ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Осуществленный комплексный анализ смешанных правовых систем поз­волил прийти к определенным выводам.

Смешанные правовые системы, смешанные юрисдикции, семья смешан­ных правовых систем и другие подобные дефиниции получили распростране­ние в конце XX - начале XXI в.

По результатам содержательного анализа понятия правовой системы и критериев классификации правовых систем было определено место смешанных правовых систем на правовой карте мира. Кроме того, в ходе сравнительно­правового исследования выявлено, что большинство ученых сходятся во мне­ниях о бесспорном выделении лишь основных правовых семей, таких как рома­но-германская и англосаксонская. Вместе с тем сегодня все компаративисты признают существование смешанных правовых систем и плодотворность их ис­следований. Однако они подчеркивают, что существует масса вопросов в от­ношении и их определения, и их группировки, но в данном случае важен факт их признания и определения в качестве интересного научного объекта.

Определение понятия «смешанная правовая система» предполагает не только исследование дефиниции терминов, сопряженных по смыслу со сме­

шанной правовой системой, но и раскрытие теоретического содержания по­следней. Такое определение по своему существу не может быть ничем иным, как исследованием природы смешанной правовой системы, что предполагает изучение специфики, стадий развития смешанных правовых систем, их компо­нентов, уровней, места и функций среди родственных правовых явлений, при­чин актуальности и значимости их исследования для развития правовой науки.

Рассмотрены и критически проанализированы различные характерные особенности смешанных правовых систем, существующие в науке сравнитель­ного правоведения. На основе этого в работе предлагается обозначить три кон­цептуальные особенности, позволяющие выделить смешанную правовую си­стему в качестве самостоятельной категории в общей классификации правовых систем современности.

Первая из них - это специфика правовой конвергенции в рамках правовой системы. Как правило, смешанные системы построены на двух правовых тра­дициях - цивильного и общего права, однако существует и ряд других культур­но-правовых пластов в правовой системе.

Смешанные правовые системы являются по своему характеру смесью за­падного права, которая образовалась из элементов романо-германских и англо­американских правовых семей.

Вторая особенность может быть охарактеризована как количественная. Имеется в виду, что существует определенный порог, после которого количе­ство переходит в качество и правовая система становится смешанной. Этот фактор объясняет, почему правовые системы, у которых фактически есть неко­торые элементы цивильного права, обычно рассматриваются как системы об­щего права, в то время как другие рассматриваются как смешанная юрисдик­ция. Относящиеся к цивильному праву элементы в первых не так очевидны, как в последних. Случайное восприятие или заимствование юридических элемен­тов из другой традиции не во всех случаях создает специфическую правовую систему. Необходимо, чтобы переход от континентального права к общему в

содержательном плане был четко определяемым.

Третья особенность - структурная. В большинстве случаев континен­тальное право ограничивается сферой частного права, а публичное право носит англо-американский характер. Это структурное распределение содержания яв­ляется постоянным в смешанных правовых системах. Конечно, содержание сферы частного и публичного права никогда не станет чисто романо­германским или чисто англосаксонским, но всегда один вид будет преобладать над другим.

Основные условия распределения сфер регулирования частного и пуб­личного права, относящихся к разным правовым традициям, содержатся в со­глашениях, статьях капитуляции и конституционных положениях в зависимо­сти от того, какое историческое событие послужило основой для возникнов е- ния смешанной правовой семьи. При этом в большинстве смешанных правовых систем сфера частного права, включая вопросы семейного права, вещных прав, обязательственных прав, квазиконтрактов, регулируется нормами, относящи­мися к цивильной правовой традиции. В отличие от частной сферы, публичное право в смешанной юрисдикции будет типично англо-американским.

Понимание этих особенностей позволяет не только увидеть события, не­обходимые для обнаружения и выделения таких систем, но и определять, когда эволюционные события изменяют свой характер или вызывают распад системы либо ее качественную трансформацию. Эти особенности дают возможность бо­лее четко идентифицировать смешанную правовую систему среди других пра­вовых систем.

Для подтверждения значимости выделенных особенностей был проведен подробный анализ содержательного состава смешиваемых в рамках правовой системы компонентов и показан результат смешения.

Прежде всего, определено, что в смешанной правовой системе смешение происходит на трех различных уровнях. На первом уровне смешиваются ос­новные нормы системы и методология, посредством которой эти нормы приме­няются, т.е. сами нормы, способ мышления и в целом менталитет.

На этом уровне обобщения нормы смешанных юрисдикций имеют пре­имущественно цивильный характер, в то время как методология воспринимает­ся из общего права.

Следующий уровень смешения касается непосредственно самих норм. Речь идет о различии между нормами публичного и частного права. Нормы конституционного и административного права, традиционно относящиеся к от­расли публичного права, практически во всех смешанных системах заимство­ваны из традиции общего права.

На третьем уровне происходит смешение норм и институтов в рамках са­могочастного права: одни частноправовые нормы восприняты из традиции ци­вильного, а другие - из традиции общего права.

Помимо уровней в процессе совмещения на первый взгляд непримири­мых норм общего и цивильного права, можно выделить несколько стадий фор­мирования смешанных правовых систем.

Первоначальная стадия - это появление иностранной доктрины в право­вой системе. Иногда это случайный результат, а иногда - продукт законотвор­чества или решения суда.

После появления доктрины в правовой системе начинается следующая стадия - период реакции и оценки воспринятой доктрины.

Третья стадия представляет собой ассимиляцию с основным законом. Это продолжительная и непредсказуемая стадия, поскольку слияние воспринятой иностранной доктрины с внутренней происходит медленно.

Анализ компонентного состава смешанных правовых систем показал, что они сочетают в себе нормы цивильной правовой традиции и нормы общей пра­

вовой традиции, но не заимствуют нормы друг у друга. Причем нормы общего права гораздо чаще используются, чем нормы континентального права

Исследуя историю возникновения, специфику правовой культуры сме­шанных правовых систем, а также внутренние противоречия между нормами, судебными учреждениями, методологией общей и цивильной правовых тради­ций, автор пришел к подтверждению вывода о том, что смешанные правовые системы сегодня занимают самостоятельное место в классификации правовых систем и образуют современную правовую семью наряду с общепризнанными правовыми семьями романо-германского, англосаксонского, исламского, скан­динавского права и т.п.

Выявленная правовая природа смешанных правовых систем сделала воз­можным отграничить смешанные правовые системы от плюралистических и гибридных, содержащих отдельные, разрозненные элементы различных право­вых систем, и расширить в целом классификацию правовых систем, изученную в первом параграфе первой главы.

Классические смешанные правовые системы являются не более, чем стратифицированными системами, так как образуются путем объединения двух слоев права с примерно одинаковой юридической значимостью и авторитетом, отражающих сложившиеся в них представления об источниках права, правовой культуре, методах толкования и судебной системе, выстроенных по одному или нескольким классификационным критериям. Это объясняется достаточно про­сто. Стратификация между двумя западными слоями в этих системах обычно работает синергетическим способом, поскольку слои были так или иначе ско­ординированы. Однако это не исключает нечеткие области и случайную дис­функцию, а также тот факт, что смешанная система может быть погружена в более широкую плюралистическую среду или находиться в контакте с ней.

Соединение цивильного права и общего права, идентифицируемого в классических смешанных системах, функционирует достаточно хорошо, так как основные идеи о праве являются общими в обоих традициях. По характеру та­

кое соединение представляет собой синергетическое соединение, что ясно де­монстрируется тем фактом, что многие или почти все правовые системы запад­ной традиции в какой-то степени тяготеют к подобной смешанной модели.

Но есть и другие примеры сложной правовой среды, которая показывает либо более или менее серьезные, либо откровенные конфликты среди своих компонентов, например, каждый раз, когда обычное или религиозное право предусматривает нечто отличное, чем наложение западного слоя прецедентного права либо законодательства.

Стратификации юридических традиций очень часто показывают верхние слои, связанные с политической властью, диктующей институциональную ар­хитектуру, и более низкие слои, связанные с проблемами отдельного человека и его непосредственной средой (лица, семья, наследование). Между отдельной личностью и общей архитектурой государства находятся проблемы среднего уровня, такие как контракты, обязательства и другие, связанные с частной соб­ственностью, торговлей и экономикой.

Эти различные правовые слои довольно часто склонны работать самосто­ятельно и вырабатывать правила, которые могут быть противоречивыми, по­скольку каждый слой в конкретной ситуации принимает свои решения незави­симо от других слоев. Это явление хорошо известно и обычно анализируется в рамках концепции правового плюрализма.

Основываясь на результатах теоретических исследований, полученных в контексте изучения проблематики настоящей диссертации, и используя подход к пониманию смешанных правовых систем согласно стратификациям, предло­жена система классификации, в которой правовые системы могут классифици­роваться, начиная от монолита, т.е. правовых систем одной традиции (таких, например, как Португалия, которой свойственна твердая юрисдикция цивиль-

ного права), через смешанный опыт (включая классические смешанные право­вые системы) к плюралистическим системам.

Примером плюралистических, слоистых систем являются правовые си­стемы Ливана, Танзании, Камеруна.

Примером гибридных систем служат правовые системы Ботсваны, Гам­бии, Кении, Индии, Нигерии.

Обоснование факта выделения смешанных правовых систем в отдельную правовую семью инициирует дальнейшую конкретизацию теоретических зна­ний о смешанных правовых системах. В связи с этим смешанные правовые си­стемы были классифицированы по трем, наиболее существенным, по мнению автора, основаниям, среди которых были обозначены: 1) хронология возникно­вения; 2) причины возникновения смешанной правовой системы; 3) вид права (кодифицированный и некодифицированный).

По второму основанию, выделены три историко-политические ситуации возникновения смешанных правовых систем. Первая историческая ситуация сложилась к началу XVIII в., когда Шотландия приобрела структурно смешан­ную правовую систему, соединив свой суверенитет с суверенитетом Велико­британии согласно Союзному акту 1707.

Вторая относится к концу XVIII - началу XIX в., когда были распростра­нены межколониальные передачи (государство цивильной правовой традиции передавалось под управление колониальной державы общей правовой тради­ции), служившие инициирующим событием для создания смеси общего и ци­вильного права в Южной Африке, Квебеке, на Филиппинах и в Пуэрто-Рико.

Третья ситуация развивалась уже во второй половине XX в., когда право­вая система Израиля была скрещена в течение эры постнезависимости не в ре­зультате передачи суверенитета, а из-за внутреннего демографического и куль­турного изменения в пределах самого общества.

Таким образом, историко-правовой анализ причин возникновения высве­чивает различные обстоятельства, способствующие зарождению смешанной

юрисдикции. Израиль и Шотландия - единственные представители исследуе­мой семьи, чьи правовые системы стали смешанными в силу самостоятельного выбора независимого государства, другие действовали по принуждению.

Третье основание классификации смешанных правовых систем по виду права позволяет выделить голландскую группу и французскую. Кодифицир о- ванное право является «жестким правом», более стойким к проникновению об­щего права, чем некодифицированная система типа Шотландии и Южной Аф­рики. Голландская группа (Шри-Ланка, Южная Африка и пять других африкан­ских государств) характеризуется некодифицированным римско-голландским правом. Исторический пласт этого права порождает довольно специфический правовой стиль.

Признак французской группы - это современность права и его кодифици­рованная форма.

В силу того, что первые два основания в большей степени носят истори­ческий и в определенном смысле геополитический, а не правовой характер, дальнейшее исследование проводилось с учетом третьего основания разделения смешанных правовых систем, поскольку оно представляется сугубо юридиче­ским и более подходящим для сравнительно-правового анализа.

С учетом этого выбора исследованы правовые системы Пуэрто-Рико и Филиппин как пример правовых систем с кодифицированным правом, где наиболее отчетливо и ярко проявляется смешение элементов континентальной и общей правовой традиции. При этом сравнительно-правовой анализ был про­веден по следующим критериям:

- история возникновения;

- судебная система;

- источники права;

- появление новых юридических конструкций

- правовая культура.

Выбранные основания и критерии классификации акцентировали внима­

ние на основных исторических и правовых особенностях смешанных правовых систем.

Научные вопросы, связанные с изучением смешанных правовых систем, относятся к междисциплинарным, что предполагает поиск таких методов ис­следования, которые эффективны одновременно в нескольких областях знания. При этом очевидно, что исследование смешанных правовых систем как право­вых категорий и социальных явлений требует применения в процессе познания методологического плюрализма, т.е. как общенаучных, так и частнонаучных методов. Выбор методов и подходов в каждом конкретном случае определяется мировоззренческой и методологической концепцией исследователя. Для изуче­ния смешанных правовых систем наиболее подходящими выступают: общена­учный диалектический метод, в числе частнонаучных методов - исторический, логический, сравнительный, формально-юридический, структурно-функцио­нальный. Не обойтись также без цивилизационного и синергетического подхо­да, контекстного подхода, подходов социологической феноменологии, юриди­ческой и культурологической антропологии, а также методов, разработанных иностранными компаративистами в эпоху постмодерна.

Далее автор подверг научному анализу применяемые виды сравнений, из­вестные науке, и их ценность при исследовании смешанных правовых систем. В результате был обоснован вывод о том, что в потенциале науки сравнитель­ного правоведения к настоящему времени содержится множество видов срав­нения, разнообразие которых приводит к тому, что довольно часто компарати­висты оказываются перед трудным выбором наиболее подходящего вида срав­нения для реализации конкретных целей исследовании.

Например, пытаясь сделать процесс смешения центральной частью ана­лиза правовых систем, можно повсюду найти примеры этого процесса, потому что смешение - универсальный факт. К сожалению, это означало бы, что почти любую слоистую или множественную, плюралистическую систему можно назвать смешанной юрисдикцией, хотя они не имеют характерных особенно­

стей, присущих классическим смешанным правовым системам. Такое сравне­ние не имеет методологической ценности и не приведет к получению научных результатов.

Традиционные системы классификации правовых систем в основном сви­детельствуют о том, чем смешанные юрисдикции не являются, тогда как этот подход знает только, что есть определенная смесь, и стремится знать, как она будет себя вести. Данный подход не может служить подходящей основой для изучения сущности смешанной правовой системы. Основная проблема состоит в том, что, не зная в достаточных деталях черты и особенности смешанных правовых систем, исследователи пытаются определить и классифицировать, прежде чем подробно изучить и описать. Это становится очевидным при анали­зе обширных работ по сравнительному правоведению.

Для исследования смешанных правовых систем наиболее подходит мето­дология сравнительного правоведения эпохи постмодерна. С позиции постмо­дерна бытие права не имеет фиксированной структуры, многомерно, представ­ляет собой не статику, а динамику и не может быть сведено к одномерному описанию. Указанные доминанты постмодерна присущи постмодернистской теории правовых формантов (от лат. formants- образующий).

В основе теории лежит идея о том, что правовые нормы могут находить свое формальное выражение в различных источниках (закон, судебная практи­ка, доктрина), а указанные источники могут выражать эти нормы различным способом (например, судебное решение в процессе). Такое выражение в этих различных источниках и различными способами способно придавать различ­ный оттенок выражению смысла правовой нормы.

Внутри правовой системы правовые правила не являются унифицирован­ными не только потому, что одни правовые правила могут вырабатываться су­дебной практикой, другие - учеными или содержаться в законе. Внутри каждо­го из этих источников также существуют форманты, конкурирующие друг с

другом. Например, определение кодекса может быть несовместимо с конкрет­ным правилом, в нем содержащемся.

Форманты представляют собой динамический комплекс, значительно от­личающийся не только в разных правовых системах, но и в разных отраслях права. В каждой правовой системе определенные юридические форманты яв­ляются явно доминирующими. Отличие между доминирующими юридически­ми формантами особенно ясно выражено в различиях между общей и конти­нентальной правовой традицией.

Сравнительно-правовой анализ правовых систем Филиппин и Пуэрто- Рико на фактическом и правовом материале доказал обоснованность выделен­ных характерных особенностей смешанных правовых систем и подтвердил научную гипотезу о их специфическом характере и потенциальных возможно­стях для развития науки сравнительного правоведения и совершенствования национальных правовых систем.

Согласно критерию исторического развития, возникновение правовых си­стем Филиппин и Пуэрто-Рико относится к колониальной эре, когда по оконча­нии испано-американской войны 10 декабря 1898 г. было подписано Парижское соглашение между Соединенными Штатами и Испанией, на основании которо­го Соединенным Штатам Америки были переданы Филиппинские острова и Пуэрто-Рико. В итоге произошедших исторических событий государства кон­тинентальной правовой традиции попали под управление колониальной держа­вы общей правовой традиции, что послужило инициирующим событием для возникновения и дальнейшего развития смешанной правовой системы.

Подобные исторические факты и причины возникновения смешанных правовых систем характерны и для ряда других систем, относящихся к периоду возникновения конца XVIII - начала XIX в. Автор полагает, что эта характер­ная особенность причин возникновения именно смешанных правовых систем отличает их историческое происхождение от происхождения ряда классических правовых систем.

Результаты, проведенного в диссертации анализа подтвердили вывод о том, что система приобретает смешанный характер в результате соединения англо­американских и романо-германских элементов и особенностей права, что от­четливо видно на примере частного права, остающегося в большей степени под влиянием континентальной правовой традиции, и публичного права, в обоих случаях рассмотрения носящего англо-американский характер.

Смешение в правовой системе Филиппин и Пуэрто-Рико носило очевид­ный характер и служило предметом активного обсуждения как практикующих юристов, так и профессоров права.

Проведенный теоретико-правовой и сравнительно-правовой анализ пра­вовых систем Пуэрто-Рико и Филиппин в области судопроизводства подтвер­дил предположение о том, что они являются примерами судебных систем пер­вого типа, которые первоначально использовали континентальное судопроиз­водство, но были полностью англизированы. Изначальный дознавательный процесс быстро исчез и был заменен нормами общего права. К примеру, право­вая система Пуэрто-Рико под влиянием Соединенных Штатов полностью пере­няла процессуальное право материка (первой моделью послужили законода­тельные статуты Калифорнии и Айдахо, позднее - Федеральные правила этих штатов), а Филиппины сформировали систему уголовного и гражданского су­допроизводства на основе законов Калифорнии.

Результаты исследования позволили выявить своеобразное правовое наследие, установленное американскими судьями в системе судопроизводства смешанных правовых систем. Так, американские судьи ввели в Пуэрто-Рико и на Филиппинах стиль судебного мнения и преобразовали то, что было судом кассации в суд пересмотра. Какое-то время пуэрториканские и филиппинские коллеги продолжали придерживаться классического кассационного стиля, но в течение нескольких лет они сделали выбор в пользу решений суда в качестве прецедентов, а также мнений американских авторитетов. Стиль и метод суда в целом, в установлении права и оснований права стали англо-американскими.

Универсальная особенность этих систем заключается в союзе материаль­ного континентального права и англо-американской процессуальной структу­ры. Такой своеобразный союз не характерен для других правовых семей.

В смешанной юрисдикции суды - это влиятельные унитарные учрежде­ния, основанные на англо-американских моделях. Их широкие, даже неотъем­лемые правомочия противоречат традиции, которую предполагает континен­тальное право. Отсутствие институциональных разделений между правом и справедливостью является универсальной особенностью, которая отличает эти суды от их модели, действующей в пределах общего права.

Однако тот факт, что судьи смешанной юрисдикции импортировали принцип справедливости в континентальное право, несмотря на отсутствие раз­деления судов, показывает, что суды смешанных правовых систем отличаются и от тех, которые работают в рамках чистой цивилистической традиции права.

Исследованные смешанные правовые системы однородны в своем подхо­де к источникам права и природе права. Судебные решения универсально при­няты как фактический источник права в этих системах, на Филиппинах и в Пу­эрто-Рико они приняты как официальный источник права, хотя в Пуэрто-Рико все еще ведутся научные дискуссии в отношении юридической силы юриспру­денции.

Многие юристы в Пуэрто-Рико считают законы основным источником права, а прецедентное право - просто убедительной властью. Гражданский ко­декс Пуэрто-Рико не признает юриспруденцию официальным источником пра­ва, и определенные авторитетные юристы разделяют эту позицию. Однако ст.7 ГК определяет обязанность судьи принять решение в отсутствие изданного за­кона.

Анализ судебной практики и прецедентов Пуэрто-Рико свидетельствует о наличии правовых явлений, немыслимых с точки зрения юридической силы и иерархии источников права в рамках романо-германской правовой семьи. Юриспруденция Пуэрто-Рико может приостановить предписывающие условия

законов и применимых правил либо добавить к определенному закону фразу или слово, изменить текст закона, чтобы избежать конституционного препят­ствия. Ярким примером таких явлений выступают два решения Верховного су­да США от 9 июня 2016 г. (Commonwealth of Puerto Rico v. Sanchez Valle et al. Supreme Court of the United States. 579 U.S. 2016. №. 15-108.) и от 13 июня 2016 г. (Commonwealth of Puerto Rico v. Franklin California Tax-Free Trust. 2016. WL 3221517. 11 U.S.). Первым решением Верховный суд США отказал Содру­жеству Пуэрто-Рико провести в жизнь его собственные уголовные законы, а вторым был признан недействительным принятый в соответствии с Конститу­цией закон Пуэрто-Рико от 2014 г., поскольку в данной сфере регулирования банкротства есть федеральный закон США.

В результате проведенного исследования в правовой системе Филиппин и Пуэрто-Рико обнаружились процессы ассимиляции, конвергенции и модифика­ции правовых понятий, институтов и принципов. Действующий Гражданский кодекс Филиппин 1950 г. включает 53% понятий цивильного и 47% понятий общего права.

Подтверждением конвергенции в правовой системе Филиппин служит смешение понятия paterfamilias римского права с понятием о разумном челове­ке, разработанным в общей правовой традиции. Результатом конвергенции ста­ло соединение понятий поручительства и гарантии, конструирование понятия «семейный траст», не известного англо-американскому праву, а также измене­ние под воздействием традиции общего права понятия правопреемственности в цивильном праве.

Доказательством ассимиляции коммерческих правил англо-американско­го права является корпоративное право Пуэрто-Рико, которое использовало в качестве модели Закон корпораций Делавэра и законодательство о банкротстве.

Пуэрториканский траст - это институт, который соединяет и доктрину, относящуюся к континентальному праву, и доктрину по общему праву. Вер­ховный суд определил, что пуэрториканский траст отражает гибкость данного

института по общему праву, а не жесткость, относящуюся к цивильной право­вой традиции.

Еще одним свидетельством творческого смешения правовых традиций общего и континентального права является Уголовный кодекс Пуэрто-Рико 2004 г., вступивший в действие с 1 мая 2005 г.

Анализ статей УК Пуэрто-Рико и мнений юристов о его содержании по­казал, что Кодекс является примером смешения и правовых институтов, и пра­вовых положений, и методов интерпретации.

Таким образом, становится очевидной отличительная черта смешанных правовых систем - их способность к созданию высоких форм правовой креа­тивности, которая превосходит простое смешение разнообразных юридических элементов. При определенных условиях, которых не существует в «чистых» правовых системах, судьи и законодатели создают автономное право из новых объединений континентального и общего права.

Сравнительно-правовое исследование правовых систем Пуэрто-Рико и Филиппин позволило выделить наиболее подходящие понятия, принципы и ин­ституты, созданные внутри их правовых систем в результате смешения право­вых традиций континентального и общего права, которые могут быть полезны для совершенствования национальной правовой системы России.

Например, учитывая опыт Пуэрто-Рико в данной сфере, представляется возможным предложить ввести в правовую систему России институт строгой ответственности, тем более, что фактически он присутствует в российском ад­министративном и уголовном законодательстве.

Введение этого института путем установления объективного вменения по незначительным деликтам будет способствовать защите общества от правона­рушений, вырабатывать у субъектов должную предусмотрительность и выпол­нять функции профилактики более тяжких последствий.

Опыт правовой системы Филиппин в области траста, цивильного право­преемства, деликтов также будет полезен для совершенствования отечествен­

ной правовой системы, поскольку признание и изучение факта вз аимопроник- новения правовых традиций и обогащения их новыми элементами обеспечат наиболее полную защиту прав и законных интересов лиц, участвующих в граж­данских правоотношениях.

Выявлено, что объединяющей чертой, свойственной смешанным систе­мам, является особая культурная группировка юристов и правовой литературы. Никакая другая правовая семья не выделяет таких категорий юристов, как пу­ристы, поллюционисты и прагматики.

Эти категории близко связаны с национальным происхождением, родным языком и правовым воспитанием юристов. Даже правовая история и историче­ские периоды в изученных правовых системах связаны с периодами активности и спада этих культурных группировок.

Исследование взглядов и позиций юристов в рамках отмеченных катего­рий в обеих правовых системах показало, что по сравнению с Пуэрто-Рико, где сильны позиции пуристов, на Филиппинах практически с первых лет установ­ления влияния правовых традиций американского права господствовал прагма­тизм, что объяснялось большим разнообразием населения Филиппинских ост­ровов и фактом длительного влияния европейской правовой культуры на фор­мирование их правосознания.

Опыт государственно-правового развития смешанных правовых систем наглядно доказывает, что политический статус страны не гарантирует сохране­ние его правовой системы и правовой культуры и наоборот. Примером являют­ся разнообразные ситуации, которые сложились в правовых системах Филип­пин, Луизианы и Квебека. Так, несмотря на то, что Филиппины имеют самосто­ятельный политический статус, их правовая система не избежала содержатель­ного выхолащивания своей латиноамериканской культуры и влияния англо­американского права. В Луизиане, наоборот, государственность не предотвра­тила возрождение континентальной культуры. Автономия Квебека в соответ­ствии с канадской конституцией не объясняет здоровых условий существова­

ния национального коренного права. Это объясняется его родством с француз­ской культурой, которая способствовала оживлению континентального права в Квебеке. И правовая ситуация Пуэрто-Рико неразрывно не связана с политиче­ским статусом. К сожалению, политические власти и Верховный суд Пуэрто- Рико в начале XX в. полагали, что судебная ассимиляция была необходимым инструментом для политической интеграции Пуэрто-Рико в североамерикан­скую систему. Континентальная традиция права может сохраниться в пределах любого политического статуса, так как не существует никакого конфликта между государственностью и сохранением континентальной традиции.

Как видно из проведенного исследования, в современных правовых си­стемах выделяется небольшая группа пуристов и поллюционистов, но прагма­тические отношения в настоящее время преобладают и усиливаются. Объясне­нием этой тенденции являются объективные процессы глобализации, под чьим влиянием современные системы континентального и общего права показывают признаки конвергенции. Многие различия, которые раньше существовали меж­ду этими влиятельными семьями, теперь менее значимы из-за изменений, про­изошедших внутри каждой из них.

В общей правовой традиции регулирующий закон приобрел большую юридическую силу, оставляя меньше места для законодательной деятельности судов, в то время как в континентальной правовой традиции значительно уве­личилась роль судов в создании норм права. В результате этих процессов, иду­щих в противоположных направлениях, многие различия между правовыми си­стемами романо-германской и англо-американской семьи права превратились в нюансы, а не в существенные различия. Юристы, работающие в рамках сме­шанной юрисдикции, осознают необходимость быть терпимыми к иностран­ным влияниям и проявлять понимание в общении друг с другом. Ценой неодно­значного правового пространства в границе двух юридических культур являет­ся потеря некоторых особенностей каждой из традиций. Примером может слу­жить признание Гражданским кодексом Филиппин судебных решений частью

филиппинской правовой системы, а согласие традиции общего права с тем, что суд Пуэрто-Рико использует справедливость просто как принцип интерпрета­ции, о чем и указывается в ст. 7 ГК.

Изучение и анализ причин возникновения смешанных правовых систем явно свидетельствуют о том, что соответствующая национальная политика в исследуемых правовых системах не могла быть осуществлена иначе. Но многие особенности каждой из традиций были в этом процессе сохранены, и их приме­нение усилилось, потому что национальные юристы поняли их сущность и зна­чение в сравнении с особенностями другой правой традиции, объяснили и от­стояли национальные правовые позиции. Иллюстрацией этого процесса служит признание важности сохранения кодифицированных законов представителями общего права. Задача юристов смешанной юрисдикции является более слож­ной, чем работа коллег в других правовых системах, но достигнутое ими само­познание правовой системы непревзойденно.

Преобладание в наши дни прагматизма во взглядах в обеих правовых си­стемах объясняется возросшим уровнем правовой культуры современных юри­стов, которые цель своей работы видят не в том, чтобы судить, какая правовая система лучше, а в том, чтобы защитить и улучшить национальные правовые системы. У каждой правовой системы могут быть некоторые преимущества и недостатки, однако если у иностранной правовой системы есть определенные преимущества, почему бы не включить их во внутреннюю правовую систему? Таким образом, конвергенция этих двух правовых систем будет только способ­ствовать их общей цели - созданию эффективной правовой системы, которая обеспечит юридическую определенность и защиту всем гражданам и юридиче­ским лицам.

Результаты исследования смешанных правовых систем доказывают, что типичной чертой современности является не только интенсивное взаимодей­ствие между правовыми системами, но и взаимопроникновение институтов, культур и принципов права, суть которого отражается в таких феноменах, как

интеграция, конвергенция, ассимиляция. Обозначенным этими понятиями ди­намическим процессам сопутствуют любопытные с исследовательской точки зрения ситуации, возникающие в том случае, когда государство, чья нацио­нальная правовая система основана на одной правовой традиции, вынуждено определять, какова степень признания им концепций, принципов и методов другой правовой традиции.

Ни одна из известных семей права не представляет собой чистой право­вой системы, их создавали на основе изучения множества источников. Пробле­ма возникает, когда законодательные органы и судебные власти не делают все­сторонней экспертизы иностранного права. В результате сравнение превраща­ется в псевдонаучную имитацию.

Требования, выдвигаемые миру процессами глобализации, нельзя не учи­тывать, поскольку все правовые системы в них уже вовлечены, и последние яв­ляются контекстом их существования.