§ 2. Создание многопартийной системы
Первым юридическим шагом на пути к разрушению КПСС и коренному изменению политической системы СССР стало изменение ст. 6 Конституции СССР 1977 г., закреплявшей за КПСС статус руководящей и направляющей силы советского общества, ядра политической системы.
Идея введения многопартийности возникла не спонтанно, а вынашивалась еще задолго до изменения ст. 6 Конституции СССР.
Еще в декабре 1985 г. в записке А. Н. Яковлева «Императив политического развития», направленной М. С. Горбачеву, указывалось, что в СССР целесообразно ввести такую систему управления государством, при которой должен появиться институт президентства. При этом Президент СССР должен осуществлять верховную государственную и партийную власть, он должен являться председателем Коммунистического Союза (Союза коммунистов), быть председателем Объединенного Политбюро партий, входящих в Коммунистический Союз. Союз коммунистов должен состоять из двух партий: Социалистической и Народно-демократической. Правительство должно возглавляться Генеральным секретарем партии, победившей на всенародных выборах[47].
Сам А.Н.Яковлев, комментируя представленную М.С.Горбачеву записку, отмечал: «... Хотя я понимал, может быть и не полностью, что радикальные изменения приобретут свою логику развития, предсказать которую невозможно. Но были в этих предложениях и наивность, диктуемая временем, и неизбежное для тех лет лукавство»[48] [49]. «Реакция М.С.Горбачева на эту записку была спокойной, заинтересованной. Но он считал предлагаемые меры преждевременными» . Как видно, еще в начале перестройки руководством страны рассматривался вопрос о ликвидации однопартийности в СССР. При этом было четкое понимание, что последствия этих «радикальных изменений» могут быть непредсказуемыми[50]. И вынашиваемые в начале перестройки идеи стали постепенно претворяться в жизнь. Как замечает А.И.Соснило: «Прообразом первых политических партий были различные кружки и дискуссионные клубы как региональные, так и общероссийские (автор, видимо, имел в виду «общесоюзные» - Д.Л.): Всесоюзный социально-политический клуб (1987 г.), Клуб социальных инициатив (1986 г.), Межпрофессиональный клуб (1987 г.) ...»[51] [52]. Затем кружки и клубы начали перерастать в общественные движения и неформальные объединения. Один из исследователей в начале 1990 г. указывал: «По сведениям нашей периодической печати в настоящее время действует до 3 тысяч так называемых неформальных организаций и групп. Неформальными они названы только потому, что в СССР нет специально-легитимизированного статуса общественных организаций, кроме тех, которые были созданы постановлениями ЦК КПСС. Вполне можно полагать, что подавляющее большинство неформальных группировок - протопартийные организации. Как только законодательно в СССР будет оформлена многопартийная ситуация, возникнут многие десятки партий, которые мгновенно заполнят политическое пространство от левоэкстремистского до правоэкстремистского типов общественных движений. Зародыши всего этого есть»[53]. Одновременно в этот период образуются формирования (например, в республиках Прибалтики, на Украине, Молдавии), именующие себя «народными фронтами». Хотя по названию данные движения провозглашают, что от их имени выступает весь народ республики, в действительности, исходя из анализа их программных документов, можно сделать вывод, что справедливее о них говорить не как о «народном фронте», а как о «националистическом движении»[54]. Затем стали возникать народные фронты в городах - Москве, Ленинграде, Куйбышеве, Ярославле и т.д.[55] Интересно, что организационно «народные фронты» в городах, подобно КПСС, стали строиться по производственно-территориальному признаку. На уровне города руководство работой фронта осуществлял, чаще всего, координационный центр. Высшим органом фронта, опять же, как и в КПСС, являлась конференция или съезд[56]. Затем общественные движения, «народные фронты» стали постепенно «вызревать» в политические партии и признание их таковыми оставалось лишь вопросом времени и результативности их политической борьбы. Об изменении ст. 6 Конституции СССР заговорили в 1989 г., особенно настойчиво - после решений XX Съезда Коммунистической партии Литвы, провозгласивших, в частности, самостоятельность республиканской компартии. Тогда ЦК КПСС на своем Пленуме в декабре 1989 г., выступил с категорическим осуждением как решений XX Съезда Литовской ССР, так и призывов к внесению изменений в статью 6 Конституции СССР. Трудно объяснить, что же случилось всего за 3 месяца после окончания Пленума, но уже 11 марта 1990 г. проводится новый Пленум ЦК КПСС. Пленум начал свою работу накануне судьбоносного для страны III Внеочередного Съезда народных депутатов СССР, и первым вопросом повестки дня Пленума был вопрос о «внесении на внеочередной третий Съезд народных депутатов СССР предложений по статьям 6 и 7 Конституции СССР». Инициатором изменения ст. 6 Конституции СССР стал ЦК КПСС. В своем докладе выступавший на Пленуме М. С. Г орбачёв сказал: «Мы видим главную линию обновления КПСС в том, чтобы авангардная роль ее не только не была утрачена, но, напротив, из формально декларируемой превратилась бы в политическую реальность, эффективно влияющую на различные стороны жизни общества... В этой связи представляется целесообразным, чтобы Центральный Комитет вышел с законодательной инициативой об изменении в Основном Законе статей, касающихся партии, на Съезд народных депутатов СССР. Соответствующие предложения у вас (делегатов Пленума - Д.Л.) имеются. Смысл их сводится к тому, чтобы исключить положение о руководящей роли КПСС, о партии как ядре политической системы, зафиксировать в Основном Законе для КПСС и других политических и общественных организаций равные возможности принимать . участие в общественно-политической жизни, бороться за реализацию своих программных целей». Как видно, аргументация нелогична, если не сказать странна - получается, что для укрепления партии (превращения декларируемой авангардной роли в реальность) необходим её юридический отказ от власти в виде изменения соответствующих статей Конституции СССР. Не пролило свет на истинные причины изменения ст. 6 Конституции СССР и выступление на Съезде народных депутатов СССР А. И. Лукьянова. В частности, на Съезде изменение ст. 6 Конституции СССР обосновывалось «универсальными» и «вечными» тезисами - о необходимости навести порядок, преодолеть кризисные явления в государстве и обществе, а также прекратить практику подмены государственных органов партийными: «... В последнее время наблюдается растущая обеспокоенность советских людей обострением социально-экономической ситуации, низкой результативностью и даже торможением назначенных реформ, острыми конфликтами на межнациональной почве, массовыми беспорядками, ростом преступности... И дело тут не только в трудностях переходного периода. Дело прежде всего в том, что на протяжении многих десятилетий вся реальная власть в стране - политическая, экономическая, духовная - сосредоточивалась в руках партии, ее комитетов на всех уровнях. Исходя из этого, пришло время по-новому определить в Конституции СССР место КПСС. Как известно, еще на XIX Всесоюзной конференции КПСС партия высказалась за полный отказ от подмены органов государственной власти и управления. Из этого и исходят предлагаемые изменения статей 6 и 7 Конституции СССР, которые в порядке законодательной инициативы Центральный комитет партии вносит на рассмотрение нашего Съезда» . Таким образом, чёткого обоснования, показывающего, в связи с чем возникла такая острая необходимость в изменении ст. 6 и ст. 7 Конституции СССР именно в данный исторический момент, представлено не было. Все аргументы сводились к одному - многопартийность выглядит демократичнее и ведет к порядку. Конституционно-правовые изменения, связанные с отменой положений Основного Закона о руководящей роли партии, проводились попутно с введением поста Президента СССР, с помощью которого был начат демонтаж советской системы. 14 марта 1990 г. был принят Закон СССР «Об учреждении поста Президента СССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию (Основной Закон) СССР» . потерю власти. Наличие другой последовательности реформ (избранный Президентом СССР Г енеральный секретарь ЦК КПСС инициирует изменение ст. 6 Конституции СССР 1977 г.) с очевидностью обнажило бы истинные цели проводимой политики. Поэтому был найден политически наиболее безопасный вариант, приведший к тому, что члены коммунистической партии, которые являлись депутатами Съезда народных депутатов СССР, понимая, что партия отлучается от государственной власти, пытались сохранить ее влияние путем избрания своего Генерального секретаря Президентом СССР[59]. Таким образом, формально был осуществлен слом «партийной» системы управления государством, которая к началу 1990 г. стала главным тормозом и главной угрозой на пути осуществления перестройки и одновременно были заложены основы «единоличной» системы управления государством. Последняя позволяла не только политически обезопасить главных проводников перестройки, но и давала возможность либерально настроенному руководству КПСС успешно бороться с самой КПСС, поскольку в изменившихся условиях ликвидация партии уже не влекла за собой политическую гибель ее главного руководителя. Изменения, касавшиеся роли и правового положения Коммунистической партии и нашедшие свое отражение в указанном выше законе, затрагивали преамбулу, ст.ст. 6 и 7 Конституции СССР. Однако наибольший интерес представляет ст. 6 Конституции СССР, которая в редакции 1977 г. устанавливала: «Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза. Вооруженная марксистско-ленинским учением, Коммунистическая партия определяет генеральную перспективу развития общества, линию внутренней и внешней политики СССР, руководит великой созидательной деятельностью советского народа, придает планомерный научно обоснованный характер его борьбе за победу коммунизма. Все партийные организации действуют в рамках Конституции СССР»[60]. Статья 6 в новой редакции провозглашала: «Коммунистическая партия Советского Союза, другие политические партии, а также профсоюзные, молодежные, иные общественные организации и массовые движения через своих представителей, избранных в Советы народных депутатов, и в других формах участвуют в выработке политики Советского государства, в управлении государственными и общественными делами». В отличие от прежней редакции статьи, отражавшей право КПСС «определять генеральную перспективу развития общества, линию внутренней и внешней политики СССР», в новой редакции говорится о том, что КПСС, другие политические партии, а также профсоюзные, молодежные, иные общественные организации и массовые движения через своих представителей участвуют в выработке политики Советского государства. Существенным конституционно-правовым изменением являлось указание на «другие политические партии». В целях реализации рассматриваемого положения Конституции был принят Закон СССР «Об общественных объединениях»[61], закреплявший в ст. 8 условием создания политической партии инициативу хотя бы десяти (!) граждан. Таким образом, в новой редакции ст. 6 Конституции СССР в одном ряду с таким цивилизационно-историческим явлением как КПСС находилась потенциальная партия «Любителей пива». Даже в современном, по Конституции демократическом, российском государстве минимальная численность партии устанавливается в 500 человек[62] (ранее численность устанавливалась в 10 000, затем 50 000 и 45 000 человек). В результате проведенной реформы к началу 1991 г. «партийное поле» стало достаточно пёстрым, причем во многих союзных республиках. В качестве примера можно привести Литву, в которой были зарегистрированы следующие партии и общественно-политические движения: Саюдис («Движение»), Демократическая партия Литвы (ДПЛ), Христианскодемократическая партия (ХДП), Партия независимости Литвы (ПНЛ), Лига свободы Литвы (ЛСЛ), Союз таутининков (Литовский национальный союз), Партия «зеленые» Литвы (ПЗЛ), Литовская социал-демократическая партия (ЛСДП), Союз рабочих Литвы (СРЛ), Союз земледельцев Литвы (СЗЛ), Демократическая партия труда Литвы (ДПТЛ), Социалистическое движение за перестройку в Литве («Венибе - Единство - Едность»), Социалистическая федерация трудящихся Литвы (СФТЛ), Гражданские комитеты Литовской ССР[63]. Важно отметить, что все (кроме трех последних) вышеназванные политические организации (даже партия «зеленых») выступали за независимую Литву. И подобные настроения и политические силы возникли не одномоментно, не спонтанно, а сначала находили выход в создававшихся неформальных движениях, затем - в «народных фронтах», имевших чаще всего националистическую окраску, а потом и вовсе «дозрели» до политических партий. Следовательно, введением многопартийности легализовывались силы, направленные на расчленение СССР. На выборах в Верховный Совет Литовской ССР, прошедших в феврале 1990 г. большинство мандатов - 72 - получили депутаты от партии «Саюдис»[64], самостоятельная компартия Литвы - 22 мандата, Компартия Литвы на платформе КПСС получила 7 мандатов, социал-демократическая партия - 9 мандатов, партия «зеленых» и христиане-демократы получили по 2 мандата, беспартийных депутатов оказалось 48[65]. Поэтому неслучайно, получив большинство в Верховном Совете Литовской ССР, депутаты от «Саюдиса» сразу же инициировали принятие акта о восстановлении независимости Литовского государства и закона о восстановлении действия Конституции Литвы 1938 г.[66] Тем самым был создан прецедент для всех союзных республик. В этой связи, вывод о значении именно в рассматриваемый период многопартийности для КПСС и государственного единства СССР в целом - очевиден. Одновременно с формированием многопартийности в стране предпринимаются шаги по ликвидации влияния КПСС на другие массовые общественные организации. Как справедливо утверждает Д.С.Герасимов, «все общественные объединения, в той или иной степени, находились в орбите влияния партийных структур... Уже с 30-х гг. в уставы общественных объединений вносились соответствующие записи о работе общественных объединений под руководством КПСС (до 1952 г. - ВКП(б) - Д.Л.), о приверженности марксистско-ленинской идеологии»[67]. И, пожалуй, в первую очередь, среди таких общественных объединений, следует выделить профессиональные союзы, которые В.И.Ленин называл «приводными ремнями» от партии к массам. Согласно Уставу профессиональные союзы СССР работали «под руководством Коммунистической партии Советского Союза, являющейся ядром политической системы, руководящей и направляющей силой советского общества»[68]. В свою очередь, «основу деятельности профсоюзов» составляла «борьба за успешное претворение в жизнь программы КПСС». Очевидно, что с изменением ст. 6 Конституции СССР 1977 г. такой статус профсоюзов становился более неприемлемым. Для этого 10.12.1990 г. принимается Закон СССР «О профессиональных союзах, правах и гарантиях их деятельности»[69], ст. 3 которого предусматривала, что «профсоюзы независимы в своей деятельности от органов государственного управления, хозяйственных органов, политических и других общественных организаций, им не подотчетны и неподконтрольны. Запрещается всякое вмешательство, способное ограничить права профсоюзов или воспрепятствовать их осуществлению». Таким образом, самая массовая общественная организация СССР - профсоюзная - была выведена из-под прямого руководства со стороны КПСС. Подводя итог сказанному, следует отметить, что идея введения многопартийности в СССР возникла не спонтанно, а рассматривалась руководством КПСС еще в 1985 г. Представляется, что никаких объективных предпосылок для ее реализации в марте 1990 г. не было. Более того, многопартийность была введена именно в тот момент, когда в обществе окончательно вызрели антисоветски и антигосоюзно настроенные политические силы, открыто ставившие своей целью расчленение СССР. И этот фактор делает реформу по введению многопартийности разрушительной для политической системы СССР. Кроме того, изменив ст. 6 и ст. 7 Конституции СССР 1977 г., КПСС превратили из механизма управления государством, обеспечивавшего его целостность и устойчивое развитие, в парламентскую партию, в рядового политического актора, имевшего ограниченные возможности влияния на политические процессы в стране.