§ 4. Хозяйственное законодательство и практика

Среди разнообразных аргументов, приводимых в целях обоснования самостоятельности отрасли хозяйственного права, несомненно, централь­ное место занимает ссылка на потребности практики.

Автор останавливается только на практике, которая связана с рабо­той юридической службы в промышленности. Но этим, разумеется, нель­зя ограничить анализ интересующего нас вопроса. Нужно рассмотреть практику во всех возможных направлениях, на которых хозяйственное право, если бы оно существовало как отрасль права, может себя проявить. Прежде всего надлежит поставить вопрос о законодательной практике, т. е. о том, как должен строиться закон и проводиться кодификация зако­нодательства соответственно теории хозяйственного права. Затем необ­ходимо выявить, как это отразится на практической работе органов ар­битража по применению юридических норм. Наконец, требуется устано­вить, какую реальную помощь хозяйственное право было бы способно

оказать юридической службе госорганов, в том числе социалистических промышленных предприятий. Рассмотрим каждый из этих вопросов в отдельности.

Относительно законодательства предложения сторонников теории хозяйственного права сводятся к следующему: а) Основы гражданского законодательства и республиканские гражданские кодексы должны включать в себя только нормы, регулирующие имущественные отноше­ния между гражданами или с участием граждан; б) хозяйственные отно­шения следует регулировать специальными законами, издаваемыми по отдельным вопросам хозяйственного строительства, причем сводить та­кие законы в единый кодекс пока еще преждевременно; в) при неурегу­лированности того или иного вопроса в хозяйственном законодательстве нужно применять к хозяйственным отношениям соответствующие поло­жения гражданского законодательства, хотя со временем, когда хозяйст­венное право будет разработано в достаточной степени, надобность в этом отпадет^[1319].

Итак, надлежит констатировать в первую очередь отказ сторонников хозяйственного права от его кодификации. Тем самым разобщенность в законодательстве по хозяйственным вопросам, которая, наконец, могла бы быть устранена в результате осуществления кодификационной рабо­ты, окажется сохраненной на неопределенно продолжительное время. Известно, что кодификация представляет собой сведение в единый орга­нический закон всего действующего законодательства в соответствующей области, подвергаемого в этих целях необходимой обработке. Хозяйст­венное законодательство получило у нас достаточно широкое развитие. Почему же его нельзя кодифицировать в настоящее время? Не потому, конечно, что нынешний этап развития советского права обладает в этом отношении какими-то особенностями, а потому, что хозяйственный ко­декс, если бы он даже и был разработан, пришлось бы подчинить кодексу гражданскому.

Действительно, как видно из изложенного, некоторые гражданско- правовые нормы и впредь будут применяться к хозяйственно-правовым отношениям, а это означает, что уже в первых статьях хозяйственного кодекса придется провозгласить общее значение для хозяйственного права кодекса гражданского. Является ли такое положение временным? Нет, не является. Мы уже обращали внимание на то, что для многих институтов, применяемых также и в отношениях между хозорганами (защита права собственности, деликтные обязательства, внеплановые

договоры и др.), вообще нет и не может быть места в хозяйственном праве. Они останутся в праве гражданском и будут зафиксированы в Гражданском кодексе. Стало быть, подчинение хозяйственного кодекса кодексу гражданскому неустранимо, а так как это обстоятельство пре­пятствует кодификации хозяйственного права, то последнее вообще, а не только временно, будет оставлено вне кодификации. Такова первая рекомендация, которую должны сделать законодателю сторонники тео­рии хозяйственного права.

Но то, что не будет сказано в хозяйственном кодексе, ввиду его от­сутствия, придется сказать в кодексе гражданском, издание которого пре­дусмотрено Конституцией СССР и конституциями союзных республик.

При этом вовсе обходится молчанием одна из важнейших групп субъектов советского права - колхозы. К хозяйственному праву они не относятся, так как последнее ограничивается лишь госорганами и некото­рыми отношениями с участием кооперативных организаций, а в граждан­ском праве колхозы могли бы появиться только в результате установле­ния имущественных отношений с гражданами. Но колхозы являются уча­стниками многообразных гражданских правоотношений, численность которых все более расширяется. Мы имеем в виду договоры колхозов с РТС по покупке машин или получению их напрокат, межколхозные про­изводственные связи, о всемерном развитие которых говорится в решени­ях XXI съезда партии, отношения колхозов с межколхозстроями и т. д.

Чтобы не оставить эти отношения вне какой бы то ни было отрасли права, сторонники теории хозяйственного права должны сделать законодателю третью рекомендацию: включить соответствующие институты в Граж­данский кодекс, хотя в нем и будет сказано, что такие институты к граж­данскому праву не имеют никакого отношения.

Не подлежит сомнению, что ни одну из перечисленных рекоменда­ций законодатель принять не может. Остается, следовательно, альтерна­тива: либо отказаться от кодификации советского законодательства в об­ласти имущественных отношений, либо отвергнуть концепцию хозяйст­венного права. Мы думаем, что решение такой альтернативы предопреде­лено уже самим ее характером.

Нужно поэтому признать единственно правильными те выводы, ко­торые основываются на оспариваемом авторами хозяйственно-правовой концепции учении о социалистическом гражданском праве: а) Основы гражданского законодательства и республиканские гражданские кодексы призваны регулировать имущественные отношения социалистического общества (между гражданами, между гражданами и организациями, меж­ду самими социалистическими организациями); б) в них должны поэтому найти отражение наиболее важные и стабильные нормы, регулирующие хозяйственные отношения (по поставке, капитальному строительству, кредиту и расчетам и др.); в) те нормы о хозяйственных отношениях, ко­торые носят оперативный, детальный и изменчивый характер, надлежит выделить в специальные нормативные акты, которые будут подчинены соответствующим общим положениям Основ гражданского законода­тельства и республиканских гражданских кодексов.

Потребность в образовании хозяйственного права, якобы испыты­ваемая арбитражной практикой, заключается, по мнению В. П. Ефимоч- кина, в том, что арбитраж и его работники относятся к числу государст­венных органов и должностных лиц, «имеющих дело только с хозяйст­венно-правовыми отношениями между социалистическими организация­ми (и не соприкасающихся в своей работе с отношениями между гражда- нами)»^[1320].

Однако в таком положении находятся очень немногие государст­венные органы. Их подавляющее большинство состоит в отношениях как с организациями, так и с гражданами, а если иметь в виду трудовые отношения, то в них участвует даже и арбитраж как учреждение, имею­щее своих служащих. В этом смысле всем без исключения советским государственным органам приходится вступать в правоотношения с

гражданами, и потому они не могут замкнуться в рамках хозяйственно­го законодательства.

В. П. Ефимочкин правильно обращает внимание на то, что арбит­раж имеет дело с отношениями между социалистическими (т. е. в том числе и кооперативными) организациями, в то время как хозяйственное право должно регулировать отношения, складывающиеся лишь в госу­дарственном социалистическом хозяйстве. Оно, следовательно, неспо­собно охватить все проблемы, которые возникают в арбитражной прак­тике. Поэтому авторы рассматриваемой концепции оговаривают вклю­чение в хозяйственное право также некоторых отношений с участием кооперативных организаций, хотя такая оговорка и находится в противо­речии с их пониманием хозяйственного права как отрасли, регулирующей отношения, которые складываются в государственном социалистическом хозяйстве. Но они не выдвигают никакого критерия, на основе которого можно было бы установить, какие именно отношения с участием коопе­ративных организаций включаются в хозяйственное право. Нельзя ведь считать таким критерием относимость возникающих споров к арбитраж­ной юрисдикции. Соответствующие отношения становятся предметом арбитражного рассмотрения только в случаях правонарушений, что быва­ет сравнительно редко, а нормами права они регулируются и в их нор­мальном состоянии. Как же судить практике о том, регулируются ли дан­ные отношения хозяйственным правом, если ни один из их участников не нарушает своих обязательств? Решить этот вопрос на практики было бы невозможно.

Ограничимся, однако, конкретными практическими потребностями арбитража и будем исходить из того, что хозяйственно-правовыми явля­ются отношения, которые могут стать предметом арбитражного рассмот­рения. В таком случае объем хозяйственного права будет зависеть от компетенции арбитража.

В отношениях между социалистическими организациями возникают самые различные споры. Не все они относятся к компетенции арбитража. Так, в отношениях железной дороги с предприятием - владельцем подъ­

ездных путей могут возникнуть споры, связанные с осуществлением до­рогой надзора за эксплуатацией подъездных путей, и споры, вызванные нарушением таких, например, обязанностей, как выполнение погрузочно­разгрузочных работ. Прямо в законе нигде не сказано, какой орган дол­жен разрешить каждый из названных споров. Но при существующем раз­межевании норм административного и гражданского права этот вопрос решается сравнительно легко: административные споры рассматриваются компетентными органами государственного управления, а гражданские - арбитражем. Как, однако, решить тот же вопрос в случае образования хозяйственного права? Решить его можно будет лишь одним способом, а именно - признав, что хозяйственные гражданские споры должны рас­сматриваться арбитражем, а хозяйственные административные споры - компетентными органами государственного управления. Мы видим, та­ким образом, что не только теория, но и практика, в том числе арбитраж­ная практика, не в состоянии обойтись без четкого размежевания граж­данско-правовых и административно-правовых норм, применяемых в процессе регулирования хозяйственной деятельности социалистических организаций.

Следует вообще отметить, что структура хозяйственного права, раз­работанная его авторами, в очень небольшом числе своих составных час­тей рассчитана на арбитражные органы.

При внимательном изучении приведенной ранее схемы хозяйствен­ного права выясняется, что из тринадцати ее разделов к арбитражной практике могут иметь прямое или косвенное отношение только три раз­дела Общей части: а) Правовой режим государственной социалистиче­ской собственности, б) Государственные хозяйственные предприятия,

в) Хозяйственные договоры; при этом в первых двух разделах преобла­дают административно-правовые нормы, которые органами арбитража не применяются. Тот раздел Общей части, который именуется «Банковский контроль, кредитование и расчеты в народном хозяйстве», к арбитражу относится лишь частично, поскольку споры хозорганов с банком рас­сматриваются в суде. Другие разделы Общей части целиком состоят из административно-правовых норм. Такой же характер носят и все без ис­ключения разделы Особенной части, ибо их нормы посвящены только организации управления различными отраслями хозяйства, а нормы о хозяйственных договорах включены в Общую часть.

Могут, однако, сказать, что важно, в конце концов, не то, какой удельный вес в хозяйственном праве занимают нормы, применяемые ар­битражем, а то, что в нем сосредоточены все нормы, в использовании ко­торых арбитражная практика нуждается. Но в том-то и дело, что все нор­

мы такого рода в нем не сосредоточены. В связи с этим приходится еще раз напомнить, что нормы о правосубъектности всех государственных учреждений (кроме органов хозяйственного управления) и кооператив­ных организаций, о защите права собственности и деликтных обязатель­ствах, об общих правилах ответственности по обязательствам, о внепла­новых договорах, об отношениях между госорганами по авторскому и изобретательскому праву сохраняются в гражданском праве. Поэтому и после образования хозяйственного права практически, в смысле круга подлежащих использованию законодательных источников, положение работников арбитража не изменится ни в какой мере, так как они и впредь должны будут руководствоваться в своей деятельности нормами различ­ных законов по хозяйственным вопросам и нормами гражданских кодек­сов. Но в то же время в их работе возникнут новые трудности, обуслов­ленные тем, что, как уже было отмечено, вопросы, простые и ясные при существующей системе, окажутся осложненными и запутанными в случае выделения хозяйственного права.

Это обстоятельство необходимо учитывать также при оценке значе­ния хозяйственного права для работы юридических служб государствен­ных предприятий и кооперативных организаций. Каково положение в настоящее время и какие затруднения в связи с этим испытывают работ­ники юридических служб хозяйственных организаций?

Действующий Гражданский кодекс не только устарел, но в нем со­вершенно не представлены плановые договоры, которые регулируются многочисленными специальными нормативными актами, нередко дубли­рующими, а иногда противоречащими друг другу. Последние не приведе­ны в должную систему, из них не выделены такие нормы, которые носят стабильный характер, чаще всего применяются на практике и имеют об­щее значение либо для всех, либо для определенных групп плановых до­говоров. Вследствие этого зачастую трудно отыскать нужную норму, а когда она бывает найдена, то во многих случаях выявляется ее полное совпадение с аналогичными нормами других специальных нормативных актов, либо обнаруживаются в ней такие особенности, которые никакими принципиальными или практическими соображениями нельзя ни объяс­нить, ни оправдать. Кроме того, поскольку такие специальные акты не увязаны друг с другом, в каждом из них повторяются соответствующие общие положения, вследствие чего не уделяется должное внимание мно­гим вопросам детального порядка, действительно специфическим для данной области отношений и нуждающимся поэтому в особом разреше­нии. В результате, несмотря на их многочисленность, эти нормативные акты страдают иногда существенными пробелами.

Сторонники учения о социалистическом гражданском праве, как единой отрасли права, призванной регулировать социалистические иму­щественные отношения, намечают конкретные пути преодоления этих трудностей. Они предлагают все общие и стабильные нормы о хозяйст­венных отношениях кодифицировать в Основах гражданского законода­тельства и республиканских гражданских кодексах. Тогда каждый юрис­консульт будет знать, что по таким вопросам, в какой бы области хозяй­ственной деятельности они ни возникали, ему следует обращаться к Ос­новам или к кодексу. Наряду с этим должны быть изданы Положения по отдельным видам хозяйственных отношений с разрешением в них специ­фических конкретных вопросов, которые в области этих отношений воз­никают. При таких условиях каждому юрисконсульту будет известно, что к указанным актам он должен обращаться лишь для выявления необхо­димых ему детальных норм, которые в сочетании с общими и стабильны­ми нормами Основ и кодекса ответят на интересующий его вопрос. Для решения многих проблем вполне достаточно, очевидно, будет одного только кодекса, а некоторые из них, обладающие особой индивидуально­стью (например, размер санкций по данному виду договоров, периодич­ность частных сроков исполнения и т. д.), придется решать с привлечени­ем специальных нормативных актов. Последние же, освобожденные от общих правил, будут сосредоточены целиком на детальных нормах, что обеспечит устранение пробелов в законодательстве.

А что предлагают сторонники теории хозяйственного права? Они предлагают обновить Гражданский кодекс только в области регулирова­ния отношений с участием граждан и полностью исключить из него нор­мы, которые регулируют отношения между социалистическими органи­зациями. Что же касается хозяйственных отношений, то здесь не должно быть никаких кодексов (и, значит, никаких обобщений), а регулировать их следует при помощи разрозненных законодательных актов, издавае­мых по отдельным хозяйственным вопросам. В случае же пробелов в та­ких актах нужно субсидиарно использовать соответствующие нормы Гражданского кодекса.

Нетрудно заметить, что по сути дела это предложение сводится к тому, чтобы сохранить нынешнее положение со всеми его недостатка­ми, присоединив к нему лишь некоторые новые затруднения. Нынешнее положение сохраняется в том смысле, что и впредь хозяйственные от­ношения будут регулироваться многочисленными разрозненными акта­ми с использованием в нужных случаях норм Гражданского кодекса. Новые же затруднения возникли бы в связи с тем, что из Гражданского кодекса предлагается исключить все, так или иначе связанное с отноше­

ниями между социалистическими организациями, и в то же время такой кодекс рекомендуют субсидиарно применять к регулированию тех же отношений.

Таким образом, по сравнению с нынешним положением рассматри­ваемая теория юрисконсультам и другим практикам не предлагает ничего другого, кроме нового названия: «хозяйственное право» - и все это ре­зультат длящейся в течение вот уже трех лет дискуссии! А практики должны на слово поверить теоретикам, что хозяйственное право сущест­вует, хотя ничего по существу не изменилось и, по заявлениям тех же теоретиков, в случае необходимости все равно нужно обращаться к Граж­данскому кодексу. Можно ли после этого говорить о большом значении для практики теории хозяйственного права?

Правда, отказывая хозяйственному законодательству в кодификации, авторы данной теории обращают особое внимание на необходимость из­дания справочников для хозяйственных работников.

Хорошие справочники, конечно, нужны, издавать их необходимо, а работу в этом направлении следует усилить. Но справочник еще в мень­шей степени, чем кодекс, может рассматриваться как отрасль права. Справочники для того и создаются, чтобы включить в них нормы различ­ных отраслей права, необходимые для практического работника данного профиля. Например, справочники для судебно-прокурорских работников содержат, как правило, наиболее значимые в практическом отношении нормы всех отраслей советского права. Хозяйственные работники или юрисконсульты нуждаются в справочниках иного характера. Но и спра­вочники такого рода должны, разумеется, отличаться один от другого в зависимости от того, рассчитаны ли они на директора предприятия или председателя промартели, работника торговли или промышленности, юрисконсульта совнархоза или облпотребсоюза и т. д. Все это, естествен­но, никакого отношения к хозяйственному праву не имеет^[1321].

Было бы, однако, неправильно потребности хозяйственной практики сводить к запросам чисто технического порядка. Нельзя отождествлять практику с узким практицизмом. Поэтому, говоря о практике и ее нуждах, необходимо обращаться к вопросам принципиальной значимости. По­скольку речь идет о хозяйственной практике, несомненно центральное и потому особо принципиальное значение имеет проблема хозрасчета и правовых форм, которые наиболее способствуют его укреплению и по­следовательному осуществлению.

Обращаясь именно к этому важнейшему вопросу, А. В. Венедиктов говорил на научной сессии Института права АН СССР в июле 1958 г.: «Расширение сферы использования закона стоимости во всех отраслях социалистического хозяйства требует от экономистов и юристов диффе­ренцированного подхода к различным формам его использования в от­дельных звеньях промышленности и на отдельных участках их работы. Проводя четкое разграничение между административно-правовыми и гражданско-правовыми отношениями, в которых находятся отдельные звенья управления государственной социалистической промышленно­стью (отраслевое производственное управление, предприятие, цех), со­временная наука административного и гражданского права может сделать правильные рекомендации и практике и законодателю именно потому, что она дифференцированно подходит к отдельным звеньям и умеет най­ти для каждого из них правовую форму, наиболее отвечающую его эко­номической природе»^[1322]. И дальше: «Если бы юристы подменили четкое разграничение административно-правовых и гражданско-правовых эле­ментов в современной организационной структуре промышленности, от­вечающее экономической сущности различных видов хозрасчета, обезли­ченной трактовкой их как элементов единого хозяйственного права, они не только закрыли бы путь к правильному теоретическому анализу орга­низационно-правовой структуры промышленности, но так же не сумели бы помочь практике в нахождении правильного пути, как не сумели этого сделать представители хозяйственного права в 30-х годах. Равным обра­зом, юристы не могли бы дать правильный анализ договорных связей ме­жду социалистическими организациями и сделать надлежащие рекомен­дации практике, если бы четкое разграничение административно- и граж­данско-правовых актов и сделок в области материально-технического снабжения промышленности они подменили обезличенной формой еди­ного хозяйственно-правового акта»^[1323].

Такова единственно правильная позиция, которую юридическая тео­рия должна отстаивать, если она желает оказать действенную и реальную помощь практике^[1324]. Но, быть может, это чисто теоретические рассужде­ния, не соответствующие действительным потребностям жизни? Быть может, практики придерживаются по данному вопросу иной точки зре­ния? Предоставим слово для ответа на поставленный вопрос самим прак­тикам, причем именно тем из них, которые выступают в защиту теории хозяйственного права.

Заместитель начальника Юридического отдела Московского област­ного совнархоза Л. М. Шор в докладе «Некоторые хозяйственно-право­вые проблемы управления промышленными предприятиями», сделанном им на научной сессии Института права АН СССР в мае 1959 г., говорил: «Хозрасчет предприятия предполагает, что предприятие, получив необ­ходимые ресурсы для выполнения плана, само определяет те меры, кото­рые наилучшим способом позволяют достичь требуемых результатов. Хозрасчет предприятия требует определенной автономии, самостоятель­ности предприятия в решении конкретных вопросов, связанных с органи­зацией производства, снабжения, сбыта, финансирования»^[1325]. И дальше: «Практика работы предприятий показывает, что имеют место многочис­ленные случаи нарушения хозрасчетных прав предприятий... Проблема установления пределов оперативной самостоятельности предприятия имеет важное значение... Исходя из того, что производственная програм­ма, утвержденная предприятию, должна соответствовать планам снабже­ния, сбыта, финансирования и другим установленным экономическим показателям, необходимо, чтобы законодательство ограждало от такого вмешательства вышестоящих органов управления в оперативную дея­тельность предприятий, которое нарушает принципы хозрасчета»^[1326]. Но для того, чтобы оградить хозрасчет предприятий от вмешательства выше­стоящих органов управления в оперативную работу последних, нужно, очевидно, строго расчленять и разграничивать, а не сливать воедино, как это вытекает из хозяйственно-правовой концепции, нормы администра­тивного и гражданского права.

Итак, ни принципы построения системы советского права, ни формы организации системы советской юридической науки, ни потребности за­

конодательной, арбитражной и хозяйственной практики не только не обосновывают концепцию хозяйственного права, но, наоборот, с пре­дельной очевидностью выявляют ее глубокую теоретическую ошибоч­ность и практическую бесплодность. Нужно, чтобы это, наконец, поняли сами сторонники хозяйственно-правовой теории и свои творческие уси­лия переключили с надуманных вопросов на исследование действительно важных и жизненно значимых проблем коммунистического строительст­ва в нашей стране.

Печатается по: Иоффе О. С. Правовое регулирование хозяйственной деятельности в СССР. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1959.