако, право собственности указанных организаций имеет урезанный вид, поскольку оно претерпевает известные ограничения. В соответствии с ч. 3 ст. 39 Закона о приватизации стратегические акционерные общества не вправе под страхом ничтожности без согласия уполномоченного органа совершать: 1) сделки, связанные с отчуждением акций, внесенных в уставный капитал общества в соответствии с решением Правительства РФ; 2) сделки, влекущие за собой возможность отчуждения или передачи их в доверительное управление. Схожим образом дело обстоит и с акциями, переданными в качестве имущественного взноса Российской Федерации государственным корпорациям (компаниям). Правомочие распоряжения здесв также ограничено по закону. В частности, акции ОАО «Рособоронэкспорт» могут бвітв проданві или отчужденві пивши способами (переданві в залог и доверителвное управление, обремененві пивім образом) толвко на основании федералвного закона[100]. Иначе говоря, положение акционера (ГК «Ростехнологии») становится в некотором смысле формальным ввиду существенного «сжатия» его правомочий. C другой стороны, государство, внося изменения в законодательство, по сути, может распоряжаться этими акциями, не являясь их собственником и строго говоря, не имея к ним иного отношения, кроме как отношения учредителя госкорпорации. В случае с акциями других обществ, переданными государством корпорации «Ростех», действует несколько иной порядок распоряжения. Их отчуждение третьим лицам допускается по согласованию с Правительством Российской Федерации[101]. В этом случае государство, так же, не являясь акционером, имеет возможность определять юридическую судьбу акций, принадлежащих госкорпорации «Ростех». Безусловно, подобные юридические конструкции можно было бы списать на необходимость соблюдения публичных интересов, проявление властных полномочий государства, необдуманный подход к институту самих государственных корпораций, непоследовательность законодателя и прочее. Однако, учитывая симптоматичность их введения в законодательство, возникает необходимость дальнейшего научного их анализа[102]. В то же время, обозначенная проблема выходит за пределы вопроса об осуществлении государством корпоративний прав. Скорее она является продолжением более крупной теоретической дискуссии о правах государственник юридических лиц на вверенное им имущество[103]. По сути, мы имеем дело с «проникновением» правомочий государства в право собственности созданнвіх им юридических лиц. Поэтому в целях настоящего исследования следует ограничитвся указанием о том, что сохраняющиеся правомочия государства в отношении переданнвіх им акций (долей в уставном капитале) оказвівают влияние на юридический режим последних. Обобщая изложенное, нужно отметитв, что правовой режим акций (долей в уставном капитале) хозяйственник обществ с госучастием обладает несколвкими особенностями: 1) некоторвіе акции (доли в уставном капитале) в силу закона ограни- чены в оборотоспособности; 2) законом могут допускатися запретві на некоторвіе сделки с акциями (долями в уставном капитале) хозяйственник обществ с госучастием (залог, отчуждение по безвозмездной сделке); 3) законом предусмотрены ограничения на распоряжение акциями (долями в уставном капитале), переданнвши в качестве вклада в уставный капитал стратегических обществ и др.; 4) законом или инвім правоввім актом может предусматриваться нахождение в федеральной собственности того или иного минимального количества акций (долей в уставном капитале). Основные выводы: 1. Представляется необходимым запретить участие Российской Федерации в корпоративных договорах в тех случаях, когда их предметом являются ее обязательства (а) осуществлять право голоса определенным образом; (б) отчуждать принадлежащие ей акции (доли в уставном капитале). Вместе тем, этот вывод, носящий пока что предположительный характер, в настоящее время вряд ли может претендовать на роль постулата. В случае установления соответствующего законодательного запрета следует предусмотреть, что заключение органом государственной власти корпоративного договора вопреки установленному запрету не влечет недействительности для его остальных участников, если можно предположить, что договор был бы заключен без участия в нем Российской Федерации (ст. 180 ГК РФ). 2. Публичные интересы, преследуемые государством при его участии в хозяйственных обществах, снимают вопрос о заинтересованности, поскольку у государства априори отсутствует личная заинтересованность в той или иной сделке. 3. Правовой режим акций (долей в уставном капитале), принадлежащих Российской Федерации, отличается от правового режима акций (долей в уставном капитале), находящихся в частной собственности. Его особенности могут проявляться, в частности, в ограничении оборотоспособности акций (долей в уставном капитале), установлении механизма согласования сделок по их отчуждению, в запрете некоторых сделок с акциями (долями) хозяйственных обществ с госучастием (залог, отчуждение по безвозмездной сделке), установлении количественного минимума в том или ином хозяйственном обществе.