§ 1.3.4. Иностранное судебное решение как подтверждение статуса лица.
Изложенное выше касалось природы иностранных судебных решений по делам, связанным с разрешением спора о праве. Вместе с тем, надлежит учитывать, что судами также рассматриваются дела, связанные с определением правового положения физических и юридических лиц .
К данной категории относятся дела особого производства, включая: 1) признание гражданина умершим (безвестно отсутствующим) (ст. 276-280 ГПК РФ); 2) ограничение дееспособности гражданина (ст. 281-286 ГПК РФ); 3) объявление совершеннолетнего дееспособным (ст. 287-289 ГПК РФ). Вместе с тем, правовое состояние лиц также определяется следующими судебными решениями, выносимыми в порядке искового производства: 1) о расторжении (признании недействительным) брака; 2) об установлении отцовства (материнства); 3) о банкротстве юридического или физического
149
лица - применительно к делам по экономическим спорам .
В доктрине и нормативных актах для обозначения правового положения лица зачастую используется понятие «статус». Так, М. [150] [151] Вольфом[152] отмечалось, что термин «статус» характеризует правовую категорию, к которой лицо относится в силу своего физического состояния, например, слабоумия или возраста или вследствие какого-либо правового состояния, например, нахождения в браке или незаконного рождения[153] [154] [155]. В этой связи рассматриваемым автором выделялся правовой статус дееспособного лица («нормальный статус»), а также правовой статус несовершеннолетнего, замужней женщины, слабоумного (т.е. недееспособного) и ряд иных подобных правовых состояний. В российской доктрине понятие «статус» физического лица зачастую отождествляется с вопросами дееспособности. Так, в комментарии к ГПК РФ под редакцией П.В. Крашенинникова указывается, что к числу иностранных судебных решений, определяющих статус физического лица, относятся решения о признании гражданина недееспособным, ограниченно дееспособным, безвестно отсутствующим или об объявлении его умершим, а также иные подобные решения. внимание, что перечень иностранных судебных решений, указанных в данном Комментарии к ГПК РФ, является открытым] . Однако, по нашему мнению, понятие «статус» должно включать в себя также вопросы, связанные с наличием (отсутствием) у физического лица отношений родства. В обоснование данного тезиса сошлемся на Определение 1 ВС РФ № 83-Г05-3 , в котором рассматривался вопрос признания итальянского судебного решения об усыновлении российского гражданина. Применительно к данному делу судебной коллегией Верховного суда РФ было отмечено, что вопросы усыновления относятся к личному статусу физического лица согласно п. 2 ст. 24 Конвенции о правовой помощи по гражданским делам между СССР и Италией 1979 г.[156]. В признании данного судебного решения было отказано, поскольку итальянским судом была нарушена исключительная компетенция российских судов. Тезис о том, что понятие «статус» также включает в себя вопросы родственных отношений (наряду с вопросами дееспособности) также поддерживается в отечественной и иностранной доктрине. В этой связи сошлемся на Т.М. Яблочкова, которым указывалось, что к числу иностранных судебных решений, определяющих «право состояния» физического лица (т.е. его статус), относятся решения об усыновлении, узаконении, законности или незаконности рождения, разводе, уничтожении брака и иные подобные категории[157] [158]. Сходная точка зрения по рассматриваемому вопросу была высказана П. Каленским и В. Штейнером, по мнению которых, понятие «личный статус» включает в себя вопросы установления отцовства156. Так, в цитируемой работе обосновывается возможность признания иностранных судебных решений об установлении отцовства на основании договоров о правовой помощи, заключенных между социалистическими государствами, несмотря на то, что данная категория иностранных судебных решений в них прямо не упоминается. Изложенное выше дает нам основание отнести к понятию «иностранные судебные решения, определяющие статус лица» - судебные решения затрагивающие дееспособность физического лица или его родственные (семейные) отношения. 157 определяющих статус юридического лица . Далее рассмотрим вопрос об особенностях признания иностранных судебных решений, определяющих статус лица в РФ. Во-первых, предписания, касающиеся признания данной категории иностранных судебных решений, содержатся в большинстве договоров о правовой помощи с участием РФ. Так, п. 2 ст. 46 Договора о правовой помощи между СССР и Венгрией устанавливается, что государства обязуются признавать судебные решения по гражданским и семейным делам, не требующие в силу своего содержания принудительного исполнения . Равным образом, обязанность признания иностранных судебных решений, определяющих статус лица, проистекает из ст. 53 Договора о правовой помощи между СССР и Чехословакией, которой урегулировано признание иностранных судебных решений по неимущественным делам[159] [160] [161]. В отсутствие договора о правовой помощи с государством вынесения решения подлежит применению ст. 415 ГПК РФ, согласно которой в РФ без дальнейшего производства признаются следующие категории иностранных судебных решений: 1) об определении статуса гражданина (при условии, если они вынесены судом государства его гражданства); 2) о расторжении брака между российским и иностранным гражданином (если один из них проживал за пределами РФ на момент рассмотрения дела); 3) о расторжении брака между российскими гражданами (если оба супруга на момент рассмотрения дела проживали за пределами РФ). При этом на основании данной статьи допускается признание иных иностранных судебных решений, в случаях, предусмотренных федеральным законом. Как это следует из ст. 415 ГПК РФ, иностранное судебное решение, определяющее статус гражданина, подлежит признанию при условии, если оно вынесено судом государства его гражданства. По нашему мнению, данное законодательное положение нуждается в корректировке, поскольку в ряде случаев физическое лицо может постоянно проживать за пределами государства своего гражданства и, тем самым, обладать более тесной связью именно с данным государством (англ. “domicile”). В качестве примера приведем ситуацию, когда гражданин и гражданка ФРГ постоянно проживают на территории Великобритании и английским судом устанавливается отцовство в отношении их совместного ребенка (гражданина ФРГ). Полагаем, что в данном случае отсутствуют политикоправовые причины, в силу которых признание данного иностранного судебного решения должно быть исключено в РФ (напр. в случае наследования ребенком недвижимого имущества, находящегося на территории РФ). Подчеркнем, что предлагаемой новеллой не будут затронуты интересы Российского государства, поскольку пп. 2-3 ч. 2 ст. 403 ГПК РФ устанавливается исключительная подсудность российским судам большинства дел, связанных с определением статуса российских граждан (включая дела об усыновлении, о признании лица умершим [безвестно отсутствующим], об эмансипации и т.п.). С учетом вышеизложенного, предлагаем внести изменения в ст. 415 ГПК РФ, изложив абз. 2 данной статьи следующим образом: «относительно статуса гражданина, если оно вынесено судом государства его гражданства или государством его постоянного места жительства». Отметим, что процессуальное законодательство далеко не всех государств содержит перечень иностранных решений о статусе лица, подлежащих признанию в отсутствие международного договора. В том случае, если норма, аналогичная ст. 415 ГПК РФ[162], в процессуальном законодательстве иностранного государства отсутствует, признание иностранных судебных решений, определяющих статус лица, осуществляется на основании национальной коллизионной нормы, регулирующей признание соответствующего статуса, возникшего в иностранном государстве (т.е. Так, в решении Высшего земельного суда г. Хамм от 21 февраля 2003 г. гражданка РФ обратилась с иском о взыскании алиментов на содержание несовершеннолетнего ребенка с гражданина ФРГ. В обоснование своих требований российская гражданка сослалась на то, что решением районного суда г. Славгород (РФ) было установлено отцовство ответчика по отношению к ее несовершеннолетней дочери (гражданке РФ). При разрешении вопроса о взыскании алиментов немецкий суд сослался на п. 2 ст. 19 Вводного закона к Г ерманскому гражданскому уложению[164], согласно которому происхождение ребенка определяется на основании права государства постоянного пребывания его матери. В силу того, что российским судом не были нарушены положения ст. 328 Германского гражданского процессуального уложения 1877 г., немецкий суд признал решение российского суда об установлении отцовства. При этом взыскание алиментов было произведено в соответствии с положениями российского права, подлежавшего применению в силу ст 18 Вводного закона к Германскому гражданскому уложению [утратила силу в 2011 г.][165]. Допустимость признания данной категории иностранных судебных решений на основании национальной коллизионной нормы обусловлено тем, что применение иностранного материального права подразумевает также признание тех иностранных судебных актов, с которыми связывается возникновение, изменение или прекращение соответствующего правового положения (статуса) физических и юридических лиц[166]. В качестве примера Л. Раапе ссылается на положения Вводного закона к Г ерманскому Гражданскому Уложению (далее - «ВзГГУ»), согласно которым правоспособность и дееспособность физического лица определяются правом государства его гражданства (ст. Отметим, что признание иностранных судебных решений, определяющих статус лица, на основании национальной коллизионной нормы (т.е. в отсутствие международного договора) допускалось в советской доктрине и правоприменительной практике. В этой связи сошлемся на Н.В. Орлову, которой отмечалось, что признание иностранных судебных решений о расторжении брака (в отсутствие международного договора) обусловлено общим принципом советского коллизионного права, согласно которому изменение статуса лица, надлежащим образом совершенное в иностранном государстве, признается действительным в СССР165. В качестве иллюстрации данного правила автор ссылается на следующий пример из судебной практики. Так, в 1951 г. гражданин Эстонской ССР вступил в брак с гражданкой Великобритании, несмотря на то, что его первый брак, заключенный в СССР, не был расторгнут. Поскольку второй супруге (т.е. подданной Великобритании) стало известно о данном обстоятельстве, она обратилась в английский суд с требованием о признании ее брака с гражданином Эстонской ССР недействительным [по причине двоеженства]. По утверждению Н.В. Орловой, данное иностранное судебное решение получило признание со стороны советских организаций. (Очевидно, что в данном случае была применена в порядке аналогии ст. 141 Кодекса законов о браке [167] семье и опеке РСФСР 1926 г.[168], согласно которой документы, выданные иностранцам в удостоверение развода, совершенного по законам соответствующих государств, приравниваются к выписям из книг регистрации прекращения браков). Итак, изложенное выше свидетельствует о том, что если признание иностранных судебных решений, определяющих статус лица, не охватывается положениями международного договора или национального процессуального законодательства, то их признание может иметь место в силу обязанности суда применить иностранное материальное право на основании предписания национальной коллизионной нормы. В этой связи мы полагаем, что признание иностранных судебных решений, определяющих статус иностранного юридического лица, должно осуществляться в силу пп. 4-6 п. 2 ст. 1202 ГК РФ. К данной категории мы относим иностранные судебные решения решения: 1) о ликвидации иностранного юридического лица; или 2) о его восстановлении в торговом реестре. В обоснование данного подхода отметим, что если юридическое лицо утратило (приобрело) дееспособность в соответствии с законодательством государства своего учреждения, то подобное изменение должно признаваться всеми остальными государствами (Особенное значение данный вопрос приобретает в связи с признанием полномочий ликвидатора иностранного общества в качестве лица, уполномоченного действовать от имени общества, включая его право выдавать доверенность на представление интересов общества в российском суде). Однако отметим, что судебная практика российских судов по рассматриваемому вопросу складывается достаточно противоречиво. Так, Постановлением ФАС Северо-Западного округа от 17.02.2014 N Ф07- 10756/2013 российский суд признал восстановление в реестре английской компании, произошедшее в силу Приказа Апелляционного суда Англии и Уэльса[169]. В то же время Апелляционным определением Московского городского суда от 18.03.2015 г. были возвращены возражения против признания решения Восточно-Карибского Верховного суда о ликвидации иностранной компании (Британские Виргинские Острова), на том основании, что между РФ и БВО отсутствует договор о правовой помощи[170]. Полагаем, что довод о признании иностранных судебных решений в силу предписания национальной коллизионной нормы о дееспособности юридических лиц в полной мере применим к признанию иностранных судебных решений о банкротстве юридических лиц (в части полномочий арбитражного управляющего). В данном случае предписание пп. 4-6 п. 2 ст. 1202 ГК РФ, на наш взгляд, обладает приоритетом над положениями п. 6 ст. 1 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», согласно которому иностранные судебные решения подлежат признанию на основании взаимности. (Подробнее см. 2.2.2. диссертации). В завершение настоящего раздела обобщим основные выводы, проистекающие из него. Ряд иностранных судебных решений определяет правовое положение (статус) физических и юридических лиц. Применительно к физическим лицам данный термин охватывает вопросы дееспособности физического лица, а также возникновение, изменение и прекращение родственных отношений. В отношении юридических лиц понятие «статус» включает в себя все аспекты дееспособности юридического лица, включая изменение объема дееспособности в результате вынесения иностранного судебного решения о банкротстве. Признание иностранных судебных решений, определяющих статус лица, регулируется большинством международных договоров о правовой помощи и национальным процессуальным законодательством. В том случае, если соответствующий международный договор отсутствует, подлежит применению ст. 415 ГПК РФ, согласно которой иностранные судебные решения, определяющие статус физического лица (при условии его вынесения судом государства гражданства), а также иностранные судебные решения о расторжении брака между российским и иностранным гражданином (если один из них в момент рассмотрения дела проживал за пределами РФ), а также между российскими гражданами (если оба супруга проживали за пределами РФ) подлежат признанию в РФ без дальнейшего производства. Указание в ст. 415 ГПК РФ на то, что иностранное судебное решение, определяющее статус гражданина, подлежит признанию при условии, если оно вынесено судом государства гражданства, нуждается в корректировке, поскольку в ряде случаев физическое лицо постоянно проживает за пределами государства своего гражданства, в силу чего обладает более тесной связью именно с государством своего проживания. В этой связи предлагаем внести изменения в ст. 415 ГПК РФ, изложив абз. 2 данной статьи следующим образом: «относительно статуса гражданина, если оно вынесено судом государства его гражданства или государством его постоянного места жительства». Если признание иностранных судебных решений, определяющих статус лица, не охватывается положениями международного договора или национального процессуального законодательства, то их признание может иметь место в силу обязанности суда применить иностранное право на основании национальной коллизионной нормы. В этой связи полагаем, что иностранные судебные решения, затрагивающие дееспособность иностранного юридического лица (в т.ч. о его ликвидации или о его восстановлении в торговом реестре) подлежат признанию в Российской Федерации в силу пп. 4-6 п. 2 ст. 1202 ГК РФ [п. 2 ст. 1202 ГК РФ «На основе личного закона юридического лица определяются, в частности:... 4) вопросы создания, реорганизации и ликвидации юридического лица, в том числе вопросы правопреемства; 5) содержание правоспособности юридического лица; 6) порядок приобретения юридическим лицом гражданских прав и принятия на себя гражданских обязанностей].